Синтетик-3. глава 32

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
НА ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ В ПРОШЛОЕ

Шесть человек и четыре синтетика сидели в салоне корабля. Дэвид Тайлер, Кристина Торн, Мартин Макдагерт, Митч Паттерсон, Бифф Платтер и Сид Перри. Они слушали синтетиков, которые вели уже ставшие традиционными библейские истории. Экипаж «Ориона» словно разделился на два равных лагеря, второй из которых вовсе не желал слушать эти истории, и находился в пассажирском зале, играя в покер. Эта игра весьма увлекала их, несмотря на то, что ставки в этой игре были преимущественно виртуальными. Шесть человек – Чак Фрэдериксон, Ким Баркли, Бад Рихтер, Ральф Коллинз, Гарольд Холл и Нидлз Гудвин – они вовсе не желали слушать все эти россказни, которыми пичкали людей синтетики. Подобные библейские сказки их только раздражали.
- А что в Библии говорится об Иисусе Христе? – спросил Сид Перри.
Он смотрел на синтетиков, испытывая при этом чувство, сравнимое с гордостью, так как считал самого себя косвенно причастным к их созданию. Они тоже были изготовлены из репликаторов, поэтому вызывали в нем все большее и большее любопытство. Только представить себе, что их тело изготовлено из таких же нанороботов, микроскопических, механических, и даже, в некоторой степени, разумных. Что каждая мельчайшая частица их тела представляет собой индивидуальный организм, но который действует, в соединении с остальными, как одно целое. Просто уму непостижимо. Сейчас все эти репликаторы находятся как бы в спячке, но малейшее нарушение в их связях вновь заставит их действовать по ранее намеченной программе. Человеческий разум создал нечто такое, чего сам не в состоянии постигнуть.
Нельзя сказать, чтобы истории, которые рассказывали им синтетики, казались Перри убедительными, нет, ему было просто любопытно их слушать. Сам факт, что машины учат людей древним знаниям, которые записали сами люди, казался ему забавным.
- Когда пришло время родиться Иисусу Христу, - начал рассказ Фокс. – Или Спасителю, как его называют в Евангелии, в галилейском городе Назарете жил потомок царя Давида Иоаким со своею женой Анной. Оба они вели благочестивую жизнь, и дали обет, что если у них родится ребенок, то они посветят его службе Богу. И когда они были уже в преклонном возрасте, у них родилась дочь. По указанию ангела Божьего ей дано было имя Мария. Этой девочке было предназначено стать матерью Сына Божьего – Иисуса Христа. Когда ей исполнилось три года, родители отвели девочку в Храм, где она прожила около одиннадцати лет. По достижении Марии четырнадцатилетнего возраста встал вопрос о ее дальнейшей судьбе. По закону ее необходимо было либо вернуть родителям, либо выдать замуж.
- Несколько странный закон, - заметил Макдагерт.
- В то время в Иудее были такие законы, - ответил Фокс.
- И что же было дальше? – нетерпеливо перебил Дэвид. В отличие от доктора он вовсе не считал подобный закон чем-то необычным или странным.
- К тому времени родители Марии уже умерли, но она объявила, что хочет дать обет безбрачия. Тогда священники обручили ее с восьмидесятилетним старцем Иосифом, чтобы тот охранял ее невинность. И вот однажды Деве Марии явился архангел Гавриил, который объявил ей о том, что она избрана Богом для того, чтобы родить Спасителя. Архангел повелел ей: «Когда у тебя родится сын, нареки имя ему Иисус». В скором времени после этого Мария забеременела. Когда пришло ей время родить, она, вместе с Иосифом, отправилась из Назарета в город Вифлеем. Для них не нашлось места ни в одном доме, и они были вынуждены остановиться в хлеву. Этой же ночью у Марии родился младенец. Это и был Иисус Спаситель.
Смутные воспоминания об этом хранили все космонавты, но подробностей об описываемых событиях никто из них не помнил. Религия давно уже не изучалась школах, и, тем более, не передавалась от родителей к детям. В современном американском обществе давно уже царил атеизм. Рассказ Фокса звучал как сказка, но эта сказка вызывала много вопросов. Причем вполне логичных для тех, кто придерживался атеистических взглядов. Например, никто не мог понять, каким образом Мария, будучи девственницей, сумела забеременеть и родить младенца. Согласно Библии на нее снизошел дух Божий. Но что это значило на деле, и как это происходило? Кроме того, никто не понимал, почему Христу, если он был Сын Божий и Царь Небесный, понадобилось воплощаться в простого человека, почему он не родился в царской семье, где был бы окружен всеми соответствующими почестями?
- Иисус Христос пришел на землю для того, чтобы своей смиренной жизнью показать людям путь к спасению, - отвечал на это Фокс. – Спастись же могут, согласно Евангелию, только смиренные. Иисус не хотел никого принуждать, а желал, чтобы люди изменили себя добровольно. Для этого он и явил себя миру в образе простого плотника.
Судя по лицам людей, окружающих синтетика, для них все это было по-прежнему непонятно.
- Первыми, кто увидел родившегося Спасителя, были вифлеемские пастухи. Они пасли ночью свои стада, когда им явился Ангел и возвестил: «Ныне родился Спаситель, который есть Христос Господь. Вы найдете младенца в яслях». Пастухи поспешили в хлев, и действительно увидели там Иосифа, Марию и младенца. Несколько дней спустя Царь Ирод узнал, что в Вифлееме родился Спаситель и, испугавшись, что тот, когда вырастет, займет его место, велел убить всех младенцев в городе в возрасте до двух лет. Однако Иосиф и Мария с младенцем ушли в Египет. Таким образом, маленький Иисус уцелел, а царь Ирод истребил четырнадцать тысяч младенцев, в надежде на то, что среди них окажется Спаситель.
- Сколько?! – в ужасе ахнула Кристина.
- Четырнадцать тысяч, - повторил Фокс.
- Только ради того, чтобы убить того, кто лет через двадцать-тридцать сможет занять его пост? – спросил Дэвид.
- Именно.
- Да что это за безумие такое?
- Совершенно верно, самое настоящее безумие.
Дэвид широко раскрытыми глазами смотрел на синтетика.
- Да ведь за это время сам Ирод может уже десять раз умереть?
- Все правильно, - согласился Фокс. – В этом и состояло безумие царя Ирода. Боязнь лишиться власти в далеком будущем затмевала его разум настолько, что он готов был пойти на убийства такого огромного числа младенцев. Вот что делает с людьми власть, и страх потерять ее.
- И ему все это сошло с рук? – наивно спросил Сид Перри, прекрасно понимая при этом, что на царя не может быть суда. К его удивлению синтетик сказал:
- Нет, не сошло. Вскоре после этого Ирод заболел страшной болезнью. Тело его стало заживо гнить, и было пожираемо червями. Он умер в страшных мучениях. Когда Иисусу исполнилось тридцать лет, он пришел к реке Иордан для того, чтобы креститься у Иоанна Крестителя. Когда же он крестился, на него спустился с неба, в виде голубя, дух Божий, и раздался голос Бога: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое Благоволение».
После этого Иисус Христос стал проповедовать свое учение, и собирать себе последователей. Первыми его учениками были Андрей Первозванный и Иоанн Богослов. Множество народа уверовало во Христа и последовало за ним. Священники же, и прочие сильные мира сего, желая господствовать над людьми, и опасаясь утраты своего влияния, возненавидели Иисуса Христа, и искали возможности убить его. Иисус же совершал множество чудес, и рассказывал людям притчи. Однажды он, проходя через землю самарянскую, сел отдохнуть у колодца. Мимо него проходила женщина, и он сказал ей: «Дай мне пить». Женщина же удивилась, так как иудеи не разговаривают с самарянами. В ответ на это Иисус сказал ей: «Если бы ты знала, кто просит у тебя пить, ты сама бы просила у него воды. Потому что, отведав моей воды, человек уже не возжаждет никогда». Самарянка же сказала на это: «Дай мне этой воды». Иисус сказал: «Позови мужа своего». Женщина ответила, что у нее нет мужа. Иисус ответил ей на это: «Ты права. У тебя было пять мужей, и тот, с которым ты сейчас живешь, не муж тебе».
- Что это значит? – спросила вдруг Кристина, и в ее голосе прозвучала настороженность.
- Это значит, что мужчине положено иметь только одну жену, а жене только одного мужа.
- А как же разводы?
- Христос запрещает разводы.
- А если муж пьет или изменяет?
- Если муж пил и до того, как женщина вышла за него замуж, то она знала за кого выходит, а если он стал пить уже после того, как женился, то жене следует подумать, не она ли сама является причиной этому. Что же касается измены, то здесь развод допустим только с разрешения церкви, но тот, кто развелся, не должен жениться или выходить замуж повторно.
Кристина нахмурилась; такой подход ей явно не нравился.
- Так что же, женщина всю свою оставшуюся жизнь должна прожить одна?
Она даже не заметила того, что употребила слово «женщина», хотя вопрос, в равной степени, касался и мужчин.
- Да, - подтвердил Фокс. – В Евангелии сказано, что тот, кто женится на разведенной, тот женится на блуднице. Можно только сходиться с бывшим мужем или женой.
Лицо Кристины вспыхнуло. Ей это совсем не понравилось. Совсем.
- Согласно Евангелию получается, что повторные браки запрещены?
- Повторные браки разрешаются только в том случае, если женщина осталась вдовой, а мужчина вдовцом.
Прозвучало как приговор, и Кристина поежилась. Получалось, что Евангелие назвало ее блудницей. Она воспринимала это как оскорбление. Да если сверять свою жизнь с этой книгой, выходило, что почти все разведенные женщины блудницы, а мужчины блудники. Никому же не хочется оставаться в одиночестве. Каждой твари по паре – вроде бы это цитата из самой Библии.
А Фокс продолжил:
- Иисус Христос учил, что нельзя осуждать других людей. Это значит, что нельзя выискивать в людях пороки и недостатки, и высмеивать их, или обсуждать публично. Прежде всего, необходимо научиться видеть недостатки в самих себе, и искоренять их. Каким судом судите других, таким и вас будет судить Бог. Иисус учил, что надо прощать других людей, которые совершили против вас какой-либо проступок. А если не будете прощать ближних, то и Бог не простит вас. Никогда не делайте людям того, чего не желаете, чтобы делали вам. Поступайте с людьми так, как вы хотите, чтобы они поступали с вами. Помогайте людям, если они просят вас о помощи. Делая добро людям, вы делаете добро Богу, и Бог не забудет вас в день страшного суда.
После этой фразы повисло драматическое молчание. Казалось, синтетик намеренно сделал паузу, чтобы космонавты смогли оценить всю важность его слов.
Тишина внезапно была прервана раскатом саркастического смеха. Смеялся Чак Фрэдериксон. Он стоял в дверном проеме, держа в руках колоду карт. Кивком головы он указал на Фокса.
- Слушайте, слушайте его. Теперь он вас страшным судом начнет пугать. А почему бы вам всем не встать на колени, и не помолиться боженьки. Может быть, он простит вам все грехи.
- Не глумись, - осадил пилота капитан. – Ты не допускаешь мысли, что все может оказаться гораздо серьезнее, чем мы предполагаем.
Фрэдериксон уставился на Тайлера.
- Дэйв, я тебя умоляю, ты что, говоришь это серьезно или дурака валяешь?
- Абсолютно серьезно.
Изумление на лице Чака стало еще сильнее.
- Да ты что, неужели же веришь во всю эту галиматью?
- В древности люди вовсе не считали все это галиматьей, - отозвался капитан. – И даже очень почитали все написанное в Библии.
- Так то было в древности.
Тайлер склонил голову на бок, и внимательно посмотрел на пилота.
- А какая тебе собственно разница? Ты чего так разошелся? Ну, играете вы в карты, так и играйте дальше. Что вам за дело до того, что Фокс нам тут рассказывает?
- Да потому что нас это все возмущает! Ты сам, капитан, вдумайся в то, что он вам тут говорит.
- Например?
- Хотя бы то, что надо делать добро своим врагам. Да ведь делая им добро, ты делаешь зло самому себе. Это же ясно как дважды два.
- Это если без веры подходить к этому вопросу, - отозвался Фокс.
- Вера? Да что ты, машина, можешь знать о вере? Как ты вообще можешь говорить о вере? Ведь ты всего лишь выполняешь программу. Тебе вообще не должно быть известно, что такое верить. Ты не можешь ничего брать на веру, а способен делать только то, что в тебе заложено. Верю – не верю – это вообще не уместный подход.
К его удивлению слова Фрэдериксона вызвали у синтетика смущение. Казалось, он и сам задумался над сказанным, как будто пытаясь заглянуть внутрь самого себя. Чаку стало забавно. Он представил себе ряды двоичных чисел, которые сейчас мелькают в процессоре Фокса, сменяя друг друга, и еле удержался от смеха. Синтетик вообще может наглядно вообразить себе какой-нибудь образ, картину, или же весь мир для него всего лишь информация, состоящая из единиц и нулей, которые обретают определенную форму? Уж какая тут вера.
- Нужно просто обращаться к Богу, и тогда ваш враг не сможет причинить вам никакого вреда.
- Ты опять увиливаешь от ответа, - воскликнул Чак. – Ты ссылаешься на мифическую личность, которую просто не можешь себе представить. Не можешь, потому что это в тебе не запрограммировано. Ты тупо повторяешь заученные фразы, которые прочитал в этой книге, которая называется Библией. Я не знаю, как вы вообще взяли ее за истину, и за общее правило по поведению людей.
Казалось, синтетик и сам этого не знал. Однако по его лицу это было трудно определить. Оно могло изображать эмоции, имитировать их, но что чувствовал сам андроид? Если он вообще мог что-либо чувствовать.
- Это просто логично. Самое логичное объяснение. Самый разумный путь развития человеческой цивилизации.
- Да ничего это не логично, и, тем более, не разумно. Разумно – жить для собственного блага, не забивая себе голову мыслями о чем-то возвышенном и о духовном, о какой-то там загробной жизни. Жить нужно здесь и сейчас, потому что там нет ничего!
- Откуда ты знаешь, что там ничего нет? – спросил Фокс. – Ведь твои слова тоже основаны на твоей вере или, точнее, на неверии.
Фрэдериксон открыл было рот, но тут же опять закрыл его. Синтетик хитро оперировал понятием «вера».
Дэвид положил руку на плечо Чаку. Жест был дружеским, но у пилота это вызвало вспышку гнева, и он резким движением стряхнул руку.
- Ох, как же надоела мне эта игра, - воскликнул он. – Веришь – не веришь, праведник – грешник, Бог – сатана. Ничего этого нет!
Тайлер внимательно посмотрел на Фрэдериксона, и сказал:
- Ты знаешь, твое поведение заставляет меня думать по-другому.
Чак резко повернул к нему голову.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Только то, что твое поведение, вернее, твоя реакция, подтверждает правоту сказанного в Библии. Дьявол не выносит Бога, и любые разговоры о нем людей приводят его в ярость. Вот он и натравливает их друг на друга, разжигает в них злобу. Вдумайся, Чак, ведь простое неверие не может вызывать раздражение и гнев к тем, кто верит. Здесь скрывается нечто большее.
Фрэдериксон некоторое время безуспешно пытался что-то сказать, затем развел руками.
- Я просто хочу жить так, как считаю нужным, - сказал он.
- Так кто же тебе мешает? – спросил Дэвид. – Живи. У каждого есть право думать и жить так, как он считает правильным. Если, конечно, это не приносит вреда другим.