АЛЁНА. Часть первая

Майк Адам

АЛЁНА

(поэма)


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Падает снег за окном, как десантник,
Землю захватывает, как оккупант.
Жуткая погода, будто война, не так ли?..
И глаза ее сквозь время на меня глядят.


Но мне не холодно. Хоть тебя нет рядом.
(Горячий чай и глазированные сырки)…
Я не буду тебе звонить даже если вдруг очень надо.
Пришлось чувства свои к тебе временно застеклить.


И, однако же, какая все-таки пытка,
Держать в руке телефон и не сметь позвонить!..
Прости, милая, эту мою попытку
Нас с тобой сохранить.


Идет снег. А мне пока что память
Ни забыться, ни в сон не дает улепетнуть.
Твоим именем и дурманит и манит,
Светом души твоей указывает мне путь.

2

Стоя у окна, кричу в ночь: «Алёна»!
Волком вою, как на луну. Соседи не в счет.
Ты – чужая жена, но только лишь по закону.
По любви ты – моя и, кажется, не один год.


Восемь лет, твою мать, нас мотало вдали друг от друга,
Пока случай не свел нас опять, свахой выступив вдруг.
Я в него, в этот случай, как в омут с обрыва, подруга,
Прыгнул так, чтоб с концами, чтобы навсегда утонуть.


Ты была такой девочкой, маленькой, после школы.
А я в возрасте Лермонтова, как и он, по общаге «звездил».
Я – на пятом курсе, ты – на первом. Сюжет не новый.
Только я никогда не считал его главным из всех мерил.


Вечно пьяный, я прятался за алкоголь, как за стену,
Тебя ранить, обидеть, увидеть боясь.
Ты сама приходила ко мне. Долгожданному плену
Отдавая себя, никого ничего не стыдясь.


Ты вдыхала мой голос, как запах дождя после лета,
Ты питалась моими словами, как необходимой едой.
Я тебя возносил. Убивал тоже без пистолета.
Я тебя погубил бы тогда, так я думал, собой.


Ты же маленькая была, а я был взрослым и глупым,
Но в моей гениальности ты не сомневалась ни дня…
Вроде как, сам тебя передал из рук в руки…
Но кому и зачем?.. В этом моя лишь вина.


Я уехал из города. Ты в нем осталась учиться.
Я позволить не мог себе, чтоб ты осталась со мной.
Я не думал, что время тянется, а не мчится.
Я не знал, что люблю тебя и что такою ценой…

3

Хороводом кружили вокруг меня люди, лица.
Как пейзаж за окном вдаль летящего поезда, мелькали дни.
Я им счет потерял. Они все в один день смогли влиться,
В бесконечный день жизни смогли превратиться они.


Не спасали ни водка, ни книги, ни секс на работе,
Ни театр, который я создал в глуши от тоски.
Вру, конечно. Мое сочинительство нынче в почете.
И оно же меня разрывает внутри на куски.


Я забыл о тебе. И я рад был не помнить наверно.
Сука-память, как черная кошка в углу
Притаилась до срока, а после набросилась нервно
И вцепилась когтями в мой мозг так, что не отшвырнуть.


Я тебе стал звонить, лепетать что-то, назначать встречи,
На которые нам приходить было не суждено.
Ты сказала в один летний, может быть, в зимний вечер,
Что ждешь мужа с работы и сына ты ждешь от него!


И что стало со мною?.. В глазах потемнело, как в драке,
Когда подлый соперник успеет ударить под дых.
Разве не на небесах заключаются браки?..
Ты же… Я же… Мы… Пых…

4

Земля была выбита из-под ног, как у повешенного.
Я и повис между жизнью и смертью, как осужденный.
Существование заставляло сердце стучать ритм бешено,
Чтобы очнулся я, но уже человеком новым.


Я не очнулся. Я вскочил на ноги. Чернее ночи,
Мысли мои в голове хоронили присутствие чувств,
Живьем закапывали и все остальное-прочее.
Как у застывшего терминатора, глаз потух.


Не осталось в душе ни любви, ни тоски, ни жалости
Ни к чему, никогда, ни за чем, ни за что.
Я любовь стал считать проявлением слабости.
Больше слабым меня не увидит никто.


Дверь закрыта в меня. И для верности заколочена.
Ну, а вера в меня чья-то тоже на хер нужна.
Черным шелком в ночи спеленало меня одиночество,
Убедительным шепотом впарило, что мне жена.


Я с ума не сошел, не подумай, но видел отчетливо
В одиночестве женскую живую плоть.
Устоять перед ней, когда вот она, мог ли я?
И я взял ее, чтобы все время и жестко пороть.


Так прошло восемь лет. Механически и без событий.
Одиночество день изо дня мне варило борщи.
Я не жил без тебя. Я был собственной жизни зритель.
Наблюдал отстраненно за ростом ее морщин.


С появлением техники в доме кое-что изменилось.
Интернет одиночество снес, как лавина в горах.
Ты сначала, как вызов, мне прошлым летом приснилась,
А потом я искать тебя начал во всех соцсетях.