Сибирское фиаско

На фото - Васюганские болота. Западная Сибирь

​Мы вернулись с другом Ваней в родной город в августе 1972 года из очередной экспедиции с севера Пермской области. Наши одноклассники и товарищи благополучно поступили после окончания школы в вузы и техникумы, они последовали мудрым советам родителей, учителей, а кто-то принял решение сам. Мы тоже решили сами: не верить никому, кроме себя, заниматься тем, чем хотим и не стоять на месте ни физически, ни умственно. Обстановка в наших семьях была похожей: отец Вани ушёл из семьи, мой сделал такую попытку пару месяцев назад и непонятно было, вернётся ли он. Короче говоря, рассчитывать на чью-то поддержку мы не собирались и чувствовали себя абсолютно самодостаточными. Дальнейшие наши планы совпадали и мать Вани любезно согласилась на моё месячное проживание в их доме, разумеется, за мой счёт.
Я съездил домой, в Ижевск, где меня ждала единственная радость – моя сестра, готовящаяся поступать в первый класс! Мать была в отчаянии – муж уехал неизвестно куда, мне бы как порядочному сыну остаться, устроиться на работу и поддерживать мать, сестру и бабушку…Но мне было только 17 лет, я собрал вещи и вернулся к другу, утешая себя тем, что смогу материально поддерживать и на расстоянии, ведь я ехал за длинным рублём!
Теперь о планах на прекрасное будущее. В наш город в отпуск из Западной Сибири приехал Саша, парень лет тридцати, с этим парнем Ваня встретился этим летом. В начале 1970-х началось бурное освоение нефтегазового месторождения на севере Тюменской области, и Саша работал бригадиром на «трассе» - прорубал дороги для будущих нефте- и газопроводов. По его словам, обыкновенные сучкорубы получали по 300 руб. в месяц, в то время зарплата в нашем городе в 150 руб. в месяц считалась очень хорошей. Саша сказал, что может устроить к себе в бригаду кого угодно. Вот об этом разговоре мне и поведал Ваня. Успеть до армии покорить Сибирь, в которой мы никогда не бывали – что может быть лучше?! Два наших товарища Андрей и Костя благополучно провалили вступительные экзамены в вузы и искали работу, не стоило большого труда уговорить их примкнуть к нам. Все мы занимались спортом и совсем не боялись будущего нового окружения двуногих.
Родители не возражали против наших грандиозных планов, но дружно поставили условие: за свой счёт. Началась тяжёлая работа по разгрузке вагонов, в основном, с кирпичом. Однажды мы встали с Костей слишком близко друг к другу, и он заехал мне кирпичом не в глаз, а в бровь. Я сам обработал и перевязал рану, но вид с повязкой на голове стал немного бандитским. И вот, в солнечный сентябрьский денёк, у столовой, куда мы пришли пообедать, дружинник (были такие в советское время!) с повязкой на руке предложил мне пройти в отделение милиции, иначе будет сопротивление стражу порядка с вытекающими последствиями. Пришлось подчиниться, Ваня, конечно, пошёл со мной. Пришли мы в отделение, как водится, дежурный начал составлять протокол задержания:
- Фамилия, имя, отчество?
Записав фамилию, дежурный положил ручку на стол: - Вы сын такого-то?
- Да.
А потом дружиннику:
- А вы можете идти, мы тут сами разберёмся.
Выждав, пока дружинник скроется из виду, дежурный сказал нам: а вы ребята идите, ошибочка вышла, перестарался дружинник… Разгадка этого инцидента была проста: мой отец как член бюро горкома партии много лет курировал как раз работу милиции, и все её сотрудники знали его, как облупленного. Так что в советское время тоже были неприкасаемые, сразу после революции!
И вот, купив телогрейки и кирзовые сапоги, мы сели на поезд до Тюмени. Оттуда уже самолётом через Сургут до Нефтеюганска, под крылом самолёта расстилались бескрайние болота Западной Сибири. В Нефтеюганске нас подстерегала неприятная новость: до посёлка, где жил и работал Саша, можно было добраться только на вертолёте, который летал не каждый день, и билеты на него не продавались, толпа пассажиров с боем прорывались к нему, и счастливчики расплачивались уже на борту. Смеркалось, было середина октября, а на северах это уже отрицательные температуры и не только по ночам, здания вокзала около вертолётной площадки на окраине Нефтеюганска не существовало, и мы начали осматриваться, ёжась от северного ветра…И, о Фортуна, невдалеке маячил вагончик, из которого шёл дым!
Стучим в дверь, нам открывает… хотите верьте – хотите нет, Александр Сергеевич Пушкин! Этого невысокого, кудрявого и худощавого мужика, лет 35-ти звали Лёхой, но в криминальных кругах, в которых он уже много лет вращался, его звали Пушкиным за невероятное сходство с основоположником современного русского языка. В вагончике были ещё два человека, такие же, как мы, ищущие работу на северах, с ними мы переночевали только одну ночь. Нас пустили без вопросов, это в этих местах даже не обсуждается, ибо здесь работают другие законы – законы выживания. Лежать, правда, кое-кому пришлось на полу, на лапнике, зато были стол, табуретки, котелок и чайник! Кружки, ложки и ножи мы предусмотрительно взяли с собой, как и запас продуктов. В этом вагончике мы провели три ночи, вскладчину питаясь, что также принято в местах, далёких от цивилизации, если у тебя нет денег – можешь не вкладываться, но если есть – обязан это делать. Лёха был вором по жизни и много рассказывал нам о жизни на зонах, из которых он не выбирался вот уже 15 лет – никак не мог перевалить через Уральский хребет, на родину в Центральной России, где его никто давно не ждал…Что касается русской литературы, то он вполне оправдывал свою кличку, проникновенно, наизусть читая нам тюремную поэму Лука Мудищев, а также знакомя нас с другим фольклором заключённых. Этих знаний мы не могли получить ни в школе, ни потом, в вузе, а книга В. Абрамкина и Ю. Чижова «Как выжить в советской тюрьме» увидела свет только 20 лет спустя. Спасибо тебе, Лёха, за знакомство с криминальным миром, который всегда рядом с нами.
На следующий день нам втроём удалось, с превеликим трудом, затолкать только одного Костю в вертолёт – он полетел на разведку. Увы, новости, привезённые им на следующий день из таёжного посёлка, были неутешительными: знакомый Вани Саша уже не был бригадиром и работы для нас там не было по той простой причине, что «на трассе» вообще было запрещено брать на работу несовершеннолетних в целях их безопасности, о чём Саша, возможно, не знал. Это было сделано правильно, поскольку, по словам Кости, в посёлке явно было много бывших заключённых, процветала, в качестве единственного досуга, игра в «храп», разумеется на деньги, ну и пил народ крепко, как без этого.
На следующее утро мы навсегда покинули гостеприимный вагончик и пошли в город Нефтеюганск, Леха тоже увязался с нами. Мы вместе зашли в большой магазин за продуктами, и тут я заметил, как Лёха «работает»…Думаю, страха перед новой отсидкой у него не было никакого, ведь на зоне кормят, да и тепло там, а на носу долгая сибирская зима, и в вагончике будет холодно…
Тепло попрощавшись с Лёхой, мы пошли в горком комсомола с единственной просьбой: устроить нас на работу кем угодно, хоть дворниками, так не хотелось нам возвращаться в родной город, потерпев неудачу!
Комсомольский вожак замахал руками: мы 50 человек своих несовершеннолетних не можем устроить, пока есть деньги, немедленно уезжайте!
Ничего не оставалось делать, как сесть на самолёт до Тюмени…Ваня связался с отцом по телефону, и тот пообещал устроить на работу и в общежитие к себе на предприятие всех нас (отец был директором крупного предприятия в Перми). Ваня, Андрей и Костя с радостью приняли предложение, лишь бы не появляться в родном городе, что мы рассматривали как великий позор! А я взял билет до Ижевска, где меня, кроме моих родных, никто не знал (мы переехали туда всего полгода назад).
Сейчас мне кажется, что всё обернулось к лучшему - слишком опасным было окружение для несовершеннолетних на сибирской «трассе». А поездка была, в смысле приобретения жизненного опыта, полезной, спустя три года, в армии нас мощно агитировали ехать на Всесоюзную комсомольскую стройку на север Тюменской области – туда, где я уже был когда-то. Я отказался, потому что стал другим, и сибирский опыт повлиял на это решение.
Вернувшись из Сибири, и мои друзья, и я благополучно устроились на работу, жизнь продолжалась. С Ваней мы после этой поездки встречались, и не раз, но больше уже никогда вместе не покоряли просторы нашей прекрасной Родины, ничто в этой жизни не повторяется…

​Георгий Нуруллин, 31.08.2021, озеро Байкал