История Любви. Эпизод 2

Она была чем-то занята, согнувшись над бумагами, задумалась и не шевелилась, только грудь округлой формы, которую ей придавал черный бюстгальтер с кружевной отделкой, при дыхании размеренно поднималась и опускалась. Было жарко, поэтому из белья, кроме бюстгальтера без которого из соображения морали нельзя обойтись, на ней была короткая юбочка, чуть выше колен, кремового цвета.
Он лежал на полу, из-за сквозняка там было прохладней, чем на диване, где было бы удобней, и читал толстую книгу в потертом бордовом переплете. Перелистывая очередную пожелтевшую страницу и отвлекаясь от прерванной концом текста мысли, он приподнял голову. Ее точеные загорелые ноги, а для него ножки, прятались под стулом, в своем положении он легко их нашел. Ножки были навису, но касались кончиками пальцев пол. Она будто стояла на цыпочках, это предавало итак тонким ножкам необычайную легкость. От такой картины невозможно оторвать глаз, он закрыл книгу, даже забыв, как обычно подвернуть уголок листа с последней прочитанной страницей, и, оперев голову на руки, стал любовался.
Ему хотелось покрыть поцелуями каждый сантиметр ее ножек, обласкать каждый пальчик. Для него в ней все, каждая часть тела, от которого всегда пахло свежестью, была бесценна и чувственна. Мягкие прикосновения его пальцев, на которых кожа была грубее, чем у нее, заставляли ее вздрагивать. Вздрагивать от нежности прикосновений. Он держал ножку двумя руками и от стопы медленно поднимался выше и выше, доходил до колена, и скользил вниз. Переходя от одно ножки к другой, его движения были плавными, выверенными до миллиметра, он точно знал что делает. Не проронив ни слова, он не отпускал ее из плена непонятного ей наслаждения, продолжая известное только ему таинство.
Для нее было неожиданностью, когда теплые и немого влажные ладони коснулись ног. Еще секунду назад ее ум был в напряжении, но тело находилось в расслабленном состоянии. И теперь, почувствовав прикосновения, она не нашла в себе сил сделать хоть что-то, хотя ей сделалось неловко, когда не только руки, но и губы оставляли жаркий след на смуглой коже. Он сидел перед ней на коленях, не поднимая глаза, от чего неловкость усилилась. Она всегда воспринимала его как равного, а сейчас он казался рабом, имевшим власть над ней. Даже малейшие попытки сопротивления были сломлены. Непроизвольно, отдаваясь искушению, она откинулась на спинку стула, запрокинув голову.
Так бы это и продолжалось, если бы он не очнулся, правая рука затекла и ее начало покалывать. Все, как оказалось, было нарисовано в его воображении, он по-прежнему лежал на полу и смотрел на ее ножки. Он хотел воплотить свои фантазии, но не стал ее отвлекать, было решено подождать, пока она освободиться, так как знал, чем обычно заканчивается прелюдия…