Играй со мной.

Я думал, что контролировал его. Его реакцию, настроение, слова, действия - все. Но вдруг смех за кадром и он изменился. Будто кто-то нажал на кнопку тумблера и он начал бить на отмаш, куда попадет, так, как будто он был в отчаянии, но он был далеко не в отчаяние. Каждая мелочь, каждое не так сказанное слово, он впивался во все и выдирал из меня кусок за куском. Это моя плата за то, что считал кукловода куклой. Я играл с ним, тыкал в него палкой, а он терпел и тихо зверел. Зверел в своем мире до тех пор, пока его глаза стало не отличить от волчьих. Его улыбка оголяла клыки и его когтистая лапа цепляла к моим болевым точкам нитки, которые по крепости напоминали парашютные стропы. Я его знаю. Он будет бить и бить, но не добивать. Если я постараюсь встать, то почувствую петлю от своих же ниток на шее. Счелк и я мертв.