"Про Кремль". Отрывок из н/ф романа "Беспилотник".

***
В России в Кремле, ни где-нибудь, произошло уж совсем экстраординарное событие. А в чем его суть?
А в том, что все люди, которые, так или иначе, могут появиться на его территории, и уж тем более, в одном из зданий, где происходит ежеминутная и непрерывная, размеренная работа по управлению огромной страной, учтены, переписаны, имеют пропуска или разные электронные карты. Система камер с распознаванием лиц и их идентификацией работала круглосуточно, как швейцарские часики. Ходили шутки, что и мыши на территории Кремля имеют свои бейджики.
Так вот, в один из рабочих дней, такая система, где-то в первой половине дня вдруг бесшумно подняла тревогу, указывая на мониторе красным прямоугольником на некую неучтенную и неизвестную системе персону. Которая неизвестно как, пройдя до этого все препоны, оказалось в одном из освещенных коридоров центрального здания. И, теперь, неторопливо шла и разглядывала таблички на кабинетах.
Это был парень, одетый скорее для посещения концерта, чем госучреждения. Серебристые джинсы с ремнем, белые кроссовки на небольшой подошве. Черная футболка. Что само по себе было уже нарушением рабочего протокола. Вихрастая высокая прическа и выбритые виски. Он запечатлелся на нескольких камерах. И перемещаясь, пропадал с одной и появлялся на другой.
Охрана сработала быстро. Но, прибыть в три секунды у них, конечно же, не получалось. На камерах было видно, как возле парня, вскоре, появился секьюрити в гражданском костюме и с рацией.
В эфире послышались их переговоры:
– «Стенд», я на месте. Где он? – спросил мужской голос.
– Что значит «где»? Ты, что его не видишь, что ли?! – послышался удивленный женский. – Он идет перед тобой! А, где семнадцатый?
Послышалось какое-то крепкое выражение, не предназначенное для эфира. По камере было видно, как через минуту к тому подбежало еще трое других. И стали расходиться в разные стороны.
– «Стенд», я четвертый. Мы все в сборе. Объект, не наблюдаю. Устанавливаем оцепление. – ответил уже другой подоспевший секьюрити.
Рация помолчала на минуту. Потом, снова, ожила:
– Чушь какая-то! Влево, пять шагов от тебя. Повернись. Он уходит. – поворчав, потребовала она.
«Четвертый» повернулся и выполнил эти требования с лихвой, сделав, даже, десять шагов. Теперь уже рация, снова, надолго затихла.
– «Стенд», объект не наблюдаю. Никого кроме нас нет. Прием. – остановившись, он доложил центральной.
– Четвертый, это дурдом какой-то! Что-то с камерой, наверное? Ты прошел сквозь него! Сейчас он идет дальше по коридору к тебе и... начинает исчезать! Он исчезает! Растворяется! Все! Его нет! Вы одни, – надрывалась рация.
– Это не дурдом, это Кремль. Поосторожней в эфире, – ответил охранник, который стоял в середине, как вкопанный и добавил: – Говори же, в конце концов, что делать?
Женский голос в эфире сменился на мужской, который по-командирски сказал:
– Отставить балаган! Действуйте по двенадцатому пункту. Сейчас придут.
Охранники задвигались и начали что-то искать по всему ими оцепленному пространству просторного коридора.
В кабинете зам. начальника по оперативной работе службы охраны Кремля раздался звонок.
– Да. Григоров, – перестав писать и подняв трубку обычного телефона, сказал седовласый генерал-майор. – Понял. Пусть ко мне Станишин зайдет. Сейчас же! Держите меня и его в курсе.
Он встал из-за своего стола, немного прошелся и посмотрел на портрет президента.
– Никогда такого не было, и вот опять, – еле слышно проговорил он, ставшие мемом в интернете слова, которые приписывают очень интересному человеку, бывшему, когда-то, премьер-министром страны.
В кабинет влетел.… Не вошел, а именно, влетел капитан Станишин.
– Товарищ генерал-майор...! – запыхавшись, проговорил он.
– Докладывай. – скомандовал начальник. – Кто у вас там и где растворился? Что за шутки?
– Никакие это не шутки, товарищ генерал-майор! – проговорил Станишин, усаживаясь на крайний стул. – На «Стенде» сейчас Федотову водкой отпаивают.
– Слава, давай без званий. Докладывай! Не томи! – и он с силой ударил кулаком по столу.
– Хорошо, Анатолий Степанович. Короче, срабатывает «Стрела» по человеку в 1–б корпусе в коридоре. Прям, посреди. Почему раньше она не сработала – не понятно. Все, как положено. Неопознанный на камерах. Наряд побежал на задержание. Только вот, незадача. Валентина видит на экране объект, а наряд, Щипачев немного позже прибыл туда, никого не наблюдает. И никто, из группы объект не видит. Нет нарушителя!
Он вытер губы рукой и продолжил:
– А на камерах он есть. Федотова в шоке от докладов по связи. Она, начала направлять Щипачева. А тот в порыве взял, да и прошел объект насквозь! Ну как, то есть? Да. Прямо насквозь. Запись есть. Я прибежал на «Стенд». Смотрю картину на экране. А пацан, или парень этот возьми, да и начни медленно исчезать. Да, не смейтесь вы, Анатолий Степанович! – рассказывая, капитан, даже, не сразу заметил, что генерал начал мелко трястись от смеха.
И рукой показал капитану, чтобы тот продолжал.
– Он сделал еще три шага и полностью исчез. Я перенацелил наряд действовать по двенадцатому пункту. Доклад окончил, – неуверенно проговорил Станишин.
– И вы, конечно, никого не взяли, – генерал, согнувшись над столом, давился смехом в кулак, прижатый к усам. Капитан же молча, сидел и смотрел на него. Прошла минута.
Просмеявшись, зам. начальника по оперативной работе охраны Кремля, генерал-майор Григоров встал и прошел, обойдя свой стол, к стульям и к капитану.
– Я чего смеюсь-то! Ой, уморил ты меня! Ты со стороны на себя посмотри, какую муйню ты сейчас мне наговорил, – вытирая слезу, сказал он. – Я, просто, в московском цирке прикинул твой доклад. Там он – самое то, смотрелся бы. И Вальку-то, зачем водкой отпаивать? О-ой! Ну, да. У нас же Кремль. Такое – в порядке вещей. И пора уже привыкнуть: «Кио сделал еще три шага, отдал честь портрету президента и исчез на глазах у восхищенной публики. Аплодисменты. Занавес»
Генерал опять стал смеяться.
– У нас же Кремль, Станишин! Не цирк. – давясь в кулак, проговорил генерал, все-таки, начиная потихоньку успокаиваться. – Таких докладов здесь, в этом здании не было со времен Царя-гороха.
Капитан сидел, молча, не понимая, что сказать.
– Ну, значит, был уже один раз? – робко вставил он, и сам немного развеселившись.
– Не привязывайся к словам. Отставить балаган. – успокоившись, генерал вернулся за свой стол. – Давай сюда запись. Посмотрим. Кого вы там профукали?
Станишин набрал номер и сказал:
– Федотова! Нарезали записанное? На флешку скинули? Давай, отправь кого-нибудь сюда, пусть принесут.
– Да-а! – протянул генерал Григоров, растирая ладонью коленку.
Капитан молчал. Он проникся беспокойством начальника. Это же нужно докладывать, теперь выше, а может и еще выше. А докладывать-то нечего, по сути. Нарушитель был. Нарушитель зафиксирован на камерах. Нарушитель не пойман, потому что...
Типа: как вы объясните, что система вам выявила объект, не имеющий права находиться, там, где он был зафиксирован. Но, вы не задержали нарушившего? Вы утверждаете, что он прозрачный. Не задержали, потому что, якобы, ухватиться не за что? Молодцы! Прекратите превращать Кремль в Цирк-шапито! Вы отстраняетесь... Нет. Вы, генерал, уволены.
В кабинет постучал и вошел охранник, который принес флешку с записью.
– Разрешите войти! – отрапортовал тот. – Флешка, товарищ генерал-майор.
– Да. Давайте, – сказал Григоров, выходя ему на встречу.
Он взял у секьюрити устройство и пошел в комнатушку при его кабинете, где стоял компьютер.
Вставив в него устройство памяти, и запустив единственный на нем файл, генерал позвал капитана:
– Станишин, иди сюда.
И они уселись там, на стулья смотреть.
На экране монитора появился медленно идущий по коридору молодой человек описанной уже внешности и смотрел на табличку с названием кабинета на двери. Появился охранник с рацией в руках и застыл в нерешительности. Он, явно, не видел парня, который уже проследовал немного дальше по коридору.
Появились еще трое из охраны. Остановились и стали мяться на месте. Внезапно, один из них встрепенулся, повернулся к парню и начал делать какие-то неуверенные, но широкие шаги, догоняя его. И, не сбавляя темпа, он, вскоре, прошел нарушителя насквозь, оказавшись уже впереди того. И остановился, шевеля рацией перед своим ртом. Парень же, продолжая движение и становясь все более и более прозрачным, в конце концов, исчез, как только снова прошел охранника.
Генерал завертелся на своем стуле, как уж на сковородке и, остановив просмотр записи, удивленно посмотрел на капитана.
– Нет, ты понял?! А?! – громко сказал он, вставая. – Ты понял?! Медь твою! Это что же такое происходит!?
– Скопируй-ка мне на компьютер, – скомандовал он капитану. – Хотя, нет. Оставь-ка мне флешку. Себе другую возьмете.
Он выдернул устройство памяти из компьютера. И распевая на неизвестный мотив слова: «Дурка отдыхает! Дурка отдыхает!», стал прибирать её к себе в стол.
А, уже обращаясь к капитану, сказал:
– Все! Свободен. Действуйте по распорядку. Технарей пропускать. Пусть все там измеряют, анализируют. Я пошел докладывать. Здесь, похоже, другие люди, нужны. Специалисты.
Капитан сказал «Есть!» и покинул кабинет.
***