Эдик. Пешком по Европе

Сестра Валя умерла в 1938 году от скарлатины.
Сестра Ирма умерла в 1939 году от скарлатины.
Мама Клара умерла в 1940 году от воспаления лёгких.
У отца осталось трое детей: дочери Клара и Нелли и сын Эдик.

Отец женился на сестре мамы, Марте. Она была вдова и у неё была дочь Оля. Стали жить все вместе. Местечко, где жила семья, носило название Виноградьевка. Село находилось в Запорожской области на Украине.

Началась война. Мужчин забрали в июне. Женщины и дети остались одни. В августе Эдику исполнилось 9 лет. В середине сентября Марта родила девочку, её назвали Леной. Через две недели всех женщин с детьми собрали на сборном пункте под открытым небом, с целью эвакуировать. Часть людей была вывезена по железной дороге, но ее вскоре разбомбили...

Оставшимся выдали вместо постели солому и держали под охраной две недели. Продуктов не было. На их счастье, погода стояла сухая и дождей не было.

Женщины отправляли гонцов через речку в село, в свои заброшенные дома за продуктами и сами готовили еду. К их удивлению, дома остались нетронутыми, воровства не было. Даже ящик с мукой у Эдика дома стоял целым.

И вдруг охранники ушли и люди остались без надзора. Приближался фронт. Мост через речку был взорван. Дорога домой отрезана.

Оставшиеся в селе односельчане пригнали подводы, посадили в них женщин с детьми и их пожитками и повезли назад, к речке. У речки по доскам перетащили вещи на другую сторону, затем погрузили на другие телеги и отвезли домой. Жизнь продолжалась.

Линия фронта проходила через село, через Виноградьевку. Немцы стояли на станции Пришиб, а русские в Вайнау. Снаряды летели через село, по-над головами. Старшая сестра Клара каждый раз плакала, сжавшись от страха в комок, а младшая Нелли её успокаивала. А девятилетний Эдик с другими ребятишками бегал по улицам и наблюдал за полётом снарядов.

Фронт ушёл дальше, снаряды перестали летать. Женщины работали на поле и растили детишек. Прошло ещё два военных года без мужчин, полных лишений, борьбы с голодом и тревог.


* * *
Наступила осень 1943 года. Опять стали летать снаряды. Фронт возвращался. Эдику было 11 лет...

Фашисты, проходя через деревню, собрали женщин и детей и погнали на Запад. Ехали на подводах. Эдику в подводе места не хватило. Он шёл пешком рядом с телегой.

Первая остановка была в местечке «Баштанка», на Западной Украине. Эдик помнит похороны, на которых собрались односельчане, которых вместе с ним везли на Запад. И речь Пастора, который сказал: «Мы хороним жертву войны из нашего села». Этой жертвой был сын тёти Жени, маминой сестры. Мальчику было года три, он неосторожно подошёл к лошади, которая ударила его копытом и убила насмерть.

Дальше шли через Белоруссию. В селе Шишинцы стояли месяца два. Жили в польской семье. На Рождество хозяева пригласили к себе на ужин. Хозяйская дочка Ванда и её братишка варили в печи молочную кашу и подкармливали беженцев.

В один из зимних вечеров взорвалась печь вместе с ужином...


Голодных ртов по лавкам дюжина-
Семья ждала скудного ужина.
На кухне маслянка горела в плошке.
Печь топили с улицы мусором.

Но вдруг посреди возни и шороха-
Клубы дыма и запах пороха.
Печь взорвалась, летят в стороны,
Трещат остатки с улицы мусора.

В шубейки кутались, борясь со стужею-
Семья осталась совсем без ужина.
А завтра печь будут снова складывать
И топить её с улицы мусором...


* * *
После Нового 1944 года всех погрузили в скотские вагоны и повезли в Польшу. Ехали кто сидя, кто стоя. Если Эдик на рассвете вставал, чтобы пойти к открытой двери по малой нужде, то придя назад, свободного места уже не находил. Так и стоял, пока кто-то другой не вставал с места.

Конечная остановка была у Познани. Женщин с детьми подселили в бараки к местным жителям-полякам. Женщин отправили на работу в лес, на посадку саженцев. Эдик ходил в лес за дровами для печи. Поляки подкармливали детишек, угощали, чем могли.

В большой комнате жили несколько семей - две сестры отца с детишками, бабушка Елизавета и Эдик с сестрами.

Наступила осень 1944 года. Подходил фронт. Русские войска были в Польше. Эдику было 12 лет...


* * *
С подходом русских войск распространилась паника среди местного населения. Поляки опасались репрессий, посоветовали и беженцам уходить. Сосед Маруш организовал подводы, дал в проводники кучера. Опять бабушка с детишками и снохами собрались в дорогу. Маруш повёз их на Запад, подальше от линии фронта. Дошли до села Цацке, у местечка Вичток на реке Доссе.

Была зима. Некоторое время, пока фронт был далеко, жили там. Семью приютил сельский Пастор, Беккер. Там Эдик ходил к проруби за водой. Там встретили Новый, 1945 год.


* * *
По мере того, как приближался фронт, семья опять собиралась в дорогу. Жена Пастора предложила оставить кого-то из детей, тем более, что отец был неизвестно где, а мамы не было в живых. Выбор пал на сестру Клару. Но тут возмутилась бабушка: «Если отец вернётся, оторвёт за неё голову, она же его любимица!»

Тогда жена Пастора предложила взять к себе Эдика, ведь дочь лет пятнадцати у неё была. Эдик согласился. Впервые после смерти мамы его кто-то хотел и он не был в тягость. Он остался. Другие на подводах пустились в путь. Пастора в это время не было дома.

Когда Пастор вернулся домой и увидел нового члена своей семьи, то впал в панику. Он боялся последствий после прихода русских. За укрытие мальчика из России грозила тюрьма, а может и того хуже. Он велел Эдику уходить, догонять своих.

Новоиспечённая «сестра» Анна-Мария поплакала и стала делать бутерброды Эдику на дорогу. Эдик взял котомку, закинул за плечо и пошёл пешком искать «своих».


* * *
Было лето 1945 года. Эдику было почти 13 лет. Он шёл пешком по германским дорогам и расспрашивал встречных людей о проходивших мимо подводах с беженцами и, как когда-то до Киева, довёл его язык - таки до костра с подводами, где была бабушка с остальным семейством. Так и были потом вместе, пока не пришла Советская Армия и собрала всех беженцев в сборный лагерь Бреслау.

В лагере Бреслау продержали всё лето. С одеждой было плохо. Однажды мальчишки проникли через окно на склад заключённых и вынесли кое-какие вещи. Потом выбирали, кому что подошло. Эдику достались сапоги на деревянной подошве, «унчи».

Ели кашу и пайку хлеба. К бараку иногда приходила девочка – подросток и меняла книги на хлеб. Эдик любил читать, хотя школы не было уже с самого начала скитаний по разрушенной войной Европе. Он отдавал девочке свой хлеб и потом сидел запоем читал её книги. Свой голод утолял кашей.

И осень, и зима 1945 года тоже прошли в Лагере. Весной 1946 года объявили, что повезут "домой". Погрузили в вагоны и увезли... на Урал. Осваивать "уральскую целину". Мама рассказывала, что когда их выгрузили из вагонов, вокруг все цвело. Потому что там никто не жил, была дикая природа. Люди начали строить землянки и устраиваться на новом месте. Валить лес и работать на заводе. В 15 лет Эдик встал к станку.


* * *
Отец никогда не рассказывал о своем военном детстве, пока мы были маленькими. И позже, когда жили отдельно, своими семьями, тоже редко вспоминал то время. И только на склоне лет, навещая нас, или при телефонных разговорах вспоминал он свое босоногое голодное детство, совпавшее с военным временем.