16+
Лайт-версия сайта

Г.Макунц - «Только я глаза закрою – предо мною ты встаешь…»

Литература / История, естествознание / Г.Макунц - «Только я глаза закрою – предо мною ты встаешь…»
Просмотр работы:
05 ноября ’2010   11:41
Просмотров: 30101

«Только я глаза открою – над ресницами плывешь». Каждому урожденному тбилисцу знакомо это чувство возвращения к родному городу. Когда еще не узнаешь города, точнее, узнаешь с трудом, постепенно, - так медленно проявляется в химическом растворе фотография. А потом узнавание возвращается. Когда-то многочисленная армянская колония Тбилиси рассеялась, разъехалась: кто из старого центра – на невзрачные окраины. Кто дальше – в Армению, в Россию, за океан. Но тем, кто привык к мощеным улицам Сололака и Авлабара, заворачивающим в подворотни дворов, с резными длинными верандами и развешанным напоказ бельем, забыть Тбилиси невозможно.



Старый Тифлис по-прежнему горбат. Только когда-то он пах воздушной кукурузой и зеленью, что привозил из села Дигоми на своем ослике старый Мамука, ванилью и жареными баклажанами – свидетельством неукротимого хозяйственного ража домохозяек, акацией и горячим от солнца камнем. А теперь он пахнет сыростью подъездов: увы, разруха начинается в головах, а заканчивается непоправимо прохудившейся канализацией.
На рубеже XIX-XX веков Тифлис из восточного поселения превратился в романтический европеизированный город. Здесь была резиденция наместника, сюда устремлялись предприимчивые люди со всей Азии. Тогда же этот город стал неформальной столицей армян Южного Кавказа. Самый основательный слой городского купечества и промышленников составляли армяне. Город богател во второй половине XIX века, и армянские купцы и промышленники стремительно делали здесь состояния. Тифлис, конечно, оставался имперской провинцией. Но провинцией пышной, богатой и претенциозной. Развитие промышленности дало толчок многообразным художественным талантам. Армянская финансовая элита того, прежнего Тифлиса чуждалась замашек нуворишей. Исай Питоев покровительствовал театральному искусству, нефтяной король Александр Манташев поддерживал образование, строил школы. Посылал учиться в Петербург и Париж местных студентов, Александр Мелик-Азарянц входил в правление Кавказского Армянского благотворительного общества. Купец Микаэл Арамянц построил знаменитую больницу – лучшую в свое время в городе и первый в Тифлисе синематограф «Аполло».
А знаменитый архитектор Александр Тер-Микелов возвел самому Арамянцу роскошный отель «Мажестик» (нынешний «Мариот») и «итальянскую виллу» для «икорных королей» братьев Маиловых. Шушинский уроженец, выпускник Петербургского института гражданских инженеров Газарос (Лазарь) Саркисян был автором едва ли не самых блестящих архитектурных сооружений города: Народного театра Зубалова (театр им. Марджанишвили), здания Офицерского общества (сейчас здание ТВС-банка), Торговых рядов Манташева на Армянском базаре. И главное – он построил по заказу Александра Манташева здание Манташевского торгового училища, ставшего потом нашей знаменитой 43-ей школой.



Надпись «Манташевское торговое училище» с фасада школы сбита. Ничто не напоминает о бывшем отце-основателе. Только обновленные торговые ряды по-прежнему, как знак качества, зовутся именем первого владельца. Но вообще Тбилиси плохо помнит своих знаменитых горожан. Во дворе старой армянской церкви Нор Эчмиадзин - одной из двух действующих (век назад в городе их было 60), где по традиции хоронили благотворителей, стоит памятный знак с лаконичной надписью по-армянски «Манташев». Но это не могила Александра Ованесовича, этот знак его внуки установили всего два года назад, а похоронен он был в фамильном склепе во дворе Ванка - главного армянского собора Тифлиса. В 1938 году Ванк по приказу Берии снесли, могилы разрушили. Но кое-что в память о земном пути самого богатого человека Грузии XIX века в городе сохранилось: Манташевские торговые ряды, и - забавная деталь - первая телефонная линия в Тифлисе была проведена от дома Манташева к его же конюшням в Дидубе. Лошади и подкосили род Манташевых. Сыновья Александра Ованесовича, умершего в 1911, бежали в Париж после октябрьского переворота, и там все отцовское состояние просадили на ипподромах.
Во дворе другой церкви, Сурб Норашен, сохранилась надгробная плита на могиле родовитого купца и мецената Тамамшева и его жены. Имена этого ветвистого купеческого рода часто встречаются в тбилисской топонимике. Краеведы говорят, что дом, известный в Тбилиси как «Салон Смирновой-Россет» (Александра Осиповна – фрейлина двора, подруга Пушкина и красавица), был дан в приданое внучке зажиточного купца Егора Тамамшева красавице Елизавете, вышедшей замуж за Михаила Николаевича Смирнова, сына Александры Осиповны. Особняк этот сегодня занимает НГО «Кавказский дом», и благодаря этому он цел и сравнительно благоустроен. Но церковь Сурб Норашен переживает тяжелые времена.



Последние 15 лет вокруг церкви происходит какая-то мутная возня: перетаскиваются надгробия, перебиваются эпиграфические надписи с армянских на грузинские. Сейчас она закрыта, внутрь войти невозможно - на двери висит замок. А зайти стоило бы - церковь была украшена фресками художников овнатаняновской школы. В 50-ые годы ее превратили в библиотеку, деревянные полки и электрическую арматуру прибили прямо на лица святых. Сохранилось ли что-нибудь с тех пор, неизвестно - до недавнего времени церковь служила еще и складом. Теперь здание рушится, пока грузинская церковь считает ее «спорной»,здешняя епархия Армянской Апостольской Церкви тоже не может взять Норашен под свое попечение. Более того, сама ААЦ в сегодняшней Грузии не имеет легального статуса – так как нет закона о религиозных организациях.
Больше, чем церквям, повезло театрам – бывший российский, ныне грузинский олигарх Борис Иванишвили дал денег на их реконструкцию, теперь и театр Руставели, бывший Питоевский, и театр Марджанишвили, бывшее театральное общество Зубалова, сияют обновленными фасадами.
Но если за общественными зданиями городские власти еще присматривают, то старинные особняки Сололака ветшают на глазах. Старожилы, которых осталось очень мало, еще могут назвать имена первых владельцев домов на бывшей Сергиевской (Мачабели) – Маркоса Долуханова, генерала Тер-Гукасова, братьев Маиловых, самого Манташева. Именно здесь в начале прошлого века строилось и селилось богатое армянское купечество. Углубившись в улицы Сололаки, понимаешь, почему Тбилиси стали называть «кавказским Парижем» - благодаря особой атмосфере покоя, смешению языков, благодаря космополитичной архитектуре рубежа XIX-XX веков. Положа руку на сердце, тифлисские дома этого времени пышностью и качеством мало чем уступают европейскому модерну: амбициозные владельцы заказывали строительство особняков самым лучшим архитекторам города.
Так, трехэтажный особняк братьев Бозарджянцев на улице Чонкадзе получил специальную архитектурную премию конкурса, организованного тифлисской мэрией - за лучший фасад. Братья Бозарджянцы были табачными фабрикантами. Уважающие себя тбилисские курильщики долгие годы покупали только «Приму» тбилисской фабрики №2, бывшей бозарджянцевской – только она чудом сохранила оборудование и традиции качества бывших владельцев.



Однако в городском обиходе особняк зовется «домом мадам Бозарджянц». Почему мадам? Потому что богатые коммерсанты, чтобы обезопасить себя от потерь в случае банкротства и прочих финансовых неприятностей, записывали недвижимое имущество на жен и домочадцев, чтобы в случае чего оно осталось в семье.
Понятное дело, после прихода большевиков это ухищрение не помогло. Особняк реквизировали, оставив, впрочем, мадам две комнаты. В доме появились новые жильцы - сюда к своей жене, урожденной княжне Гегечкори, въехал некий Лаврентий Берия.
Мой тбилисский приятель утверждает, что здесь продолжали жить и несколько поколений Бозарджянцев. По крайней мере, когда у него (по его словам, а кто проверит?) был роман с внучкой мадам, именно в этот дом он приходил на любовные свидания.
Почти 100 лет советской власти, локальных революций, переворотов, нищеты и забвения на пользу ему не пошли. Сегодня особняки Сололаки выглядят как одежда с чужого плеча. Всюду разруха, фрески в подъездах изуродованы протечками или прорезаны толстыми жгутами электроарматуры. Это тоже примета сегодняшней жизни: поскольку свет в домах бывает не всегда, предприимчивые тбилисцы тянут «левый провод» от ближайшей подстанции метро или троллейбусной линии. Город оплетен такими проводами - часто поверх росписей или лепнины. А что делать - приходится выбирать - тепло и свет или остатки красоты. Жильцам не под силу всё это привести в порядок, они сами едва сводят концы с концами. Им в общем-то все равно, что они живут в памятнике архитектуры, если заливает дождь и на голову падают куски исторического фасада. Землетрясение 2002 года довершило дело – дома в Сололаках пошли трещинами по фасаду. С тех пор старый город предоставлен сам себе, и неотвратимо ветшает. Многие дома достигли той степени разрухи, что восстановить их уже вряд ли удастся.
Если Сололаки был районом отчасти кастовым, где селились местная знать, промышленники и статусная интеллигенция, то Авлабар - район «народный», себе на уме, слегка нетрезвый – но вполне сохранивший исконный городской дух.



В одном из авлабарских домов жила и наша родня. Старшее поколение помнит, как сюда в гости к своей сестре приезжал Константинэ Гамсахурдиа. К подъезду подкатывал фаэтон, классик грузинской литературы, не глядя по сторонам, сгружался с подножки, для него специально отпирали парадный подъезд (в другие дни все бегали домой через черную лестницу). А сзади семенил в белой чохе маленький сын писателя Звиад. Потом Звиад вырос, стал грузинским президентом, и получилось... Ничего хорошего не получилось.
Над ветхим одноэтажным Авлабаром громоздится кафедральный собор Святой Троицы. Самый высокий на Южном Кавказе. Построен он на месте старого армянского кладбища Ходживанк. Собор еще достраивается, и в отвалах земли вокруг него можно найти то, что осталось от захоронений прошлого века: кости, обломки могильных плит. Соединение набожности и кощунства, похоже, никого не тревожит - за несколько лет строительства кафедрального собора никому не пришло в голову перезахоронить останки.
В старом Ванке, которого уже нет (а это была самая большая церковь Тифлиса в XIX веке), был похоронен еще один тбилисский армянин Михаил Тариелович Лорис-Меликов.
Граф Михаил Тариелович Лорис-Меликов родился в Тифлисе. Предок его, Мелик-Нубар, еще в XVI веке получил за особые заслуги от шаха Аббаса дарственный фирман на древний армянский город Лори (Лориберд). Так его потомки стали меликами - правителями этого города и Лорийского уезда. В 12 лет он был принят в Лазаревский институт - крупный центр арменоведения и востоковедения России. В 40-ые годы позапрошлого века воевал против Шамиля, участвовал в русско-турецкой войне, брал Карс и Ардаган. Был назначен императором Александром II начальником специально созданной Верховной распорядительной комиссии с чрезвычайными, диктаторскими полномочиями, а потом министром внутренних дел - фактически вторым лицом в номенклатурной иерархии Российского государства. И главное, Лорис-Меликов считается автором первой российской Конституции.
Это, конечно, некоторое преувеличение, но история поучительная. Конституционный проект граф подал Александру II за три дня до гибели императора. Увы, не успел, обычная история. Александр III был самодержец совсем другого устройства, проект отверг, Лорис-Меликов подал в отставку и уехал в Ниццу. Где и умер. Тело перевезли в Тифлис и похоронили на ванкском кладбище. И здесь история Лорис-Меликова пересеклась с историей нашего семейства. Во дворе Ванка (это место так и называлось - vankhi hayat) обычно собирались армянские беженцы из Турции, - люди искали друг друга и свои семьи.
Туда же пришла из Муша наша бабушка с детьми. Когда собор снесли, на его месте построили школу, а бабке досталась каморка во дворе. Внуки ее бегали в школьном, бывшем церковном дворе, когда в 1938 году коммунисты ровняли с землей кладбище Ванка, вскрывая могилы.
«Лорис-Меликов лежал в гробу как живой, - рассказывали потом очевидцы. - Но через несколько секунд, после того, как с гроба сняли крышку, прах почернел и рассыпался». Тогда же, видимо, дети утащили для игр эполеты с парадного мундира и епископский крест из соседней могилы. Но поскольку крест был золотым и украшен драгоценными камнями, за ним быстро пришли... Куда подевались эполеты с мундира Лорис-Меликова, никто не знает. Прах генерала удалось позже перезахоронить во дворе церкви Сурб Геворк, сегодня - главной армянской церкви Тбилиси.
Но жизнь и смерть в Тбилиси до сих пор ходят рука об руку. Как бы ни сложилась судьба армянского Тифлиса, есть дом, который всегда будет напоминать о прошедших годах славы, богатства и расцвета. Это гигантское, раскинувшееся на квартал здание принадлежало купцу I гильдии Александру Мелик-Азарянцу и до сих пор зовется именем своего первого владельца. Еще в начале ХХ века здесь были собственные электро- и водоснабжение, система отопления, телефонная сеть, детский сад, кинотеатр, фотосалон, художественная галерея и сад с фонтаном и экзотическими растениями... Каменные траурные венки на башнях напоминают о 25-летней дочери купца, умершей сразу по окончании строительства дома. Говорят, что в яму фундамента при закладке дома подъезжавшие сюда купцы города бросали свои драгоценности - «на счастье». Мелик-Азарянцу дом счастья не принес - он умер в нищете уже при Советах и был похоронен на деньги друзей. Но память- то осталась.
Я знаю немало людей, которые с долей ревности относятся к истории армянского Тифлиса: дескать, старались, строили, а теперь даже память о многих тбилисских армянах, украшавших и обустраивавших грузинскую столицу, не сохранилась. Но все они – от промышленника Манташева до простого авлабарского сапожника – любили свой город.
Неужели наша память об этом городе окажется короче?
Появление армян в Тифлисе имеет свою древнюю историю.
Еще во времена Давида Строителя армяне пользовались благо-
склонностью грузинских царей. Спасаясь от преследований и жес-токих войн, они находили убежище у своих единоверных соседей. Армяне-переселенцы занимались, в основном, ремеслом, торговлей, службой в армии, что и предопределило их проживание в городе. Вклад в экономику и культуру Грузии уже в те времена снискал им доверие грузинских правителей. Издревле, вплоть до 1801 года, грузинские цари традиционно назначали армян меликами (город- ской голова). Одной из привилегий мелика было то, что у него хранились ключи от всех пяти ворот города.
С приходом в Грузию наместника русского царя образовалась новая форма управления городом. Городского голову (мэра) стали выбирать. В 1840 году эту должность занял Ованес Измирянц.В те времена Тифлис не был похож на благоустроенный столичный город. Застройка была хаотичной, дороги в плохую погоду утопали в грязи,
а о системе водопроводов и канализации и говорить не приходилось. Бурная застройка Тифлиса началась по инициативе наместника князя Воронцова (1844 — 1854гг.) — город начал обретать европейский облик. И, конечно, армяне не остались в стороне. Достаточно сказать, что почти все мэры Тифлиса



до 1917 года были армянами, как правило, коренными горожанами. Все они многое сделали для города, но есть среди них имена, достойные особого уважения. Таким человеком, несомненно, был Александр Матинян, четыре раза избранный мэром Тифлиса
в период с 1879 по 1891 годы. По его поручению в 1880 году было спроектировано здание Городского Совета (Дума), а в 1890-м — дворянский земельный дом. Ему город обязан строительством водопровода в 1887 году. Знаменитая конка, мосты, бойня и
первый телефон — тоже его заслуга. Кстати, первая телефонная линия в Тифлисе соединяла дом Манташева в Сололаке с его конюшнями в районе Дидубе. Накопленные за 10 лет личные деньги Александр Матинян вложил в создание в Тифлисе универси-
тета. А когда после его смерти в 1909 году вскрыли завещание, оказалось, что все свои деньги Александр Матинян оставил в полное распоряжение городского управления. А вот что писал Георгий Церетели в журнале «Квали» о другом известном градоначальнике Погосе Измаилянце, также избранном на этот пост четыре раза. «Любая нация захочет иметь людей, подобных Измаилянцу. Человек с такими способностями и энергией, к какой бы нации он ни принадлежал, все равно — феномен». Популярность Измаилянца среди горожан была так велика, что после его кончины Городская Дума приняла решение повесить в зале Думы его портрет, переименовать бывшую Кирпичную улицу в Измайловскую и установить на его могиле серебряный венок.
Однако ни один градоначальник не смог бы успешно работать без серьезных капиталовложений состоятельных людей, усилиями которых и достигался экономический рост города. Имена Манташева, Арамянца, Мелик-Казарянца, Питоева, Тамамшева и сегодня хорошо известны тбилисцам. Некоторые из них прочно ассоциируются с определенным местом или зданием города. К примеру, вы вряд ли сможете выяснить с первого раза у прохожего, где находится 1-я городская больница, но если спросите, где больница Арамянца, — вам сразу укажут дорогу. Говорят, Арамянц построил ее после того, как Манташев пристыдил известного богача за пассивность в благотворительной деятельности. Возражать Манташеву, видимо, было сложно, и самая большая по тем временам больница в городе была построена. Лечили в ней бесплатно.
По проекту архитектора Тер-Микелова Арамянц построил и знаменитый дом, ставший гостиницей «Мажестик» («Тбилиси», ныне Marriott), и несколько жилых домов. Имя Мелик-Казарянца укрепилось за одним из созданных им самых красивых зданий на проспекте Руставели.
В 1913 году Тифлис посетил император Николай II. Город основательно подготовился к его приезду. Были отремонтированы улицы по всему пути следования царской свиты от железнодорожного вокзала до Дворцовой улицы, где располагалась резиденциия Наместника, построены несколько прекрасных домов для приема царской свиты. Одно из самых красивых зданий этой застройки, несомненно, дом Арцруни — ныне Академия художеств Грузии. Город обрел респектабельный вид, и в Тифлисе в 1915 году даже был проведен конкурс на лучший дом, построенный в течение 1914 года. Председательствовал на конкурсе тогдашний мэр Александр Хатисянц. Первая премия присуждена не была, вторую получил дом Бозарджяна (арх. Огаджанян) и 3-е место занял дом Шахмурадяна (арх. Тер-Саркисян). Кстати, господин Хатисянц прославился не только проведением конкурса. В годы его руководства город получил уличное газовое освещение, электричество и фуникулер на горе Св. Георгия, построенный бельгийской трамвайной компанией. Особое место в жизни города принадлежит благотворительному совету при городской мэрии и армянским меценатам. Благотворительность культивировалась в тбилисской элите. Школа для глухонемых детей и детей инвалидов, детские сады, школы, больницы, жилые дома, бани строились и безвозмездно передавались городу меценатами. Даже женщины из богатых армянских семей не оставались в стороне. Каждую весну, в апреле, проводился «День белого цветка». Дамы ставили на улице столы, раскладывали букеты ландышей и подснежников для продажи. Каждая старалась продать цветы подороже. Все вырученные деньги предназначались детям-сиротам.
На деньги меценатов город постоянно благоустраивался, а многие молодые горожане смогли получить образование в России и за рубежом. Под постоянным патронажем меценатов в 1824 году были открыты первая средняя армянская школа, впоследствии переименованная в Нерсесяновскую семинарию, знаменитая женская Ананьевская гимназия и не менее известное Манташевское ремесленное училище, спустя много лет ставшее 43-й школой, которую еще называли школой Сумарокова. В этой школе учился и Микаэл Таривердиев, многие годы возглавлявший общество выпускников 43-й школы, созданное в Москве. Интересно, что Нерсесяновская семинария стала местом зарождения армянского театра. Говорят, что на ее сцене однажды встретились Ованес Туманян и Петрос Адамян, именем которого назван Тбилисский государственный армянский драматический театр. Выпускником семинарии был и родоначальник новой армянской литературы Хачатур Абовян. В Тифлисе издавалось множество газет и журналов на грузинском, русском и армянском языках.
Первая армянская типография была создана в 1823г. В ней печатали художественную литературу. С 1846г. начали издаваться армянские газеты и журналы, их насчитывалось более сотни наименований. Рассказывая о городе, невозможно не отметить и другую, менее заметную, но не менее значительную и многочисленную часть горожан, руками которых и создавалось благосостояние города. Это простые тружении, которые каждое утро открывали свои лавки, мастерские, духаны, да и много еще чего, ведь город — это большое хозяйство. А хозяйством армяне заниматься любят. Ходит анекдот, что армяне очень «наследили» в городе, потому что большинство сапожников в Тифлисе были армяне. Следы их обуви можно было найти повсюду. А рассказы старых тифлисских модниц достойны отдельного описания. Те, кто успел расспросить своих бабушек, наверняка помнят истории о каком-нибудь замечательном сапожнике, жившем на соседней улице. И обязательно звучало — «сейчас как шить никто не умеет».



Типичный старый дворик на Авлабаре с резными балконами увитыми виноградной лозой.



Облик кинто, и по сей день, сохранившийся практически неизменным, придает Тбилиси особый
колорит.

Еще рассказывали о знаменитых Мирзоевских банях, существующих по сей день, табачном магазине Бозарджяна, магазине молочных продуктов Мелик-Бахтамяна, где можно было купить сыр, изготовленный по голландскому рецепту. А первый салон-парикмахерская Варданяна пользовался огромным успехом у горожан. Варданян первым начал изготавливать парики в Тбилиси и был их главным поставщиком во все театры города. В общем, в Тифлисе было все, и ездить в Париж за нарядами и украшениями было совсем не обязательно. Культурная жизнь города была весьма насыщенной, так что было куда наряжаться. Тифлис
всегда был и остается театральным городом. Знаменитые грузинские театры им. Руставели, Марджанишвили, Туманишвили известны всем. Первый армянский драматический театр, основанный в 1858 году Геворком Чилингаровым, продолжает работать и сегодня. На его сцене выступали Петрос Адамян, Сирануйш, Ваграм Папазян, Исаак Алиханян и многие другие известные актеры.
Невозможно не вспомнить, что в Тбилиси творили классики армянской музыки Екмалян, Мелик-Пашаев, автор оперы «Ануш» Тигранян. А уж когда речь заходит о Саят-Нове, эмоции берут верх над здравым смыслом. Армяне, грузины, азербайджанцы — все считают его своим. И правильно делают. До сих пор в Тбилиси сохранился праздник Роз, посвященный знаменитому ашугу. Каждый год, в конце мая у могилы Саят-Новы (церковь Сурб Геворк) собираются поклонники его поэзии. С Тифлисом связано и развитие армянской классической литературы. Здесь творили известные поэты, писатели и драматурги — Раффи, Туманян, Сундукян, Нар-Дос, Мурацан, Абовян, Чаренц, Акопян, Ширванзаде. В одном из Сололакских дворов собиралось литературное общество «Вернатун». А имена таких художников, как Шарбабчян,Элибекян, Овнатанян, Ходжабеков, Башинджагян, Джотто-Григорян, Башбеук-Меликов известны любителям живописи во всем мире.

Тифлис был городом особенным, этнически пестрым, многоконфессиональным и многоязычным, с уникальной городской культурой, которая складывалась веками. Люди, жившие в нем, вносили свой вклад в строительство и развитие города, одаривая друг друга своей национальной культурой. В этом и заключалась прекрасная, таинственная мистика старого Тбилиси исчезнувшей ныне цивилизации.

Сегодня Тбилиси все так же красив, но это уже совсем другой город. И ничего бы не было в этом удивительного каждое поколение вносит свои краски, реализует свои архитектурные замыслы, - если бы не стремление властей и части грузинского общества полностью очистить свою столицу от негрузинского наследия. Город, где изначально формировался многонациональный социум, его культура, менталитет и стиль жизни, уходит навсегда. И хотя в реальности того Тбилиси давно уже нет - в старых домах совсем по-другому живут другие люди, пока эти дома стояли, казалось, что тот город еще существует, а значит, можно было продолжать обманываться внешней идиллией интернациональных двориков, где все друг другу ближе, чем родственники.

Облик Тбилиси, который застало мое поколение, родившееся после Великой Отечественной войны, в основном сложился на рубеже XIX-XX столетий. Армяне, превосходящие по численности, имущественному статусу, богатству национальной культурной жизни всех остальных жителей грузинской столицы, не просто любили этот город - они считали его своим. Известные благотворители и меценаты, владельцы закавказских фабрик и заводов, нефтепромыслов и пароходов Адельханов, Карганов, Яралов, Манташев, Эмфинджиян, Бозарджянц, Навасардян вкладывали огромные средства в развитие и благоустройство Тбилиси. Так же, как и мэры грузинской столицы А.Матинян, А.Аргутинский-Долгорукий, Х.Вермишев, А.Хатисов (и это всего лишь несколько имен), завещавшие любимому городу крупные денежные вклады. Любовью к Тбилиси пронизаны работы архитекторов Г.Саркисяна, Г.Тер-Микелова, П.Зурабяна, М.Оганджанова и многих других, чьими талантами возведены здания, являющиеся и сегодня украшением города...

Но уже в моем детстве имена армянских меценатов, как и тех, кто создавал архитектуру Тбилиси, строил его, благоустраивал, уже не значились в городских названиях, хотя и были еще на слуху. Больница Арамянца, Народный дом братьев Зубаловых, Мнацакановский и Мадатовский мосты, Манташевские ряды, парк Муштаид, Тамашевский караван-сарай, Худатовский лес, микрорайоны Земмель, Орбелиановские бани, дома Мелик-Азарянца, Бозарджянца, Долуханова, Милова - так говорили наши дедушки, бабушки и их друзья старики с изысканными манерами, выпускники Петербургского, Московского или Вильненского университетов, старухи с морщинистыми лицами, но прямыми спинами, воспитанницы Смольного или Закавказского девичьих институтов В их устах красиво звучали грузинский и армянский языки, и неизменно безупречный русский, могли они перейти и на хороший немецкий и французский... Народ попроще говорил на тифлисском наречии, своего рода восточном ассорти, заквашенном на русской основе. Но названия употреблял те же, так как официальные наименования не привились в обиходе, оставались канцелярскими терминами.

В середине 70-х процесс стремительной урбанизации сбросил с огня котел, в котором варился специфический типаж тбилисца. В грузинской столице, ставшей миллионным городом, появилась генерация новых горожан, тбилисцев по прописке, намного более многочисленная, чем коренные жители. Построенные армянами здания перестали быть для них ценностью, зато стали едва ли не главным поводом к армянофобии. Теперь уже не только названия, но и сами эти здания начали исчезать с лица тбилисской земли. Процесс этот продолжается и поныне, поскольку каждая такая каменная реликвия буквально вопиет о том, о чем во имя государственных интересов и национального самолюбия грузинам очень хотелось бы забыть. Дом Мелик-Азарянца уцелел лишь потому, что снос этого огромного здания, занимавшего в центре города целый квартал, обходился казне гораздо дороже, чем строительство нового.

Но было бы неправильно утверждать, что уничтожались и продолжают уничтожаться только армянские следы. Такое же отношение проявляется и к наследию, оставленному Россией, 200-летнее присутствие которой объявлено сегодня в Грузии оккупацией. Может, это и была оккупация, но очень уж странная. Получив разоренный, сожженный дотла город с разношерстным населением, оккупанты стали строить школы, больницы, театры, благоустраивать улицы, поощрять ремесла и торговлю, развивать промышленность, разбивать скверы и сады, создавать благотворительные и общественные организации. И все это на казенные деньги и на деньги тех, кто успел встать на ноги и начал неплохо зарабатывать. Тем не менее имена князя М.Воронцова (в годы его правления Тбилиси достиг небывалого по масштабам развития), прекрасных архитекторов А.Озерова, А.Кальгина, А.Рогойского, князя Гагарина, сформировавшего первый в Тбилиси театр, сегодня не в чести и, как правило, употребляются лишь в негативном контексте. Обходят в Тбилиси молчанием и А.Рубинштейна, перечислившего весь доход от своего концерта в фонд строительства музыкального училища (будущей Тбилисской консерватории), а также Репина и Маковского, благодаря усилиям которых была открыта Академия художеств

Забвение, что совсем уже странно, постигло и немцев, внесших серьезный вклад в городское строительство грузинской столицы, хотя отношения с Германией у Грузии, не в пример российским, очень хорошие. И это невзирая на то, что именно немецкие колонисты, впервые появившиеся в Тбилиси в 1818 году, за 100 лет жизни здесь привнесли в облик города европейские черты. Они построили множество прекрасных жилых домов, общественных зданий, промышленных объектов. Но имена архитекторов Л.Бильфельда, А.Зальцмана, А.Шрегтера, И.Рукса, директора Ботанического сада А.Роллова, сделавшего его научным центром ботаников Кавказа, ученого-естествоиспытателя Г.Радде - создателя первого Кавказского музея, известны сегодня, пожалуй, лишь узким специалистам.

Какие бы ни появились проблемы идеологические, политические или межнациональные, очень трудно понять, какое могут иметь отношение ко всему этому люди, которые вкладывали свой труд и талант в благоустройство и строительство Тбилиси. Какие оценки, кроме слов благодарности, может вызывать их подвижническая деятельность? Как выясняется, может. Стремясь к созданию новой, удобной властям легенды для подрастающего поколения, официальный Тбилиси предает забвению очевидное, убирает следы исторического прошлого, рубит корни, уничтожает традиции. Но это проблемы грузинского народа. Мы реалисты и не требуем от грузинского общества особого уважения к армянам и армянскому наследию. Речь идет об уважении грузин к самим себе.

Нам предстоит решать наши проблемы. Неустанные причитания про заслуги армян в Тбилиси изменить ничего не могут. КПД эмоционального перечисления напрасных армянских трудов и пожертвований в городе, никогда не стоявшем на армянской земле, все равно останется нулевым. В глазах мирового сообщества все определяет политическая реальность. А она в том, что Тбилиси - грузинский город. Конечно, больно слышать лозунги типа армяне склонны всегда забирать чужое, а именно под таким и прошла минувшим летом очередная попытка радикально настроенных грузинских священнослужителей стереть с лица тбилисской земли останки армянской церкви Мугни. Еще горше сознавать, как много армянских культовых сооружений уже уничтожено на территории Грузии.

Но хотя у нас есть все основания сетовать на фанатичную целеустремленность части грузинского общества в деле зачистки своей столицы от всего армянского начиная с ассимиляции и заканчивая присвоением церквей и уничтожением могил, - не стоит демонстрировать миру свои кровоточащие раны понимания все равно не найдем. Строя на чужой земле, там, где ты не можешь рассчитывать стать хозяином, ты можешь полагаться только на милость хозяев. Чем глубже пускаются корни, с тем большим остервенением их будут когда-нибудь выкорчевывать. К сожалению, этот урок, неоднократно преподанный нам нашей историей, мы никак не желаем усвоить.






Голосование:

Суммарный балл: 0
Проголосовало пользователей: 0

Балл суточного голосования: 0
Проголосовало пользователей: 0

Голосовать могут только зарегистрированные пользователи

Вас также могут заинтересовать работы:



Отзывы:



Нет отзывов

Оставлять отзывы могут только зарегистрированные пользователи
Логин
Пароль

Регистрация
Забыли пароль?


Трибуна сайта

Сказочный лес

Присоединяйтесь 




Наш рупор





© 2009 - 2024 www.neizvestniy-geniy.ru         Карта сайта

Яндекс.Метрика
Реклама на нашем сайте

Мы в соц. сетях —  ВКонтакте Одноклассники Livejournal

Разработка web-сайта — Веб-студия BondSoft