Артист. Антракт

УБИЙЦА
Зал уже давно погрузился в темноту. Белый диск посередине сцены ждет выхода Артиста… а микрофон лишь слегка касается полоски света. Шелест шепота, напоминающий шипение змей, наполняет помещение, а редкие выкрики заставляют пространство вздрагивать. Артист внезапно появляется в центре круга. Нет, он не зашел туда, он именно появился. Зал замирает, слышно только биение одного сердца, сердца того, кто на сцене. И совсем тихое дыхание. Он берет в руки микрофон, поднимает глаза в невидимую толпу, и его взгляд словно разрывает какую-то незримую преграду. Люди, находящиеся в зале, превращаются в тени. Они взлетают, оставляя черный дымовой шлейф за собой, и стремятся к Артисту, издавая яростное шипение, кружатся рядом с белым кругом света. Каждая их попытка проникнуть внутрь вызывает мерцание светового пятна, пока это разовые удары, но скоро они поймут, что вместе получится погасить белую ауру и добраться до живого центра.
Артист словно не замечает этого хаотичного движения вокруг себя. Он улыбается: легко и спокойно. В шипящее пространство вплетается музыка: сначала едва слышно, но с каждой секундой звук нарастает, перекрывая шепот… становится агрессивным, рвущим тишину. Тени ускоряются, белый диск мерцает все чаще, и все дольше Артист находится в темноте. Отдельные тени уже ударяют его в грудь, оплетают ноги, задевают лицо, но Артист по-прежнему стоит на месте, не двигается и… улыбается. Ему уже не уйти…
Со стороны выхода виднеется мерцающий холодной синевой шар. Он прорывается сквозь хаос черных теней прямо к Артисту, подпитывая собой его свечение. Синий подрагивающий свет смешивается с белым. Теперь Артиста окружает слегка голубоватый, иногда подрагивающий мрачными отблесками, кокон. Музыка слегка затихает, становится плавной. Тени, приближаясь к плотной ауре Артиста в попытке пробить ее, прилипают к кокону, не нанося никакого ущерба фигуре в центре. Артист прикрывает глаза, улыбается уголками губ и тихо шепчет в микрофон:
- Я знал, что ты придешь…
И темноту разрывает чей-то неистовый крик, заставляя вибрировать пространство вокруг Артиста.
Мужчина просыпается резко выпрямляется на кровати. Его тяжелое дыхание гулко разносится по успокоенной ночью спальне. Он ощупывает постель в поисках того, чем можно накрыться и, не найдя, щелкает выключателем прикроватной лампы. Вспыхивает яркий свет, ослепляя внезапностью проснувшегося человека. Щурясь, он осматривает спальню: постельные принадлежности хаотично разбросаны по ней.

I

Утро ворвалось в сон Майора голосом Артиста.
- Доброе утро. Я приготовил тебе завтрак. Здесь яичница по моему рецепту, какие-то овощи и кофе, - он улыбался, показывая результат своего кулинарного искусства. – На вид, конечно, не очень, но это вкусно.
Это уже был третий день без гастролей, без перелетов и гостиниц. Все это время Артист практически не выходил из комнаты, он выключил все средства связи. Иногда только спускался на кухню, чтобы поесть. В остальное время он писал музыку и просто играл то, что приходило в голову. Это была эмоционально тяжелая музыка… и очень грустная. Но сегодня настроение Артиста изменилось в противоположную сторону. «Может музыка и вправду лечит душу?» - подумала Майор, а вслух сказала:
- Я не завтракаю, но спасибо за кофе.
- Хм… А вы всегда спите в том, в чем были одеты накануне? – спросил он, изучающе осматривая свою гостью.
- Да, - рассеянно ответила Майор, отпивая еще горячий кофе. Она открыла ноутбук, рука опустилась на мышку. Экран сразу показал несколько непрочитанных писем, упавших на ее электронную почту.
Артист положил свою руку на ее, на ту, что лежала на компьютерной мыши. Майор повернула голову, лицо мужчины находилось рядом с ее, он посмотрел ей в глаза и шепотом спросил:
- Может стоит отдохнуть? Хотя бы один день? Я не видел тебя все эти дни, но более чем уверен, что все это время ты не дала себе и минуты отдыха.
Лицо Майора стало задумчиво серьезным. Она будто прикидывала что-то. И после недолгого молчания, произнесла:
- Можно, конечно, отдохнуть. До следующего трупа. Если ты согласен со мной, то давай оттянемся. Может еще на какое-нибудь шоу сходим? Или квест пройдем? Ну интересно же!
Артист сам убрал руку, нахмурившись выпрямился, и проговорил, глядя в затылок своей надзирательнице:
- Я имел в виду культурный досуг. Могу провести экскурсию…
- Мне плевать, что ты имел в виду, - нахально прервала его страж порядка и добавила с приторной улыбкой, отставляя пустую чашку из-под кофе: - Спасибо. Было очень вкусно.
Она снова повернулась к экрану, изучая пришедшую почту и делая какие-то пометки.
Артист забрал так и не съеденный завтрак и тихо удалился на кухню. Майор даже не повернулась в его сторону, делая вид, что не замечает ничего. Но она слышала его удаляющиеся шаги, скрывшиеся за кухонной дверью, как работает умная техника, помогающая хозяину справляться с домашним хозяйством. Это все заняло несколько минут, прежде чем особняк наполнилась музыкой: Артист снова то играл на рояле свои сочинения, то репетировал, то писал электронную музыку. И это была уже совсем другая музыка – не та, что была накануне. Его игра снова стала легкой, воздушной и нежной. Этот огромный, с виду неприступный дом, изнутри был наполнен теплом и уютом, а когда в нем появлялась музыка, то и вовсе оживал. Она органично вписывалась в эти интерьеры, обнимая и согревая собой каждую вещь, находящуюся здесь, и каждый вошедший не ощущал здесь себя лишним, ненужным, чужим.

К вечеру Артист снова спустился к Майору спустя несколько часов. Его домашний вид никак не сочетался с тем, что показывают на экране. Абсолютно свободная одежда: белая растянутая майка, свободные хлопковые штаны и меховые тапки смотрелись на нем даже гармоничней, чем любой сценический костюм. Майор сидела в том же положении, в котором он оставил ее утром, и никак не реагировала на его присутствие.
- Обедать будешь? – прямо спросил Артист.
- Пожалуй… - не отрываясь от работы ответила женщина.
- Что предпочитаешь: мясо, овощи, рыбу?
- Без разницы… - также односложно ответила Майор.
Артист кивнул и удалился. Майор отметила, что его настроение можно узнать по музыке, которую он играл. Сейчас он был спокоен и расслаблен: именно такая музыка сейчас лилась из его комнаты, призывая весь дом погрузиться в медитативное состояние расслабленности и созерцания. Только вот работа не давала поблажек.

Артист вернулся с подносом, на котором стояли две порции обеда. Он поставил перед Майором чашку с горячим супом, посередине расположил корзинку с аккуратно нарезанным ржаным хлебом, рядом примостил блюдо с овощным легким салатом. Себе же он приготовил жареную картошку с котлетами.
- Если не наешься, я принесу второе. И, как я понял, ты предпочитаешь кофе? – уточнил Артист, глядя как его гостья жадно поглощает суп.
- Угу, - с набитым ртом промычала Майор.
Дальше обед прошел в молчании. Артист, как профессиональная горничная, убрал грязную посуду и принес горячие напитки. Он молча наблюдал за работой женщины-полицейского. В основном она что-то писала, сверяясь с какими-то данными, но иногда выходила на улицу, чтобы позвонить кому-то или ответить на звонок. В такие моменты эта женщина больше напоминала машину: холодная, сосредоточенная, безэмоциональная, с механическим голосом и точными порывистыми движениями.
Дневной свет постепенно сменялся вечерними сумерками. И пока Майор обсуждала какие-то дела по телефону за пределами дома, Артист включил в комнате неяркий свет, принес элитное белое вино и фрукты, убрав со стола рабочие принадлежности оперативника.

III

- То есть ты считаешь, что эта студентка ни причем? – продолжая говорить по телефону, Майор вошла в дом.
- Не считаю, а уверен, - донесся голос Капитана из трубки. – В момент последнего убийства она была в компании друзей, ее многие видели, и есть фото с этой тусовки. Она просто стала в какой-то момент одержима Артистом, вот и преследовала его, чтобы добиться расположения, ну или прошлое вернуть… Влюбленная маленькая дурочка.
- Понятно, - протянула женщина. – Свяжись с компьютерным отделом. Пусть вытащат как можно больше информации из профилей. Ссылки я сейчас тебе скину.
Она не стала дожидаться ответа и оборвала связь.
- Где мои бумаги и компьютер? И что это? – строго спросила Майор, глядя на изменения на столе, произошедшие во время ее отсутствия.
- Уже пора ужинать. К тому же, я хозяин этого дома, а ты – гость, хоть и полицейский, - без намека на улыбку ответил Артист.
Майор села напротив, взяла бокал с вином и одним глотком осушила его.
- Чего ты хочешь? – спросила она, ставя пустую тару на стол.
Артист неторопливо налил своей собеседнице второй бокал и произнес:
- У вас с Капитаном ведь не очень хорошие отношения?
- Обычные. Рабочие, - осторожно ответила Майор и, прищурившись, добавила: - Он тебе рассказал о… не очень приятных событиях моей жизни? Вижу… рассказал. И что ты от меня хочешь? Откровений вперемешку с оправданиями? Так вот что, Артист… Этого не будет. Моя жизнь не имеет никакого отношения к тебе и не должна тебя волновать. Удовлетворись версией моего коллеги и верни мне документы и ноутбук.
Она наклонилась над столом, пристально глядя в черную бездну глаз Артиста.
- Нет, я не верну тебе работу, пока мы не поговорим, - уверенно ответил он, не отводя взгляда. – Неважно, какой характер у человека, такие вещи происходить не должны. Я не знаю, как это вообще возможно пережить и не сломаться. То, что ты сейчас ушла в работу, думаю, нормальная реакция, но так не должно продолжаться постоянно. Нужно научиться справляться с этой болью и отдыхая, иначе можно просто сгореть. Иногда, чтобы стало легче, нужен рядом кто-то, с кем можно было бы просто поделиться своей историей, кто просто выслушает и промолчит.
- И ты готов стать таким слушателем? – усмехнулась Майор.
- А почему бы и нет, - собеседник не обратил внимания на этот насмешливый тон.
Женщина в упор посмотрела на него и внезапно громко расхохоталась.
- Говоришь, что легче станет, а сам же вначале утверждал, что такие события тебе неведомы. Так с чего ж ты взял, что обязательно должно полегчать? Да и вообще… С чего ты взял, что мне трудно? – ее глаза превратились в две острые льдинки, готовые в любой момент пронзить того, кто попытается их растопить.
- Я это чувствую. Я чувствую твое страдание… - тяжело вздохнул Артист. Его дыхание стало частым и прерывистым.
- Так ты еще и экстрасенс? – продолжала веселиться Майор. - Ну раз ты так тонко все чувствуешь, то нужды в моем рассказе тем более нет.
Артист откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Майор внимательно наблюдала за своим собеседником. Он так сидел несколько минут и вдруг серьезно заговорил:
- Нет, я не экстрасенс. Но я слышу музыку событий, которые были в твоей жизни. Она разрушающая, как будто тяжелая бетонная плита падает на человека с огромной высоты, -
он открыл глаза и пристально посмотрел на Майора. - Я не хочу заставлять тебя рассказывать об этом. Просто знай, что рядом есть человек, который готов выслушать и принять твою историю. Капитан… он рассказывал эту трагедию с позиции своего страдания. Но все же это произошло не с ним. Ему легче, наверно…
- Трагедия… история… Ты сначала со своими справься, а я точно не пропаду, - устало ответила Майор. – Ты хотел куда-то сходить, вроде? Нет проблем, завтра сходим, куда захочешь. А сейчас верни мою работу. И не предлагай мне больше выпить, ладно?
Артист еще раз взглянул в прохладные глаза своей гостьи. В них больше не было колючих льдинок, их растопила усталость. Он поднялся, вышел из комнаты и через пару минут вернул требуемое Майору.

IV

- Ты почти не спишь. Неужели не хочется? – спросил Артист вместо приветствия.
Майор оторвалась от компьютера и внимательно посмотрела на хозяина особняка.
- Бессонница, - с тяжелым вздохом ответила женщина. – И сны… странные сны.
«Такая откровенность ни к чему», - мысленно осадила она себя.
- Расскажешь? – спросил Артист, проходя на кухню. Майор прошла за ним и присела за кухонный стол. Она задумчиво смотрела на мужчину, готовившего завтрак.
- Может и рассказала бы, если б могла. Они странные, понимаешь? Как будто взгляд из параллельного мира на события настоящего, которых я еще не знаю. В общем, бред… не обращай внимания.
«Что со мной? Что я несу? Какие еще параллельные миры?» - внутренне удивилась Майор.
- А я тебе снился? – с интересом спросил Артист.
- Да… - чуть помолчав ответила женщина.
- Надеюсь, живой? – легкая улыбка мелькнула на губах ее собеседника.
- Живой, - усмехнулась Майор. И в этой усмешке больше не было колючего холода.
Артист поставил перед гостьей кофе и яичницу, сам с тем же набором блюд сел напротив.
- То есть на подробности я могу не рассчитывать? – спросил он, приступив к трапезе.
- Ну отчего же? Ты был на сцене, только зрители не хотели видеть тебя.
- Помидорами тухлыми закидывали?
- Типа того… но у тебя был зонтик, - пожала плечами Майор.

V

Майор лежала на диване. Она не пыталась заснуть, потому что знала, что покоя это ей не принесет. Наоборот… снова эти странные сны о событиях прошедших с намеками на будущие. Только эти намеки становились понятными только тогда, когда все уже случилось. Ей так хотелось поговорить с кем-то об этом, и не просто с кем-то, а с тем, кто бы выслушал и понял, с тем, кому можно позвонить в любое время суток и быть уверенным, что тебя не сочтут сумасшедшим. И людей вокруг много: контакты в телефоне, френды в соцсетях, сослуживцы… а близких нет. Полковник, и тот, не отвечает. И надо спать, только тревожно…

Утреннюю тишину нарушил внезапно оживший звонком ноутбук. Майор открыла глаза, посмотрела на монитор. Полковник… Она села на кровати и нажала «принять вызов».
- Доброе утро! Слышу, что разбудил, - бодро начал Полковник.
- Все в порядке. Я рада вашему звонку, - сгоняя с себя дрему пробормотала Майор.
- Ну что у тебя? Что-то по делу? – серьезно спросил начальник.
- Может быть… - после небольшой паузы угрюмо ответила собеседница.
- Внимательно слушаю твое «может быть», - тепло отозвался Полковник.
Майор прикрыла глаза, размышляя над правильностью этого разговора. У Полковника и так много забот, к чему ему еще и неуравновешенные мысли подчиненных… но с другой стороны, все может оказаться серьезней, чем просто разговор по душам.
- Мне кажется, что… - она снова замолчала, погрузившись в свои мысли.
- Что кажется? – мягко поторопил ее Полковник.
- Маньяком, которого мы ищем, могу быть я, - прямо ответила Майор.
- И с чего ты это взяла?
- Сны… Мне снятся вещи не просто связанные с преступлениями, а… такие подробности, которые мне не могут быть известны. А когда я нахожусь на месте преступления, то у меня появляются видения. Словно обрывки воспоминаний. И каждый раз я пытаюсь восстановить всю цепочку событий, и раз за разом что-то важное ускользает от меня, - Майор сделала паузу и добавила: - Может я зря тогда отказалась от психолога…
Она умолкла, ее взгляд стал рассеянным. Трудно сказать, ждала ли Майор в этот момент ответа от своего собеседника. Она сказала все, что ее беспокоило все это время, и словно бы опустела.
И Полковник тихо заговорил:
- Когда ты пришла в мой отдел, совсем еще юная, увлеченная, я заметил в тебе что-то, что отличало тебя от других. Понимаешь, сыскари свою интуицию нарабатывают годами, потом и кровью. А у тебя она была изначально… Да, за это время многое случилось в твоей жизни. Много плохого… и предпочла справляться с этим самостоятельно, одна. Это не проходит бесследно. Могла ли у тебя за это время съехать крыша? Не буду врать, могла. Но я рискну поверить в тебя, в то, что ты не сошла с ума. Просто порой некоторые нематериальные вещи способны обретать форму… И мне кажется, что это твой случай.
- Спасибо… - прошептала Майор.

Женщина встала с кровати, привела себя в порядок и прошла в комнату Артиста. Он, как обычно, сидел за музыкальным инструментом.
- Ты обещал прогулку. Предложение еще в силе? – остановившись в дверях, громко сказала Майор.
Артист остановил бег пальцев по клавишам и обернулся. В его глазах плясали задорные чертики.
- Конечно в силе, - радостно ответил он и вскочил со стула. – Я только оденусь.
Он вышел в спортивной одежде с рюкзаком за плечами.
- Ты давно гуляла по лесу? – спросил Артист свою гостью.
- Давно. Не особо жалую всяких мошек и букашек, но потерпеть могу, - ответила Майор.
- Терпеть не придется, - обнадежил ее Артист.

Двое подошли к опушке леса. Перед ними стояла зеленая стена, загораживая проход.
- Знаешь поверье про Лешего? – внезапно спросил Артист свою спутницу.
- Знаю. Но в приметы не верю, - ответила женщина и шагнула вперед.
- Постой. Мы сюда гулять ведь пришли: не к чему следовать логике, - мягко произнес Артист.
- И то верно… - согласилась спутница.
Артист достал из своего рюкзака краюху хлеба, положил на пенек и со всей серьезностью попросил разрешения войти в обитель лесного хозяина. Майор внимательно наблюдала за это картиной.
«Двадцать первый век… ну и глупости», - рациональная мысль пронеслась у нее в голове.
- Теперь твоя очередь, - обратился к ней Артист, протягивая хлеб.
- Ну уж нет. Ты как хочешь, но я в этом не участвую, - упрямо заявила Майор.
- Пожалуйста… - умоляюще пропел Артист.
- Я сказала: «Нет!» Что-то не понятно? Если без этого ритуала мы никуда не идем, тогда пошли обратно, - безаппеляционно заявила женщина.
- Ну ты и упрямая. Ладно, пошли, - вздохнул Артист, и двое вошли в лесную обитель.
Чем дальше они продвигались вглубь леса, тем мрачнее выглядела их прогулка. Деревья почти не пропускали солнечный свет, раскидав мохнатые ветки над головами гуляющих.
- Очень позитивный досуг… - вздохнула женщина. – Прямо так и придает бодрости духа.
Она не заметила под ногами сухой ветки, споткнулась и снесла лицом паутину с притаившемся в центре пауком.
- Черт! Вот же гадость! – выругалась Майор.
Артист захохотал:
- Это потому что ты не угостила Лешего! Теперь он будет проказничать!
- Ну разумеется все от этого, а не потому что я под ноги не смотрю… - раздраженно ответила женщина. Ее уже начала утомлять эта бессмысленная прогулка.
- Ты вообще когда-нибудь расслабляешься? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Прислушайся… Шорох листьев под ногами, трели птиц, шелест веток деревьев… Все это создает неповторимую мелодию. И она постоянно меняется, не повторяясь. Закрой глаза и прислушайся…
- Обойдусь, - ответила Майор и зашагала дальше.
- Я все равно заставлю тебя расслабиться, - решительно произнес Артист, догоняя спутницу.
После получаса ходьбы по мрачному недружелюбному лесу, спутники вышли к поляне, заросшей длинной густой травой. Ее заливал яркий солнечный свет. Воздух здесь был свежий несмотря на духоту и отсутствие ветра. Артист достал из рюкзака большое покрывало и постелил его почти в центре зеленого островка.
- Ложись, - приказал он, но его спутница не никак не отреагировала на указание, лишь смерила Артиста вопросительным взглядом.
- Ложись, - повторил он по слогам и добавил: – Мы отдыхать пришли, помнишь?
Майор посмотрела ему в глаза и, поняв, что он не отстанет, молча присела на покрывало.
- А еда будет? – издевательски капризным тоном спросила она.
- Будет, но позже, - серьезно ответил Артист и сел рядом. – А теперь, ложись.
Майор кулем упала на покрывало, всем видом давая понять, что она уже устала от всего этого спектакля.
«Лучше б я поработала», - пронеслось в ее голове.
- Закрывай глаза, - попросил собеседник. Женщина хотела что-то сказать, но он не дал ей этого сделать, повторив: «Закрывай глаза», и она с шумным вздохом подчинилась.
- И долго мне так лежать? – уточнила Майор.
- Пока не расслабишься… - шепот Артиста донесся откуда-то издалека.
Солнце, пробивающееся сквозь веки, постепенно затихало, становилось все темнее и темнее, пока вовсе не исчезло, погрузив Майора в черноту.
«Опять…» - только и успела подумать женщина.

СОН

Темные грозовые тучи окружают солнце. Пространство мрачнеет, окрашиваясь в темно синие тона, предвещающие шторм. Женщина с беспокойством смотрит на своего спутника. Он безмятежно лежит на покрывале, не обращая внимания на природные перемены. Лишь только, когда женщина обращается к нему, он открывает глаза и смотрит на потемневшее небо. Потом поворачивается к своей спутнице и долго смотрит ей в глаза. Ветер усиливается, расшатывая деревья, отрывая сучья и швыряя их в сторону отдыхающих. Женщина закрывает лицо рукой, но ничего не происходит. Она медленно убирает руку, и ее взгляд натыкается на смеющегося Артиста. Майор смотрит вверх: их будто бы прикрыл купол. Оторванные ветром ветки, ударялись о невидимую преграду и отскакивали в противоположном направлении, пыль, поднятая над землей, проскальзывала поверху, не проникая сквозь защитное сооружение. Женщина оглянулась по сторонам. Их поляну по-прежнему заливал яркий солнечный свет, хотя небо было плотно затянуто темно синими тучами, а буря уже ломала не ветки деревьев, она несла тяжелые стволы по лесу, роняя их на купол. Невидимое защитное сооружение лишь мерцало белым светом от ударов и отбрасывало от себя летящие объекты.
- Я же сказал расслабиться… Даже когда вокруг бушует буря, всегда есть шанс быть островком спокойствия, - безмятежно произнес Артист и закрыл глаза.

Когда женщина открыла глаза, на покрывале уже расположились фрукты, заботливо разложенные Артистом.
- Теперь можно и поесть, - улыбаясь сказал он и хрустнул яблоком.

VI

Когда они вернулись домой, на поселок опускались сумерки. Майор привычно расположилась у включенного ноутбука, прихватив с собой чашку горячего кофе. Просмотрела почту, взяла мобильник: пропущенных звонков не было. И погрузилась в чтение переписок из соцсетей, присланных ей из компьютерного отдела.
Автор уже долгое время общался с Диной. Она искренне верила, что переписывается в Артистом, просила о встрече, писала, что приедет, куда угодно, но Автор под разными предлогами отказывал ей.
Майор открыла аккаунт Автора. Там появился новый стих, который во всех красках описывал следующее убийство. Майор прокрутила остальные опусы. И точно… вот первое описание убийства, второе, третье…
«Уже что-то… Убийца хочет, чтобы его поймали. Только оставил ли он время на то, чтобы остановить его или преступление уже совершено, и он лишь описал то, что уже случилось? - Майор зажала виски руками и закрыла глаза. – Все равно надо искать…» Она внимательно читала рифмы, перечитывала строчки по несколько раз, возвращалась и снова читала.

ТЮРЬМА

- К стене! Ноги шире! – скомандовал надзиратель. – Обыскать камеру!
Двое подчиненных лениво осмотрели каморку, заглянули под матрас. Там аккуратно были сложены ручка и тетрадь.
- Кто тебе дал это?! – завопил охранник и ударил заключенного по почкам. – Отвечай!
- Бей меня, начальник… Тебе ведь это доставляет удовольствие… Сильнее бей, - прохрипел узник.
Глаза надзирателя налились злобой, и он яростно ударил заключенного еще раз так, что тот упал.
- Вот и валяйся, выродок, - сплюнул на пол охранник и обратился к своим подчиненным: - Мы закончили. Пошли.

Надзиратель сел в свою машину и открыл тетрадь, найденную у заключенного. Это было что-то, напоминающее дневник, состоящее из размышлений. Он наугад открыл тетрадь:
«Меня называют безумцем… Я-то знаю, чего хочу на самом деле и не обманываю себя. А вы? Гоняетесь за целой кучей удовольствий, мечтая о том, что это принесет счастье… Ага, десятая шуба, пятый особняк, восьмой сексуальный партнер, и счастье непременно будет ваше, но все плотнее объятия разочарования, все глубже пропасть вашего страдания... И ведь не догадываетесь, что эти два процесса не связаны. Безумцы…»
- Бред… - прошептал надзиратель и швырнул записи на заднее сиденье автомобиля.