Это мои зубы

Ищенко Геннадий 2020 г
anarhoret@mail.ru


                                                Это мои зубы


– Это мой зуб.
– Ха-ха! Слыхали? Какой глупый! Он не твой, даже не мой, понял? Он ихний!
Художественный фильм «Не бойся, я с тобой!»


     – Ты должен посидеть с дедом! – зло сказал отец. – Нельзя быть таким бессовестным! Мы заняты, а он может вот-вот умереть!
     Занят он был делёжкой дедовой квартиры. Это увлекательное мероприятие проводилось в гостиной силами взрослой части семей Мухиных. Старик оставил завещание на свой банковский счёт, не упомянув в нём трёхкомнатную квартиру в доме дореволюционной постройки. Это жильё тянуло на десять лимонов, которые и делили сейчас брат с сестрой в окружении других заинтересованных родственников.
     – Посижу, если купишь айфон! – поставил условие сын. – С моим уже стыдно выйти на улицу!
     – Перебьёшься, – отказал отец. – За дедову квартиру сестре придётся отдать не только те деньги, что мы получим по завещанию, но и часть своих! А если будешь упираться, не получишь ни рубля!
     Видя, что отец не шутит, Сергей молча подошёл к стоявшему возле кровати креслу. Когда предок вышел, он позволил себе плюнуть на пол. Несмотря на открытое окно, от старика неприятно пахло, а сам он мало отличался от трупа, поэтому внук отодвинул кресло подальше.
     Деда он не любил. Эта нелюбовь возникла ещё в сопливом возрасте. Владимир Николаевич не баловал внука подарками, и его нечастые визиты в их семью почти всегда заканчивались скандалами.
     – Разве можно давать ребёнку столько сладостей? – ругал он мать. – Да у него через десять лет не останется ни одного здорового зуба!
     – Я люблю пирожные! – возмутился тогда шестилетний Серёжа. – Если испорчу зубы, сделаю их золотыми, как у тебя. Так даже красивее.
     Пришедшее в голову воспоминание направило мысли Сергея от прошлых неприятностей к будущим перспективам. Включив айфон, он быстро выяснил стоимость золота одной коронки.
     «От трёх до двенадцати тысяч! – возбуждённо думал подросток. – А у деда они все золотые! Азеры берут на рынке любое золото, возьмут и у меня. Пусть не дадут таких денег, всё равно их будет до фига! А ещё перстень».
     Украшение, о котором он подумал, красовалось у деда на указательном пальце правой руки. Как только Владимир Николаевич впал в кому, тётка сразу же сняла обручальное кольцо, а вот с массивным золотым перстнем ничего не получилось. Не помогли ни мыло, ни другие ухищрения. Череп печатки злорадно скалился на рассерженную женщину, посверкивая вставленными в глазницы мелкими алмазами. Когда она ушла, перстнем умирающего занялся отец, но с таким же успехом. Попытка перекусить его бокорезами закончилась поломкой инструмента.
     «Эта гайка потянет тысяч на пятнадцать, – прикинул Сергей. – Отец побоялся повредить палец, а с мёртвого можно снять кусачками. Можно даже не перекусывать кольцо, а пожертвовать пальцем. Деду всё равно, а за целый перстень дадут больше бабок. Вот только как раскопать могилу? Один я это не потяну».
     Результатом этих размышлений стало нелёгкое решение взять в долю приятеля. Алексей Митрохин был на два года старше и гораздо крепче хилого Сергея. Разговор состоялся как только младшего Мухина освободили от дежурства.
     – Отдам треть бабок, – говорил он в айфон. – Раскопаешь могилу, а я сделаю остальное! Не ломайся, Лекс, сколько там той работы!
     – Только поровну, – поставил условие приятель. – Если поймают, мало не будет!
     Скрепя сердце пришлось согласиться, а на следующий день деда не стало. С похоронами не тянули и всё сделали на второй день.      Кладбище располагалось в десяти километрах, но у Митрохина был скутер, поэтому им не пришлось тратить ночное время на пробежку.
     – Заперто, – подёргав ворота, сказал Алексей. – Возьми лопату, а я спрячу байк. Через ограду переберёмся подальше от дороги. И выключи фонарь.
     Он откатил скутер к кустам и вместе с Сергеем пошёл вдоль ограды к новой части кладбища. Когда перелезали через невысокий забор, Мухин умудрился порвать штаны.
     – Теперь можно светить? – после мата спросил он. – Я не найду место без фонаря.
     – Свети, – разрешил Алексей. – Сейчас здесь не будет никого, кроме нас и покойников.
     Как оказалось, он ошибся. Когда нашли нужный квартал, услышали чьи-то матюги.
     – Выключай свет! – приказал приятель. – Хватит луны. Нужно посмотреть, кто там базарит.
     Они подкрались к месту шума и увидели раскапывающего могилу мужчину. Он уже углубился по пояс, а матерился, когда отброшенная земля осыпалась обратно.
     – Это Колян! – возмущённо сказал Сергей. – Алкаш с дедова двора. Он знает, что у деда полный рот золотых зубов. Что будем делать, Лекс?
     – Сейчас разберёмся! – зловеще отозвался Митрохин и крикнул копателю: – Вылезай, падла, на три года ты уже накопал!
     В этой части кладбища были преимущественно свежие могилы, многие без ограждений, поэтому перепугавшийся крика мужик убежал почти без задержки.
     – Он сделал за нас половину работы, – довольно сказал приятель, когда подошли к яме. – Серый, включай свой фонарь и свети, а я буду копать. Положи сумку, она пока не нужна.
     Сергей бросил звякнувшую сумку с инструментами и стал светить в яму, куда с лопатой забрался приятель. Раскопки продолжались часа два, а потом ещё с час возились с гвоздодёром, пока освободили крышку гроба. Когда её сняли и откинули ткань, Сергея пробрал озноб. Присутствие Лекса помогло преодолеть страх, но не до конца.
     – Начнём с зубов, – решил приятель. – Возьми в сумке плоскогубцы. Да не лезь в могилу, здесь и без тебя тесно. Бросай в гроб. Что у нас с зубами?
     Он приоткрыл рот покойнику, но тут же так заорал, что Мухин от страха выронил погасший фонарь. В могиле было темно, но Сергей почему-то увидел, как дед выплюнул откушенный палец и, не открывая глаз, улыбнулся. До Алексея только сейчас дошло, что случилось, и он, превозмогая боль и страх, попытался выбраться из могилы.
     – Это мои зубы, – тихо сказал покойник, и насыпь ожила.
     Земля стала ссыпаться в могилу, повалив в неё же крышку гроба. Этот обвал за несколько ударов сердца вторично похоронил деда, а заодно и не успевшего выбраться Лекса.
Сергей попятился от могилы деда и, споткнувшись, упал на насыпку соседней. Вскочив, бросился к кладбищенской ограде, ничего не соображая от накрывшего ужаса. В город он вошёл с первыми лучами солнца, почему-то держась за зубы.