Ещё одна. Сказка о любви 50

часть 50


Поезд Москва - Хабаровск торопился, к расписанию. Вагоны раскачивались что, возбуждали " к сексу".
Валериевна взяла чашку. Налила себе "полную посуду" водки.
Выпив. Как "бальзамом" разошелся по всему ее телу.
Монотонно постукивали железные колеса об рельсы. Продолжая "блудить" на слух.
Качались вагоны поезда, подгоняя, друг дружку.
Играла музыка из купейного репродуктора.




Кто ошибется, кто угадает?
Разное счастье нам выпадает
Часто простое кажется вздорным
Черное белым, белое черным?

Елизавете "вздремнулось" от выпетого.
На хмельную голову Валерьевне приснился сон. Который хотела бы? Не снится в ее усталой, пьяненькой голове.
Да пока? По "живому" вспомнился.
Песня из репродуктора мешала корректировать сон.


Мы выбираем, нас выбирают?
Как это часто не совпадает!
Алкоголь, утомление, нервы.
Сон победил!


Ночной берег, река под огромной луной. Сидит мальчик с гитарой???
Это Миша!
Тот, что снился ей в приюте?
Тот сивый мужчина, что оплатил нахождение Валерьевны в реанимации. Что приходил к ней в палату. Наконец выкрал ее из больницы? Непонятно для чего?
На берегу, он пел песню. Для речки, леса, луны, небу, заросшему бурьяном полю, всему живому.

- Между нами блЯть дикарями говоря.
Спать в кровати блЯть, только тратить время зря
Надо братцы раз - ЗеБаТь - ся по лесам, вашу капель!

И куря у пропасти
И плюя на тигру
Не теряйте потенцию,
И еБиТесь в счастье!

Между нами блЯдунами говоря
Захотелось в разных, разных "по - за-Х" женщин поиметь
Жизнь земная возбуждает аппетит
Хоть черненьких хоть беленьких?
- Да! А японки? так и не было...



Опять появилась надоедливая цыганка, выйдя из утреней зыби. Со стороны речки, покрытой теплым туманном. С трелью взбодрившегося соловья.
- Твою же мать! Возмущалась в своем сне Елизавета.
- Ты испугалась? Снова начала свои морали старая "модная" одетая в светлое, яркое платье в дорогой бижутерии цыганка, - Приставляешь, а как мне? Расправив сзади свое яркое платье


Ты переживала прежде, что от навалившихся на тебя перемен, потерь. Ты сойдешь с ума? И не могла понять. Сошла с ума или это все для тебя сейчас явь?
- Как это?
- Быть пьяной? Поучала цыганка, - Твой организм уже не слушается тебя, не стыдится. Как у сумасшедших. И ты этим не управляешь? Вот так люди сходят с ума...
- Все?! Руки в боки проорала Елизавета на все утреннее поле протекающую реку, на мерцающий костер на купе третьего вагона. На полицейских, сидевших напротив.
- И самое главное запомни. Стала растворяться в зыби тумана цыганка, - Когда у тебя начинают сниться плохие сны? Значить у твоего организма давно не было хорошего секса! Значить появлюсь снова я.


И у края пропасти
И у тигра в пасти
Не теряйте бодрости
И верти в счастье!

Не пугают нас не стужа и не зной
Только лето, все же лучше чем весной
И в июли, нет недели декабря
Между нами дикарями говоря

И у края пропасти
И у тигра в пасти
Не теряйте бодрости
И верти в счастье!
За спиной поющего Миши было видно, как мерцает костер, пламя полыхает, поглощая огромную луну на ночном небе у реки.
Все растаяло в один миг.
Во сне Валерьевны

С вагона на пирон. Валерьевну спящую. Вынесли закутанную в пледе, что дал "безвозмездно" проводник.
Дежурный наряд привез "в преддвориловку".
Спящую, пьяную Валерьевну, гроб с крышкой (как улика), пустой ящик с под телевизора электрон 716.
Четыре трупа отправились в морг. На экспертизу для раскрытия смерти и их данных. Наколки на теле убитых, сразу срисовали, "братва сидевшая"
Лишь в голове Валериевне " бесновался голос старой цыганки.

В одной нашей жизни, все, что для нас новое? Новые победы, достижения, усилия, - это жизнь.
Все остальное, пьянки, гульки, повседневная робота, чтобы выжить, что мы не помним даже на следующий день. - это наш второй сон

Елизавета валяясь на лаве преддвориловки, ныла ворочалась. Сбежать, спрятаться?
- Допилась до белой горячки?! Допекала, ее старая цыганка.

- Стремится долго прожить, а зачем?
Все близкие умрут, останутся враги.
Женщины, мужчины разные,
Мыслями об одном, стать признанными
Любить, Творить, Жить
Женщины счастливее, им первым дал бог дар Любить!
Не унималась, "наглая" цыганка из сна Валерьевны.

- Стыд твоего одиночества привел к таким катаклизмам в твоей жизни.
Продолжала сниться цыганка, Валериевне лежащей замотанной пледом в преддвориловке.
- Это как? Недоумевала Елизавета, от злости и беспомощности. Цыганка смотрела в кастрюлю. В юшку, где варила внутренности медведя. В кипящей воде плавали, киши, почки, сердце, суставы.
- Вот подойди сама увидишь. Предложила цыганка.
Та встала из - за стола подошла к старухе.
- Видишь кости розовеют от кипения.
- Ну?
Старуха посмотрела на Елизавету, - Хрящи и жилы вздуваются от твоего " шипения", как ты меня ненавидишь.
- Ну?
- Лавровый лист варится ребром, не ложится на воду. Цыганка посмотрела на Валериевну, - И ты меня перестанешь ненавидеть, так - как ты? это я!
- Ну?
- Ну, ну! Не выдержала старуха, повысив голос, - Еще пару минут шурпа приготовится!

Свидетельство о публикации №77625824331 от 22 мая 2021 года

Продолжение следует.