Сказки на ночь…

«Ночь первая...»

Я говорю: Спокойной ночи! Закрой глаза, послушай сказку…
«Жила на свете Королева, та, что носила вечно маску.
Она, как помнила с рожденья, была на ней и не снималась.
Ещё, на память о рожденьи, пятно родимое осталось.
Остались в памяти от детства: отцовский взгляд, его улыбка.
И голос мамы, её руки… А остальное: смутно… зыбко…
Она не ведала причины, что её с ними разлучила.
Лишь скорбь отца, и Нежность мамы, того прощанья, не забыла».
… Не спишь мой Свет, ложись удобней. Забудь о суетности мира.
Забудь о дне, с его заботой… Тиха уснувшая квартира.
В углах притихли чьи-то тени. Не бойся милая, я рядом.
Послушай, что там дальше было. Опять следишь лукавым взглядом?
Не спорь, я знаю, коль улыбка, в углах у губ таится складкой.
То значит спать опять не будешь. И сквозь ресницы, вновь украдкой,
Следишь, хихикая, я слышу. Не расскажу, что там случилось…
Что? Будешь паинькой? Ну то-то… Ну что там дальше. Подзабылось.
«То, было милым королевством. Но очень маленьким. Их много.
В том мире, где случилась сказка. Вела туда, одна дорога.
Сквозь лес дремучий, но не страшный. А дальше речка, мост ажурный.
И после полем, прямо к замку…И небосвод, над всем, лазурный».
… Уснуло Солнышко! Уткнувшись, любимым носиком в подушку.
И кулачок, прижавши к щёчке, сжимает старую игрушку…
Моею маленькою будешь. Пусть годы минут. Постареем.
Но только сказку эту, на ночь, дорассказать ещё успеем…

«Ночь вторая…»

Что рассказать? Что-что? Ах, сказку… Тогда ложись. Ложись, мой Лучик.
Ложись удобней, я укрою. Сложи ладошки Нежных ручек,
И подложи себе под щёчку. А ну-ка, глазоньки, закрылись…
Ну что, устроилась? Удобно?.. На чём мы там, остановились?
Ну да, конечно, на дороге… «Её из окон, видно было.
И в этот день она смотрела, как будто та, заворожила.
Но всё же вздрогнула, очнувшись, когда из леса вышел кто-то.
Ещё далёкий и неясный, как чья-то тень, на старом фото.
Не очень часты были гости, но их всегда тепло встречали.
И за застольною беседой, о чём-то новом узнавали…
И время было, враз к обеду. Она печально улыбнулась.
Взглянула снова, путник ближе: в сутане, пеший… Отвернулась.
Монах. Паломник… Может нищий. Их нынче стало, слишком много.
И каждый ищет, что-то в мире, вздымая пыль на всех дорогах…»
Что говоришь? Как её звали? Я не сказал? Прости. «Элора».
Теперь молчи, ведь обещала. А то закончу я не скоро.
Спросить захочешь, что б не сбила, рукой покажешь. Только молча.
Ну что там дальше… «Тихо звякнул, на тихой ноте колокольчик,
В её руке, зовя служанку, распорядиться, гостя встретить.
И накрывать уже к обеду. И не давая ей ответить,
Услала прочь, велев не мешкать. Сказав, что спустится попозже.
И пусть прибор второй поставит, и приглашает гостя тоже…
Когда вошла, он поклонился. Так и не сев, её дождался.
Всё в той же рясе, с капюшоном. С главой покрытой оставался.
Потом движеньем, чуть небрежным, смахнул покров. Вновь поклонился.
Затем, дождавшись позволенья, напротив, в кресло опустился…
Нельзя сказать, что был он старым, хотя и юным, тоже не был.
И не красавцем. Вот глазами, голубизною, спорил с небом…»
… Мой Нежный Свет! А ведь не слышишь. Ну я же вижу, засыпаешь.
И на сегодня, видно хватит. Давно уж в снах своих витаешь.
Всё! Засыпай… Дай поцелую. Вот это сказка!.. Губы эти.
Из всех историй, что я знаю. Пожалуй, лучшая на свете.
И обними меня немножко. Всё-всё, немножко!.. Эти руки,
Меня оставят здесь навечно. Как надоели мне разлуки…
Я так хочу совсем остаться… Пока нельзя. Я понимаю…
Ну вот уснула: как Прелестна! Нет, не люблю... Я обожаю!!!

«Ночь третья…»

Что говоришь? Сегодня раньше? Что, так устала? Нет? Побольше,
Что б рассказать успел сегодня? Нет-нет, согласен!.. Я, подольше,
Смогу смотреть на милый носик, когда ты морщишься, волнуясь.
Глаза распахиваешь, веря, той глупой чуши, что несу я…
Ну, хорошо, согласен. Сказка. Да кто же спорит, может было.
В другой стране, в другом столетьи… Кого-кого она любила?
Кто говорил: «Я сказку эту, совсем не знаю…» Вот ведь Врушка!
Ну что хи-хи? Нет… всё ж Прелестна!.. Всё! Вылезай из-под подушки…
Собралась спать, иль похихикать?.. Нет, не могу! Я забываю,
Под светом этих глаз, о многом!.. Мой Нежный Свет!.. Я начинаю:
«Обед, на две-три перемены, прошёл. Вино к столу подали.
За время всё, что она в маске, он и заметил то едва ли.
Десерт. Вино. И время слушать, рассказы гостя. Но в молчаньи,
Проходят первые минуты. Она, признаться, о прощаньи,
Уже задумалась. И встала. Он вслед поднялся, тихо молвив:
«Для Вас посланье, Королева!..» Вздохнул, как тяжкое исполнив.
И в вопрошеньи, взгляд, поднявши, ей, почему-то, страшно стало.
И поняла, вдруг как-то сразу: вот эта жизнь её… увяла.
И то, что ждёт её дорога, и странный спутник молчаливый.
Но стало, как-то интересно! Она ведь не была пугливой…»
Ну что неправда? Что неправда? Я эту сказку, лучше знаю.
Ах, то, что спать совсем не хочешь? Ну, так и быть, пока прощаю.
Куда? На ручки? А ведь знаешь, я не сумею отказаться.
Уселась? Слушай дальше сказку… Не смей так Нежно обниматься!
Перезабуду всё, что помнил. В волне волос, на миг зарывшись,
Вдыхая запах их волшебный, я, в этом мире заблудившись,
Пойму, что сказка – это руки, что шею мне, сейчас обняли!..
И не дыши щекотно в ухо! Что-что там губы прошептали?
… И я!.. Безбрежно и без меры!.. Ну что, вернёмся к нашей сказке?
Нет-нет, не к этой. Что я плачу? Не знаю… может быть… от ласки.
Спасибо Солнышко, я верю… Давай вернёмся, к Королеве.
«… Она молчала, ожидая, своей судьбы. И будто в гневе,
Твердила древнюю молитву: «Не отними моей дороги.
Позволь пройти её до края. И да помогут в этом, Боги!»
Он будто ждал конца молитвы. Поднял глаза, промолвил тихо:
«Уже и завтра будет поздно. Лишь в дне пути, отсюда… лихо.
Я обогнал их, не намного. Они спешат… И лучше ночью,
Нам уходить. Я не хотел бы, что б убедились Вы, воочью,
Что это Зло, пришло за Вами… Я объясню всё, по дороге…»
… Немного времени на сборы. И позади уже… чертоги…
От солнца, краешек остался. И исчезая, делал гуще,
Протяжней, тени на дороге, что пролегала через пущи…»
… Потяжелела… Знать уснула. Иж, как посапывает – сладко!
Мой самый Лучший!.. груз на свете. Пойдём, снесу тебя в кроватку.
Зашепчешь что-то… Я укрою. Присяду рядом, на мгновенье.
Коснусь щеки, ладонью, нежной! Прости, любимое творенье!
Мне уходить. Но сказку эту, ещё вернусь, что бы продолжить.
Когда-нибудь… хочу остаться!.. Но что б мой Свет, хотела б… тоже…

«Ночь четвёртая…»

Ну не сердись. Ну, был не прав я. Но я ведь честно извинился.
Да, шутка вышла не удачной. Мне завтрак этот, ночью снился!
Ну, извини, мой Нежный Лучик! Ну, дай немножко поцелую…
Всё. Умираю… Дай коснуться!.. Хотя бы пальчика. Любую…
Любую кару, что назначишь, приму безропотно. С любовью!
Нет-нет! Любую… но ни эту. Опять не пустишь к изголовью?
И это, значит, не смогу я, волос касаться? Пощадила б…
Я целый день без них скучаю. Вот так взяла, и отлучила?
Да. Так и будет. Я заплачу. А почему должно быть стыдно?
Меня лишили нынче Света! И это, знаешь ли, обидно…
Что, сказку, снова? А прощенье? Возможно, будет? Ну-у… не знаю.
Всё-всё, мой Свет! Конечно сказку. Вот так всегда… Что ж, начинаю…
«… Ночь темнотой их окружала. Бесшумно тени расступались.
В просветах крон, светились звёзды. Ночные звери просыпались.
Бежала тьма в движеньи ночи, и небо делалось светлее.
И утомлённая, под утро, одно желание лелея,
Взмолилась наша Королева, о получасе остановки.
«Я не смогу рукою двинуть, когда дойдёт до потасовки…»
… Что не могла? Вот так вот ляпнуть? Поверь, мой Свет. Устанешь. Тоже,
Такое скажешь, что обычно, себе позволить, вряд ли сможешь.
Нет! Я совсем не нарываюсь… Вот ведь сердитая какая…
Да знаю я, что Совершенство… К тому ж… любимая такая!..
Что, можно? Правда? Только пальчик… Уже не пальчик? Что, ладошка?
Ну, извини. Я промахнулся. Но ведь не сильно и немножко.
Давай помиримся. Мне плохо, когда коснуться губ не смею.
Ещё мгновенье, запах кожи, коль не вдохну!.. я заболею.
… Спасибо Солнышко! На ручки? Да, Боже мой! Конечно можно!
Постой!.. позволь послушать сердце. Нет! Это просто невозможно.
Вот так любить! И быть любимым… Да Бог с ней, с сказкой, что с ней будет?
Я ж обнимаю, саму Нежность! Ну кто меня, сейчас осудит?
Давай немного, просто молча, так посидим. Не так уж часто,
Я на руках, качаю Солнце. Моё сиреневое счастье…
Ну, хорошо, ещё немного, я расскажу. Закрой же глазки.
И на плечо, положь головку, и засыпай. Ох, эти сказки…
«… Они нашли ручей в овраге… Костёр неяркий разгорался.
Рассвет сползал с обрыва. Где-то, мир её прошлый, оставался…
Она молчала. Дрёма тихо, глаза прикрыв, уж в сны манила.
На грани яви и виденья, ей вдруг привиделось, что было…»
… Я губы чувствую на шее, и так боюсь пошевелиться!..
Ну почему, так женщин любят, в руках уснувших!.. Что таится?
Что за секрет, в уснувшем теле? Что просидеть готов до света,
Её, баюкая, так Нежно!.. что и не хочешь, знать ответа…

«Ночь пятая…»


Устала, Солнышко? Устала… Что говоришь? Найти б подушку?
И что? Обнять её покрепче, как будто старую подружку?
Пойдём-пойдём… Да нет, ногами. Что, и они устали тоже?
А сил у ручек ещё хватит, обнять меня, коль сил у ножек,
Совсем-совсем уж не осталось? Какая ноша? Свет мой Нежный!
Носить Любимых… это чудо. А в скольких днях, ушедших, прежних,
Не поднимали мои руки, столь сладкий груз!.. Нет, правда, сладкий.
Когда к плечу головку клонишь, целую волосы украдкой.
И это вкусно, очень вкусно!.. Ну всё, мой Свет, смотрю уж дремлешь.
Глаза любимые закрылись, и разговору уж не внемлешь.
Ну, вот она, подружка эта. Ложись-ложись, я сам поправлю.
Ладошку нежную под щёчку. Себе, вторую я оставлю.
Пока уснёшь, присяду рядом. Прижмусь к руке, щекой своею,
И теплотой, Твоей ладошки, её немножечко согрею…
Пересчитаю, каждый пальчик, губами ласково касаясь.
И не один раз. Много-много!.. Да нет, конечно, не прощаюсь.
За день, соскучился ужасно! По их теплу… Помилуй Боже!
Какая сказка поздней ночью? Уже и слушать то не сможешь.
Эй-эй, отдай назад ладошку! На что меняешь? Ах, на сказку…
И что не сделаешь, за Нежность! И что не выполнишь, за Ласку!..
Ну, хорошо. «… Ей что-то снилось. Сначала смутно и туманно.
Неуловимо мчались тени, на грани яви и обмана…
Себя увидела малышкой, летящей к небу. Руки папы.
И маму, якобы в испуге: Не урони её, растяпа!..
И бег по полю, в травах росных. А сзади смех: Сейчас поймаю!
… И вдруг удар!.. И тьма!.. И крики!.. И только искорки мелькают,
Несясь по кругу, в тьме безбрежной. И страшный шёпот: Не вернёшься…
Всё тише крики. Холод стылый, навстречу, бездною несётся…»
… Что, испугалась? И вторую? И всю себя? Ко мне на ручки?
А говорила: Сказку-сказку… Всё, успокойся, милый Лучик…
Совсем как маленькая, право. Ну нет, конечно, мне приятно!
Давай, немного так подремлешь. Уснёшь, я ласково обратно,
Смогу уложить это Чудо! Я очень Нежно, не проснёшься.
И всё, довольно нынче сказок. А то к утру, не дозовёшься…
… Чуть слышный стук, Её сердечка. Как шёпот, Нежное дыханье!
Головка милая на локте, волос легчайшее касанье!
Я всё пытаюсь насмотреться. Черты любимые запомнить…
Ведь каждый день, они другие. А дни, в безвременьи утонут.
Лишь память сердца будет вечной. И каждый день неповторимый,
Она вернёт, замедлив время, что так течёт… неумолимо…

«Ночь шестая…»

О, Боже мой!.. вернулась? Нынче. Ну, проходи. Здесь всё скучает!..
Вон, даже тапочки взгрустнули… Диван, боюсь, и не узнает.
И я скучал. Конечно, сильно!.. Звонков то было: два, не боле…
И те: привет и до свиданья. Да нет, конечно, не от боли.
Так… защемило. Я ж не видел, лица родного!.. две недели.
Ну, как кому? Мне каждый… в вечность. А у кого-то, пролетели…
Да нет, совсем не обижаюсь. И всё, забудь!.. Небось, устала?
Устала! Всё. Я нынче главный. К тому же ванна… так скучала!..
Всё, раздевайся. Я водою, пойду займусь. И не лениться!
Когда вернусь, что б сразу в ванну. Вот не хватало б, простудиться…
… Ну, так, сидим? И в ус не дуем? Ах, мы устали, тянем ручки…
Нет, хорошо, когда любима! А то б, видал я эти штучки.
… Ну вот, застряли тут головкой. Тогда б сама, уже большая…
Ну что, Прелестница!.. на ручки. Да нет, туда дорогу, знаю.
Прости, мой Свет!.. Бо-бо головка. Ну, я отвык, за две недели.
Привыкну быстро? Ну, спасибо!.. Да нет, совсем не надоели,
И ножки, что болтаешь резво. Ох, не похоже, что устали!..
И руки!.. что кольцом на шее. Пусть, никогда б, не отпускали…
Вот и пришли. Сейчас как брошу! Соседи снизу, захлебнутся.
Не намекаю. Всё как прежде. Стройна!.. как лань. И где берутся?
Такие Прелести, как эта!.. Да я всегда был подхалимом.
Да-да!.. Вот так в доверье втёрся. Зато, наверное, любимым?
… Да не холодная! Ни сколько. Всё, полежи. Что б не уснула?
Какую сказку? Ту, что на ночь? Я не хочу, что б утонула.
Что, не утонешь? Обещаешь?.. Ах, да, конечно… и помою.
Мудра!.. Приятное с полезным. Я… с удовольствием!.. не скрою…
Ну, что? С головушки пожалуй… И не брыкайся, слушай сказку.
Уж наконец-то я открою, с чего пришлось, одеть ей маску…
Наверно помнишь, что случилось. Ну да, когда так испугалась.
С того я места, и продолжу… Кого, кто моет? Избрыкалась!..
«… Она всплывала, словно омут, не отпускал её. Светлело.
Каких-то лиц, немые пятна, над ней кружились. Так хотела,
Позвать отца!.. и маму тоже!.. Но не могла. Вдруг чьи-то руки,
Как подхватили!.. Свет разверзся. И отступили: боль, и муки…
Лиц, трёх неясных, колыханье… вот стало чётче. Двух узнала.
Тревога папина, и мамы: такою Нежностью дышала!
Но был и третий. Сед и древен. Но даже в строгости, столь добрым,
Лицо его, над нею плыло. А вот в руке!.. умершей кобры,
Обвисло тело. Стало страшно…» Вот как я шлёпну, чуть пониже!..
И станешь в угол… Королева! Какой невинный!.. взгляд бесстыжий.
Ведь я же мокрый, до печёнок. Вот брошу всё, и дальше сами…
Да-да, которыми облила. Своими милыми руками.
Куда, мочалку подевала? Сдаётся мне, что отдохнула…
Что, не отдашь? Ещё дерёшься!.. До трёх считаю, что б вернула.
Ну да, сейчас, доверю… Как же. А ну-ка, сели. Дай-ка ручку…
Вот смою родинку, у шеи… Иль утоплю! Такую злючку.
… Да знаю. Ладно. Я же тоже. Шучу… Соскучился ужасно!..
Не уступлю я, даже Богу! Ведь знаешь это, столь прекрасно…
Давай домоемся. И сказку, продолжу я. Весьма прилежно.
«… Метнулась к папе, обхватила. Шептала мама что-то нежно.
И тут раздался, голос старца: «Укус я вылечил. Однако,
Змею послала, злая сила. Проклятье, меченое знаком,
Владыки тьмы, осталось в силе. И солнца свет, убьет принцессу.
И мне не ведомо здесь средство. Но я могу… создать завесу.
Носить придётся эту маску, пока когда-нибудь, не сможем,
Проклятье снять. Тогда и маску, что создал я… мы уничтожим…»
Поднялся он. И не прощаясь, шагнул… и вмиг его, не стало.
А на лице, уж лёгкой тенью, как данность… маска проступала…
… Она проснулась, как и прежде, на том же месте, сна из детства.
О, Боже мой!.. Какие годы!.. втроём они, искали средство.
Отец, постранствовал по свету. И вдруг однажды, не вернулся…
И мама следом… Всё искала… Но Бог, наверно, отвернулся…»
… А обещала, не утонешь. Ишь, разморило, в тёплом душе.
Давай-ка здесь, поставим ножки. Вот здесь… Где чуточку посуше.
Где тут большое полотенце? Сейчас закутаем, поднимем,
И отнесём: бай-бай. В кроватку. А ну-ка, ручками обнимем,
Такими тёплыми!.. за шею. И очень Нежно!.. до кроватки.
… Да всё одел. Лежи спокойно. Уже посапываешь… сладко!
Я посижу немного рядом? Ведь столько дней его не видел…
Нет. Не забыл. Не надоело… Нет. Только Бог меня обидел,
Что заставляет спать ночами, мне не давая, насмотреться!..
Усни, Любимая!.. Дней мало, в которых сможем мы согреться,
Теплом друг друга. Не хочу я, что б не хватило…Значит ночи,
Что нам отпустит Небо вместе, себе я сделаю… короче!..
… Дрожат ресницы, глаз усталых. Коснусь губами… Осторожно!..
Как не любить, такое Чудо!.. Прости Господь, но невозможно.

«Ночь седьмая…»

Последних три ступеньки. Двери… Рукой дрожащей шарю кнопку.
Ах, вот она, нажать скорее!.. Мороз по коже, словно знобко…
Как вверх взлетел, почти не помню. О, Боже… сколько ж дома не был?
Почти три дня. А вспомнить… Вечность! Хочу домой!.. Как нищий – хлеба.
Я прижимаю ухо к двери. Звоню… Звоню! Нетерпеливо!
Почти не слышен он, вот только… чей лёгкий шаг, так торопливо,
Спешит? О, Боже! Свет мой Нежный… Ещё мгновенье… и увижу…
Вот звон замка… Полоска света… Потом распахнута!.. Бесстыже,
Напьюсь глазами линий тела, что на мгновенье, силуэтом!..
В двери возникнет. На молитвы, мои, наверное, ответом,
Стал этот миг. Одно мгновенье… перед полётом, этой птицы!..
В других ночах… в других столетьях, дай Бог, стократ… так, возвратиться!
… От крика!.. можно и оглохнуть. А от объятий!.. задохнуться.
И каждый раз, срываясь с места, я лишь боюсь: не промахнуться…
И подхватить, тот смерч летящий, вопящий что-то без смущенья.
Одним движением, на шею, она взлетает!.. Откровенье,
Небес наверно, в том полёте… Любимой руки, тёплым пленом,
Меня обвили. Губ касанье!.. А всё, что дальше, этим стенам,
Не нужно видеть. Дверь захлопну, уже спиной, не отрываясь,
От сладких губ: Привет мой Лучик! Что натворила, оставаясь,
Совсем одна? И не скучала? Совсем-совсем, и даже крошку?
Что, разлюбила? Умираю!.. Нет, лучше выброшусь в окошко.
Тебя, оставить? Размечталась. И смерть не вырвет. Разобьёмся?
Пожалуй, да… Тогда не стоит. Давай с любовью разберёмся?
Ещё немножко помнишь? Ладно. И даже чуточку скучала?
Совсем чуть-чуть, полноготочка? Ну что ж, спасибо. Не так мало…
О, Господи! Сейчас задушишь. Да понял я… В глазах ответа,
Искал. И думаю, увидел!.. Они ж… лучились все от света!
… Уже спала? А я вломился? Как носорог шумел под дверью?
Простила всё? Так непохоже… Причина есть? Давай проверю,
С чего от Нежной, эта милость. Смогу ль узнать я, без подсказки,
Чем заслужил я то прощенье. Ах, заслужу?.. О, Боже!.. Сказки…
Умыться дай, и крошку хлеба. Я ж упаду: голодный, грязный.
За пять минут? С горбушкой в ванне? Да нет-нет-нет!.. Вопрос сей праздный.
Я значит в ванну, ты за хлебом? Уже иду… А что там было?..
Что-что? Ах, да. Смотри-ка помнит… А я надеялся… забыла…
…Шас… дожую… Чего? На ручки, и отнести тебя в кроватку?
Конечно, самая Родная!.. Какой ты груз? Котёнок сладкий!
Пока несу, припомню запах: тепла и Нежности! Не скрою,
Мне его сильно не хватало, в мгновенье каждом, что Луною,
Отмечен день был. Уходящий… Нет, я спешил, к Любимой самой!
Как не звонил? Ах, слишком редко. Семь раз на дню!.. Конечно, стану,
С тобою спорить. Впрочем, правда. Да я и сам, хотел почаще.
Когда в разлуке, с Самой Сладкой, что может быть для сердца слаще,
Чем слышать голос… Что, недолго? Конечно час, не очень много…
Но час, на семь… Ужасно мало? Мой Нежный Свет, побойся Бога!
Смотри, в другой раз, дозвонившись, проговорю до возвращенья.
Что? Нет, забудь. Погорячился. Ведь я помру!.. от утомленья!
Вот уж попался, так попался. На сказках я и онемею.
Да я шучу!.. Ну что ты право. Да ничего я не жалею.
И эта будет, и другая… И в сотнях лет, коль доведётся,
Луна и Ты, их слушать будут. А что ещё мне остаётся?
И мне нужны. Не сами сказки. Наш ритуал: ко сну отхода.
Ведь столько милых откровений, случиться может… Год от года,
И в каждом дне: они другие! Как грани камня, что бесценен…
Всё то, что в строчки не ложится. Пусть смысл их, будет сокровенен.
Меж нас двоих, оставшись тайной… Ну вот пришли. Сейчас уложим.
И тарарах!.. Вдвоём упали. Но на кровать. Спасибо, Боже.
… Я в чём-то рыжем заблудился. И запах этот!… столь знакомый.
И не спешу найти дорогу. По шёлку чую!.. вот и дома…
Она хихикает. Не больно? Что щекочу своим дыханьем?
Ах, только ушко. Где тут шейка? Защекочу сейчас лобзаньем!..
… Что говоришь? Какую сказку? Уж и забыл. Ложи головку…
Конечно можно. Что послушать? Как сердце бьётся? Ох, плутовка!..
Ну, значит так: «Воспоминанья, свои, упрятав, к сердцу ближе.
Она немного огляделась… Костёр казался бледно-рыжим,
В лучах рассветного светила. А возле, чистая тряпица,
Ей скромный завтрак предлагала. Но отвлекла её зарница,
Блеснув на стали. В отдаленьи… Он «танцевал». Клинки взлетали,
Лучами света… «Как красиво!..» подумать вышло, но упали,
Они уж вниз. Он оглянулся. Склонился в вежливом поклоне:
«Хотел сказать бы, с Добрым утром. Когда б не дальний шум погони.
Поторопитесь, Королева…» И, отвернувшись, удалился.
Туда, где шум ручья лесного, на звуки звонкие дробился…
… Дорога встретила росою…» И ты б хотела, утром ранним?
Вот так, на лошади промчаться? Нет, не считаю его странным.
А можно мне с тобою тоже? Ну да, конечно, без погони…
О, Боже мой! Котёнок сладкий! В глазах твоих, весь мир утонет!..
Луна нырнула в них случайно. А там, на дне… такая Нежность!
Прости меня… Дай окунуться, губам моим, в тех глаз безбрежность!
Ещё чуть-чуть. Теперь ладошку, дай поцелую!.. Мир не сгинет,
Пока я пью тебя губами!.. Нет, моё сердце не остынет.
Я слишком долго шёл к Любимой, что б рисковать, пусть и мгновеньем,
Что я отдам в другие руки… Твои!.. навечно откровеньем,
В моей судьбе, бесспорно будут. Что говоришь? Ужасно рада?
Мой Нежный Свет, в подлунном мире: моя Ты… лучшая награда…
Конечно сказку. Кто бы спорил. Нет, не мешаешь. Чуть щекотно,
Но потерплю. Лежи и слушай… Наверно зельем приворотным,
Ты моешь волосы украдкой. Я без ума от них!.. Ну… Слушай…
«… Лес отступал. Дорога вилась, по склону вверх. Земля всё суше,
Что вдоль дороги, становилась. Он молвил тихо: «Земли страха.
Здесь нет воды. Должны к закату, их миновать…» А зелень чахла.
Всё больше жёлтого на чёрном. И ветер жаром плавил тело.
Они спешили, только воля, чужая чья-то, захотела,
Прервать их путь… На грани взгляда, там, позади… темнело что-то.
Вздымая пыль, спешило следом. И ветер взвыл угрюмой нотой…
И он всё чаще, взгляд тревожный, бросал на небо… «Солнце низко.
Немного вёрст, и там дорога, покинет сушь. Погоня ж, близко.
Я здесь останусь. Торопитесь! За сушью, путь, совсем недолог.
Налево, будет тропка, лесом. Недалеко… Саженей сорок.
Там монастырь. Вас ожидают…» Клинки сверкнули, обнажаясь…
«Меня не ждите…» Только взгляды… соприкоснулись! «Не прощаюсь!..
Ещё увидимся. Езжайте…» Она поверила: так надо.
Уже отъехав, обернулась: «Я буду ждать!..» Он только взглядом,
Ответил Ей и прочь рванулся…» … А ты уж спишь, Творенье Неба!
Головку медленно вздымает, на вдохе грудь. И там я не был,
Где сны твои, тебе приснились … Рука твоя, уснула рядом,
С моим плечом. Я шевельнуться… боюсь. А впрочем, и не надо…
Тепло щеки, я чую телом!.. И шёлк волос, меня ласкает!..
Лишь обниму!.. тихонько-нежно. Боюсь, что даже Бог не знает,
Таким мгновенье, снова будет? Наверно нет… Другим, быть может?
Каким, предвидеть не сумею. Вот только Нежным!.. будет тоже.

«Ночь восьмая…»

Ну, вот смотри, не опоздали. Ещё есть время отдышаться.
Что говоришь? Послушать дай-ка… ух как колотится! Остаться
Хотел бы вечно, так прижавшись, щекою чувствуя биенье
Родного сердца!.. Ну и что же? Зайдут и выйдут. Что смущенье?
Они не видели влюблённых? Когда бы не было так тесно,
Тебя бы нёс и по вагону, на руки взяв. Ну, так не честно.
Тогда б мы точно опоздали. Я не увидел бы вагона.
В глазах бы милых заблудился! И так… до краешка перрона…
… Смотри. Они уже примчались. Давай помашем дочке ручкой.
А слёзки что? Ага, дождинки. Ну, значит едем нынче с тучкой.
А не промокнем? Обещаешь? Ну… вот и снова покатились.
Дай, обниму тебя, так нежно!.. как будто только поженились…
Ого! Мы тронулись… Я понял, конечно, поезд… вместе с нами.
С тобой в дорогу?.. хоть на вечность!.. Чем развлекал я вечерами?
И ты уснешь, и станет легче? Да ты хоть помнишь, что там было?
С каких то пор, ты сказки на ночь, так бесконечно полюбила?..
…Мелькали тени за окошком, под стук негромкий в такт качался
Вагон, почти уж весь уснувший… Со мною рядом оставался
Последний бодрствующий житель. Всего лишь женщина!.. вот только
Она безумно мной любима! И не тесна, двоим нам полка…
Губами, чувствуя щекотку её волос, обняв за плечи,
Я продолжаю сказку на ночь… ей, провожая, долгий вечер…
«…Полынной горечью, вздымаясь дороги пепел бил ей в ноздри,
Поднятый ветром налетевшим. А сверху тучи словно гроздья
Громадных, чёрно-синих ягод, летели низко, опускаясь,
Дорогу делая не видной. Она ж летела, пригибаясь
Всё ниже, к лошадиной гриве, моля животное: «Не сбейся!..
Не упади!.. Чуть-чуть осталось…» Как кто-то крикнул вдруг: развейся!
И всё осталось… где-то сзади. Мелькнули первые деревья.
Дорога в лес её вносила, а шум остался, как за дверью…
Галоп, сменяясь тихим шагом, ей чуть позволил оглянуться.
Саженей двести… тьма клубилась!.. ей не давая отвернуться.
Как будто что-то её звало. Казалось… что-то к ней, тянулось…
Она вдруг вздрогнула зажмурясь и через силу отвернулась.
И тут дорога раздвоилась: направо тракт ушёл широкий,
Налево - узкая тропинка спешила вниз, в овраг глубокий.
Конь танцевал, прося ответа и разрешенья дальше мчаться.
Она ж смотрела в тьму оврага. Пора… пора было решаться.
Она чуть тронула поводья и конь, прядя ушами чутко
Спускаться начал. Ей вдруг стало: и одиноко так, и жутко!..»
… Что вдруг прижалась, стало страшно? Ага, конечно, поудобней.
Ах, интересно, что там дальше? И здесь не надо поподробней?
Ну, хорошо. Я только шейки коснусь губами!.. Я скучаю!..
И что с того, что здесь ты, рядом и всю тебя я ощущаю
Теплом и нежностью!? Тоскую!.. А вдруг ты просто наважденье?
Тобою грежу стосковавшись? Напомнит лишь прикосновенье,
Что ты живая, что со мною! Так я прощён, могу коснуться
Тебя, Любимой!.. поцелуем? Да-да, конечно, нам вернуться
Давно пора к повествованью… Как сладко!.. всё-таки здесь кожи
Губам коснуться… Всё. Я понял. А то и я забуду тоже…
«… Овраг вдруг стал, речным отвалом и впереди вода блеснула…
Затем тропа уткнулась в мостик, за ним, направо повернула.
И став мощеною дорожкой, блестя росой под лунным светом,
Она нырнула за ворота, пока ещё не став ответом:
Туда ль её отправил спутник?.. Мощёный двор, над дверью факел…
Она сползла с седла устало. Метнулись тени!.. Фу… собаки…
Не злые вроде, лезут с лаской. Под скрип дверной упал на камни
Кусочек света. Оглянулась: лишь силуэт, по-женски плавный.
И шёпот ласковый: «Элора!..» Один лишь миг… и с криком: «Мама!»
Она взлетела по ступенькам, попав в объятья нежных самых,
Давно потерянных, любимых, но столь знакомых рук!..» Ты плачешь?
Родная!.. Солнышко… не надо. Но я же чувствую… не спрячешь
И в темноте слезинки. Что ты? Ведь вас не вечность разделила.
И маму вспомнила… и дочку?.. Смотри, что б нас совсем не смыло.
Совсем захлюпала. Ребёнок!.. ещё сама – такой любимый!
Ну вот, уткнулась как в подушку… Они порой не объяснимы.
Но всё равно, не плачь!.. не надо. Мне тоже больно, коль ты плачешь.
Прижмись покрепче, я укрою и обниму, а ты упрячешь
Свои заплаканные глазки, здесь, на груди… Уснуть попробуй.
А сказки хватит на сегодня. Конец? Конечно, будет добрый…
… Какой то станции, огарки столбов фонарных, заглянули
К нам в щель окна над занавеской, как будто лицами прильнули.
Но вздрогнул поезд, отползая, прочь от забытого перрона.
И пятна света заскользили по потолку, в купе вагона…
Ты уже дремлешь, самый близкий!.. родной!.. до боли человечек.
И выдох твой мне греет сердце! Волос твоих сумбур колечек
Щекочет щёку… Запах дивный ловлю на вдохе!.. спать не буду.
Покараулю сон твой сладкий! И эту ночь я не забуду,
Как очень многие до этой. Они все разные… Пусть следом,
В своём безумии волшебном, назло всем горестям и бедам
Придут другие, но такою, как эта ночь – они не станут…
Я и живу, что б все их помнить. Когда уйдём… они все канут
В такую бездну!.. безвозвратно… И эти строчки – завещанье:
Не забывайте всех мгновений. От первой встречи… до прощанья…

«Последняя ночь перед другой сказкой…»

Гостей не будет, будет пусто… Год уходящий провожая,
Последний вечер мы разделим лишь на двоих, моя родная!
Затеплим свечи, свет потушим… И разожжём дрова в камине…
И в свете пляшущем, неверном мы подождём, пока остынет
Во льду шампанское, танцуя под тихий шёпот музыкальный,
Плетущий кружево из танца с печальным именем «Прощальный»…
Бокалы с тоненькою ножкой порой позвякивают тихо.
Ещё пустые, в ожиданьи, что б ночь к полуночи притихла…
Пусть длится танец бесконечно!.. Я гибкий стан твой ощущаю
Сквозь ткань теплом родного тела, когда тебя я прижимаю
К своей груди!.. а ты смеёшься, грудным своим прелестным смехом!
Не удержусь и поцелую!.. пока звучит он тихим эхом…
… Что говоришь? Ах, ты о сказке. Пора закончить, год уходит?
Да там осталось то немного… Ведь ни вино, не перебродит.
Уж подзабылось… Дай-ка вспомню. Ну да, конечно, эта встреча…
Она случилась: дочки с мамой. И это было в поздний вечер,
И даже ближе где-то к ночи… почти что утро… «… Торопились
Куда-то вдаль по коридору. Пустые залы… как приснились…
Потом полоска света, двери чуть приоткрытые… «Останься…»
Ей мама молвила и скрылась…» Мы не закончили ведь танца.
Ну, хорошо, давай присядем. Здесь у камина, прямо на пол.
На этой самой, толстой шкуре, медвежьей вроде. Это лапы,
А это морда… Не похоже? Да леший с нею… На колени?
Конечно можно. И поближе прижмись ко мне!.. Смотри-ка, тени
Две наши слились, став одною. Пусть и судьба одною станет.
Пусть покарает Бог обоих, когда хотя б один обманет…
Что загрустила, Свет мой Нежный? Давай-ка лучше я продолжу.
«… Дверь распахнулась и позвали. Она вошла и сразу кожу
Под маской сильно защипало… Алтарь и Свет, и странный старец…
Хотя по голосу знакомый… Он поманил, согнувши палец.
Она шагнула, обмирая… и боль ударила внезапно!
Вздохнула только и упала. Тьма приняла её обратно…
… Всплывая медленно и плавно, она тянулась снова к свету,
На чей-то голос, отзываясь, но не готовая к ответу.
А он всё звал собой тревожа. Ещё рывок!.. глаза открылись:
Над ней, склонившись, плачет мама…» Послушай, мы с тобой забылись!
До этой полночи осталась одна минута и не боле.
Бежим к столу, моя родная, нальём шампанского там что ли.
… Ну вот, теперь давай поднимем, до звона лёгкого коснёмся!..
Ну, нет, любимая!.. сегодня мы не вином с тобой напьёмся.
Уж, коль пьянею, то от взора любимых глаз, твоей улыбки!
От рук твоих, ласкавших нежно, всё в этом мире стало зыбким!..
Поставь бокал… и дай коснуться губам моим плеча родного,
Где запах кожи одурманит!.. И дай коснуться мне другого,
И губ твоих, пройтись по шее!.. пьянея с каждого касанья…
Ну, вот далась тебе та сказка. Что, говоришь по окончанью?
Ну, дай тогда ещё ладошки, я поцелую в нежность кожи,
Потом в запястья поцелую… А каждый пальчик, можно тоже?
… Последний пальчик – сладкий-сладкий!.. Теперь продолжим эту сказку:
«… Она тихонько потянулась, ища в привычном месте маску.
Её там не было и мама, уже сквозь слёзы улыбалась:
«Меня нашла. Искала долго?.. Теперь отца найти осталось…
Вставай, пойдём. Пора в дорогу. Нет-нет, с тобой я не поеду.
Они тебя найти сумели, по моему пробравшись следу.
Тебе отца искать… Я дома останусь ждать, тех отвлекая
Уж как получится. С тобою другой пойдёт. Его я знаю…»
… Они спустились, вышли в двери, где мгла предутреннего света
Почти срывала её лошадь и тень другого силуэта!..
Он ждал её. Такой спокойный. Как с пикника, а не из битвы.
И вдруг почувствовала губы свои в шептании молитвы…
Всё это время так боялась, что не увидит его больше
И поняла, его потери… наверно не было бы горше…
… Шагнула шаг и обернулась, во взгляде мамином читая:
«… Иди… Иди, ещё вернёшься, наговоримся!.. Сила злая
Уже торопится настигнуть…» Она вернулась, поцелуем
К щеке притронулась, прощаясь: «Мы беды все перебедуем!..»
… Ох, что-то в горле пересохло. Нет, не шампанского, другое…
Вот это красное, по вкусу… почти как губы!.. Я не скрою,
Что вновь хочу испить их сласти!.. Возьмём бокалы и камину,
Там пара строк всего осталась… и сказку эту я покину,
Что б из неё к тебе вернуться!.. Вот здесь на шкуре и присядем.
Через бокал взгляну на пламя, что за бокалом где-то сзади.
Рубина отсвет будет биться, как сердце пламени, в бокале…
Я прикоснусь к атласной коже твоей руки!.. Мои печали
Меня оставят на сегодня. Прижмись ко мне, моя родная!
Позволь почувствовать всё тело!.. в безумной страсти утопая…
Ах да, последние две строчки… Сейчас-сейчас: «Две тени конных
Рассвет, пронзая, удалялись, шаги, скрывая в ветра стонах…
Была немерянной дорога, что им пройти ещё придется…
Но это всё в другое время. Для сказок новых остаётся…»
… Всё, Нежный Свет, я искучался! И что с того, что здесь ты рядом?
Да ну их к лешему все сказки, мне мало ласки, только взглядом!..
Вот, на бедре твоём!.. как искра, рубин вина сверкает каплей…
Позволь испить её… губами!.. Ведь я не лис в гостях у цапли?..