Тихонько на завалинке сидел глубокий дед (ПЯТЬ ВОСЬМЫХ)

Литература / Конкурсные работы победители / Тихонько на завалинке сидел глубокий дед (ПЯТЬ ВОСЬМЫХ)

Просмотр работы:

След.

12 мая ’2019

17:02

Просмотров: 13837
Добавлено в закладки: 1

Поднять работу в данном разделе

Услуга "Покажи себя сам" (шапка сайта)

написано в день 75-летия снятия блокады Города на Неве

в память о деде Павле Ивановиче
и его сыновьях Иване, Василии, Николае и Алексее
моих близких и родных

Тихонько на завалинке сидел глубокий дед.
Не говорил он никогда на полный голос.

Он иногда тихонько пел,

а слов его,
хоть рядом сел,

никто не знал
и никогда не слышал.

- О чём поёшь?..

Понятно, не о счастье.

О счастье тихо
и неслышно не поют...

- Ты был в блокаду в Ленинграде?

Кивнул,

слезу в ромашки
лишь смахнул.

- Сказали на селе:

у хлебзавода жил на Ваське,

где запах хлеба
день и ночь?..

А дед смотрел по-доброму,
не исподлобья:

ломоть - над полотенцем,
плавленный сырок,

стакан гранен, от Николая,
на пять восьмых и только в раз
перед едой для аппетита.
- А часто ли за упокой?

Душа страдала и терпела
не слышно слов, немой ответ:

не взяли с боем Ленинграда.
Не взяли русский наш оплот.

А Ленинград не взяли с боем.
Не взяли русский наш оплот.

Тихонько на завалинке сидел глубокий дед,
ладонью грубой гладя кошку...
Иван погиб, на тридцать третий день,
и Вася уж в семнадцать был на фронте,

а Люнька с Колей на троих делили крохи и уловы.
Им с бабкой было вместе восемьдесят три.

... Вдвоём остались лишь, сироты...

(уйдя с погоста, меняли рыбу на пшено)

Они любили с детства Цну - через Оку впадает в Волгу!
Они любили речку Цну - через Оку впадает в Волгу.

Тихонько на завалинке сидел глубокий дед,
прибыв под снег из Ленинграда.
О старшем уронив слезу,
второму так сказал, печалясь:

- "Васятка, двое пацанов,
не выжить в зиму - нет запасов.
Езжай ка к тётке ты в Ростов,
или в Ташкент до крёстной мамы..."

Сидели двое. Пять восьмых.
Смоленская над образами.
На печке двое пацанов
и это всё,
что помнит память.

У церкви белой три креста всегда встречали на Поляне.
Село то звали Носины,
то на Тамбове и в Рязани.
Село то звали Носины - то на Тамбове и в Рязани.

Березник Малый и Большой,
на Ваське тоже есть проспекты,
но Среднего Сусарловке и не дано:
там мост стоит - он узелок на память.

Тихонько на завалинке сидел глубокий дед.
Внучок его испытывал на память,
а дед тихонько очень пел -
слов не узнать, душа страдает.

Что пять восьмых? Стакан гранен,
хоть с белым он, а хоть и с красным.
И непременно плавленный сырок
и щедро кошек угощает.

Не взяли город Ленинград.
Все выросли и дали семьи.
Иван остался там. Прорыв -
Десант Тамбовский - ПЯТЬ ВОСЬМЫХ!..
- и это всё,
чтоб поминали...