"Грибною тропой" Продолжение повести о Михалыче

"Грибною тропой" (Продолжение)
...спорт-стайл.
Отягощенная массой тающего снега одежда ощутимо затрудняла движения. Профессор принялся ёрзать внутри своего многослойного одеяния , создавая малую толику тепла от трения. Выбираясь из канавы , старик потерял перчатку и болезненно потянул мышцу на ноге. Семь десятков уже за плечами.. -подумалось Григорьичу , когда он на четвереньках оказался на верху снежной кочки. А глаза пообвыклись к темноте и теперь даже заснеженное поле проглядывалось хоть немного. Павлова нигде не было.. Вдалеке слабо угадывался огонёк в окне кухни и террасы. "-Весь ужин псу под хвост!" - раздраженно посетовал профессор , шаря по неоглядному снежному покрывалу поля взглядом. "-Куда он , индюк кривоногий , попёр?! На лыжах.." Владимир Григорьич устало вытер лицо мокрой ладонью. На губах остался древесный привкус и мелкая труха замшелой коры. Оглянувшись в канаву , профессор посветил туда изрядно подсевшим Хрюндиком. Лыжины не сломались и профессор воодушевлённо принялся выпутывать из кустарника дужки креплений. Палки погнулись , но были тут же. "-Второго падения могу и не пережить.." -мелькнуло в голове Григорьича. Сверху посыпался противный , иглистый снег с обильной хвоей. Обрушившимся комом профессора легко увлекло на дно канавы вместе с инвентарём. "-Как же это всё не ко времени-то..." -бубнил себе под нос Григорьич , понимая , что промокли обе ноги и шапку уже будет найти проблематично. И... ! О , ужас!!! Хрюндик пропал !!! Нервно шаря вокруг обледенелыми руками , пристально таращась во все стороны и нелепо вертясь , Григорьич искал фонарик. Кроме болезненных уколов мёрзлых веток кустарника да предательских коряг под снегом ничего не попадалось. "-Да , будь проклят ты , криволапый неуд со своими чёртовыми штанами! Слепой дундук! Рыбоголовый постобрёх !" Владимир Григорьевич истерически принялся карабкаться наверх с твёрдым желанием вернуться на дачу и усесться-таки за долгожданный горячий ужин с неизменными сосичбанами , капустухой , кэртошем , холебом и грибакинами. "-Этот осёл пусть сам как хочет , так и выходит! Чай , не дитё малое! Остолоп!"
Приободрившись мыслями о скором ужине , профессор , прихрамывая и сутулясь , ковылял по уже знакомой колее к дому. Через метров тридцать он заметил едва различимую лыжню.. "-Моя , видать?" Нет... Широкие полозья финских лесных лыж отчетливо виднелись на свежем снежку. Следы всё больше прижимались к бортику колеи а потом и вовсе пересекали его кривыми уступами , уходя куда-то вправо в темноту , в сторону дороги на речку. "-Какой же он всё-таки болван , этот Михалыч!" - подумал профессор и , нервно сплюнув в снег , поспешил к дому.
Стуча зубами и резво хлопая себя по замерзшим бёдрам , Григорьич ввалился на террасу. Старик весь дрожал , втянув голову в плечи и лишь едва подпрыгивал , стараясь хоть как-то не околеть. Быстро миновав кухню и веранду , Григорьич рванул на себя заветную дверь в тёплый дом. ...Но не тут-то было.. Дверь была заперта и холодная металлическая ручка только издевательски морозила скрюченную ладонь. "- Тьфу , ты , чёрт!!!" - дёрнулся в раздражении Григорьич и забарабанил в дверь , оббитую фанерой с избирательного участка 1969 года и утеплённую отрезками милицейской шинели по контуру. Никто не отозвался. Григорьич понял , что женщины отправились на поиски Павлова и его самого , зачем-то заперев именно внутреннюю дверь. Уже теряя самообладание , профессор метнулся к серванту и , опрокинув какие-то склянки и плошки , достал початую бутылку водки , принявшись лить её на ладони и энергично растирать ими окаменевшее от холода лицо. Тёр профессор быстро и отрывисто , поминутно подливая ледяную жидкость на дрожащую ладонь. Запахло какой-то невыразимой дрянью. Профессор лишь чертыхался и тёр , чертыхался и тёр во тьме этого заиндевелого склепа , который летом был таким уютным и милым!!! Таким тёплым и притягательным , таким желанным и родным ! "-А ведь я веранду , практически , сам и построил." -вспомнил Григорьич события тридцатипятилетней давности , когда он , будучи аспирантом , едва доцентом , ехал сюда один и до глубокой ночи колотил молотком , устраивая свой вариант счастливого родового гнезда. Лицо схватилось какой-то непонятной коростой и немного покалывало. "-Что за водка такая?" - пронеслась мыслишка. Приблизив вплотную к глазам скользкую бутылку и изо всех сил щурясь , профессор разобрал в скудных отблесках лишь неясные очертания какого-то не- то герба , не -то щита на тёмной этикетке. "-Вот уж , неудобство-то!" - чуть не взвыл профессор , ставя бутылку на стол и лихорадочно труся к выходу. Снаружи было чуть теплее , или так показалось изможденному неудобством профессору. " В сарай!" - прозрел Григорьич и со всех ног бросился по метровому снегу к захламлённой хибаре.