Соблазны 1. Вера. Глава 16.

Прошло недели две после последних событий, уведших Вел немного в сторону от семьи. Природа по-прежнему баловала теплом и сочностью красок. Лишь ночами ветер доносил прохладу воды и приближение зимы. Дэниэль был весь в заботах и не доставал Вел следующим, третьим полетом телепортации, в свою «научную экспедицию», упорядочивал, усовершенствовал то, что постиг и, пробивал лбом дорогу в неизвестность, скрывая свои исследования собственного дома от всех. Вел понадеялась, что больше ему не понадобится, но ошиблась. Мужчины вернулись из трехдневной поездки, веселые, без повода, устроили праздничный ужин, за которым Дэн, наклоняясь к ней, сообщил:
- Вел, сделаем еще один бросок…
- Когда? – она решила не спорить, а просто исполнить просьбу.
- Да хоть завтра! Сегодня мне надо посидеть над важными бумагами.
- И насколько большой маршрут разработал? Сколько мест посетим? – совсем не восторженно, осведомилась она.
- Пока только одно. – заявил Дэн и переключил свое внимание к разговорам за столом.
- Значит – завтра. – повторила Вел, отодвинула приборы, допила и, бросив взгляд на мужа, ушла. Сама не поняла, почему в душе зародились сомнения, беспокоящие ее сердце.
- Гелио! – догнал ее Эд. – Что опять не так?
- А что так? – подняла она к нему глаза, остановилась буквально на миг и пошла дальше: - Это будет третий.
- Милая, для Дэна это важно!
- Я не спорю, важно, хотя и не понимаю зачем. Только, что-то мне не по себе.
- Хочешь, чтобы я отправился с вами?
- Нет! – замотала она головой, говоря искренне и откровенно. - Ты мне нужен здесь. – вздохнула. - Завтра, так завтра. Буду надеяться, что в последний раз.
- Я тоже. – он ее обнял, совсем не разделяя волнений. - А с другой стороны- это же практика!
- Чего? – Вел опять подняла к нему голову, сомкнула брови, вдумываясь в его слова, но не смогла сдержать сарказма: - Я работаю морским трамвайчиком?!
- У тебя нет настроения…. – предположил Эдгар. - Плохой день?
- Обычный! – махнула она на него рукой. - Не обращай внимание, возможно на меня так влияет застой. – Эда хлестнуло ее выражение, и он испугался, серьезно испугался:
- Вел! Давай поговорим.
- Давай! Вот только не о Дэне, не о том, как ему трудно, как мы обязаны помочь.
- Нет! Конечно не о нем! О нас.
- О нас? А что у нас не так?! – и снова испуг в глазах.
- Понятно! Я скоро. – Он ушел, совсем немного пообщался с детьми, заскочил к охране, перебросился двумя словами с отцом и, выведя машину, вернулся за ней. – Держи! – Достал из шкафа ее плащ.
- Зачем?
- Прогуляемся, подышим воздухом. – Вел послушно всунула руки в рукава, без энтузиазма пошла за ним.
****
Ев хоть и не прислушивалась к разговору, но слова мужа, сказанные сестре, зацепили. Дождавшись когда все разойдутся, не глянув на Дэна многозначительно, пошла в сад. Дэниэль догнал ее, набросил на плечи шаль:
- Кошечка! Чего грустишь?
- А есть чему веселиться? – не останавливаясь, не смотря на него, шла дальше.
- Поясни? – взяв за плечи, остановил и приподнял ее голову, обхватив лицо двумя руками.
- Дэн! Лучше не надо. Можно я помолчу, а то прорвет все наболевшее, тебе же больно будет.
- У нас все так запущено?
- А, по-твоему, у нас все на высшем уровне?! Я развлекаюсь сутками, муж – юморист профессионал, ни минуты без смеха!
- Потерпи еще немного. – попросил он.
- Немного…. Да я столько лет только и делаю, что смиряюсь. Только терпение-то мое, не безгранично!
Дэн промолчал. Они дошли до беседки. Ев забралась на парапет, соединяющий ограждение между колон, обняла ноги и смотрела на угасающий вечер, плавно оставляющий все события дня, под бархатное одеяло ночи. Дэн стоял позади нее и упрямо ждал пояснений. Не копался в себе, как делал первые годы их супружеской жизни, а упрямо ожидал ее разговора. Он даже не постарался загладить щепетильную неловкость в собственной душе. И Ев молчала, прекрасно понимая, что любые ее слова, останутся в воздухе, не проникнут к нему, сквозь завесу, так быстро выросшей, отчужденности.
- Ев! – наконец не выдержал он и присел рядом. Рука прошла от плеча до самой поясницы, все такая же горячая, волнующая, вернулась назад и Ев невольно склонила к ней голову. Из груди вырвался тихий вздох. Дэн прижался к ней головой: - Милая моя! Не надо огорчаться, все наладится.
- Когда?! – Ев развернулась, задев плечом его челюсть. – Я только и слышу: «все наладится»! А все только усугубляется! Ни я, ни дочь тебя не интересуем.
- Вот только так не надо! - сказал твердо, словно отметал ее чувства. - У меня могут быть личные проблемы?
- Могут. – согласилась Ев и даже кивнула в подтверждение.
- Я же не вешаю их на вас. – не унимался Дэн и тут она не сдержалась:
- Что ты говоришь?! Ах, какая же я не благодарная! Все соки из тебя выжала капризничая! Только попомни мои слова – вечно жить в таком…. В общем, надолго нас не хватит!
- Вас?! – переспросил Дэн. - Ты это кого имеешь в виду?
- Меня и Агнию. – не реагируя на его повышенный тон, ответила Ев и добавила: - Да и Вел, тоже.
- Ты так ставишь вопрос?
- Так, дорогой! Это не месяц и даже не год. Твоя надуманная депрессия чересчур затянулась. Дочери нужна здоровая семья.
- Ультиматум значит. – он вскочил, забегал, размахивая руками: - Компромиссов поискать не хочешь?
- Сколько можно? Я только этим и занимаюсь. Хочешь сохранить семью – ищи выход из тупика, в который ты сам себя загнал!
- Жесть! И это мой нежный и ласковый котенок.
- У кошек часто появляются коготки, когда их постоянно гладят против шерсти! Дэн, я сказала все и серьезно. Родители меня поймут, старшие тоже. Не прекратишь искать в себе недочеты – уеду. – он замер от последних ее слов, но еще не повернул головы, словно вдумываясь, не послышалось ли, а Ев уже не жалела его, продолжала, достаточно категорично: - Раз и навсегда. Ты меня знаешь. Уеду далеко и без адреса! Моя дочь не будет расти с отцом, полным комплексов. – Ее губы дрогнули, и он содрогнулся. На миг реально ощутил угрозу и то, что она говорила. Ев уедет. И он потеряет все: и ее, и ребенка. Но слов не было, как не было больше и оправданий. – Сожалею, что обеспокоила своей назойливой откровенностью. – Она спрыгнула, собралась пройти мимо него, тем самым прекратив дальнейший разговор и давая понять, что путь открыт, но Дэн, схватив ее за руку, не отпустил. Обнял ее крепко, так, что она еле дышала, уткнулся в макушку:
- Никоим образом… - прошептал он, омрачено задумался, подыскивая нужные слова. – Я не хотел довести до этого. Сожалею, что тебе все это пришлось пережить, а тем более говорить. Не хочу бросать на ветер пустых обещаний. Буду делать все возможное, чтобы исправиться. Позволь мне только закончить начатое предприятие.
- Я разве препятствую?
- Нет. Но как-то все не правильно…
- Ты можешь заниматься всем, чем хочешь. Свободу твою никто не ограничивает. Хочу, чтобы ты понял – я говорила только о семье. Ее не было у нас последние два года! Именно этого я больше переносить не хочу! На сегодня достаточно, я устала. – Но кольцо его рук не слабло. – Дэн! Я хочу в дом.
- Побудем немного, пожалуйста! Дай мне наполнить легкие воздухом.
- Мне холодно. – все так же держа ее, он сел на скамью и сгреб ее в охапку, согревая раскаленным телом от огненно-горячего сердца. Ев разглядела его глаза – полные вины, но не спешила сдавать позиции. Дэн был ей дорог, до сих пор любим и желанен. Свершить все ею сказанное – убить часть себя, а именно этого она не хотела, но вынуждена была пойти на крайние меры. Проглотив слезы жалости, и не только к себе, напомнила: – в самом-то деле, не лето. – слегка раздвинула, в легкой улыбке, красивые, подчеркнутые блеском губы, осознавая, как он задержал на них свой взгляд. И Дэн, как кролик, под властью гипноза, потянулся к ним, сначала робко прикоснулся, затем чуть смелей и вошел во вкус…
****
«Ее глаза. Какие глубокие и такие грустные глаза…. Что же Дэн творит! Когда Он вернется?!!!! Сколько боли и отчаянья в этих бездонных, небесно голубых глазах!»...
И Эд написал то, что долго созревало в нем – музыка, словно вырвалась у него из груди, разлилась весенней грозой, застучала капелью и добавила многоголосье колокольчиков. В ней не было каминного огня, в котором потрескивают дрова, хруста снега и завораживающего перелива сосулек, как в предыдущих мелодиях. Как не было и танца снежинок, руководимых метелью, что нет-нет да проскальзывали в той, другой музыке, написанной для жены. Это была полная, ранняя весна, еще прохладная, но уже завладевшая миром. Слова пока отсутствовали, но были уже на подходе, добрые, ласковые, обнадеживающие. Он лишь слегка подкорректирует, удалит порыв влюбленности, как унял свою тягу к ней. Еще немного и он подарит, отдаст, вознаградит Ев, как умеет. За то, что разглядел в ней, случайно, скрытую от всех, ранимость. За то, что нашел в ней себя, нового. И, конечно же, за то, что ей пришлось пережить, в эти последние, годы, с заблудшим, в трех соснах, братцем. Последний аккорд не стал точкой. Он больше напоминал многоточие, но Эд ничего не стал исправлять. Собрав все воедино – устыдился. Не сочтет ли жена за измену? Потом отбросил эти мелкие, никчемные для него мысли, пробежался по партитуре, пару раз глазами и решился воспроизвести, отдать на совесть рояля, чтобы тот, озвучил его, Эдгара мысли и донес до его же ушей. Рядом никого не было: Вел за извозчика у Дэна, Ев укладывала детей, а возможно уже и на своей половине. Отец повез Вилен в театр.
Постучал по клавишам, сначала поверхностно, не нажимая ни на одну из них, затем осмелел и выложил все свои чувства…
Маленькая, легенькая рука легла на плечо, а затем и губы коснулись затылка:
- Красиво! По-весеннему. Как жаль, что не для меня. – совсем тихо сказала Виен, прямо ему на ухо. Эд вздрогнул и перестал дышать, пока не расслышал. – Разрешаю мной прикрыться, если Вел спросит.
- Это для ЕВ. Ей так грустно последнее время. – взрослый мужчина, старше своей мачехи, своей любимой тещи, а еще больше, самого близкого друга, оправдывался как мальчишка, пряча глаза.
- Так я поняла. – подбадривая, весело заявила Ви. - Правда, очень красиво. Не скажу, что грандиозно или шикарно. Допустим для сочинения в мою честь. – обошла, облокотилась локтем о рояль и положила на поднятую руку голову, улыбаясь: - Высокие слова оставлю для другого случая, но по-взрослому, правда.
- Вы уже вернулись? – смутился он и постарался перевести тему.
- Так время к полуночи. – ответила она и повернула голову в пол-оборота, указывая на большие напольные часы.
- Что?! Вел!....
- С ними все в порядке. Не тревожь напрасно Ев, своими фантазиями, возможно она заглядывает к тебе пока моего младшего зятя нет рядом. – усмехнулась. – Мои слова прозвучали не совсем порядочно. Ты же понял, что я имела в виду твою голову? – Эд кивнул. – А наши археологи скоро прибудут. И спокойной ночи! – подошла, поцеловала в макушку, благо он сидел, не пришлось наклонять его голову, и пошла дальше, застучала каблучками по мраморным ступеням. Эд так и сидел, не поднимая головы:
- Я дождусь ее.
- НЕ сомневаюсь. – крикнула она в ответ. - Увидимся утром. Эд! Она действительно красива!
- Как твои дочери. – улыбнулся, выпрямился, расправил плечи.
- Я бы сказала – внучки. – Виен махнула рукой, склоняясь немного вниз, его не увидела, зато услышала четко мысли, скорее всего посланные специально для нее.
А Эд еще раз покраснел, взъерошил свою шикарную шевелюру, закрыл крышку рояля и пошел в свою часть дома, насвистывая то, что только что написал, будучи совершенно уверенным, что именно туда вернутся парящие по времени.
****
Этот «полет» получился самым плодотворным. Очень маленького росточка старушка жила на краю деревни, у нетронутого нуждами людей леса. Вокруг ее избушки, в сенях и по комнате, единственной, с низким потолком, были развешаны связки сухих трав и соцветий. Баночки, горшочки стояли повсюду. Вел сидела в уголке, опьяненная ароматами, слушала их тихие голоса и пила вкуснейший травяной чай. А Дэн никак не мог наговориться с этим чудом древности. Говорил и говорил, слушал внимательно и опять говорил. Порою начинал спорить, взмахивая руками, добавляя словам жестикуляции. А бабушка тихо его осаживала. Затем они варили, смешивали всевозможные травки, толкли их в деревянной ступке, заливали… и так бесконечно. Вел ушла в себя, не в силах постигать то, что ей не дано. Смотрела на Дэна и думала, как же он легко входит в доверие к людям. Она уже сбилась со счета, сколько дней она спит на твердой лавке. И как у этого «Одуванчика» хватает сил общаться с Дэном, без сна и практически еды. Хотелось на волю, хотелось домой. Но сдерживала себя, воспитывала силу воли, обуздывала жгучее желание взять его за шкирку и вернуться в нормальное русло их собственной жизни. За окном, скорее схожим на щель, темнело. Сосны отбрасывали пугающие тени. А не ведомые ей звери подавали голоса. Выйти боялась. Да и не было тех условий, чтобы выходить. Разморенная выпитым, уснула. Очнулась от плача и стона – принесли ребенка. Дэн внимательно осмотрел его, возвышаясь над всеми своим ростом. С легкостью поставил диагноз, но развел руками, твердя, что нужна операция, а он не взял инструменты. Старушка же, отстраняя его, что-то нашептывала, поила и опять шептала над ребенком. Колдовала с травами, не переставая говорить себе под нос. Ребенок уснул. Она накрыла его самотканой материей и, просунув руки под нее, закрыла глаза. Вел боялась пошевелиться, хоть все и онемело в неудобной позе. Наконец старушка вымыла руки, насыпала порошок в тканый мешочек, по переставляла, на полочке баночки, выбрав одну, все вручила родителям и выпроводила за дверь.
- Можно и домой! – словно объевшись «до не могу», пробрался к ней Дэн, согнувшись в половину из-за невысокого потолка. Выбрались, расправили косточки.
- Милок! – окликнула его бабушка и Вел снова осталась одна, перед пугающим лесом, а возвращаться внутрь не хотелось. Боялась, что Дэн увидев ее, опять найдет чем допытывать женщину. На ее радость, он появился сразу, с подарочком в руках:
- Трофей! – похвастался он.
- Еще бы! Перед тобой никто не устоит, Казанова, ты наш. – отозвалась Вел.
- НЕ правда, ты же устояла! – сказал спокойно, а Вел словно окатили ледяной водой.
- Да ладно! Можно подумать с твоей стороны были проявления.
- Уууух ты! Попробуем?! – Он подхватил ее как пушинку, крутнулся и, поставил на землю, держа за талию и светясь счастьем.
- Стоять! – скомандовала Вел. – Фиксируем это настроение и домой!
- Ну, вот! А обзываешься…. – не убирая руки с ее пояса, второй нежно поправил прическу, провел по плечу, заглядывая в глаза.
- В душ хочу, переодеться и прочее! – оправдывалась Вел своей резкости, не отстраняясь от него.
****
Эд мотнул головой и машинально сделал шаг назад – яркий свет направлялся прямо на него. Их прозрачное видение материализовалось, тут же раздался голос брата:
- Вы не представляете! Она варит почти такое же зелье, что и я! Еще бы два цветочка и, половина ее пациентов жила бы в наши дни! – Вел под его разглагольствования, чмокнула мужа и направилась в спальню.
- Ты куда? – спросили оба.
- Смыть пыль веков. Вы тут болтайте, я сыта всеми этими байками. – Дэн, кивнул ей в ответ, завладел вниманием брата, не спеша удалиться:
- Это же надо! Столько столетий прошло…
- Почему ты не думаешь, - крикнула Вел, - что кто-то из ее сородичей основатель нашего Рода?
- Нет! Я знаю всех! Тут даже сомнений нет. И потом, я специально пошел этим направлением… – Дэн говорил громко, чтобы она могла его расслышать. – Да, умна старушенция! Я бы сказал – умище! Ты видела, видела?
- Да! – ответила Вел, выглянув. – А ты не хочешь, проявить свой восторг, в другом месте? – и закрыла дверь в ванную.
- Я вам случайно не мешаю? – спросил Эд, крутя головой от одного к другой. – Вы как-то слились. Брат! Я, конечно, понимаю твой азарт, даже разделяю, но ты на часы смотрел? Тебя никто не ждет?
- Да, да! Сейчас пойду. Прости, хотел с тобой поделиться.
- Ой, ли! – помотал головой Эд. - И еще…. – он серьезно посмотрел на Дэна. - Надеюсь это все?
- Даже не сомневайся! Спасибо! И Вел передай, нижайший! – склонился в поклоне.
- Утром передашь. А теперь – выметывайся! – Эд практически выставил его за дверь. Но Дэн не обиделся, подпрыгнул и полетел к себе. Всунул нос в детскую, умилился безмятежностью спящей дочери, тревожить не стал даже поцелуем. Насладился посапыванием и двинулся дальше. Открыл дверь. Его встретила полная темнота, нигде не горел даже ночник. Разулся у двери, тут же бросил обувь, чтобы случайно не наделать ею шума и пошел в ванную. Набрал воды и улегся, листая маленькую книжицу, с каракулями вместо привычного письма.
- Да! – бормотал он, листая. - Захочешь, не разберешь! Будет чем заняться на досуге.
****
- Ууууу! – потянулась Ев и заметила мужа, прежнего - улыбающегося и с огоньком в глазах. – Глаза проснулись, голова – вроде бы тоже, а вот тело требует пробуждения.
- Значит, ему надо помочь. – поймал он ее пальчик губами, слегка прикусил.
- Аааиии! – растянула она свои мышцы, отвернувшись от него. – Даже не знаю, что и сказать. – и, прикрыв глаза, замерла, давая организму самому разобраться в себе.
Однако его теплая и властная ладонь, уже скользила по изгибу бедра, очертила стройность талии, увлекая за собой податливую ткань сорочки, замерла на мгновение, над тоненькими, ощутимыми сквозь папиросную кожу ребрами, и взлетела выше. А жгучие и жаждущие губы, уже исполняли предложенное им, минутой ранее, «меню»…