Вурдалак

Теплый осенний день, как всегда, наделил меня настроением пойти в лес по грибы. Старая, почти вымершая деревня, окруженная лисами, была раем для грибников, охотников, любителей лесной ягоды и свежего воздуха. И всем этим был я.
Входя в наши леса, можно было увидеть следы жестоких боёв, оставшихся после второй мировой войны. Но под желтыми, опавшими листьями эти разрывы выглядели так прекрасно и умиротворённо. И всё же не волей вспоминаешь ужасные кадры кинохроник, где люди шли на смерть. И так же есть желание взять металлоискатель, чтобы найти медали, патроны, оружие, людей…
Я шел по лесу не спеша, палкой разбрасывая листья в стороны. Я почему-то был уверен, что грибов должно быть очень много. Но спустя полчаса ходьбы я так ничего и не обнаружил. Честно сказать, то было даже обидно и жалко, но я понимал, что я ничего не потерял. А наоборот даже приобрёл, любуясь этой красотой леса. Немного постояв на месте, я отправился в обратный путь.
Решив сократить путь, я пошел не по опушке леса, а сквозь лес, преодолевая полуторакилометровый лесной выступ. Я рассчитывал уже к обеду вернуться домой. Но увы, этого не произошло. А всё началось так обычно для лесного массива. Моя правая нога за что-то зацепилась. Вначале я подумал, что это какой-нибудь корень дерева. Но я ошибался…
Посмотрел на ногу, я увидел, что её схватила чья-то окровавленная рука, торчащая из земли. Она была серо-синего цвета, грязная, и пробитая чем-то насквозь. И какой-то неведомую силою, она держала мою ногу, не желая отпускать меня.
Я впал в панику и ужас. Я не знал, что мне делать. Лишь спустя минуту, я машинально ударил ту руку своей второй ногой, и хотел уже было убежать, и обернувшись я увидел стоявший передо мной живой труп.
Частично разложившейся, но какими-то адскими силами живое тело, с жаждой смотрело на меня. Я не знаю, что именно оно хотело, но я бы всё отдал, лишь бы остаться в живых. Но оно молчало, смотря будто мне прямиком в душу. По его лицу и в пустой глазнице ползали плотоядные черви. В голове его была огромная дырка, свозь которую виднелись остатки мозгов. Я боялся представить, что там, под его немецким кителем. Но всё же меня стошнило прямо на него.
Как только я понял, что нужно бежать, как тут же меня что-то укусило за ногу, откусив кусок моей плоти. Я заорал, оборачиваясь назад. Это был такой же живой труп, только ниже пояса у него, вместо ног свисали кишки, покрытые плесенью и какими-то жуками, и червями. Я пытался отбиться, но увы, мне это никак не удавалось… Оно с ещё большим усердием начало меня пожирать.
Вскоре к нему присоединились его «друзья». Меня начали пожирать и с рук. Я орал, от боли корчась, чувствуя каждый укус и отрыв собственной плоти. Теперь я не надеялся на жизнь, я просто хотел умереть, да побыстрее. Но эти гады убивать меня не торопились, будто их аппетит разыгрывался от моей боли и криков. Этих вурдалаков я видел штук десять, среди них были и в немецкой и в советской форме. После смерти они объединились, начав войну с живыми, и первой жертвой был я.
Вскоре силы начали покидать меня, и орать я более уже не мог. Я просто стонал, ожидая то самой минуты, когда уйдет и жизнь из тела моего. Но как на зло я все ещё жил. Я бы ничуть не удивился, если бы посмотрев на часы, то одна секунда для меня тянулась как целый час. Это было очень больно и шокирующий для меня. Но потом я почувствовал холод и ледяной пот по остаткам моего тела. «Значит уже скоро» - подумал я. И в этот момент один из вурдалаков перегрыз мне горло с сонной артерией.
Уже через пол минуты я лежал мертвым, а эти живые мертвецы доедали моё бездыханное тело в красивом осеннем лесу, с одним единственным кровавым пятном на весь лес.