Любовь по Шекспиру

Дмитрий Дмитриевич ДОНСКОЙ (1881-1936) – русский врач, получивший образование в России и за рубежом, революционер, активный член партии эсеров , комиссар Временного правительства на Кавказском фронте в 1917 году, депутат Учредительного собрания. Был арестован ВЧК осенью 1918 года, а в августе 1922 на процессе "правых эсеров" приговорен к смертной казни. Решением ВЦИК исполнение приговора было приостановлено, а затем заменено заключением и ссылкой. В нарымскую ссылку он попал в 24-м году, и ему все время ее продлевали как опасному политическому противнику, много и беззаветно работал как врач, принимая в отдельные дни от 70 до 100 больных. В Парабели он жил с 1924 года, построил там больницу городского типа – с канализацией, водопроводом, операционной, родильным покоем, кухней, дезокамерой, солярием, инфекционным отделением, общежитием для медперсонала. Находился под пристальным наблюдением ОГПУ-НКВД.
В ссылке он встретил свою последнюю любовь, молодую женщину Таисию Иванову, которая стала ему другом, гражданской женой, помощником в его профессиональной деятельности. В преддверии нового ареста 24 сентября 1936 года – в селе Парабель Томской области Д.Д. Донской покончил жизнь самоубийством, путем инъекции морфия. Через некоторое время так же ушла и Таисия Иванова.

На снимке Д.Д.Донской


Любовь по-Шекспиру

Не любила еще, не была и любимой,
Только верила: принц ее все же найдет -
По весне, когда Обью вскрывается зимник,
Словно вестник любви, прогудит пароход.
В край сибирский далекий по ссыльной дороге
Он приехал не принцем. За ним коридор
Тюрем мрачных и ссылок, холодных острогов.
Да расстрельный «цекистам» на всех приговор.
Пересуды не в счет, что годилась ты в дочки,
Что невенчанной стала женой для него.
Ты раскрасила дни, согревала все ночки,
Стала другом, последней любовью его.
От возмездия Кормчего негде укрыться,
Не уйти от прицела всевидящих глаз.
По подложным доносам и просто, что «бывший»,
Постреляли. До трех не считая - на раз!
Выбрал смерть, предпочтя ее новой неволе,
Пыткам в страшных подвалах грядущего дня.
Морфий - верная смерть. Он ушел добровольно,
Ни о чем не жалея - о милой скорбя.
В православных молитвах о нем сорок дней
Отмолилась душа, здесь не держит ничто:
«Без тебя жить на свете - ничего нет больней,
Нас с тобой разлучить уж не сможет никто.
Без тебя меня нет. Шприц вот с этим же ядом.
Я без страха, любимый, твой путь повторю.
Я с тобою, ты слышишь? Всегда буду рядом…
Яд как благо. Не больно. Не страшно. Люблю»
Где-то бродят сейчас бесприютно их души,
Смертный грех добровольно из жизни уйти.
Только небо, наверное, видит и слышит:
Та любовь, лебединою песней летит.