Унесённые ураганом.

УНЕСЁННЫЕ УРАГАНОМ
Беспощадным, свирепым ураганом пронеслась гражданская война по нашей стране. Не было такого уголка, который бы она не задела своим разрушающим крылом. Тихое придонское село Старая Калитва не стало исключением. Мало того, в 1920-21 годах здесь разыгралась кровавая драма, вошедшая в историю под названием «Крестьянское восстание под руководством атамана Колесникова». Иван Колесников, уроженец Старой Калитвы собрал довольно многочисленную группу недовольных Советской властью крестьян. Тогда говорили «банда Колесникова», сейчас говорят – «патриоты-освободители». Описывать события того времени можно как угодно – ставить памятники «Жертвам белого террора», «Жертвам красного террора», суть от этого не меняется. Трагедия, беда, горе для народа, для страны. Правильно сказано: «В гражданской войне героев нет». Героев нет, а есть загубленные жизни, исковерканные судьбы множества конкретных простых людей.
Студёным зимним днём «колесниковцы» налетели на родное село своего атамана. Они жестоко расправились с коммунистами и представителями Советской власти. Председателя сельского совета Тимофея Прокопенко зарубили шашками прямо в его кабинете, за рабочим столом. Трупы казнённых повесили в центре села и запретили их хоронить в течение пяти дней. Село замерло в ужасе, пока здесь хозяйничали бандиты. Родственники погибших прятались у соседей по подвалам.
У Тимофея осталась жена Анна и семеро детей. Старшему Мише исполнилось 15 лет, младшей дочери – три месяца. Шли жестокие, лихие и очень голодные годы. Свирепствовал тиф и другие болезни. Анна понимала, что детей ей не поднять, просто все умрут от голода. На помощь родственников рассчитывать не приходилось, те сами вели полуголодное существование. Помогала чем могла младшая сестра Евдокия, которая тоже была вдовой и одна растила дочь. Обливаясь горючими слезами, Анна решила отдать в приют мальчика и двух девочек. Она надеялась, что там её дети будут получать еду, пусть и очень скудную.
Группа односельчан-мужчин собралась ехать искать менее голодные сёла, в надежде обменять свои вещички на какую-нибудь еду. Анна упросила взять её с собой. Маленькую дочку она кормила грудью и оставить дома её не могла. Ехали на большой телеге, запряжённой парой лошадей. Малютка почти всё время плакала от голода. Молока у Анны было мало. Мужчин раздражал крик ребёнка, и они высказывали своё недовольство. В одном большом селе немолодая бездетная пара предложила Анне отдать им девочку, пообещав хорошо о ней заботиться. Семья жила не бедно, и голодная смерть здесь малютке не грозила. Мать поцеловала дочку в лобик, перекрестила её и передала в руки чужим людям. Всю обратную дорогу домой Анна крепко зажимала рот рукой, чтобы заглушить рвущийся изнутри истошный вдовий материнский крик.
Не долго старшие сыновья оставались дома. Миша ушёл с красноармейцами. Командир пообещал устроить его в мореходное училище. Своё обещание он выполнил. Миша стал военным. Во время войны в боях на Малой земле он пропал без вести. Илюша и Митя уехали на заработки в более сытные и тёплые края, на Кубань.
Анна осталась одна. И тогда она стала искать своих младших детей. В приюте ей сказали, что мальчик сбежал, а обе девочки умерли от тифа. Мать долго ходила по окрестным сёлам расспрашивала людей, не встречался ли им мальчик похожий на её сына. Кто-то где-то его видел, но куда он ушёл, никто не знал. Ездила Анна и в село, где оставила свою младшую дочку. Семья, приютившая малышку, уехала в неизвестном направлении. Так беспощадный ураган гражданской войны уничтожил и разметал по чужбине многочисленную семью Прокопенко.
Нелёгким оказался путь на благодатную Кубань для двух мальчишек, почти детей. Больше двух недель они провели на ближайшей железнодорожной станции. Пассажирские поезда ходили очень редко и сесть на них было невозможно. Желающих уехать было так много, что даже юркие мальчишки не могли пробраться к поезду. Однажды на станции остановился воинский эшелон, следовавший в южном направлении. Перрон оцепили солдаты. Они сдерживали напирающую со всех сторон толпу людей. Когда поезд тронулся, быстрому и цепкому, как обезьянка, Илюшке удалось взобраться на сцепку между вагонами. Он ухватил за руки, находящегося поблизости Митю и пытался затащить его к себе, но ничего не получалось, силёнок не хватало. А поезд тем временем набирал ход. Всё могло бы закончиться трагически, если бы не подоспевший вовремя красноармеец. Через дыру в стенке вагона он увидел мальчишек, быстро вылез из вагона, сильными руками подхватил Митю и усадил его рядом с братом.
Через несколько суток ребята сошли с поезда у предгорий Кавказа, в станице Ханская. Это было большое красивое поселение, расположенное на берегу реки. Совсем рядом возвышался лесистый горный хребет. Братьям здесь понравилось. Они нанялись работниками в большую зажиточную семью. Мальчишки, привычные к тяжёлому физическому труду, работали добросовестно. Кроме того, они обладали пытливым умом и умелыми руками. Постоянно что-то мастерили, чинили имеющиеся в хозяйстве механизмы, домашнюю утварь. Хозяева были ими довольны.
Тем временем, долговязые нескладные подростки превратились в привлекательных юношей. Старший Илья стал поглядывать на хозяйскую дочь Нюру. Та ответила ему взаимностью. Скоро они поженились. Через несколько лет Илья привёз из Старой Калитвы свою мать, Анну.
У Митрофана была своя дорога. Он через горный хребет отправился к морю. И попал на грандиозную стройку. Прокладывалось шоссе «Новороссийск – Батуми». Крепкого молодого человека с радостью взяли на земляные работы. Изнуряющий труд под палящими лучами южного солнца не сильно тяготил Митю. У него всегда была крыша над головой, немудрёная, но сытная еда, небольшие деньги. Кроме того, на стройке работали всевозможные машины и механизмы. В свободное время Митрофан изучал их устройство, и скоро стал подменять слесарей-ремонтников. Особенно его привлекало электричество, и Митя быстро освоил все премудрости профессии электрика.
Самым главным для Митрофана в этот период стало знакомство с морем. Он с первого взгляда и на всю оставшуюся жизнь влюбился в бескрайнюю, изменчивую и непредсказуемую стихию. Любовался завораживающей лазурью спокойного моря, с восторгом и изумлением наблюдал за ним во время шторма, когда огромные водяные валы разбивались о каменистый берег, насыщая воздух солёными брызгами.
Медленно, но неуклонно продвигалось шоссе вдоль Черноморского побережья. Вместе с ним двигался Митрофан. В 1930 году дошли до Адлера. В то время это был маленький посёлок на берегу моря, окружённый заболоченной равниной. Здесь Митя встретил свою любовь, спутницу всей жизни, Настю. Её тоже занесло сюда свирепой жизненной бурей. Гречанка по национальности, она жила в Турции с матерью и младшими братьями. В 1915 году турки стали массово истреблять христиан, и женщина с малолетними детьми вынуждена была бежать куда глаза глядят. Так они оказались в Адлере. Получили паспорта с русскими именами и жили, перебиваясь случайными заработками. Период «жениховства» у Насти с Митей продолжался недолго. В том же 1930 году они поженились и стали вить своё семейное гнездо. Не всё шло гладко, приходилось несколько раз менять место жительства. Благодаря умелым рукам Мити, ему всегда находилась работа, и у семьи был кусок хлеба и крыша над головой. Неожиданно знание электричества позволило резко изменить жизнь. Знакомый порекомендовал Митрофана как знающего электрика для работы на даче Сталина. Биография у Мити была подходящая, и его приняли дежурным электриком на электростанцию.
Дача располагалась в местечке «Холодная речка», недалеко от городка Гагры. Трудно, практически невозможно, описать красоту природы и уникальные климатические условия. Целебные свойства воздуху придавало сочетание гор, моря и бурной холодной реки. Сталин любил эту дачу больше других, и часто приезжал сюда отдыхать. Однажды Иосиф Виссарионович с женой и детьми Яковом и Светланой зашли на электростанцию, где в это время дежурил Митрофан. Он не растерялся и спокойно и чётко отвечал на вопросы вождя.
Вышколенный обслуживающий персонал, среди которого было немало сотрудников НКВД, содержал объект в идеальном порядке, готовым в любую минуту встретить хозяина. Надо сказать, что сотрудникам работалось здесь довольно комфортно. Митрофан, Настя и их маленькая дочь Шура занимали просторную комнату на первом этаже большого кирпичного дома рядом с клубом, где крутили кино и проводились всевозможные культурно-массовые мероприятия. На втором этаже жили семьи дачного начальства. Всем сотрудникам ежегодно выдавался отрез хорошего материала (шевиот) на костюм, дабы работники имели приличный внешний вид. Казалось бы, счастье, наконец-то, улыбнулось Митрофану и его семье. Но тут старший брат Илья преподнёс им сюрприз. Сюрприз был трагический, печальный, но довольно распространённый в те неспокойные годы.
Однажды в станице Ханской в дом к Илье попросился переночевать молодой незнакомый мужчина. Тогда люди были открытые, гостеприимные. Гостя пригласили в дом, накормили ужином. Мужчины за бутылкой домашнего виноградного вина засиделись до поздней ночи. Утром постоялец ушёл, а через несколько дней Илью арестовали. Возможно, в разговоре было сказано что-то не то, а, возможно, за ночным постояльцем велась слежка – никто не знает. Но Илью осудили на четыре года и отправили строить далёкий холодный город Магадан. Трудности лагерной жизни описаны во многих произведениях и показаны в кино. Всё это в полной мере довелось пережить, не знающему своей вины, простому молодому мужчине – трудяге. Через пять лет Илья вернулся, в ставшую ему родной, станицу Ханская.
Обслуживающему персоналу государственной дачи не полагалось иметь осуждённых родственников. Митрофана уволили. Пришлось снова искать работу и новое место жительства. Работа электрика нашлась в совхозе цитрусовых культур, недалеко от Пицунды. Жизнь стала налаживаться. И тут грянула война. Настя была беременна, и Митя попросил мать переехать к ним. Митрофана призвали на фронт в декабре 1941 года.
Родившийся мальчик Костя прожил недолго. Вскоре заболела и, не дождавшись сына с войны, на чужбине умерла мать Анна. Настя с шестилетней дочерью Шурой остались одни в малознакомом месте, без родных и близких. Настя работала в совхозе телятницей. Она была неграмотной, не умела ни читать, ни писать. Шура тоже писала недостаточно хорошо, чтобы вести переписку с отцом. Редкие письма на фронт под диктовку Насти писали соседи. Только надежда на то, что муж и отец вернется с войны живым и невредимым, помогла им пережить тяжёлые военные годы.
Митрофан Прокопенко служил в составе 1-ой ударной танковой армии командиром бронемашины. Понятно, что приходилось воевать на самых передовых, горячих участках. Солдатское счастье сопутствовало Мите. За всю войну он не получил ни одной царапины. Была только лёгкая контузия. Митрофан был очень популярным человеком среди однополчан. Играл на гармошке и балалайке, ремонтировал всё, включая обувь и одежду. Сумел починить, случайно попавший ему в руки, фотоаппарат. С тех пор увлёкся фотографией и занимался ею всю жизнь. Снимки получались хорошего качества. Многие из них сохранились до настоящего времени. Митрофан праздновал победу в предместьях Берлина, но война для него на этом не закончилась. Он был оправлен, сначала в Чехословакию, затем в Японию. Правда, принимать участие в военных действиях там не пришлось. Война закончилась раньше.

Домой Митя вернулся в декабре 1945 года. И скоро ему удалось снова устроиться работать электриком на дачу Сталина. Настроение тогда у людей было приподнятое. Чувствовали себя победителями, надеялись, что жизнь будет мирной, спокойной и счастливой. Семья Прокопенко радостно отправилась на знакомое ранее место жительства.
В 1946 году родилась дочь Наташа. Семье выделили отдельный домик. Был он небольшой, но очень уютный. Совсем рядом плескалось море. Кругом росли красивые экзотические растения. Рай! Живи, и радуйся. Но всё хорошее имеет обыкновение заканчиваться. После смерти Сталина обслуживающий персонал дачи заметно сократили. Попал под сокращение и Митрофан. Снова, в который раз, пришлось искать новое место жительства и работу. Работа электрика нашлась в совхозе «Россия», расположенном на речке Псоу, рядом с Абхазской границей. Этот совхоз стал, наконец-то, постоянным местом жительства семьи Прокопенко.
Жили в добротном красивом домике с приусадебным участком. Стали сажать овощи, цветы, южные плодовые деревья. Благодатный климат, забота о земле скоро позволили превратить окрестности дома в благоухающий экзотическими растениями и цветами райский уголок. Здесь росли и плодоносили мандарины, инжир, хурма, гранат, киви и фейхоа, буйно цвели гортензии, лилии, каллы. Значительная часть территории перед домом представляла собой беседку, увитую виноградными лозами, в которой стоял большой стол, окружённый скамейками.
К середине пятидесятых годов люди стали жить лучше и могли позволить себе отдых на море. Совхоз «Россия» стал очень привлекательным местом для курортников. Сюда ещё не добралась рука цивилизации. Море было кристально чистым с широким и бесконечно длинным галечным пляжем. Усадьба Прокопенко находилась метрах в пятидесяти от морского побережья. От желающих поселиться у них на отдых не было отбоя. Но на постой принимались только люди приличные, семейные. Постепенно сложился круг постоянных отдыхающих, превратившихся в друзей дома. Настя и Митрофан были приветливыми хлебосольными хозяевами. По вечерам накрывали общий стол в виноградной беседке. Митя угощал всех ароматным домашним вином с необыкновенным терпким вкусом. Компания засиживалась допоздна, слушая шум морского прибоя и наслаждаясь прелестью южной ночи.

Митрофан всегда помнил свою малую родину. Не забывал «хохляцкий» язык, на котором разговаривал в детстве. Дорожил общением с родственниками. Особенно был привязан к своей тётке Евдокии. Называл её второй матерью. Евдокия неоднократно гостила у Насти и Митрофана.
Первый раз она приезжала с сыном ещё на «Холодную речку». Рассказывала, что каждое утро Митя приносил ей стакан вина со словами: «Выпейте, тётко, сплошные витамины!» Евдокия отмахивалась: «Вон, какие гроздья винограда висят. Вот это витамины!» Здесь же в 1950 году долго жила, пытаясь залечить глубокую душевную рану, дочь Евдокии Ольга. Работала она в Гаграх. Митя Настя и Шура считали Олю полноправным членом своей семьи. Излечиться полностью не удалось, и Ольга уехала домой к родителям и маленькой дочурке.

В совхоз «Россия» часто приезжали дети, а позже, и внуки Евдокии со своими семьями. Встречали их приветливо, как дорогих гостей. Настя говорила: «У меня родных нету. Я Митиным рада». Тем более, что дочери покинули родное гнездо. Шура вышла замуж и уехала жить в Подмосковье, Наташа после окончания института улетела «за романтикой» на далёкий Сахалин и вернулась назад только через восемь лет.
Митрофан скучал по местам своего детства, по бескрайним холмистым степям, изрезанным оврагами, небольшим светлым лесочкам и могучему тихому Дону. Он ежегодно приезжал в село Новая Калитва, находящееся в семи километрах от родной Старой Калитвы. Сюда в тридцатые годы переехала Евдокия с мужем Иваном Фёдоровичем и детьми. Войну пережили без потерь, никто не погиб. Дети обзавелись своими семьями. Дома дочерей Ольги и Марии находились рядом, а сын Василий жил в небольшом городке в пятидесяти километрах от Калитвы.
В мае 1952 года Митрофан приехал на родину с Настей и Наташей. Встречали их не просто как дорогих гостей, а как членов своей семьи. Каждый вечер собирались за общим столом. Обсуждались семейные дела, велись задушевные беседы. А когда по выходным приезжал Василий с баяном и певуньей женой, посиделки превращались в весёлые пирушки с песнями и плясками. Гуляли по окрестностям села, ходили в лес за ландышами, переправившись на лодке через широкий в то время года Дон.

Позже Митрофан приезжал один. Жил у «тётки Дуньки» в её маленьком домике. Иван Фёдорович умер рано. Но семейное общение продолжалось. Так же собирались за столом и в узком кругу, и большой весёлой компанией родственников и друзей. Митя любил рыбачить на Дону. Довольно часто возвращался с рыбалки с приличным уловом.

Варилась уха, солились и вялились лещи. Митрофан много и охотно фотографировал. Снимки эти бережно хранятся, как память о счастливом времени, когда все были живы, молоды и веселы.
А какие посылки поздней осенью приходили в Калитву! Невиданные экзотические плоды южной земли, хурма, мандарины, орехи, фейхоа, приводили всех в неописуемый восторг. Об этом помнят внуки Евдокии и рассказывают своим детям и внукам.
Настя пережила Митрофана на шестнадцать лет. Всё время, после его смерти, когда за столом собирались родственники, она приносила бутылку домашнего виноградного вина и тихо произносила: «Помянем Митю».
В настоящее время Совхоза «Россия» не существует. Здесь построен Олимпийский комплекс. Есть только автобусная остановка с таким названием. Сохранилось несколько частных домиков. Дом семьи Прокопенко в том числе. Живёт там Наташа - дочь Насти и Митрофана. Изредка наведываются к ней потомки Евдокии. Связь поколений, хоть и очень хрупкая, продолжается.

Р.S. Эта история воссоздана по крупицам воспоминаний дочерей Прокопенко (Шуры и Наташи) и внучки Евдокии Наташи(автора).