Сказка о Принцессе и Жабе (18+)

I.

Это случилось очень давно, в одном из малых королевств, что в те времена в изобилии были разбросаны по всей Европе.

Вся молодость тамошнего короля прошла в кровопролитных войнах, и женился он лишь когда седина посеребрила его кудри. Супругой его стала грустная и болезненная дочь монарха сопредельного государства, однако ж подарившая ему здоровую и весёлую девочку. Сама же королева была столь презренна в глазах своего супруга за свою кротость и болезненность, что почти не будет упоминаться в нашем повествовании.

А вот принцесса... О, это был совершенно необычный ребёнок - хорошенькая и умная не по годам. И видно кровь отца передала ей такие проявившиеся ещё с детства качества, как властность, гневливость и спесь.



И король души не чаял в своей единственной дочери. Конечно, в таких случаях все родители балуют единственного ребёнка, все - от богача до бедняка. Но король, как всякий мужчина, втайне всегда желаюший чтобы у него родился сын, включал в развлечения маленькой принцессы и сугубо мужские забавы. Он частенько брал её с собой на охоту, придворным оружейником был ей сделан маленький лук. И в тот день, когда её первый подстреленный заяц закрутился на лесной траве, в агонии крича-плача словно ребёнок, принцесса, совершив первое в жизни убийство, радостно захлопала в ладошки и засмеялась. И отец-король приказал всей свите, бывшей с ним на охоте, пасть на колени перед будущей правительницей, восславив - за то что она впервые пролила кровь.

И впоследствии король делал всё, чтобы принцесса не боялась жестоких сторон жизни: когда однажды король, подогретый вином, возжелал взять маленькую дочь на казнь одного мятежника, королева чуть ли не впервые возвысила на супруга голос, говоря, что негоже, чтоб ребёнок присутствовал на таком зрелище - это, мол, способно навредить неокрепшей душе. И лишь пощёчина супруга прервала её слабые и неумные протесты. Королева была повергнута ниц - и их дитя, видя плачущую мать, улыбалось.

И принцесса с любопытством наблюдала, как приговорённого возводят на эшафот, и палач завязывает мерзавцу глаза, а тот, тихо плача, покорно опускается на колени перед плахой, и заботливая рука палача укладывает его голову боком, лицом к зрителям. Вот топор палача поднялся над плахой, а принцесса привстала с широко расширенными глазами, стараясь не пропустить ни одного мига... Когда от плахи по всей округе разнёсся мерзкий хруст перерубаемых костей, девочка засмеялась, захлопав в ладоши. И отец-король с нежностью смотрел, как веселится его дитя: и правда ведь, радость ребёнка - это радость его родителя!

Но радость короля в тот день была немного омрачена - капризное дитя возжелало вдруг, чтобы отрубленную голову подали ей в ручки. Конечно, король как всякий благонравный отец, возмутился такой просьбе неразумного ребёнка: всё же голова мерзавца с сальными волосами и сочащаяся кровью - не игрушка для маленькой девочки, тем более - королевских кровей. Принцесса начала было хныкать, и отец прилюдно успокоил её тем же методом, что пред тем и её мать - разве что соизмерив силу удара.

А народ, глупая чернь, перешёптывался меж собой: дескать принцесса вырастает такой же кровопийцей, как и её отец. Да что взять с черни?


Вот так вырастала принцесса, под неусыпной опекой и заботой любящего отца: обучению грамоте девочка предпочитала охоту и лицезрение казней, занятиям танцами - наблюдениям, как повар убивает предназначенных для королевского стола кур, гусей и другую живность, или как секут провинившихся пажей. Королева-мать была против всего этого, но не всегда она могла высказать супругу свои упрёки - памятуя его тяжёлую руку.

Когда принцессе было четырнадцать лет, случился было небольшой дворцовый скандал, не ушедший, впрочем, далее покоев принцессы: старшая фрейлина застала принцессу с одним из пажей, причём то обстоятельство, что оба были уже обнажены, не оставляло сомнений, чем же они собирались заниматься. К счастью, самого страшного не успело произойти: неопытные дети толком не знали, что и как им нужно было предпринять, дабы совершить грех впервые. И целость священной печати девства тут же была проверена старшей фрейлиной.

Страшен был гнев короля, когда бледные несостоявшиеся любовники предстали пред ним. Но дочь кинулась отцу в ноги и возопила что паж, испорченный мальчишка, пытался надругаться над её невинностью - и конечно же, избежала гнева своего венценосного отца. Ей даже позволено было присутствовать в пыточном застенке, где маленького негодника замучили на её глазах. Принцесса смеялась, когда пажа растянули на дыбе, и стала странно вздыхать, когда палач ломал его кости.

Старшая фрейлина была щедро вознаграждена, и с неё была взята клятва о неразглашении. Неизвестно, была ли она столь вероломна, чтобы нарушить эту клятву - через пару дней слишком много знающая была найдена в своей комнате умершей и говорили, что по всем признакам - посиневшее лицо, лужи рвоты на постели и на полу, - она отравилась.

А родителям пажа, крестьянам, суровый но справедливый король отправил с гонцом пять дукатов и весть, что их сын утонул в одном из прудов замка. И плачущие безутешно родители всё же восхваляли милость своего доброго и щедрого государя.

Что удивительно, когда принцесса вошла в возраст невесты, свататься к ней решали немногие из соседних государей - и это несмотря на её красоту, очарование молодости и богатое приданое - деньги и земли, даваемое за ней любящим отцом. Лишь вертопрах-герцог, известный своим необузданным и развратным нравом, пытался дважды добиться руки принцессы - и именно он полюбился принцессе более других претендентов. Но король, как истинный политик, не торопился отдавать детище за подобного человека, не без основания полагая, что герцог вознамерился жениться из-за богатого приданого. Принцесса же страдала тем недугом, что называют "любовью с первого взгляда"...

И когда принцессе исполнилось семнадцать лет, изменились и её привычки и повадки: оставив былые жестокие забавы, она с головой окунулась в чтение изящных романов, полюбила уединение, прогулки по саду, по великолепным кущам. Особенно часто принцесса любила бывать у старого колодца.

Итак, в один прекрасный день, в замечательную погоду, принцесса играла возле старого колодца в мяч с фрейлинами - как вдруг любимый её мячик, слишком сильно брошенный рукой принцессы, плюхнулся в колодец! Расстройству принцессы не было предела: отвесив оплеуху ни в чём не повинной фрейлине, она подбежала к колодцу и заглянула в бездонную глубь его, тщетно пытаясь отыскать взглядом свою любимую игрушку - но лишь круги расходились по поверхности воды; а сам же колодец был так глубок, что и дна не видать.

Как вдруг... в глубине колодца показалось нечто тёмное... Вода забурлила - и на широкий край гранитной стенки колодца выпрыгнула огромная жаба с обронённым мячиком в пасти.


II.

О Небо! - как же она была безобразна! Величиной с добрую кошку, тёмное бородавчатое тело мерзкой твари блестело от зловонной слизи. Агатовые глаза жабы неподвижно смотрели в глаза принцессы, отчего та почувствовала оторопь.

А затем и ужас, когда жаба ловко уронила мячик на край колодца, придержала его лапой, не давая упасть, и заговорила:

- Здравствуй, о прекраснейшая из дочерей Евы! - сказала жаба.

От страха принцесса не знала, что и вымолвить. Но поскольку она, как мы помним, была не робкого десятка, то, взяв себя в руки, гневно отвечала:

- Отдай мой мячик, мерзкая тварь!

- Нет, так не пойдёт! - жаба издала звуки, отдалённо напоминающие смех. - Просто так в лучшем из миров ничего не бывает - даже возвращения чужого добра его законному владельцу.

- Интересно, какое-то ничтожество смеет диктовать мне свои условия! - протянула принцесса. - Хорошо же, чего ты хочешь?

Глаза жабы на миг полыхнули рубиновым огнём.


- Пускай твои спутницы удалятся, и я скажу тебе!

По мановению принцессы обе юные фрейлины словно исчезли.

- Я хочу, - проквакала жаба, - чтобы сейчас меж мной и тобой произошло то, что обычно бывает между мужчиной и женщиной...

- Что? - принцесса задыхалась от неслыханного оскорбления, отвращения - и удивления, что у жаб, оказывается, есть мужчины и женщины, и та, что сейчас находится пред нею, как раз мужеска полу.

- Не торопись отказывать мне, - продолжала жаба, - я не только верну тебе твой любимый мячик, я сумею исполнить твоё самое заветное желание.

Надменная принцесса рассмеялась:

- О ничтожество, да что ты можешь?!

- Поверь, - уверяла жаба - у меня на дне колодца есть некий талисман... Использовать его можно всего раз, но сила, в нём заключённая, способна свернуть горы! И я отдам его тебе!

- А как мне знать, что ты меня не обманешь? - заколебалась принцесса.

- Люди, как же вы недоверчивы! - засмеялась жаба. - Ты не удивляешься говорящей жабе, но удивляешься тому, что эта жаба не так лжива, как ваше людское племя?

И этот последний довод убедил принцессу. Чуть ли не впервые в жизни порозовев от смущения, она лишь выдавила:

- Хорошо, я согласна! - ибо у неё действительно было одно сокровенное желание - стать наконец женой ветреного герцога. Принцесса грезила красавцем во сне и наяву - и часто задремавшая было служанка, блюдущая сон принцессы на стуле у дверей её покоев, пробуждалась от сладострастных вздохов, доносившихся из-под балдахина ложа принцессы.

Но тут новая мысль озарила её голову:

- А как же тот дар, который я должна принести на алтарь супружества?

- Оставь это! - жаба жёстко смотрела ей в глаза. - Тебе даётся возможность в исполнении твоего желания - так к чему эти пустые сомнения?

- Хорошо! - принцесса, низко склонив голову от стыда, потянула за шитый золотом поясок, опустилась на траву и задрала платье, словно крестьянcкая девка. Жаба сбросила мячик наземь, затем и сама спрыгнула с края колодца. Чуть приподнялась - и принцесса узрела некий огромный предмет... Следующий прыжок жабы был уже на принцессу.

И тишина кущи огласилась сдавленным криком ещё одной девушки, потерявшей ту драгоценность, что предназначена лишь законному супругу.




...Наконец жаба отпрыгнула от принцессы.

- Поднимайся! И жди меня. - С этими словами жаба, с разбегу подпрыгнув, плюхнулась в свой колодец - лишь брызги оросили принцессу.

Ждать пришлось долго.

И вот жаба появилась. Очутившись на земле, она победно выронила из пасти у ног принцессы цветастый мокрый кусочек шёлка.

- Ну и как мне может помочь эта тряпочка? - сдвинула брови принцесса.
- Глупая! - отвечала ей жаба. - Высуши её и сожги в полнолуние, загадав своё сокровенное желание. Что может быть проще?

- Вот как? - на губах принцессы зазмеилась улыбка. - Взгляни, что за диковинная птица уселась сейчас на ветви осокоря?

Жаба повернула в сторону осокоря глаза - и в тот же миг заострённый каблучок туфельки принцессы с размаху вонзился в её голову.

Раз за разом опускался он на голову твари, пока жаба не затихла на земле.

Принцесса, подхватив за ноги - в глаза снова бросился огромный тайный уд, - перевалила жабу через борт колодца. Тело плюхнулось в воду и пошло ко дну...

Фрейлинам принцесса приказала строго-настрого молчать о виденном ими у колодца - и те послушались.



III

И вот, дождавшись полнолуния, принцесса в полночь прокралась в сад дворца, освещая свой путь небольшим фонарём.

Печальная осенняя луна проплывала над замком.

Принцесса зажгла от фонаря кусочек шёлка, подарка жабы, и быстро-быстро, пока неожиданно ярко вспыхнувший шёлк догорал на земле, зашептала слова, излагающие её потаённое желание - быть свободной от воли отца.

Мощный ветер пронёсся над кронами деревьев, в кустах раздалось множество голосов, кто-то негромко засмеялся, потом ещё... и ещё... - и сердце принцессы едва не выпрыгнуло из груди от ужаса.

Но вот всё стихло - лишь ветер завывал в кронах деревьев.

И когда принцесса вернулась во дворец - она застала там великую суматоху. Её отец, ещё нестарый мужчина отменного здоровья, державший в страхе всех подданных, отходил в мир иной от некой неожиданной и быстрой болезни.

Она подошла к смертному одру родителя, тот из последних сил протянул ей перстень - символ королевской власти. И хотел было оповестить придворных - и весь народ через них, что пред ними их новая правительница - когда их глаза встретились: старый король увидел словно двух змей, исходящих из глубины взора дочери, проникающих в его душу и смертельно жалящих... и забился в предсмертных корчах. И на устах дочери вновь змеилась улыбка.

Королева-мать, чьё и без того слабое здоровье сразила весть о смерти супруга, умерла к утру.

И вот так исполнилось желание жестокосердной - получить власть и независимость.

Едва завершив похороны родителей и тризну по ним, принцесса отправила гонца к тому самому герцогу - и вскоре он явился.

И после краткой беседы королева велела собрать всех подданных и объявить, что выходит замуж, и что герцог вскоре станет их новым государем...

К свадьбе готовились семь дней - и протекала она пышно и шумно, были приглашены именитые соседи - правители окрестных государств, и ещё семь дней стены дворца сотрясались от невиданного доселе кутежа, пререросшего затем в наидичайшую вакханалию: хозяева с гостями, отринув совесть, предавались самому бесстыдному и отвратительному разврату - вначале друг с другом, а затем поруганию от них были преданы не только дворцовые служанки и фрейлины, но даже слуги и пажи; и говорят, под конец празднества ненасытная юная королева приказала привести в зал любимого жеребца своего супруга... Естественно, хмельной муж не обратил ни малейшего внимания на отсутствие того, что девы берегут с трепетом...

И когда уставшие от веселья гости наконец отбыли в свои вотчины, подданные новых короля и королевы застонали вдвойне от увеличившихся оброков, от пыток и казней за одно неосторожно сказанное слово - и смирились, ибо ничего другого им и не оставалось.



Шли месяцы, и стан королевы начал округляться больше и больше, и она уж не выходила из своих покоев. Новый король находил утешение в кутежах и разврате, и редко справлялся о здоровье жены.

И вот королеве пришло время рожать. Когда начались первые схватки,
заботливые повитухи собрались у её ложа, и крупные капли пота покрывали лицо роженицы.

- О-ох...

Повитухи переглянулись - и старшая задрала сорочку государыни.

Огромный живот роженицы ходил ходуном. Королева, отчаянно закричав, раскинула ноги - и из лона показалась вначале лапа... да, лапа жабы!

Повитухи в ужасе отшатнулись, видя, как прорываясь сквозь своё узилище, на свет появляется новое создание - ребёнок с головой и конечностями жабы - своего отца, чьё семя первым пало на плодородную почву девичьего лона.

И вот маленькое чудовище исторглось из породившей её утробы - оставляя за собою огромную кровавую дыру. И тело королевы разом опало, словно бурдюк, из которого выпустили воздух...

Царственная роженица тихо умирала на своём ложе.

Исчадие ада, рождённое земной женщиной, по приказу короля было сожжено живьём.

При большом стечении народа палач, раздув кузнечными мехами костёр, бросил туда порождение женщины и жабы. Существо, связанное тонкой цепью, от страшной боли безумно вращало своими агатовыми глазами, жабья пасть открывалась в немом крике... Но вот оно раздулось, разрывая сковывающую его цепочку - и с треском лопнуло, издавая невыносимый смрад.

А новый король, в одночасье потерявший супругу, от отчаяния предался ещё большим излишествам и порокам. Вести государственные дела стало некому - и королевство быстро пришло в упадок.
Но это уже совсем другая сказка.