Вернись за мной

Глава 1
Вторник, 26 августа
12:15
Моя жизнь всегда была вполне насыщенной. Я была ребенком, который очень рано вырос. Не помню своего детства, лишь то, как приемные родители забрали меня из жуткого места. Несмотря на это, я чувствовала себя одинокой. Всю свою жизнь.
Не думайте, я всегда любила своих родителей и была благодарна им за то, что я имею сейчас: хорошее образование, дом, в который я всегда могу вернуться, любовь и поддержку.
Поэтому я задам вам первый вопрос: Всегда ли вы помогаете людям?
Я стояла у стены в коридоре колледжа, когда все остальные насмехались над парнем, который «случайно» обронил свои бумажки. Я говорю «случайно» потому, что его толкнул один очень мега-крутой Пижон, но про него расскажу чуть позже.
Парнишка как-то лихорадочно пытался собрать все воедино, но его тщетные попытки обрушивались глупым смехом со стороны остальных. Мне было так противно от этого. Эти жалкие студенты, которые смеются над другими лишь для того, чтобы самим не оказаться на его месте.
Я была счастлива и даже немного горда за то, что выросла не такой. В подростковом возрасте я всегда старалась оставаться обычной девочкой, потому что для людей существуют всегда две жертвы: слишком тихие и слишком известные.
Когда толпа разошлась, я подошла к парнишке, присела на корточки и помогла собрать листки.
– Держи.
Он посмотрел на меня таким взглядом, словно говорил: «Уходи отсюда, они не должны увидеть тебя со мной». Такое чувство, как будто он хотел меня пристыдить. На самом деле, я не видела ничего плохо в том, чтобы кому-то помочь. Даже если это человек, которого все призирают.
Парнишка встал и ушел быстрее, чем я могла ожидать. Я – мексиканка и, следовательно, была дружелюбной. Некоторые люди думают, что все связанное с Мексикой это – оружие, мафиози и прочие синонимы. Похоже, что мои биологические родители не были мексиканцами, по крайней мере, один из них. Это можно было заметить по моей нестандартной внешности. Я была светловолосой, но с карими глазами, лицо было больше европейским или славянским, но цвет кожи компенсировал это. В общем, меня не сильно дискриминировали по этому поводу.
Я встала с корточек и в этот самый момент встретилась взглядом с тем человеком, которого старалась избежать всеми силами. Мне была известна эта концепция, где известный мальчик обращает внимание на, так сказать, «замухрышку». Да, мне было настолько нечем заняться, что я перечитала почти все современные романы. Поэтому я не люблю шумные компаний или вот такие вот ситуации.
Знакомьтесь: это Пижон, или как его зовут в реальной жизни – Хантер Конор Шервуд. Звучит как перекличка у чирлидеров, не правда ли? Я много чего слышала о нем в разговорах каких-то девочек, пока отсиживалась в туалете. Не спрашивайте, почему. Так вот, каждая, абсолютно каждая девушка знает о нем. Я слышала про него всего неделю, но сколько! Видимо, этот парень тот еще мудак.
Итак, что я о нем знаю? Цитирую: «Его пресс настолько тверд, что я сначала подумала, будто это вовсе не пресс. Если ты понимаешь, о чем я. Хахаха»; «Ты всматривалась в его глаза? Это идеально сочетание зеленого чая и шоколада»; «Мне кажется, его денег хватило бы настолько, чтобы купить домик на каком-нибудь островке»; «Я его хочу»; «Он такой козел!».
И, поверьте, это еще самая малость.
На самом деле, если смотреть на него не сквозь пелену денег и статус, то можно заметить, что он довольно-таки обычный. Но сейчас, когда он смотрел на меня, мне казалось, будто на меня смотрит змея, которая ждет момента, чтобы напасать. Именно этого я и боялась – быть замеченной.
Хантер стоял полубоком ко мне и словно думал, как мне насолить. Нет, бред. Надо перестать читать романы.
Мое сердцебиение почти остановилось, когда он пошел в мою сторону. Уходи, уходи. Интересно, кому я сейчас это сказала? Я знаю, чем это сейчас кончится. Он скажет что-то непристойное, чтобы мое дыхание участилось, а ноги становились ватными. Я в ответ должна что-то промямлить или ответить настолько глупо, что позднее мне станет стыдно.
И вот, он стоит примерно в трех метрах от меня. Без понятия, куда я смотрела в этот момент. Словно на него и в то же время сквозь. Его глаза не были зеленым чаем с шоколадом. Это был лес, в котором деревья имели темную листву, а стволы были темно-коричневыми, и солнце словно просвечивало через все это. Волосы были похожи на мои.
Меня словно передернуло внутри. Я не стану поддаваться этой картинке и обычному сюжету.
Моргнув, я осознала, что его уже нет, а в руках было что-то тяжелое. Яблоко. Красное и такое сочное, что его хотелось съесть. По-видимому, он дал его мне, пока я находилась в апатии. Позор! Он наверняка заметил, как я на него пялилась.
Я оглянулась по сторонам. Хорошо, что в коридоре почти никого не было. Только парочка влюбленных стояла в углу, и какая-то девочка разговаривала по телефону в другом конце коридора. Скорее всего, было начало пары, которое я грандиозно пропустила. Хорошо, что сейчас была пара у мистера Би, который, как я заметила за недолгое время, любит опаздывать на 15-20 минут.
Положив яблоко на подоконник, я отправилась в туалет. Там, кроме меня, были еще две девушки, которые прихорашивались у зеркала. Я встала у самой дальней раковины и начала мыть руки.
– Смотри, что у меня есть, – похвасталась одна другой.
И тут я увидела нечто ужасное. Яблоко! Только мое было красным, а у нее фрукт выглядел ядовито-зеленым, такого противного оттенка, впрочем, как и сама девушка.
– Хантер подарил сегодня. У меня есть шанс вырваться вперед, – ухмыльнулась первая.
Вторая округлила глаза настолько, что мне казалось, они выпадут из орбит.
– Как ты его достала? – с неким восхищением спросила вторая. Что, интересно, такого особенного в этих яблоках?
– Для этого нужно иметь обаяние и привлекательную внешность, – ее голос был настолько высокомерным, что меня чуть не стошнило в раковину (извините). – Не волнуйся, я возьму тебя со мной. Девочки говорили мне, что обладатели заветных яблочек могут привести с собой кого угодно.
Все то время, пока они болтали, я с неимоверным усилием натирала руки. Первая взяла свою сумочку и ушла. Я подождала, пока дверь захлопнется, и потом обратилась ко второй:
– Можно спросить у тебя?
Она повернулась, словно только что заметила, что я вообще существую.
– Что?
– Какая особенность у этих яблок?
Эта девушка посмотрела на меня так, как будто я спросила, сколько будет дважды два. Ее взгляд прошелся по моей внешности, что меня, конечно же, немного смутило. Она вновь отвернулась к зеркалу.
– Девушка, которая получит яблоко от Хантера или его друзей, автоматически попадает в список гостей ежегодной вечеринки Братства, но тебе, – она вздохнула, – это не светит.
Она развернулась и уже шла к выходу, когда я сказала то, после чего она замерла.
– Он дал мне красное яблоко.
Когда девушка обернулась, я увидела ее лицо, полное шока и негодования. Неужели я настолько уродлива?
– Ты врешь!
– Как я могу врать, если даже не знала, что они значат, – я развела руками.
– Покажи, – сказала она, словно бросала вызов. – Покажи, что у тебя именно красное.
– Оно лежит на подоконнике в коридоре, но что…
– Что ты сделала?! Ты оставила красное яблоко от Хантера в коридоре?
– Ну, да. Да что все это вообще значит? – не понимаю, что за паника.
– Эх, первокурсницы, – она закатила глаза. – Ты – избранная. Девушки хотят получить от Хантера именно красное яблоко. Это говорит о твоей значимости. Что ты сделала, чтобы его получить?
– Н-н-ничего. Честно.
Она не поверила мне. Также, как и я себе.
– Может быть, он дал его тебе, потому что ты выглядела жалкой. В общем, не важно. Забудь этот разговор. Пока.
Дверь хлопнула во второй раз. Я осталась стоять в полном недоумении. Что за бред: я особенная? Особенная потому, что помогла ботанику, которого толкнул сам Хантер? Это ему понравилось? Что ж, тогда мне противно от этого.
Когда я вышла из туалета и прошла через тот самый коридор, то увидела, что яблока уже нет. Видимо, эта девчонка его забрала. Ну и пусть. Может, она не так часто чувствовала себя «особенной». На самом деле, мне плевать, я просто не хочу впутываться в такие истории.
Я отправилась на пары, и все, наконец, пошло своим чередом.
Глава 2
Среда, 10 сентября
5:40
Мне повезло, что ко мне в комнату никого не подселили. Я жила в спокойствии и гармонии. Каждый день я просыпалась около пяти утра, шла в общий душ, пока никто не проснулся, одевалась и немного прогуливалась по парку около общежития. Вчерашнее утро мало отличалось от сегодняшнего. Ну, только тем, что, когда я шла мыться, большинство шли спать.
Похоже, вечеринка Братства удалась. Мне было крайне любопытно знать, воспользовалась ли та девушка моим яблоком? Вряд ли у Хантера хорошая память на лица.
Воздух на улице был просто одурманивающим. Эта свежесть всегда придавала мне бодрости. На улице было почти безлюдно. Я зашла в ближайшую круглосуточную кофейню и взяла себе большой стаканчик латте. Прогулка по парку значительно успокаивала меня. Учеба, черт ее подери, все равно затрагивала мои нервы. В парке же, несмотря на любое время, всегда было безлюдно.
Первая учебная неделя подошла к концу. Ну, вроде ничего плохо и ничего хорошего я для себя не вынесла. Я, конечно же, не ожидала, что с самого начала начнутся приключения. Да и вообще мне этого не хотелось. Не люблю такие ситуации, которые не могу хоть отчасти контролировать.
Деревья в этом парке всегда были голыми. Видимо, властям просто не хватает времени и денег, чтобы посадить что-то новое и обновить это место. Единственное, что оставалось неизменно красивым – озеро. Оно было большим и обширным, словно капля, которая упала на пол.
Помню, в Мексике я часто гуляла одна по берегу, наблюдая, как солнце уходит за горизонт. Эти моменты не вернуть. Иногда я гуляла с мамой, и мы обсуждали планы на мою будущую жизнь. Эта женщина всегда относилась ко мне, как к родному ребенку, что меня, конечно же, трогало за сердце. Видимо, относиться к людям с добром, я научилась у нее. Мы всегда готовили еду для бедных по выходным и разносили ее по разным районам.
Я знала, что в колледже, где всем заправляет молодежь, доброты или даже сочувствия не будет. Ну, вы помните, что произошло вчера. Но я приехала сюда только за тем, чтобы получить образование и устроиться на работу, а в дальнейшем помогать своим родителям финансово.
Господи, я же забыла позвонить маме! Взяв стаканчик с кофе, я быстрым шагом направилась к общежитию. Было уже почти семь, когда я пришла в свою комнату. Где же этот чертов телефон…
Никогда не любила эти технологии, мне больше нравится общаться в живую или вообще не общаться.
О! Вот он. Набрав номер, я надеялась, что мама не занята. Помимо меня у нее еще четверо детей, которые были все младше меня, и, следовательно, требовали к себе больше внимания.
– Алло, мам…
Мы проговорили с ней около часа. Ну, точнее, я и вся моя семья желала со мной поговорить. Начиная от тети Химены, заканчивая годовалым Френком.
Я скучаю по своей семье. Они – все, что у меня есть…
Стук в дверь. Боже, неужели ко мне кого-то заселили.
– Иду! – крикнула я, надевая спортивные шорты.
Я открыла дверь. Знаете, вам даже не нужно догадываться кто это. Видимо, вчерашняя штука с яблоком не прокатила у той девушки. Жаль, очень жаль. Подождите, я что, только что сказала это с ехидностью? Так нельзя.
– Почему ты не пришла вчера? – посмотрел на меня Хантер из-под опущенных ресниц.
Все шло как нельзя плохо. Предсказуемость данной сцены просто зашкаливала.
Я прикрыла дверью большую часть своего тела. Затем посмотрела за его спину и увидела, что, к счастью, там никого не было. Странно, что я не учуяла запах алкоголя. На вечеринках обычно пьют. Его вид был до непристойности опрятным. От него не исходил этот «запах после секса». Да и вообще я чувствовала себя странно, стоя рядом с ним. Словно богач и бедняк встретились.
Я чувствовала, что он смотрел на меня. Мне было слегка неловко стоять вот так, когда кто-то может это заметить. Как будто кто-то возле тебя справляет нужду, а ты вынужден находиться рядом. Эм, знаю, сравнение было не очень хорошим.
– Тебе лучше уйти, – шепотом сказала ему.
Он посмотрел на меня с недоумением.
– Нет.
Я прекрасно знала, что такие парни бывают сильно настойчивыми.
– Убирайся, прошу, – еще более тише произнесла я.
Он прищурил свои зелено-карие глаза и наклонился ко мне чуть ближе положенного.
– Ты боишься меня?
Я учуяла его одеколон. Хвойный лес и дорогие рубашки, кожаный салон в автомобиле. Богатый запах. Невыносимо вкусный, такой притягательный, что я была готова повеситься ему на шею.
– Пожалуйста, пожалуйста, уйди! Ты симпатичный и все такое, но я не хочу иметь с тобой ничего общего. Пока!
Секунда и дверь хлопнула перед его носом. Я подпирала ее своим телом, опасаясь, что он захочет войти, но услышала его удаляющиеся шаги по коридору. С облегчением вздохнув, я подошла к окну, которое выходило во внутренний двор общежития. Хантер шел вальяжной походкой, которая была неотъемлемой частью «крутых» парней. Он открыл дверь своего черно-красного мустанга.
Знаете, у меня было такое чувство маленькой победы. Хотелось прокричать: «Выкуси, Хантер!». И, пританцовывая, показывать средние пальцы.
Он обернулся, как будто я реально это прокричала. Я отскочила от окна. Ууу, попадать в неловкие ситуации, неосознанно создавая их, самая ужасная часть моей жизни. Хантер смотрел, кажется, прямо на меня, но из-за плохого зрения я не могла это разобрать. Через расстояние я, кажется, чувствовала энергию, исходящую от него. Сила. Власть. Покровительство.
Те качества, которые я ненавидела в людях больше всего.
Мама говорила, что всегда нужно обходить то, где есть незаслуженное, ненастоящее. Скорее всего, я не смогу избежать этого в месте, где сосуществует тысяча человек, а, может, и больше.
Раздался рев мотора, и Хантер ушел, как, наверное, делает это всегда.
В дверь снова постучали. Я надеюсь, что это не какая-нибудь сумасшедшая фанатка, которая следила за нами все это время. Подойдя к двери, я на мгновении застыла. Слишком много стуков в мою дверь за это утро. Что ж, миновать этого нет смысла.
– Привет! – радостно поприветствовала меня девушка моего возраста.
Я была не менее ошеломлена, увидев человека, который выглядел гораздо добрее, чем половина колледжа. Ее улыбка почти не выделялась на бледной коже. Зато казалось, будто она светится. Желтое платьишко выглядело не как желток, а мини-солнце.
– Эм… Привет? Тебе что-то нужно? – конечно, она не была похожа на фанатку Хантера, но всегда следует ожидать чего-то плохого.
Она изогнула шею, как кошечка.
– Нет, не думаю. Просто я видела, как уходил Хантер. И, по-видимому, ты единственный неспящий человек в этом здании. Я еще ни с кем не знакома здесь, поэтому решила заглянуть…
Я протянула ей руку:
– Скай.
Она, словно маленький ребенок, получивший подарок, протянула свою руку в ответ.
– Лина, – пожимая мою руку, она сузила глаза, присматриваясь ко мне, – не понимаю, почему тебе дали такое имя, потому что ты совсем не похожа на американку.
Я посмеялась. Лина умела задавать супер-неловкие вопросы.
– Я из Мексики.
– На самом деле, не понимаю, круто это или нет, но не важно. Я из Флориды.
– Заглянешь ко мне? – я чуть сдвинулась, чтобы пропустить Лину.
Она вошла, и я закрыла за собой дверь. В моей комнате, конечно, был маленький беспорядок, но я не стеснялась. Зачем стесняться саму себя?
– У тебя тут мило, – произнесла Лина, осматривая комнату. – Меня подселили к девочке, у которой косметика просто везде. Особенно блестки. Они даже на моей кровати.
– Это ужасно.
– Еще как! А где твоя соседка?
– Я живу одна, вроде как. Может, ко мне еще кого-нибудь подселят, точно не знаю.
– Везет тебе.
Лина присела на свободную кровать, я села на свою. Она обвела комнату еще одним оценивающим взглядом. Возможно, ей даже понравилась моя комната.
– Не могу не спросить…
Я вздохнула.
– Про Хантера? Ничего особенного. Вчера он подарил мне «значимое» яблоко и, видимо, думал, что я приду на его вечеринку. А я просто оставила яблоко на подоконнике. И вот, сегодня пришел. Без понятия, как он нашел меня.
– Только не говори, что оно было красным, – Лина посмотрела на меня с надеждой. Жаль, что я не имею привычку врать.
– Было. Ну, а что такого? Объясни, если знаешь, я до конца не понимаю. Почему именно яблоки? Почему именно определенного цвета?
Лина села в позу лотоса и улыбнулась, словно преподавала урок. Кажется, я скоро подружусь со сплетницей.
– Отец Хантера, Тристан Шервуд, заведует 12 садами яблок по трем штатам. Точной истории не известно, но говорят, что яблоки, которые раздает Хантер, из их сада. Зеленые яблоки раздаются тем, кто понравился внешне или еще чем-нибудь. Красное яблоко, насколько я слышала от своей соседки, был прямой дорогой в спальню Хантера. Это словно смотрины.
– Мерзость.
– Полностью согласна. Не помню, чтобы я слышала что-то о красном яблоке раньше. Хотя… Было несколько девушек, которые получили такие же год назад. А ты, считай, единственная. Это более, чем странно. Загадочно, я бы сказала.
– Как парни из Братства распознают, что это именно их яблоки? Или я могу спокойно пойти в магазин и купить такое же?
– Эти яблоки собираются с деревьев, которые принадлежат только Хантеру. То есть они не продаются, и, по-видимому, у этого парня встроен какой-то рентген в глазу, который распознает яблоки.
Больше я не решилась поднимать тему о Хантере. Это ставит меня в неловкое положение. С Линой я провела почти весь день, разговаривая на разные темы. Я завела друга. И это уже хорошее начало.
Глава 3
Пятница, 12 сентября
5:59
– Доброе у-у-утро.
Мой организм выдал что-то вроде стона в сочетании со звериным рыком. Когда-то мне казалось, что именно я тот человек, который встает и будет всех своей бодростью, но я ошибалась. Рекорд был побежден Линой.
Я почувствовала, как Лина прыгнула на соседнюю кровать. Мы попросили переселить ее ко мне. Лучше бы я не соглашалась. Вообще мне казалось, что Лина не спит в принципе. Когда я засыпаю, она бодрствует, и когда я встаю, она тоже бодрствует. Это какой-то тихий ужас.
Но во всем были свои плюсы. Каждый день, возвращаясь с утренней пробежки, Лина приносила заветный стаканчик кофе и вкуснейшего ягодного чая. И даже сейчас я учуяла это необычное сочетание запахов.
Приоткрыв один глаз, я посмотрела на часы, которые стояли на столе.
– Сейчас шесть утра, – произнесла я грубым голосом. Прокашлявшись, я закуталась в одеяло поплотнее, – не думала, что когда-нибудь передам тебе эстафету будить меня по утрам.
– Я отобрала работу у будильника, – ехидно произнесла Лина, попивая чаек. – Чем меньше технологий, тем лучше.
В этом мы с ней сходились.
– Ты вообще спишь?
– Ну да.
– Как тогда можно так рано просыпаться? – каждый раз я удивлялась биологическим часам Лины.
Она пожала плечами.
– Я не знаю. Мне хватает 4-5 часов, чтобы выспаться.
– Ты просто дьявол.
Я отвернулась к стенке, чтобы подремать еще полчасика, но тут в меня прилетела подушка. Вновь простонав, я забралась под одеяло с головой. И все-таки было приятно осознавать, что тебя будит человек, а не машина.
– Быстро пей свой кофе и марш в душ! Я собираюсь подобрать тебе одежду.
Меня как будто током ударило. Я вскочила с кровати и повернулась к ней лицом.
– Тебе не нравится чувство моего стиля?
– Нравится, но просто я сшила такую классную блузочку, а этот цвет все равно не подходит к моей коже. Посмотри!
Лина развернула блузку какого-то нежно-пепельного-розового цвета. Она слегка просвечивала, но я не имела больших проблем с фигурой, поэтому могла ее надеть, но… Это смахивало на такую… женственность. Проблема была в том, что мой, так сказать, язык не очень подходил.
– Она сделана из мягкого шелкового шифона. И она просто бесподобна. Мне кажется, это моя лучшая работа. А за размер не переживай. Ночью я сняла с тебя мерки.
– Что ты сделала?
– Сняла мерки. Почему-то я догадывалась, что ты не согласишься. Не волнуйся, я не сделала с тобой ничего извращенного. Еще я посмотрела размер на твоей одежде, так что..
– Лина, я…
– Пожалуйста, Скай! Представь, что ты осуществишь мою самую большую мечту – любимая модель пойдет в одежде от классного модельера…
– Ладно.
– Ты серьезно? – я кивнула. – Спасибо!
Лина, словно маленькая счастливая девочка, подошла и чмокнула меня в щеку.
– О, эти сопли, – я вытерла щеку рукой.
– Заткнись и иди в душ. Быстро!
Еле подняв свое тело с кровати, я отправилась в царство мыла и шампуня. Меня очень радовало то, что душ не был общим. Хотя дома мне, порой, приходилось ждать по несколько часов, чтобы просто помыть ноги. В этом плане колледж мне симпатизировал.
После того, как я вышла, мы с Линой быстро подобрали мне низ, остановившись на юбке карандаш, которую – я даже не удивлена – пришлось позаимствовать у моей новоиспеченной соседки. В моих вещах, конечно, было пару юбок, но:
– Такую юбку носит моя младшая сестра.
И:
– Более безвкусный и несочетающийся цвет я еще не встречала.
Я не видела ничего плохого в синем цвете. Хорошо, он был каким-то болотистым и уже выцветал, но ее мне подарила тетя Хелена, и я просто не имела права не носить ту юбку. Между прочим, она довольно-таки нормально сочетается с белым топом, но на все мои протесты гуру отвечал отрицательно.
Зато я выиграла в споре о макияже. С моим бронзовым оттенком кожи тональный крем был не нужен, а тушь, подводку, карандаш и вон та помада создавали утяжеление на моемо лице. Недовольно фыркнув, Лина убрала свою косметичку глубоко в шкафчик, тем самым показывая, что я ее больше никогда не увижу и не притронусь.
На протяжении тех нескольких дней, что мы ходим вместе в колледж, я невольно замечаю, что не хочу расставаться с Линой. Пока она – мой единственный друг, и мне становится немного не по себе от мысли, что я проведу полдня в одиночестве. Под одиночеством я имею ввиду тетрадь, стол и преподавателя, который будет объяснять необходимый материал.
Первая пара прошла, на мое удивление, довольно быстро. Мистер Скиттелс, как я его называю, все время имеет в руке пачку этих конфет и за каждый правильный ответ кладет в рот ученику по конфетке (как бы это сейчас пошло не звучало). Сегодня я получила две, хотя могла бы получить и третью, если бы одна девочка не выкрикнула правильный ответ одновременно со мной (за такую ситуацию мистер Скиттелс аннулировал вопрос). Таким образом он, знаете ли, создавал дисциплину.
Как-то радостно шагая, я даже изначально не заметила Хантера. Он сидел со своей шайкой на скамье, что-то вяло обсуждая. Я стояла за стенкой и почему-то не решалась выйти, как будто я поставила перед собой барьер. Кого я обманываю, единственной преградой была стенка, за которой я пряталась, как трусишка.
Мне казалось, что что-то не так, и я решила немного выглянуть. Он, как будто лев лениво себя облизывает, провел рукой по волосам. Затем прикусил верхнюю губу, чуть выпятив нижнюю. Для меня он был искусителем. Дьяволом. Той самой ловушкой, в которую попадали многие девушки, натыкаясь на уйму проблем.
Я прямо-таки читала книгу, когда пыталась описать его внешность для себя. Это было так слащаво и глупо, что в какой-то момент мне стало противно. Думаю, в каждом учебном заведении есть такой мальчик, который ну прямо идеален. Как картинка. Как закат и сладкая вата.
Господи, почему сладкая вата ассоциируется у меня с чем-то идеальным?
В этот момент мой телефон стал неистово орать на весь коридор, за что я прокляла технику в сотый раз. Секунда и Хантер обратил свое внимание на меня. Сначала в его глазах словно вспыхнул гнев, а после же неимоверное удивление. Ну да, какая же дура, которая тебе отказала, может пялиться посреди коридора?!
Здравствуйте, это я, Скай Кастильо!
Судорожно пытаясь вырубить звук, я даже не заметила, как ко мне приближается Хантер. Я развернулась и быстрым шагом пошла в свое укромное убежище, полное антисанитарии и духов от Шанель – туалет. Почему-то мне казалось, что Хантер не вздумает зайти в дамскую комнату, но мои думы были ложными. Позади себя я слышала его шаги. Быстро забежав в кабинку, я опустила стульчак и села на корточки (в юбке это делать весьма дискомфортно, – заметочка вам на будущее).
Я услышала, как открывается дверь туалета и в тот же миг закрыла себе рот рукой. Раньше в тишине мне было уютно, но сейчас, когда Хантер был в паре метров от меня, я чувствовала, как задыхаюсь.
– Мне всего лишь хочется понять твою логику, – произнес он как-то тихо и с упреком.
Я ее сама не понимаю, ей Богу. В том, чтобы наблюдать за самым, наверное, красивым мальчиком колледжа не было ничего постыдного, так как ему, я уверена, приходилось все это терпеть каждый день. Но для меня… это был обычный сюжет. Я знала, как примерно все будет происходить. И это было скучно.
– Скай, не закрывай дверь перед носом человека, даже не потрудившись его узнать.
Почувствовав, как уши потихоньку начинают заливаться краской, я сильнее прижала ладонь к губам. Мне нужно что-нибудь ответить. Даже не так. Я хотела перечить ему, сказать, что сейчас он обижается как маленький мальчик, но что-то заставляло меня молчать.
Его тихие удаляющиеся шаги будут сниться мне в кошмарных снах.
Я слезла с туалета и почему-то также тихо открыла дверь кабинки. На этот раз в помещении было пусто. Проще было бы просто уйти, но мое отражение в зеркале заставило остановиться и приглядеться. Щеки были чуть покрасневшими, глаза почему-то напуганы, а губы такие, словно я жевала их как жвачную резинку.
Мне прекрасно было известно, что не стоило бояться Хантера. Я боялась не его, а себя, свою реакцию. Чтобы вы понимали – у меня никогда не было отношений. С заботой о семье перестаешь помнить про школьные вечеринки, друзей и иногда даже про учебу. Не то чтобы я не хотела отношений, просто… Я знаю все сюжеты наперед.
В такие случаи даже приятно умываться холодной водой. Вытирая руки бумажным полотенцем, я все также вглядывалась в саму себя, но не могла, потому что глаза смотрели словно сквозь, теряя мысли, которые я так безудержно пыталась собрать.
***
Мы договорились встретиться с Линой после пар в кафешке рядом с колледжем. Естественно, здесь обитали только студенты, и их бесконечные разговоры об учебе просто сводили меня с ума. Я, в принципе, любила учиться, но за пределами учебных корпусов нужно пытаться отгородиться от этого.
Пять минут назад ко мне подходила девушка и очень оживленно рассказывала мне о Костре (официальная недовечеринка колледжа). Я держала в руках флаер, который она дала мне перед тем как уйти. Лина прожужжала мне все уши о Костре, поэтому я, вздохнув, смирилась с тем, что все-таки пойду туда. Но также меня грела мысль о том, что я пойду туда не одна.
– Ты просто не поверишь!
Лина буквально плюхнулась на стул. Щеки ее горели невероятно красивого рыжевато-красного цвета. Видно, что она была крайне обескуражено и возбуждена по какому-то поводу.
– Инопланетяне не существуют, – процедила я, после чего Лина кинула в меня зубочисткой.
– Я познакомилась с парнем.
О. Мой. Бог.
Предчувствую нечто плохое. Никогда, никогда знакомства с новыми парнями были столь идеальными и радостными. Именно поэтому я ни с кем не знакомлюсь.
– Не смотри так на меня, пожалуйста, – с какой-то грустью в голосе произнесла Лина. – Он добрый и, кажется, даже прикольный.
Я слабо улыбнулась ей.
– Он друг Хантера.
Уголки моих губ сразу же упали.
– Джейк совершенно отличается от Хантера. Он даже не был на вечеринке Братства, потому что считает это глупостью и всеколледжной порнухой, – здесь я даже хмыкнула. – Я думаю, что он тебе понравится.
Взяв Лину за руку, я попыталась ее убедить в том, что это ее право:
– Ты можешь делать все, что посчитаешь нужным. Только будь осторожней. Пошли домой, я невероятно устала.
На улице уже было довольно-таки темно, и мы с Линой шли за руки, потому что нам это казалось каким-то гарантом безопасности. Обсуждая планы на завтрашний день, мы изначально даже не заметили, как вслед нам светили фары. Лина, не поворачиваясь, крепко взяла меня за руку и тихо пискнула.
– Это он, – тихо произнесла она, словно нас кто-то подслушивал.
Я обернулась, потому что мне было интересно посмотреть на этого Джейка, но ничего, кроме фар, палящих прямо тебе в душу и съедая глаза, я не сумела разглядеть. Пытаясь прогнать блики из своих глаз, я не сразу поняла, что Лина трясет мою руку:
– Никогда не оборачивайся на парня! Иначе он поймет, что интересен тебе, что ты легкая добыча, и просто перестанет делать какие-либо знаки внимания. Мужчины – охотники, запомни!
– То есть ты хочешь сказать, если я хочу, чтобы парень отстал от меня, нужно прыгнуть к нему в койку?
– Скай! – непроизвольно голос Лины повысился до самых небес, скорее всего, из-за волнения. – Ты поняла, что я хотела тебе сказать.
– Конечно, поняла. Тебе не кажется, что когда человек холоден, тебе наоборот не хочется с ним общаться?
– Есть несколько типов «холодности»…
В какую-то секунду я поняла, что жизнь Лины скоро измениться. А поняла я это, когда услышала голос позади нас:
– Хей, Лина!
Это был приятный, немного заводной и с капелькой мужества голос. Почему-то мне представлялось, что это «соседский мальчик», которого ты знала всю жизнь, и даже не замечала, как он изменился со временем. Оу, это что-то из серии Пенелопы Дуглас.
Подруга, словно под прицелом, медленно повернулась. Наверное, я одна заметила, как на ее лице рождалась улыбка. Он ей действительно понравился. Джейк выключил фары и последнем блеске фар, который упали на его лицо, я разглядела в нем прямоугольное лицо с той же улыбкой на лице, что и у Лины. Его кожа была чуть светлее моей, каштановые волосы были подстрижены по последней моде: бока выбриты, верхушка небрежно уложена.
– Как дела, девчонки? – за несколько секунд он подошел к нам почти вплотную, преимущественно стоя возле Лины, что меня нисколечко не задело, а даже порадовало.
– Хорошо, – ответила Лина, сглатывая. Было очень сильно заметно, как она стесняется его, и, возможно, Джейку это даже нравилось.
Я решила поддержать разговор, чтобы Лине было менее неловко:
– Мы возвращались из «Кентуки».
– Милая кафешка.
В этот момент взвизгнула я. Смертельный голос раздался прямо у меня за спиной, и даже не стоило поворачиваться, чтобы узнать Хантера. Больше всего мне не понравилось не то, что он испугал меня, а именно то, что я испугалась.
– Чувак, почему так долго? – они поздоровались этим жестом «крутых парней», похлопав друг друга по спине.
– Я убегал от охранника. Обычное дело. Мы даже успели с ним немного поболтать о предстоящих делах.
Если бы мне не хотелось от него избавиться, я бы, возможно, посмеялась.
Я заметила, как Джейк ласково взял Лину под руку, и мне почему-то стало неудобно находиться рядом с ними. В глубине души я даже немного завидовала. Мне бы тоже хотелось иметь человека, с которым можно лежать в спальном мешке и любоваться звездами. В голове сразу всплыла сцена из книги, которую я недавно прочитала.
– Ну что, поедем?
Звезды сразу исчезли из моей головы, и я удивленно посмотрела на Лину. НЕТ!
– Уже поздно, Лина, – мягко обратилась я к ней. – Ты опять не выспишься.
– Да я и так не сплю, – она пожала плечами. Мне очень не хотелось, чтобы она уезжала с ними. Кажется, я излучала волны паники и страха. У меня было очень плохое предчувствие. – Со мной ничего страшного не случиться. Обещаю не задерживаться.
Ее глаза прямо-таки умоляли меня. Я знала, что, возможно, это был парень ее мечты, и он действительно мне чуть-чуть понравился, но по ее рассказам члены Братства были абсолютно аморальными людьми, и сейчас, кажется, она стала забывать об этом.
– Хорошо, – процедила я сквозь зубы.
Лина, обняв меня на прощание, прильнула к Джейку, а я, слова не проронив, развернулась и пошла в сторону общежития.
Возмутительно! Она позволила мне идти одной в этой кромешной тьме, а сама поехала с этим Джейком, другом Хантера, одним из членов Братства. Вдруг он изнасилует ее, накачает наркотиками? Господи, порой меня так раздражало, что я была жуткой паникершей. Мне было обидно, что она предпочла Джейка и Хантера мне.
Я сделала глубокий вдох и выдох. На душе внезапно стало как-то одиноко. Только недавно я подружилась с интересным, душевным человеком, и тут же его отобрали. Я опять одна в совсем незнакомом городе. В следующее мгновение я одернула себя. Лина имеет право быть счастливой! Я видела, как Джейк смотрел на мою подругу. Когда-нибудь, возможно, так будет смотреть кто-то на меня.
Второй вопрос: Пытаетесь ли Вы разглядеть в людях что-то хорошее?
Закричав второй раз, я поняла, что это мое призвание. Крепкая и теплая рука легла мне на плечо. Возможно, я бы не так сильно злилась на Хантера, если бы он не закрыл мне второй рукой рот. Я прекрасно понимала, что это он, потому что только от него могло пахнуть дорогущим, но таким вкусным одеколоном.
– Вот ты и попалась, – прошептал Хантер мне в ухо.
От его голоса по моему телу прошлись мурашки, и я вздрогнула. Хантер прислонился ко мне слишком близко, что меня очень сильно смущало. Я издала усталый выдох.
– Отпусти, Хантер, – звук моего голоса пропал в его захвате.
Я слышала и как будто увидела, как он усмехнулся. Резким движением он освободил меня и встал рядом.
– Я провожу тебя.
И все, больше никаких слов. Наверняка он прекрасно знал дорогу до общежития, ведь не раз там бывал. Какое-то едкое чувство съедало меня прямо в эту секунду, и мне срочно нужно было отвлечься.
– Ты идиот.
– Я бы так не сказал, – в темноте я увидела, как он улыбается. Как на правой щеке появляется ямочка. Как свет луны отражается в его глазах. У меня было такое ощущение, что я смотрю на нечто запрещенное и прекрасное. Словно он был Адамовым яблоком. – Я скорее веселый идиот или загадочный идиот.
– Очень скромный идиот, – поправила его я.
Хантер посмотрел на меня своими зелено-карими глазами, и я почему-то слегка улыбнулась.
– Да, возможно, я идиот, но, тем не менее, ты считаешь меня привлекательным.
В этот момент я пожалела о своих словах. Все складывалось просто… предсказуемо. Сейчас он должен мне сказать какие-то слова, что-то вроде «не потрудившись его узнать». И я чувствовала, как все глубже проникаюсь в этот сюжет, словно я становлюсь персонажем из книги. Поэтому я сказала то, что, наверное, ни разу не читала:
– Это факт, – Хантер посмотрел на меня с удивлением. Я пожала плечами. – Да, принимай это как должное, или, не знаю, как хочешь…
– Впервые слышу, чтобы обо мне кто-то так отзывался.
Я хмыкнула.
– Ты боишься быть обычным?
Хантер засунул руки в карманы и опустил голову вниз, задумываясь над моими словами. Ну, я была, по крайней мере, рада, что дала ему пищу для размышлений.
– На самом деле, иногда очень этого хочется. Знаю, это звучит банально, – и он был полностью прав, – но… я бы многое отдал, чтобы хоть раз в жизни не слышать, как меня обсуждают девчонки.
– Это же и твое проклятье. Как в «Портрете Дориана Грея». Ну, это, конечно, немного не так, но его внешность в какой-то момент тоже не принесла ему счастья.
– Да…
Мы замолчали. Кажется, я немного обидела его, но не суть. Вдали я уже видела общежитие, поэтому остановилась, чтобы, ну, не знаю, попрощаться с ним? Хантер, по-видимому, сначала не заметил, что я остановилась, так как несколько метров прошел без меня. Я не хотела, чтобы меня кто-то с ним видел. Я не чувствовала стыда, я просто… не хочу, чтобы «наша» история продолжалась.
Хантер развернулся и подошел ближе ко мне, но сохранял дистанцию. Его рука небрежно поправила волосы, и я поняла, что он хочет мне что-то сказать. Как всегда, я знала, что это не принесет ничего хорошо, но все также стояла и ждала.
– Ты ведь не дашь мне шанса?
У меня не было на это четкого ответа. Вдох. В мыслях все еще были эти терзающие слова, произнесенные им в женском туалете (Боже, как это убого звучит), но и было то, чего я просто не могла вынести.
Банальность.
Выдох.
– Спокойной ночи, Хантер.
Когда я зашла в комнату, атмосфера здесь была довольно-таки непривычной. Хоть у меня и была долгая адаптация, но я уже успела привыкнуть к тому, как Лина чертыхается, создавая новые эскизы или случайно прокалывая себе палец иглой. Когда я жила со своей приемной семьей, для меня уединение было просто несметным богатством. Тогда я могла хоть немного посидеть в тишине и подумать. Сейчас же мне меньше всего хотелось это делать.
Не закрывай дверь перед носом человека…
Я взвыла.
Кажется, моя стратегия держаться подальше от Хантера только доставила мне неудобства. Какое это глупое слово «неудобство». Я чувствовала себя так, будто меня прижали к стене. Мама всегда говорила, что нужно относиться к людям с пониманием и всегда оставаться добрым. И это ранило меня.
Внезапно мой телефон пискнул, и я увидела сообщение от Лины:
«Извини, что оставила тебя. Не ложись поздно спать. С утра приду с дозой кофеина. Целую».
Но я же всегда действовала не по сценарию, поэтому полночи ворочалась и думала о словах Хантера.
Глава 4
Воскресенье, 14 сентября
6:47
На утро я просыпаюсь от шагов Лины. Она старается идти тихо, но так как я беспокойно спала всю ночь, то сразу же проснулась. Лина поставила стаканчики с напитками на стол, подошла к шкафу и начала перебирать вещи.
– Как дела?
Лина стукнулась головой о дверцу и сейчас потирала больное место. Я прыснула со смеху.
– Ауч!
Она зависла с кофтой в руках, ее лицо сморщилось, но я видела, как она старается скрыть улыбку.
– Я тебя просто ненавижу, Скай.
Невозмутимо сев на кровати, я продолжала ждать, пока Лина расскажет мне о сегодняшней ночи, которую она провела прекрасно в отличии от меня. Подруга села на кровать и начала приводить в порядок свои волосы. В голове сразу же встала картина, где Джейк целует Лину, перебирая ее светло-рыжие волосы. Мне стало как-то неловко.
– Ну… Мы ездили загород, – она посмеялась. – К тому самому месту, где будет сегодня вечеринка. Не поверишь, но даже ночью эти гиперактивные студенты готовились к Костру. Мы кидались в них камешками. Я знаю, это звучит убого, но было забавно.
Я даже не заметила, что стала улыбаться. Знаете эту глупую, но искреннюю улыбку, когда ты читаешь книгу, и там происходит до жути милая сцена, от которой в душе словно цветы растут? Вот такое чувство сейчас преследовало меня. И оно мне даже нравилось. Нравилось ощущать счастье за другого человека. На самом деле, мне всегда доставляло радость то, что происходило у других. Я знаю, что часто только горе объединяло людей, но сейчас мне почему-то казалось, что это не так.
– Как дошла до общежития?
О, кажется, здесь она намекала на Хантера. Я вздохнула и выдохнула.
– Ну, после того, как ты меня оставила, – лицо Лины излучало грусть и стыд, поэтому я сразу же исправилась, – извините, отправилась на свидание своей мечты, Хантер догнал меня. На самом деле, ничего такого не случилось, – я пожала плечами. – Просто мы почти дошли до общежития и разошлись.
Лина изогнула свою светлую бровь:
– Просто?
Я чувствовала, что начинаю краснеть, но быстро заставила себя прогнать это. Достаточно было того, что мой мозг часто воспроизводил одну и ту же сцену с ним в главной в роли.
– Просто.
Сузив свои светлые глаза, Лина внимательно изучала мою реакцию. Я всегда была человеком, который либо слишком сильно излучал свои эмоции, либо вообще никак не реагировал. Сейчас я заняла последнюю позицию. Продолжая изучать меня, Лина передала мне кофе, который я, естественно, приняла. Мне кажется, она просто выводила меня своим пристальным взглядом. И не то чтобы я сдалась, просто не могу пить кофе под таким контролем.
– Перестань так смотреть на меня.
Она рассмеялась:
– Видела бы ты свое лицо.
– А ты свое!
Хлопнув ладонями по коленкам, Лина встала с кровати и направилась в душ.
– Хорошо, не хочешь рассказывать – не рассказывай. По крайней мере, я рада, что вы оба живы.
– Спасибо, – я наконец-то смогла глотнуть свой кофе.
Лина ушла в душ, а я легла обратно на кровать, поставив стаканчик на пол. Мне не нравился кофе. Я любила только пенку из молока, после чего сразу выбрасывала стаканчик (да простят меня Бог денег и кофеманы). Но так как Лина была моей подругой, я не могла отказать ей.
Кстати, даже заметила, что, когда мы начали жить вместе, я стала спать больше. Вроде мелочь, но в прошлом с моей большой семьей это было просто невозможно. Поэтому, с удовольствием укутавшись в одеяло, я начала засыпать.
– Вставай, ленивая задница.
Кажется, показалось.
Я вновь приподнялась и увидела, как Лина протирает полотенцем волосы.
– Мне нужно, чтобы ты съехала.
Лина швырнула в меня мокрое полотенце:
– Ты от меня не избавишься, подруга. Мы еще должны сегодня сходить на Костер, напиться и забыться.
– «Напиться и забыться» – девиз нынешнего поколения. Прискорбно, – в моей голове сразу же появился образ сегодняшнего вечера, где Лина идет рука об руку с Джейком, а я… с Хантером. – Я не пойду.
Лина посмотрела на меня с изумлением.
– Почему? Это из-за Хантера, да? – я лишь кивнула головой. – Послушай, Скай, я знаю, что тебе неловко или даже неприятно его общество, но я не хочу проводить этот вечер без тебя. Я хочу провести этот вечер не только с Джейком, но и с тобой. Пусть даже с таким минусом как Хантер.
– Минусищем. Огромным. Размером с экватор. Нет, с пятью… десятью.
Лина села рядом со мной и обняла за плечи. Ее мокрые волосы послали мурашки по моему телу.
– Почему? Просто объясни, почему ты не хочешь с ним общаться?
Я вздохнула и положила свою голову ей на плечо. Мне было довольно сложно объяснить все то, что было у меня в голове. Да и эту теорию с книгами можно было считать глупостью.
– Он очень… популярный? Да, наверное, это одна из причин, – что было, между прочим, абсолютной правдой. – Еще… мне кажется, что он меня использует и просто выбросит. А я такого не хочу. Такие как он всегда так делают. Многих слава просто уничтожает как личность, поэтому, да, я имею право избегать его.
Несколько минут Лина молчала. Ее рука поглаживала мое плечо.
Да, давайте я признаюсь. Я боюсь. У меня никогда не было отношений, кроме одних, когда я лишилась девственности в машине одного парня из моей школы. Да это даже сложно назвать отношениями, я просто сделала это, чтобы мои школьные подруги отстали от меня с вопросами о сексе. Совершила глупость, знаю, но это в прошлом. После того вечера мы с этим парнем даже не общались. Мне было все равно на него, а ему – на меня.
– Мне кажется, тебе стоит дать Хантеру один шанс… Отбрось эту пелену его популярности, – Лина сделала такой жест, будто бросает что-то в сторону, – и попробуй. Возможно, он тебе даже понравится. Сама же знаешь, что первое впечатление бывает обманчивым.
Было немного неловко обсуждать Хантера в таком ключе, поэтому я ответила то, что Лина ожидала услышать:
– Я подумаю.
Мы довольно-таки быстро собрались на учебу. Джейк забрал Лину в колледж, а я решила прогулять в одиночестве. Никогда я еще не думала так много. Как я уже говорила, с заботами о семье забываешь о себе, и у тебя даже нет времени, чтобы подумать. Сейчас времени было вагон и маленькая тележка, но мне совсем не хотелось думать. Я пыталась блокировать все мысли о парне с каштановыми волосами и зелено-карими глазами.
Ты ведь не дашь мне шанса?
Я сморщилась.
В его голосе была надежда. Я чувствовала ее. Знаю, что отчасти я была не права, избегая его, но…
Мой телефон завибрировал.
Хантер: Не хочешь пойти со мной на Костер?
Хантер: Пожалуйста?
Я: Откуда у тебя мой номер?
Я: Хотя нет, подожди. Почему твой номер у меня в телефоне?!
Хантер: В средней школе я был сталкером.
Я улыбнулась в экран, наверное, за долгое время.
Я: Мне становится страшно.
Хантер: Рад, что вызываю у тебя эмоции 
Хантер: Пойдешь? Со мной? На Костер?
Я: Доброе? Утро? Хантер? Учись?
Хантер: Жду ответа как соловей лета.
Весь день я думала о том, чтобы пойти на Костер. Видит Бог, я прослушала все, что мне говорили на лекциях. Никогда не думала, что кто-то будет так долго в моих мыслях. Меня тревожило, что если я не соглашусь, то буду вынуждена остаться одна, чего мне совершенно не хотелось. Мысленно я представляла, как все книги, которые я читала, стучат мне по голове, приказывая остановиться. Но ведь в конце главные герои оставались вместе, так почему у меня не может быть такого?
Потому что это книги. А жизнь – это жизнь.
Я бессмысленно болталась по коридорам уже пустого колледжа. В руках крутился телефон, возвращая меня к диалогу с Хантером. Меня так бесило, что я никогда не могла принять решения. Я все время сомневалась, а когда и выбирала, то казалось, что не то. Ха! Именно поэтому мои пальцы быстро застучали по клавиатуре.
Я: Я ненавижу пиво.
Хантер: Никакого пива.
Хантер: Как насчет текилы?
Я: Хантер!
Хантер: Я понял :D
Я: Воды будет достаточно.
После мы с Линой угробили весь день на то, чтобы приготовиться. Точнее я сидела на кровати, а Лина перебирала все вещи в нашем гардеробе. Она искала то, в чем было бы удобно, но в то же время стильно и тепло вечером.
На этот раз Лина оделась в сарафан персикового цвета, ковбойские сапоги и сверху жакет. Я же отпиралась от платьев и юбок и выбрала простые черные джинсы, кожаные сапоги, из того же материала куртку и свитшот. Лина нанесла немного макияжа на свое лицо, я – просто заплела волосы в хвост.
Джейк и Хантер забрали нас на своих машинах около шести часов. Сначала я подумала сесть вместе с Линой в джип Джейка, но после того, как она выразительно на меня посмотрела, я быстро ретировалась в мустанг Хантера.
В машине Хантера было неловко. Очень неловко. Я все время смотрела на свои пальцы, которые выкручивала во все стороны, или в окно. Ощущение, которое я испытывала во время переписки, пропало, и у него, видимо, тоже. Я думала, что когда все увидят с кем я приехала, то буду нести глупые сплетни. Мне не хотелось, чтобы обо мне говорили. Я уже пожалела, что согласилась, но где-то под чувствами нервозности и стыда было тепло. Маленькое, разливающееся по телу тепло.
– Держи, – Хантер протянул мне руку, в которой держал бутылку с водой. Его пальцы были не длинными, но и не короткими тоже. Они были… симпатичными? Симпатичные пальцы. Самое лучшее, что я могла придумать.
Я слабо улыбнулась:
– Спасибо.
Он ухмыльнулся и повернул свою голову обратно к дороге. Мы ехали уже минут двадцать. Вечеринка должна была проходить где-то в лесу, неподалеку от колледжа. Я открыла бутылку, так как во рту пересохло еще с общежития. Мне показалось, что Хантер наблюдал за мной, пока я подносила горлышко ко рту. Я была в предвкушении желаемой воды, но когда она попала мне в рот, то просто выплюнула все содержимое на коврик машины.
Отвратительно. Просто омерзительно. Рот жгло, я пыталась откашляться, а в это время Хантер смеялся надо мной. Его смех распространился по всему салону, отчего я просто съежилась от злости.
Хантер смеялся так искренне, что в какой-то момент мне тоже стало смешно, но я не показала ему этого, а просто отвернулась, пряча легкую улыбку.
– Что это за херня, Хантер? – спросила я, когда он перестал смеяться.
Он повернул ко мне свое лицо, на котором была улыбка. Я вновь посмотрела на эту милую ямочку, но тут же перевела взгляд на глаза, около которых расположились морщинки.
– Водка.
Я кинула в него бутылку, которую предварительно закрыла. Хантер попытался защититься свободной рукой, но промахнулся, и бутылка угодила прямо ему в штаны. Он согнулся, и на этот раз смеялась я.
Хантер повернулся ко мне, и я увидела, как уголки его губ медленно поднимаются, затем он кивнул головой.
– Хорошо, мы квиты.
– Ну, не знаю, – я повернулась к окну и увидела, как мы медленно приближались к Костру, так как справа и слева от нас расположились ряды машин.
Джип Джейка припарковался рядом с нами. Я отстегнула ремень и уже собиралась выходить, но Хантер поймал меня за руку. Обернувшись, я ждала, пока он что-то скажет, но Хантер просто смотрел мне в глаза, а после вложил в мою руку новую бутылку и отпустил. Это сцена показалась мне довольно странной, но я не стала ничего говорить.
Выйдя из машины, Лина потянулась как кошечка, а после взяла Джейка под руку. Она вдохнула и сказала:
– Прекрасный свежий воздух. Обожаю выезжать куда-нибудь.
Я улыбнулась и последовала за ними по тропе, которая вела прямиков в глубь леса, откуда уже была слышна музыка и разговоры студентов. Не заметив Хантера рядом, я обернулась назад. Он стоял у своей машины, багажник которого был открыт, и что-то в нем искал, попутно разговаривая по телефону. Я уже собиралась окликнуть его, но Джейк одернул меня:
– Скай, пошли. Хантер придет чуть позже.
Развернувшись, я пошла за ними, но не могла скрыть своего интереса.
– Что он там делает?
– Ждет кое-кого. Дай ему 10 минут, потом он придет к нам.
Кое-кого?
Он ждет девушку.
Я, конечно, никогда не замечала за собой, что могу кого-то ревновать, но сейчас мне казалось, что чувствую что-то подобное. Вздохнув, я пыталась перевести свои мысли в другое русло и огляделась.
Вокруг было немного шумно. Без понятия, где находились колонки, но я отчетливо слышала музыку, которая была лишь фоном. Последние лучи заходящего солнца проходили сквозь деревья, создавая необычную атмосферу. Туда-сюда сновали студенты, разговаривая, чокаясь своими красными стаканчики, и рассаживались по компаниям. Где-то в середине поляны огромной горой лежали куски древесины, несколько человек ходили вокруг него и что-то подкладывали.
Я заметила компанию, к которой мы приближались, и она мне совсем не понравилась. Там сидели, похоже, все члены Братства, рядом с ними девушки, и двух я сразу узнала. Шелби, которой я отдала свое яблоко, и ее подруга. Первая сразу же заметила меня и состроила мерзкую мину, толкнув плечом свою подругу и показывая на меня.
Все больше и больше я жалела, что для компании выбрала Хантера. Да его даже здесь не было! Я поджала губы и отвела свой взгляд. Сев рядом с Линой и Джейком, я начала слушать разговоры. Ничего необычного: футбол, вечеринки, машины и девушки. Я посмотрела в телефон. Прошло пятнадцать минут, а его все еще здесь нет. Медленно, но верно злость расползалась по телу, затмевая то тепло чувство, что было в машине.
Что он искал в своем багажнике? Что он делал? И самое главное: с кем он, черт возьми, был?
– Хантер, ты опаздываешь, – и опять этот мерзкий высокомерный голос.
Сначала я заметила взгляд, который Шелби бросила на меня, потом отвращение, выраженное у нее на губах, а потом тепло, когда рядом со мной сел Хантер. Он нервно мне улыбнулся, но я просто отвернулась. Рядом с Шелби сел парень, который посматривал на Хантера. Значит, они были вдвоем.
Я тут подумала. Мне же должно быть без разности. Все, что касается его жизни, – не моего ума дело, но он же просил дать шанс, да? Если я это сделаю, то окажусь в его жизни, буду проводить время с такими людьми как Шелби, ее подруга и остальными членами Братства, что мне совсем не нравилось. Жизнь без морали, постоянные унижения, сплетни, драки… Все это вызывало у меня отвращение. Люди не должны быть такими.
– Я принес кое-что вкусное, – Хантер протянул мне маленькую тарелку с уже жаренными маршмеллоу. и я выдавила улыбку, принимая ее.
– С каким вкусом? Мартини?
Он нагнулся ко мне и шепнул на ухо. Его голос был мягким, просто бархатным, но когда я услышала, что он сказал, то покраснела:
– Надеюсь, они такие же мягкие, как и твои губы.
Я поерзала на бревне, на котором сидела. Для меня это были не непристойные слова, но все же представила, как бы это могло выглядеть. Он бы взял мое лицо в свои руки, затем провел бы большим пальцем по щеке и перед тем, как притянуть меня к себе, вздохнул, скорее всего, переживая также сильно, как и я.
– С тобой все хорошо? – Лина нагнулась ко мне и взяла за руку.
Кажется, мне надо писать книги.
Я сглотнула.
– Эм, да, все нормально. Подержишь? – я передала ей тарелку, а затем встала.
Все это было слишком. Он хочет соблазнить меня. Хантер привел меня лишь потому, что хотел доказать, что если не добился меня в первый раз, то второй у него получится, но черта с два! Обиднее всего было то, что, кажется, Хантер начал мне нравиться.
– Ты куда? – спросил он меня, осматривая с головы до ног.
– Прогуляться. Скоро приду.
Я ушла и просто надеялась, что он не пошел за мной. Ладно, есть малюсенькая возможность, что я надеялась. Я шла через толпы студентов и искала место, где бы смогла посидеть одна. Нужно подумать. Чуть подальше от костра, вниз по склону было место, где никого не было, поэтому я пошла туда.
Мне страшно. Мне действительно было страшно. Я боялась кому-то довериться, я также боялась, что буду просто очередной девчонкой, которая повелась; боялась сюжета. И я это ненавидела. Лина могла поверить Джейку, но Джейк не был Хантером, и я не являлась Линой. Джейк был милым, Хантер – слишком обаятельным. Лина была стеснительной, но храброй, а я – трусихой во всех отношениях.
– Почему ты ушла?
Я обернулась и увидела Хантера, который спускался по склону. Лучший способ не терзать себя – сказать правду, поэтому я так и сделала:
– Мне не комфортно там находиться.
Он приблизился ко мне, но сохранил дистанцию за что отдельное спасибо. Как можно быть такой чувствительной? Мне кажется, все происходит из-за того, что я всегда вела себя так, как хотели этого мои родители. Я никогда не кричала, не сердилась, всегда делала то, что они просили, потому что была обязана. Если бы они не взяли меня, неизвестно, что со мной было бы сейчас.
– Это из-за меня? Тебе неприятно находиться рядом со мной?
Хантер осторожно взял меня за руку. Его кожа была мягкой, а рука теплой. Я смотрела на наши руки, на то, как он нежно поглаживал меня.
– Почему ты дал мне яблоко, Хантер? – он молчал, и я продолжила. – Ты толкнул того парня, считая это крутым поступком? Унизить ботаника? А после того, как я помогла ему, ты решил сделать меня «особенной»? – последнее слово я почти выплюнула. – И все для простого траха на вечеринке?
Мой взгляд остановился на его глазах, которые ничего не выражали, кроме замешательства. Хантер убрал свою руку и горько посмеялся, затем провел руками по своим волосам и взглянул на меня. Теперь они выражали едва скрытый гнев.
– Ты серьезно считаешь меня таким? – я понимала, что он сдерживается, но постепенно Хантер переходил на повышенные тона. – Все девчонки думают, будто знают, чего я хочу. И каждая пыталась переспать со мной. И каждая одного и того же мнения обо мне. Я хотел познакомиться с тобой потому, что ты отказала мне, как бы банально это не звучало. Я думал, что ты узнаешь меня и поймешь, что я…
Его речь прервал крик, который был рядом с нами. Протяженный крик. Такой же, как в фильмах ужасов. Он заставляет тебя съежиться, чего-то бояться, но самое главное – завороженно ждать.
Внезапно везде стало тихо. Я, кажется, какое-то время не дышала. Слышны были только тихие шаги в наше направление, но никто не спускался по склону. Я завороженно следила за глазами Хантера, которые осматривал все за моей спиной. В ушах словно был ультразвук, но я очнулась, когда услышала слова:
– Звоните в 911!
Я обернулась на голос позади меня и уже собиралась пойти туда, как услышала то, после чего по телу пошли мурашки:
– Она истекает кровью! Быстрее, прошу вас!
Хантер взял меня за руку и дернул к себе. Он посмотрел мне в глаза так, словно хотел успокоить, но я не паниковала, у меня был шок.
– Нам нужно уйти, – его голос был вкрадчивым, тихим, не терпящим отказа, но я не понимала почему.
– Мы должны помочь!
Он приблизился ко мне ближе, чем стоило бы, и сказал:
– Скай, скоро сюда приедет полиция, по-видимому, напали на девушку, которая умирает. Если не уйдем, то будем первыми подозреваемыми, а в моей машине полно наркотиков, а на мне уже висит срок за это…
– Что, черт возьми?! – я почти завизжала. Мне хотелось треснуть ему, хотя я и понимала, что Хантер был в чем-то прав. У него будут проблемы, у меня будут проблемы, но дело в том, что у Хантера богатый отец, а у меня… Здесь я была одна.
Я слышала, как сзади ходили люди, и молилась, чтобы нас никто не заметил.
Хантер вел меня за руку через темный лес, и вдали уже слышался вой полицейских сирен. Страх сковал тело, и мне все время хотелось обернуться, но Хантер подталкивал меня, и мы шли дальше. Выйдя на дорогу, Хантер оглянулся по сторонам, но ничего, кроме заставленных рядом машин, не было видно. Я сжала его руку.
– Ты ведь понимаешь, что уже нет пути назад? Если кто-то узнает…
Хантер заключил мое лицо в руки и прислонился к моему лбу своим.
– Я все решу, – он выдохнул, а я схватила его руку. – А теперь запомни: нас там не было, мы ничего не знаем, мы ничего не видели. Поняла?
Я кивнула, и мы пошли дальше. Хантер накинул маску безразличности, но все еще держал меня за руку, ведя через припаркованные машины. Впереди уже стояли несколько полицейских. Они переговаривались по рациям. Я затаила дыхание. Чтобы вернуться к своим друзьям, нам с Хантером пришлось бы идти через них, что было бы не самым лучшим вариантом. Но он просто спустился вниз, и уже через пять минут мы нашли своих друзей. Я пыталась не выдавать своих чувств.
Первым нас заметил Джейк. Вместе с Линой они подбежали к нам, и Хантер принялся играть свою роль. Я выпустила свою руку из его.
– Что случилось? Почему здесь копы? – в его удивленный тон и я бы поверила, но, к сожалению, знала правду.
Прежде чем Джейк заговорил, он обернулся на толпу, после перевел взгляд на Хантера.
– Нашли мертвую девушку. Шелби, – я поперхнулась слюной. – Она пошла за тобой, Хантер. Где ты, черт, возьми был?
Хантер молчал, поэтому я решила ответить за него:
– Мы разговаривали с ним, – я специально представила какую-нибудь сексуальную сцену, чтобы лицо покраснело, – в машине.
– Ей перерезали горло, – голос Лины дрожал при произношении. Подруге было страшно также, как и мне.
Я увидела, как Хантер взбушевался.
– Кто это сделал?
– Никто не знает, – Джейк покачал головой. – Никто ничего не видел.
Мы все замолчали, когда к нам приближался один из преподавателей. Это был мистер Скиттелс. Он был также взбудоражен, как и мы, но пытался сохранять спокойствие. Подойдя, он попросил разъехаться по своим общежитиям и никуда не уезжать, пока не выяснится хоть что-то. Завтра всех, кто был на вечеринке, должны были допросить.
Всю оставшуюся дорогу я молчала. Хантер пытался успокоить меня, но я не слушала его. Мы могли видеть убийцу, мы могли сделать хоть что-то, но ушли, как самые настоящие трусы. Я знала, что теперь это будет сопровождать меня всю оставшуюся жизнь.
Нужно сказать правду. Хантер должен избавиться от наркотиков, и тогда можно было бы спокойно рассказать, но я сомневалась.
В общежитии Лина тоже пыталась поговорить со мной, но я отмахнулась, ссылаясь на то, что убийство Шелби сильно повлияло на меня, и легла спать. Я не могла уснуть, так как в голове крутилось все произошедшее. Мне не верилось. Буквально час Шелби излучала призрение, а сейчас она мертва.
Но я должна была держать свой рот на замке. И я не была уверена, как долго смогу это делать.
Глава 5
Понедельник, 15 сентября
10:49
На следующий день весь колледж как будто застыл. И я думаю, что это не из-за того, что умерла Шелби, а из-за самого факта смерти. По тихим, но уловимым разговорам среди студентов я знала, что Шелби не была всеобщей любимицей. Определенно, убийца являлся кем-то из учеников, и это, определенно, навеяло страх на всех.
Мы с Линой пришли в кампус без особого энтузиазма. Странно было горевать, потому что Шелби не была близким нам человеком, но все же. Смерть – это хреново. Смерть от чужих рук – хреново вдвойне. Тем не менее, погода в городке стояла прекрасная, даже умопомрачительная. Солнце в сентябре слепило глаза, небо было чистым, а деревья словно оживились. Казалось, погода тоже не верила в это и прощалась с Шелби должным образом.
В перерывах между парами я и Лина встретились на улице. Сидя на лавке, мы пытались завести какой-то разговор, точнее подруга пыталась выйти со мной на связь, но я по большей части молчала. До сих пор чувство стыда преследовало меня, и я осознавала, что пути назад нет. Если сегодня я скажу полиции, что была там, но скрыла сей факт, то стану, наверное, первым подозреваемым, утягивая за собой Хантера, который, в свою очередь, имел багажник наркотиков. Полный пакет провала.
– Привет, вы как? – я разглядывала траву, когда к нам подошел Джейк.
Он сел на лавочку рядом с Линой. Я подняла свой взгляд на него и немного ужаснулась. Когда я видела Джейка прежде, он всегда выглядел бесподобно с уложенными волосами и прекрасной улыбкой. Сейчас же он, напоминая мне всех студентов, создавал месиво плохого сна и страха.
– Никак, – сказала я и опять начала разглядывать траву.
Хотелось спросить, где сейчас находился Хантер, но что-то заставило меня промолчать. Я не хотела его видеть, потому что винила во всем случившемся вчера. Шелби пошла за ним. Если бы она не пошла, возможно, осталась жива. У него были наркотики, что тоже играло весомую роль. Зачем везти наркотики на вечеринку, где кругом были преподаватели и другие люди? Пусть он употребляет, мне все равно, но именно это стало причиной нашего молчания. Да, мы были там, но могли объяснить, что ничего не делали с Шелби.
– Обстановка просто ужасная.
По телу прошли мурашки, когда я услышала знакомый голос. Хантер сел рядом со мной, но я не посмотрела на него. Просто не смогла. Я вспомнила его вкрадчивый голос вчера, когда он принудил меня уйти. И вновь тошнота приступила к горлу. Мы совершили преступление. Я не знаю, буду ли молчать, когда придет полиция. Неуверенность, словно плед, окутывала меня с каждой секундой все больше и больше.
– Не хочешь поговорить? – спросил Хантер, наклоняя свое лицо ко мне.
Я подняла свои глаза него, но тут же посмотрела на нечто другое за его спиной. Этим «нечто» была девушка, подруга Шелби, которая стремительно приближалась к нам. Ее лицо пылало от ярости и отчаяния, и я знала, что за этим ничего хорошего не последует. Она даже не стала дожидаться полного приближения к нам, начав говорить на полпути:
– Это все из-за вас! – она кричала на весь двор, видимо, решив закатить сцену. Палец девушки, чье имя мне до сих пор не известно, метался от меня к Хантеру. Что ж, в этом я не могла с ней не согласиться. – Ты и твоя очередная шлюха стали причиной смерти Шелби! Она пошла за вами! Если бы она осталась, ничего бы не произошло… – она не успела закончить свою речь, так как ее сумка стала неистово приземляться на Хантера.
Я молчала. Не буду оправдываться, потому что ее слова были чистейшей правдой. Хантер поднялся и перехватил ее руки, а Лина прижала меня к себе, защищая от следующих нападок. Моя благодарность была выражена в слезах, которые уже намочили кофту Лины. Моих сил не хватило на то, чтобы смотреть, что будет дальше, но я слышала, как Хантер что-то тихо шептал той девушке.
– Нас там не было, Райли, – пытался он ей объяснить. Его голос был полон решимости, и я вспоминала, что чувствовала в тот момент, когда Хантер говорил мне те же слова. Ничего. В тот момент я ничего не чувствовала.
Не помню, как Лина отвела меня в аудиторию, где проходило следующее занятие. Теперь все знают, что можно было винить нас, но вот только никто не знал, что мы действительно были там. Хантер слал мне сообщения, но я просто не читала их. На самом деле, я ждала полицию, чтобы все рассказать, но как потом друзья будут смотреть на меня? Они будут считать, что я лживая и трусливая сука, которой и являлась, по правде говоря.
Я очнулась на том моменте, когда преподаватель позвал всех нас на допрос к сотруднику полиции. Поочерёдно людей выводили из аудитории, уводя в какую-то комнату. Интервал между каждым составлял не более десяти минут. Поэтому за двадцать-тридцать минут я должна была решить: признаться или молчать. Какая-то буря эмоций была во всем теле, и я не знала, как от этого избавиться. Кулаки сами по себе сжимались и разжимались, дыхание учащалось, а мозг, кажется, должен был скоро взорваться, но все это исчезло, когда я услышала свое имя в бесконечном потоке.
Встав, я нерешительно пошла к преподавателю, который стоял у двери вместе с полицейским. По мистеру Бранту, который давал нам все необходимые знания, было видно, как эта процедура ему противна. Я молча шла за полицейским, в то время как он, уже, наверное, выучив маршрут, вел меня по коридорам. Мы дошли до преподавательской комнаты. Перед тем, как впустить, полицейский небрежно осмотрел меня, попросив оставить телефон на маленьком кофейном столике.
Когда я вошла, кажется, из легких пропал весь воздух. Детектив Паркинсон, как он представился, показал на стул, и я села. Паркинсон сидел на краю стола, засучив рукава рубашки, и бегло просматривал какие-то бумажки. Его глаза на секунду расширились, и после он сразу же спросил меня:
– Как считаешь, почему подруга Шелби обвиняет тебя и еще какого-то паренька в убийстве?
Я не спешила с ответом. Пора сделать выбор. Мои глаза опустились на руки, которые уже были сплетены, и изрядно начали потеть.
Я все решу. А теперь запомни: нас там не было, мы ничего не знаем, мы ничего не видели. Поняла?
Выдохнув, я произнесла слова, которые как будто сами начали литься из меня:
– Потому что Шелби пошла за Хантером, который пошел искать меня.
Одна бровь Паркинсона приподнялась в немом вопросе. Он пересел со стола на стул и сложил свои мускулистые руки на стол.
– Она видела, куда уходил Хантер?
Все-таки решив посмотреть на него, я ответила:
– Без понятия.
Паркинсон выдохнул. Он поправил светло-русую прядку, которая все время лезла ему на лоб и продолжил:
– Где вы находились с Хантером в это время?
– В его машине, – я почесала затылок и покраснела, создавая образ девки, которая занималась этим в машине.
– Кто может подтвердить это?
Что-то наподобие смешка вырвалось из моего рта, когда я ответила:
– Хантер.
Детектив поднял свои брови, видимо, осознавая, что он сказал. В следующую секунду его лицо вновь покрылось маской безразличия, как и мое. Я, кажется, уже не опасаясь, смотрела прямо в его карие глаза. Он изучал меня, и я делала то же самое.
– В каких отношениях ты находилась с умершей?
– Думаю, ни в каких. Мы не были с ней близко знакомы.
– Хорошо. Ты знаешь, кто убил Шелби?
– Нет.
– Видела кого-нибудь подозрительного в ту ночь?
– Все люди подозрительные… – Паркинсон выразительно посмотрел на меня, и я исправилась. – Нет, не видела.
– Ладно, – он встал и подошел к двери. Видимо, это был знак, что на этом допрос окончен, поэтому я тоже встала. – Если что-то узнаешь или вспомнишь, приходи в участок, и я тебя выслушаю.
– Да, конечно.
Первый полицейский отдал мне телефон и отвел обратно в аудиторию.
***
Во время ланча мы с Линой обменивались впечатлениями о допросе. Подруга была возбуждена по этому поводу, потому что говорила без умолку, я же просто кивала или добавляла свои пять копеек в ее монолог. Джейк и Хантер сидели за столом членов Братства и что-то бурно обсуждали. Пару раз мы пересекались с Хантером, когда разглядывали друг друга, но я упорно отводила от него взгляд.
До сих пор не верилось, что я солгала. Я была рада, что у меня получилось не провалиться под стол, истошно задыхаясь в сомнениях. В то же время чувство гниения потихоньку прокладывало путь к совести.
Лина толкнула меня локтем и прошептала:
– Я слышала, что рядом с телом Шелби валялось яблоко. Зеленое. И на нем была цифра «один».
Буррито, которое я только что пережевывала, теперь казался безвкусным.
– Откуда?
– Ребята сказали, которые нашли ее.
Я вновь посмотрела на стол, где сидел Хантер. Некоторые парни махали руками, видимо, что-то пытаясь доказать.
– Это странно.
Мой телефон завибрировал, и я подумала, что это очередная смс-ка Хантера. Вздохнув, я вытащила его из штанов, но воздух перестал поступать в легкие, когда я узнала содержание сообщения.
Неизвестный: Я знаю, что вы были там.
Сердце в тот же час стало биться сильнее, и я начала искать глазами Хантера. Он по-прежнему сидел за столом, только теперь его голова была опущена вниз. Не нужно было догадываться. Ему тоже пришло это сообщение. Хантер нашел глазами меня, и через свой взгляд я пыталась ему донести, насколько мне страшно.
– Пора идти, – я обернулась к Лине, которая за руку пыталась вытащить меня из-за стола.
Кажется, мое тело просто отказывалось шевелиться, и я сначала не поняла, что она хочет от меня. Собравшись с силами, я встала и пошла за Линой, но по пути из столовой бросала встревоженные взгляды Хантеру, который тоже смотрел на меня.
Кто-то нас видел.
И тут до меня дошло. Это был чертов убийца Шелби.
После занятий я сама решила подойти к Хантеру. Он стоял с парнями из Братства, но я силой вывела его из компании. Я вела его за руку до самого выхода, и только когда мы вышли, я смогла вздохнуть.
– Неизвестный тоже тебе написал, – сказала я, убедившись, что поблизости никого нет.
Хантер только кивнул. Медленно паника стала душить меня, и я старалась не закричать от всей ситуации. Он мог нас шантажировать чем-нибудь. Неизвестный мог просто анонимно позвонить в полицию и сказать, что мы были там. Он мог нас уничтожить.
– Я узнаю, кто это сделал.
И тут меня прорвало.
– Ты ни черта не сможешь сделать, Хантер! Мы находимся у него на крючке, и ты знаешь это. Неизвестный точно не даст о себе узнать. Он знает нас. Ты понимаешь, что он может знать и о наркотиках, которые ты распространяешь…
– Я ничего не распространяю, – зашипел он в ответ.
– Они, черт возьми, находились у тебя в машине, и этот факт уже означает, что ты распространяешь их!
Неожиданно Хантер схватил меня за руку и потащил к парковке. Я не сопротивлялась, потому что вокруг мелькали люди. Посадив меня на пассажирское сиденье, Хантер сел за руль и завел машину.
– Куда мы идем? – я пыталась разговаривать спокойно, но яд так и сочился через мои слова. Знаю, что мой гнев был вызван не из ненависти к Хантеру, а из-за того, что убийца прислал сообщение.
– В Братство.
Поезда была короткой, но я уже успела успокоиться. Мы зашли в общежитие, которое было почти пустым. Повсюду был запах мужских одеколонов, которые вызывали тошноту из-за смешения. В каких-то местах валялись бутылки из-под пива, но в основном было чисто. Хантер открыл свою комнату ключом и пропустил меня.
Здесь было далеко не так как пишут в книгах. Царил абсолютный хаос. По углам разбросаны вещи, коробки, бутылки, фантики и все, что существовало во вселенной. Этот беспорядок напомнил мне дом. Обычно я заходила в комнату своих братьев и видела ту же картину.
Хантер жестом показал мне садиться на кровать, которая также была не прибрана. Я села на край и стала ждать дальнейших действий. Молча, Хантер прошел к столу, где находился ноутбук. Он открыл его и подключил свой телефон к компьютеру.
– Что ты делаешь? – спросила я, потому что молчание было невыносимым.
– Пытаюсь узнать, кто отправлял нам сообщение, – коротко ответил он.
– А я зачем здесь?
– Чтобы ты не паниковала и не создавала шум, – отрывисто произнес Хантер, а после добавил. – Истеричка.
Я не стала отвечать на это. И впрямь отчасти я вела себя неподобающе, но на то были свои причины. Мне было страшно.
Подогнув под себя ноги, я стала рассматривать лицо Хантера. Нахмурившись, он что-то печатал или кликал мышкой. Рот был напряжен, иногда он шевелил желваками. Я усмехнулась. Моя младшая сестра называла их жевалками и никогда не произносила это слово по-другому.
Признаюсь, Хантер был красивым. Его внешность завораживала, потому что она была мягкой. Знаю, это совсем неподходящее слово. Скорее подойдет слово «уютная». Каштановые волосы и зелено-карие глаза почему-то создавали уют, как будто он был домом. Чуть пухлые губы были подушкой, волосы одеялом, и мои мысли поехали не в ту сторону.
– Ты слушаешь меня?
Я очнулась. Хантер смотрел на меня, подняв брови. Покраснев, я отвернулась. Господи, он застал тот момент, когда я разглядывала его. Ужасно.
– Гм…
Вздохнув, Хантер подошел к кровати и сел рядом со мной. Я неотрывно смотрела на ковер. Нельзя смотреть на Хантера. Нельзя.
– Ты разглядывала меня?
– Не самый лучший вопрос, Хантер. Ты можешь лучше, – он посмеялся, но в следующую секунду его выражение лица стало серьезным.
– Неизвестный кто-то из студентов, так как адрес находится в нашем районе.
Ужасно некрасиво застонав, я положила свою голову на колени. Паника, страх и волнение вновь накрыли меня. Я реально надеялась, что Хантер сможет что-то сделать. Нужно было сознаться сегодня, но я так эпично профукала этот момент. Все шло куда хуже, чем можно было представить.
Я вздрогнула, когда почувствовала руку на своей спине, но тут же успокоилась, ведь это был Хантер. Он успокаивал меня, и приятное тепло разлилось по телу. Несмотря на страх, я продолжала надеяться, что Хантер сможет защитить нас.
– Посмотри на меня, – сказал он шепотом.
Нехотя я подняла свою голову. Хантер улыбался одними уголками своих губ. Рядом со мной его глаза излучали спокойствие, и было досадно, что я не могла так сделать.
– Я обещал тебе, что разберусь с этим, и я это сделаю.
Вторая его рука потянулась к моим волосам, и я застыла, когда он заправил прядь мне за ухо. Его прикосновения были нежными, и, кажется, я растаяла в такой обстановке. В этот же самый момент мой желудок прям-таки заорал на всю комнату.
– Заказать еду? – спросил Хантер после того, как посмеялся.
Недовольно выпятив нижнюю губу, я кивнула головой.
Мы лежали на кровати, поглощая китайскую еду. Пять минут назад мы спорили о том, кто заплатит за ужин. Хантер настаивал, чтобы это сделал он, я же, как вы догадались, перетягивала одеяло на себя. Мы все-таки решились сойтись на 50/50. В разговорах я пыталась не затрагивать тему о сообщениях, потому что не хотела расстраиваться. В недалеком будущем я поставила себе цель уговорить Хантера пойти в полицию. Все же мы могли воспользоваться пятой поправкой.
– Давно хотел спросить, – Хантер сел полубоком ко мне, – откуда ты приехала?
Перед тем, как ответить, я прожевала свою еду, чтобы случайно не плюнуть в него. И, поверьте, я реально не умела разговаривать с набитым ртом, потому что в детстве мама напугала меня тем, что если я не прожую еду до конца, то она провалиться мне в горло, и я задохнусь. Тем не менее, моя мать была божьим одуванчиком в воспитании детей.
– Из Мексики. Мне не нравилось образование там, поэтому я решилась на переезд, – пожав плечами, я продолжила. – Тем более, дипломы из США ценятся во всем мире, так что…
– Я даже не замечал твой акцент.
– А у меня его и нет, – я хмыкнула. – По-видимому, мои родители жили в США, когда я училась говорить. – Мне не хотелось рассказывать Хантеру о том, что я приемная дочь. Меньше всего в своей жизни я старалась говорить об этом. – А что о тебе? Откуда ты? Хотя не говори, я и так все о тебе знаю, – я ткнула его бамбуковой палочкой.
Хантер засмеялся, и я вновь улыбнулась. Его смех был мягким и приятным, и поневоле каждый начнет улыбаться ему в ответ.
– Знаешь, потому что отсиживалась в туалете?
Брови сами по себе поднялись вверх.
– Ты следил за мной?
Невинная ухмылка появилась на его лице, и я засмеялась, когда он начал танцевать своими бровями. В этом образе Хантер смахивал на Джима Керри.
– Если ты помнишь, я был сталкером в средней школе. Так что знать о всех некоторые подробности – моя вторая сущность.
– И что же еще любит делать твоя вторая сущность? – когда я повернула к нему свое лицо, то увидела и услышала, как он грустно вздохнул. Значит, сейчас должна последовать какая-то невероятная история. – Только не говори, что тебе нравится смотреть мелодрамы. Мое сердце не выдержит.
Хантер как-то вымученно посмеялся, и я поняла, что зашла не на ту территорию. Покачав головой, он слабо улыбнулся мне.
– Я люблю музыку.
Деловито забрав под себя ноги, я смахнула невидимую прядь со своего лба.
– Вынуждена тебя разочаровать – ее любят все. Даже те, кто говорят, что ее не любят. Ложь чистой воды!
Он, словно повторяя мои движения, убрал свои волосы со лба назад и пытался словить последний кусочек курицы.
– Я не то имел ввиду. Мне нравится играть.
Мой удовлетворенный стон вырвался из горла прежде, чем я смогла это понять.
– Правда? На чем?
– На гитаре. Помню, как сорвал себе все пальцы, когда только начинал играть. Наверное, я слишком усердно…
Хантер не успел договорить, так как мой телефон запищал на всю комнату. Одновременно мы посмотрели на край кровати, где он, собственно, и находился. Я не сразу потянулась за ним, так как казалось, что телефон был бомбой замедленного действия. Без слов Хантер взял телефон в свои руки и с нахмуренным лицом прочитал сообщение.
– Это Лина.
Протянув мне телефон, Хантер сел на свое место, а я уткнулась в телефон.
Лина: Пока не буду знать, что ты дома в безопасности, не успокоюсь!
Я вздохнула, отложив свою порцию в сторону.
– Нужно ехать. Лина переживает.
На удивление, он не стал препятствовать, а просто взял остатки еды и выбросил в мусорку. За такой же моя мама, наверное, наказала бы Хантера, заставив съесть всю выброшенную еду. Я соскучилась по родне, поэтому завтра решила позвонить им.
В машине Хантера мы продолжили разговор о музыке. Он рассказал мне, что родители были немного против его увлечения, так как они хотели, чтобы их сын в будущем помогал с бизнесом. Его любимыми группами были «Queen» и «The Zombie», я же отдала свои предпочтения «Linkin Park» и «3 Doors Down». Первый раз он выступил в одиннадцатом классе на конкурсе талантов, где занял почетное второе место.
Слушать его рассказы о музыке было увлекательно. Он так сильно восхищался этим делом, что я переняла его эмоции. И все-таки я уже отчасти не жалела, что узнавала Хантера, но в глубине души меня терзали мысли о наркотиках и Шелби.
Когда мы приехали, было уже темно. Часы посещения уже закончились, поэтому я не стала звать Хантера к себе. Да, наверное, и не решилась бы. Мы стояли у входа, мнясь и не зная, о чем еще поговорить. Выпустив из легких весь воздух, я все-таки решилась сказать:
– Ты должен избавиться от дури, Хантер, – его лицо слегка исказилось от отвращения. – Я знаю, что уже успела надоесть с этой темой, но ты сам знаешь, что я говорю правильные вещи. Когда-нибудь тебя поймают. Поэтому стоит…
– А я думаю, что стоит тебя поцеловать.
Видимо, Хантер специально сказал это, чтобы я заткнулась, что я с успехом и сделала. Он посмотрел на меня своими глазами, которые в темноте казались не лесом, а озером, где я могла видеть свое отражение.
– Спокойной ночи, Скай, – он шел спиной к машине, все еще смотря на меня. – Если Неизвестный напишет что-нибудь, дай мне знать.
Затем он развернулся и пошел дальше. Я стояла, все еще завороженная его словами, и смотрела, как он отъезжает от общежития на своем черно-красном мустанге.
В какой-то момент я осознала, что и сама хотела, чтобы он меня поцеловал, хоть мысли о его губах затуманивали мой разум. Наверное, он был спец в этом деле. Я не была невинной девочкой и тоже иногда целовалась, но это было не так часто, как вы могли себе представить. Напоследок помассировав свой лоб, я пошла в нашу с Линой комнату.
К счастью или нет, Лины там не было. На столе лежала записка, где она сообщала, что поехала с Джейком в кино. Несмотря на ужаснейшую тишину, я не услышала, как заработал мой телефон, потому что была занята, думая о Хантере. С опаской я поднесла телефон к лицу.
Неизвестный: Хантер – зло.
В страхе я выглянула в окно, но на улице никого не было. Он видел нас. Он следил за нами, и теперь я чувствовала опасность. Неизвестный все время находится рядом, и эта мысль заставила меня расплакаться. Я осела на пол и пыталась думать трезво, но попытки не обвенчались успехом, так как слезы шли сами по себе, и я не могла это остановить.
Теперь Неизвестный мог управлять нашими жизнями. Он может убить нас. Перерезать горло, как сделал это с Шелби. Что она чувствовала в этот момент? Знала ли она убийцу? Почему именно тогда мы с Хантером были рядом? И самый главный вопрос: зачем он это сделал? Так много вопросов, ответов на которых у меня не было. И я боялась, что так и не узнаю их.
Находясь, кажется, на грани истерики, я все-таки набрала Хантеру. В моем сообщении было одно единственное слово, в котором я хотела выразить весь свой страх.
Я: Приезжай.
Не знаю, сколько я пролежала на этом полу, пока Хантер не отнес меня в кровать. Я помню, как он пытался заставить меня переодеться. Помню, как он уложил меня в кровать, накрывая одеялом, и оставался рядом, пока я не уснула. В ту ночь я проснулась лишь однажды и увидела, что Хантер лежал на кровати Лины. При мысли о том, что он был рядом, я вновь уснула.
Глава 6
Понедельник, 22 сентября
11:36
С момента убийства Шелби прошла уже/всего неделя. Студенты потихоньку приходили в себя (уже была запланирована вечеринка на этой неделе), преподаватели стали вновь говорить об учебе, а не о том, как тяжело потерять друга. У полиции, насколько мы все знали, не было никаких догадок по поводу убийцы. И это настораживало больше всего.
От Неизвестного ничего не было слышно, чему Хантер радовался. Я же все еще переживала, просматривая каждый час телефон, чтобы посмотреть во входящие сообщения. К счастью или сожалению, там было пусто. Мне просто не верилось, что Неизвестный, написав каких-то три слова мне и Хантеру, успокоится. И только вопросы не давали мне нормально спать: зачем Неизвестный убил Шелби? Было ли это совершено, чтобы просто утолить жажду, или с каким-то умыслом? Найдут ли убийцу, несмотря на то, что он не оставил улик?
Он оставил улику, написав нам. Может, Хантер и не был таким крутым хакером, но в полиции могли бы узнать больше, чем мы.
Тем не менее, за эту неделю произошло и кое-что хорошее. Мы с Хантером сблизились. Не так, как бы вы могли подумать, мы не целовались, но общаться стали лучше. Я уже не боялась, что нас кто-то увидит. После занятий мы иногда проводили время вместе. Я узнала, что он учится на экономическом факультете, любит соленый попкорн, его любимый писать – Стивен Кинг, поэтому Хантер с нетерпением ждал выхода «Темной башни». Его младшей сестре было одиннадцать лет, и она потихоньку начинала переживать по поводу своего внешнего вида, мальчиков и прочей чепухи в подростковом возрасте.
Мы часто разговаривали о музыке, точнее часто спросили. Хантер был за «старый» рок, мне же больше нравились композиции «нового» рока, начиная с 90-х годов. Он ненавидел, когда я говорила «старый» или «новый» рок, потому что считал, что у такой музыки не было возраста.
У нас даже появилась собственная фишка. Мы часто придавали вещам какой-либо вкус. Так, он считал, что его машина по вкусу как малина, его стиль в одежде – черника. Мы одинаково ненавидели грейпфрут, поэтому часто называли так то, что нам не нравилось.
Я сидела на паре по журналистике. Мистер Скиттелс рассказывал о телевидении, показывая нам разные ролики с места происшествий. Часто я записывала его слова в блокнот, так как он говорил довольно правильные вещи. Мне нравились такие преподаватели. Мистер Скиттелс всегда старался преподать информацию таким образом, что становилось действительно интересно. Он проводил разные интерактивы, мог отвлечься от темы, свободно обсуждая что-нибудь со студентом и никогда не стеснялся провокационных вопросов.
Вновь достав телефон из кармана, я зашла во входящие сообщения. Ничего. Я никому не говорила, что беспокоюсь о том, что Неизвестный исчез. Знала, что часто мои беспокойства бывают на пустом месте. Собираясь убрать телефон обратно в карман, я почувствовала, как он завибрировал у меня в руке. От неожиданности я уронила его на пол. Тут же в голове пронеслась куча мыслей, пока я поднимала его. Страх парализовал мои пальцы, в которых я держала упавший телефон экраном вниз. Мне не хотелось знать, что там. Возможно, простое уведомление из Инстаграма или Фейсбука, но когда я разблокировала его, то увидела сообщение, от которого мурашки прошлись по спине.
Неизвестный: Обернись.
По его воле я так и сделала, но ничего такого не увидела. Я безуспешно пыталась выяснить, кем являлся Неизвестный, но все студенты смотрели на Мистера Скиттелса.
Это какая-то шутка.
Я помнила, как Хантер предупреждал меня о том, что, если Неизвестный вновь напишет, не отвечать ему, не провоцировать его. Но в тот момент что-то дернуло меня ответить. Я хотела знать больше. Мне нужно было выяснить, кем был Неизвестный.
Я: Что тебе нужно?
Секунда, и я обернулась назад, вновь осматривая всех студентов, но они все также смотрели на преподавателя. Волнение вновь начало отдаваться в моем теле, поскольку я не заметила, как впиваюсь ногтями в кожу. Только вибрация от телефона заставила меня разжать кулаки.
Неизвестный: Мне нужна справедливость.
Я не понимала, о чем он говорит, но отвлеклась, когда пришло еще одно сообщение.
Неизвестный: Не парься, меня здесь нет. Я просто пошутил.
Это, черт возьми, совсем не смахивало на шутку. Убить человека – не шутка. Я вообще не понимала, как он мог нормально, по всей видимости, жить после содеянного. Разве Неизвестный не чувствовал вину? Он отнял жизнь. Даже не так – он перерезал Шелби горло. Он заставил весь колледж трястись от страха, чувствуя уязвленность. Кажется, Неизвестный знал, какую власть он может иметь.
Я просидела в ожидании пару минут, но следующих сообщений не последовало. Убрав телефон обратно в карман, я пыталась сосредоточиться на словах, которые произносил Мистер Скиттелс, но у меня не получалось. Каждый раз я возвращалась к словам Неизвестного. Мне нужна справедливость. Кто-то его обидел. Причем, если рассматривать убийство Шелби, то очень сильно обидел.
За пять минут до конца пары мне вновь пришло смс.
Неизвестный: Но не про Хантера. Он – зло.
Как только закончилась пара, я сорвалась с места и буквально выбежала из аудитории. Мне срочно нужно найти Хантера.
Почему Неизвестный считал Хантера злом? Пытался ли он отомстить ему, убив Шелби? С каждой секундой я задавала себе все больше вопросов, даже не замечая, что начинаю злиться. Кажется, из ушей уже шел пар. Не знаю, на что конкретно была направлена моя злость. Хантер что-то скрывал от меня? Что ж, он просто не имел на это право, после того, что случилось неделю назад. Мы вместе погрязли в этом, поэтому я, черт возьми, хочу знать все, что происходило с ним в колледже и, возможно, за его пределами.
Я нашла Хантера в столовой. Он сидел с Джейком и Линой. Когда я вошла, то все это заметили, потому что столовая, кажется, никогда не слышала такого удара, который я нанесла по двери, открывая ее. Мои друзья обернулись на звук. В их лицах застыло удивление, когда они увидели злость на моем лице, но никто не знал, что за этим скрывается простой животный инстинкт – страх.
– Что случилось? – Хантер понял, что не стоит устраивать сцену при всех, поэтому перехватил меня на половине пути, выводя из столовой.
Без лишних слов я протянула ему свой телефон, где уже была открыта переписка с Неизвестным. Я наблюдала, как быстро меняется выражение лица Хантера. Сначала оно излучало недоумение, затем удивление, а после, как и у меня, злость.
– Ты переписывалась с ним? – его голос был тихим, кажется, он подавлял в себе зверя.
Я бурно вздохнула:
– Какая, черт подери, сейчас разница?! Почему он считает тебя злом, Хантер?
– Откуда мне знать? – зелено-карие глаза, казалось, ничего не выражали.
Меня передернуло от его ответа. Вокруг ходили люди, и дай Бог, чтобы я не взорвалась прямо здесь.
– Ты не должна была отвечать ему. Скай, ты обещала мне.
– А мне показалось, что мы ничего не скрываем друг от друга, но, по-видимому, это не так, да?
Хантер сглотнул, но не успел ничего ответить, потому что к нам подошли Джейк и Лина. По их лицам было не ясно, поняли они что-то из нашего разговора или нет. Но мне было все равно. Я чертовски негодовала по поводу Хантера, потому что его реакция на мой вопрос заставила задуматься – а не был ли Неизвестный прав?
Когда они подошли, лицо Хантера изменилось на непринужденную маску.
– Плохие новости, – мрачно произнес Джейк. Хантер молчал, позволяя другу продолжить. – Копы собираются еще раз допросить нас.
– Нас? – Хантер с опаской взглянул меня, но тут же отвел взгляд обратно к Джейку.
Тот лишь кивнул головой:
– Райли рассказала полиции о яблоках. Теперь они думают, что убийца кто-то из Братства.
Мое сердцебиение вновь участилось. Сейчас мне вообще не хотелось сознаваться полиции.
Хантер выпрямился, когда посмотрел на выход из столовой. Там были копы. Группа парней уже стояла рядом с ними. Лицо Хантера ожесточилось. Он метнул подбородком в их сторону, говоря Джейку, чтобы тот обернулся. Пока Джейк разворачивался, Хантер обошел меня и направился в сторону копов. Его другу ничего не оставалось, как следовать за ним.
Когда они ушли, мы с Линой остались вдвоем. До конца ланча оставалось двадцать с небольшим минут, поэтому мы с Линой сели на лавочку во дворе, который был почти пуст. Я не знала, что сказать. Райли сдала их. Если она представила все в том виде, как оно и являлось, парням грозило отчисление. Но больше всего я переживала за Хантера, не за наркотики или Неизвестного. Впервые я волновалась за Хантера, как за человека.
Я взяла в руки телефон и написала ему сообщение.
Я: Ты избавился от них? Пожалуйста, скажи, что ты сделал так, как я просила.
Ответа не последовало.
И тут я не выдержала:
– С ними будет все в порядке? – впервые за неделю я заговорила с Линой сама. До этого момента почти все время Лина проводила с Джейком, а когда мы оставались вдвоем, я старалась не разговаривать с ней, потому что боялась, что проболтаюсь.
Лина сжала мою руку. Она понимала мое волнение. Никто не знал, что конкретно наговорила Райли. Люди могли совершать безумные поступки, когда ими владело горе.
– Я уверена, что они смогут выдержать допрос. Все не так страшно. Копы, наверное, и сами понимают, что Райли могла преувеличить.
Поджав губы, я смотрела на Лину, как на спасательный круг. Я не ошиблась в этом человеке. Лина и вправду была солнышком, который давал надежду. Она мягко улыбнулась мне:
– Знаешь, я рада, что ты дала Хантеру шанс. Хоть ты и ничего мне не рассказываешь, но я вижу, что тебя не тошнит каждый раз, когда он рядом.
Я засмеялась, а потом посмотрела на наши сплетенные руки, пытаясь придумать ответ. В том, что мы не общались, была только моя вина. Сознательно отталкивая Лину, я даже не подозревала, что задену ее, пока не услышала боль и обиду в ее голосе.
– Прости, – конечно, это было пустое слово, но ничего другого я сказать не могла. – Ты знаешь, что я жутко преувеличиваю, наверное, больше, чем Райли, но… Я волнуюсь.
Лина убрала свои волосы с лица, которые все время возвращались обратно из-за ветра.
– Почему?
Потому что убийца знает, что мы всем врали.
Впервые я решилась озвучить мысли, которые душили меня на протяжении недели:
– Вдруг убийца не остановится? Это произойдет наверняка, не зря же на яблоке была выцарапана цифра. Шелби была первой. А теперь, возможно, во всем обвинят Хантера, который имел прямое отношение к этим дурацким яблокам.
Я посмотрела на Лину и впервые увидела, что она не знала ответов также, как и я. Ее лицо стало хмурым, а глаза излучали панику. Теперь она понимала меня. Не до конца, но отчасти точно. Кажется, мы просидели в молчании несколько минут, пока Лина не поднялась с лавки.
– Пойдем.
В недоумении я посмотрела на подругу, пытаясь понять, что она хотела сделать, но покорно встала.
– Куда?
– В Братство. Я не хочу здесь находится в ожидании. Там мы подождем мальчиков, а потом уже обсудим все происходящее.
Впервые в жизни я прогуляла занятия. Впервые, понимаете? Чувства волнения и адреналина перекрыли все мысли, и я даже была рада этому. Часто я оборачивалась назад, потому что хотелось, чтобы Хантер вышел из дверей, но этого не произошло. Возможно, их увезли прямиком в участок.
Слава Богу, что я носила с собой запасной ключ Хантера от комнаты, который он дал мне сразу же после ночи в общежитии. Он говорил, что я могу прийти сюда в любое время, но сейчас я не была уверена, хочет ли он видеть меня после нашей маленькой перепалки. Я надеялась, что хотел. В общежитии, по крайней мере, никого не было. Мысленно я ударила себя по лбу. Дура, они все были на допросе.
Сидя в комнате Джейка, Лина вновь завела разговор:
– Ты действительно думаешь, что убийства будут повторяться?
Я знала, что она хотела бы услышать «нет», но проблема была в том, что я хоть и была трусихой, но врать ей в этом не хотелось. Поэтому я кивнула.
– Почти уверена.
– Поверить не могу, что у них нет зацепок. Такого просто не может быть! Он должен был оставить хоть какой-нибудь след.
И он был. Прямо у меня в телефоне, но я все также молчала. Я посмотрела в сторону окна.
– Что, если он и правда из Братства?
Лина поерзала на кровати. Теперь в ее голове были мысли, как у меня. Страх, паника, неизвестность. Жаль, что я поделилась с ней этим, но тяжело было нести груз одной. Чтобы успокоить Лину, я предложила ей посмотреть что-нибудь на Netflix’е, воспользовавшись ноутбуком Джейка. Шла, кажется, третья серия «Волчонка», когда я поняла, что Лина уснула. Поднявшись с кровати, я аккуратно забрала у нее компьютер и направилась в комнату напротив – к Хантеру.
Время тянулось очень медленно. Прошло два с лишним часа, но их все еще не было. Телефон мертвым грузом лежал у меня в кармане. Не было сообщений ни от Хантера, ни от Неизвестного. Признается ли сейчас Хантер детективу Паркинсону? Или они сами узнали о вранье? Возможно ли, что сейчас Неизвестный сидел рядом с парнями и также притворялся? Мысли сводили с ума, не давая покоя ни на минуту.
Мне нужно было отвлечься, поэтому я сделала то, что всегда спасало, когда хотелось кричать – уборка. Сначала я собрала весь мусор на полу, засовывая его в мешок, потом вытерла пыль на полках, подоконнике и везде, где только могла. Постельное белье отнесла в прачечную, заменив на новое, которое нашла в шкафу Хантера, предварительно наведя порядок и там тоже. Далее я убирала мусор на письменном столе, в случайном порядке рассовывая конспекты и бумажки в ящики. Один ящик не поддался мне, и я увидела, что он был заперт на ключ. Открыть или оставить все как есть? Хантер имел право на личное пространство, но в этот момент я даже не подумала об этом. Ключ от комнаты идеально подошел к замку, который открылся с глухим звуком.
Я резко втянула воздух в легкие.
Там лежали баночки. Много оранжевых и белых полупрозрачных баночек. Их было, по меньшей мере, штук десять. На каждой из них была написаны буквы в алфавитном порядке черным маркером. Что это, нахрен, такое?
Наркотики.
Он так и не избавился от них. Какой ты идиот, Хантер. Устало проведя руками по лицу, я села на пол. Ничего удивительного. Он не сделал так, как я просила. С каждой ситуацией Хантер, кажется, подставлял нас все больше и больше. Не понимаю только одного – зачем Хантеру заниматься торговлей, если его отец был богат? Может, Хантер и сам употреблял, но он не выглядел так, словно не мог прожить без дозы. Он выглядел здоровым.
С силой захлопнув ящик, я закрыла его на ключ и села на кровать. Не желаю иметь с наркотиками ничего общего. У меня даже было желание смыть их в туалет, но я сдержалась, подумав, что Хантер разозлится, когда узнает об этом.
Я легла и медленно вдохнула в себя воздух. Пахло чистотой, точно также, как и у меня дома. Как бы мне сейчас хотелось быть там. Просто посидеть вечерком на кухне с мамой и пить ее любимый чай, смотря в окно на ночное небо. Если бы сейчас меня увидел отец… Наверное, он встряхнул бы меня и сказал быть сильной. Что-то вроде: «Ты, Скай Кастильо, не имеешь право быть слабой. Разве этому мы тебя учили?».
Достав телефон из кармана, я вновь посмотрела на экран. Прошло три гребаных часа, но буквально пять минуты назад я слышала, как хлопнула дверь Джейка. Почему Хантера до сих пор нет?
От усталости мои глаза начали закрываться, и сейчас идея вздремнуть казалось не такой уж плохой, но я тут же села, так как в комнату зашел Хантер. В своей кожаной куртке он выглядел устрашающе, но я не боялась. Он даже не посмотрел на меня, потому что разглядывал комнату. Его глаза, кажется, были полны ужаса и удивления.
– Зачем ты это сделала? – по его тону можно было сказать, будто я предала человечество.
Не буду рассказывать ему, что я была в панике, так как не хотела еще раз услышать это «истеричка» в свой адрес. Я закинула ногу на ногу и пожала плечами:
– Рефлекс.
Хантер направился к столу, приседая на корточки перед ящиком. Это немного взбесило меня.
– Я не трогала твои наркотики. Мне не нужны проблемы.
– Ты уже имеешь проблемы, связавшись со мной, – горько посмеялся он, а затем встал, направляясь к шкафу. Открыв дверцу, Хантер на мгновение застыл. – И это не наркотики.
Он достал футболку, и я опустила глаза в пол, чтобы не смотреть на его тело. Знаю, что вела себя, как маленькая, но, знаете, не имею такой привычки как рассматривание парней. Вздохнув, я прогнала краску со своего лица и ответила:
– Прости, но не верится в это. Что с машиной и допросом?
Он подошел к кровати, но сел не на нее, а на пол, рядом с моими ногами. Давно уже хочется запустить свои пальцы в его волосы. Они всегда приятно пахли, и я буквально терялась, когда мы дружески обнимались при прощании.
– Я избавился от наркотиков, – вздохнув с облегчением, я позволила ему продолжить. – Поверить не могу, что Райли сделала это, – Хантер зажал переносицу между пальцами. – Она сказала, будто мы таким образом снимали девушек для секса.
– Разве это не так?
Хантер посмотрел на меня, как на дурочку.
– Ты серьезно, Скай? Господи, поверить не могу, что слухи с прошлого года до сих пор имеют силу. Эти яблоки всего лишь являлись радарами. Зеленые – для легкодоступных, красные я давал тем, кого лучше не трогать. А какие-то девчонки, которым не достались яблоки, сделали из этого чепуху.
В процессе его маленького рассказа я даже не заметила, как начала массировать голову Хантера. Это казалось таким естественным явлением. Он откинул свою голову мне на колени в то время, как я перебирала его волосы. Они были не просто мягкими, а шелковистыми, такими легкими, что я их почти не чувствовала.
– Мне жаль, – решилась произнести я после минутного молчания, – что я изначально вела с тобой грубо, что ответила Неизвестному. Прости за…
Я не успеваю договорить, так как Хантер неожиданно встал с пола и притянул меня к себе. Все было так, как я и представляла. Он взял мое лицо в свои руки и нежно провел большим пальцем по уголку моих губ. Я закрыла глаза не из-за того, что ждала, пока он, возможно, поцелует меня, а из-за нахлынувших чувств. Вам же знакома эта дрожь, которая обхватывала все тело? Этот электрический разряд в пальцах, груди и прочих чувствительных точках? Я наслаждалась этим. Словно все те слова, которые были в книгах, теперь существовали в реальности.
Сама того не понимая, я наклонила свою голову так, чтобы наши носы соприкоснулись. Был такой до боли прекрасный момент. Я мечтала о том, чтобы чувствовать все, о чем писали.
Голос Хантера дрожал, когда он заговорил:
– Я… я могу тебя поцеловать?
Может, это покажется остальным смешным, но я была благодарна за то, что он спросил, но я не ответила ему словами. Я сама поцеловала его.
Хантер положил нас на кровать, и мы растворились в этом поцелуе. Мои руки все также были у него в волосах, массируя ногтями кожу головы, а его медленно блуждали по моей шее, плечам и ключицам (последнее, похоже, стало моим новым чувствительным местом). Губы, словно по велению, раскрылись для него. Я стала чувствовать еще больше, когда он простонал мне в рот. Язык Хантера проскользнул по моей нижней губе, и я сжала его волосы, потянув их немного назад. Наши языки встретились в какой-то момент, и я поняла, что не хочу, чтобы это заканчивалось, но Хантер мягко отстранился от меня.
Его дыхание было таким же сбивчивым, как и мое. Он все также лежал на мне, наши лбы соприкасались.
– Не хочешь посмотреть фильм? – тихо спросил Хантер.
Я рассмеялась. Серьезно. Таким глупым казался этот вопрос, но мне понравилось, что он не продвинулся дальше второй базы. Кивнув, я ответила:
– Хорошо.
Мы выбрали «Очень плохих мамочек» для совместного просмотрела. Ноутбук Хантера лежал на его коленях, пока он обнимал меня и игрался с завитком моих волос. Я положила голову на его плечо и молча наслаждалась моментом. Было так приятно чувствовать его тепло, пусть даже через одежду. Мне всего лишь хотелось на один вечер забыть про убийство Шелби, Неизвестного и про то, что нас ждет в будущем.
Я чмокнула Хантера в щеку перед тем, как подняться, чтобы сходить в туалет. Он не хотел отпускать меня, утягивая обратно.
– Перестань это делать, если не хочешь, чтобы я описалась прямо здесь.
Хантер посмеялся мне в шею, способствуя появлению мурашек на моей коже, и отпустил. Зайдя в туалет, я включила воду, чтобы не было слышно моих писающих звуков. О Боже, почему писать так стыдно? Когда я помыла и освежила лицо, то подошла к двери и тихо начала открывать дверь, но тут же прикрыла, заметив, как Хантер глотает таблетки у стола, сидя ко мне спиной. Это сцена вызвала во мне отвращение, поэтому я с решительностью открыла дверь и уже собиралась потребовать объяснения, но тут…
Крик. Снова. Он был еще пронзительнее, еще пугающе, и я опять застыла. Этот звук, который закладывает ваши уши. Он словно играет струнами вашей души, заставляя бояться.
Мои слова оказались правдой. Неизвестный снова совершил убийство. Я пыталась вдохнуть воздух, но из-за страха этого сделать не удалось, будто я была рыбой, выброшенной на берег. Смерть была рядом. Снова.
– Скай!
Я вздрогнула от внезапного голоса в мою сторону и отскочила, врезавшись в косяк. Это был всего лишь Хантер, который пытался меня удержать. Позади него уже стояли Джейк и Лина. Их глаза были полны ужаса, как и мои. Он нагнулся, чтобы наша глаза были на уровне.
– Оставайтесь с Линой в комнате, хорошо? Закрой на замок за нами дверь и никому не открывай. Моргни, если ты услышала меня.
Я кивнула и моргнула в одно действие. Когда дверь за ними хлопнула, я опять вздрогнула. Лина сама закрыла дверь и подошла ко мне. Она обняла меня, а я уткнулась головой ей в плечо. Я была права. Наверное, впервые в жизни мне хотелось, чтобы было не так. «Все будет хорошо», – шептала Лина мне в ухо.
В надежде хоть что-то узнать, я подошла к окну, но из-за темноты ничего не было видно. Вот так сейчас, в принципе, и выглядело наше настоящее – полнейшая неизвестность. Даже уличный фонарь не давал преимущества, потому что был настолько тусклым, что, казалось, экран телефона был бы гораздо ярче. Я развернулась к Лине, которая теперь стояла неподвижно. Она переняла мои чувства, и сейчас мне было страшно, как никогда. За недолгое время я узнала, что Лина была храброй девушкой, но сейчас ее храбрость дала трещину.
Она посмотрела на меня, своими стеклянными глазами, в которых я ничего не могла разглядеть.
– Почему это происходит с нами? – ее голос, кажется, был самым тихим звуком, который я когда-либо слышала.
Я прикусила губу. Это была наша с Хантером вина. Возможно, полиция смогла бы уже поймать Неизвестного, если бы мы выбрали правильный путь.
Но сейчас дороги назад нет. Я вновь поняла это, когда в комнате раздался звук моего телефона, оповещая о том, что пришло новое сообщение. Прежде чем подойти к телефону, я усадила Лину на кровать и взяла ее лицо в свои руки. Удивительно, что слезы в этот момент уже душили меня, а я пыталась помочь подруге. Я не могу ей врать. Не тогда, как нам всем может угрожать опасность. Верить в то, что Джейк и Лина смогут переубедить Хантера, держало меня на плаву.
С этой же решимостью я сказала Лине то, во что когда-то меня заставил поверить Хантер:
– Мы во всем разберемся, хорошо?
После ее неуверенного кивка, я направилась к телефону, который лежал на столе. Дрожащими руками я пыталась разблокировать его, но получилось у меня только с третьей попытки. На экране высветился «Неизвестный», и перед тем, как открыть сообщение, я сглотнула.
Неизвестный: Справедливость восторжествует.
Со всем своим страхом вперемешку со злостью, я подошла к окну и открыла его, истошно выкрикивая имя Хантера. Я больше не могу терпеть. Неизвестный знал, что я была здесь. Наверное, он даже знал обо мне больше, чем я могла себе представить. Но больше всего меня пугало не это, а то, что Неизвестный убивал людей. И мы могли оказаться следующими жертвами.
Слезы медленно катились по моим щекам, когда я услышала громкий топот в коридоре. Я обернулась и увидела, как Лина выжидающе смотрела на дверь, попутно кидая встревоженные взгляды на меня. В следующую секунду кто-то забарабанил. Лина подбежала к двери, а я осталась стоять у открытого окна. Воздух врезался в мое лицо, но мне было все равно.
Я видела ужас в глазах Хантера, когда он посмотрел на меня. Этот ужас отразился в моих глазах, когда я увидела кровь на его футболке, а позади Джейка, также испачканного в крови. Тошнота медленно протянулась вверх по горлу, когда Хантер подошел ко мне. Без лишних слов я отдала ему телефон, моля только об одном:
– Они должны знать.
– Что случилось? – я слышу голос Джейка за спиной Хантера, который уже успел напрячься. Я уже хотела ответить, но Лина сделала это за меня.
– После того, как вы ушли, Скай пришло сообщение, и она буквально рванула к окну.
Мне было стыдно. Словно я маленький нашкодивший ребенок, который разбил мамину любимую вазу или испачкавший папин костюм. И лучше бы это было так, чем есть на самом деле.
Руки Хантера на моих плечах заставили посмотреть на него. Темный хвойный лес, который я видела перед собой, когда заглядывала ему в глаза, шатался, словно от сильного ветра. Он был напуган, как и все мы. Казалось бы, только недавно у нас Хантером был первый поцелуй, а в следующее мгновение уже все было по-другому.
Когда Хантер начал говорить, его голос был тихим, чтобы услышать слова могла только я.
– Я рядом. Я всегда защищу тебя, и я всегда вернусь за тобой. Помни это, хорошо?
Боже, как же мне хотелось в это верить. Отчаянно хвататься за его слова, как за соломинку, но я знала, что Неизвестный вновь кого-нибудь лишит права на жизнь, и что, возможно, «кого-нибудь» станет кем-то из нас.
Я закрыла глаза и также тихо произнесла:
– Хорошо.
Хантер обернулся к нашим друзьям.
– Я расскажу все после того, как мы приедем из полиции.
Джейк, кажется, хотел что-то сказать, но в эту же секунду послышался вой сирен, как и неделю назад. Все шло по кругу.
Мы прибыли в участок со всеми, кто в это время был в Братстве. Все процедуры, начиная с допроса и заканчивая снятием отпечатков пальцев. Я бы соврала, сказав, что детектив Паркинсон был рад видеть меня и Хантера. Мы знали, что Райли обвиняла нас в смерти Шелби, поэтому, скорее всего, находились у детектива на заметке. Картину портило лишь то, что убитой оказалась Райли, и мы опять были косвенно причастны к этому делу.
Задыхающуюся в собственной крови Райли нашли у мусорных баков, недалеко от общежития Братства. Хантер и Джейк были одними из первых, кто нашел ее. Парни пытались помочь, но только испачкались кровью, когда она хлестала в разные стороны. Там же они нашли яблоко с цифрой, как вы могли догадаться, «два». Он пытались спросить Райли, кто это сделал, надеясь, что приемчики из фильмов сработают в последнюю секунду. Я не видела ее тела, да и не думаю, что выдержала бы такое зрелище.
Мыли путались в голове, когда я сидела в коридоре на пластиковых стульях. Большую часть народа уже допросили и отпустили, а нас детектив Паркинсон решил оставить, наверное, на десерт. Лина и Джейк уехали минуть двадцать назад, и я ждала того момента, когда они узнают о Неизвестном. Знаю, что в таком случае мы утягиваем их за собой, но кто-то должен переубедить Хантера. Я была уверена, что Джейк и Лина примут мою сторону, и тогда Хантер сдастся. Он не собирался говорить правду детективу, так как перед его допросом Хантер повернул ко мне голову и одними губами сказал молчать.
– Мисс Кастильо, прошу, – в дверях кабинета появился Хантер, у которого выражение лица было как у статуи. Безжизненное, пустое, неэмоциональное.
Детектив Паркинсон ждал, пока я зайду. Мне не понравилась мысль о том, что я буду лгать полиции уже во второй раз за одну неделю! Он точно подозревал нас, и я не имела права винить его. Перед входом Хантер мимолетно коснулся моей руки. Я знала, что он надеялся на меня.
В кабинете Паркинсона было тесно. В одной маленькой комнате были расположены стол, три стула, два железных шкафа, один из которых, видимо, являлся сейфом; диван, еще какая-то полка с документами. Меня передернуло. Запоминать и оглядываться – этому учил меня отец, когда мне только исполнилось семь. Помню, как говорила, что Мексика не всегда была страной мафиози и оружия, но в районе, где мы жили, перестрелки не были редким явлением. И это было одной из причин, почему я решилась на переезд. Я хотел заработать денег и увезти семью с родины.
– Присаживайся, – детектив показал на стул, который стоял рядом с его рабочим столом. Мы сели друг напротив друга. Я ждала, пока он что-нибудь скажет, но он смотрел на какие-то бумажки, как и в нашу первую встречу. – Странно, что мы видимся во второй раз, не так ли?
Я навострила уши. Это было не странным для меня. Если он забыл, то несколькими часами ранее он виделся со всем Братством, и это по счету уже третья встреча. Знаю, что он подозревает каждого, кто был в его кабинете до меня. Для Паркинсона я была пешкой. Наверное, он думает, что меня легко будет запугать, потому что я девушка. Но по своему опыту я знаю, какими трусами могут оказаться парни, оберегая свои задницы.
– Ты приехала из Мексики?
А этот мерзавец сейчас хочет надавить на больное.
– Все верно, – мой голос держался уверенно. Если Паркинсон думает, что запугает этим, то пусть поцелует меня в задницу. – No toque a mi familia .
Я была удивлена, когда детектив даже бровью не повел. Он задумчиво смотрел на меня, перед тем как ответить.
– No lo voy a hacer. No quiero problemas con el señor Castillo .
Еще одна маленькая деталь моей жизни, о которой никто не знать здесь. Моим родственником – реальным, кровным, как хотите – был человек, которого боялись увидеть все жители Мексики в лицо. Я переехала из Сьюдад-Хуаресе, Мексика в Анахайм, штат Калифорния не по своей воле. Это было решением моих «приемных» родителей. Не хочу никому рассказывать о своей родной семье. Все, что нужно знать детективу Паркинсону, он уже знает.
– Хорошо, давай приступим, – детектив прокашлялся и вновь вернулся к разговору. – В котором часу ты приехала в Братство?
– После полудня или около того.
– Ты должна была быть на учебе.
Я вспомнила, как адреналин хлестал по моей коже, словно кнутом, когда мы с Линой сбежали. Это заставило меня мысленно улыбнуться, и это же придало мне сил говорить без запинок и паники.
– Ну, после того, как вы забрали парней, я и моя подруга решили подождать их в общежитии. Знаете, после того, как Райли наговорила всякую чушь про меня и Хантера в колледже, мне не особо хочется там находиться.
Не знаю, сыграет ли мне на руку проявление чувств. Лицо детектива ничего не выражало, и было сложно сказать, о чем он думает.
– Вы были там одни?
– Да. По крайней мере, мы никого не видели, – я сделала мысленный подсчет, – за три часа.
– Что ты делала во время убийства Райли?
– После того, как Хантер пришел с допроса, мы смотрели фильм в интернете. Можете проверить это.
– Обязательно, – голос детектива так и сочился сарказмом, но мне было все равно. – Что произошло дальше.
– Я пошла в туалет. Хантер оставался в комнате в это время, а когда я вышла, послышался крик. Дальше… – я задумалась над тем, что буду говорить. Сказали ли Лина и Джейк о сообщении? Думаю, если на мне еще нет наручников, то, скорее всего, нет. – Мальчики ушли, а мы с Линой остались в комнате. Мы ждали, пока хоть что-то узнается. И затем прибежал Хантер. Весь в крови. Ну, а остальное вам известно.
В правом верхнем углу комнаты я заметила камеру, что ж, сделанного не воротишь. Мне стало интересно: сможет ли Хантер взломать базу данных полиции? Или это уже сделал Неизвестный? Мысли о нем посеяли в душе занозу, которая все время напоминала о себе.
После допроса детектив Паркинсон вывел меня из кабинета, где на том же месте, что и я раньше, сидел Хантер. Его взгляд был направлен в пустоту, и чтобы вывести его из транса, мне пришлось взять его за руку. Своим взглядом я пыталась спросить, все ли у него хорошо, на что он покачал головой.
Мы молча шли к его машине, все еще держась за руки. Ощущение от наших соприкосновений были для меня необычными, и, знаете, мне это понравилось. Также, не проронив ни слова, мы ехали в общежитие. Скорее всего, Хантер боялся, что придется рассказать о нашем проколе Лине и Джейку. Взгляд Хантера был направлен строго к дороге, и я видела, что он ведет внутреннюю борьбу с собой. Не каждый может признать свои ошибки, и я это понимала, поэтому с середины поездки взяла его руку в свою и слегка сжала. Хантер ничего не сказал, а лишь гладил большим пальцем мою кожу.
Когда мы приехали в Братство, здесь до сих пор были криминалисты, которые тщательно осматривали каждый миллиметр место убийства. Чувство тошноты уже хотело подняться по моему горлу, но я заставила себя проглотить это. Уже ничего не изменить.
В комнате Хантера нас уже ожидали Джейк и Лина, у которых выражение лица было такое же, как и у детектива Паркинсона – подозревающее, немного осуждающее и уставшее. Джейк первым начал говорить:
– Что за херня происходит, чувак?
Сев на стул, Хантер вздохнул. Я встала позади него, положив руку ему на плечо, словно мы, черт возьми, какая-то безумная семейка.
Хантер довольно быстро изложил всю историю, связанную с Неизвестным. Он не упустил ни одной детали, и я со страхом наблюдала, как меняются их выражения лица. От удивления к отвращению. От отвращения до ужаса. И от ужаса до страха. Я видела, как Лина кидала на меня взгляды, которые я не могла понять, но я знала, что она понимала меня. Я чувствовала это.
– Скай была права, Хантер, – голос Лины был жестким, когда она заговорила. За все то время, что мы знакомы, я никогда не слышала такой тон от нее. – Ты понимаешь, что его могли бы уже поймать? И что теперь вы надеетесь, что он перестанет писать. Вот так просто?
Два голоса против одного. Остался только Джейк, который смотрел на Хантера. Кажется, что у них происходил мысленный диалог, непонятный для нас с Линой.
– Я солидарен с Хантером.
– Что? – спросила Лина.
– Что?! – на этот раз отозвалась я. Поверить не могу. Я смотрела то на Хантера, то на Джейка и не могла понять, какого черта происходит? Они что-то скрывали от меня и Лины, но сейчас вся злость была направлена не на это. Словно по волшебству шестеренки крутились в моей голове. – Это связано. Эти убийства, черт возьми связаны. Я отдала Шелби свое яблоко – она умерла. Райли, которая угрожала мне и Хантеру, – тоже.
– Ты думаешь, Неизвестный охраняет тебя? – Джейк не верил мне, и я видела это.
– А как по-другому ты можешь связать это? Он пишет мне про какую-то справедливость, а потом человек умирает. Он говорит, что Хантер зло, а он, оказывается, занимается наркотиками…
– Отвезите нас домой, – таким же властным тоном, когда Лина говорила, что я была права, заставила обратить все внимание на нее. Она подошла ко мне и обняла за плечи. – Я не хочу разговаривать сейчас с вами, когда вы принимаете правила игры Неизвестного. Вы ведете себя глупо.
Джейк и Хантер смотрели на нее, даже не понимая, как такая мягкая и милая девушка, могла разговаривать, словно диктатор. Ее парень принял оборонительную позу:
– Я думаю, нам всем лучше остыть…
– Остыть, Джейк? Неизвестный терроризирует Скай, я даже не знаю, что она переживает морально, а вы, как трусы, остаетесь в стороне и еще хотите, чтобы мы остались там, где только что произошло убийство?
Не дождавшись ответа, Лина развернула нас и направила к двери. Я прямо-таки слышала, как скрепят зубы парней, когда они догнали нас у выхода.
Не знаю, как на счет Лины, но на протяжении всей поездки я не разговаривала с Хантером, хоть он и пытался сделать это сначала словами, а после доставая меня прикосновениями. Когда мы подъехали к нашему общежитию, я молча вышла из машины, буквально убегая от Хантера. Лина бежала со мной вровень. Всю ночь я сдерживалась, чтобы не расплакаться. Я могла позвонить своему кровному родственнику, чтобы все решили за меня, но не смогла. Прошлая жизнь теперь не касается меня, а, значит, и я – ее.
Глава 7
Вторник, 23 сентября
7:00
Когда я просыпаюсь, то вижу Лину, сидящую на своей кровати. Ее подбородок покоится на коленях, а взгляд обращен в окно. Я примерно представляю, каково ей теперь. И всему виной – я и Хантер.
Мне не хотелось нарушать этот момент. Ведь выйдя мы из комнаты сегодня, уже знали, что нас ждет: новости о смерти Райли, неизбежное столкновение с Хантером и Джейком, знание, что кто-то умрет и… Неизвестный. Все, что было связано с ним, вызывало во мне отвращение. Каждый раз я задавала себе вопросы «Ну, почему я? Почему все это выпало на мою долю?». Приехав сюда, я надеялась, что избавлюсь от крови и грязи, от людей, которые несут смерть. Чертова несправедливость.
– Мы должны держаться вместе, Скай.
Голос Лины резал слух, возвращая меня в реальность. Мы должны найти Неизвестного. Мы должны заставить ответить его за свои поступки.
– Иначе, – продолжила она, – мы можем оказаться следующими.
Я слышала этот страх, который вибрировал в ее горле, поднимаясь вверх. Мне знакомо это чувство. Каждую ночь мне снится Шелби, кидающая презрительные взгляды в мою стороны, а теперь и Райли, которая кричит во дворике колледжа. Осознание, что они умерли, приносит мне боль. Но больнее всего то, что я вынуждена общаться с их убийцей.
По лицу Лины я вижу, что она не спала всю ночь. Ее взгляд твердый и уверенный, но веки каждый раз, когда она моргает, задерживаются закрытыми чуть дольше, чем обычно. Сегодня ночью я не просыпалась, потому что утопала в своем ужасном сне. Размытая сцена с Райли прошла, а на ее место встала совершенно другая картина. Там был человек, чье лицо я не могла разглядеть. Казалось, что оно окутано дымкой, но потом я поняла, что это был Неизвестный. Я не видела его лица, но он улыбался, точно знаю это. Его улыбка будто впечатывалась в каждый миллиметр моей кожи, проникая глубже. И я кричу, но это не мой голос. Словно голоса Шелби и Райли одновременно выходили глубоко из меня.
– Скай?
Я вздрогнула при упоминании своего имени.
Лина сидела, уже развернувшись ко мне лицом. На ее ногах лежал ноутбук, скомканное одеяло валялось где-то у края кровати. С неподдельным интересном она рассматривала меня, пытаясь что-то понять, но я уже отмела мысли о своем сне глубоко в своем сознании. Тогда Лина вздохнула и снова уставилась в экран ноутбука.
– Я подумала, что Неизвестный может быть первокурсником, так как за прошедшие года не было ни одного убийства на территории колледжа. И из всего, что вы рассказали с Хантером, я могу предположить, что это, возможно, месть, – голос Лины звучал буднично, словно она рассказывает о швах на одежде.
Я сделала то же, что и она – спрятала свой страх подальше и думала, как выйти на Неизвестного:
– Несостыковка – если это первокурсник, то откуда он мог знать Хантера? – такие мысли приходили мне в голову, и я довольно часто об этом думала.
Лина потерла уставшие глаза пальцами и закрыла крышку экрана.
– Тогда нужно придумать другой вариант.
Мы вздрогнули, когда на моей тумбочке ожил телефон. Ни Лина, ни я не спешили взять его в руки. Каждый раз, когда телефон вибрировал, я молилась и в то же время надеялась, что это не/был Неизвестный. Молилась потому, что мне было страшно, надеялась – потому что хотела узнать, кто он. После секундного адреналина я хотела смыть его в унитаз или просто бросить об стенку, чтобы он разлетелся на разные кусочки, но снова и снова останавливалась. Также и сейчас.
Я приподнялась и быстрым движением схватила телефон. Лина выжидающе смотрела на меня.
Хантер: Вы в порядке?
Выдохнув с облегчением, я покачала головой, пытаясь истерически не засмеяться. Неизвестный теперь имел власть надо мной. Одним виброзвонком он мог заставить меня чувствовать себя муравьем под его подошвой. И каждый раз его ботинок опускался, но не убивал.
– Это Хантер, – сказала я после того, как успокоилась. – Спрашивает, все ли у нас нормально.
– Вот идиоты, а позвонить не вариант, да? – в комнате царило напряжение: чувствовалась злость Лины, обида на своего парня и, кажется, нарастающая ненависть ко всему происходящему.
У меня была идея, как, возможно, я узнаю, кто он. Проблема в том, что многие могли принять это за безумие. Но это был единственный возможный вариант. И я собиралась попробовать.
Я: Встретимся в библиотеке на ланче. Возьми с собой Джейка.
– Собирайся в колледж. Библиотека. Ланч. Ты, я и наши тупые парни, – Лина посмотрела на меня с вопросом в глазах, но я пока что не собралась ей объяснять в чем дело.
В колледже была почти такая же атмосфера, когда умерла Шелби. Сейчас все даже немного хуже. Я вижу прикрытую панику у всех на лице и задаюсь вопросом: Неизвестный наслаждается этим? Этим влиянием, которое он оказывает на всех через убийства. Возможно, он пытается что-то нам доказать, но что? Я не понимаю, чем могли его так задеть, что он решился на этот шаг? Чувствует ли он вину?
Непроизвольно я часто стала оглядываться. Я пыталась увидеть что-то знакомое в безликих лицах, что-то такое, что я чувствовала каждый раз, когда читала сообщения Неизвестного, но все выглядели, как один. Мне казалось, что он следит тайком, даже, возможно, разговаривая со мной на парах, или сидит рядом. Возможно ли, что этим Неизвестным был кто-то из Братства? Может, Неизвестный вообще был девушкой, но я не знала. Я ни черта не знала.
Также я часто держала телефон при себе. Мне казалось, что вот-вот придет сообщение от Неизвестного, но оно не приходило. И когда ты этого не ждешь, то случайно ступаешь на мину, возможно, даже смотришь под ноги, и через секунду все взрывается. Тебя опять обвели вокруг пальца, заставляя думать, будто это случайность, подумаешь, ну, у кого не бывает?
Но больше всего меня раздражало то, что часто я сомневалась в Хантере, хоть и чувствую, что начинаю привязываться к нему. Мне все время казалось, что он что-то скрывает от меня. И, возможно, именно это «что-то» было отправной точкой для Неизвестного.
Когда наступает ланч, я не спешу идти в библиотеку. Иду спокойным шагом, множество раз проигрывая в голове то, что собираюсь сказать. Эта идея покажется сверхидиотской. Наверное, я прямиком могла угодить в ловушку, но, если Хантер и Джейк не собираются помогать, я сделаю все сама. Даже если Лина тоже будет не согласна.
В библиотеке было тихо, собственно говоря, так, как и должно быть. Хантер смотрел в окно, а Лина и Джейк что-то очень бурно обсуждали в стороне. Я кашлянула и показала им рукой на дальний зал. Мне известно, что здесь почти никто не сидел, потому что тут стоял всего лишь один стол и несколько стульев; книжные стеллажи заслоняли почти все свободное пространство, казалось, вот-вот может развиться клаустрофобия, но именно это место было идеальным.
Я сразу начала говорить, чтобы никто не успел меня перебить:
– Предлагаю наладить контакт с Неизвестным.
Мой голос звучал уверенно, но я стала сомневаться, когда увидела выражения их лиц. Джейк как будто спрашивал самого себя: «Ты рехнулась?», Лина растирала глаза пальцами, словно не могла поверить, что это сказала я, а Хантер сидел с самым гневным лицом на планете.
– Ни за что, – отрезал Хантер. – Ты не будешь с ним общаться.
Джейк сразу же подхватил его волну:
– Действительно, Скай, это может быть опасно для тебя самой.
– Либо так, либо я пойду к Паркинсону. Выбирать вам, – я сложила руки на груди, давая им время на переварку моей идеи.
Да, возможно, я была идиоткой. Да, возможно, я шла на верную смерть, но другого выхода нет. Нельзя было допустить, чтобы умер кто-то еще. Почему-то мне казалось, что смерть Шелби и Райли – моя вина.
– Я согласна со Скай, – Лина устало посмотрела на нас троих. Ей срочно нужно выспаться. – Если бы Неизвестный хотел убить ее, то так и сделал бы, но, как видите, сейчас она сидит с нами. Для чего-то она ему нужна. Пусть Скай попытается узнать для чего.
Одними губами я сказала Лине «спасибо». Мне невероятно нужна была поддержка.
– Черта с два! – ладонь Хантера рухнула на стол, раздавая неприятный звук. Я видела, что он был в отчаянии.
– У тебя есть какой-нибудь другой вариант? – спросила я его, выразительно подняв одну бровь.
Он нелицеприятно сжал губы в тонкую морщинистую полоску, отчего мне хотелось съежиться. Хантер хотел меня защитить, но просто не знал, как сделать это. Я не сердилась на него. Всего лишь ждала, что в скором времени он смирится.
– Ладно, – выплюнул он. – Но ты всегда будешь находиться по близости со мной или с Джейком.
Я слабо ему улыбнулась, и на этом дискуссия закончилась.
Оставшееся время на парах я провела, как на пороховой бочке. Итак, что я знаю о Неизвестном: 1. Скорее всего, это мужчина. 2. Скорее всего, он за что-то мстил. 3. Скорее всего, он не убьет меня в ближайшее время. Могу еще очень долго перечислять эти «скорее всего», но одно я заметила наверняка – когда Неизвестный писал мне, происходило убийство (ладно, в случае с Шелби после убийства). То есть это можно было как-то предотвратить, но многие стали бы задавать вопросы, что сейчас совсем не к месту.
Несмотря на то, что я и Лина пообещали друг другу держаться вместе, сейчас я шла в «Кентуки», знаменитую кафешку среди студентов. На часах было 15:13, а это означало, что в запасе еще было минут пятнадцать, прежде чем начнется мой первый рабочий день. Знаю, что это было небезопасно, устраиваться туда, но, во-первых, нужно высылать деньги родителям, так как колледж пришлось оплатить с трудом, и, во-вторых, кафешка было недалеко от общежития – 20-30 минут и ты дома. Так что довольно хороший вариант.
Хантер обязался забрать меня после окончания смены, чему я немного обрадовалась. Я хотела проводить с ним время, но всю картину портил Неизвестный. Мне нравился Хантер, очень, хоть я и зареклась не влюбляться в таких парней, как он.
Стоп, что я только что…
– А вот и ты! – я даже не заметила, как вошла в кафе. Бариста, мой новый коллега Рич, на бейджике которого гласила гордая надпись «Рич-Бич» , улыбался мне во все зубы.
Он сразу понравился мне. Рич был добрым, дружелюбным американцем с темной, как воронье крыло, шевелюрой и голубыми глазами. Ему следовало бы работать фотомоделью, но когда ты являешься студентом, выбирать особо-то и не из чего. Полные губы и чуть маленький нос создавали контраст. Помню, как Лина недели две назад говорила, что можно определить, какой размер у парня по длине его носа. В тот раз я стукнула себе по лбу ладонью. Это подруга вычитала из журнала «Гламур», после чего я навсегда занесла его в черный список.
Также Рич был очень похож на какого-то актера, но я все не могла вспомнить на кого же.
– Ты, наверное, единственный человек в мире, который радуется работе, – я закинула свою сумку за барную стойку и получила щелбан по лбу.
Рич пригрозил мне пальцем, в то время как я гневно на него посмотрела, а потом он рассмеялся. Я закатила глаза и поплелась в раздевалку. Там быстро заплела волосы в хвостик и заметила на зеркале много бейджиков, которые были прикреплены к его граням. Особенностью этого кафе как раз таки являлись вот такие рифмы с именами, как «Рич-Бич» и прочее. Там были и «Лайд-вуайлд-чайлд» , и «Кристин-керосин» (даже не знаю, как это понимать), но самое красивое, как по мне, было просто «Лилия» . Наконец я нашла и свой бейджик, на котором было написано «Скайфолл» . Я улыбнулась. Кто-то питал любовь к Адель или Джеймсу Бонду .
Накинув быстро на себя фартук, я отправилась к Ричу. Здесь, в основном, работало по два-три человека, поэтому кроме меня и Рича был еще один парень, и я его сразу узнала. Ботаник, которому я помогла когда-то в коридоре.
– Его зовут Том, – прошептал мне Рич на ухо. Стыдливо отвернувшись, я надеялась, что Том не заметил, как я на него пялилась.
Все-таки благодаря ему я встретила Хантера, пусть и в очень неприятной, для меня, ситуации. Сейчас Том убирал маленькие круглые столы, время от времени поправляя чуть отросшие волосы. Иногда я видела его в колледже, как он идет с учебниками или тетрадями на руках, плетясь за преподавателями. Ему было не место здесь, где его могли растоптать в пух и прах. Но с другой стороны колледж – это та же школа, только на один уровень выше и сложнее. В школе тебе дали основы самозащиты от нападок, но здесь, в колледже, люди старше и свирепее. Как же я ненавидела мир за это.
Сегодня Рич обучал меня основам: как пользоваться кофейной машиной, как приготовить тот или иной напиток с добавлением различных сиропов и фруктов, как пользоваться кассой, как вести себя с гостями, куда загружать грязную посуду и главное, по мнению Рича, – как правильно наорать на поваров и остальной персонал, чтобы те слушались.
Я буду работать через день, периодически меняя профессии: сегодня я бариста, послезавтра стану официантом, а еще через день – просто работником на побегушках (сходить в подсобку, разменять мелочь в соседнем магазине, выйти на помощь другому официанту). Тем более тринадцать долларов в час – это хорошо, даже отлично. Рич сказал, что студенты часто оставляют чаевые, а это большой, даже огромный плюс. За рабочий день, который длится с четырех часов до двенадцати, я получу сто долларов, плюс около 20-30 долларов сверху… Родители будут в восторге.
К концу рабочего дня я немного вымоталась. Том ушел около десяти, так как народа почти не было, Рич ускакал десять минут назад, поручив мне закрыть подсобку, которая, фактически, являлась гаражом на заднем дворе. Замок можно было сломать в два счета, но Рич убедил меня, что студенты своих не подставляют, чему я не верила. Бренча ключами от гаража, я писала сообщение Хантеру.
Я: Я закончила. Ты скоро?
Рядом с подсобкой даже не было фонаря, поэтому пришлось довольствоваться светом от главного входа в кафе, который, по сути, не играл никакой роли. Когда я собиралась вставить ключ в замок, телефон завибрировал. Я думала, что это был Хантер, но как бы не так. Сердце вновь забилось быстрее, хотя в этот раз я старалась себя контролировать.
Неизвестный: Тебя ждет сюрприз внутри.
Что ж, если я хотела общаться с ним, то нужно принимать в этом хоть какое-то участие.
Я: Если хочешь убить меня, то сделай это прямо сейчас.
Я не стала оборачиваться или осматриваться. Просто знаю, что он был где-то рядом. Неизвестный не должен видеть мой страх. Помню слова, сказанные моим дядей в один прекрасный момент: «Люди только и ждут, чтобы ты боялась. Страх – вот кто твой главный враг». При каждом воспоминании о нем я тряслась, но не сейчас.
Следом я написала Хантеру. Звонить, когда где-то рядом Неизвестный, было полнейшей глупостью. Кажется.
Я: Он рядом со мной. Где ты?
Но Хантер не отвечает мне. Черт возьми. Что, если Неизвестный встретил его и убил? На вряд ли такое, конечно, могло случиться, потому что последними жертвами маньяка были девушки… Или Хантер просто забыл про меня? У меня засосало под ложечкой. Помню, как в детстве я часто считала, когда происходили какие-нибудь неприятности. И сейчас, зажмурив глаза, я снова принялась за это дело. Это просто защитная реакция, мне нужно было спрятаться среди чисел.
Возможно, это сон и меня на самом деле здесь нет. Все происходит не со мной.
Так я рассуждала, досчитав до двадцати трех, после чего телефон завибрировал.
Неизвестный: Я не буду этого делать. Пока что.
С меня как будто сняли оковы, и я облегченно вздохнула.
Разве Неизвестный не думал, что я могу вызвать копов, или что Хантер мог появиться в любую секунду? И, знаете, любой нормальный человек так бы и поступил, но только я могла зайти в подсобку и закричать от ужаса.
Сначала я даже не поняла, что делаю. Находясь словно под гипнозом, я протянула руки к замку и сняла его. Скрипучая ржавая дверь легко поддалась мне, вместе с тем разнося по улице неприятный для слуха звук. Внутри была всего одна комната, заваленная хламом, типа трубочек, салфеток и другой атрибутики для кафе. Рич говорил мне, что свет зажигается с помощью выключателя на веревочке, который должен был находиться прямо у меня над головой у входа.
Здесь пахло пылью, кофе и чем-то еще. Не самый приятный запах, от которого безумно чесался нос. Где же этот чертов выключатель? Я сделала шаг вперед, но неожиданно споткнулась и только в воздухе зацепилась за веревочку. Упав на колени, я машинально стала искать телефон, который валялся в метре от меня. Сейчас было достаточно светло, чтобы оглядеться, но я этого не сделала, потому что мой взгляд застыл на пустой стене, когда я пыталась подняться.
Там была кровь. По всей стене. Видимо, надпись, которую я сейчас не могла разобрать, была написана сравнительно недавно, потому что капли все еще стекали вниз, к полу.
Когда мой шок прошел, а из горла перестал литься крик, я кое-что поняла. Запах, который прежде разобрать не получалось, был из-за крови. Но она не человеческая, я знала это точно, потому что она пахла по-другому – более зловеще и в то же время более слаще. Я закрыла глаза, чтобы на мгновение перенестись в воспоминания. Вся моя жизнь до четырех лет была ужасной, по крайней мере, из того, что я помню.
Я подошла ближе, чтобы наконец понять, что было написано на стене. Многие буквы растеклись, но я сумела прочитать:
Вы умрете. Оставляют только лучших.
И в этот же момент дверь вновь скрипнула, я даже была готова встретиться с Неизвестным лицом к лицу, но это был Хантер. Он был запыхавшимся, злым и напуганным. Казалось, я смотрю на свое отражение.
В голове мелькали слова. Прости. Я такая дура. Я думала, все получится.
Но Хантер очень сильно удивил меня. Ожидалось, что он будет кричать, винить во всем, а вместо этого Хантер подошел и поцеловал меня. Как же мне хотелось, чтобы это длилось дольше, чем есть на самом деле. Через этот поцелуй мы словно сливались, становясь чем-то одним. Целым. Прикосновение губ Хантера было как воздух. И каждый раз мне хотелось вдохнуть все глубже, но это ощущение пропало, когда он отстранился. Мы тяжело дышали, и я постепенно возвращалась в реальность.
Слова Хантера звучали легко, но уверенно:
– Я звоню Паркинсону.
После того, как Хантер завершил звонок, мы вышли на улицу и сели на бордюр. Он обнял меня за плечи, а я безостановочно качалась вперед-назад. Я рассказывала Хантеру, как прошел рабочий день, и что произошло после смены, но он, кажется, меня не слушал. Его взгляд был обращен в пустоту. Перестав качаться, я взяла руку Хантера в свою, чтобы он обратил на меня внимание:
– Поговори со мной.
Тяжело вздохнув, Хантер сжал мою руку. Мне оставалось только ждать, пока он заговорит.
– Всегда чувствовал себя крутым. Ну, ты знаешь, – я усмехнулась. – А сейчас я даже ничего сделать не могу. И с каждым разом мне все труднее сдерживаться…
Я не понимала, о чем он говорит, но знала, что ему нужно выговориться. Хантер повернул ко мне свое лицо.
– Я не могу допустить ошибку, Скай. Не могу потерять тебя, ведь однажды…
Внезапно нас ослепил свет, и поначалу я даже испугалась, но потом я увидела машину. Это был детектив Паркинсон. За ним сразу же ехала еще одна машина, только в ней уже были полицейские. Мы с Хантером сразу же встали. Кровь словно застыла в жилах. Пока детектив вместе со своей командой приближались к нам, я все думала и думала – произошло бы это все, рассказав я все сразу? Умерла бы Райли? «Это судьба», – часто говорила мама, и сейчас я чертовски ненавидела ее.
Процесс осмотра, снятия отпечатков и новых допросов – все это длилось почти три часа. Я чувствовала себя просто паршиво, но врать стало легче. Я немного поверила во все то, что рассказала Паркинсону. Да, детектив Паркинсон, это был мой первый рабочий в Кентуки. Нет, я не знаю, кто бы это мог сделать. Нет, не стоит рассказывать об этом моей семье. Нет, я никого не видела на заднем дворе. Нет, у меня нет врагов, я же первокурсница. Детектив, я без понятия, почему все время оказываюсь в неподходящее время в неподходящем месте. Нет, мне больше нечего рассказать. Пожалуйста, возьмите мои отпечатки и все, что вам нужно, только отпустите домой, я ужасно хочу спать. Спасибо за теплый прием.
Жаль только было Рича и Тома, которых сразу же после нас привезли в участок. Рича как будто только что выловили из местного клуба, куда я изначально хотела устроиться, но я напрочь не переносила пьяных людей. А Тома словно растормошили, настолько он был потрясенным и сонным. Том и Рич. Как две стороны одной медали. И мне казалось, что только Хантер мог совмещать себе обе стороны. Пусть он скрывает что-то от меня. Все мы имели на это право, но я надеялась, что это было не связано с Неизвестным.
Я настояла на том, чтобы мы с Хантером переночевали у меня в общежитии, потому что, я уверена, в Братстве еще остался этот энергетический отпечаток смерти Райли. Я была так зла на этот мир. Никто не имел права отбирать жизнь у людей. Никто. И мне так зверски хотелось, чтобы этот ужас закончился.
***
На следующий день, сидя в столовой, Хантер в подробностях рассказал обо всем Лине и Джейку. Я ела свои сырные хлебцы, не останавливаясь не на секунду, чтобы заговорить. Не очень-то хотелось обсуждать кровь на стене, которая в итоге принадлежала какому-то животному. Хватало того, что в голове постоянно, словно карусель, вертелась эта фраза. Вы умрете. Оставляют только лучших.
Это было предупреждением для меня и Хантера? Или для девушек, или… Черт, я ничего не понимаю. Откинувшись на спинку стула, я рассматривала всех окружающих. Никогда бы не поверила, что кто-то из обычных студентов мог стать убийцей. Кто-нибудь вообще задумывался, что Неизвестный мог сидеть сейчас рядом с ними? Разговаривать о лекциях или о видеоиграх, или о чем еще там можно говорить.
– Ну, я надеюсь, что хоть теперь Паркинсон не будет считать нас подозреваемыми, – сказал Хантер нашим друзьями.
Все трое были так увлечены беседой, что перестали замечать меня, поэтому я с удовольствием отложила недоеденный хлебец в сторону.
– И как это ему удается все время подстраивать так, чтобы ты и Скай были рядом во всех происшествиях? – негодовала Лина. Она скрестила свои тоненькие ручки на груди.
– Это не тот вопрос, который стоит задать, детка. Почему и для чего он это делает?
Здесь я была согласна с Джейком. Этот вопрос мучил меня больше всех. Ребята вновь вернулись к обсуждению всех происшествий, а я посмотрела в окно. В следующую секунду мой телефон ожил. Я посмотрела на друзей. Никто не заметил, что мне пришло сообщение, поэтому я незаметно положила его себе на колени и разблокировала.
Неизвестный: Не показывай вида, что ты со мной переписываешься.
Если ему нужно чувство уединения, что ж, я готова дать ему это. Исподлобья я взглянула на остальных, которые все еще разговаривали и принялась печатать ответ.
Я: Хорошо.
Неизвестный: Однажды суфий посетил царя, чтобы дать ему совет относительно положения в государстве. Они стали хорошими друзьями. По прошествии нескольких месяцев суфий сказал:
– Теперь мне пора идти дальше, чтобы работать скрытно в самых низших слоях вашего государства, в нищете и за много миль отсюда.
Царь убеждал его остаться, но суфий уверил его, что должен выполнять свой долг.
– Как мне остаться с вами в контакте? – спросил правитель.
Суфий вручил ему письмо и сказал:
– Если вы когда-либо получите невероятные сведения из такой-то провинции, связанные с фруктами, вскройте его. К тому времени моя работа будет завершена, и вы узнаете, что делать дальше.
Суфий направился в намеченное место и жил там жизнью обычного человека, выполняя свои функции в соответствии с дервишской наукой.
Спустя несколько лет некий человек, решив, что суфий скопил порядочно денег, убил его, но все, что он обнаружил, был пакет с надписью «Семена гигантских яблок».
Он посадил семена, и в течение поразительно короткого времени, яблоневые деревья, приносившие плоды размером с человеческую голову, заполнили его сад.
Люди начали почитать убийцу за святого человека – ибо кто бы ещё смог вырастить яблоневый сад за такое короткое время, в середине зимы и с деревьями, приносящими плоды такого размера?
Убийца, однако, не был удовлетворён подобным почитанием. «Если я не получил денег от человека, которого убил, – размышлял он, – то мой шанс теперь в другом. Я отнесу их царю, и он непременно наградит меня».
После многочисленных препятствий он был допущен в присутствие монарха.
Убийца сказал:
– Ваше Величество, у меня в этой корзине яблоко, размером с человеческую голову, которое я вырастил в несколько дней, в середине зимы, в такой-то провинции.
Поначалу царь был изумлён видом яблока. Затем он вспомнил о письме суфия. Он потребовал принести его из сокровищницы, где оно хранилось, и вскрыл его.
В письме было сказано: «Человек, вырастивший гигантские яблоки, – мой убийца, и не имеет значения, какого уважения он этим добился. Пусть справедливость ныне будет восстановлена».

Зачем Неизвестный прислал мне это? Что он хотел сказать? Убийцей был Хантер? Он виноват во всем, что случилось? С каждой секундой я зарывала себя все больше и больше, пытаясь отогнать мысль, что Хантер, возможно, в чем-то виноват. Он не мог. Он не такой.

– Скай? – голова была как в тумане, когда я посмотрела на Хантера. Не может, – повторяла я себе. Только не Хантер. Не эти зелено-карие глаза, которые напоминали мне почему-то дом, не эти волосы, в которые хотелось окунуться с головой.
Одними губами я все же заставила себя сказать: «Он здесь».
Я: Скажи на самом деле, что ты хочешь? Деньги, власть или что?
Неизвестный: Прежде всего справедливости, но от тебя понимания.
Я: Рано или поздно тебя поймают.
Неизвестный: Это произойдет только тогда, когда я восстановлю баланс.
Глава 8
Вторник, 23 сентября
16:32
После занятий Хантер настоял, чтобы мы поехали развеяться. Я не разделяла его мнения, так как нас, блин, преследовал маньяк, а мы поехали отдохнуть. Не успела я доказать свою точку зрения, как Хантер грубо заткнул меня, поцеловав. Ну, и, как остальные дурочки, я, конечно же, растаяла, хотя внутри и разрывалась от мысли, что могу что-то пропустить.
– Ты слишком много думаешь, – сказал Хантер, положив свою руку на мою ногу.
Вздохнув, я повернулась к нему и долго всматривалась в черты его лица. Как я могла в них потеряться и раствориться? Словно увлажняющий крем, который впитывался в кожу. Боже, надо перестать разговаривать с Линой об этих косметических прибамбасах.
– Просто волнуюсь.
– Именно поэтому я и решил дать нам отдохнуть.
Или ты просто пытаешься запудрить мне голову.
Я уже смирилась с тем, что, кажется, влюбилась в Хантера. И я даже не знаю, как это описать. Как писатели вообще находят слова, чтобы передать ту гамму чувств? Неужели в Википедии есть такая статейка, но я успешно ее пропустила? Я не знаю, это… нечто. Непередаваемо, волшебно, незабываемо, прекрасно, опупительно, классно, круто – перемножьте это между собой, затем прибавьте миллион и возведите в миллиардную степень. Вот тогда, возможно, станет понятно, что я испытываю.
Несмотря на это, вы же знаете, что в бочке меда есть ложка дегтя. Моя ложка носит название «Ты-что-то-скрываешь-от-меня». Еще с детства мама приучала меня быть доброй с людьми, но не доверять им. И вот именно сейчас я боялась, что со мной сыграют злую шутку.
– Прибыли на место, – радостно сообщил Хантер.
Я посмотрела на него и улыбнулась. Чертовски милый и чертовски заботливый. Не думаю, что мой дядя гордился бы мной, зная, что я кому-то доверилась. Он, как и мама, оберегали меня всеми силами от плохого, хотя были глубоко погружены в свои сферы. Мама в семье, дядя – в своей ужасной работе.
На улице было тепло и солнечно. Хотелось даже поверить всей природе, окружавшей нас, что мир не настолько жесток, каким казался. Мы с Хантером шли вниз к берегу, таща за собой вещи для пикника. Здешняя флора не могла не радовать глаз, но все это было словно окутано дымкой. Я старалась отогнать плохие мысли, а Хантер – шутить. Как же я стыдилась того, что думаю о Неизвестном больше, чем о своем парне. Не то чтобы мы встречались, но я подразумевала, что это так. Да?.. Боже, лучше не загоняться.
– Знаешь, я хочу, чтобы ты немного рассказала о себе, – мы расстелили плед на песке. Я поставила корзинку с продуктами между нами и принялась доставать еду, пытаясь избежать его взгляд.
Почему героям в книгах так легко было раскрываться друг перед другом? Как будто открывали свой гардероб и вытаскивали оттуда вещи, словно секреты, и показывали их со всех сторон. Проблема в том, что я не люблю разговаривать о себе. Это скучно. Единственное, чем я увлекаюсь, – музыка, но обсуждать ее бесконечно тоже не годится.
– Эм, ну, я люблю кукурузу?
Я с неуверенностью посмотрела на красивое лицо Хантера, где мимолетно промелькнула улыбка на уголках его губ. Кажется, он не посчитал это глупостью, поэтому я расслабилась и позволила себе оглядеться.
На берегу, кроме нас, были две мамочки с их детьми, которые кувыркались в песке, словно свиньи в грязи. Я усмехнулась. Часто мои братья любили намазывать свои руки гуакамоле , а потом слизывать его. В те деньки я гоняла их с кухни полотенцем, чтобы мама не заметила пропажу. Иначе la mamá de dar una hostia . Прошло два месяца с того момента, как мы виделись, а такое ощущение, что года.
– Еще я скучаю по своей семье.
– Какая она, твоя семья?
Никогда бы не подумала, что какому-то человеку будет интересно что-то узнавать обо мне. Да, глупо прикрываться этой табличкой «Я совершенно обычная», потому что каждый человек разный, но все же. Люди всегда задают себе вопрос, что-то вроде «ты, правда, хочешь знать? Хочешь разделить мою историю или даже стать ее частью?». Конечно, вы можете думать по-другому, но именно это я задаю самой себе.
И… мне так больно на душе. Больно осознавать, что всю жизнь меня остерегали от «проблем», в последствии чего я просто стала подчиняться родителям, потакать своим школьным «подругам», потеряла невинность бог знает с кем, а для чего? Я отвечу: чтобы стать обычной. Быть особенной – значит привлечь к себе лишнее внимание, подставить под удар свою семью в этом ужасном городе, где всем заправляет каннабис, кокаин и лед .
– Мою mamá зовут Пилар, а papá Висенте. Я была у них первым ребенком, точнее они… – я сглотнула, – ну, приютили меня.
– Ты приемная?
Я не смотрела на Хантера. Я даже не посмотрела, если бы хотела.
– Да. Мне было четыре, когда я оказалась в их семье. Мой дядя, эм, передал маленького ребенка в добрые руки. Я не знаю, кто мои настоящие родители, да и особо не хочется знать. Мне известно только то, что они мертвы, а дядя не мог меня воспитывать, потому что… потому что он типа киллер. Мои воспоминания до четырех лет всегда были смутными. Есть лишь отголоски эмоций, которые сохранились в мозгу. Это нечто ужасное, это страх, это слезы, – я резко вздохнула, ибо говорила без остановки.
И тут меня как будто током ударило. Только что я осознала, что сказала то, о чем говорить было запрещено. Мне нельзя было рассказывать, как зовут моих родителей, что они вообще у меня есть, но слова сами лились из моего рта.
– Забудь, Хантер. Забудь все, что я рассказала, потому что это может…
– Скай, – голос Хантера был успокаивающим, но мне все эти разговоры по душам казались слишком приторно сладкими. Я смотрела на воду и даже не обернулась на него. Руки крепко сжимали пакет сока. – Ты можешь мне доверять, хорошо? Ведь через то, что мы проходим, невероятно сбли… Погоди, что это?
В этот раз я посмотрела на него, но не успела отскочить, когда увидела, как его рука приближается к моему левому глазу.
– У тебя что, была штанга в брови? – мягкие пальцы Хантера трогали уже заросшие дырочки.
Кстати, да, забыла рассказать.
– Мне было шестнадцать, когда я решилась на это, но потом мама устроила скандал, и я сняла штангу.
Мой единственный в жизни «бунт» против общества. Серьезно, никогда не понимала, почему люди хотят что-то донести до других через татуировки, пирсинг и необычный вид. Конечно, до того момента, пока сама не попробовала. Это сильное чувство, которое ты хочешь донести окружающим, словно они владеют телепатией. Но главное то, что ты пытаешься. И неважно, кто что подумает.
Помню, мама очень жестко сказала «fenómeno » в мой адрес, а папа, как обычно, закурил сигарету, пожал плечами и вышел из комнаты.
– Ты должна снова надеть ее, – произнес Хантер, все еще не отводя руку от моего лица.
Я выпучила на него свои глаза.
– Ты это серьезно?
– Да. Тебе же нравилось это. Ты обязана делать то, что тебе нравится, иначе зачем жить?
– Лучше бы ты сам следовал своему совету.
Хантер хмыкнул и убрал руку от моего лица. Кажется, я задела его чувства, но я же сказала правду, так? Я бы хотела услышать его игру на гитаре, я бы хотела услышать, как он поет. Уверена, у него мягкий, даже бархатный голос с еле слышимой хрипотой. Именно такой, какой и должен быть у мужчины – сильный, уверенный и соблазнительный.
– Я иногда играю, – через какое-то время произнес Хантер. – И подумываю начать заниматься этим снова.
– Что тебя останавливает?
– Ну, во-первых, сейчас не самое подходящее время, а, во-вторых… Мои родители, – Хантер горько посмеялся, и мне стало почему-то не по себе. Казалось, что его все это достало. И меня тоже, но именно сейчас чувствовалась эта открытость между нами. – Они хотят, чтобы я помогал им, а я, как избалованный ребенок, хочу привнести в этот мир что-то свое. Заниматься чем-то другим. Возможно, тоже связанное с бизнесом, но только не семейное дело. Потому что это значит…
– Что ты на всю жизнь будешь прикован к ним, – закончила я за Хантера. Он кивнул.
Мои родственники, наоборот, хотели, чтобы я сбежала из Мексики. Мне же казалось, что они хотели избавиться от меня. Несмотря на то, что у нас с Хантером совершенно разные семьи, в одном мы сходились точно – сейчас я и он были связаны с Неизвестным.
И снова о нем, черт…
Неожиданно Хантер схватил меня за руку и притянул к себе так, что теперь моя голова покоилась у него на груди. Руки Хантера обнимали меня, и мне не хотелось, чтобы это заканчивалось. Сейчас все было так спокойно. Если бы тогда Хантер не заметил меня…
– Кстати, а почему ты дал мне это яблоко? – я приподнялась и посмотрела в его глаза.
Я почувствовала, как грудь Хантера сотряслась от беззвучного смеха.
– Вообще-то, ты уже задавала этот вопрос. И на этот раз я отвечу честно. Ты так пялилась на меня в тот день, что я не смог не подойти, – но после того, как я стукнула ладошкой по его груди, Хантер принял чуть ли не суровое выражение лица. – Ты помогла ему, несмотря на то, что тот батан сам меня толкнул…
– Его зовут Том, – я все-таки работала с этим парнем. Рабочая солидарность, не более, но почему-то именно его мне хотелось защитить. Тогда, в коридоре и сейчас от этого «батан». – В конце концов, он человек и у него есть имя. И погоди, что? Он толкнул тебя? Да в жизни не поверю!
Я присела, чтобы лучше видеть Хантера. Знаю, что у него была привычка затыкать меня, целуя, но не сейчас.
– Ну, извини, что не знаю имени человека, которого видел впервые в жизни! И, да, это он наткнулся на меня в коридоре. Я не знаю, специально он сделал это или нет, да и не имеет значения. Хочешь знать, почему я дал тебе яблоко? – затаив дыхание, я ждала. Зачем только нужен был этот разговор? Почему нет книги, типа «Как правильно разговаривать с парнем» для тупиц вроде меня? – Потому что я видел, что ты подошла к нему не потому, что тебе было его жалко, как бездомного пса, а потому что для тебя это было в порядке вещей. И я видел это в твоих глазах, когда ты собирала бумажки, и когда не удивилась, что ботаник даже не сказал «спасибо».
Сейчас мне было все равно, что Хантер назвал Тома ботаником. Я думала совершенно о другом. Уже тогда Хантер знал, кто я на самом деле. И он, по-видимому, помнил об этом даже тогда, когда я отказывала ему.
– Ты заботишься о людях, Скай. А мне очень сильно хотелось, чтобы кто-нибудь заботился обо мне. Звучит эгоистично, но…
Похоже, наши привычки становятся одинаковыми, потому что я заткнула его, поцеловав. Многое мне хотелось передать через поцелуй. Это были и благодарность, и счастье, и извинения, и все остальные чувства, которые я сейчас испытывала.
Мои губы жестко впились в его, а руки обняли шею Хантера. В ту же секунду мы сели, тесно прижавшись друг к другу. Его руки были на моей талии, и в этот миг не было никого, кроме нас. Хантер нежно раздвинул мои губы языком, встретившись с моим. Я застонала, потому что, честно говоря, ни с кем я не чувствовала себя настоящей…
– Черт!
Я высвободилась из объятий, когда почувствовала вибрацию. Это был мой телефон.
– Да не может быть, – Хантер отодвинулся от меня, отчего мне стало неприятно.
Экран телефона светился фотографией Лины. Телефон в моих руках буквально прыгал.
– Алло.
– Скай, где ты?
Я закатила глаза к небу.
– На пляже. С Хантером, я в безопасности. Что-то случилось?
На том конце провода я услышала облегченный вздох.
– У Хантера и Джейка внеплановое собрание Братства. Я у нас в общаге.
– Хорошо, скоро приеду.
Сбросив вызов, я положила телефон себе на колени и всматривалась в черный экран телефона. Почему все время кто-то мешает?
После того, как Хантер узнал причину звонка Лины, мы сорвались с места и побежали к машине. Не знаю, к чему такая спешка? Хантер, насколько мне известно, не был главным в Братстве. Кажется, никто из студентов не знал главаря.
В общежитии я была уже через пятнадцать минут. Хантер и Джейк умчались к себе, и нам с Линой ничего не оставалось, как сидеть и ждать. Лично я ждала сообщения от Неизвестного, но во входящих ничего не было еще с ланча в колледже. У меня была мысль – написать ему самой, но что-то не позволяло мне сделать это.
– Честно сказать, я не хочу ехать домой на День Благодарения, – Лина сидела за своей швейной машинкой, которую мы разместили у окна на столе, и строчила. Ну, или что-то в этом роде.
– Почему?
Я растянулась на кровати, попутно сняв кроссовки. Поморщившись, я сняла и носки, так как от ног очень сильно пахло, но тут же пожалела, потому что стало вонять еще хуже. Ну что за человеческое проклятье, этот запах потных и грязных ног?
Лина приоткрыла окно и вновь села за стол.
– Моя мама очень подозрительная. В смысле, когда я приеду, она будет спрашивать меня обо всем без остановки. Конечно, я умею держать язык за зубами, но мама знает буквально все. Буквально. Помню, у моего отца были проблемы с алкоголем. Он часто употреблял, когда я была совсем маленькой, но потом мама уговорила его лечь в реабилитационный центр, и вот сейчас он не пьет уже пятнадцать лет!
Мне показалось, что я почти улыбнулась по-настоящему. Я обожала такие моменты в книгах, когда персонажи просто обсуждают что-то или рассказывают истории из жизни. Это реально круто, потому что создается чувство некой связи и повседневности, с помощью которой я ощущаю себя в безопасности. Как будто мы обычные студенты, которые живут беззаботной жизнью.
– Так вот! В один прекрасный вечер, а это было два года назад, папа вернулся с работы. И примерно через три минуты я услышала крики снизу. Не то чтобы мои родители никогда не ругались, но я поняла, что мама была на взводе. Спустившись, я услышала, как она выкрикивает «Гребаный алкоголик!», «Ты мне обещал!». По лицу отца я видела, что он более чем охренел. Короче, как оказалось, папе случайно достался кофе с коньяком. Причем он даже не понял этого, потому что очень торопился на свое рабочее место тем утром и взял стаканчик с чьего-то стола.
– В прошлом твоя мама была собакой. Стопроцентная вероятность.
Лина посмеялась.
– Возможно. В любом случае, мне нужно придумать реальную причину моего отсутствия на Дне Благодарения, иначе мама будет пытать меня, чего нам совершенно не нужно.
– Хм, а это действительно…
Меня прервал стук в дверь. Одновременно я и Лина повернули голову к двери. Мальчики не стали бы стучаться. Маньяк бы…
– Эй, есть кто? – за дверью послышался женский голос, отчего Лина облегченно вздохнула.
Она подошла к двери и открыла ее. На пороге стояла девушка с милыми кудряшками. Это, в принципе все, потому что со своего места я не могла разглядеть достаточно.
– Вот, – сказала она, что-то протягивая Лине, – попросили передать.
– Что это за… Нет, погоди-ка, кто попросил?
Я поднялась с кровати и заметила небольшую коробку в руках Лины. А что, если эта девушка видела маньяка? Я уже было намеревалась спросить, но девушка-лапша ответила быстрее.
– Не знаю. Эта коробка лежала около моей двери. На бумажке был распечатан номер вашей комнаты, и я просто не понимаю, почему оставили посылку у меня, – девушка пожала плечами. Стоит ли ей верить?
– Хорошо, спасибо, – Лина повернулась ко мне лицом и протянула коробку.
Я, словно завороженная, следила за этой просто картонной коробкой, которая сейчас была у меня в руках.
– Ага, пока.
Дверь хлопнула, и мы с Линой сели на полу около коробки. Я сглотнула. В таких штуках, конечно, не носили бомбы, но для меня являлось убийственным все, что связано с Неизвестным. А я знала, что это был он. Я просто знала.
Молча, Лина открыла коробку, которая с легкостью ей поддалась. Комнату поглотил запах опилок, потому что именно это мы увидели внутри. Я сидела рядом и просто не могла двигаться, а Лина погрузила свои руки во внутрь и бурно шарила по дну. Почему-то я вновь начала считать про себя, хотя не было никакой возможной опасности.
Это что-то из духа Э. Л. Джеймс, понимаете? Герой с какой-то психологической травмой, которая преследует его на протяжении трех книг. Да, я читала «50 оттенков серого». Даже не так – я проглотила эти три книги за три дня, когда мне было двенадцать. После прочтения я сожгла их, потому что мне было стыдно. Серьезно, в своем возрасте я мало понимала аннотации, и я не пользовалась интернетом. Так что, да, черт возьми, я уже шесть лет знаю многие «игрушки».
– Смотри!
Мой счет закончился на четырнадцати, когда Лина что-то достала из коробки. Я подняла свой взгляд и увидела нечто прекрасное. Кулон в виде капли из золота был украшен россыпью изумрудов и рубинов. Я с замиранием сердца приняла протянутый кулон.
– Здесь еще есть записка: «Надень его».
– Вот дерьмо, – тихо протянула я.
Нужно было посоветоваться с Хантером.
Я: Он прислал мне кулон и сказал надеть его.
Пока я жду ответа, то рассматриваю в руках кулон. Видно, что он не был новым, потому что в некоторых местах золото уже потемнело и несколько камней отвалились, но даже в таком виде кулон выглядел потрясающе. Кому он принадлежал? Это точно была девушка. Несмотря на то, что я против гендерных стереотипов, в голове твердо засела мысль об особе женского пола. Если так, то кулон что-то значил для Неизвестного? Возможно, он хотел видеть, что я его, и что я подчиняюсь ему.
Хантер: Нет. Нужно подождать. Спрячь его.
Последовав совету Хантера, я и Лина спрятали кулон в наш тайник в стене.
Я расстроилась. Я реально расстроилась, так как из теплой беседы о близких Лина теперь обговаривала всевозможные теории насчет кулона и Неизвестного, но я все еще чувствовала себя в безопасности сегодня, потому что после того, как мы спрятали кулон, Неизвестный прислал сообщение.
Неизвестный: Сегодня все будут живы. Но только сегодня.
Глава 9
Четверг, 25 сентября
9:15
Я сидела на лекции по информатике с ноутбуком в руках. И пока все делали какие-то диаграммы и таблицы, я искала. Сперва я даже не понимала что, но потом все же решила проверить слова Лины, которые с точностью подтвердились. В сети ничего не было о маньяках в колледже и даже в городе. Но затем я ввела в поисковой строке слова Неизвестного, – даже не понимая, зачем, – написанных им в подсобке рядом с кафе. Кажется, Неизвестный перефразировал их, потому что в интернете была только похожая фраза, автором которой являлся Шарль де Голль: «Вы будете жить. Убивают только лучших».
Вопросы: и вот что? Что я должна с этим делать? Что за чертовы загадки? Мне не хватает мозгов, чтобы понять логику Неизвестного.
Возможно, виноват не Хантер, как я подразумеваю, а девушки, которых убил Неизвестный? Что они ему сделали? Или сделали не ему?
Итого: шесть вопросов, ответы на которые (да-да, вы уже знаете) мне неизвестны.
В коридоре, где между перерывами пар было много людей, я пыталась отыскать своих друзей. Хантер писал мне сегодня утром, но я не отвечала, потому что совсем не было настроения. Также звонила моя семья, включая дядю (точнее кто-то вроде его «секретаря»). Я не отвечала им по той же причине, написав, что у меня учеба, и я позвоню им позже.
Этой ночью я ворочалась и думала, как всегда, о Хантере и Неизвестном, но больше о Неизвестном, отчего даже стало стыдно. Мне было жаль Неизвестного, потому что, ну, знаете, это большой грех – убивать людей. Мама терпеть не могла моего дядю, имя-которого-нельзя-называть, потому что он тоже убивал, а папа относился к этому абсолютно спокойно.
Я даже поплакала, представляете? Грустно осознавать, что в мире было столько зла, людей, которые обижали других, даже не понимая, какие последствия в итоге могут быть; что были люди, которых не поддерживали, в которых не верили. С каждой такой ночью я ненавидела мир за то, как относились к Тому или к Неизвестному. Также я ненавидела себя, потому что не могла помочь им из-за собственного страха и каких-то непонятных спутанных мыслей.
– Скай!
Маленькие длинные руки обняли меня за талию и, кажется, пытались приподнять. Я оторвалась от земли всего на дюйм, а после плавно опустилась вниз. Я уже знала, кто это был, поэтому развернулась и увидела Лину, которая раскрыла руки для своих медвежьих объятий.
– С Днем рождения, моя дорогая! – черт, я что забыла? – Несмотря на все плохие моменты, которые нас сейчас окружают, я желаю тебе быть…
Дальше слова Лины были для меня пустым звуком, хоть и знаю, что должна была с умилением слушать ее поздравление.
Черт, моя семья убьет меня. Для нас дни рождения всегда был чем-то особенным, и никто, я еще раз повторюсь, никто не имел права отклонять вызовы в такие дни. Так, значит, вот зачем был нужен этот кулон. Неужели Неизвестный знал про эту дату? Откуда? Господи, я так надеялась, что он не испытывал ко мне никаких сексуальных подтекстов. Иначе это выглядело бы отвратительным. Мне не хотелось стать девушкой, наподобие Клариссы Старлинг .
– Ты в порядке?
Я сразу пришла в себя, встряхнув головой. За спиной Лины я уже видела Джейка и Хантера, которые подозрительно смотрели на меня. И о Боги! В самый подходящий момент зазвонил мой телефон.
– Да, все хорошо, – я вынула телефон из кармана, показывая его Лине. – Мне звонит семья, не могу не ответить. Muchas gracias !
Буквально сбежав от подруги, я направилась в самое тихое и спокойное для меня место – туалет. Я еще раз поблагодарила Бога за то, что в туалете никого не было, и ответила на звонок.
– Mamá, perdóname!
– Девочка моя, ты можешь спокойно разговаривать на английском! – я услышала ее смех, и в этот же момент мне показалось, что все вернулось на свои места, что я дома, в окружении тепла и любви. – Просто мы хотим поздравить нашу любимую Скай с этим прекрасным днем! Так вот, что я хочу тебе сказать… Всегда оставайся сильной, именно такой, какой мы тебя и воспитали! Никогда не забывай, что семья рядом и что в любой момент ты можешь попросить о помощи. Я люблю тебя. Твой папа любит тебя. Вся наша семья любит тебя.
– Спасибо, mamita ! – и все же, когда я использовала язык, на котором разговаривали на моей родине, мне казалось, что я действительно рядом с ними.
На конце провода я услышала, что верещит, кажется, Фрэнк, и мама закопошилась.
– Что ж, мне довольно-таки трудно без тебя, Скай, – как только мама взяла Фрэнка на руки, он сразу же перестал кричать. – Но теперь у каждого из нас свои обязанности, хи-хи. Знаю, что тебе нужно идти, поэтому напоследок скажу, что тебе обязательно нужно позвонить дяде. Как бы тебе этого не хотелось.
Но все же мама и папа сходились в одном – они хотели, чтобы я поддерживала связь с моим прошлым.
– Хорошо, я позвоню, – я не собиралась этого делать, если что.
– Вот и отлично! Te amo. Sé listo !
– И я тебя. Передавай всем…
Дальше были гудки.
Я с сожалением посмотрела на телефон в руках. Хочу быть дома, а не вот это все.
Даже представляю, как бы все было. Мама не стала бы заморачиваться с готовкой, а просто отправила бы нас всех в ресторан к другу нашей семьи, Ромео. Сначала мы бы посидели в кругу семьи, а потом отец позвал бы свои знакомых, а те своих знакомых и так до конца недели. И подарка бы я удостоилась только в воскресенье, никогда в будни. Братья и сестры играли бы сами по себе, а я – сидела бы за столом рядом со взрослыми, что было гораздо круче.
В тишине вновь раздается виброзвонок.
Неизвестный: Я попросил тебя его надеть. Пожалуйста. Это подарок на День рождения.
Я выдохнула. Боже. Наверное, никогда не перестану пугаться сообщениям Неизвестного. Значит, сейчас в коридоре он видел меня. Хорошо, не знаю, почему, но это хорошо. Казалось, существует какая-то невидимая связь между мной и Неизвестным. Даже не так. Неизвестный, как солнце, посылает мне свои лучи, создавая погоду в моем окружении. То греет, то пугает.
Дверь в туалет открылась, и я увидела Хантера. Его лицо было удивленным и немного, хм, раздраженным?
– День Рождения? Серьезно? И я об этом даже не знаю? – да, точно раздраженным.
Выпрямившись, я посмотрела ему в глаза, в которых гулял ветер, раскачивая деревья туда-сюда. Листья там становились все темнее, стволы – тверже.
– Я забыла. Честно, – мои руки вскинулись в примирительном жесте, а после потянулись к его шее. Я вновь вдохнула его аромат, надолго оставляя этот момент в памяти. Хантер неловко обнял меня в ответ, потому что я в первый раз подошла к нему сама. И это даже круто. Мне понравилось.
– Ты заставляешь меня чувствовать себя полным идиотом, – его дыхание пробежалось по моей шее, посылая мурашки намного дальше.
Ты делаешь то же самое со мной.
Я отступила, приготавливаясь к новой волне возможной агрессии, когда я расскажу ему о просьбе Неизвестного. Я перестала показывать Хантеру свой телефон, так как заметила, что на слух информация воспринимается менее болезненно.
– Он попросил меня надеть кулон. Настоятельно.
Мои брови с сожалением нахмурились, когда я наблюдала за его реакцией. Было неприятно смотреть, как лицо Хантера меняется с боли до злости, а потом маской безразличия.
– Хорошо. Надень его.
Затем я почувствовала холод, когда Хантер ушел, оставив меня одну, и я стала еще больше ненавидеть Неизвестного.
Я вышла через пару минут после Хантера и пошла в общежитие за кулоном.
Вчера Лина убедила меня, что маньяк не может быть девушкой, но я так не думала. Я считала, что Неизвестный мог быть кем угодно. Если маньяк был девушкой, то понятно, почему она мстила. Многие убийства совершались на почве ревности, но навряд ли это наш случай. Ей проще было бы убить меня, чем Шелби и Райли, которые к Хантеру не имели ничего общего. Но также я могла предположить, что она могла просто нас пугать, подставлять, ходить вокруг да около, выжидая время для более ужасных вещей. И единственная девушка, которую можно подозревать, вчера заходила к нам. От этой мысли мурашки шли по коже.
Если Неизвестный был мужчиной, то понятно, почему он старается убедить меня в том, что Хантер зло. Неизвестный, возможно, пытался защитить меня. Или использовать. Или переманить на свою сторону. Или…
Черт, я все время думаю, что Хантер виноват в смертях Шелби и Райли, что именно из-за него все и случилось. Думаю, именно так, как и хочет Неизвестный, но вдруг причина во мне? Вдруг в Мексике узнали, что у моего дяди есть племянница, единственная из его семьи, и таким образом пытаются что-то передать… Глупость. Тогда причем здесь Хантер?
Может быть, Неизвестный просто хотел свести меня с ума, чтобы я признала свое поражение, но я не собиралась этого делать. Мне даже не нужна была правда, которую пытаются выяснить главные герои книжных триллеров, я хотела, чтобы это закончилось. Я хотела, чтобы Неизвестный ответил за свои поступки.
Когда я зашла в нашу с Линой комнату, здесь никого не было. Только лучи света проникали через занавески, падая на пол и рабочий стол, где лежала груда нужных вещей Лины. А лучше бы лучи проникали в мое тело, чтобы я вспомнила, каково это – вновь стать светлей и счастливее.
Я просовываю руку в секретное отверстие (настолько секретное, что даже сказать не могу) и достаю кулон, который легко располагается в моей ладони, затем распутываю золотую цепочку и надеваю. Смотрюсь в зеркало. Оно идеально, оно мне даже нравится, хотя и не должно.
С таким же поганым настроением, которое сопровождало меня утром, я отправилась на смену в кафе. Моя смена должна был начаться в четыре, но ее перенесли на два часа раньше, и уйду я, хвала небесам, тоже на два часа раньше. А у меня, блин, День рождения, и я не хотела думать о девушках, о Неизвестном, о Хантере… я хотела думать о себе. Мне девятнадцать лет! Скоро я стану совершеннолетней и смогу спокойно проходить в ночные клубы, но я не любила клубы. Я не любила шум, толпы людей, которые с легкостью могут тебя задавить, особенно я ненавидела пьяных людей. Вполне возможно, что мне не нравилось все это лишь из-за запретов родителей. Не то чтобы прямо-таки «запретов», но я видела, как устает мама, если ей не помочь, как бурчит отец из-за неприготовленного ужина, как кричат мои братья и сестры, если к ним вовремя не подойти. Поэтому я просто не могла отлучиться из дома на вечеринку или пройтись с «подружками» по магазинам. Я старалась делать все в меру, старалась держать баланс в школе и в доме. Но сейчас я даже не знаю, какой шаг предпринять, чтобы восстановить этот баланс.
Я открываю стеклянную дверь в кафе, а затем слышу колокольчик над выходом. Подняв свой взгляд, я вижу нечто, просто нечто.
– С Днем рождения, Скайфолл! – я подпрыгиваю от звука хлопушек, которые направлены в мою сторону.
Над барной стойкой висит плакат с моей унылой фоткой, которую сделали, когда я только пришла заполнять анкету (теперь понятно, откуда они знают). Вокруг моей фотографии фломастером, кажется, написаны пожелания, и я краснею. Это мило. Даже очень.
Радостный Рич протягивает мне яркий синий шарик, и я, как загипнотизированная, беру его в руки. Слева от него стоит Том, который держит маффин со свечкой во главе. Маффин непонятным образом тоже оказывается в моих руках. Позади них стоит девочка, которая фотографирует меня.
– С-спасибо, – мой голос дрожит, но не потому, что мне страшно, а потому, что я счастлива. Я правда счастлива здесь, стоя с малознакомыми ребятами, которым, похоже, действительно важен мой День рождения.
Девушка, имя которой я до сих пор не знаю, подходит и протягивает мне свободную руку.
– Приятно познакомиться, Скайфолл!
Я нерешительно пожимаю ее руку в ответ.
– Да, мне тоже, – я мысленно хлопаю себя по лбу. – Ох, извини, я не знаю твоего имени.
– Беатрайс , – она указывает мне на свой бейджик, и я смеюсь. Наверняка, ее зовут Беатрис, но прикольно сочетать себя с рисом, если ты имеешь бледную кожу, черные волосы, такого же цвета радужек и раскосые глаза. – Милый аксессуар.
Я натянуто улыбаюсь, стараясь отмести мысли Лины о том, что Неизвестный женского пола. Ей просто понравился кулон, в этом нет ничего страшного, но…
– Был бы я девчонкой, выцарапал бы тебе за него глаза, – Рич смеется, попутно изображая кошечку или тигрицу.
Ничего страшного.
Глава 10
Смена идет в обычном режиме. Гости приходят и уходят, Рич больше не посылает меня в подсобку, Том все также ведет себя тихо, лишь изредка переговариваясь с Ричем. Беатрис работает до восьми вечера. Она не показывала мне фотографии, которые засняла, а пообещала, что распечатает их, и только тогда позволит мне посмотреть.
Я стояла за барной стойкой, протирая ее тряпкой. В кафе было мало посетителей, поэтому заняться особо нечем. За окном уже было темно, лишь уличные фонари мелькали как звезды. Мне казалось, что за каким-нибудь кустом прячется Неизвестный, что я смогу его разглядеть. Надо снова начать носить очки.
Оглядев зал, я убедилась, что никому нет дела до меня и отложила тряпку в сторону. Я вытащила телефон из переднего кармана рабочего фартука и отвернулась от гостей, спрятавшись за кофемашиной, чтобы камеры не смогли засечь меня.
Я: Заберешь меня сегодня? А потом, может, проведем вместе время в какой-нибудь забегаловке?
Пальцы сильно стучали по экрану. Все-таки назначать свидания было не в моем стиле, но мне все же хотелось забыть об остальных и насладиться обществом с Хантером.
Хантер: Прости, сегодня какое-то внеплановое собрание в Братстве. Я попросил Джейка заехать за тобой. Оставайся в здании, пока он не приедет.
Какое еще собрание? Тогда почему на нем не присутствует Джейк? Слова Неизвестного так и отдавались отголосками в моей голове и просили не доверять Хантеру.
Со смятением положив телефон обратно в карман, я обернулась и подпрыгнула от неожиданности.
– Черт, Джейк, ты напугал меня, – я ухватилась за сердце и посмотрела на Джейка. На его губах засветилась милейшая невинная улыбка. Понятно, почему Лина начала встречаться с ним.
– Не хотел отвлекать тебя.
Кожаная куртка натянулась на его мышцах, и я удивленно выпучила глаза, потому что… какого черта я думаю о его мышцах? Ладно, нельзя было сказать, что Джейк был обычным парнем. Определенно нет. Его карие глаза, темно-каштановые волосы и смуглая кожа создавали образ плохо парня, но Джейк не был таким. Он был добрым и отличным парнем для Лины, а еще отличным другом для Хантера, который прикрывал его таинственную задницу.
Я улыбнулась ему:
– Будешь что-нибудь?
Глаза Джейка взметнули вверх к меню, но, к сожалению, его загораживала моя фотография.
– Что-нибудь на твой вкус.
– Каппучино с карамельным сиропом? Или с имбирным печеньем? – встав полубоком к стойке, я указала на богатый выбор сиропов нашего кафе.
– Сироп со вкусом имбирного печенья? – Джейк в неверии изогнул бровь. – Я согласен. Два.
– Зачем два?
Джейк показал пальцем на часы у входной двери.
– Твоя смена заканчивается ровно через четыре минуты. Все же, у тебя День рождения, поэтому я угощаю.
Хмыкнув, я развернулась к кофе машине и занялась приготовлением двух каппучино с необыкновенно вкусным сиропом. Пока кофейные зерна измельчались, я решила спросить Джейка о Хантере.
– Что за внеплановое собрание?
Джейк пожал плечами:
– Не знаю, никогда на них не ходил. Скорее всего, они будут обсуждать смерть Шелби и Райли, а я знаю достаточно по этому поводу. В любом случае, Хантер расскажет мне. И, погоди, ты не доверяешь ему? – черт, я не ожидала такого вопроса.
Отвернувшись обратно к кофемашине, я вставила холдер в группу и нажала на кнопку, предварительно поставив большой питчер. Пока эспрессо лилось, я подставила молоко под паровой кран.
– Скай, если можешь не доверять Хантер, то… доверяй мне.
Закончив с приготовлением, я поставила стаканчики на барную стойку.
– Извини, но я ничего не знаю о тебе, кроме того, что ты парень Лины и лучший друг Хантера, – это была правда, кстати. Мы не часто общались с Джейком. Ну, как «не часто» – вообще нет.
– Так давай исправим это! – Джейк поднял свой стаканчик вверх, словно одержал победу, а затем указал им на меня. – Снимай свой фартук, бери кофе и поехали.
На часах было десять, поэтому я пошла в комнату отдыха для персонала. В коридоре было темно, и я до сих пор передвигалась медленно, держась за стенку рукой. Мне не было страшно, больше неловко, потому что я боялась споткнуться и упасть.
Пальцы достигли дверной ручки, и я медленно ее повернула, чтобы парни успели доделать все, что им нужно. Я не намекаю на какие-то утехи, просто очень часто доводилось читать о том, как главных героев заставали врасплох за каким-нибудь нелепым делом.
Открыв дверь, я увидела, как парни сидели за маленьким диванчиком и смотрели в экраны своих телефонов. Я развязала фартук и кинула им в них, потому что Рич и Том даже не подняли свои головы.
– Моя смена закончена.
– Хорошо, именинница. Повеселись сегодня! – голос Рича звучал подозрительно весело на последней фразе, но я решительно отмела все плохие, так как нельзя было подозревать всех подряд, но эти «щуточки» Неизвестного…
Взяв свою сумку и кожаную куртку, я помахала им на прощанье и пошла прочь.
Да уж, мне бы надо сегодня повеселиться.
Джейка не было в зале, и я подумала, что он ждал меня в машине. На улице стало чуть темнее, но мне все равно пришлось бы выйти, поэтому направилась ко входной двери. Погода постепенно менялась на пасмурную, потому что уже чувствовался этот холодный ветер, который заставляет тебя съеживаться; облака, в течении дня менявшиеся с пушисто-белых до густых темных и тяжелых туч.
Я заметила машину Джейка в двадцати метрах от меня. Серебристый Вольво одиноко стоял в ночи. Свет в машине не горел, и я заволновалась. Не все водители включали его, но я прошла дальше. Обернувшись к кафе, я почувствовала, как давно забытый инстинкт подсказывал мне идти обратно. Сразу же вспомнилась Мексика и то, как я убегала, будучи маленькой.
Чья-то ладонь крепко схватила меня, и я закричала что есть мочи.
– Скай!
Я ошеломленно открыла глаза и застыла. Это был Джейк. Джейк, который меня до смерти напугал. Я стояла и думала, какую реальную власть имеет Неизвестный не только на других студентах, но и надо мной. Твою. Мать.
Высвободившись, я отошла на шаг от Джейка. Во мне застыла злость.
– Я думала, что ты в машине!
Джейк округлил свои глаза, которые в темноте казались черными.
– Извини, я просто отошел в туалет, а потом увидел тебя в окне и сразу вышел.
Тяжело выдохнув, я прибрала свои волосы, надеясь навести порядок еще и в голове.
– Давай просто уже поедем.
Мы сели в машину и в тишине поехали в сторону Братства. Давление в машине было просто осязаемым. Просто протяни руку и почувствуешь. После такого испуга, который я восприняла на личный счет, разговаривать не хотелось вовсе. Я проверила телефон и увидела, что нет ни одного сообщения от Хантера или Неизвестного. Вспомнив все романы, которые я прочитала когда-то, мне казалось, что между мной, Хантером и Неизвестным был какой-то идиотский треугольник. Не любовный, конечно, но Неизвестный полностью завладел мной и моим вниманием.
– Знаешь, когда мне страшно, я считаю, – боковым зрением я заметила, как Джейк пожал плечами.
Отвернувшись к окну, я вспомнила слова отца, когда он предложил мне этот способ:
– Потому что в какой-то момент это закончится, нужно только подождать.
– Да, – слабо улыбнулся Джейк. Я подняла уголки своих губ в ответ. В чем-то мы сходились, и это было приятно осознавать.
– Мама говорила мне считать овец, но в детстве я был настолько ленивым ребенком, чтобы представлять прыгающих через забор овец, что просто представлял числа.
– Ты боялся спать? – для меня было удивительно, что Джейк чего-то боялся, даже будучи маленьким.
– Мы жили в Детройте, когда мне было пять или около того. Сложно было засыпать и слышать звуки выстрелов или криков людей. И не только ночью.
Я понимала Джейка. Когда родители разрешили мне пользоваться интернетом, первое, что я хотела узнать, были опасные районы США. Мне хотелось знать, что мы не одни живем в страхе, хоть со временем это и немного поменялось. Я мечтала о таком друге как Джейк. Что где-то в мире существует мальчик или девочка, которые понимают меня.
– Да… – было моим единственным ответом.
Как забавно, что в книгах всегда присутствовали люди с тяжелой судьбой или темным прошлым. Не то чтобы мое прошлое было «темным», но и солнечным его назвать никак нельзя. Я уверена, что у каждого человека есть свой потайной уголок с секретами.
И как забавно было то, что такие люди сходились в странном месте в странных ситуациях, и то, что они осмеливались рассказывать об этом. Я всегда восхищалась такими моментами.