О, Вы, которую любил

О, Вы, которую любил
и посвящал стихи и трели!
О, вы, которую молил –
не предавать меня в постели.
Вы так бесчувственно легки
и без причинно так наивны,
что даже в поле васильки
пред вами более чем винны.

А вы играли всё луной
и всем, что в сети попадалось…
Что скучно – Вами предавалось,
и не на эти ли средства,
Вы покупали ложь – слова,
румяна, мяту,
что б очаровывать за плату?!

Я – Вас вне разума любил
и этим, точно, приговором
Себя в наивности казнил,
Чужим, не внемля разговорам…
(Нет! Вы уж верно, не земная…
и созданы лишь мне – для рая!)

А Вам и не было труда
увидеть в чём моя беда
и потушить ненужный пламень…
но всё сгорело… только камень
остался в некогда саду.
Ужель на радость?! На беду!

Тщета искать в Вас правоты –
Вы по кошачьи неизвестны –
и этим были интересны,
но ложь свергает с высоты
блаженной прелести мечты.

Я до безумья Вас любил
и этот безрассудства пыл,
где больше чувства не ума…
О, как сыграла ты сама?!
От неги до щемящей боли…
что ж, без побегов наше поле…
А если был побег – лишь мой,
чтоб Вы натешились собой!

Да, Вы парили в вышине
над моим миром полным неги…
Покоя, счастья нет уж мне
на робком невезенья бреге.

Но я, же сам просил любви –
томящей, терпкой, сладкой боли…
И ту горячечность в крови
и эту сладостность неволи.
Которая лишая сил
в огонь бросала вдохновенья –
слепой и юношеский пыл,
что разжигала предвкушенья.
В измученной душе моей
На дне последних тихих дней…

И эти строки в том порукой,
Здесь выпестованы не скукой,
а под угОльями огня
и ожиданьем часа, дня.
Когда же Вы в своей гордыне
явите милости в пустыне,
и одарите, вдруг, меня
миг – взором вашего огня,
даруя влагу поцелуя –
схожу с ума, без Вас тоскуя!

Но милости не знал я боле и...
Цепи выбросил неволи…
Остался снова, вдруг, ничей,
Устами пить тоску ночей.

П.С.
О, Вы, которая внимает
иным струЯм чужих речей!
Сойдите, молча с пьедестала
моих ночей!
Где были Вы – остались звёзды,
их тишина и холод их…
Что - либо делать, уже поздно –
Любови вечной - канул миг!

8-11.1999г.