Абсурдное чаепитие со светлой певицей

Проект «Огни большого вуза» наполнен богатой историей. Разные факультеты имеют возможность представить себя со сцены как сложившиеся творческие ансамбли. Одна из постановок филологического факультета Удмуртского университета – «Лысая певица», создававшаяся в 2010 г. Сейчас хотелось бы вспомнить, как это было и как «Лысая певица» получила ангажемент на сцене актового зала Удмуртского университета.
Пьеса с загадочным названием «Лысая певица» написана в 1948-м г. драматургом румынского происхождения Эженом Ионеско, творчество которого связано с французской культурой. Пьесы Ионеско написаны в жанре театра абсурда, построены на игре слов и ассоциаций и не имеют цели отобразить окружающую действительность с насущными проблемами. Это создаёт сложность для филологов, если они попытаются найти в пьесах направления абсурдизма экспозицию, завязку, кульминацию и развязку. Ничего этого там просто не прослеживается. Или такие основные части сюжета всё же существуют в пьесах абсурдизма, но они выражены неявно. Их нужно очень постараться увидеть. А если подобные пьесы ставят режиссёры, у них есть неограниченные возможности для фантазии, какой момент можно показать в качестве кульминации, а какой – например, в качестве экспозиции. Почему именно эту пьесу выбрали исполнители филологического факультета? Хотя бы потому, что «Лысая певица» связана со словами и создавалась благодаря словам. В данном случае у пьесы особенная история создания благодаря словам. Ионеско перечитывал фразы из англо-французских разговорников и записывал диалоги пьесы так, чтобы они воспроизводили диалоги из разговорников. Разговорник – книга, выполняющая функцию словаря. В ней записаны сравнительно простые фразы, с помощью которых могли бы понять друг друга люди, говорящие на разных языках. Точнее, с помощью таких фраз можно узнать дорогу, местонахождение домов и магазинов, познакомиться с новыми людьми. Это помогает тем, кто только что приехал в незнакомое место.
Главные персонажи «Лысой певицы» – две семейные пары, которые, скорее всего, живут рядом и часто ходят друг к другу в гости. Но, судя по их разговорам, каждая их беседа превращается в знакомство как в первый раз. Перед выступающими стояла задача изобразить истинно английскую культуру и её представителей, которые считаются элегантными, но при этом соблюдающими слишком строгие правила этикета. И в то же время показать абсурдность и персонажей, и всего происходящего, поскольку это всё-таки абсурдизм. Это можно назвать пародией на английский этикет и на традицию чаепития. Странными и нелогичными в своих поступках выглядят семейные пары Смитов и Мартинов, которых можно было бы считать интеллигенцией. Самые сложные роли в плане актёрской игры абсурдизма достались служанке Смитов и пожарному. От них можно не ожидать проявлений изящной культуры. Поэтому игра служанки и пожарного стала полностью комедийной. Но и здесь присутствует романтика, ведь пожарный и служанка влюблены друг в друга. Пожарный не обращает внимания на предрассудки, препятствующие его любви. Даже несмотря на то, что появление служанки происходит под мрачную музыку, а она при этом громко смеётся. Английское чаепитие, проведённое по законам абсурдизма, напоминает другой похожий сюжет, более знакомый русскому читателю – безумное чаепитие в Стране Чудес.
Текст Ионеско заставляет задуматься о том, что герои пьесы знают слова и построение предложений, но в их устах слова остаются только набором звуков. Поэтому их обращение друг к другу сложно назвать разговором. Что делать человеку, у которого больше нет слов? Ноль. Ничего. От слова «совсем». Вообще. Он превращается в зародыша, с которым ещё ничего не случилось. Он не знает ни литературы, ни того, что с ней не связано. Потому что зародыш живёт в вакууме, куда ещё ничего не проникло. Но если представить ситуацию с реальным человеком, который до сих пор не читал ни одной книги, что делать ему? У него всё же есть дальнейший путь. Он поступает учиться в школу, а там начинаются уроки языка и литературы. Речь идёт не о том, что там происходит сказочная перемена и находится источник вдохновения. Скорее с нами происходит каждодневное маленькое чудо, когда мы открываем язык и литературу с новых сторон. Не всегда в тот момент мы находим драгоценное сокровище. Это привыкание к языку и литературе до встречи с самым главным или помимо него. Впечатления от уроков языка и литературы не всегда бывают самыми радужными. Никому не надо объяснять, что это такое, когда задают странную тему сочинения и потом высказывают претензии, потому что ученик написал об этом не то, что ожидали. Хотя на такой вопрос вообще нет адекватного ответа. Но это были хотя бы какие-то события, связанные с языком и литературой. Хоть что-то, направляющее поиски вперёд. Если кому-то не нравится школьное сочинение, это означает, что сочинение всё же написано.
Мы хотим вернуться на школьные уроки. Хотим заново пройти программу. Хотим, чтобы с нами по-прежнему оставались слова. Сейчас приходится искать старые записи на оторванных листах, в тетрадях, в лучшем случае – в аккуратных блокнотах. Но и на разрозненных листах, вырванных из тетрадей, тоже есть мысли о литературе и театре, куда без них. Удивляемся, как мы всё это не выкинули, почему у нас дома лежала всемирная свалка. Про некоторые разборы программных стихов мы уже даже забыли. И вот наши старые записи неровным письменным почерком подарили нам целую творческую биографию! Школьные сочинения (разборы, записи на полях) могут стать новой драматургией! Кто сказал, что это не драматургия? Это драматургия, но только своя. Не совсем такая, где писатель сам придумывает биографию персонажа, но всё-таки что-то близкое.
Когда мы все учились в школе, мы брали язык и литературу в основном оттуда. И многие другие вещи мы брали в основном оттуда. Это и была наша жизнь и литература. В студенческой жизни мы слышим разговоры про школу. Но там слово «школа» звучит по-другому. Студенчество и школа звучит как «у нас» и «не у нас». Причём мы не относим понятие «не у нас» к нашим школам, где мы учились. Это рассказы про школьные уроки, где учится поколение наших младших братьев и сестёр. И по сравнению с нами это другой мир. Наши школы остались для нас реальным миром. А школы, существующие во время нашего студенчества, кажутся другой жизнью. Когда мы пишем и играем что-то в студенческой жизни, можно услышать претензию: «Это было актуально в школе, в высшем образовании уже другие критерии». Тогда возникает вопрос: в школе ту же самую тему раскрывали неправильно? И чем тогда отличается школьный взгляд от студенческого? И в школе наши открытия нас так радовали. Почему сейчас мы перестали радоваться малому? И какими тогда вообще были школьные язык и литература? И какими были все школьные записи о них? Мы мечтаем вспомнить, какими же мы были в школе. И какими тогда были наши слова. Мы хотим вернуться туда. Те, кто сейчас связан со школой и особенно с уроками литературы, могли бы стать нашими единомышленниками. Мы снова хотим на уроки языка и литературы. Мы верим, что соберём все наши записи. Если даже наши язык и литература не перейдут из школьной программы в вузовскую, пусть они там и остаются. Но пусть они существуют хотя бы в школьной программе. Нам нужно захотеть, чтобы у нас появились слова.
У тех, кто читает статью, но не читал пьесу, возникнет вопрос: при чём здесь лысая певица? Самая главная загадка пьесы в том, что певица упоминается только в конце текста. Есть версия, что во время первой репетиции пьесы в парижском «Театре полуночников» актёр случайно сказал «лысая певица» вместо «светлая певица». Автор пьесы оставил эту ошибку в тексте и даже вынес её в название. Сейчас остаётся догадываться о том, что означали слова «светлая певица». Возможно, певица была блондинкой? Или её ярко освещали софиты на сцене? Или её искусство было духовно чистым, пробуждавшим светлые мысли? В этом и есть смысл театра абсурда, когда зрители разгадывают хитросплетение слов и придают им смысл, который для каждого может быть своим. Что же должно присутствовать в словах, чтобы с их помощью люди понимали друг друга?