Владек Шейбал

Глава двадцать пятая
Ясное тепло утро радужно встретило гостей в токийском аэропорту. Регистрация на таможне, выдача чемоданов прошло на редкость быстро, и вот они уже ехали в лимузине к императорскому отелю Хирохито в центральном районе Гиндзы. Отель поражал не столько роскошью, сколь необычной формой в виде креста, что защищало его во время землетрясений. Владислав и Алан с восторженным выражением лица вошли в главный вестибюль, где их с приветливой улыбкой встретил портье. Владислав поразился невообразимой чистотой японского общества - тут было идеально все, вплоть до мелочей: до блеска натерт пол, на мебели ни пылинки, весь персонал в кипенно-белых рубашках и таких же белоснежных перчатках, в воздухе витал душистый аромат цветов и восточных благовоний. Сказка.
- Господа, ваши номера на четвертом этаже, - с поклоном сказал один из работников отеля на прекрасном английском языке.
Их провели в уже забронированные номера. предоставив немного времени на отдых. Влад был слишком уставшим, слишком подавленным, от былой радости не осталось и следа, умерла мать и он чувствовал всю дорогу, как оборвалась последняя связывающая нить, теперь он остался один - один во всем мире.
Номер оказался большим, по-европейски роскошным: огромное окно, два глубоких кресла и диван, большое зеркало над столом, просторная кровать под зеленым альковом. Переодевшись в домашний халат. он принял ванну, нежась в горячей воде и вдыхая аромат шампуня. Чуть приподнявшись, Владислав массажными движениями принялся растирать покрасневшие, опухшие от долгого путешествия лодыжки, причинявшие в самолете ноющую боль. Теперь, когда он стал чистым и отдохнувшим, то смог со свежими мыслями оглядеть весь окружающий, неведомо-новый мир. Окно открывало вид на оживленную улицу Токио, небоскребами, рекламными вывесками и толпами спешащих людей напоминающий больше Нью-Йорк, нежели традиционный азиатский город. Телефон, стоявший на тумбочке, громко зазвонил - менеджер из производственного офиса сообщил, что завтра Владиславу предстоит сделать прическу для фильма и примерить костюм - отложить дело никак нельзя, более того, офис выдаст артисту определенную сумму денег на карманные расходы - на первое время; никто не спросил, не поинтересовался, каким был полет. Влад только и мог сказать: хорошо или спасибо, об одном лишь попросил - деньги менеджер должен передать прямо в номер в течении тридцати минут. Он никогда не любил работать с американцами, вот потому и решил на сей раз немного покапризничать - они нуждались в нем больше, чем он в них, хотя, кто такой Влад сказал бы отец: шутка, просто шутка.
Улегшись в кровать, Владислав принялся читать-перечитывать свою роль, то и дело устремляя взгляд на потолок, дабы быть уверенным в самом себе на съемочной площадке. Его репетицию прервал стук в дверь - то оказался высокий приветливый человек из кинокомпании, принесший деньги в иенах, а также список цен на продукты и напитки в Токио.
- Спасибо большое, - учтиво проговорил Владислав менеджеру.
Когда тот ушел, в номер позвонил Алан. Бодрый голос друга сообщил, что завтра им предстоит сняться вдвоем в сцене, а потому необходимо перед работой как следует потренироваться.
- Заходи ко мне прямо сейчас, - проговорил Влад, радуясь тому, что вдвоем им будет проще выучить диалоги.
Через пять минут Алан был уже в номере Владислава,протянув тому тарелку с двумя персиками.
- У тебя такая красивая комната, - без всякой зависти проговорил Алан, осматривая обстановку, - у меня почти такая же, только без алькова и дивана.
Он достал из кармана лист с диалогами и маленький магнитофон. Влад рассмеялся, проговорив:
- Я тоже всегда записываю свою речь для прослушивания - так легче запоминать.
- Ну что же, приступим к репетиции, завтра тяжелый день.
В течении трех часов они обговаривали фразы, то читая по листку, то стараясь говорить наизусть. Алан, немного скромный и забывчивый, полностью положился на друга, с которым разработал только им двоим понятные жесты с помощью пальцев, но так, чтобы никто не заметил: ни режиссер, ни будущие телезрители: Влад поднимает указательный палец немного вверх - значит, повысит голос, палец вниз - понизить.
На следующее утро в номере зазвонил телефон. Все еще находясь между сном и явью, Владислав на ощупь поднял трубку, хриплым голосом проговорил: "Алло". На том конце провода добрый мужской голос сообщил:
- Мистер Шейбал, будьте готовы, скоро за вами приедет машина.
- Когда? - переспросил Влад, окончательно проснувшись.
- В течении получаса, просим вас не опаздывать.
Положив трубку, Владислав глубоко вздохнул, ему не нравилась работать с американцами - те делали все быстро, не давая возможности артистам отдохнуть, но он сам согласился на эту роль ради приличных денег и отныне стоит терпеть. Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, он спустился на первый этаж. Расторопные японцы, все также кланяясь с улыбками, предложили чай, но Влад отказался - с минуты на минуту подъедет автомобиль. И только стоило ему об этом подумать, как портье сообщил, что шофер уже поджидает на улице. Первая остановка была у салона красоты, где нужно было сделать прическу. Парикмахеры по виду уже ждали его прихода и, улыбнувшись с поклоном, пригласили присаживаться в кресло. Помимо японских сотрудников, там работала еще американка - молодая леди с серьезным лицом, которой довелось стать личным стилистом артиста.
- Что вы будете со мной делать? - заигрывающим дружелюбным тоном спросил Влад, пристально оглядывая девушку в отражении.
- Мы выкрасим их в черный цвет, а затем завьем.
- Как ваше имя, мисс? - поинтересовался он.
- Бренда. - молвила та несколько смущенно.
- А я Владислав Шейбал.
- Я вас знаю, видела пару раз в фильмах.
Больше спрашивать ее Влад не стал, так как Бренда принялась за работу, хотя сама фраза "про пару фильмов" остро кольнуло его в грудь, задев скрытое самолюбие. Как так "пару фильмов", кричал его разум, если он, не жалея себя, играл без перерыва в десятках кинокартин, но больше - в театре? В конце концов, принялся он успокаивать сам себя, девушка еще слишком молода и у нее не было возможности посмотреть все фильмы в его участием.
Через полтора часа после всех мучений с покраской, бигудей и сушкой под горячей струей воздуха Владислав взглянул на свое отражение в зеркале, еле сдерживая смех. Всю жизнь его темные волосы, обрамляющие смуглое лицо, были прямые, негустые, а теперь его голова походила на взъерошенный одуванчик - только черного цвета.
- Вам нравится ваша прическа, мистер Шейбал? - вежливо поинтересовалась Бренда.
- Да, очень... спасибо, - с улыбкой ответил тот.
Сейчас предстояло вновь вернуться в отель, машина ждала у входа, но Влад наотрез отказался садиться в автомобиль, предпочтя прогуляться до Хирохито пешком, благо, он запомнил обратный путь.
- Но как вы пойдете в таком виде, с такой прической? Над вами будут все смеяться, - озадаченно воскликнула Бренда, всплеснув руками.
- Мне все равно, - равнодушно ответил он. "Я прошел в жизни через такой ад, что меня более ничего не трогает", - хотелось добавить к ответу, но Влад промолчал, толкнув дверь. Волна горячего воздуха японского лета обдала его лицо. Вытерев мокрое лицо носовым платком, Владислав упрямо зашагал по улице, не обратив внимание на своего водителя. Как и предупреждала Бренда, японцы с нескрываемым любопытством глядели в его сторону, несколько молодых людей обменялись между собой словами - скорее всего, с нехорошим смыслом, и засмеялись. Однако, Владислав продолжил свой путь, он не понимал японскую речь и ему было все равно, что местные жители думают о нем.
В отеле - и вновь не было ни малейшей минуты на отдых, Влада повезли в токийскую киностудию для примерки костюма. Комфортный автомобиль несся по главному проспекту Гинзы, а Владислав с затаенным восхищением оглядывал мелькавшие высокие небоскребы и маленькие азиатские лавочки, современные торговые центры и традиционные японские рынки, где можно было приобрести все, начиная от палочек для еды и заканчивая кимоно, а также подешевле купить свежую рыбу и фрукты из местных садов - много лучше магазинных. Такое сочетание запада и востока, европейской и азиатской культур видел он в Токио, одном из самых крупных, густонаселенных городов мира.
Вскоре проспект кончился и машина свернула налево, позади остались торговые центры, здания офисов и жилых домов, их взору открылись высокие широкие ворота киностудии, которые отворились сами собой и автомобиль поехал дальше по ровной дороге к главному зданию. Владислава раздирало любопытство, он вспомнил свой первый опыт в британском кино о Джеймсе Бонде, тогда он также вот ехал в машине на территории студии, а со всех сторон, сменяя роскошные декорации, являлись удивительные миры: Средневековье, дикий Запад, корабельная гавань, дворцы, водопады. Влад поражался изобилием сцен, но ныне, за столько лет привыкнув ко всему, объездив полмира, с машинальной улыбкой осматривал актеров и членов массовки в национальном кимоно, в самурайских доспехах. Вдалеке щипали траву стреноженные высокие лошади, которых готовили для съемок в "Сегуне". Миновав еще одни ворота, машина остановилась. Водитель указал на отдельный отсек большого здания, сообщив, что там находятся примерочная и гримерная. Владислав отправился туда, горя нетерпением увидеть свой наряд капитана, который, если судить по книге, выглядел великолепно. У входа артиста ожидал секретарь производственного отдела, он учтиво поклонился и велел следовать за ним. Влад только хотел было шагнуть на порог, как японец, немного смутившись, указал на его обувь, сообщил:
- Нужно разуться.
И только тогда артист заметил в углу груду ботинок, туфель, он ненароком вспомнил жизнь в Кременце - и там русские, украинцы тоже разувались при входе в дом: должно быть, то явная необходимость, чтобы не нести грязь в дом, а здесь, в Японии, обычай снимать обувь имеет схожий смысл как и у славян.
Секретарь, ведя его по длинному светлому коридору, пояснил:
- Когда вы идете по улице, вся грязь, а вместе с ней и злые духи земли прилипают к подошве, но, приходя домой, нужно переобуться. дабы зло не пробралось в жилище.
- Я провел детство в западной Украине, живя бок о бок с русскими и украинцами, они тоже всегда снимают уличную обувь, оставляя ее у порога.
- Интересно, а я-то думал, что данный обычай есть только у нас. А вы сами кто по крови?
- Армянин.
Секретарь резко остановился, широко раскрытыми глазами оглядел Владислава с ног до головы, будто видел перед собой не человека, а непонятное существо, немного подумав, проговорил:
- Простите, я... я не слышал о таком народе.
- Ничего, - махнул рукой Влад, смеясь про себя над реакцией японца.
Они вошли в отдел костюмов, со всех сторон их окружали большие зеркала и сладкий запах восточных благовоний. Владислав почувствовал себя как дома:так спокойно стало у него на душе. Ему показали его костюм: свободные коричневые брюки, черная рубаха с широкими рукавами и коричневыми клапанами, широкополая шляпа. Одежда была выполнена лучшими мастерами из натуральной шерстяной парчи в лучших традициях Средневековья. Примерив все, Влад критично оглядел себя в зеркале, оставшись доволен: костюм сшит по размеру, но до чего тяжелый, словно рыцарские доспехи.
- Вам нравится? - спросила мастерица.
- Это удивительная работа! - воскликнул он. - Только очень уж тяжело.
- Ничего, привыкните, - она немного поправила брюки и один клапан на рубахе.
Когда с примеркой было покончено, Влада привели в гримерную, там ему укоротили волосы и отпустили. Шагая босиком по холодному от кондиционеров полу, а позже выйдя вновь на улицу, залитую жарким солнцем, он ощутил саднящую боль в горле. Только бы не заболеть, подумал про себя, зная, что после плена легко подхватывал даже самую малую заразу, мучаясь неделю с высокой температурой. Кто-то из стилистов позвал его в кафе пообедать перед началом работы. Владислав пришел в столовую и вновь увидел у входа большую груду обуви. Он научился за короткое время нескольким японским обычаям и без лишних слов разулся.
Сама столовая оказалась много просторнее, чем он предполагал. Официантки в белых блузках и черных юбках бегали от столика к столику, принимая заказы. Вдруг до его уха долетел знакомый голос, зовущий его по имени. Влад обернулся и заметил Алана, махавшего ему рукой. Алан сидел с двумя актерами: Дэмианом Томасом, игравшего роль отца Алвито, и Джоном Ризом-Дэвисом в исполнении роли Васко Родригеса. Оба высокие, черноглазые и черноволосые - совсем не похожие на европейцев, они учтиво поздоровались с Владиславом, уступив ему место. Вчетвером заказав традиционный японский обед, они заговорили о предстоящих съемках.
- Ты еще не знаешь, сколько выдержки тебе потребуется в скором времени, - пояснил Дэмиан, попивая чай, - на съемочной площадке Джерри Лондон невыносим, однако, и его стоит понять: он торопится, весь горя желанием увидеть на экране свое творение.
- Неужели? - спросил Владислав. - А мне он показался довольно учтивым джентльменом.
- За пределами киностудии, - добавил Джон и усмехнулся.
Влад посмотрел на них, на их костюмы, спросил:
- Ваша одежда тоже тяжелая?
- Да, - ответил Дэмиан, - из офиса мне сказали, будто эту ткань изготавливали специально для нашего сериала по средневековым обычаям.
К ним подошла молодая девушка, поклонилась.
- Мне лапшу и суши, - заказал Владислав обед, ткнув пальцем в меню.
Остальные засмеялись его выбору, так как все еще не привыкли к японской сырой еде.
- Влад, ты уже превращаешься в японца, - с улыбкой заметил Алан, дружески похлопав его по плечу.
- Да, здесь по-иному нельзя. В одном из ресторанчиков я приметил, как они едят суп.
- И как?
- Громко хлебают, а позже едят лапшу.
- Ужас, - проговорил Джон, явно не горя желанием прикасаться к таким обычаям, которые в Англии сочли бы верхом бескультурья.
После обеда был объявлен сбор артистов, помощников и статистов у съемочной площадки. Поторапливаясь, Владислав попросил бармена наполнить термос чаем с молоком и сахаром. Бармен сделал такое лицо, словно проглотил кислый лимон, однако исполнил просьбу артиста, сказав за его спиной подошедшей официантке: "Эти иноземцы совершенно не понимают толк в чаепитии. Представляешь, этот человек пожелал чай с сахаром и молоком - даже животные такое не пьют".
На галере, стоявшей посреди большого бассейна, было не протолкнуться. Свет, камеры, люди из съемочной группы исполняли приказ режиссера. Тот окриком подгонял опоздавших, не давая никому передышки. Последним с термосом в одной руке и бутербродами в другой пришел Влад. Все украдкой глянули на него, затем перевели взгляд на Джерри Лондона. Джон Риз-Дэвис придвинулся к нему, шепнул на ухо:
- Зря ты принес с собой перекус, наш режиссер будет очень не доволен.
- А, пусть себе, - отрешенным голосом проговорил тот, - я не собираюсь мучить себя голодом ради кого бы то ни было.
Джерри Лондон видел. что Владислав пришел не с пустыми руками, но ничего не сказал: время поджимало, нужно торопиться. Камера, мотор... И вот новая сцена на галере после "победоносного боя". В уютной роскошной каюте за длинным столом сидят Владислав - капитан Черного корабля, Дэмиан - католический иезуит, Алан - кардинал церкви, Тосиро Мифунэ в роли Торанаги с переводчицей Марико, ведут диалог, как следует по сценарию и книге, когда герои договаривались о поставке оружия и строительстве собора. Вдруг Тосиро резко оборвал диалог, подозвав своего агента, долго ему что-то объяснял, время от времени указывая в сторону Владислава. Никто из европейцев ничего не понял, а Влада пробрал холодный пот: что, если знаменитый японский актер откажется с ним играть, тогда режиссеру придется искать замену на роль капитана, ибо он не захочет рисковать таким проектом ради Владислава. Но когда агент улыбнулся и перевел, все облегченно вздохнули и даже рассмеялись. Оказалось, Тосиро хотел, чтобы Влад все то время смотрел в его сторону своими необычайно большими глазами - этот взгляд придаст японскому актеру силы доиграть роль до конца. Владислав искоса глянул на Алана, сидящего от него по правую руку, тот слегка улыбнулся, как бы говоря: я же сказал, что все будет хорошо.
Съемки продолжались до позднего вечера, а ранним утром в шесть часов артисты вновь собирались в киностудии для последующих съемок.