Сказ про Явана Говяду-50

    ОКОНЧАНИЕ. предыдущая глава:
http://www.neizvestniy-geniy.ru/cat/literature/skazki/1983148.html?author


                                  
                                     СКАЗ ПРО ЯВАНА ГОВЯДУ


           Глава 50. Вот и глава конечная, лишь Правь наша – штука вечная.

   Ну а далее события развивались стремительно. О том, что сам Яван Говяда с несусветного гиблого ада возвертался и с кровопивцами ненасытными по-православному расквитался, слух развеялся по расейской земле, словно пал огневой по весенней сухой траве. Воодушевление в народной среде проявилося прямо чрезвычайное. Парни местные молодые с остатними мужиками и дедами вооружилися дубинами и колами и такого перцу арским иноверцам задали, что те имение своё в неописуемом ужасе побросали и очертя голову в Арию дальнюю побежали.
   Никакого особого кровопролития даже не было – ну там по запарке какого-нибудь упыря прибили и всё. С теми зверствами, что здесь арцы творили, это было вообще несопоставимо.
   Армия захватчиков оккупационная, не говоря уж об отрядах коллаборационных, хоть многочисленные они были весьма и хорошо вооружённые, полностью оказались деморализованы. Как прознали вояки кичливые, что в Раславе-то приключилося, когда Ваня одним чихом цельную рать завалил, то весь ихний боевой дух в них враз и попритух.
   Некоторые, правда, ещё сдуру порыпались, в россказни эти, по их мнению, они не поверили и по крепостям задумали отсидеться. Да только Яваха зазря сопли-то не жевал и дюже там не менжевался, а дружину из охотников живо собрал и те крепости одну за другой и побрал, причём первые две взял почти в одиночку. Стрелы-то, со стен пущенные, его не брали, поскольку снова бронь небесная тело евоное охраняло.
   А делал он так: к воротам крепостным неспеша подвалит, палицей по ним от души долбанёт – и нету ворот! Затем, как хорь в курятник, Ваня вовнутрь врывался и немилосердно с оборонявшимися хищниками расправлялся. Правда, бил он только с ним сражавшихся, а сдававшихся разоружал и всех на волю отпускал с наказом, чтоб более в Расиянье не проказить. Так что через короткое время с остальными укреплениями у него никаких проблем вообще не было. Не пришлось даже их штурмовать, ибо едва отчаявшиеся арцы Явана у ворот примечали, как сразу же спешили сдаваться. Ни у одного дурака более на богатыря великого рука не поднималася.
   Так в короткий срок вся страна захваченная рассиянам опять досталася.
   Удивительное дело, но и часть немалая Арии, что к Рассиянью-то прилегала, отреклася от Арского гордого названия и сызнова прозвалася Расияньем. Видимо, на весах невидимых правды и справедливости один богатырь-правед куда как более весил, чем все арские города и веси.
   И то сказать – В Прави-то ведь сила могучая, – и дураку даже станет понятно, когда не где-то у чёрта на пятках во туманном завтра, а прямо здесь и сейчас ему станет лучше. Изменения они ведь налицо, когда перестаёшь быть подлецом. Да и соседи твои, когда не врут да не рвут, а по-человечески когда живут, родственников иных роднее душу тебе, бывает, согреют.
   Со сволочным государством было вскоре покончено, и работушка восстановительная закипела до того быстро, что казалось, это не иго чертовское страну Солнца настигло, а какой-то обуял её кошмарный сон.
   Истинной осью несокрушимой Яван волю свою несгибаемую в серёдку процесса сего животворящего положил, и закрутилася жизня в Рассиянии опять, значит, в Ра, а не обратно. Что ни говори, а от личности геройской в истории зависит много. Именно люди великие и торят другим-то дорогу да ведут их, куда им надо. Большинство ведь из нашего брата не человеки ещё самодостаточные, а послушное людское стадо.
   Первым делом собрал Яван в Раславе всенародную раду, и порешил народ на той раде во все концы страны скакать и Велик Собор на сбор собирать. Ото всех краёв в столицу представители выборные приехали, и стали они думать да гадать, как им порядки праведные возвертать.
   Явана сии представители Правителем на семь годов выбрали, и Ваня ту тяжёлую ношу на себя взял, не постеснялся. Он-то и внёс предложение на народное утверждение: землицу-мать отныне и вовек не продавать, и всем неимущим по уделу раздать в пожизненное, стал быть, владение на тела своего, значится, прокормление. А чтобы людишки клещами за своё не держались, то предложил Говяда по смерти владельца не детям взрослым удел отчий передавать, а совершенно чужим, по жребию избираемым. Это, значит, чтоб владения меж людьми мешалися, и земляки обустройством чрезмерным чтоб не увлекалися – довольно ведь и дома просторного на одну-то хозяйскую голову, а хором роскошных и громадных палат человеку настоящему и на фиг не надо, ибо отношениям человеческим надобно учиться, а не ставами да куполами кичиться...
   В числе других одно необычное принял Собор решение, вызвавшее всеобщее в обществе обнадёженном оживление: на двенадцать ближайших годов вводилося в Расее многожёнство, и одному мужику до трёх баб разрешалося замуж брать, дабы таким непривычным в стране нашей способом количество народонаселения наверстать.
   Во где мужики остатние были рады!
   Да только рано, дураки этакие, они обрадовались, бо ино и с одной-то бабой им было не сладить, а тута тебе аж целое трио. Ого!..
   И у праведов Яван попросил помощи. Создал из людей мудрых себе Совет. И хоть мало их осталося апосля гонений-то арских, а всё ж таковые нашлись – праведы в Рассии отродясь ведь не переводились...
   И как в былые-то времена посоветовали праведы Правителю с молодого поколения возврат к Прави нерушимой начинать, ибо головушки молодые мягки, а зато пожилые мозги переиначивать будет не с руки: они бы, быть может, того и хотели, да вот возможности не те в старом теле. Как говорится, из глины сырой можно слепить хоть горшок, хоть тарелку, а зато из тарелки и горшка не выйдет уже ни шиша.
   Не забыл Яван и наказ Велизаров про дуб материн. И как только всё чуток утряслось, взял он гусли свои звончатые и к дубу пошёл. А уж лето вокруг звенело. Травка-муравка зеленела. Цветов же на могилке скромной весьма было предовольно.
   Сел Яван под дуб тот великий, спиною к стволу прислонился, гусли положил на колени и принялся чего-то потренькивать...
   И трое суток кряду сидел он там, позу даже не меняя, под охраной одной лишь Борьяны, и ни на какие шумы окрестные даже не откликался. А к исходу третьих суточек случилося с ним настоящее чудо: как бы сияние стало исходить от его головы, и такие неземные звуки руки Ванины сами собой произвели, что потянулись к дубу из лесу дикие звери, птицы небесные в крону его налетели, и даже гады хладнокровные вниманием Ваню не оставили...
   Открыл тогда глаза Яван, играть перестал, посмотрел вокруг себя непонимающим взором, а потом Борьяну признал и улыбнулся ей широко.
   – Эх, Борьянушка, милушка, – сказал он ей тихо, – в каких я был горних высях!.. А и рассказать-то нечего, поскольку слов у нас таких нету.
   Встал он, потянулся всем телом, потрепал по холке оленя пришедшего смелого, и пошли они с Борьяной домой обнявшись, стараясь не наступить на приползших гадов.
   И стал Яван с тех пор правителем истым, поскольку получил он способность свыше души людские лечить!
   А делал он это так. Соберёт, бывало, народ где-нибудь на гулянье да и почнёт на гуслях играть мелодии свои райские. Да ещё и петь-то при этом... И такие звучания необычайные наловчился Ванёк из гуслиц милозвучных извлекать, что слушали его все прямо не отрываясь. И вот какая штука со слушателями этими приключалася: до трети людей из толпы спустя время малое вдруг начинали рычать, стонать, корчить рожи ужасные, а потом на землю они падали и принимались по ней кататься да изгибаться.     Изо всех же их телесных отверстий дым начинал выходить, вонючий донельзя и хладный...
   Правда, недолго длилося это безобразие, и скоро все корчащиеся приходили в себя, глядели вокруг ничего не понимая, а потом принималися плакать и рыдать. Да и все остальные тоже потоки слёз буквально из глаз пускали...
   А оказывается, это они так очищалися, и потоки те слёзные души им омывали от чертячьего наносу.
   – Не бойтесь, люди добрые! – Яваха слушателей утешал, на бесновавшихся указывая. – Это в душах их чертограммы эдак сгорают, врагами нашими туда поставленные! Ишь как дымят-то – видать, не хотят душеньки Божьи покидать!
   И будто поменяли народ в Расиянье!
   Ранее-то было как? Бывало, родится младенец как младенец, и все с ним, как с чадом дорогим, лелеются. А когда подрастал среди прочих этот дитятя, то оказывалось – червоточинка в нём какая-то появлялася! Не уваживал такой говнюк ни папу, ни маму, ни чужих, ни родню, и превыше всех одного себя ставил, а потому пытался других под себя подмять, а себе добыть власти. А у многих прочих вместо чувства негодования от таковских притязаний покорность какая-то образовывалась вялая, словно бы им душу ножнями овечьими обкорнали. И как бы люди по Прави не старалися жить, как бы нутро поганое в себе ни зажимали, а вот... не получалося до конца его унять – лезло всё равно оно наружу, как сорняк-трава прорастала.
   А зато после Ваниных концертов целящих словно выжгло в душах людских всё лядащее! И до того крепко люди друг дружку и весь свет полюбили, что даже погода и та в Расиянье переменилася, и опять сделалась она как прежде – солнечною стала и безмятежною.
   Ну а дорогая жена Борьяна Правителя Расейского Явана поддерживала чрезвычайно и на подвиги мирные его вдохновляла. Души Ваня в Бяше своей не чаял, а она в нём, ибо закалена их любовь была адским суровым огнём.
   Всем миром им народ дом поставил на горе у реки, и в том доме молодожёны и поселилися, и счастливо жили, хотя бывали первое время там редко. Ваня-то всё больше пребывал в разъездах, объезжал расийские края, и в сии путешествия частенько жену свою он брал, чтобы без милушки-то не скучать. А ино и Сивку-Бурку он седлал, когда отправлялся в совсем уж дальние дали, и тогда уж ехал Яван один, по милой своей в разлуке скучая. А когда он возвращался, вот же был им праздник!..
   Борьяна же и видом и нравом своим живым ничем как будто от прежней себя не отличалася, да и силушка будь здоров какая в ней осталася – по три подковы просто шутя она ломала!
   Но не силою удалою и не богатырством отчаянным она славу всеобщую в Рассии приобрела. Проявилося в забияке беспечальной, неожиданно даже для Явана, милосердное и нежное женское начало, кое превыше подвигов геройских внимание людское к ней привлекало. И пела чертовочка былая дивно, и замечательно просто плясала, а пуще того в травах лечебных она разбиралася, и больных да увечных превосходно врачевала...
   А уж как детишек любила красавица-богатырша, так это и не передать – постоянно за ней хаживала мальчишек и девчонок целая рать.
   В общем, жизнь в стране на лад былой быстро налаживалась, а навь вредная голову поднять как будто не отваживалась...
   И вот однажды осенью, в месяце хмуром листопаде, почувствовал себя Ваня вдруг как-то не так. Навроде бы он даже заболел... Поделал он с утра одно-другое неотложное дело, а под вечер чует, что и мочи никакой уже нету. Прилёг Яванушка на постель, голова у него стала будто чугунная, в груди сделались жар да сушь, а руки-ноги так и вообще еле его слушались...
   Борьяна, само собой, заботами мужа недужного не оставила, внимательно его всего обследовала, обсмотрела. Да, говорит, нахмурившись – непонятное какое-то дело... Потом руками над больным плавно поводила и влила в рот ему лечебного отвара.
   Полегчало чуточку Явану. Закрыл он усталые глаза и вскоре как отрубился, сном тревожным на ночь забылся.
   Но не успокоилась мятущаяся его душа в хвором и немощном теле. Кошмары какие-то жуткие ему всё время грезились, семь потов волнами с его телес сошло, а под утро видение необычайное на богатыря спящего снизошло. Будто пребывал он под огромной скалою, у реки чёрной на горе высокой, а рядом с ним Бяша его дорогая стояла и в туманную даль зорко вглядывалась.
   Поглядел туда и Яван да и ужаснулся немало, ибо ползло с западной стороны тёмное какое-то марево, а внутри того марева багровый огонь клокотал, и невидимый кто-то злорадно оттуда хохотал.    Испугался Яванушка за Борьяну, за руку её крепко он взял, а тут вдруг вихрь на них налетел страшный, с ног их обоих сшибил, огорошил, песком сыпучим очи им запорошил...
   Потерял Яван жену свою любимую, по земельке катаючись. Чудом каким-то ухватился он за выступ скалы и за него держался, пока смерч этот треклятый продолжался. А потом всё это несусветье прекратилось вдруг. С тяжестью в душе огляделся Ванюха вокруг и ужаснулся пуще прежнего, ибо не было с ним более жёнушки его нежной – сгинула она бесследно, пропала, будто и вовсе там не бывала!
   Проснулся Яваха от этого бредового кошмара, полежал чуток, полежал, а потом вздохнул с облегчением. Эх, думает, я же и дурак – то ж мне пригрезилось по болезни злой, а так-то я лежу на постели своей пуховой...
   Пощупал Ванюша себя – а он весь липкий от пролитого пота, а простынку так хоть выжимай. И пить тут ему захотелося просто страсть.
   Яван тогда Борьяну позвал. А она отчего-то не отзывается...
   Во другой раз жену он свою зовёт – тишина в доме, никто на зов его не идёт...
   Вскочил встревоженный Ваня на ноги, предчувствием ужасным снедаемый, весь сплошь дом обыскал – нету нигде Борьяны! Во двор богатырь тогда выбежал, кличет громко супругу свою дорогую – а всё-то зря, всё впустую: в ответ ему никто ни гу-гу!
   И догадался, наконец, разнесчастный наш усилок, что похищена жена его любимая неведомой злой силой!
   А тут и утро уже наступило неяркое. Всю Раславу Яваха на ноги поднял. От мала прямо до велика земляки пропавшую везде искали, да не нашли – впустую поиски их прошли.
   И вот, когда убитый горем Яван на дне душевного отчаяния от случившегося пребывал, добавилась к его переживаниям горестным ещё и великая беда. С западной сторонушки, на жеребце взмылённом, гонец раненый в Раславу прискакал. Был он весь в пылище дорожной и в грязи, правая рука была у него на перевязи, голова тряпицей окровавленной обвязана – и вот чего гонец раславцам поражённым рассказал: сам царь-непоратор Хитларь с бронированной несметной ратью на лодьях со своего стольного Ворладона к Урагороду славному пожаловал и на Рассию вероломно напал!
   Потребовал он сначала, чтобы ураградцы ему на милость сдалися, покорность ему нижайшую чтоб они изъявили, вожаков своих на расправу выдали и хлеб-соль вместях с ключами ему вынесли. Будет отныне, сказал он, у вас новый порядок, не по Ра, само собой, как ранее, а как он им прикажет.
   Но горожане, посовещавшись, порешили по-своему и дали неприятелю наглому достойный отпор.    Бывший купец гражданин Ярмил командует у них народною силой с сынами своими бравыми Ярисом, Бодрисом и Недаймахом, но теперь положение у них аховое – обложила град вольный вражья рать, и вот-вот должна она Ураград взять...
   И добавил вестник раненый, что помощи осаждённые просят у всей Рассиянии, молят прислать они к себе подмогу, чтоб одержать над злодеями перемогу. А ради того, чтобы весть сию в столицу доставить, не ел гонец устремлённый ничего и даже не спал, всё к Явану-правителю спешил он, торопился, нескольких лошадей загнал, да боится он, что всё ж таки опоздал...
   Произнёс воин речь свою печальную и в обморок тут же упал.
   Кликнул Яван тогда воевод к себе ратных и приказал немедля им рать на войну собирать, а сам в поле чистое побежал и голосом прегромким тама вскричал:
   – Эй, Сивка-Бурка, вещий Каурка, встань передо мною, как лист перед травою! Торопись-ка, дружок – ты мне очень нужон!
   И только он слова сии призывные произнёс, как словно вихорь конька его к нему принёс. Стал Сивка будто вкопанный перед Яваном и как-то странно головою он вдруг закивал. И вспомнил тогда Ваня, что ему правед Велизар давеча сказывал.
   Обнял он за шею конька подаренного и быстро на ухо ему прошептал:
   – Дедушка Велизар, слышишь ли ты меня?
   И ответил ему конь голосом человеческим:
   – Слышу, Ваня, хоть я и далече.
   – А скажи-ка, ведун Велизар, – новый вопрос Яваха задал, – где жена моя пропала, Борьяна?
   – Эх, Ваня, Ваня, – сокрушённо на это коник головою покачал, – потерял ты видно навсегда свою Борьяну. Колдун страшный Хитларь её у тебя украл, в плену её теперь держит, не холит, знамо, её, не нежит, а мучает, тать, и пытает... Спеши, Яван, на бой с врагами коварными, но всё ж таки слишком не торопись – завтрашнего утра ты дождись. Дозволь Сивушке-Бурушке в росе, в соке Ра, поваляться. Нынче он у тебя видом кляча, а станет конём твоей удачи. Не узнаешь ты своего конька – богатырская в нём проявится стать. Смело тогда можешь, Ванюша, с Хитларём на бой выступать, ибо у него ныне конь твой адский, который в два раза сильнее, чем прежде, стал, потому что Борьянину кобылу от лютости он сожрал... Понял ли ты, Ваня, меня?
   – Ага, понял, как не понять! Одного не пойму – как быть с ополчением? Оно ведь за мною не поспеет...
   – А ты лети, Яван, на бой кровавый один, без ополчения и без дружины. Силушка богатырская в тебе велика – и один ты сразишь врага!
   Ну что ж, сколь ни стремилось сердце Явана на выручку к Борьяне и к ураградцам мчаться, но воли могучим усилием заставил он себя на денёк задержаться. Ополчение же вперёд он послал, чтобы шли они и скакали в Урагрень скорыми переходами и помогли чем могли завоёванному народу.
   Ох, и тошно было у Явана на душе, пока он вынужденно завтрашнего утра дожидался и по городу да по округе бесцельно шатался. Как острый в сердце его торчал нож, до того Ванюше нашему было невтерпёж.
   И порешил он под вечер на могилу матушкину сходить, посидеть там, подумать малёхи и головушку свою успокоить заклумлённую. Вот пришёл он к дубу огромному, на камешек у ствола присел и в воспоминания детские погрузился.
   О том же, кем на самом деле была его мама, он не помнил, правда, ни грамма, ибо память о посмертных его похождениях в земную его голову не влезла, в духе его богатом она где-то осталася, и если и просачивалось оттуда что-то, то самая малость...
   Вот сидит печальный Яван возле могилки коровки отравленной, глядь – а из неё сияние вдруг стало подниматься! Белый-белый такой свет из землицы наверх пробился, и чудный запах вокруг распространился. А в придачу к тому ещё и музыка неземная заиграла, еле-еле слышимая – да приятная-то какая!..
   Поглядел Яванушка на свечение то, взор ласкающее, вдохнул в себя фимиам умиротворяющий, музыку убаюкивающую послушал – и будто весточку бессловесную от родительницы он получил! И вид и ощущение сей дивной грёзы исторг из очей его ожесточившихся очистительный поток слёз. Ручьями горючими они по щёкам Ваниным полилися, и будто лёд хладный у него на душе растопился.
   Не чуял Ваня вовсе времени, пока наяву он там грезил, казалося ему, что миновало одно лишь только мгновение, а тут он смотрит – утро уже наступает, солнышко красное на востоке уже встаёт. Исчезло волшебное сияние внезапно, и запах чудный пропал, и дивный звук – и иным показалося Явану всё вокруг.
   Ну, в точности стало всё как прежде, когда грела душу его большая Любовь, и лелеяла мечты его светлая Надежда!
   Поклонился расейский богатырь материной могиле низко-низко, потом медленно выпрямился, и во взгляде его стальных глаз воля несокрушимая загорелася, точно камень-алмаз!
   Как выходит тогда Яван во поле то широкое. Как зовёт он голосом молодецким конька своего невысокого. И то ли летит Сивка-Бурка низко, то ли высоко бежит, а земля остылая под его копытами дрожмя аж дрожит...
   Прибежал конь и стал перед воем, как лист стоит перед травою.
   – Ой ты коник мой боевой, Сивушка-Бурушка! – Яванушка ему велит и громко весьма говорит. – Ой, да ты вещая моя Каурушка! А да покатайся ты сей вот час по росице по холодной, ой да прими ты на себя вид-то свой благородный!
   И только он сей приказ сказал, как коник евоный на земельку упал и стал по ней кататися да валятися, статей и силушек богатырских стал набиратися...
   И минуточки даже омовения росного не минуло, как видуха неказистая Сивку-Бурку покинула, и вскочил на резвы ноги уже конь боевой, собою весьма огромный. Смотрит Ваня – глаза у него точно солнце светятся, хвост да грива серебряною волною на ветру треплются, а копыта алмазами гранёными посверкивают. Вот только масть у Сивки осталась неизменная – мешанина красок на шкуре его играла отменная.
   Оседлал Яван богатырского своего коня, и животина обновлённая седока мощного в седельце золочёное приняла. Поскакал Ваня во град во Раславу, где перед народом взволнованным, немногочисленным ещё с утра, предстал и начал прощаться.
   – До свидания, земляки вы мои дорогие! – произнёс Правитель Народный голосом не тихим. – Еду я на смертный бой с силою злою тёмною! Коль погину я там – лихом не поминайте! Только знайте: не для погибели я туда полечу, а для ради победы! Верьте в меня, кто Правь ведает!
   Ударил Говяда коня ногами по бокам, тот громко заржал, на дыбы восстал, прыгнул вперёд горным барсом и ветра быстрее вдаль скакать сорвался. А как разогнался хорошенько конь волшебный, так и вообще по воздуху ажно он полетел. Каждым могучим скоком по нескольку вёрст он покрывал, повыше леса стоячего сигал да пониже облака ходячего пролётывал...
   Долго ли, коротко длилася гонка эта необыкновенная, а только принёс Сивка-Бурка Явана вскорости в Урагрень. Опустился он тогда на земельку, по дороге пустой обычной рысью побежал, и сердце Ванино от вида разора всеобщего ажно сжалося. Поглядел он по сторонам огорошенно – о боже! – везде дома стояли сплошь сожжённые, и тела мёртвые всюду валялися, оружием вражеским поражённые...
   Одна деревня проходит, другая – нигде Яван ни одной живой души не примечает! И стар, и млад поколотые да порубленные везде лежат. Да что там люди – животные и те злодеями лютыми были уничтожены: не только коровы и кони были убиты, но даже собаки и козы!
   Адски жестокими оказались эти хитларцы и страшно для людей грозными!..
   Подъезжает Яван вскоре к красавцу Ураграду, смотрит, а от городских развалин дым чёрный остаточками жидкими подымается, и скопище деревянных крестов на горе вздымается. И будто потемнели стальные Явановы глаза, когда он распятых людей на тех крестах увидал – и не десять, не сто, а много-много сотен.
   То были сожжённого града жители, восставшие против хищников безжалостных на его защиту. Не сдюжил отважный народ супротив силищи неимоверной и принял смерть свою мученическую за землю свою и за веру.
   Долго ехал Яван вдоль ровных рядов тех крестов, но никого живого на них не нашёл. Видно дней уже прошло немало, как тут жуткая эта трагедия разыгралась. Стаи вороньи над трупами с граем гортанным летали, и тяжкий смрад разложения по воздуху витал...
   И тут вдруг... стон негромкий откуда-то спереди раздался!
   Соскочил Ваня живо с коня, вперёд побежал и видит – человек ещё живой на кресте висит. И узнал в нём Яван купца Ярмилу! Он, единственный изо всех, был едва-едва ещё жив...
   Вырвал Яван орудие казни поганое из земли, на горку крест положил, от пут и гвоздей Ярмилу освободил, рот спёкшийся ему приоткрыл и толику воды из фляги в него влил.
   Жадно умирающий влагу утоляющую проглотил, а потом глаза воспалённые он разлепил и замогильным голосом проговорил:
   – Яван... Ты?..
   – Я, Ярмила, я, – печально Ваня отвечал.
   – Ребёнком малым будучи, я тебя видел, – Ярмила из себя еле выдавил. – Ты в Ураграде... проездом был. Эх, богатырь – все мои родные и близкие погибли, и я... почти уже мёртвым стал. Сыны мои дорогие Ярис... Бодрис... и Недаймах... все пали смертью храбрых. И жену мою арец, тупая скотина... на моих глазах зарубил. И соседи мои... все до одного убиты... Эх, Яван, видел бы ты... какая у них сила! Хитларь, подлая тварь, ворота в град... взглядом своих очей пробуравил. Никто из нас не сдавался... все сражалися... да с жизнью за то порассталися.
   – А где жена моя, Борьяна? – со слезами на глазах спросил Ярмилу Ваня. – Али ты ничего про неё не знаешь?
   Приподнял купец с усилием голову свою всклокоченную и сипя и хрипя пробормотал:
   – Её... увёз... увёз её... Хитларь. Яван, я знаю... ты и был... тем скоморохом... на дороге. Слушай... скажу напоследок... умираю я легко. Жил... жил тяжело... грешно... нехорошо... воровал... крал... слабых обижал... любви, любви не имел... Вину теперь свою искупаю. Хр-р... Ар-р...
   Голову Ярмилину в руках своих держал витязь, а тот из последних сил пытался слова из себя выдавить:
   – Отомсти за нас... Ваня... встань за Ра... за Рассию-мать! Благословляю... тебя.
   Тут он голову назад уронил, и дух томящийся тело его бренное наконец покинул.
   Медленно-медленно восстал на ноги Яван, и голова его седая низко была склонена. А потом поднял он главу, окрест, обернувшись, глянул, и лучше было бы никому в очи его тогда не заглядывать – холодная в них блистала сталь!
   Мелкая-мелкая дрожь всё тело его могучее сотрясала, и мышца желвачная на скуле его широкой яро плясала...
   Поклонился Яван низко герою Ярмиле и на все четыре стороны павшим он поклонился, но хоронить никого не стал.
   Он спешил!
   Спешил врагов, в глубь страны ушедших, достать.



   А вражья та орда на южное направление, оказывается, повертала, на град Раскуев начала итить, чтобы, значит, и его в прах обратить. Да только не ведали, видать, гады, что сама Смерть на коне аляповом за ними уже скачет, и пекло чертячье по душам их обречённым горько плачет. Мало времени осталось у нелюдей, у кирпичей пирамидных, зло творить на белом свете да нести людям обиду.
   Не моргая Яван в даль открывающуюся вглядывался, и его могучая рука палицу верную крепко сжимала, убийственную для лютого врага. Так, вот ещё одно село разорённое мститель одухотворённый миновал, вот порубленные люди всюду лежат, и висят ни за что казнённые... Всё дальше и дальше всадник суровый скачет, и из-под богатырских конских копыт огромными копнами землица назад летит...
   И таки догнал вскоре Яван рать ту несметную!
   Как раз они на равнину вышли большую, в степи широкие раскуевские. Преогромная бронированная колонна, пешая и конная, аж за самый горизонт далёкий тянулась, и с всадником роковым она не разминулась. Встал Яван на кургане, рать карательную взором горящим окинул, усмехнулся криво, а потом рог из-за пояса вынул и в него затрубил.
   И от рёва грозного боевого рога остановилися длинные ряды врагов и отчего-то вздрогнули.
Оглянулись вои крутые назад и вот чего они с удивлением великим увидали: с кургана высокого на дорогу летит на них вихрем стремительным странный ворог: на могучем сидит он конище, а в седых его длинных власах ветер певуче свищет!..
   Словно оцепенели сволочи жестокие от вида рокового витязя того, и застыла у них от ужаса необъяснимого в жилах кровь.
   Врезался неукротимый Яван в толпу оцепенелых поганцев, точно лавина с горы он на них навалился, и местью праведною воин святой упился: стал арскую гадскую рать боевым своим конём топтать да палицею туда да сюда помахивать.
   И даже прикасаться к неприятелю ему было не надо! Ежели он влево палицею своею махал, то чуть ли не целый полк враз на месте срезал. Да не оглушенными, а сражёнными наповал, ибо головы у карателей отчего-то даже в шеломах прочных взрывалися. Ну а ежели направо Яваха оружием махал, то разлеталися убивцы вооружённые кто куда – будто смерч улётный их к чертям собачьим размётывал!..
   Так ажно до самого горизонта всю эту гигантскую колонну Яван и угробил! Тысячи и тысячи он там положил, в смерти игру играя и жажду великой мести в душе оскорблённой утоляя... Лишь чудом каким-то некоторые в живых-то осталися. Это видать те, кто в зверствах участия не принимали, и кто оказался в бандитской рати случайно...
   И тут видит Яван – остатки вражьей орды в каре впереди собралися, а перед ними всадник великий на вороном коне восседал и молнии натуральные из дыр забральных в сторону Вани он метал.
   Осадил Яван своего доброго коня, на ворога того пристально глянул и смело на него поскакал. Приблизился сажён на двенадцать, Сивку разгорячённого удилами осадил и всадника громадного взглядом буравящим испепелил.
   – Ты что ли непоратор-царь, подлец и колдун Хитларь?! – латника грозно он вопросил и непреклонно добавил: Готовься ответ за зло своё держать, адский ты выползок, ибо смерть твоя за тобою явилась!
   На что чёрный воин забрала с лица не снял, а через него прегромко захохотал:
   – Ха! Ха! Ха! Ха! Это ты, коровье отродье, сейчас у меня подохнешь! Я – царь Арии Хитларь, непоратор планеты Земля, а ты – тля! Получи, бычина, адского огня!..
   Да как полыхнёт жутким пламенем прямо через забрало! Целый огненный поток он на Явана стоявшего из себя исторг, да только всё-то впустую – вобрала палица Ванина огонь адовый подчистую.
Хитларь от этой произошедшей неувязки аж в седле осел – видимо, от неожиданности окосел. Зато Ванька даром времени не терял, палицей он пред собою потряс, и тысячи молний змеящихся из конца её вперёд ударили и всех до единого воинов Хитларевых поубивали.
   Заслуженную получили каратели неправые себе кару!
   – На твои злые чары и мы лицом в грязь не ударили! – воскликнул зычно Яван. – А сейчас давай-ка узнаем, насколько в честном бою ты удал!..
   Да на ворона этого чёрного светлым соколом и напал!
   Размахнулся Ванюха своею палицей да по башке Хитларевой как вдарит! Но тот, скотина такая, как-то уклонился, и первый удар у Вани не получился.
   Тут и непоратор свою палицу выхватывает, в свой черёд Явана ею вдаряет, но только и Яван евоный удар легко отбивает.
   Разъехались они тогда во второй-то раз, опять сшибилися – хрясь! – снова ничья силушка верх не взяла, а Яванов конь адскому коню из шеи шмат мяса немалый вырвал.
   Тут во третий раз они разъезжаются, и такая вдруг ярь в душе Явановой разгорелася, что с силою неимоверною он гаду вредному по палице его огрел, а та неожиданно – раз! – и пополам к чертям переломалась! Ну а Ванькин коняга Хитларёва коня вконец доконал: вдвое больший мяса кусище из шеи у него он вырвал, и жилы ему на фиг порвал.
   Грянулся конь пекельный об землю и с жизнью тут же расстался, а вражина Хитларь в ковыль сходу сверзился и так сильно упал, что всё вокруг задрожало.
   Быстро Ванька с коня тогда соскакивает, к поверженному царю подбегает, и забрало с него прочь срывает.
   И видит пред собою жуткого старичищу! Харя у него мерзкая была, отвратная, носище крючищем, череп лысый, взгляд как у крысы, да в придачу на левом глазу бельмо.
   Хорош женишок!..
   Взметнул Яван над ним кулак свой крушащий и вопросительно закричал:
   – Где Борьяна, гад?! Отвечай, а то убью!
   А тот вдруг захихикал ехидно:
   – Нету её, Явашка Говяшка! Нету! Тю-тю!
   И вдруг чёрным едким дымом в глаза Явану он пыхнул!
   А пока тот очи ослеплённые продирал, колдун как-то из доспехов тесных повыпростался, и в орла огромного оборотившись, хотел уже было ввысь-то удрать. Да только Ваня его за ногу – хвать! На земельку воспарившего было хищника он возвертал, и, не долго думая, все крылья ему к едреней фене попереломал.
   А тот вдруг – блись! – и медведищем огромным обортился!
   Заревел зверь страшно и Явана что было силы облапил. Хотел, волохатый гад, человека задавить да задрать, да только не та у него оказалася стать. Яваха тоже оборотня проворно обхватил и стиснул в объятиях своих железных что было силы. И от чудовищного богатырского давления кости у медведя прегромко захрустели...
   Выдавил усилок расийский всю жизню из медвежьей груди, а колдун, подлюга, вот чего тогда учудил: змеищею ядовитою из пасти оскаленной он выполз, на земельку плетью свалился и хотел уже в нору какую-то скрыться, но Яваха и здесь гадючину упредил и в последний момент за хвост его ухватил. Выволок он на свет божий чёрную эту ленту да – об землю её, об землю, об землю!..
   До тех пор змею ту бил, пока Хитларь снова в человека не обратился. Вывалился он из Явановой руки, лежит, хрипит и кровавые пузыри пускает. Явно, тварина позорная, подыхает...
   Наклоняется тогда над чародеем умирающим Ваня и в последний раз он его пытает:
   – Где Борьяна? Отвечай!..
   Гримасу злорадства Хитларь лежащий на харе своей изобразил и в самое сердце Явана ответом своим поразил:
   – Убита она! Замучена! Стерва она ссученная!.. Ох, и была она хороша! Да у Двавла теперь её душа!..
   Всё дыхание у Вани от вести этой злой перехватило. Словно куклу тряпичную, издыхающего непоратора он схватил, взметнул над собою на вытянутых руках, и что было силушки об землю его брякнул. И от того могучего удара волна землетрясения по ровной степи побежала, разверзлася на миг сама земная твердь и труп осквернителя Веры в себя она ввергла.    Вздыбленная площадочка в том месте только осталася.
   Машинально её Ваня ногою притоптал, а потом к Сивке-Бурке шатаясь пошёл, за шею его обнял и заплакал.
   Не было более жены его милой на свете, зря её Яван из гиблого пекла вызволял, зря она из чертовки сделалась человеком, всё-то выходит зря...
   Совсем тут Яванушка обессилел, и душа его, недавно ещё бурлящая, страшно опустошилась.
   И тут вдруг слышит он – сви-и-и-ись! – свистнул кто-то вдали посвистом молодецким!
   Поглядел туда унылый удалец и зрит, как некто огромными шажищами к нему чуть ли не летит и за один раз по сорок сажён лихо отмахивает. А в руках скороход несёт какую-то ношу. И едва он чуток поближе подскакал, как в этом ходоке невероятном Яван Боегора своевольного признал.
   Ну а в руках его неслабых – родная мама! – покоилась жива-живёхонька его Борьяна!
   Подбежал бегун стремительный к удивлённому радостно витязю, да и остановился. Бяшу улыбающуюся на ножки он перед мужем ставит, сам тоже улыбается да Явану почтительно поклоняется.
   – Поравита, – говорит, – тебе, Великий Правитель! Принимай-ка, Яван, жену свою суженую, мною спасённую! Хучь и помучена она слегка, да зато цела.
   – Да как же это?!.. – Яваха ничего не понимает.– Да как же так?!..
   – Меня на выручку её Велизар послал, – бояр весело продолжал и пальцем вниз указал. – Во! Сапоги-скороходы мне свои дал. Ух же они и проворные – чуть меня не угробили! Я сюда как добрался, так до темноты переждал, а ночью во вражий стан пробрался и с Борьяниными палачами по-свойски разобрался. Украл Борьяну у Хитларя! Ага! А иначе было нельзя. Нешто мы, Ваня, не рассияне!..
   Вот где радость-то великая настала!
   Кинулась Борьяна на шею Явану, целует его, визжит да крепко муженька обнимает...
   – Ванечка ты мой дорогой! – вопила она в буйном восторге. – Как я рада, что ты живой! Любый ты мой герой! Народный спаситель! Милый амбал!..
   А Яваха и слышать не хочет никаких похвал. А чего, говорит, я такого сделал-то? Ничего, мол, особенного… Я-де, заявляет, для того на белый свет и народился, чтобы за правое дело стоять – вот, значит, по предназначению своему и пригодился. Факт!..
   Ваня и Боегора бравого в объятия свои заключил, расцеловал его трижды в уста по расийскому обычаю и в ноги ему за Борьяну поклонился. Отныне, говорит, ты навек мне брат!..
   И поехали они все трое в обрат.

   Ну чё ещё про те времена рассказать-то?..
   Расийская держава, бают, вскорости после того полностью восстановилася, и ещё тысячу целых лет простоял там если и не Золотой, то уж точно Серебряный Век...
   Яван с Борьяною жили долго и счастливо, много детей они народили, всё красавиц писаных да могучих богатырей, а умерли, как сказывают, в один день. И вроде деяния поразительные Явановы уже давным-давно позабыты, и только в сказках народных про Иванов да Янов, Джованни, Джонов да Йоганов имя его всё ещё гремит, а всё ж таки не исчезает великий сын Ра из людской памяти...
   Вот и сейчас, будто живой, в седой дали прошедших веков, на фоне солнца ярко сияющего он стоит, на палицу свою знаменитую опирается, рукою мощною нам машет, и заветные слова на прощание нам сказывает:
   – Поравита вам, потомки мои дорогие! Слушайте, что скажет вам расийский богатырь!.. Живите просто, радостно! Работайте не ленясь! Другим помогайте! Себя над прочими не возвышайте, и лиха в алчности не стяжайте! Мудрёным законотворчеством не увлекайтесь – законы к кону всегда привязывайте! – И от ига чертовского, наконец, вы воспрянете! Сколько б оно ни было тяжело и долго, а всё ж таки оно кончится!.. Вспомните про то, что вы заблудшие сыны Божьи, а не рабы Его и не твари ничтожные!.. Знайте, мы – рассияне! Всегда мы верили в светлого Ра, а не в вывернутого наизнанку Ара, и никогда мы не были варварами!.. Да здравствует Вера наша великая! Да здравствует мудрая наша Правь! И помните, дети мои, обо мне, о Коровьем Сыне Яване Говяде, которому по-человечески, а не по-чертячьи на Земле-матушке жить было надо!.. До свиданья, родные мои! И знайте – я не умер, я жив! Ничто во Вселенной нашей не пропадает, всё лишь меняется и с Образом Ра стать вровень старается! Я вернусь к вам ещё, но в новом качестве! Дерзайте же, сёстры и братья – над нами и в нас ведь Ра!
   Ура! Ура! Ур-ра-а-а-а-а-а!!!..


           Как однажды на востоке
           Солнце красное вставало.
           Как оно лучистым светом
           Тёмну землю озаряло.
           Солнце встало – мрак лежит,
           Он рассеян и бежит!
           А Великая Природа
           Вместе с радостным народом
           К новой жизни восстают,
           Славу Ра в душе поют:
           "Ой ты, Батюшка Родной!
           Жизни Подаритель!
           От безвидной темноты
           Милый Избавитель!
           Ты свети на Землю-Мать,
           Чтоб была бы благодать,
           Чтобы жизни полнокровной
           Не пришлось оскудевать!
           Гори яро, ясно,
           Чтобы не погасло
           И на Матушке-земле
           Станет жизнь – прекрасна!


                     Славься РА Ты наш, Отец!
                     Кто читал, тот молодец,
                     Ну а сказочке

                                   К о н е ц.


СПИСОК НАШИХ ПЕРСОНАЛИЙ, КОИ В СКАЗЕ РОЛЬ ИГРАЛИ.
(по мере вступания их в повествование)

ПРАВИЛА – царь державный Расиянья, мужичок без обаянья
ЦАРИЦА РАДИМИЛА – Правилина жена, собою не дурна.
НАВИХА – навья жречиха усердная, ведьма зело превредная.
ОДАРКА – кухарка своевольная, судьбою не довольная.
ЯВАН ГОВЯДА – сын Ра Самого и Небесной Коровы, парень удалый и духом здоровый.
ГОРДЯЙ – сын Правилы с Радимилой, брат Яванов горделивый.
СМИРЯЙ – тоже Ванин брат названный, неудатый разгильдяй.
ВЕЛИГОР – всего лишь раславский коровий пастух, эпизодическая в сказе фигура.
КОРОВА – не скотина, а Дева Небесная, существо собою прелестное.
СВИНОЮДИЩЕ – чудище странное, страшное и хитрое, посланец к Правиле от сил нечистых.
ДЕД ПРАВЕД – святой человек природный, защитник и друг народный.
РАГУЛ – местный опытный коваль, коий палицу сковал.
ГРУБОВОР – злобный чёрт, циклоп-урод, ехавший через Смороду.
ХИТРОВОЛ – тоже Ванькин враг смышлёный на мосту-то на калёном.
БОРЬЯНА – девушка чудесная, Ванина жена, дочка Зорьки Ясной и Чёрного царя.
ТРИ СТРАХОЛЮДИНЫ – оборо;тихи-обольстительницы, Явану за братьев мстительницы.
ПОРУБЕЖНЫЙ ПАУК – чёрт истинный, в своём роде единственный.
ЧУДОВИЩНЫЙ ЛЕВ – демон-людоедище страшный, Ваню нашего обезлошадивший.
КОРЧМАРЬ – душегуб и завлекала, коий в свой капкан попал.
ГЛАВАРЬ РАЗБОЙНИКОВ – громила, что с Ваней боролся, да не на того напоролся.
КНЯЗЬ САМАР – дед без воли и без мочи, от чертей страдавший очень.
ЧЁРТ-ОБОРМОТ – наглая борзая туша, сборщик местных грешных душ.
ХАРЯ – чёрт по имени Мурла;к, неудалый Ванькин враг.
КАПИТАН ПАРУСНИКА – муж неглупый и суровый, собеседник Ванин в море.
СПРУТИЩЕ – демон подводный, гроза океана, долю свою получивший сполна.
ЦАРЬ ДАЛЕВЛАД – всех чистилищ амператор, Ванькин лепший корефан.
ПЕКЕЛЬНЫЙ БЫК – ярый адский углежор, Ваньшин к бою «тренажёр».
ЦАРИЦА МИЛОЯНА – жена Далевладова верная, красивая тётка, но нервная.
ЦАРЕВНА ПРИЯНА – деваха добрая, но неудачливая, в жертву пекельную предназначенная.
ЦАРЕВИЧ ДАЛЕВИД – парень смелый, то что надо, сын-наследник Далевлада.
ПЕКЕЛЬНЫЙ ГРИФ – наглый чёрт, садист-нахал, кой несолоно хлебал.
ЧЁРНЫЙ ЦАРЬ – Пекла владыка и су;верен ада, главный хозяин свово Воролада.
ЧУДОВИЩНЫЙ КРАБ – тоже жертвы он алкал, да на Ваньку, гад, попал.
ЛОВЕЯР – чёрт-колдун и психопат, тайный сторож адских врат.
ДРАКОН – демон-отступник от чёрного дела, коий Явану поэму пропел.
БОРЗАЙ, ДЕРЗАЙ и ТИРЗАЯР – беглецы адские, черти не конченные, Ловеяркой в собачищ за то обороченные.
СИЯСВЕТ – древний витязь и правед, бывший в узах тыщи лет.
БОГАТЫРИ И БОГАТЫРКИ с ЧЁРНОГО ОСТРОВА – люди великие, но измождённые, Ваней от плена освобождённые.
НАВЬЯНА – чародейка, жрица нави, внучка Навихи коварной.
ДЕРЕВО-УПЫРЬ – душ беспечных опьянитель, мира нави хищный житель.
ДЕРЕВО ЛЕСНОЕ – дух природный, тьмой омороченный, способ нашедший, как Ване помочь.
ТЕРЗАКА и ЕДИНОРОГ – леса дичайшего стражи ужасные, Ваньке пройти не давать пытавшиеся.
СИЛЬВАН – леший грозный нелюдимый, ставший Ване побратимом.
БУРИВОЙ – древний воин, витязь бравый, царь царей былой державы.
РАИМА – самый первый из праведов, коий всем про Ра поведал.
РАВЕР – мастер веры нерушимой, коий меч сковал Крушир.
ДЕЛИБОРЗ – когда-то ленью обуянный паразит, который стал умельцем поразительным.
ДАВГУР – охрененно охладевший пылкий ложной веры жрец.
УЖОР – ненасытный объедала, бывший жадина и гад.
УПОЙ – опивала сей бездонный засушил народ духовно.
РАБУР и БРУВАЛ – достойные Упоевы подражатели – они его в ад спровадили.
МАГУРЧИК – птенец Великого Могола, возможный в будущем орёл.
МОГОЛ – сей птицы нет сильнее в мире – он Ване дюже пособил.
ГАРПУТА – громадная орлиха-мама, весьма хара;ктерная дама.
КРИВУЛ – вельможа былой разжалованный, держатель жалкой брогарни.
МОРДУХАРЬ – жадный хитрый полицай, погорел он – прямо вай!
ШКУРВЯК – чин полиции поболе, избежавший жуткой доли.
БРАВЫР – чёрт-бунтарь, несносный малый, смогший сделать небывалое.
МЕРЗАВЛ – претендент руки Борьяны, но боец не слишком рьяный.
БЕГЕМОВАЛ – поединщик за Мерзавла, агромаднейший амбал.
УПРАВОР – адский маршал, предстоятель, Ванькин ярый неприятель.
ТИТАВР – поединщик Управора, чёрт высокий и здоровый.
УЖАВЛ – данный Ване для услуг, чёрт без всяческих заслуг.
ДВАВЛ – главный жрец чертячьей веры, идеист и изувер.
ЖИРВУЛ – служка шикарнейшей из гостювален, коий ватагу в номер устраивал.
ЧУВЫРЬ – хам, нахал и генерал, но от Вани он удрал.
ЖАДИЯР – важный злыдень из людей, Двавловский могурадей.
ОБАЛДАВЛ – утончённейший вельможа, ищущий всё обезбожить.
КАРГАВЕЛЛА(она же УКРАСА) – пророчица очень ужасная, былая девица прекрасная.
ОТЕЦ УКРАСЫ – царь чертей с планеты дальней, убеждённый технократ.
ЗАРАЗАВЛ, БОРОВАР, ФОРМОВИЛ, ИЗУВЕР, ЦИВИЛИЗАВЛ, ЖЕЛАВЛ, СТРАХОВАЛ, НАРОДАВЛ, ГОСУДАРАВЛ, РЕЛИГАВЛ, ТИРАНАВР – подельники Двавловы, черти конченные, зла кураторы и заговорщики.
«АНГЕЛ СМЕРТИ» - существо зело загадочное, мучитель и гад безжалостный.
РЫЖАЯ ВЛАСТИТЕЛЬНИЦА – чертовка эмансипированная, участница царского пира.
НИКТО – тот, кто вроде всё имел, да в Ничто он загремел.
НАХРЕНАВР – бравый спец махать мечами и спецназовский начальник.
ВАНЯ – сын Смиряя, парнишечка добрый, избавивший папу от смерти позорной.
СИЯНА – девочка светлого Божьего Дара, коя Явану сей Дар показала.
ДАРЕНДАР – человек великий дарский, вроде нашего царя.
ДАРЗВЕНИР – человек-орлан большой, певший сердцем и душой.
НЭРАО – великанский лев из Дара, несравненнейший силач.
ОССИЯР – старичок, грибу подобный и волшебник бесподобный.
БАБА ЛАСКА – очень добрая душа, с ребятнёй и без гроша.
АЛЬЯНА – внучка бабушки Ласко;вьи, девка видом будь здоров.
ЛОБОТРЯСЫ-КУЛАЧАТА – зубоскалы и амбалы, кои полюшко вспахали.
КРУТОЯР – староста с замашкой панской, прихлебатель оккупантский.
ПРОВОР – богатеев представитель, жадина и притеснитель.
АРДАР – арский стражник, вой хреновый, уморной боец с коровой.
ЯРМИЛА – он считал уж барыши, а взял и подвиг совершил.
БОДРИС, ЯРИС и НЕДАЙМАХ – то сыновья Ярмилины, они могли бы жить, да только вот пришлося им всем головы сложить.
КУРЧАТА – был разбойник зело ярый, да отбы;л он в Сивоярь.
РАСКУЕВСКИЕ ПАЛОМНИКИ – рассияне бывшие, душами оплывшие.
ПРАХОЙ – жрец беспутной веры в Ара, толстопузая попяра.
РАДАВИЛ – князь раскуевский, подлец, коий свой нашёл конец.
ПАРЕНЬ-ГУСЛЯР – местный хлопец с сильной волей, верный дедовской к Ра моле.
МИЛОРА – плясунья-красавица, гадам попавшаяся, жертва сожженья несостоявшаяся.
БОЕГОР – богатырь, маху было давший, в долгу пред Ваней зато не оставшийся.
ВЕЛИЗАР – истый лекарь, вращ, правед и хранитель древних вед.
СИКИШВАЛЬ и ЮЩЕНЬ – служаки арские у врат Раславских, Ваньку сначала не пропускавшие.
УКРАД – князь Раславы, оккупант, гад, садист и музыкант.
АРДАН – командир арейской рати, молодой такой нахал, да Яван на всю их банду взял и просто начихал.
РАНЕНЫЙ ГОНЕЦ – страшной вести доставитель, мести праведной проситель.
ХИТЛАРЬ – непоратор, адский маг, Расиянья лютый враг.



                 Пояснения к понятиям, именам и наименованиям.

Ад – местопребывание существ заблуждающихся, с демонической душевной доминантой, уклонившихся от пути Совершенствования – Прави (см."Правь"). Сфера отрицательного существования (извращённого, деградантского...).

АР – имеет то же самое значение, что и РА (см. "РА"). Бог наших предков, имеющий нерукотворный нетленный образ в виде Солнца (Ока РА - АРа, Его Сердца). В книге сделана попытка показа, как путём целенаправленных формальных изменений (перестановки букв в имени Бога и отрицания всего старого) властьимущие могут извратить даже самую светлую веру, разделив единый до того народ на части и сделав эти части друг другу враждебными.


Ангел – существо, далеко ушедшее по пути Совершенствования, Раб Божий в настоящем смысле этого слова (см. "Раб"). А. строят свою жизнь на основе Прави и КОНа (см. "КОН"), стремятся к гармонии во всём. Активно борются с Навью (см. "Навь") и демонами.

Бог – синоним слова "РА". Творец и руководитель Вселенной. В слове "БОГ" зашифрована Его Тройственность, проявляемая в мире повсеместно и во всём: "Б" означает бой, бытиё, борение; "О" – отдых, остановка, оберег; "Г" – гибель, гнёт, гашение, т.е. – это сути Творения, Сохранения и Разрушения, каковыми они видятся из несовершенного мира.

Бояр, боярин – "боец ярый" – выдающийся воин, отличающийся от прочих мастерством в воинском искусстве и проявленной доблестью.

Веда – и "ве;дение" и "веде;ние" одновременно. Укоренённое в сознании существа знание, непосредственно слитое с действием на основе этого знания. Ведающий – это тот, кто непременно делает так, как говорит и считает нужным, и кто призывает к тому и других. Не голословный теоретик, а человек убеждённого действия, приводящего к общему счастью (см. "Счастье).

Вера – "ведание Ра", "веде;ние Ра" – процесс Совершенствования, Прави, сложившийся в народном сознании как ведание Божественных правил и им следование, что несомненно помогает обрести людям счастье.

Вита (ве, вь) – "жизнь". Отсюда – "развитие", "витальный"... Движение мироздание по спирали вверх ("Вь" – то, что вьётся). Движение в правильном направлении – "в РА", противоположное движение "из-в-РА".

Витязь – "виту язвящий" – тот, кто убивает. В сознании народа образ витязя означает благородного воина, убивающего (лишающего жизни) врагов (см. "Враг").

Власть – "вл - ст" – волевое воздействие на стабильное состояние, волочение чего-либо сопротивляющегося по воле волочащих. Система верховодства и руководства в несовершенных сообществах, предполагающих приоритет принуждения и обмана вместо главенства осознанной добровольности.

Воролад – " лад для воров" – название Земли в чертовской интерпретации.

Враг – "вр - г" – тот, кто несёт гибель Совершенству (Вере). В бытовом смысле – любой опасный недоброжелатель.

Дар – предполагаемая весьма высокая сфера бытия, где действуют более совершенные программы (см. "Программа") существования. В Д. правят Любовь и Единение, почти полностью отсутствуют насилие и смерть. Навь проявляется в Д. в резко ослабленной форме.

Двавл (Дьявол) – глава земного тёмного жречества (см. "Жрец"), существо, разрабатывающее теоретическую базу под демоническое мироустройство и активно способствующее его внедрению. Демон, не способный осознать Божественное Единство и остановившийся на стадии двойственности всего и вся. Главный обоснователь и поборник "теории абсолютной относительности".

Демон – "де - мон" – существо, избравшее неверный путь к совершенству и противостоящее Единству. Гордое, ограниченное, эгоистичное существо, способное лишь временно обладать преходящими благами и неминуемо из-за приверженности злу получающее Кару Божью (см. "Кара").

Добро – то, что "доборолось" до прав существования. В узком смысле слова – всё, что существует (относительное д.), в широком смысле – проявленное на основе КОНа, угодное Богу существование.

Животные – существа низшего мира, не имеющие расширенной свободной воли и возможности отвлечённого осознавания действительности. "Чисто конкретные" существа, живущие текущим моментом. Имеют полное соответствие чувств, черт характера и телесного устройства с людьми, поэтому ж. являются в буквальном смысле этого слова "младшими нашими братьями". Совершенствуются, но медленнее человека. Так же как и у людей, представители одного вида могут стоять на разных ступенях Совершенствования. Повсеместное поедание ж. людьми в настоящее время свидетельствует о том, что люди в своей массе не вышли ещё из животного состояния и являются по существу "говорящими, рассуждающими ж."

Жрец – неправославный священник, приверженец какой-либо религии (см. "Религия"). Служитель культа своего бога при храме (см. "Храм"). Является представителем духовной власти, поэтому зависит от класса властьимущих и во многом поддерживает этот класс в противостоянии с народом. Кормится за счёт народных пожертвований. Как правило, наиболее добрые, справедливые ж. не имеют большого влияния на жреческую верхушку, которая и определяет политику жречества в целом.

Законы – многочисленные правила, регулирующие взаимоотношения. Если з. не ориентируются на КОН, то они становятся несправедливыми. Из-за своей многочисленности, противоречивости и непостоянства необходимо нуждаются в записывании и комментариях. Современные конституции тоже являются по существу законами, а не КОНом.

Зло – "зело, очень" – в буквальном смысле слова чрезмерность (см. "Мера"). Любое действие или творение, слишком сильно отклоняющееся от оптимального образа, т.е. ошибочное, неверное, недостаточное или лишнее... Малое з. связано с бытовыми негармоничными проявлениями, з. большое – с негармоничными действиями больших сообществ и систем.

Игра (Космическая) – "иго РА" – обязанность всех существ (частиц РА) самостоятельно добиваться совершенства, используя для этого все имеющиеся возможности.

Кара – "ка - РА" – казнь, гибель от РА. Наказание демонов и чертей (см. "Чёрт") за неправду и зло, ими творимые, сокрушающее их огороженность и возвращающее этих существ в число совершенствующихся созданий. В обыденном смысле – суровое наказание за грубое нарушение установленных правил.

КОН – Правь в так сказать юридическом аспекте. Свод устных, понятных всем правил, имеющих обязательно утверждающее, а не запрещающее значение. Предполагаемый мыслящими созданиями вселенский план Совершенства (ср. большой "КОН" – маленький "конец"). Сейчас в обиходе находится много слов с корнем "кон", обозначающих высшие для людей объединения (конституция, концепция, конгрегация, консолидация, консенсус, конгресс, конвент и т.д.)

Корова Небесная – мифическая хозяйка Галактики. Высокоразвитое существо, организующее жизнь в Галактике на основе Прави и борющееся с демоническими поползновениями контролировать галактические процессы.

Кривда – синоним Нави. Ложные знания о Совершенствовании, неминуемо приводящие к бедам и несчастьям.

Люди – существа, являющиеся переходным звеном от уровня животных к ангелам, сочетающие в себе как жёсткие животные инстинкты, так и стремление к совершенству и возможность осознанно осуществлять процесс совершенствования. В отличие от человеков (см. "Человек"), отличаются значительной гордостью, эгоизмом и агрессивностью, поэтому пока не принимаются в содружество космических держав и вынужденно изолируются на планете Земля.

Материя – то же что Ничто. Субстанция Бога, изначально не имеющая никаких качеств. Полный Ноль. "Материал" для построения Вселенной на основе Божественной Программы (см. "Программа") или КОНа.

Мера – "ме - РА" – "метод" действия РА. Путь Прави, предполагающий максимальную гармонию во всех действиях и творениях. То же что Середина (се - РА - деяна). Высшее проявление оптимальности бытия.

Мир – Великая Сфера существования, сочетающая в себе как Добро, так и Зло. Обладает колоссальными возможностями и разнообразием. Место пребывания существ, не очень далеко ушедших по пути совершенствования. Предполагается обязательная Смерть – тяжёлый фазовый переход от состояния воплощения к состоянию развоплощения.

Навь – "на - вь" – буквально "не жизнь". Система реальных энергий, фиксируемая на уровне сознания и ведущая в противоположную сторону от Совершенства (КОНа), т. е. к гибели. Чрезвычайно "умная" и "хитрая" система, всесторонне проверяющая существа на прочность. Во многом совпадает с сутью мирового Разрушения. В явном мире противостоит Прави.

Правда – "прави ведание" – необходимое условие возможности совершенствования, когда в каждом конкретном случае какого-либо действия или явления находятся оптимальные пути к Прави и выявляются неправильные пути.

Правед – православный священник, учёный, целитель, значительно опережающий других людей в области понимания Прави. В отличие от жрецов, умеет самостоятельно находить источники существования, поэтому не зависит ни от властьпредержащих, ни от "прихода".

Православие – то же что и Вера – учение людей о наиболее эффективном пути к Совершенству. "Славить Правь" – значит, изучать знания о Прави, следовать ей и распространять её среди народа. П. гораздо древнее и шире христианского "православия".

Правь – "по - РА - вь" – буквально "жизнь по РА" – система знаний, проявляемая на уровне сознания существ о наиболее верном и гармоничном пути к Совершенству. На уровне Яви противостоит Нави.

Программа – "по - РА - играмма" – путь совершенствования существ от Начала, Нуля, Ничто до Божественного КОНа по дороге Прави.

РА – Бог европеоидных народов, а возможно и всех людей на Земле. Почитался Единым и Единственным Богом Вселенной, сочетавшим в себе как качества личного бога, так и безличного. Отец всех существ, не существующий (т.е. не пребывающий в ущемлённом и ограниченном состоянии), а творящий существование – Сущий. РА растворён во всём, но на уровне людского сознания особенно проявлен в виде солнечного света и прекрасных чувств человеческого сердца, в котором находится "иск - РА" (то, что ищет РА). Т.н. "аврамические" религии (иудаизм, христианство и ислам) возможно в силу своего пустынного происхождения и чрезмерного солнечного излучения в этих краях выраженно или скрытно "антисолнечно" настроены.

Раб – "РА - б" – осколок РА, погружённый в бытиё, в Ничто (Материю) и стремящийся к слиянию с Единым РА (к Совершенству) путём расширения своего сознания. Понятие Р. извращено тёмными силами и в настоящий момент понимается как "бесправный слуга" и "покорный исполнитель".

Работа – "РА - бт" – деятельность существа с целью преобразования Вселенной по пути Прави. Неразвитым сознанием понимается только как добывание источников существования. Идеальная Р. та, которая производит энергию радости (см. "Радость").

Радость – род высшей энергии, преобразуемой живыми существами из более низших энергий, и "потребляемая" РА. Отсюда "РА - дость" – то, что достаётся РА, "РА - доваться" – отдаваться РА. Единственный род энергии, принимаемый РА от существ. В православных обрядах энергия радости производится в массовых масштабах на радениях (РА - деяниях).

Разум – "Раз - ум" – буквально единый ум, т. е. способность существ видеть всеобщую связь и зависимость всего со всем, и следовательно осознавать ответственность за свои действия перед Богом. Разумные существа выбирают дорогу Прави и активно не приемлют Навь и демонические заблуждения.

Рай – местопребывание существ, ясно понявших КОН и твёрдо следующих Прави, поэтому далеко продвинувшихся по пути совершенствования. Взаимоотношения этих существ построены на Любви и стремящемся к Единению Многообразии, и полностью лишены какого-либо насилия и лжи. Сфера положительного существования.

Расиянье – легендарная страна, родина европеоидных народов. Находилась на территории севера Евразии, предположительно также на материке Гиперборея. Отличалась прекрасным здоровым климатом и чередованием времён года. Располагалась (возможно, лишь частично) в пределах совр. России. Существовала в Золотом и Серебряном веках – временах Светлой эпохи.

Религия – "РА - лигия" – "договор" с богом или божественный закон. Религии мира – это осколки Единой Веры в Тёмную эпоху. Представляют из себя конгломерат крупных и малых сект (секторов, рассечённых частей), несущих в своих доктринах как положительные объединительные моменты, так и свойственную им неспособность к глобальному объединению из-за косности религиозных догм и эгоистических побуждений властьимущих классов.

Световор (Люцифер) – мифический главный демон Вселенной.

Сердце – то, что находится в середине. Физический и духовный орган, выполняющий центральную роль в жизнедеятельности тела и души. Физическое с. обеспечивает снабжение организма энергией, духовное с. – обеспечивает распознавание чувства Меры по пути Прави к Совершенству.

Сияр, Сиярыня – от "сиять" – уважительное обращение к влиятельному человеку в Расиянье. Ср. современные "сэр", "сир", "синьор", "синьора"...

Солнце – "сильница РА", Его "Око", Его "Сердце". Нерукотворный, нетленный, неуязвимый для оскорблений Образ Бога, показывающий Его отдающую, положительную для всех без исключения природу. По Вере наших предков Солнце (в быту тоже Ра) нуждается только в одном виде энергии, идущей от существ – энергии радости, которую С. же и вызывает в сердцах своим прекрасным светом.

Существо – частичка Ра, внедрённая в материю, и имеющее плотное тело. "Плоть" – "пл - т" – поле твёрдое, особое состояние духоматерии на низших непросветлённых сферах бытия. "Тело" – тло, то что тлеет, истлевает, уничтожается и имеет только временное существование.

Существовать – "су - ществовать", «су-частвовать» – сложное слово, обозначающую систему сочастий от микроуровня до макроуровня, где буква "щ" указывает на ущемлённое, утеснённое обстоятельствами бытия положение. С. – значит, постоянно бороться, преодолевать нелёгкие препятствия на пути к Совершенствованию.

Счастье – "со-частие" – объединение положительных сознаний, чувствующих несомненно, что их усилия и содружество ведут к очевидному для всех Совершенствованию и благу.

Тёмная эпоха – эпоха неблагоприятная, препятствующая Совершенствованию. Поскольку существование в мире волнообразно, постоянно чередуются спады и подъёмы, рост и сокращение, то наиболее сильные различия в подобных изменениях имеют космический масштаб и объясняются неравномерностью излучений из Галактики во время движения солнечной системы вокруг Галактического Центра. Как Светлые, так и Тёмные эпохи длятся многие тысячи лет. В данный момент, по преданиям вед, Земля находится в зоне воздействия преимущественно тёмных энергий, но по некоторым данным, скоро должна выйти в зону благоприятствующих излучений. Реальность существования таких огромных циклов косвенно подтверждается существованием циклов малых: ночи и дня, хорошей погоды и ненастья, зимы и лета...

Ум – способность существа осознавать действительность и находить эффективные пути к собственному благополучию. У. не способен к глубокому постижению всеобщих закономерностей, поскольку ограничен конкретной обстановкой, определённым временем и причастностью к очевидному, как следствие – может заблуждаться и служить Злу.

Храм – место предполагаемого, большего, чем в других местах, присутствия бога. Организационный центр религий. Место служения жрецов, производящих в х. свои обряды. Часто х. ставились в тех местах, где излучения из земли благоприятны для жизни (благих местах).

Человек – от "целый, цельный" – высший представитель племени людей, осознавший своё неразрывное единство со всеми другими людьми представитель сознательного Земного сообщества, а также (и обязательно) – нерасторжимую связь с природой и миром. Следует путём Меры, Прави и КОНа. Активно противостоит Нави и чертям.

Чёрный Царь (Сатана, Кощей, Чернобог и т.д.) – мифический демонический глава захватчиков планеты Земля. Не самый сильный из космических преступников.

Чёрт – примерно то же самое, что и демон, но в более тесной привязке к понятию Зла. Существо, перешедшее черту зла и остановившееся в совершенствовании или деградирующее. Является покорным слугой собственных эгоистических страстей, которые становятся чрезмерными и ненасытными. Несёт Зло другим существам, отнимает у них энергию для обслуживания своих гипертрофированных похотей.

Чертограмма – "черто - играмма" – неправильная, искажённая программа, внедряемая несовершенными, уклонившимися от Прави существами в окружающий мир с целью стяжания личного ограниченного эгоистического благополучия.

Яван Говяда – собирательный образ сказочного православного богатыря.

Явь – "я - жизнь" – весь "проявленный", данный сознательным существам в ощущениях реальный Мир, который разбит разделёнными сознаниями существ на неисчислимое количество всевозможных "я". Поле битвы Прави и Нави.

Ярь, Ярость – особо сильный вид энергии, рождаемый существами для борьбы. Считалось, что Я. стоит выше простого гнева (огнева), поскольку для её рождения существо должно было оскорбиться, т. е. должны были быть попраны его основополагающие принципы (то, чем существо особенно дорожит). Холодная Я. – это Я. под контролем рассудка.