У меня была, да и сейчас где-то лежит книжка 1956-года издания «Сказка среди бела дня», по которой снят этот волшебный фильм — праздничный и мистический, с моментами эстетезированного ужаса, способными поразить воображение, как если бы дело происходило в каком-нибудь роскошном джалло. В «Снежной сказке» это раскрывается особенно ярко, когда три проклятых души танцуют вокруг раскачивающегося маятника, являющего собой перевёрнутый крест, а потом Чёрная Душа вероломно произносит: «Какая замечательная вещь — дружба!»…
Да и чем по сути являются снежные бабы — это же для игрищ изображённые из снега трупы, которым позарез нужно, чтобы время застыло. Вечный Старый год — вечное существование не-мёртвых, но и не живых.
Жаль, что не довелось посмотреть этот фильм в детстве. Довелось только долго-долго рассматривать замечательные чёрно-белые иллюстрации во время чтения сказки в свои восемь лет под Новый год во время тяжёлой простуды. Они такие своеобразные… хотя на первый взгляд вроде ничего такого в них нет, но если вглядываться, кажется, что они начинают как-то ответно влиять на реальный мир.
Такова одна из любимых сказок моего детства. Творчество её авторов Григория Ягдфельда и Виктора Витковича созвучно произведениям другого выдающегося сказочника двадцатого века Евгения Шварца, некоторые из них были созданы совместными усилиями.
А у меня снежная сказка связана со "Снежной королевой". Нет страшных снежных баб, а есть красавица, сердце у которой ледяное. И маленькая девочка Герда, которая борется за свою любовь. Конечно, ничего общего, но у меня возникла такая ассоциация.