Домашний

Я домашний. Таким создан. Валяться на диване, вертеть задом,
есть с руки, лаять на любой шум в коридоре. Мне говорят, молчи
глупый, но вижу, что довольны службой.
Люблю гулять в хорошую погоду. С хозяином. Кроме него,
две хозяйки. Старшая и младшая.
Старшая принесла меня сюда. Очень любила. Потом появилась
младшая, и любовь сильно уменьшилась. Младшая росла на глазах.
Я казался ей игрушкой и боялся попасть в руки, готовые только хватать.
Пару раз любопытство брало верх, и приходилось несладко.
Чуть не остался без передней и задней лапы. Спасибо хозяину. С
трудом, разжал маленькие кулачки. Потом научилась гладить. А я
стал доверять.
Сегодня ревнует ко мне хозяина. Почему я люблю его больше,
чем ее. Потому что он меня кормит и выводит гулять. Каждый день.
Собачий корм берет самый лучший. Вкус у меня хороший.
Дрянь дешевую не ем. Сразу дал понять. Понял. Быстро схватывает.
Хорошей бы собакой был.
Но все равно, приедается. Хочется, иногда, иного. Со стола.
Колбаски, грудинки, сальца, маслица. И нечего ругать. Зевать надо
меньше.
Гуляем хорошо. Утром, вечером, и еще раз, если получится. Когда
хозяин работает, я готов обходиться два раза. Терплю до вечера. А если
не работает и куда-то уходит, то не терплю. Он понимает и не
обижается.
Когда мы гуляем, я облаиваю всех собак, кого вижу. Любого
размера. Удивительную храбрость придает хозяин рядом. Пусть
посмотрит, каким я могу быть. Упругим, готовым к бою, возможно,
первому и последнему. Уши торчком. Не только ластящийся рыжик,
с огромными черными глазами.
Многим нравлюсь. Погладить себя даю. Но злюсь, когда сюсюкают.
Не люблю эти ути-ути-ути. Могу зарычать и гавкнуть. Укусить, только, не
получается. Словно, в голове что-то щелкает, когда пытаюсь челюсти
сжать.
Зимой очень холодно. Если не успею найти место, то внутри все
перемерзает. Через пол минуты малое, а еще через пятнадцать секунд –
большое. Хозяин лично засекал по часам.
Потом, дома, оттаиваю и ничего не могу с собой поделать.
Хозяин понимает, но все равно стыдно. Так, что уши намертво
прижимаются к голове, и остаток жизни хочется провести под диваном.
Хозяин понимает меня, гладит и успокаивает.
А старшая хозяйка совсем перестала понимать. Я ее люблю
и боюсь одновременно. Мастерица ругать за нарушение чистоты.
Согласен, без меня было бы чище. Но не так весело.
Однако, слушаюсь беспрекословно. Даже сон охраняю.
Хозяин раньше встает, гуляем. Потом будит.
А я ему, не трогай, пусть поспит, так от нее вреда меньше.
От моего старания она, точно, просыпается. Да еще ругает,
вместо благодарности. Но знаю, в глубине души, далеко-далеко,
она, по-прежнему, любит меня, как в первый день, когда увидела
маленьким, глупым, беспомощным щенком.
Иногда, задаю себе вопрос, зачем я им нужен. Ведь ощутимой пользы
никакой.
Наверное, для того, чтобы чувствовать себя людьми.