Несломленный

Несломленный.
Экран телевизора тускло мерцал привычным голубоватым цветом, динамики выдавали хрипловатые звуки очередной политической передачи. Напротив ящика, на потёртом диване полулежал немолодой мужчина. Судя по налитым кровью глазам, сегодняшняя доза принятого алкоголя была близка к требуемой.
Проблема заключалась в том, что денег на «догонку» не было, а в том, что скоро попрёт на приключения, мужчина не сомневался. Мрачно вглядываясь в экран старенького телеящика, он с тоской думал о потрясающем невезении, которое в последнее время преследовало его. Думал он и про припрятанную болгарку, по-заимствованную у сына. Остатками своего ума мужчина понимал: продавать сейчас нельзя. В последнее время знающие его люди перестали давать деньги за взятое без спросу добро.
В народе у него была странная на слух кличка: Упёртый. Вряд ли кто уже помнил, откуда она произошла. Может ещё с тех незапамятных времён, когда он, молодой, полный сил, честно трудился в дорожно-строительной компании? Да, давненько было… А что имеем сейчас? Огромный, по меркам агрогородка, дом, двое взрослых детей, трое внуков; и при этом ни работы, ни пенсии, ни уважения домочадцев… впрочем, всё это было Упёртому давно и прочно «по-барабану».
Прислушавшись к отдалённым звукам, доносившихся с верхних этажей, он всё же решил выйти из дома в поисках очередной порции вожделённого зелья. Выбравшись в коридор, Упёртый едва не споткнулся о стоявшую ёмкость, которая громко булькнула от резкого движения.
Недовольно нахмурившись, мужчина собрался было двигаться дальше, но, внезапно поменял решение, с недоумением покосившись на стеклянную банку, которой утром ещё, по его мнению, тут не было.
Не зажигая свет, он подобрал литровую «незнакомку», и подался назад, в комнату. А что, мой дом, моя прихожая, а в ней могут быть только мои вещи! Рассмотрев под мерцающим светом телевизора находку, и прочитав этикетку, Упёртый хмыкнул: свезло, так свезло! «Средство для мытья стёкол», гласила надпись, пробуждая в пьяном мозгу воспоминания о былой молодости. Чего только не приходилось ему со-товарищи пить во времена лихих 90-х на просторах необъятной России!
Суетливо переминаясь с ноги на ногу, он стал вспоминать доступные способы быстрого извлечения нужного ему продукта из этого «полуфабриката». Можно было бы и «чистоган» употребить, но Упёртый рисковать не стал. Пока.
Пришла мысль разбавить очиститель водой, как советовал знаменитый сатирик, и при помощи соломки выхлебать разбодяженный спирт, скопившийся на дне. Отвлёк его телевизор.
--Что есть наше нынешнее государство?! – вопрошал с экрана новообращённый оппозиционер. Молодой человек, по виду едва окончивший ВУЗ, немного нервничал перед камерой, но уверенно продолжил:-- Бывшая советская республика, прогибающаяся под псевдодемократами, и пытающаяся выжить!
Далее пошёл, как говорят в народе «словесный понос», однако Упёртого заинтересовало выступление паренька.
«Ишь ты, храбрый какой! Жаль, что и тебе вскоре хвост прищемят",--мужчина с неудовольствием ощутил, как хмель выветри-вается из головы. Плюнув с досады , он решил не заморачиваться. Отыскал дежурный стакан, по-быстрому плеснул сотку, и, не раздумывая, выпил.
Спиртосодержащая бурда привычно провалилась в желудок. Вкуса Упёртый не ощутил, просто прилёг на диван в ожидании «прихода».
--Кому мы нужны? -- имея в виду государство, вещал тем временем оппозиционер, -- При нынешнем правительстве мы были нищими, и останемся ими!..
Слушая в пол-уха разошедшегося парня, мужчина начал придрёмывать…Так и не поняв, что его разбудило, он внезапно открыл глаза, не сразу сфокусировав взгляд на экран.
Там происходило что-то невероятное. Показывали столичные улицы, заполненные людьми вперемешку с милицией, военными, какой-то техникой. Шум, крики, даже выстрелы, мельтешение картинки на экране подействовали на пьяного мужчину, как ведро воды на голову. Рывком вскочив на ноги, он вгляделся в телевизор, пытаясь осознать происходящее. « Одно из двух, -- подумал он,-- или это местный «майдан», или вторжение враждебных сил». Последнее могло показаться бредом, однако Упёртый почему-то ощутил весьма неприятный холодок в груди.
--Они здесь!!!— душераздирающе крикнул кто-то из телевизора, и всё смолкло. Трансляция прервалась.
Как ни странно, крик привёл мужчину в чувство. Голова прояснилась, первый испуг прошёл. Он обернулся к окну, и увидел вспышку света во дворе. Звука не было, но Упёртый теперь с обречённостью понял всё.
«Они здесь», -- прошептал он. Потом почему-то добавил,-- «Натовцы».
Последнее слово он произносил уже лёжа на полу. Давние навыки, привитые ещё в армии, сработали как надо. Команда «вспышка справа» была ему хорошо знакома. Спустя несколько мгновений, он приподнял голову, с удивлением прислушавшись к звукам во дворе. Было тихо, только непонятный тихий рокот доносился со стороны ворот.
«Технику подгоняют, -- решил Упёртый. Вставать он не собирался, справедливо полагая, что шансов выжить при обстреле у него больше, если не подниматься с пола.
Резкий шорох в углу комнаты мгновенно изменил планы лежавшего мужчины. Шустро перекатившись в противоположную сторону, он замер на мгновение. Рука коснулась какого-то объёмного предмета, стоявшего на полу. Не раздумывая, Упёртый обхватил заветную бутыль ладонью и, коротко размахнувшись, с силой метнул в сторону звука.
Не дожидаясь результата, он вскочил на ноги и рванул на выход. Упёртый, носивший, кстати, в жизни обычное имя Михаил Семёнович, попутно успел удивился той лёгкости тела и ясности со-знания, с которыми действовал. Немного сожалея о разбитой литрухе, в волшебных свойствах которой он уже не сомневался, он выскочил на улицу.
«--Хватит с меня подвигов, -- подумал Михаил, собираясь как можно скорее покинуть место вторжения. Он, правда, больше не видел вспышек и не слышал посторонних звуков , но не сомневался в поджидающей опасности.
Добежать он успел только до сарая… Неведомая сила швырнула его наземь, едва не вышибив дух. Он не успел ничего сообразить, как над ухом раздался грозный шёпот:
--Куда собрался, рядовой?!— рука, что держала его за шиворот, ослабила захват и повернула мужчину лицом к говорившему.
Михаил Семёнович судорожно вдохнул воздуха, и от изумления застыл. На него сверху вниз смотрела ненавистная когда-то рожа старшего сержанта из учебной части, где начинал службу молодой тогда парень, не носивший ещё кличку Упёртый.
За короткое время стремительно развивающихся событий хозяин дома потерял способность чему-либо удивляться, но отметил про себя, что сержант нисколько не изменился с тех пор. Как призрак из прошлого, он с презрением взирал на лежавшего перед ним пожилого мужчину.
--Дезертировать вздумал!? – тем же страшным шёпотом прорычал сержант.
--Никак нет, товарищ старший сержант,-- вырвалось у Михаила,--я…
Под взглядом своего бывшего (а бывшего ли?) командира он осёкся и послушно замер, не пытаясь подняться на ноги. Сержант приблизил своё лицо к нему и по-прежнему тихо, но доходчиво стал объяснять:
--Слушай вводную, рядовой. Враги близко, времени мало, надо спасти всё, что может понадобиться для сопротивления. Твоя задача—отвлечь противника. Здесь прошёл отряд вражеского авангарда, а через некоторое время подтянутся остальные силы. Мы смогли эвакуировать часть мирных жителей, но далеко не всех…--голос дрогнул, и Михаила пробрала дрожь ужаса. Он повернул голову к дому, уже зная, что увидит.
Окна верхнего этажа были объяты пламенем. Огонь вырывался наружу, разбивая надежду на то, что кто-либо внутри выжил. Ошалелыми глазами хозяин горевшего дома посмотрел на сержанта.
--Не знаю, рядовой,-- как-то странно взглянул на него тот,— Если кто и выжил, тех вывезли. Про тебя никто не знал, пока ты не выскочил из дома. Лихо ты, кстати, метнул бутылку,-- усмешка тронула его губы,-- Внизу ИХ разведчик был, догорает теперь, наверное,--он кивнул на перекинувшийся огонь, охвативший теперь уже всё здание.
--Натовцы?— вопрос вырвался невольно.
--Они, -- кивнул сержант,-- во главе с пиндосами,-- последнее слово он будто бы выплюнул. Тут он внимательно посмотрел на Михаила:-- Всех мы всё равно не спасём, так что думай только о своей шкуре. Хотя, тебе же не привыкать…
Михаил Семёнович, которого все звали Упёртым, опустил голову, глухо ответив:-- Сделаю, что прикажете, товарищ старший сержант.
--Тогда вперёд, рядовой! От меня приказ: занять позицию в сарае и держать оборону в случае прорыва противника,--сержант сунул в руки подчинённому автомат с прикладом и штык-ножом,--Если выстоишь до утра, тебя подберут наши. Как понял, рядовой?
--Так точно, есть выполнять приказ!— вспомнил положенные слова Михаил, стиснул в руках приклад Калашникова и, в последний ( он знал) раз взглянул на сержанта:--Надежда хоть какая есть?
Командир устало пожал плечами, и предсказуемо ничего не ответил. Хлопнув напоследок бывшего хозяина дома по плечу, он развернулся и исчез за забором.
Упёртый со вздохом огляделся, с сожалением и болью задержал взгляд на горевшем доме, и поплёлся в сарай. Много лет он не держал в руках боевого оружия, и не был уверен, что сможет им теперь воспользоваться. «Вот тебе и оказались мы нужны кому-то, -- вспомнил вдруг он паренька из телепередачи.
Не успев додумать мысль до конца, Михаил вздрогнул от резкого шума за спиной. Вновь вспыхнул свет, однако оборонец не стал падать на землю, быстро шмыгнув за угол сарая. Адреналин забурлил в крови у немолодого мужчины, он выждал пару секунд и выглянул во двор.
Освещая светом фар дорогу, к дому подъезжал автомобиль. Разглядеть марку Михаил не мог, но был уверен, что тот не принадлежал «своим». Разумно предположив, что наши солдаты не стали бы себя демаскировать светом, он приготовился к бою.
Тем временем, из авто выскользнула фигура человека огромного телосложения, и направилась прямиком к сараю, где располагался хозяин с автоматом. В руках человек нёс что-то громоздкое, со свисающими вниз какими-то проводами.
«--Взорвать хочет, гад!— решил Михаил.
Далее он действовал не раздумывая. Инстинкт самосохранения напрочь выветрился из искалеченного алкоголем мозга, осталась только тупая ярость и решимость отомстить за всё: и за сожжённый дом, и за неизвестно где сгинувших родственников.
Внезапно выскочив перед шедшим захватчиком, Упёртый не раздумывая пустил в ход приклад. Шикарный удар в челюсть оккупанту не прошёл мимо. Добивать не стал. Не время было. В машине мог быть кто-то ещё. Подобравшись с неосвещённой стороны к ненавистной иномарке, Михаил передёрнул затвор автомата.
Матерных визгов не было слышно из-за оглушающей очереди. Мужчина с наслаждением поливал автомобиль огнём, не переставая орать во всю глотку. Терять уже действительно ничего не было. Кроме патронов. Калашников замолк, но Упёртого было не остановить. Он кромсал штык-ножом кузов машины врага с особым азартом, пуская в ход приклад и проснувшуюся физическую силу.
Именно из-за своих криков он не услышал шагов подбежавшего сзади «недобитого натовца». Успел только обернуться и увидеть летевший к его голове громадный кулак. Падая на землю, Упёртый, не выпуская из рук автомата, словил неожиданную мысль: «сколько ж я сегодня буду падать?» Далее была тьма…

Скрипнула входная дверь, впуская незнакомые запахи и смутно узнаваемые голоса. Михаил Семёнович попытался было определить хотя бы положение своего тела, но безуспешно. Ни руки, ни ноги не отзывались на призыв к движению. Вдобавок глаза отказывались что-либо различать вокруг.
"--Помер? -- мелькнула мысль,--так и буду лежать, не двигаясь, пока не закопают?"
Знакомый голос невестки прервал его невесёлые раздумья:
-- Вы можете что-нибудь сказать о его состоянии?
-- Ну что ж,--вздохнул её невидимый собеседник, судя по всему молодой мужчина,-- Обширная гематома лицевой части головы, вследствие сильного удара, отравление организма метанолом, да и так, по мелочи. Вы знаете, что он пил накануне?
-- Стеклоочиститель, --- голос сына обрадовал Упертого. "Живой! Все, наверно живы! Но что же на самом деле с ним происходит?"
Как будто в ответ на его немой вопрос, невестка стала рассказывать, немного запинаясь от негодования и волнения, произошедшие вчерашним вечером события. По её словам, они с детьми ждали отца с рыбалки, когда внизу, на первом этаже дома раздался звук бьющегося стекла. Так как подобное происходило довольно часто, женщина не обратила поначалу на это внимание. А спустя несколько минут все услышали громкие матюки и металлический скрежет.
Выглянув в окно, женщина, повидавшая от свёкра много неадекватных поступков, приросла к месту, не в силах хоть как-то отреагировать. Хозяин дома, держа в руках болгарку сына, пропавшую, кстати, совсем недавно, со всей дури лупил по их семейному автомобилю. Что он при этом орал во всю глотку, женщина умолчала. Продолжалось бесчинство до тех пор, пока появившийся муж не уложил одним ударом собственного отца на землю.
Со слов сына Михаила Семёновича, он, заехав во двор, вышел из машины и направился к сараю, неся рыболовные снасти. Дойти до цели ему помешал нежданчик, в виде сокрушительного удара болгарской в челюсть. Довольно быстро очнувшись, он стал свидетелем безобразия, творившемся возле машины. Раздумывать было некогда. Допившийся до белой горячки отец мог быть опасен для жены и детей. Утихомирив буяна жёстким способом, сын вызвал по телефону "скорую" и поспешил к семье, дабы удостовериться в её безопасности.
Михаил Семёнович с обречённостью понял, что словил конкретный глюк, по глупости употребив отравы из литровой бутылки, оставленной домочадцами на нужды ремонта. С осознанием данного факта, пришло облегчение. Всё же, события, привидевшиеся ему, были ужасны по своей сути. Твёрдо решив бросить пить, он попытался что-то сказать вслух, но не смог.
Доктор, объявив , что повязки с глаз снимет завтра, а курс магнезии снимет симптомы сотрясения мозга, увлёк посетителей в коридор.
"-- Нихрена себе я отчебучил, аж смешно стало",-- Упертый нашёл в себе силы слегка развеселиться. Сон начал подбираться к нему, расслабившись, он попытался отключиться от реальности, но ему не дали.
Вновь скрипнула дверь. Вошедший в палату, немного потоптавшись на месте, приблизился к койке Упертого.
-- Лежишь?..-- знакомый голос старшего сержанта резанул по нервам, заставляя волосы шевелиться на голове. Если бы Михаила Семёновича не привязали к постели, он точно рванул бы на выход. Мир вновь рухнул, снося все барьеры.
-- Ты не выполнил приказ, рядовой, -- продолжал зловеще шептать глюк,-- Ты облажался и умудрился выжить при этом, допустив проникновение врага на свою территорию! Наказание будет ужасным! От меня тебе не отвертеться, я буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь! Ещё схлестнемся в бою, рядовой! И моли своих алкобогов, чтобы мы оказались на одной стороне!
Это было невыносимо слушать, и Михаил Семёнович понял, что теперь он не бросит пить никогда. Встреча с сержантом была предопределена судьбой, и немолодой мужчина, отец двоих детей и дед троих внуков, пересилив себя, тонко завыл в голос...