Последние дни Гальваниуса Мерде

Кучка пепла - вот и всё, что осталось после него. Я отслеживал его судьбу день за днём, поражаясь тому, сколь много ужаса и гротеска таится за внешним фасадом полнейшей неприглядности. Гальваниус был самым неприхотливым и неамбициозным существом, какое только возможно себе представить. Будучи соседями по лестничной площадки, мы нередко сталкивались и всегда я ловил себя на мысли, что тотчас же забываю черты его лица, едва он исчезает из поля моего зрения. Голос его также был безличен и сер.
- Доброе утро, мсье.
- И вам того же.
Я пытался грубить ему, либо ёрничать, либо просто вести себя по-товарищески, с грубоватой симпатией. Однако попытка хлопнуть его по плечу едва не обернулась для меня падением с лестницы - так ловко он увернулся. Пытался я его и шпынять и даже, прости господи, двинуть ему в конце-концов в физиономию, - всё безуспешно. Он мог бы стать мастером айкидо, если бы в нём был хоть гран бойцовского духа.
Происхождения он был мелкобуржуазного, жизнь вёл мелкобуржуазную и работал каким-то серым клерком в безымянной фирме за средние по меркам большого города суммы. Одевался он так, что позавидовал бы любой шпион. Заметить его не смогла бы даже королева в собственном будуаре. Он мог бы отплясывать на похоронах - никто бы не обратил внимания. К сожалению, чудесного в этой магии безличности тоже ничего не было, ибо виделись мы почти каждый день. Я всё надеялся, что он помешает мне, столкнётся ненароком и тогда-то я смогу, наконец, задать ему хорошенько, но всё тщетно. Он просто появлялся на мгновение и тотчас исчезал. Лишь тихий шорох закрываемой двери.
"Что, чёрт побери, с ним не так?", - размышлял я. - "Может, он гомик?". Я уцепился за эту мысль, пытаясь вспомнить, был ли он хоть раз замечен с женщиной. Однако оказалось, что он прошёл ряды армейской службы где-то в серых войсках снабжения, имел звание младшего сержанта и исправно посещал бордель. Женат он не был, но, полагаю, в бордель хаживал и в гражданской жизни.
Я не знал, к чему прицепиться!
И вот однажды я, мрачно поднимаясь по лестнице к своей квартире, вдруг услышал грохот в жилище моего дорогого друга, а ещё через секунду выбежал и он сам - старина Гальваниус. Он был в белом лабораторном халате и при этом весь, с головы до ног объят огнём! Вопя, он пробежал мимо меня, - огонь опалил мои усы и брови, - и продолжил бег по улице. Бежал он к фонтану, смекнул я.
Весьма заинтригованный, я воспользовался случаем заглянуть в его жилище и, едва сунувшись туда, остолбенел. Всюду, куда ни бросал я взгляд, были шкафы и громадные книги, сотни, тысячи книг. Я взял одну и с изумлением прочитал заглавие - "Манускрипты Пнакта". У окна стоял роскошный лабораторный стол со сложной конструкцией из горелок, перегонных труб и колб. Даже после взрыва можно было восхититься прихотливостью сборки. Там же лежала тетрадь, которую я, не колеблясь, прихватил с собой. Через несколько минут я был у себя и первое же, что сделал, это подошёл к шкафу и с чистой совестью налил полный фужер лучшего коньяка, который был в моей коллекции. Я даже урчал от удовольствия.
* * *
Я уж предвкушал, как усядусь в кресло, раскурю сигару и, наконец, узнаю всё про этого чудика, как вдруг моя дверь отворилась довольно сильным ударом ноги и сам Гальваниус собственной персоной предстал передо мною. Вид его был ужасен...
Он довольно сильно обгорел и, несомненно, должен был находиться в госпитале. Однако он стоял передо мной и, корчась от боли, хрипел:
- Отдайте мне это немедленно...
- Что? - сделал я изумленное лицо.
- Мой дневник. Отдайте мне его.
Тетрадь была в моих руках, я даже и строки не успел прочесть. Вот же досада...
- Послушай, Гальви, старина...
- Не называй меня так, ты, скотина! - вдруг завизжал мой дорогой друг. - Отдай немедленно!
- Но-но, полегче, - заметил я, встав с кресла.
- Да будь ты проклят! - возопил от боли и отчаянья Гальви и вдруг выхватил револьвер.
Я едва успел уклониться, - пуля просвистела прямо возле моего уха, - и бросил в него графин с коньяком.
Гальваниус рухнул без чувств.
* * *
Я заботливо усладил его в кресло и поднёс к губам рюмку с коньяком.
- Ладно, - прохрипел он, открыв глаза, - я расскажу...
Я затаил дыхание.
- Но при одном условии - это останется только между нами.
- Клянусь всеми богами! - заверил я.
Гальваниус тяжело вздохнул и начал свой рассказ. Я слушал его в оцепенении, даже боясь шелохнуться. Судя по виду моего друга. ему было очень плохо...
Вероятно из-за мучительной боли, которую могли выдержать лишь единицы, Гальваниус изъяснялся очень сбивчиво и в конце концов перешёл на бред. Иначе как объяснить нелепицу его истории, которая едва ли мола бы считаться здравой?
По словам Гальваниуса выходило, будто бы он служил в Африке, где приобщился к тёмным легендам и даже "был избран" каким-то племенем для миссии среди "белых дьяволов"? Гальваниус и сам был довольно странного вида, что-то в его внешности было экзотическое, - я никак не мог понять, кого же он мне напоминает. Сейчас же я бы предположил, что у него были африканские предки...
- Я призывал Харуру и Тканадиди, которые появлялись в колбе Ушушон и говорили со мной. Они учили меня, как делать утумбу и нгоморо, чтобы...
Он закашлял.
Что-то я вроде бы улавливал в этом бреду. То есть он пытался сказать мне, что эта ужасная эпидемия, которая пронеслась по Европе, сократив население самых густонаселённых стран почти до нуля, было делом каких-то африканских бесов? Да может ли такое быть!..
Ужас цепкой хваткой вцепился в меня. Я даже вздохнуть не мог, будто и впрямь страшная чёрная рука сдавила моё горло...
- Послушай, уфундун, - хрипел Гальваниус, - ты ведь тоже - демон из рода Мороро.
- Нет, - проговорил я одними губами.
- Ты продолжишь моё дело. Записи у тебя есть.
Гальваниус смотрел на меня в упор своими жуткими глазами.
- Я должен уходить, уфундун, - сказал он почти спокойно. - Возьми это...
Он снял со своей шеи какой-то талисман и надел его на меня. Затем его окровавленные пальцы коснулись моих губ.
- Прощай, уфундун, - сказал он и в этот миг вдруг вспыхнул, словно фейерверк.
Я и глазом моргнуть не успел, как от моего сумасшедшего друга осталась лишь горстка пепла.
- Боже мой, что же это?..
Я с ужасом посмотрел на тетрадь в моих руках и подумал, что вот и откроется мне всё, что я так жаждал знать...