16+
Лайт-версия сайта

Тень Тайного Агента-2

Литература / Романы / Тень Тайного Агента-2
Просмотр работы:
16 октября ’2020   17:56
Просмотров: 6453

(22 января 2015г.)
Тень Тайного Агента.
(Роман)
Часть2.

ГЛАВА 1.
Капитан Грэг очнулся на твердой лежанке. Вверху белым куполом плыл потолок. Его легкие впитывали свежую смесь газа, состоящего из большого процента озона. Легкие постепенно наполнялись кислородом, кровь очищалась от яда. Мозги начинали полноценно работать, восстанавливая сознание. События последнего дня постепенно всплыли в памяти. Капитан понял, что он в госпитальной палате интенсивной терапии и что от этих воспоминаний ему больше не отвязаться.
Где-то рядом работал прибор снабжения маски кислородом. Он напоминал о себе только легким жужжанием. В палату вошел посетитель в белом комбинезоне. Он сел рядом с Грэгом. Грэг не открывал глаза. Ему все еще было тяжело это сделать. Когда он приоткрыл тяжелые веки в очередной раз, то понял, что сделал это зря. Перед ним, улыбаясь во весь рот, сидел полковник.
-- Да-а, брат, ну и траванулся же ты. Проклятые аборигены. Они до сих пор используют ядовитые газы психотропного действия. Эти вещества уже как сто с лишним лет сняты с производства. Применялись еще во Второй Мировой войне. Иприт – слышал о таком газе? Надолго выводит организм из строя, тяжело воздействует на психику и нервную систему, вызывает расстройства головного мозга и галлюцинации.
Капитан только следил за полковником глазами. Он вспомнил курсанта, окровавленный снег под ним, безжизненно бледное лицо Ника и тут же, как насмешка над всем происходящим, усмехающаяся гримаса полковника. Энергия и жизнелюбие было написано в каждом ее желваке. Капитан невольно стиснул кулаки. Потом, собрав силы, прошипел:
-- Полковник, я подаю рапорт в отставку.
-- Что вы, капитан! Вы еще не пришли в себя.
-- Я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы принять и оценить собственное решение.
-- Ну, что вы, голубчик. Вы сначала поправьтесь, подумайте на трезвую голову. Ведь у вас же отравление мозга. А потом мы еще с вами повоюем... А, пока, не буду вам мешать.
Полковник сделал угловатой пятерней «пока», улыбнулся, как девушке на свидании и исчез за белой стеной палаты.

-- Ну и подставил же он нас. Я бы лучше девку оставил живой вместо этого правдолюбца. Готов даже своими орденами и званиями пожертвовать. Эта бестия принесла бы нам куда больше пользы своими способностями. И ее склонить проще к сотрудничеству.
-- А, все таки, полковник, я выиграл пари. Она же выстрелила.
-- Выстрелила да не попала.
-- Ну, у всех бывает.
-- На таком расстоянии – не бывает.
-- Неопытному курсанту можно.
-- Ладно, будем считать, что ничья. Награды делим поровну, как и прежде. А то вы и меня готовы под маузер подставить, майор.
Полковник криво улыбнулся. Потом так же иронично вспомнил:
-- Так вы представляете, майор, этот индюк собирается уходить в отставку. Смерть юнца, видите ли, его раздосадовала. Мало он такого всего видел? Этак, если каждый из нас по всякому поводу в отставку будет подавать, так и воевать будет некому.
-- Ох, не видать ему генеральских погон...
-- Ему не видать, однозначно. А нам? Из за таких, как он и другие страдают.
-- Постойте, полковник. Мы действительно можем пострадать. Никак учуял чего, шельмец. Приструнить бы его.
-- В отставку ему никак нельзя. Он выйдет из под нашего контроля. Его придется ликвидировать.

Третьи сутки Грэг не мог выйти из комы после отравления. Им, то овладевала паника, вышедшая из подсознания прежних боев. То истерический припадок слез. По ночам снились кошмары. Все препараты были бессильны против силы подсознания. Он видел еще и еще раз один и тот же сон.
Лицо Ника. Оно было живым. Ясные синие глаза, такие же, как таежное небо в ясную погоду. Потом видение резко сменялось огнем и в нем опять это мертвенно бледное лицо курсанта. «Ни-и-ик!» -- кричал капитан и тут же просыпался. Его не покидало то чувство, что именно он виноват в его гибели. И еще какое-то странное предчувствие. Последний сон просто таки свел его с ума. Ему опять и опять снились те последние события на пункте обмена пленными. Но на этот раз мертвые глаза Ника открылись. Нет, они не были ужасными. Они были... глазами Лики. Такими же чистыми и светлыми, только подчеркнуты фиолетовыми ресницами и четкими дугами бровей. На губах золотистая помада с фиолетовым сиянием. Вдруг помада начинала синеть, ее блеск пропадал. Губы переставали улыбаться ему и опять становились бледными, как снег. Лика закрывала глаза. Это опять был мертвый курсант.
Грэг вскочил с кровати в безумии. Он схватился обеими руками за голову, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. Нет, только не сумасшествие. Мне нельзя поддаваться предчувствиям, иначе, я сойду с ума. Необходимо как можно раньше вставать на ноги и продолжать действовать. Физическое состояние капитана уже позволяло сделать это.
ГЛАВА 2.
Капитан медленно встал с кровати. Он знал, что может помочь ему успокоить нервы сейчас. Старый проверенный способ. Грэг нажал сигнал вызова. В палату вошел постовой в белой одежде. Капитан хлопнул дежурного по плечу, как старого друга:
-- Послушай, выручи. Принеси сигарет на ментоле... Успокаивающих... Пожалуйста!
Постовой стоял неподвижно целую минуту. Он ворошил в голове кипу программных слов. Потом выдал нужный ответ:
-- Сигарет с ментолом нет в ассортименте.
«Ах, тут биороботы дежурят!» – в отчаянии подумал капитан.
-- А, может, за зданием есть. Я тебе коктейля согрею за это. Посидим, поговорим...
Постовой однотонным голосом опять произнес:
-- За здание выходить не велено.
-- Ну, может, хоть спирту глоток!
-- Спирт есть в ассортименте. Для гнойных и мелких ран. Где у вас рана?
-- На ноге. Вот. Гноится.
Капитан показал недавно зарубцевавшийся шрам.
Патрульный робот вышел и вернулся вновь с бутылочкой и белым тампоном. Он обмакнул тампон в спирт и хотел помазать шрам капитана, но тот запротестовал:
-- Я сам.
-- Это моя работа.
-- Давай флакон подержу.
Капитан быстро выхватил флакон и плеснул его содержимое в стакан, стоящий на прозрачном столике. Патрульный не мог понять его действий, поскольку жидкость не выделялась в свете серебряного светильника. Он просто скрылся за стеной палаты.
«Ну, вот, так-то лучше, -- подумал капитан.»
Он нашарил в стене дверцу. Та открылась от тепла его руки. Капитан взял успокаивающий эликсир и витаминный коктейль. Смешал все три жидкости в стакане и выпил залпом. Необходимо было прийти в себя и проанализировать все. И события минувших дней, и свои предчувствия, и даже, кошмарные ночные видения.
Когда спасительная жидкость теплом разлилась по всему телу, капитан смог рассуждать. Курсант должен был выстрелить в него. С такого расстояния не промахнулся бы даже пятилетний ребенок. Значит, он сделал это нарочно, это факт. Кто же его заставил сделать это? Тот, кто убил курсанта, впоследствии. Капитан напряг свою фрагментарную память. За долгие годы службы он научился прятать многие события, заснятые на извилинах своего мозга, как на файлах. Он вспомнил. Перед тем, как обернулся к упавшему Нику, молния лазерного луча сверкнула у него перед глазами, откуда-то из далека. Стреляли со стороны лагеря новобранцев. Было совершенно понятно, что все эти замыслы принадлежат руководству. Значит, опасность для капитана теперь была на каждом шагу. Немедленно подать в отставку! Нет. Таким образом, капитан будет представлять опасность для руководства куда более сильную. Ведь он выйдет из под их контроля. Капитан мог поручиться за то, что он в таком случае не успеет дойти до аэрофона. Не говоря об обратном пути в тыл. Нет, он хитрее. В отставку подавать не будет. Он затаится.
А, вот, что делать с кошмарами? Капитану некогда было расшифровывать их значение. Но относиться к ним пренебрежительно он тоже не мог. Не имел права. Астральная душа знает больше, чем физическое тело. Но, если бы капитана не мучили кошмары, он попал бы не только в астральное измерение. Его истинная душа сказала бы ему намного больше. И, все же, неуловимо тонкая нить связывала образ Ника и Лики. Неужели это одно лицо?! Мрачная мысль осенила капитана. Не может этого быть. Грэг вспомнил худощавое, всегда бледное лицо курсанта. Короткая стрижка его белесых волос. Неужели он некогда был роскошной барышней с округлыми привлекательными формами и длинными густыми волосами. Какого они были цвета, капитан не мог сказать. Они, то отдавал золотом, то червонной медью, то становились цвета морской волны или пражской сирени, в пасмурную погоду. Все зависело от ее настроения. И только глаза. Ликины глаза. И те, которые видел капитан перед собой в тайге в дни выполнения задания. Единственного их с Ником задания. Лицо Ника вновь встало перед капитаном, как живое. Бледная гладкая, как у ребенка кожа... Он никогда не брился. Говорил как-то, что не бреется из-за какой-то болезни, постигшей его в детстве. Тогда ему сделали пересадку кожи, и волосы с тех пор не растут на этой части тела вообще. Тогда они с капитаном весело посмеялись над этим незначительным недостатком. Но теперь, капитану было не до смеха. Как бы там ни было, а надо было вставать, объявлять себя здоровым и работать дальше.
Несколько дней капитан проводил тщательное обследование госпиталя, в который привезли Ника. Здесь же проходил лечение он сам. Он лично смотрел на каждого раненного, которого спасали. Перечитал все эпикризы и заключения врачей о поступивших в тот вечер. Но все труды были напрасны. Юноши по имени Ник не оказалось даже среди убитых. Капитан опять впал в отчаяние. Такого не должно было быть. Даже если он не выжил, врачи должны сообщить ему об этом. Ведь капитан Грэг числится его командиром. Мрачная догадка пронзила капитана. Его не довезли до госпиталя. Или же информация о нем была скрыта. Капитан мысленно попрощался с курсантом.

Лику поместили в палату для самых тяжелых. В тот же миг к ней и к десяткам, таких как она, было присоединено около тысячи спасательных трубочек. Реанимировался каждый нерв, каждый кровеносный сосуд, каждая клетка. Если мозг еще жив, то лечение стоит продолжать. Врачи сильно сомневались в том, что девушка без имени и документов выживет. Слишком слабые импульсы исходили от ее мозга. На ее «воскрешение» понадобилось много времени. У нее наблюдалась большая потеря крови. Около недели она лежала под аппаратами. Потом пришлось пересадить печень, пробитую лазером. Ее заменили такой же, синтезированной в контейнере. После этого кровеносные сосуды снова начала наполняться эритроцитами. Кровяное давление поднялось. Дела пошли на поправку.
Когда Лика смогла вставать, она осторожно достала свой камуфляж. Вытащила из него, запрятанную предварительно в подкладку, пластиковую карточку на имя Ника и заветное кольцо. Эти вещи могли многое рассказать о ней нежелательному лицу. Карточку сожгла в утилизаторе для отходов. Кольцо спрятала в тайничок в стене. Теперь она больше не курсант. Она – девушка без имени, потерявшая память. Необходимо было оттянуть как можно больше времени, находясь в больнице, чтобы выбраться отсюда и жить дальше.
ГЛАВА 3.
Лика выздоравливала на удивление быстро. Болеть долго она не могла. Ее преследовал один и тот же сон каждую ночь. Грэг, а перед ним стеклянный шар. Он наполнен белой прозрачной жидкостью. Затем, шар быстро вращается и становится темного цвета. Грэг удаляется, он должен идти... в этот момент Лика всякий раз просыпалась. Она не могла в точности объяснить свое видение. Знала только одно, где-то Грэг выполняет то, что должен сделать только он. Он должен знать, что видела Лика в кабинете полковника. А, может, он уже знает... Ему все равно нужна ее помощь. Таким образом, болеть было некогда.
Некогда было болеть, но и «выздоравливать» Лика не спешила. Всякий раз при появлении врача она делала вид, что совсем еще слаба и утомление быстро наступает после всякой прогулки по палате или коридору. На улицу Лику еще не пускали. Она радовалась этому. Там могли оказаться ее враги.
-- Ни в коем случае не выходить за пределы корпуса. Сейчас там холодно, морозно. Зимний холод заберет у вас массу энергии. Вам еще рано.
-- Ох, как я хочу увидеть солнце, -- притворно стонала Лика и снова откидывалась на подушке.
-- Ну, куда же вам «солнце»?! ведь там не только солнце, но и снег. Вот придет весна, потеплеет... А, пока, могу вам предложить свой планшет и видеозаписи. На них много солнца. Отдыхайте, вам надо...
Врач опять оставлял Лику одну уходил. А Лика радовалась, что до весны она обеспечена кровом над головой и питанием. Теперь можно не переживать, что ее найдут. А весной будет легче найти себе другое пристанище.

-- Ну, как она так и не вспомнила свое имя?
-- Нет, доктор, в себя не приходит, -- всякий раз вздыхала младший консультант по психическим расстройствам.
-- Может, подключить к ней специалиста более высокого статуса?
-- Боюсь, что не поможет. Обычно, если амнезия не полная, пациент вспоминает все уже через несколько дней. Она уже вторую неделю без памяти.
-- А что в ее мыслях.
-- Какая-то детская считалочка. И все.
-- Да, похоже, дело обстоит совсем туго. Из памяти стерлось все, кроме детских воспоминаний. И то, неполных.
-- Она может пробыть в таком состоянии очень долго. Возможно, когда выйдет отсюда, тогда что-нибудь вспомнит.
-- А вы пробовали ультразвуковые тренинги. Они возбуждают воспоминания глубоко на ментальном уровне.
-- Пробовали. После этого у нее начались галлюцинации. Мы прекратили терапию мозга.
-- И что было в этих галлюцинациях?
-- Мы точно не поняли. Она повторяла одно только имя, и то не внятно, кажется, Грэем. Возможно, это ее родственник.
Врач задумался. Потом еще раз пересмотрел на видеозаписи строение Ликиного мозга до и после полученного ранения:
-- Изменений в структуре тканей я не вижу. Все извилины тоже на месте. Хотя, нет. Вот, одна из них стала расплывчатой. Эта извилина контроля над своими чувствами. Теперь ее поступки могут быть бесконтрольны и опасны для окружающих.
-- Нам необходимо найти ее родственников.
-- Сейчас мы сделать это не можем. Вы же знаете, после операции пациент очень меняется во внешности. Ее могут не узнать, и все труды будут напрасны. Кроме того, те биотоки, которые излучает она сейчас могут быть слишком депрессивными. Они не притянут к себе подобные, родственные. Ее чувства никто не услышит. Ведь сейчас она ни в ком не нуждается.
-- Когда же она пойдет на поправку?
-- Вероятнее всего, к весне. Сейчас она слаба даже физически. Когда станет тепло, ей можно будет выходить на свежий воздух в наш оазис. Весной там начинают расти пальмы и южные цветы. Воздух наполнится пением птиц и озоном. Ей сразу же станет легче. Возможно, память вернется сама собой.
-- Ох, и почему оазис не растет зимой?!
-- Растет, только в других регионах, там, где теплее. Здесь так холодно, что зимой невозможно его вырастить. Жаль, ученные еще не додумались, как это сделать.
-- Даже наука бывает бессильна перед природой. А ведь этот оазис помог бы многим раненным.
ГЛАВА 4.
Весенние дни летели очень быстро. Они были яркими и впечатляющими после тоскливых затяжных зимних метелей. Этот островок свежего воздуха в самом сердце северного региона, где в древности располагалось одно из государств Северной Америки, был просто уникален и не имел себе равных аналогов. Расти сад начинал только с середины апреля, когда земля была подготовлена к тому, чтобы на ней появлялись всходы. Обогревательные приборы работали на полную мощность, чтобы растопить мерзлый верхний слой. Воздух наполнялся особым ароматным составом тропических растений. Ни один из дикорастущих оазисов в пустыне не мог сравниться с великолепием и многообразием природы именно здесь, в самом центре тайги.
Лике было интересно здесь все. Она понимала, что скоро ей придется уходить отсюда, из райского уголка. Она ждала удобного момента. Никто не должен был заметить ее ухода. Даже врачи. Она мысленно разрабатывала план. Необходимо было заставить охрану открыть ей выход. Днем это было сделать удобнее. На посту стояли патрульные люди. Поскольку это был военный госпиталь, каждый патрульный имел звание не менее лейтенанта. Лика знала распоряжение врачей чутко относиться к любым ее видениям и предчувствиям. Лика представляла, как она подойдет к посту. Затем, сквозь прозрачные ворота увидит того, кто ее взволнует и станет просить, чтобы ее выпустили наружу. Пока она уговорит патрульного, прохожий скроется из виду и его придется догонять. Тут ей и придется проявить все свою ловкость, чтобы скрыться незамеченной. Ночью спрятаться было бы проще. Но по ночам вахту несли биороботы. А с ними не договоришься...

-- Как вы себя чувствуете?
-- Спасибо, доктор, удовлетворительно.
-- Простите, мы не знаем пока вашего настоящего имени. Давать вам новое было бы неосмотрительно, вдруг под ним уже живет кто-нибудь.
-- Называйте меня пока Флора, условно. В честь всех весенних цветов в вашем великолепном оазисе.
-- Это хорошее имя и очень подходит девушке с вашей аурой. У меня для вас хорошая весть. Во время сеансов ультразвуковых тренингов вы бессознательно произносили имя Грэем или Грэг. Так вот, мы нашли гураса под таким именем, который расположен ближе всего к вам в пространстве. Это капитан Грэг. Может, вы знаете его лично? Вы хотите с ним увидеться?
Когда Лика услышала имя капитана, она чуть не задохнулась от волнения. Ей хотелось обрушить водопад вопросов на лечащего врача. Как он? Что с ним? Что будет с ним дальше? Но Лика подсознательно знала, что не должна видеться с капитаном. Это может погубить их обоих. Кроме того, он ничего не должен знать о ней. О том, что все это время она воевала с ним рядом и выполняла его поручения и приказания. В ответ на вопрос она сделала растерянный вид и меланхолично произнесла:
-- Грэем? Какой Грэем? Капитан? Странно, в нашем роду не было военных...
-- Вы что-нибудь помните из своего детства?
-- Затрудняюсь сказать. Меня посещают какие-то видения, но они тут же пропадают. Подсознание мне подсказывает, что этот человек не имеет к моей родословной никакого отношения. Думаю, не стоит его беспокоить по мелочам...
-- Ну, тогда мы должны объявить о вашей личности в мировой системе интернет. Вдруг, кто-нибудь найдется из ваших родственников.
Такой вариант Лику устраивал еще меньше. Но она понимала, что от него ей не отвертеться, и решила выиграть время.
-- Хорошо, только не сейчас. Я слишком устала и не готова к съемкам. Я не смогу рассказать о себе так, чтобы меня узнали.
-- Мы можем перенести поиски. Когда вам будет удобно? Я уверяю вас, что если кто-то вас ищет, то сразу даст о себе знать.
«Да! Меня много, кто ищет. Они сразу дадут о себе знать, -- мрачно подумала Лика, а вслух сказала:
-- Я думаю, лучше через неделю. Я почувствую себя уже достаточно хорошо и смогу открыть свою ауру навстречу тем, кто хочет меня видеть.
-- Договорились. Значит, через неделю на этом же месте в оазисе я вас жду.
Доктор скрылся за лианами и яркими южными цветами.
ГЛАВА 5.
Лика задумалась. Время было выиграно. Целая неделя на раздумья. За это время она должна сделать то, что хотела. И у нее это должно получиться. А если не получится? Тогда ее найдут нежелательные ей лица. В лучшем случае, отправят в тыл. Теперь уже без памяти. И, прощай, Грэг. Она никогда больше не сможет передать ему то, что должна. И никогда больше не вспомнит о нем. На глазах у Лики невольно навернулись слезы. Вдруг она почувствовала, что кто-то положил руку на ее плечо. Прикосновение было легким. Лика вздрогнула и напряглась. Она ничего не понимая кинулась бежать, не оглядываясь. Вдруг услышала вслед знакомый голос:
-- Ник! Дружище, не убегай!
Лика испуганно остановилась, как зверек, убегающий от погони, не зная, в какой норке ему скрыться. Она боялась обернуться. Но убегая, могла навести на себя куда более сильные подозрения. На лице у нее появился болезненный румянец, волосы рассыпались по плечам. А незнакомец подошел ближе и почти в ухо опять напомнил шепотом:
-- Ник, не убегай. Я тебя узнал.
Лика усилием воли обернулась. Волна смятения сменилась искоркой надежды на спасение. Перед ней стоял Тиан. Лика доверительно откликнулась. Ей просто ничего не оставалось делать.
-- Тиа, ты, дружище?! Я так давно тебя не видел.
-- Я тебя сразу узнал, только момента не было подходящего подойти. Ты все время была в сопровождении дежурного постового. В наше время нельзя доверять даже роботам.
Лика вопросительно глянула на него:
-- Ты что-то знаешь?
Видя огонек сомнения в Ликиных глазах, Тиан поспешил заверить ее:
-- Ты можешь не переживать. Я тебя не выдам. Я ведь давно знаю, кто ты на самом деле. Еще там, в спортзале...
Лика вскрикнула от неожиданности.
-- Если ты сама себя не выдашь, то все будет хорошо. Я ведь знал, что ты не Ник. А знаешь, почему?
-- Почему?
Глаза Лики стали чистыми и наивными, как у ребенка. Это был взгляд человека, загнанного в безысходность и готового схватиться за любую соломинку.
-- Да просто потому, что Ник на самом деле – это я. Я ведь тоже поступил в лагерь не под своим именем. Я тоже скрываюсь.
Лика поняла, какую опасность пережила она. Теперь ей ничего не оставалось, как просто поверить Тиану на слово. А тот доверительно продолжал:
-- Если бы я хотел тебя выдать, думаешь, не сделал бы этого раньше? Но ведь мне тоже грозит опасность. Меня арестовали за то, что я играл в запрещенные игры в Инете. Мои знакомые достали мне фальшивые документы на имя Тиан. И я решил скрыться в научно исследовательской экспедиции. Когда попал сюда, понял, что тут не безопасно. Но другого выхода у меня все равно нет. Это все же лучше, чем на всю жизнь остаться зомби без памяти и мышления. Просто, я слишком много пронюхал про всю эту войну. А теперь еще и увидел собственными глазами. От меня тоже хотят избавиться.
-- Тиа, скажи, ты не знаешь, кто стрелял...
-- Прости, друг, этого я сказать не могу. Я прибыл по приказу своего командира на место обмена пленными, когда уже начался бой. Я видел, как капитан Грэг поднял тебя и положил в один из лайнеров для раненных.
-- Что, капитан Грэг?! Так это ему я обязана своим спасением!
-- Да, если бы не он... Никто об этом больше не позаботился бы. Я нахожусь в госпитале с момента ранения. Лазерный луч прожег мне кость на плече. Пришлось ее заменить на синтезированную. Теперь жду, когда срастется.
Только сейчас Лика увидела, что правая рука Тиана перебинтована от ключицы до самих мизинцев. Она спросила:
-- Так ты не знаешь, что было потом с капитаном?
-- Мы не смогли избежать боя. Очень много бойцов полегло. Капитан зря отдался в плен добровольно, поставив условие, чтобы на наш лагерь не нападали. Кто-то выстрелил первым. За ними последовали другие выстрелы... Я не видел, что было потом. Я был ранен сам и поступил в госпиталь без сознания.
От этих слов Лика чуть не заплакала, но остановила сорвавшуюся слезу.
-- Это все из за меня. Я получила приказ от руководства выстрелить в пленного вашего лагеря. Но я... Я... Не смогла, -- задыхаясь, она произносила каждую фразу.
Ей было тяжело говорить.
-- Я должна была убить капитана или должны были убить меня. Я не смогла убить. Даже, если это не капитан. Убили меня. Для них я мертва. Воскресать не собираюсь. Я теперь знаю, зачем нужно было стрелять. Им не нужен был этот человек. Им нужен был бой...
Тиан задумался над своим положением. Вслух он произнес:
-- Я теперь понимаю, зачем им нужно было подвергать меня опасности все это время... Вот, что, Ник, давай с тобой выбираться отсюда. Нам обоим неминуемо грозит опасность.
-- Не называй меня Ник. Я теперь Флора, пока нахожусь здесь. В этом раю, за стенами которого ад. А как твое имя?
-- Я, пока, Тиан. Но, как только выберусь отсюда, мне понадобятся новые документы.
-- Послушай, Тиа. Мне необходимо передать тебе кое-что. И попросить.
Лика достала из потайного местечка в своем рукаве маленькое золотое колечко.
-- Возьми вот это. Это единственная вещь, удостоверяющая мою личность. Носить мне его опасно. Но оно мне очень дорого. Сохрани его пожалуйста до лучших времен. Только не выдавай меня. Говори всем, что нашел его на поле боя...
-- Хорошо.
Тиан взял колечко и положил его в свой нагрудный карман.
-- Только обязательно сохрани его. Пожалуйста. Никому не отдавай. Обещаешь?
-- Обещаю.
ГЛАВА 6.
Лика осторожно вернулась к себе в палату. Отдала команду светильникам не зажигаться. Ей хотелось побыть в темноте наедине со своими мыслями. То, что на так хотела сделать, сделала. Отдала дорогую ей вещь в надежные руки. Теперь никто больше не сможет установить ее личность. У нее появился друг. Вместе они продумают план бегства и уйдут отсюда незамеченными...
Вдруг Лика почувствовала токи чужого мозга и присутствие ауры там, за стеной. Кто-то мог подслушивать ее мысли. Лика тут же поставила блокировку. Человек, находящийся за стеной палаты был высок и крепок. Это был мужчина. Он нажал кнопку сигнала. Видимо, хотел, чтобы обитатель этой палаты вышел. Лика отключила мышление вовсе. Она притворилась спящей.
Человек в белой одежде вошел в палату. Это был не врач. Он прошептал команду одному из светильников зажечься. Тот послушно вспыхнул прямо у Лики над головой. Она лежала на спине, лицо ее было отвернуто к стене. Она чувствовала, как незнакомец упрямо всматривается ей в лицо. Но света одного светильника было мало, чтобы хорошо рассмотреть лицо больного. Оно казалось бледным и, не в меру, худым. Волосы, разбросанные по подушке, отсвечивали русыми прядями. Человек с минуту постоял над Ликой и снова скрылся за стеной. Лика не могла сразу же включить мышление. Это было опасно. Но один назойливый вопрос напрашивался сам собой. Лика отключилась полностью и в астрале последовала вдоль по коридору за преследователем. Она видела его со спины. Выдела так четко, как видела бы в реальном мире. Он был высок и крепок. Короткая стрижка, военная выправка, тяжелая походка. Все это было до боли знакомо Лике. Но лицо она не могла рассмотреть.
Лика очнулась. Это был сон или нет? Она уже и сама не могла понять. Одно только понимала. Бежать. Бежать, как можно скорее, не дожидаясь чьей-то помощи!

Сегодня вечером после очередной беседы с консультантом по психиатрии Лика так не смогла уснуть. Она поддалась своему назойливому желанию выйти в вестибюль. Как она и ожидала, на посту кроме робота никого больше не было. Она присела на скамейку рядом и сделала вид, что просто страдает бессонницей. Она наблюдала за всеми операциями, которые выполнял патрульный на пульте управления. Вот он закатывает силовые ворота. Вот он опускает решетку полностью. Теперь осталось закрыть дверь на кодовый пароль. Лика понимает, что этот пароль может быть только у робота в голове. Ни под каким предлогом он не выдаст его никому. На следующую ночь на посту будет дежурить новый робот и пароль, соответственно, смениться. Действовать надо было немедленно. Лика сомкнула веки и постепенно опустилась на спинку скамейки. Она издала тихий протяжный вздох:
-- Помогите!
И рухнула, чуть дыша, на пол. Робот встал со своего места, не довершив операцию до конца. Он медленно подошел к Лике и стал ее осматривать. Лика отключила сознание и сделала пульс едва заметным. Ее состояние было похоже на обморок. Робот хорошо улавливал частоту токов мозга. Он пытался установить частоту пульса. Но тот, то появлялся с усиленной частотой, то прекращался вовсе. Робот не знал, что ему делать. В его программе такая болезнь не значилась. Но была другая программа, отправится за помощью настоящего врача. Патрульный удалился вдоль по коридору, в поисках специалиста. Лика слышала его неторопливые размеренные шаги.
Немедленно она вышла из симулируемой комы. Убедилась, что вокруг никого нет. Подскочила к пульту управления. Стала выполнять все действия, которые выполнял робот. Вот, уже решетка открылась. Силовое поле поднялось. Теперь ей нужно выскользнуть наружу. И – прочь от опасного места. Лика нажала все кнопки закрытия программ и молниеносно проскользнула, сначала под закрывающейся решеткой, затем, под опускающимся силовым полем. Последнее чуть не накрыло ее, немного опалив концы волос.
Когда патрульный и врач подошли к посту, никого там не обнаружили. Кроме того, заподозрить кого-то в побеге не было веских причин. Прозрачная решетка и силовое поле были опущены. Доктор решил, что пациенту стало легче без его помощи, и он ушел к себе в палату. Что касается симптомов, которые описывал биоробот, врач признал ложными. Наверное, у машины опять сбилась программа. Врач написал ему направление на перезагрузку.

Капитан Грэг внимательно читал список больных, оставшихся в отделении. Наконец, он дошел до искомой палаты.
-- Кто эта пациентка, которая лежит в отдельном секторе возле веранды летнего сада?
-- Ах, эта несчастная девушка потеряла память. Мы и сами не знаем, кто она, -- грустно отвечал доктор.
-- Сколько же она здесь уже находится?
Врач призадумался:
-- Еще с зимы. Тогда, кажется, произошел тот страшный бой, после которого нам привезли так много раненных. Тогда поступили и вы...
-- Так после боя или до него? Вспомните, это очень важно.
Врач глянул в историю болезни. Дата поступления, как и полагалось, была зашифрована и понятна только ему. Но, увидев ее, он засомневался, что стоит об этом говорить военному. Тогда он задал встречный вопрос:
-- Скажите, а зачем она вам? Ведь вы ищите курсанта, выполнявшего с вами одно задание. Эта особа не имеет ко всему никакого отношения.
-- Мне лучше знать, кто имеет отношение, а кто нет. Я вас просто прошу, скажите мне правду. Быть может она что-то знает о нам.
-- Ну, если вы так хотите. Она поступила в тот же день, когда произошло наступление повстанцев на один из наших лагерей. Но, поверьте, к нему не имеет отношения. Я больше, чем уверен. Мы уже проверяли ее токи мозга. Никакого признака мятежа, как это бывает у военных, не обнаружили. У нас новейшая техника по работе с психическими расстройствами.
-- А как зовете вы ее? Ведь должно же у нее быть хоть какое-то имя.
-- Мы называем ее Флорой. Она сама так захотела, в честь весенних цветов.
-- А где та одежда, в которой она поступила?
-- Вы знаете, я этими вопросами не заведую. Ее одежда была испорчена, и ей выдали новую.
-- Где я могу узнать об этом?
-- В хозяйственной части.
ГЛАВА 7.
Лика тихо осторожно передвигалась по сонным улицам военного городка. Самое главное было теперь – не попасть под прожектора случайного аэрофона. На всякий случай она держалась ближе к деревьям и густым кустарникам. На них еще не было листвы и это осложняло дело. Ее маскировочный костюм теперь был заменен на обычный горнолыжный. Светлый, но теплый. Кое-где еще белел снег и Лику это утешало. На фоне оставшихся сугробов она могла спрятаться днем.

-- Вы знаете, одежда, в которой эта девушка попала сюда, оказалась военной спецовкой. Вы понимаете всю важность момента, доктор?
-- Что вы так волнуетесь, капитан. Сейчас многие штатские жители ходят в спецовках. Тем более, в таком небезопасном регионе, где каждый день может быть опасно.
-- Мне необходимо поговорить с ней лично. Может, она меня вспомнит.
-- Вы знаете, мы уже предлагали ей встречу с вами. Она случайно произнесла ваше имя на ультразвуковых тренингах. Но она отказалась.
-- Теперь не откажется. Я настаиваю на встрече с нею.
-- Вы это сможете сделать только после того, как больные отойдут после ночного сна и примут необходимый рацион. Раньше этого сделать я вам не позволю.
-- Когда это может произойти?
-- Только через полтора часа.

Лика уже была далеко за пределами городка. Куда и зачем бредет он теперь, пока не знала и сама. Знала только одно, как бы она плохо не жила теперь, сдаваться властям не намерена. А намерена сделать все, чтобы помешать им сделать свое грязное дело. Лика внутренне поклялась себе, что будет делать это при любых обстоятельствах своего ничтожного существования. Она опять оказалась в тайге. Но теперь уже не ближе к военной базе, а к населенному пункту. Жителей этих мест называли аборигенами. Многие из них вообще не знали, какой нынче век, что делается вокруг и есть ли на этом свете города и другие пункты, кроме этого. Многие из этих жителей становились повстанцами. Вовсе не из собственных убеждений. Просто им легче легкого было накрутить те эмоции, которые и нужны были правительству для разжигания дальнейших военных действий. Об этом всем Лика узнает позже, когда поселится в одной из местных деревенских времянок, или, лучше сказать, землянок, когда будет искать ночлега. А сейчас, по подсказкам зверей, она бредет туда, где лучше. Где нет опасности. Где не стреляют на поражение. Где нет хитрых экстрасенсов, способных надолго заморозить хрупкий человеческий рассудок.

Грэг и лечащий доктор вместе вошли в палату, где недавно лежала пациентка Флора. Ее пастель оказалась пуста. Но где же она?
-- Наверное, вышла в ботанический сад подышать свежим воздухом. Он ей идет только на пользу. В последнее время она даже повеселела на глазах. Перестала быть такой бледной.
-- Когда вернется?
Капитан заметно стал раздраженным. У него было совершенно мало времени, чтобы ждать слишком долго.
-- Не могу знать. Поищите ее сами. Сегодня отличная погода.
-- А, если не найду. Ваш садок занимает несколько парсек местности.
-- Я не думаю, что она ушла слишком далеко. Но, если вы все таки не найдете ее там, я организую вам встречу завтра.
-- Хорошо, только не называйте моего имени. Скажите, знакомый случайно увидел ее в саду и хочет поговорить. Пусть она живет в состоянии приятной неожиданности. Тогда эффект от встречи может быть куда более сильным. Возможно, к ней даже вернется память.
-- Не беспокойтесь, капитан. Я все сделаю профессионально. Вы можете рассчитывать на мою поддержку.
Капитан ушел. А Флора, гуляющая по саду, не вернулась к обеду. Лечащий врач желал с ней поговорить, но не застал в палате. Он обошел все процедурные кабинеты, но и там ее не оказалось. Он обратился на службу поста. Там никто ее не видел. Даже роботы не фиксировали никого, кто мог бы хоть чем-то навлечь подозрения на побег. Врач вдруг стал сомневаться в искренности намерений капитана. Он вдруг решил, что это он похитил Флору, пользуясь своим званием и статусом. А, чтобы отвлечь от себя внимание, решил разыграть сценку невезения перед врачами.
Возможно, подозрения так бы и остались только на капитане, но один из патрульных врачей дня через два вспомнил во время обеденного перерыва за общим столом:
-- Был у меня как-то странный случай на посту. Одному из пациентов стало плохо. Пока биоробот искал меня, пациент куда-то исчез.
-- А что сделали вы, коллега? – насторожился лечащий врач Флоры.
-- Да ничего. Я решил, что пациенту стало лучше и он удалился в палату.
-- А как же показания патрульного. Роботы ошибаются редко. По последним данным моей практики всего один тысячный процент всех ошибок, совершенных людьми. Но и люди теперь достигли большего профессионализма. Так что, судите сами, каков процент ошибок на данный момент.
-- Я это все прекрасно знаю. Но есть такой диагноз у машин, как перегрузка информацией. Можно считать, что этот случай и составляет тысячный процент ошибок...
-- Можно мне просмотреть информацию робота, накопившуюся за тот день?
-- Боюсь, что нет. Я отправил его на перезагрузку.
-- Странно все это...
ГЛАВА 8.
Три дня капитан с нетерпением ожидал, когда же врач позволит встретиться со странной пациенткой. Ему казалось, что эта встреча будет ключевой во всей этой игре. Она положит конец неизвестности и сразу даст ответы на все вопросы. Даже, если пациентка будет искусно врать и изворачиваться. Даже если она просто будет молчать. Но, увидев один раз ее лицо, капитан сразу же поймет, кто она. Он хранил в своем сердце надежду и трепет...
На четвертый день капитан не вытерпел и сам явился в госпиталь. Он разыскал нужного доктора и напомнил ему о встрече:
-- Разве вы забыли? Ведь вы обещали. Это необходимо для дальнейших поисков. Ведь человек пропасть бесследно не может. Даже на войне.
-- Да, я вас прекрасно понимаю. Но вот уже который день я пытаюсь уговорить Флору. Видите ли, она девушка очень тонкого склада характера. Чувствует опасность на расстоянии...
Эти слова насторожили капитана еще больше. Он вспомнил, что Лика обладала тоже обостренным чутьем. Она предчувствовала события за долго до их наступления. Она угадывала настроение Грэга, даже когда тот стоял к ней спиной.
-- Поверьте, я не представляю для нее никакой опасности.
-- Мы понимаем. Но вы человек военный. Этот факт может ее испугать и тогда она еще долго не вернет себе память.
-- Вот что, уважаемый доктор. Я вижу, так просто мы с вами не договоримся. Вы прекрасно понимаете, что я – военный. Мы находимся в военном госпитале. И здесь я имею право отдавать приказы. Поэтому я приказываю вам создать мне условия для допроса вашей пациентки Флоры. Да, да, не смотрите на меня так, именно для допроса.
-- Помилуйте, мой бог, какого допроса. Ведь она психически не окрепла. Я просто запрещаю разговаривать с ней в таком тоне.
-- Я буду разговаривать именно в таком тоне, если вы не хотите иначе.
-- Но, позвольте, мы находимся в госпитале для раненных. Здесь я – лечащий врач и только я имею право позволять подобного рода встречи. Я запрещаю...
-- Хорошо, хорошо. Давайте подойдем к вопросу тактичнее. Я ведь тоже только что лечился у вас в этом госпитале. Я не намерен причинять беспокойство и вред вашим пациентам, но расследование обязывает.
-- Хорошо, давайте пойдем на компромисс. Сейчас все пациенты отдыхают после обеденного сна в ботаническом саду. Поищите среди них ту пациентку, которая вас интересует. Подойдите к ней и заведите ненавязчивый разговор. Так, чтобы она не поняла, что вам нужно на самом деле. Скажите, что вы тоже лечитесь. Но, капитан, предупреждаю, если хоть один сигнал тревоги поступит от нее при этом, охрана тут же удалит вас с территории госпиталя!
-- Доктор, вы – гений! Уверяю вас, она ничего не поймет и будет довольна нашей встречей.

Капитан вошел в сад и сел неподалеку от фонтана на одной из скамеек. Сегодня в нем было много посетителей. Благодаря солнечной теплой погоде, которая способствовала скорейшему выздоровлению раненных. Почти все лавочки в саду были заняты больными. В основном, это были бойцы, пострадавшие на фронте. Очень редко сюда поступали гражданские лица, случайно попавшие под обстрел. Или больные с соматическими заболеваниями, которым сначала оказывалась срочная помощь, а потом их переправляли в другие гражданские больницы для дальнейшего лечения.
Капитан знал это. Он предполагал, что та загадочная особа, с которой он так жаждет встречи, может оказать просто случайно попавшей под обстрел девушкой. Но что-то в ней ему казалось очень странным. Казалось, ключ к разгадке кроется именно в ней. Он развалился на лавочке, изображая из себя недавно раненного бойца. Правый бок подпер одной рукой. Так было удобнее фиксировать микрокамеру на своем рукаве. Ее теперь вовсе не было видно. Он рассеянно смотрел по сторонам. Но, как бы он ни вглядывался в посетителей сада, никак не мог встретить ту, которая сейчас была дороже всех на свете. Она действительно была дорога. Ведь это было его собственное задание. За раскрытие данного плана руководством капитану мог даже грозить высший суд. Но не это его сейчас тревожило.
Капитан находился в саду уже около часа. Он стал прохаживаться по аллейкам. Делал он это не торопливо, прихрамывая на правую ногу. Правый бок не отпускал. И выглядел раненным очень натурально. Понятное дело, за столько лет службы, не привыкать. На него никто не обращал внимания. Та, которую он здесь искал, не попадалась ему на глаза. Капитан собрался уже уходить, полагая, что сегодня она не вышла на прогулку.
Он, ковыляя, побрел к выходу. И, вдруг, капитан ощутил на себе пристальный взгляд. На него смотрели издалека с боку. Смотрели пристально, как вроде что-то хотели сказать. Невольно капитан повернул голову в сторону, откуда шли проницательные биотоки. На него действительно смотрел... Это был его курсант. Капитан узнал его почти сразу. Вспомнилось, спортзал, тренажеры. Они с Ником выжимают положенную норму. Как же его зовут? Капитан напрягся. Но курсант не заставил долго его думать. Он подошел к капитану. Видно было, что недавно он перенес ранение в правую руку. Парень весело поздоровался:
-- Здравия желаю, капитан!
-- Здравия желаю, курсант...
-- Курсант Тиан.
ГЛАВА 9.
-- Я, вижу, вы до сих пор отходите после того тяжелого боя? Или это уже новое ранение.
-- Да, приблизительно так. Весь бок осколками зацепило. Ненавижу этих вандерлогов неразумных. Нам войну заканчивать надо, а они черт знает что устраивают. Оружие допотопное. И себе вред и другим. Ради чего? Не понятно.
Капитан изображал возмущение и неведение, кто и ради чего. Святая наивность. Вдруг взгляд его остановился на мизинце курсанта. На нем отражало все отблески солнца маленькое золотое колечко. Что это? Солдатская блажь? Капитан вгляделся внимательней. Он не мог поверить своим глазам. Это было то кольцо, которое он отдал Нику там, в тайге. Такое же у него самого висело сейчас на шее, на тоненькой золотой цепочке. Капитан не расставался с ним ни на секунду. Наконец, старый вояка не выдержал и спросил:
-- Тиан, у вас есть невеста?
Тиан уловил пытливый взгляд капитана, направленный в сторону его колечка, вздохнул и ответил:
-- Нет, это не моя невеста. Я нашел это кольцо на поле боя. Тогда, в ту памятную ночь.
Капитан нахмурился. Ему понадобились доли секунд, чтобы воспроизвести фиксирующие моменты в памяти. Ник лежал на снегу. Вокруг – суета и стрельба. Тиан на стороне лагеря повстанцев, он достаточно далеко от пункта обмена пленными. Капитан быстро подходит к лайнеру для раненных, бережно укладывает в него Ника. Потом слышит голос полковника и оборачивается. Он видит, как за спиной полковника падает еще один его курсант, который проводил разведку в лагере повстанцев. Полковник не может этого видеть и слышать крик этого курсанта. Место его поражения достаточно далеко сейчас от них. Но капитан видит все. Он слышит крик каждого раненного бойца. К Тиану подлетает лайнер для раненных и увозит его в госпиталь. Поднять кольцо он просто не имел возможности. До него ли ему было тогда?!
Капитан еще раз задал вопрос курсанту:
-- Тиан, ты ничего не путаешь? Ведь ты был ранен именно в ту ночь.
-- Да, я был ранен. Но перед тем я почувствовал что-то твердое у себя в сапоге. Я вытащил. И подумал, быть может, это чья-то память. Сохраню. Когда встретится хозяин, обязательно отдам.
Капитан неожиданно резко для раненного вдруг наклонился к самому уху Тиана:
-- А врать-то я тебя не научил. Анализируй действия, сынок!
-- Нет, ну, правда, -- пытался вывернуться курсант.
-- Нет, не правда. Это я тебе говорю, капитан Грэг! Сознавайся, где ты видел Ника. Когда он отдал тебе кольцо.
-- Это было еще до боя...
Капитан не отпускал запястье здоровой руки курсанта и пристально смотрел ему в глаза. Тиан пыхтел, не зная, как вывернуться. Капитан был неумолим. Он почти прорычал курсанту в ухо:
-- Ты хоть понимаешь, жизнь Ника в опасности. И это будет на твоей совести.
Тиан больше не мог упираться. То обещание, которое он дал Нику или, вернее, Флоре, себя исчерпывало. Он предложил:
-- Давайте присядем капитан, я расскажу вам сою историю. Но прежде, вы расскажите мне свою. Зачем вы здесь и почему ищите Ника.
Капитан видел, что голыми руками парня не возьмешь. Он так же понимал, что Тиан не хочет раскрывать тайну своего товарища, потому, что опасается за его жизнь. Это было на руку капитану, его можно было смело брать в сообщники.
ГЛАВА 10.
-- Скажи мне, Тиа, Флора не сказала тебе свое истинное имя? То, которое было у нее до прибытия в военный лагерь.
-- Нет, капитан. Она мало что успела сказать о себе. Мы готовились совершить побег. Но план побега еще не разработали.
-- Как давно ты видел ее?
-- М-м... Дней пять тому назад.
-- Ты не помнишь, что было потом с ней?
-- Она ушла к себе в палату и больше я ее не видел.
-- Понимаешь, Тиан. Там, в тылу, у меня осталась девушка. Она точь-в-точь похожа на Флору. Если это так, то курсант Ник и она – это одно лицо.
Тиан потер затылок.
-- Да. Не завидую я вам, капитан. А почему она попала сюда?
-- Это я виноват. Я думал, она не любит меня больше. Я быстро успокоился, решив, что так будет лучше для нее же. У меня слишком опасная работа. Тем более, опасность может угрожать и ей. Я собрал вещи и ушел. А она осталась.
-- Так она здесь ради вас?
-- У меня есть еще одна версия. Ее могли подослать тайным агентом. Агентом для меня.
-- Так ведь вы тоже работаете тайным агентом.
-- Значит, она должна быть тенью тайного агента. Но как узнать, правда ли это?
Тиан задумался. Потом решился доверить капитану еще одну тайну.
-- Знаете, капитан, вам необходима помощь одного знающего человека. Он нейтрален во всех отношениях и никогда не разглашает тайны. Но вы, взамен на его молчание, должны платить тем же молчанием. Годиться?
Капитан стиснул челюсти. Он весь обратился в слух. Тиан понял, что задал лишний вопрос. Он помедлил немного и начал рассказ:
-- Это один профессиональный маг-медиум. В прошлом профессор астродиагнистики, так, кажется, теперь называют окультические науки. Он видит те наши оболочки, которые не видны зрительным анализатором.
-- И чем же он сумеет мне помочь?
-- Он видит не только то, что человек делает сейчас. Те поступки, которые он совершил или хочет совершить, оставляют след на нашей ауре. Она меняет цвета. Он видит цвет нашей ауры в разные периоды жизни. Необходимо только показать хоть какую-то вещь, связанную с этим человеком.
-- Вот как! Скажи, где найти профессора.
Тиан дал координаты капитану.
-- Только я вас прошу, капитан, никому не говорите, что он вам помог. Особенно руководству.
-- А ты уверен, что он действительно не работает на руководство АСУ?
-- Они пользуются его теориями. Но он не связан с ними и специально ничего для них не разрабатывает. Ему все равно, что они делают с его знаниями. Он помогает и другим людям.
-- А, если с помощью его теорий произойдет мировой взрыв? Этого он не боится?
-- Он уверяет, что это невозможно. Энергетический баланс Вселенной не может быть нарушен...
-- Это одна из его теорий? Ладно. Попробую. Но как мне попасть туда в ближайшее время?
-- Может, подождете, пока я стану на ноги. Вместе пойдем в разведку, и я вас прикрою.
-- Хоть бы не был такой вариант слишком подозрителен. Тем более, в разведку могут отправить меня одного. Ты же знаешь, теперь ходить со мной небезопасно.
-- Тогда возьмите вот это, -- Тиан протянул капитану кольцо.

-- Разрешите доложить, полковник. Капитан Грэг по вашему приказанию прибыл.
Полковник дружелюбно пригласил капитана сесть на стул.
-- Ну, капитан, как здоровье? Не болеете?
Грэгу казался невыносимо отвратителен этот лощенный вкрадчивый тон на слащавой физиономии полковника. Но выдавать свое отвращение ни в коем случае было нельзя. Капитан придал лицу непринужденное выражение.
-- Здоровье отлично. Можно снова в бой.
Он широко улыбнулся при этом.
-- В отставку подавать больше не хотите?
-- Никак нет, полковник. Сейчас не до отдыха, когда наши отступают. Вот мы им зададим жару!
-- Отрадно слышать бравые речи. Теперь я вижу, капитан, вы за орденами сюда пришли, а не за гибелью.
-- Что вы, полковник. Тогда бес попутал...
-- Не бес, а психотропный газ вас попутал. Хе-хе-хе..
Полковник дружески похлопал капитана по плечу.
-- Какое распоряжение хотели бы выполнять дальше?
-- Свое родное назначение. Ведь я разведчик. Разрешите, полковник, идти в разведку.
-- Разрешаю. Одному?
-- Так точно, одному.
-- Что это вы одиночкой стали. Хе-хе...
От капитана не ускользнули настороженные нотки в притворном голосе полковника. Но он добродушно заверил:
-- Да, знаете, одному как-то проще. Устал я от этих новобранцев неопытных и от их смертей...
-- Я вас понимаю. У вас эмоциональное выгорание. Но теперь, я думаю, вы отдохнули. Теперь можно и в бой. Не беспокойтесь, от нас все равно далеко не уйдете. Мы будем посылать вас разведывать только в участки тайги под наблюдением. Если что-то с вами случится, тут же вышлем подмогу...
При этих словах полковник лукаво подмигнул. А капитана чуть не стошнило. Но намек он понял.
-- Разрешите идти?
-- Идите, капитан. Мы еще увидимся...
ГЛАВА 11.
-- Зачем ты сказал ему, что вся местность под наблюдением? Ведь он будет осторожным. Мы не узнаем, что он задумал.
-- Мы и так знаем, что ничего хорошего он против нас не замышляет. Актер он – хоть куда. Но режиссер в его фильме – я. Поэтому, пусть знает, с нами он просто так не разделается.
-- Ох, полковник, если бы знать, что у него действительно на уме. Характер капитана достаточно не предсказуем.
-- Именно поэтому, майор, я предпочитаю держать его на коротком поводке.
-- Какое задание вы ему доверите на этот раз?
-- Еще не знаю. Но, думаю, оно не должно быть сложным и опасным, для начала. Пусть расслабится. Так его будет легче взять врасплох. И местность, которую он будет исследовать, не должна заходить далеко в тайгу.

-- Скажите, доктор, где можно найти вашу пациентку Флору? Я никак не могу встретиться с ней в саду.
-- Вы знаете, мой друг, ей нездоровится. Она все еще не может прийти в себя после ранения. Поймите, она так много пережила.
-- Тогда можно навестить ее в палате? Я ее друг. Меня зовут Тиан. Мое влияние всегда сказывалось на ней благотворно.
-- Я верю вам, Тиан. Но боюсь, что вы не сможете сделать сейчас даже это. Она прошла сеанс ультротренинговой терапии и находится сейчас в коротком летаргическом сне.
-- Вы усыпили ее?
-- Да. На несколько дней. Ей необходимо более глубокое общение с собственным подсознанием. В обычном сне этого не происходит. Скажите, как давно вы знаете свою подругу?
-- Я познакомился с ней здесь недавно. Через несколько дней я смогу увидеть ее?
-- Не могу обещать. Все зависит от ее внутреннего состояния. А сейчас мне некогда, меня ждут другие пациенты...
Как только Тиан вышел из кабинета врачей, услышал за стеной голоса.
-- Так больше продолжаться не может. Мы так и не нашли ее. Я намерен обратится в разведывательное управление АСУ.
-- Нет. Не стоит этого делать. Ведь она пропала на нашей смене. Боюсь, что виноваты будем мы.
-- Но, если кто-то узнает, что она пропала, а мы так ничего и не сделали, то мы все равно будем виноваты.
-- Но кто про это может узнать, если мы будем молчать?! Она ведь не имеет к военному лагерю никакого отношения.
-- Это все капитан. Он может пронюхать о том, что она пропала. От него как-то надо избавиться.
-- Вот, когда он пронюхает, тогда сделаем доклад в управление, что эта пропажа связана с его присутствием здесь. Мы сделаем во всем виноватым его.

Лика тихо кралась по лесу сноровкой дикого зверя. За все время общения с дикими зверями она стала обладать всеми их повадками. У нее обострились животные инстинкты на самом начальном уровне их развития. То она кралась, как лисица, за которой охотятся. То, чуя опасность, успевала скользнуть на высокую ветвистую ель, как белка. То как голодный олень слышала запах сочного ягеля. Из провизии оставалось несколько энергетических таблеток в кармане, которые она положила перед побегом. Питаться она научилась тем, что находила в лесу. В основном, это были кедровые орехи и мох, хорошо спрятанный под снегом.
Лика увидела просвет между деревьями. Она насторожилась. Нет ли там ловушки. Между веток мелькнула рыжим хвостом белка. За деревом мелькнул пушистый соболь. Звери не боялись Ликиного присутствия. Они воспринимали ее, как свою. Она же уже почти слилась с ними своим уставшим мозгом. Уставшим от мирской суеты. Ей так хотелось остаться здесь навсегда и общаться только с этими пушистыми зверьками. Но нельзя. У нее есть задание. И командиром для нее была теперь она сама.
Судя по всему, ничего опасного в этой зоне не было. Воздух, как и прежде, чист и свеж. Биотоки не несли негативную информацию. И звери были этому подтверждением. Лика осторожно приблизилась к полянке, где деревья стали намного реже. Лес здесь заканчивался. Дальше, вдоль его окраины шла дорога. Дорога, проложенная людьми. Вернее, колесами их машин. Это было очень странное явление.
В бою машины использовались редко. В основном летающие лайнеры. Но следы от шин принадлежали автомобилям двадцать первого века. Сейчас это вообще была большая редкость. Лика осторожно вышла на дорогу и огляделась вокруг. За проложенной колеей простиралась долина. Вдалеке за ней виднелись склоны холмов голубоватой дымке тумана. Между склонов холмов клубились облака дыма. Дым этот выходил откуда-то снизу. Это было едва заметно обычному глазу. Но, все же, Лика сумела различить тонкие пепельно-белые струйки, поднимающие облака вверх.
Лика вскарабкалась на ель, выросшую над дорогой, и осмотрела местность. Так и есть. Она сумела рассмотреть небольшие оконца в земле склонов холмов. Это были люки землянок. Там жили люди и топили печки дровами. Потому над этой местностью клубились облака дыма, очень похожие на облака в небе. Лика понимала, что оставаться в лесу долго она не сможет. Это опасно и тяжело. Здесь она больше подвергает себя опасности, чем в любом из лагерей. Сейчас у нее нет никаких документов, значит, установить ее личность будет довольно сложно. В любом случае, у нее была версия. Она собирала в лесу дрова. Начался бой. Она упала под деревом, вероятно сраженная экстрасенсом. Когда пришла в себя, все было тихо. Но она не помнит ничего, даже свое имя.
ГЛАВА 12.
Лика осторожно ступила на жухлую траву, которой была вымощена долина. В качестве проводника она взяла большую палку и осторожно шарила ею впереди себя. долина могла быть заминирована. В ней могли быть высохшие болота или топи. В траве могла проползти разбуженная змея. Да, мало ли что могло скрываться под густым травяным покровом неизвестной долины.
Блуждая около двух часов по неизвестной местности, Лика выбралась, наконец, к подножью одного из холмов. Вдоль холма, как и вдоль леса шла дорога. На ней тоже были отпечатки машины. Но это были отпечатки боевого бронетранспортера. Хотя, не новой конструкции. От дороги ответвлялась тропинка. Она вела вверх по холму. Холм был укрыт такой же жухлой травой, как и долина. Но он был не единственным. Эта местность была холмистая. На склонах холмов росли ели, сосны и лиственные деревья. Лика, не раздумывая, стала подниматься вверх по тропинке. Тропка была извилистой и скользкой. Кое-где снег растаял и почва была влажной и слякотной. Лика упорно ползла вверх. Она была уверенна, что это поселок повстанцев.
Вдруг, Лика вскрикнула. Почва под ногами у нее закачалась, и внезапная темнота окружила ее. Но это не была темнота астрального бессознания. Лика понимала, что находится в реальном мире, все видит и ощущает. Значит, темнота была реальной. Свет почему-то погас у нее над головой. Да еще чувство невесомого полета... Но понять куда она летит, Лика не успела. Она упала на твердый пол. От неожиданности она вскрикнула. Пол был холодный и гладкий. Вероятно, он был из плит. Как только Лика издала короткий окрик над нею зажегся свет. Возможно, это была ловушка. Лика удивленно рассматривала, куда она прилетела.
Небольшой зал с колоннами. Ничего особенного в нем не наблюдалось. Обычный пол, укрытый грубыми каменными плитами. Стены высланы покрытием из таких же плит. Потолок подпирали железобетонные колонны. На гладком невысоком потолке вмонтированы древние неоновые лампочки. Еще в начале прошлого века их называли экономками. Свет включался примитивно, от рубильника. Лика могла ручаться, что никакого видеонаблюдения здесь и в помине быть не могло. То, что она видела сейчас перед собой, для местных жителей уже была роскошь.
К ней на встречу, из железной двери в стене вышли два крепких мужчины. Одежда на них была военная. Такая же спец форма, которую носила недавно Лика. Они внимательно разглядывали гостью. Потом один из них склонился над Ликой и тихо спросил:
-- Ты кто такая?
Внезапно Лику кинуло в дрожь. Дрожащим голосом она едва слышно ответила:
-- Не знаю.
-- А кто знает? – насмешливо спрашивал первый воин.
-- Я ничего о себе не знаю, -- настойчиво повторила Лика уже громче.
-- Шла по лесу, грибы собирала. Потом упала, загипнотизированная. Проснулась уже без памяти.
Боец насмешливо смотрел ей в глаза. Второй воин стоял рядом с ним, скрестив руки на груди и, молча, наблюдал всю эту сцену. Лика попыталась изложить свою версию потери памяти. Но первых здоровяк склонился над ней и прямо в лицо, почти смеясь, произнес:
-- Милая, да знаешь, сколько таких шпионов с потерей памяти мы переловили на своем веку...
Лика задрожала и заплакала. Но тут вмешался другой воин. Он был моложе первого, лет на пятнадцать. С виду ему было около двадцати пяти.
-- Да оставь ты ее. Не видишь, она действительно не в себе. Те так себя не вели. Они были хитрее и проворней. А эта, сразу видно, натерпелась.
-- Это мы были глупее и доверчивей. Теперь у нас другой опыт и враг не может этого не знать. Ради власти они идут на любые жертвы.
-- Ладно, давай пока ее в изолятор. Потом разберемся.
Они ловко подхватили Лику под руки и повели куда-то в глубь коридора, которым заканчивался зал. В стенах коридора находились обычные деревянные двери. За дверями – комнаты. Изолятор, в котором оставили Лику, не был сырым и холодным. Но сбежать отсюда было невозможно.
ГЛАВА 13.
Два здоровяки оставили Лику в изоляторе и ушли. И, казалось, забыли о ней на всегда. Стены изолятора были кирпичные. И кирпичи ровной кладкой высвечивали свои грани. Лика видела такие стены только в древних фильмах. И то, в сараях и гаражах. Неужели в таких условиях могли жить люди?! Окон в этой тесном помещении не было. Не было и вентилятора или люка на верх. В ней стоял только деревянный четырехугольный стол и такая же деревянная прямоугольная кровать. На кровати лежал матрас и подушка. Из чего они сделаны, Лика не знала. Но на ощупь они были жесткие, не воздушные. Пледом можно было укрыться. Он был колючий, но теплый. Таких вещей обихода Лика не видела даже в старом кино.
Лика прилегла на кровать и задремала. Как бы ей не было здесь жестко и страшно, но все таки лучше, чем в лесу. Она заснула крепким сном. Через несколько часов Лика проснулась от смеха, который раздавался где-то рядом. Затем она услышала голоса. Но слов разговора понять не могла. Лика проснулась окончательно и прислушалась. Эти голоса раздавались так близко, что казалось, они рядом. Лика приподнялась на подушке. Это был не сон. Голоса раздавались за кирпичной стенкой. Так просто. Лика привыкла вслушиваться в свое подсознание. Только там она могла читать то, чего не слышал никто. Читать в полутонах. Здесь же она тоже слышала все, но разобрать слов не могла, как бы не старалась. Она упала на подушку в бессилии. Ей хотелось пить и есть. Что нужно было делать, она не знала. Чувствовала, что нужно как-то напомнить о себе, но не догадывалась, как. Она опять заснула.
Вот уже вторые сутки Лика находилась взаперти без еды и питья. Никто к ней не приходил. Таблетки закончились еще в лесу, а силы были на исходе. Она была близка к голодному обмороку. И, вот, в таком состоянии она увидела ясно тоннель коридора, по которому ее вели в изолятор. Теперь она покидала мрачное помещение. Но шла Лика в направлении противоположном тому, откуда ее привели. Она долго шла по тоннелю и примитивные неоновые лампочки светили ей в след голубоватым сиянием, которое раньше, почему-то, называли дневным. И, вдруг, в конце тоннеля она увидела свет. Это был настоящий дневной свет. Там, снаружи светило яркое солнце. Оно заливало своими лучами все вокруг. И зеленая трава казалась изумрудной в его сиянии. Небо – ярко-бирюзовым. На небе – бархатистые сизые облачка. А вокруг неизвестные ей холмы. Лика движется вдоль по холмам и те постепенно превращаются в скалы. На вершинах скал – снег. Они отталкивают своим грозным каменным видом. И здесь больше нет такого яркого солнца, но состояние безмятежной радости постепенно сменяется состоянием надежности и еще чего-то... Чего-то такого, что Лика испытывала в самом начале своего военного похода на фронт. Нет, не страх, а что-то похожее на твердость.
Потом Лика различила в одной из скал каменную дверь, как вход в пещеру. Дверь отодвинулась, как автоматическая. И перед собой Лика увидела... Грэга. Что он здесь делал. Грэг не оборачивался, но Лика точно знала, что это он. Впереди него был огромный прозрачный шар. Он был наполнен разными субстратами. Грэг, не отрываясь, смотрел на него...
Дверь изолятора резко открылась. В нее вошли два бойца, которые привели Лику сюда. Тот что был старше кивнул в сторону Лики и ухмыльнулся:
-- Смотри-ка, она нам бойкот устроила! Хочет есть, но не говорит.
Другой подошел поближе к лежанке и глянул, жива ли еще их пленница. Потом медленно протянул:
-- Да с ней совсем плохо. Она еле дышит.
-- Может, у нее жар? – спросил первый.
-- Говорил же, она – жертва. А мы ее в карцер на испытание.
Первый почесал затылок:
-- А я то думал, она кричать будет, отбиваться... – протянул он разочарованно, -- Ведь мы же за стеной все это время были. А у нее – тишина.
-- Она действительно не отсюда. Это сразу видно. Наши женщины не такие. Но как она сюда попала? Неужели, действительно, таких как она берут на фронт?
-- Вандалы эти ученные. Нам только райские кущи обещают. А сами что делают?! Тебе мало того, что они нас не считают гурасами? Мы для них – дикари, аборигены. Оттого-то мы и ушли сюда. От их цивилизации подальше. Только бы не жить по их законам.
Тут Лика немного пришла в себя и увидела двух молодчиков перед собой. Первое, что пришло ей в голову, это попросить пить:
-- Я три дня ничего не ела и не пила. Пожалуйста, если не верите мне, то отпустите. Там, в лесу, я хоть ягель сырой буду есть и хоть как-то доживу до лета...
С этими словами она упала на подушку. А старший воин распорядился:
-- К ней надо бы нашего лекаря.
-- Ты больше не боишься, что она претворяется? – иронично заметил второй.
-- Если претворяется, он ее раскусит. Но там, где она будет теперь жить, вряд ли удастся сбежать. Теперь она в нашем лагере, на нашей стороне. Мы за ней наблюдаем.
-- А ты знаешь, какие хитрые эти экстрасенсы? Они же мысли на расстоянии читают и передают.
-- Я теперь буду читать ее мысли и передавать ее руководству то, что посчитаю сам нужным. Она теперь под нашим наблюдением.
-- Ты прав, отпускать ее нельзя. Даже если она – агент, мы ее переманим. В нашем полку должно прибывать.
ГЛАВА 14.
Прошло совсем немного времени и Лике стало намного легче. Местный лекарь, служивший повстанцам, принес ей отвары трав, после которых состояние здоровья пациентки улучшилось. Как только она стала на ноги, к ней опять пожаловали гости. Те парни в военной форме, которые притащили ее сюда. Они присели рядом с ее кроватью на деревянных стульях, которые исчезли из обихода уже в конце эпохи кибернетики. Старший из них, пристально глядя на Лику, предложил:
-- Теперь, давай, рассказывай. Кто ты? как тут оказалась? Что делала в лесу?
Лика поняла, что они не отстанут от нее, пока не узнают всю правду. Но раскрываться было неосмотрительно. Она решила не говорить, кто она такая на самом деле. Заплетающимся от сонной настойки языком, она пролепетала:
-- Я не знаю, кто я. Не помню своего имени. Не помню, откуда я. Отпустите меня, пожалуйста.
-- Что ты намерена делать в лесу?
-- Буду бродить, пока не найду местность, в которой меня узнают.
-- Долго же бродить тебе придется.
-- Но где-то же я жила. Кто-то же должен меня знать и ждать.
-- Это верно. Но не факт, что ты идешь в правильном направлении. Возможно, ты удаляешься от дома все дальше и дальше. Иначе, не пришла бы сюда. Там за холмами, больше никто не живет. Там начинается горный массив и скалы. Холодно, голодно и полно диких зверей.
-- Значит, я пойду в другом направлении.
-- В другом направлении находятся гарнизоны АСУ. Знаешь, что это такое? Это те экстрасенсы, которые лишили тебя чувств и памяти. Они называют себя ученными, которые все сделали для блага цивилизации и людей.
-- Возможно, это произошло случайно.
-- Ты попала под массовый гипноз? Сомневаюсь, что это так. В их принцип входит лишать всех свидетелей памяти.
-- А кто вы?
-- Мы – армия повстанцев, воюющая против существующего общественного уклада, созданного ученными, -- гордо ответил старший воин, -- Мы отказались от лженаук, навязанных нам свыше. Мы не хотим принимать цивилизацию и живем по своим правилам. Только за это нас ненавидят и презирают в высшем обществе. Нас не считают больше гурасами.
-- А вы сами считаете себя ими?
-- Нет, -- почти хором ответили вояки, так, словно это слово было противно им.
Старший воин продолжал:
-- Мы против их гуманных ценностей. Нам отвратительны их законы. Нужно возродить прежние традиции человечества, когда люди дрались руками. Когда бесправие выжигалось огнем и сталью. Когда воин мог открыто выйти на тропу войны и ни одна шавка из высшего общества не могла его унизить или усыпить.
«Грэг был прав. Эти люди тоже хотят власти. Они борются за право убивать, -- с горечью подумала Лика, -- Их надо остановить. Мне одной это не под силу, как бы сильны не были мои парапсихологические способности. Но есть Грэг, есть Тиан... Они могут найти преданных людей и пополнить свои ряды.»
А воин продолжал свою горячую речь:
-- В общем так, у тебя два выхода. Первый – мы тебя отпускаем и ты уходишь куда захочешь. Но больше нам не попадайся. Не факт, что ты останешься живой в лесу и не помрешь с голоду.
«Не факт, что вы оставите меня живой в лесу...»
-- Второй вариант. Ты остаешься здесь. Навсегда. И мы заботимся о тебе, как о близком человеке. Но в замен, ты должна преданно служить нам.
Лика задумалась. Она хорошо понимала, что первый вариант ей не подходит в любом случае. Если ее не убьют повстанцы или ополченцы в лесу, если она не помрет с голоду, то ее наверняка схватят люди полковника. А это хуже всех испытаний. Тогда под подозрением окажутся Грэг и Тиан. Все, что оставалось Лике, это остаться в лагере повстанцев. Именно здесь, в подземелье. И доказать им свою преданность. Это место вряд ли могло быть под наблюдением АСУ.
-- Я понимаю, тебе сложно отказаться от прошлой жизни, -- нарушил ее молчание старший воин, -- Возможно, тебя кто-то ждет. А, может, никто... Тогда ты обречена на гибель. Это рисковый шаг для тебя...
-- Я согласна остаться здесь, -- сквозь слезы выдавила Лика.
-- Хорошо, -- просиял старший воин, -- Приветствую нового человека в нашей огромной общине. Вместе нас много и мы несокрушимы!
Младший воин так же заулыбался Лике. Он дружески пожал ее слабую руку.
«Мы убедили ее в своей правоте. Иначе и быть не могло», -- было написано на их массивных лицах.
ГЛАВА 15.
Лика радовалась неожиданному затишью в своей нелегкой судьбе. У нее было время отдохнуть и все обдумать. Что будет она делать дальше? Как найдет Грэга? Как сумеет предупредить его? И тут в голову ей пришла гениальная идея. Выбраться из этого места просто так ей не удастся. Но у нее есть шанс переубедить военоначальника повстанцев и направить их силы на борьбу против людей полковника. Таким образом, она спасет не только свою жизнь, но и жизнь планеты.
Через несколько дней, когда Лика полностью была здорова, к ней зашел старший воин. На этот раз он был без сопровождения другого. Он принес Лике новую информацию о своей общине.
-- Я вижу, ты совсем уже здорова. Меня это радует. Завтра мы уведем тебя из этого места. На свежий воздух.
-- Как, разве вы не здесь обитаете?
-- мы похожи на кротов? Или ты полагаешь, что человеку хорошо жить без солнца? Мы не гурасы, которым естественный свет заменяет протонная энергия.
-- А как же опасность, которая подстерегает за каждым кустом в лесу.
-- Кто тебе сказал, что мы живем в лесу?
-- Но там я видела дорогу, сделанную колесами ваших машин.
-- Мы там только воюем, не более того. Живем мы высоко в горах. Никто не может добраться туда. Склы со всех сторон надежно защищают нашу долину. Никто не знает дороги туда. Мы не используем там технику и даже элементарное электричество. Мы живем как наши предки – древние инки. По их правилам, законам и обычаям. Мы возрождаем их культуру. Неподалеку от нас есть лагерь ацтеков. Это племя немного отличается от нас. Одеждой или культурой. Но единственная черта, отличающая нас от предков – это то, что мы не воюем между собой. У нас есть общий враг.
-- Как далеко туда идти?
-- Тебе какая разница? Дорогу туда не будешь знать даже ты. Мы поведем тебя туда подземными переходами. Вряд ли ты запомнишь блуждание по лабиринту.
-- Мы будем идти по этому коридору? Но ведь он освещается электричеством. А вы говорили...
-- Эта зона – военная. Как только ты попадешь в нашу общину, сразу ощутишь другое ее влияние. Мы создали ее совершенно случайно, когда цивилизация отказалась от нас. Сначала была провозглашена полная свобода выбора образа жизни. Каждый мог иметь ровно столько, сколько ему нужно. Но потом оказалось, что люди, не желающие иметь много, вызывают недоумение у тех, кто имеет слишком много. Ну, вот скажи, зачем мне иметь три особняка на южных островах? Мне и одного не нужно. Я жару не переношу. Мне всегда хотелось иметь небольшой домик в северном регионе для себя и своей семьи. Наблюдать северное сияние всю долгую Арктическую ночь... – воин мечтательно поднял глаза вверх, -- В результате общество признало нас психически неполноценными. Оно вытеснило нас со своих регионов, -- воин ударил всердцах по крепкому столу, -- Мы отомстили за себя и отказались от штучек цивилизации вовсе. Но, взамен, мы объявили войну ученным и их изобретениям.
Лика сочувствующе слушала и сожалела, что не может сейчас сказать правду этим не злым, но озлобленным обманом людям.
-- Мы соблюдаем гуманность в своих общинах. Мы не убиваем животных и не едим их мясо, в отличие от предков. Мы научились выращивать зерно и овощи. Разводить овец и коз. Из их молока мы делаем сыр. Он на много питательнее всяких там коктейлей. Из шерсти мы прядем сукно. Оно спасает от холода лучше всяких комбинезонов. Летом лучше льняной ткани ничего не придумаешь...
-- А какими именами вы называетесь? У древних племен было много имен с определенным значением. Я в старых книжках про индейцев читала. Но разве на всех людей их хватит?
-- Ты тоже читаешь книжки? – радостно удивился воин, -- В цивилизованном мире это уже не в моде. Там – реклама, клипы. Даже кино и то устарело. Кстати, как теперь называть тебя? У нас нет такого дурацкого правила, что имя не должно повторяться... назовем тебя Инука. В честь наших предков Инков. Ты очень похожа на них.
Лике ничего не оставалось делать, как согласится.
Закончив рассказ, воин ушел. Лика долго думала после его ухода. Она почти не спала ночью. Она знала без всяких видений, совершенно недалек тот день, когда они все свои вооруженные силы направят против другого, реального противника.
ГЛАВА 16.
Утром следующего дня, в сопровождении двух, уже знакомых ей воинов, Лика отправилась в путь по долгим тоннелям и коридорам подземного замка. Путь был не близким. Блуждание по лабиринту – утомительным. Самое главное, не было солнца над головой и это казалось ужасно. Организм человеческий не мог вовремя ориентироваться, когда наступит день, когда ночь. Только протонные часы на мощной руке старшего воина показывали время отбоя и подъема. Питание тоже было по часам, как в армии. Но, в отличие от цивилизованного рациона, провизия состояла из натуральных продуктов – сыра, ржаного хлеба и овощей, спеченных на костре. Страдание без солнечных лучей облегчало то, что в любом месте каменного коридора можно было развести настоящий костер и приготовить на нем горячий ужин. И это Лике понравилось. Но вскоре обнаружилось, что спички отсырели в результате длительного путешествия, а сухих оставалось мало, на два или три костра. Пришлось спечь остаток овощей, а оставшийся путь совершать без периодического обогрева. Прошедшие испытания и закаленные воины перенесли такое неудобство совершенно спокойно. А, вот, Лику это немного напрягло. К концу блужданий по тоннелям, ей стало казаться, что они больше не выйдут от сюда никогда. У нее началась клаустрофобия. Панический ужас, что они больше никогда не увидят солнца и свежего воздуха. В припадке Лика лихорадочно шарила по каменной стене руками и с ужасным криком требовала, чтобы ее выпустили отсюда. Старший воин как мог успокаивал ее. Потом его напарник не выдержал:
-- Знаешь, Рэмбез, хватит нам блуждать. Больше чем уверен, она ничего не запомнила. В таком состоянии ей уже не до слежки. Выводи наружу, сумасшедшие нам не нужны.
-- Так мы уже у выхода, посвети малость. Еще какой-то час и мы – дома.
И действительно, Рэмбез на обманул. Прошло около пятидесяти минут, как все трое увидели свет в каменном оконце. Отверстие было сделано в пещере скалы. Оно было невелико, но взрослый человек мог легко выйти через него.
Лик зажмурилась от яркого света. Но теперь у нее появился другой страх. Она боялась посмотреть вниз и по сторонам.
-- Ну, вот, упрекнул младший воин своего напарника, -- Ты своим недоверием довел человека до крайности. Что мы делать с ней будем.
-- Ничего, Нарсен, в лагере она быстро придет в себя, если не притворяется. А, если не придет, значит, судьба у нее такова. Только откуда мы знаем, что она действительно такая?
-- Да зачем ей притворятся? Она и так отсюда никуда не денется. Неужели ты думаешь, она может сбежать из этого ущелья?
-- А это мы увидим позже. Если она агент чужого лагеря, попытки все равно будут. Тут то она и раскроется. Нам надо внимательней проследить за ней. Хотя бы первое время.
-- Для начала отведем ее в пещеру нашего шамана-врачевателя. Пусть он посодействует...
-- Он разве знает такую болезнь?
-- Он знает все.

В пещере врачевателя, как это бывает всегда, пахло каким-то настоем трав и лавандовым маслом. Он невозмутимо сидел возле своего костра посреди просторного зала и читал какое-то древнее писании. Во рту у него была трубка, набитая горным табаком. Курил он ее, не спеша, с расстановкой, делая глубокие вдохи при этом. Между вдохами, выпуская дым через ноздри, шаман закрывал глаза. Вероятно, при этом он видел уникальные картинки, а, может, просто размышлял.
Оба воина вошли в жилище и замерли в ожидании, когда врачеватель откроет глаза. Один из них держал Лику под руку. Глаза ее тоже были закрыты. Она была почти в трансе. Наконец, повелитель духов, приподнял веки и глянул в сторону путников. Он несколько минут молча изучал их. Один из воинов низко поклонился шаману и хотел что-то сказать. Но шаман сделал знак молчать. Он медленно поднялся со своего места. Достал откуда-то с полочки сухую веточку цветущего фруктового дерева и запалил ее в костре. Зал сразу же наполнился сладко-терпким ароматом. Шаман загасил ветку, а ее дымящимся остатком стал окучивать воздух вокруг путников. Потом он тихо произнес:
-- Вы принесли сюда дух пещеры. Эта девушка больна. Но она не виновата в этом. В нее вселился злой дух тех, от кого она убегала.
-- О, великий учитель, -- взмолился Рэмбез, -- Вы умете предвидеть. Скажите, кто она и от кого убегала.
-- В моем костре промелькнуло видение. Эта путница долго убегала от злых преследователей. Они хотели ее убить. Но жить она с вами не будет. Она ищет кого-то. Он нужен ей больше жизни.
-- Скажите, великий учитель, в какой стороне находятся ее преследователи?
Шаман снова уселся возле костра. Он насыпал в трубку пепла той ветки, которую только что запалил и стал курить. Курил он долго. Потом коротко указал на северо-запад:
-- Оттуда.
-- Но ведь там находится лагерь армии ученных. Как она там оказалась? Почему они ее преследуют?
Шаман оставил трубку. Потом сказал:
-- Сегодня на ваши вопросы ответить я не смогу. Солнце скоро ляжет спать в ложбину, его вечерние лучи будут мне мешать. Но на рассвете я смогу увидеть новые картины.
-- О, великий учитель, можно ли оставить эту путницу у вас. вы разбираетесь во многих болезнях. Сделайте так, чтобы она скорее встала на ноги. Он нам нужна здоровой. Мы хотим многое у нее выспросить.
Шаман покачал головой.
-- Я знаю средства от многих болезней. Но ключ к человеческому сердцу всегда только в ваших руках. Я могу сказать только какая опасность, и с какой стороны подстерегает нас всех. Но узнать о ней вы сможете только тогда, когда эта путница сама захочет раскрыть перед вами свое сердце.
ГЛАВА 17.
Воины оставили свою новую жительницу общины в пещере шамана, а сами удалились. Решено было явиться к шаману ранним следующим утром и узнать все, что он увидит в своем костре.
Всю ночь Лика спала беспокойно. Шаман то и дело окучивал ее ароматами сгоревших целебных трав. Но волшебство не помогало. Лика засыпала лишь на некоторое время. Через час-полтора снова вскакивала с соломенного ложа и кричала вслух непонятные никому фразы. Одна фраза долетела до шамана отчетливо: «Грэг! Они его убьют!»
Потом опять какой-то бред и под самое утро Лика вскочила с постели, невидящими открытыми глазам стала искать выход, шаря по стенам руками и требовать ее выпустить. Она повторяла одну только фразу: «Меня ждут, надо идти.»
Шаман молча наблюдал за ней. Он понимал, что бессилен против ее страха. Но в чем он заключается? Кто ее ждет? Куда она так торопится? Шаман достал с полочки высушенные цветки сон травы и шалфея. Растер их с зернами горного мака. Добавил меда. Это все залил кипятком, нагретом на костре, в пару ароматных трав. Этот отвар дал больной Лике. Ее так мучила жажда, что она тут же осушила всю чашу до дна. Прошло совсем немного времени, как она заснула. На этот раз на долго. Жар спал с ее головы.
Рано утром в жилище шамана пришли воины, которые оставили вчера Лику здесь. Но шаман не впустил их и заставил остаться на пороге:
-- Она слишком больна, -- строго сказал он, -- Если хотите, чтобы эта путница пришла в доброе здравие и смогла с вами разговаривать, оставьте ее здесь.
-- Вы обещали нам сказать, что видели в своем волшебном костре.
Рэмбез был строг и неумолим. Но шаман знал свое дело.
-- В костре я видел только злых духов, которые поселились в ее душе. Они заставляют ее болеть.
-- Как долго она будет болеть?
-- Пока злые духи не покинут ее. Они пришли вместе с ней с тех краев, откуда ушли вы. Если ее сейчас выпустить к нашим жителям, они могут заразить и их.
-- Это излечимо? – Рэмбез был встревожен и обеспокоен.
-- На это понадобится время.
-- Духи не могут проникнуть из пещеры наружу?
-- Я окутал ее вход снотворным зельем. Они засыпают при выходе наружу. Потому я не впускаю вас во внутрь, чтобы они не вошли в ваше сознание.
-- Может, мы отведем ее туда, откуда взяли. От нее можно ждать беды...
-- Поздно. Пока вы будете вести ее обратно, духи могут вселиться в вас и вы заразитесь лихорадкой прошлой жизни. Тогда придется лечить вас обоих. А это куда тяжелее. В противном случае нашей общине грозит гибель.
Воины переглянулись. Потом Рэмбез сказал тихо Нарсену:
-- И зачем мы с ней связались. Лучше бы оставили там, в изоляторе...
Шаман курил трубку и размышлял. Потом рассудительно произнес:
-- То, что случилось, уже не исправить. Если бы вы оставили ее там, опасность была бы не меньше. Духи живут вне материального времени и пространства. Им не важно расстояние между людьми. Они обитают везде. И, если вы уже побывали рядом с ней, то болезнь неминуемо может постигнуть и вас. Ее надо вылечить.
-- А, что, если мы уже больны?
-- Духи начали свирепствовать сегодня ночью в ее теле. Именно поэтому я не впускаю вас в свое жилище. И говорю вам, прочь отсюда! Исцеление предоставьте мне. Только для этого необходимо терпение и время. Когда она будет здорова, вы тут же узнаете об этом.
-- Вы сообщите нам?
-- Она сама сообщит вам об этом. И, уверяю вас, расскажет вам все, как есть. Кто она, откуда и куда шла. И вы сможете помочь ей.
-- Она должна остаться здесь. Иначе, нашей общине грозит беда. Мы не знаем, кто она и с какими намерениями пришла сюда.
-- Я видел ясное пламя в своем костре. Оно говорит, что ее намеренья чисты перед вами. И ей нужна ваша помощь. Если вы не поможете ей, вам грозит беда.
-- Хорошо, о великий учитель. Мы подчиняемся тебе и уходим. Полагаем свои нужды на тебя целиком. Взамен, ты примешь наши дары?
-- Я благодарен всему, что вы мне даете.
ГЛАВА 18.
Лика пробыла в спасительном забытьи почти сутки. Жар больше не мучил ее. Вероятно, она простыла пока добиралась сюда. Простуда перешла в бронхит. Ослабший организм не имел сил бороться с болезнью. Да еще сильное психическое напряжение, переживания, опасения и страхи за свою жизнь и жизнь любимого ею человека. Это все не могло не отразится как на физическом так и на душевном здоровье Лики.
Шаман напоил ее лечебным отваром еще раз, как только она немного очнулась и попросила пить. Температура постепенно начинала падать. Но теперь кашель непрерывно пррывался из больного горла приступами. Шаман нашел средство и против него.
Лика была настолько слаба, что не могла вставать с постели. Она едва понимала, где она находится, когда открывала глаза. Шаман давал ей отвары и она вновь впадала в беспамятство. Иногда она начинала бормотать во сне. Тогда шаман клал ей на лоб смоченную в маслах горных трав салфетку. Они тут же снимали воспаление и снимали жар. Бред прекращался и Лика вновь засыпала.
Такая борьба за жизнь и выздоровление длилась около недели. Через неделю кашель стал меньше. Лика осмысленно стала смотреть вокруг, когда просыпалась. Первыми ее словами был вопрос:
-- Я еще жива?
Потом она приподнялась на локте и увидела морщинистое лицо шамана. Она чуть не вскрикнула от страха. В первую минуту ей показалось, что бред возвращается к ней. Лицо шамана по традиции древних инков было перемазано сажей и разрисовано цветными полосами. Шаман сидел рядом с костром и, наблюдая за Ликой, курил трубку. Он не спеша обратился к ней:
-- Злые духи сжалились над тобой и покинули твое слабое тело. Ты начинаешь выздоравливать.
-- Какие духи? – не поняла Лика, -- Эти черные космические дыры, которые в народе называются бесами? Так я угодила в одну из них...
Шаман не расспрашивал ее ни о чем, а неторопливо говорил свое:
-- Там, где ты жила, злые духи правят миром. Они заражают людей, и люди после этого становятся гурасами. Они мыслят так, как хотят того духи. Они делают то, что велят духи. Духи полностью владеют их сознанием.
-- Но, там, где я жила, все должны называть себя гурасами. Это люди нового поколения. Они не делают ничего плохого. Это просто новый виток в развития.
Шаман продолжал, словно не слышит, что говорит Лика:
-- Те, кто насылают на вас духов болезни, не являются гурасами. Они не являются даже людьми. Они делают так, чтобы обычный человек перестал мыслить, перестал делать то, что ему хочется. Так его легче обмануть и подчинить себе. Взамен они обещают блага всем. Но эти блага не для всех. Только для тех, кто продал свою душу злым духам. Они начинают владеть этими благами, изобретениями цивилизации и полностью оказываются в подчинении этих нелюдей.
-- Я, по-вашему, тоже не человек и не гурас? – возмутилась Лика.
-- Ты попала сюда потому, что не одна из всех. Ты начала сопротивляться власти злых духов. Поэтому они хотят тебя убить. Ты бежала от них и попала сюда. Очень скоро ты полностью избавишься от своего недуга и станешь такой, как мы. Такой, как ты должна быть. Такой, как хочешь быть ты сама. И мы тебе поможем в этом. Когда ты проживешь с нами ровно год...
-- Но мне нельзя так долго задерживаться. Меня ждут!
Лика тихо заплакала. Сквозь слезы она произнесла, как будто в никуда:
-- Ах, если бы вы знали, как я несчастна. Мне надо его спасти...
Шаман, сидя возле костра, мерно раскачивался и курил трубку. Таким же мерным тоном он продолжал:
-- Я знаю все о тебе. Мне сказали об этом искры костра.
Лика перестала плакать. Она вытерла слезы и с жаром спросила:
-- Скажи мне, больше тебе ничего не сказали искры твоего костра? О моей жизни, о том, кого я ищу? Где он? Какая опасность ему угрожает? Как помочь ему теперь?
Шаман размышлял и выпускал дым в потолок. Тот облачком вылетал из его ноздрей. В куполообразном потолке сгустился сизый туман от курева. А Лика почувствовала странное расслабление от того, что вдыхает этот туман. Она, так же, как и шаман, вдруг ощутила, что ей некуда торопиться. Всему свое время. А шаман неторопливо продолжал:
-- Я не могу рассказать о том, что тебя волнует. Духи взмутили твой рассудок. Костер не отражает твоих дум и тебя саму. Он только выгоняет хворь. Но, когда ты полностью освободишься от них, ты сама поймешь, что нужно тебе делать. Я не стану этому мешать. Я только скажу, что если ты хочешь получить здесь помощь и поддержку, ты ее получишь. Но для этого твои помыслы должны быть чисты, а намеренья благородны. Иначе, как только ты захочешь обмануть саму себя, злые духи снова овладеют твоей душей. И никакое волшебство не сможет спасти тебя от их власти.
Лика устала от длительного разговора. Она снова упала на льняную подушку, набитую соломой и закрыла глаза. Очень странно, но за последнее время, мягче этой постели она ничего больше не ощущала. Даже не помнила, чтобы в ее собственном цивилизованном секторе было так тепло и уютно. Никакие ароматизаторы не могли сравниться с запахом сухой травы, мяты и горных цветов. А какой запах чая она ощутила теперь!
Лика дремала и сквозь дрему мысли то являлись в картинках, то пропадали снова.
ГЛАВА 19.
Солнечный диск обошел десять раз небосвод и засыпало в своей ложбине, после того разговора Лики с шаманом. За это время Лика успела набраться сил, стать на ноги и обрести «здравый рассудок», как считал шаман. Он ничего больше не рассказывал лике о ней самой или ее судьбе. Она не спрашивала. Только искры костра в жилище шамана каждый вечер говорили Лике о том, что скоро она обретет прежнюю форму и опять будет должна. Должна не только себе, другому человеку, но и этим обездоленным людям, другим людям, обманутым фальшивым обществом гурасов, всему человечеству. Что она должна и как это будет выполнять, не мог знать даже мудрый шаман. Но каждый вечер, глядя в свой волшебный костер, он курил трубку и, мерно раскачиваясь, говорил, говорил, говорил о том, что видит он там. Что было когда-то, что есть сейчас, что будет потом. А Лика слушала. Слушала и представляла. Представляла и понимала. Она ничего не спрашивала, даже если ей не все было ясно. Но, то что она уже услышала, оставляло неизгладимый след в ее сознании, затем переходило в подсознание и оставалось навечно. Шаман знал все. Но не все должен был сказать. И об этом он тоже знал.
Лика совсем окрепла и могла самостоятельно ходить по жилищу шамана. Этим солнечным весенним утором он сказал ей:
-- Ты крепко держишься на ногах. Они больше не подводят тебя. Твой рассудок полностью очистился от злых духов. Они отпустили твой разум и больше не вернутся. Значит, ты можешь жить и работать с людьми нашей общины. Ты готова к этому?
Лика немного помедлила с ответом. В какой-то момент ей снова захотелось попросить шамана, чтобы он отпустил ее туда, откуда она пришла. Но шаман не согласился бы. Лика об этом знала. Там злые духи опять овладеют ее разумом. Да и опасно ей быть сейчас там. Наверняка ее ищут люди полковника. Значит, ей придется какое-то время находится в общине. После небольшой паузы Лика ответила утвердительно:
-- Да, я готова.
Шаман пристально посмотрел ей в лицо.
-- Я знаю, о чем ты думаешь. Ты стремишься выполнить ту миссию, ради которой оказалась на войне. Но не спеши вырваться отсюда. Возможно, твой долг сам найдет тебя здесь. Тебе не придется искать его и гнаться за ним. Просто подожди ту минуту, когда это будет необходимо. Всему свое время...
Лика утвердительно кивнула головой. Но эти слова не были так ясны для ее рассудка. Она решила, что это всего лишь суеверие малограмотных людей. Всем сердцем она ожидала момента, когда сможет вырваться отсюда и сделать то, что задумала. А шаман курил трубку и спокойно наблюдал за Ликой. Потом опять произнес, медленно выговаривая каждое слово:
-- Наступит момент, и ты вспомнишь мои слова. А сейчас ты их забудь. Ты только дождись его. И ты дождешься. Все.
С этими словами он встал, подошел к выходу своей пещеры и поднял на ней завесу из плотной ткани.
-- Пойдем, -- обратился он к Лике.
Лика возбужденно вскочила с места и почти подбежала к выходу. Она выскочила на лужайку перед пещерой, укрытую изумрудной травой и такими свежими цветами, что от их запаха даже голова закружилась. А сколько здесь было солнца! Его лучи проникали всюду. Во все выступы и впадины окрестных скал. Оно золотило их снежные вершины. Отражалось в ручейках и лужах растаявшего снега. Оно слепило глаза и освещало путь. Путь только вперед. Лика в это верила.
Лика всей грудью вдыхала чистый горный воздух. Он не был наполнен аэрозолями, как в мегаполисах. Тот озон, которым наполняли искусственно свои сектора жители Лондоса, так сильно отличался от свежести горных вершин. Как чудесно все же, что на земном шаре еще сохранились дикие не тронутые гурасами места. Но с каждым днем их становится все меньше и меньше.
Шаман не торопился. Он терпеливо ждал, когда Лика насладится чистотой неба, солнца и воды. Потом эти три стихии напитают энергией ее ослабший организм и она придет в то состояние, когда сама сможет делать то, что должна делать. Видя ее нетерпение к новым впечатлениям, шаман сказал:
-- Пошли.
Он двинулся в путь по узкой тропинке, которая вела вниз от его жилища. Лика следовала за ним.
По пути им встречались овечки и горные козочки, которые мирно щипали молодую сочную траву. Они не были дикими. Это были животные, которых приручила община. Лика подошла к одной из них, погладила по холке. Маленькая козочка, совсем еще козленок, дружелюбно заблеяла в ответ на Ликино прикосновение. Лика восторженно засмеялась.
-- Даже животные здесь такие милые! – не произвольно вырвалось у нее.
-- Здесь они в полной безопасности, -- произнес шаман, -- Их никто не смеет обидеть. Они знают, что их растят не для мяса. Они наши друзья.
-- Ой, как здорово! Сколько же у вас друзей! Но мы тоже не едим мяса...
-- Наши предки делали это. У них не было энергетических коктейлей. Но, когда цивилизация перешла на синтетические продукты, животные стали не нужны людям. Их перестали разводить. Многие из них вымерли вовсе, многие ушли в леса и одичали. Здесь остались почти все виды домашних птиц и животных. И куры, и индейки, и золотистые фазаны, и коровы, и, даже, свиньи. Не говоря уже о таких наших любимцах, как кошки и собаки.
Спускаясь все ниже и ниже по тропинке, Лике захотелось нарвать букет цветов. Ей это напомнило старые добрые времена, когда Грэг приносил в дом цветы охапками. Потом Лика пересаживала их в вазоны и выращивала на лоджии сектора. Но шаман ее остановил:
-- Не стоит губить жизни этих растений. Там, где ты окажешься сейчас, тебе дадут все, что ты захочешь. У тебя будет сове жилище, свой участок земли и свои животные. Ты сможешь выращивать там то, что тебе захочется. Так разумнее удовлетворять свои потребности. Не правда ли?
-- Правда, -- откликнулась Лика.
-- Вот и хорошо. Мы уже пришли.
ГЛАВА 20.
Лика и шаман остановились перед каменными воротами. Забор, которым была обнесена местность был тоже каменным. По его поверхности вились лианы душистых цветов. Видно было, что цветы эти не дикие, как на горных лугах. Они были специально выращены и ухожены жителями общины, о которой постоянно рассказывал шаман.
Долина в горной цепи Кордельер была образованна вследствие преобразования ландшафта. С запада и с востока она была отгорожена горными массивами, возникшими при землетрясениях. С севера и с запада холодный воздух не проникал сюда полностью. В результате чего, климат в долине установился влажный и теплый, почти как в тропиках. А с востока сухие ветра больше не угрожали засухой. Иногда здесь шли теплые небольшие дожди, приносимые муссонами с моря. Шли они не долго, но вполне благоприятно для того, чтобы вырастить и собрать хороший урожай с полей. А поля эти располагались на склонах невысоких гор. Еще благоприятными для жизни и селения на них были местные плоскогорья. Таким образом, на западе материка образовалась область, своими климатическими условиями совершенно не похожая на суровый климат всего материка Северной Америки. И простирался этот благодатный клочок суши на несколько тысяч парсек вдоль западного побережья, с юга на север, почти до самой Гренландии.
Как только путники подошли ближе к воротам, они тут же отворились. Нет, здесь не было видеонаблюдения. Обычный глазок, выбитый в камне. На посту постоянно находились дежурные. Они выдели все, что происходило за воротами. Увидев шамана, они поняли, что он привел еще одного кандидата, стать членом их общины. Шаман пользовался авторитетом и, если он приводил кого-то сюда, его принимали с особым радушием.
Дежурные открыли ворота и без лишних вопросов впустили на территорию своего поселка Лику и шамана.
-- Позовите Рэмбеза, -- попросил шаман, -- Это он нашел ее.
Через несколько минут появился воин, который привел Лику сюда. Он все так же был в неизменной военной форме. Увидев шамана, но обрадовался:
-- О, великий учитель! Я знал, что вы оправдаете наши ожидания и исцелите эту юную особу от злых духов. Теперь она сможет жить с нами?
-- Я не сомневался в том, что она должна жить именно с вами. Я уверен, она оправдает мои ожидания.
Услышав такие слова в свой адрес Лика немного смутилась, но тут же пришла в себя. Она почувствовала, что не имеет права не оправдать слова шамана. Тут ей вспомнилась одна из фраз, которую говорил шаман: «если твои помыслы чисты, а намеренья благородны...» Да, да, именно намеренья должны быть благородными. И на секунду Лика устыдилась своих планов тайно бежать отсюда. Она почувствовала, что просто так уйти она не сможет. Не должна.
Рэмбез отдал распоряжение дежурным:
-- Собирай общину. Мы должны посвятить ее в свои жители и благословить на жизнь здесь.
Лика с ужасом ожидала, что сюда сейчас подойдет толпа народу, от которой может стать дурно. Но, как ни странно, к воротам подошло совсем немного жителей общины. Их было человек семь. Одеты они все были в одежды изо льна. Поверх этих одежд были наброшены накидки из овечьей шерсти без рукавов, выкрашенные в разноцветные поперечные полосы. Лица этих людей были так же выкрашены в разноцветные полосы, как лицо шамана. Но у каждого из них, рисунок был разным. По росту и телосложению Лика догадалась, что двое из собравшихся членов общины – женщины. Каков их возраст, сказать было трудно.
-- Все основные вожаки на месте? – спросил Рэмбез.
Те назвали по очереди свои имена. Рэмбез обратился к Лике:
-- Это – главенствующее звено общины. Нет смысла вызывать на посвящение всех и отвлекать от насущной работы. Каждый день мы принимаем кого-нибудь в свои ряды. Ты согласна стать членом нашей гвардии?
Лика ответила утвердительно. У нее не было выбора. Рэмбез продолжал:
-- Наш поселок, Инок, названный в честь наших предков, древних инок, и его жители инуки принимают тебя в свои ряды. Ты обещаешь быть верной инукам и все свои действия и помыслы направлять только на продвижение их светлого дела и процветания?
-- Обещаю.
-- Ты обещаешь ненавидеть всем сердцем науку и все злодеяния, которые причинила она людям своими изобретениями.
-- Обещаю, -- через силу отвечала Лика.
-- Ты будешь неустанно уничтожать тех, кто на стороне Армии Ученных?
От этих слов Лика чуть не упала в обморок. Какими чистыми могут быть помыслы перед этими дикарями. Бежать и только бежать отсюда. Немедленно.
-- Обещаю, -- твердо и отчаянно произнесла она.
-- Объявляю тебя членом нашей общины и воином нашей гвардии. А теперь, -- обратился Рэмбез к дежурным, -- Принесите сюда краску и одеяние.
Через несколько минут все необходимое было предоставлено во двор, где происходило посвящение.
-- Вы должны нанести ей рисунок воина среднего состава. Это за то, что она стойко перенесла тяжелые испытания. Но ее рассудок отважно освободился от злых духов и выбрал нашу чистую атмосферу. Если она будет служить верно, через год мы сможем ей доверить звание вожака одной из семейств.
К ужасу Лики дежурные воины стали наносить на ее свежее личико нечто наподобие сажи. Поверх нее – полосы разных цветов, как у тех вожаков, которые стояли рядом с ней. Но ее рисунок отличался от их рисунков на лицах. Он соответствовал ее статусу. Ликины волосы тоже были выкрашены в разные цвета полосками и заплетены в разноцветные косички. Через несколько минут она больше не могла узнавать себя в зеркале. Но это ей даже понравилось. Ведь люди полковника не смогут теперь узнать ее. Она – одна из членов общины инуки. Здесь ее искать никто не станет. Но другая опасность теперь грозит ей. Быть убитой, как враг Армии Ученных. Но это уже другая проблема. Она не влечет за собой опасность для других, связанных с нею, людей.
Затем воины принесли ей одежду из льняной ткани. Это была обычная рубашка и брюки, которые в конце двадцатого века называли джинсами. Но выглядели они немного не так. Это было настоящее одеяние инков. И выглядело оно так впечатляюще. Сверху этой одежды Лике дали накидку из овечьей шерсти. Накидка была выкрашена тоже в разные полосы.
-- И так, -- опять провозгласил Рэмбез, -- Теперь ты – Инука, жительница общины инуков. Ты будешь жить с нами, и служить нашим интересам. Отведите ее в свое жилище. Он давно готово.
ГЛАВА 21.
-- Капитан, вы готовы выполнить любое наше задание, которое мы вам поручим?
-- Да, полковник, я готов.
-- Даю вам несколько дней на то, чтобы хорошо над этим подумать.
-- Полковник, я не для того шел служить в армию, чтобы слишком долго раздумывать. Я ведь не барышня на свидании.
-- Хорошо. Вы мне нравитесь, как и прежде. Надеюсь, ваша решительность, собранность и верность долгу осталась при вас надолго.
-- Так точно, полковник, -- капитан был сдержан и тверд как никогда.
-- Вы быстро справились со своим недугом и припадком слабости. Надеюсь, больше он не повторится.
-- Я тоже очень на это надеюсь. Но все мы люди...
-- Да, мы все люди. Но не все одинаковые. Многим из нас нельзя делать то, что можно другим. Мы военные люди. Вы должны это помнить всегда.
-- Не беспокойтесь, полковник. Я в отличной форме.
-- Ну, что ж, капитан, можете идти знакомиться с маршрутом задания. Вам предстоит новый нелегкий путь. Кстати, как ваш курсант, которого вы так усердно искали? Он еще жив?
От этих слов капитан чуть не окаменел на месте. Он уже приподнялся, чтобы уйти, но тут же почти рухнул в кресло. Он молниеносно собрался с мыслями и сделал вид, что ничего особенного не произошло.
-- Я только наведался в госпиталь узнать о состоянии бойцов, которые были в моем отряде. Я должен был составить рапорт.
-- Ну и как состав? Не поредел?
-- Все бойцы на месте. Один убит.
-- Кто?
-- Не могу пока знать. Его имя врачи пока не назвали.
-- Вы были у себя в лагере?
-- Еще нет.
-- Тогда идите и пересмотрите состав вашего отряда. Доложите мне лично, кого недостает.
-- Есть, полковник.

Капитан Грэг вышел в полной сосредоточенности и задумчивости из сектора полковника. Замыслы его руководителя были теперь ему более, чем понятны. Они хотели уничтожить курсанта Ника. Тот понял это и вовремя ушел от преследователей. Они его тоже ищут. Значит, Ник жив. Но одна мысль не давала капитану покоя. Неужели полковник настолько глуп и наивен. Или же его, бывалого капитана, считает дурачком. Почему он так плохо скрывает от него свое недоверие, свои замыслы. Здесь кроется настоящая опасность. Возможно, избавиться хотят от него самого. Причем, в короткий срок. Возможно, на этом задании.
Грэг молча изучал масштаб местности, в которой ему предстояло делать разведку. Участок на его удивление был расположен близко от штаба полковника. Это что, планируют держать на «коротком поводке»? Грэг прекрасно знал, что вся местность в радиусе десяти парсек просматривается камерами. Нет, они просто проверяют бывалого разведчика на верность. А, может, просто хотят знать его дальнейшие планы. Но Грэг был не так прост. Конечно, он догадался обо всем и ни в коей степени не собирался наводить на себя подозрения руководства. Вероятнее всего, полковник считал, что они с Николасом в сговоре. Ника никто не нашел, ни в госпитале, ни где-то в другом месте. Значит, найти его хотят через капитана. Но капитан отлично понимал, что с той минуты, когда он сам попал в госпиталь, за ним идет непрерывная слежка. Возможно, полковник думает, что Ник прячется именно в лесу. И, что сам капитан наведет их на след, когда будет искать встречи с беглецом. Но как же они ошибаются. В лесу теперь искать кого либо бессмысленно. Разве что, Ник сам сделает глубочайшую ошибку и станет искать встречи с капитаном. Но не так уж он прост, раз его до сих пор не нашли. Даже высшее руководство разведывательного управления.
Внезапно мысли капитана переключились. В памяти возникла та последняя встреча с Тианом. Он ничего не сказал о том, куда делся Ник. Но он дал координаты какого-то профессора, который мог бы помочь ему. Профессор может подсказать, кто такой Ник. А, может, Ник как раз скрывается у него. Хотя, вряд ли. Со стороны Тиана выдавать своего товарища было бы неосмотрительно. Но, все же надо попробовать найти научного сотрудника. И искать придется именно в этой разведке. Другого шанса может не предвидеться. Капитан задумался. Сделать это нужно мастерски незаметно...

-- Зачем ты дал ему это несложное поручение? Его может выполнить любой курсант.
-- Майор, доверься моему опыту. Это поручение может многое сказать нам. И о сбежавшем курсанте, и о самом капитане.
-- Ты думаешь, они договорились о встрече?
-- Не думаю, вряд ли. Иначе, капитан не стал бы так настойчиво искать беглеца. Вероятнее всего эта хитрая фурия решила обвести всех вокруг пальца.
-- Но при чем же здесь капитан?
-- Он может навести на ее след. Как пес, чуя след зверя. Он приведет к норе этого зверя. А мы его схватим.
-- Вероятно, нора этого зверя теперь далеко. Иначе, мы бы ее увидели здесь.
-- Как бы она не была далеко, а следы все равно приведут к ней.
ГЛАВА 22.
Солнце только начало вставать над линией горизонта, когда капитан добрался до места, обозначенного на карте своего планшета. Тени деревьев становились все четче и шире с каждой минутой. Вот уже засиял первый золотистый луч между зеленеющих крон сосен. Лиственные кусты тоже не оставались в долгу перед весенним торжеством и окутывали себя все гуще и гуще молодыми побегами. Птичье пение становилось все ярче и звонче. Торжество новой жизни чувствовалось везде.
Капитан внутренне наслаждался каждым звуком, каждой пропетой птичьей мелодией, каждым новым восхитительным цветом. Он прекрасно знал цену этому всему. Знал, насколько становится дорога жизнь, когда она висит на волоске. Знал, что не отступит, даже на краю самой безнадежной пропасти. Знал, что должен спасать кого-то.
Медленно Грэг подобрался к той самой ели, под которой они с Ником уже прятались прошлой зимой. Это совпадение ему показалось очень странным. Ведь он отчетливо помнил, как здесь увидел ракеты противника. Потом отдал планшет Нику и дал задание двигаться в определенном направлении. Куда пропал после этого Николса, никто не знал. Но спецзадание опять привело его на то же самое место. К чему бы это? Каковы замыслы руководства? А, может быть, именно здесь сосредоточенны сведения о базе данных противника. Капитан еще раз тщательно обследовал местность. Но никаких подозрительных следов он не обнаружил. Ему ничего не оставалось, как усеется под знакомой елью и ждать.

-- Смотрите, майор, он действительно думает, что мы послали его разведывать обстановку в этом глухом и никому не нужном уголке.
-- Ха-ха, -- полковник, -- Так он действительно чудак. Простачок наивный. Его можно взять голыми руками. И мы возьмем. Он сам в них идет. Тихо и мирно.
-- Не радуйтесь, майор, раньше времени. В тихом омуте водятся большие черти. Довольствуйтесь этим. Скучно нам не покажется.
-- Ну, с ним-то все понятно. А вот, что на счет этой фурии. Как она сможет сюда прибыть.
-- Не забывайте, что у фурии уникальные парапсихологические способности. Чутье, говоря по народному. Она не может не узнать, где он сейчас и приползет сама в нашу ловушку. Вот здесь мы ее и возьмем готовенькую вместе с ним.
-- А для чего ей ползти к нему, если она от нас скрывается? Думаете, она будет у него искать защиты?
Полковник постучал себя указательным пальцем по лбу:
-- Думайте шире, майор. Она же его любит. Вы забыли? Ради него здесь находится. Ради него жизнь готова отдать. А теперь, почуяв, что он рядом, захочет предупредить об опасности.
-- Вы гений, полковник. Но почему вы думаете, что она рядом именно с этим местом находится.
Полковник хитро подмигнул майору:
-- Так. Интуиция. Они были вместе именно здесь. Для них обоих это место может быть памятным, нести в себе особую энергетику. Он притягивает каждого из них, как магнитом.
Майор восхищенно посмотрел на полковника:
-- Вот это настоящая магия! Вы – маг. Провидец. У вас дар ясновидения. Будем ждать. Он уже ждет...

Капитан прикурил сигарету. Он неторопливо размышлял. То, что за ним следят через спутниковое видеонаблюдение, не оставляло сомнений. Сейчас его крохотная голографическая фигурка находится как на ладони у полковника. Значит, необходимо дальше продолжать эту нелепую игру. Он обязан снять все, что увидит здесь на планшет и принести эти сведения полковнику. Тот ожидает его отчета через пять суток после отправления в экспедицию.
Вот уже солнце стало садиться за вершины холмов за лесом, а капитан никак не мог понять, зачем его сюда послали. Вдруг на склоне холма за облачной дымкой капитан отчетливо различил фигурку человека. Он был невысок и строен. Вероятно, это был юноша, лет двадцати. Фигурка приближалась к капитану. Юноша спускался по тропинке склона. Чем ближе он шел, тем быстрее двигался. Складывалось впечатление, что он спешит. Когда юноша спустился и приблизился к капитану так, что тот смог разглядеть его силуэт, у капитана не оставалось сомнений, это был Ник. На нем было военное обмундирование защитной окраски. На голове не было никакого защитного убора, и короткие русые волосы поблескивали в лучах заходящего солнца.
«Что за черт, -- подумал капитан, -- Неужели он сумасшедший?! Так просто появиться здесь, зная, что тебя разыскивают. А, может, он работает на людей полковника. Тогда это вполне объяснимо. Но меня так просто не возьмешь...»
Капитан взял планшет и стал снимать все увиденное на камеру. Юноша подходил все ближе и ближе, а капитан, не двигаясь с места, все снимал и снимал. Вот уже Ник оказался на таком расстоянии, что можно было видеть его лицо, укрытое рыжими весенними веснушками. Вот уже он сам заметил капитана, сидящего в тени под елью и машет ему рукой, как старому приятелю. Капитан не двигался с места и все снимал. Вдруг Ник вскрикнул и упал. Но упал он не на весеннюю траву. Он словно провалился. Там где-то была пропасть, ловушка. А, может, силовое поле, поглощающее энергию, наподобие черной дыры. Кто попадал в нее, на долгие годы оставался в небытие, витая в космосе. Смотря, насколько была поставлена программа в этой чертовой воронке. В любом случае капитан не собирался спешить безумцу на помощь.
ГЛАВА 23.
Инука сидела возле костра в уже освоенном своем жилище. Сегодня ей помогли выпечь хлеб из ржаной муки и сварить сыр. Самостоятельно она умела только варить похлебку из картофеля и лука да жарить яичницу на самодельной сковороде. Такое питание Лике понравилось. Оно было полезным и не калорийным. Значит, потерять форму ей не грозило. Да и как ее можно было потерять, когда впереди было столько работы.
Рыжий кот, подкравшийся неизвестно с какой стороны на запах варенного сыра, лежал рядом с ней возле костра посреди пещеры и задушевно мурлыкал. Вчера Рэмбез подарил Инуке огромного лохматого пса, который теперь тоже дремал перед входом в пещеру. При малейшем шорохе или стуке чужих шагов он настороженно поднимал голову, словно хотел узнать, свои или нет. Убедившись, что опасного ничего нет, сладко зевал и клал голову на огромные лохматые лапы. Значит, можно было никого не бояться.
Рэмбез наведывался к новой жительнице общины почти каждый день. Его интересовало все – ее самочувствие, тревоги и даже сны. Он постоянно интересовался, не голодает ли она, нравится ли новая пища, не устает ли от необычной для жителей мегаполиса работы. Инука не жаловалась. Он терпеливо выслушивала все наставления вождя общины и скромно благодарила его за заботу кивком головы. Потом подавала на стол свежую похлебку, сыр и хлеб в знак доказательства того, что она неплохо адаптировалась здесь. За дверями ее пещеры уже всходили цветы, которые к лету должны были зацвести алым цветом. Лика выбрала именно такие, как память об их с Грэгом любви. Он обычно любил их дарить Лике. И ими была густо усажена лоджия ее сектора.
Да еще небольшая козочка скрашивала одиночество Лики. Ее она держала прямо в своем жилище. Козочка была карликовой породы, но молока от нее было много. Лика не любила слишком много времени проводить рядом с костром ради еды. Она довольствовалась немногим. Обычно, кувшина молока ей хватало на все утро. Да еще Рэмбез приносил ей пор утрам хлеб, который он пек сам.
Некоторые женщины долины инуков поговаривали, что она нерадива и неблагодарна. Другая бы своему вождю за такое пристальное внимание каждый день варила бы не менее двух головок сыра и хлеба пекла бы побольше. А у нее что, зайди в «дом» и на столе пусто. В хозяйстве одна коза и та, почти для красоты. На земельном участке – ни пшеницы, ни картофеля... Ох, как она будет жить дальше?
-- Ничего, -- судачила одна соседка с другой, -- Рэмбез до нее доберется. Он быстро из нее хозяйку сделает.
-- Он-то сделает, -- вторила ей другая, -- Да я вчера сама видела, как он в ее огородике ковырялся. Видать, поднапрягла она его.
-- Да чего там поднапрягла. Это ненадолго. Мужское дело – воевать. Он все равно больше времени на войне проводит. А она должна готовить ему. Это пока она неумеха. Скоро обучится. Куда денется?!
-- Да не будет он с ней жить. Вот у Нарды дочка – огонь девка. Все умеет. И стреляет, как сокол, без промаха.
-- Глазами то она стреляет. Да только все время мимо. Ей все равно в кого. От того никто и не падает.
-- Ничего, вот когда кто-то увидит, она другой станет. От таких больше толку. Она предана нашей общине, оттого и стареется. А у этой, известно, что на уме. Дернуть хочет отсюда. Опять к цивильной жизни...
Так судачили меж собой все жительницы общины после дневных работ возле своих костров и на огородиках. А мужчины несли вахту и ходили в разведку вокруг своего поселка. Наступать они пока не решались. Уж слишком примитивным было их боевое оружие. О наступлении на врага они только мечтали.
А Лика больше времени теперь проводила в лесу. Иногда она брала с собой козочку Ниису. Верный пес Гер сопровождал их всюду. Лика никак не могла привыкнуть к тому имени, которым наградили ее инуки, и помнила его лишь для того, чтобы откликаться. Ей был не слишком приятен образ жизни местных жителей. Здесь не было свободы выбора. Все должны были заниматься одним и тем же. Вся работа ради того, чтобы выжить. А выжить, чтобы снова работать. Бессмысленная вереница дней. Неужели эти люди действительно верят в чистоту собственных помыслов? И где же их пресловутая идея о свободе человека? Она где угодно, но здесь ее нет.
Лика даже не подозревала, что своим фривольным поведением и изысканностью собственной натуры навлекает на себя огромную опасность. Все жительницы и так уже заподозрили ее в колдовстве. Внимание к ней обострялось особенно после посещения ее жилища вождем общины Рэмбезом. Иногда к ней заглядывал на огонек и его сын Нарсен. Тогда конца толкам и пересудам не было конца. Но этими пересудами и жили малограмотные жители долины повстанцев. Ведь другого источника информации у них не было.
ГЛАВА 24.
Капитан спрятал планшет в камуфляж. Он не решался сдвинуться с места. В том, что человек не настоящий, не было сомнений. Возможно, это гипноз. Проверять возможности не было. Если ему кто-то посылает мощные суггестии, то он будет видеть то же самое на экране планшета. Значит, где-то рядом находится источник этих суггестий, то есть, человек. Нет, не человек. Это сверхчеловек. Гурас, как они себя называют. Новое существо новой эпохи.
Но было и другое предположение. Возможно, это голограмма. Но, тогда, зимой капитан думал, что это обычный эффект отражения зеркальной оболочки неба. Возможно, тогда тоже была голограмма изображения ракет. Значит, кто-то специально посылал их сюда. Нет, этого не могло быть. Те ракеты были совершенно новой конструкции. Вероятно, секретной. Капитан лихорадочно начал рыться в страницах планшета. Но тщетно. Все изображения и расчеты были стерты. Кем? Полковником? В целях перестраховки? Возможно... А, что, если это сделал Ник. Так на кого же он работает?
Капитан размышлял, пока солнце совсем не село за горизонт. Ясное весеннее небо укрылось звездочками. Был первый день новолуния. И это к лучшему. Чем меньше света, тем хуже изображение голограммы. Вдруг капитан вспомнил. В его планшете есть функция отключения видеонаблюдения от спутника. Так, так, так... Значит, если он может отключиться собственным планшетом от наблюдения, то может применить эту же функцию и по отношению к другому видеоисточнику. Но поступить так, значило бы сдать себя с потрохами. У них найдется другое средство для наблюдения. Капитан усиленно думал.
Есть! Он в состоянии был сделать другое. Задержать изображение на какое-то время. Например, на ночь. Сейчас он прикинется спящим под елью. Видеонаблюдение перестанет снимать его с этого момента и будет показывать одну и ту же картинку на протяжении ночи. За это время капитан сможет кое-что прояснить в округе. Но к утру он должен будет явиться на то же самое место, словно никуда и не уходил. Счетчик времени он отключать не стал. Он должен был полностью подтвердить его алиби и не выдать махинацию.
Ночь была тихой и звездной. Темнота царила вокруг, тишина окутала капитан с ног до головы. В таком тишина был слышен каждый шорох и малейший хруст веточки. Капитан осторожно крался между деревьев. Небо над ним было ясным и звездным. Оно предвещало такой же ясный следующий день. Уже заметно потеплело, ненужно было надевать теплую маскировочную шапку и теплый комбинезон. Разведчики носили легкий маскировочный плащ-скафандр с капюшоном. Включать источник света капитан не стал. Это могло бы привлечь к нему внимание разбуженных хищников. Он хорошо ориентировался и в темноте. На ощупь определял толщину мха на стволах деревьев. Ветки на фоне звездного неба и так хорошо были видны и указывали ему дорогу в нужную сторону. Капитан шел в том направлении, где находился профессор магии, о котором говорил Тиан.
Вдруг капитан увидел слишком много света за вершинами сосен. Это говорило о том, что лес закончился. Там за ним начиналось поле. Капитан это знал. Он взглянул на ручные часы. Мысленно прикинул, сколько времени он добирался сюда. Остальной половины ночи хватало ровно на столько, чтобы вернуться назад до рассвета. Надо было возвращаться. Капитан подошел ближе к краю леса и увидел дорогу. Дорога была исчерчена колесами старых боевых машин. Он понял все.

Утром с первым лучом восходящего солнца капитан был уже в пути. Чист и свеж, вроде не было бессонной ночи. Он бодро шагал в том направлении, которое было указанно в плане разведывательного маршрута. Никто не мог догадаться, что незаметно он запоминает знаки, чтобы вернуться сюда позже. Но, по мере продвижения в глубь леса, он понял одно. Путь, по которому он движется сейчас, идет под прямым углом с тем маршрутом, по которому он двигался ночью. Капитан не спешил. Он экономил собственные силы. Тем более, чем длиннее он проделает траекторию сейчас, тем сложнее ему будет ночью вернуться к прежнему исследуемому пункту. Капитан присел отдохнуть под одной из елей. Солнце уже прошло большую часть своего пути вместе с капитаном и стало клониться к горизонту. Было около половины пятого вечера по Гринвичу. Капитан устало прикрыл глаза. Он почувствовал, как истома овладевает им. Было бы неплохо вздремнуть. Капитан пытался сделать над собой усилия, но дремота постепенно овладела им. Он пытался перебороть ее и встать, чтобы продолжать путь. И встал. И пошел. Но очень странно, словно полетел. Ничто не мешало ему. Походного рюкзака словно не было за спиной. Усталость больше не мешала ему. Он шел, глядя только на планшет. Точно по указанному маршруту. И, вдруг, что это? За верхушками лиственных деревьев он увидел край синего простора. Неужели там поле?! Капитан подошел ближе к краю леса и ветки не оцарапали его. И, вдруг...
Капитан открыл глаза. Ясная догадка осенила его разум. Сон как рукой сняло. Он достал планшет и стал усиленно высчитывать путь.
ГЛАВА 25.
Еще немного. Еще. Вот, это то, что он хотел узнать. Все дороги ведут в Рим. Да, эти два маршрута, заданный руководством и его собственный, вели к одному пункту назначения. Дорога, по которой двигались боевые машины. Она принадлежала повстанцам. Капитан еще раз глянул на план, который дал ему Тиан. Так оно и есть. Координаты нахождения искомого профессора находятся именно на территории повстанцев. Эта местность должна быть исследована им. И ему только бы попасть туда. Там нет видеонаблюдения. Но там другая опасность. Повстанцы – лютый народ. Они беспощадны к врагу. А капитан для них – заклятый враг. Там риск для его жизни повышается в несколько раз. Но такой риск не пугал смелого капитана. Он был ничто по сравнению с той подлостью полковника, которую он уже испытал на себе.
Эта новость немного ободрила капитана. Это значило, что сегодня ночью он может поспать, набраться сил и снова выполнять задание. Но и теперь сон его не должен быть слишком крепким. Ведь он находится неподалеку от тыла противника. Значит, сейчас ему не стоит торопиться. Надо потянуть время до заката, чтобы его ночлег был как можно дальше от территории врага. Но и не так далеко, чтобы завтра успеть перейти дорогу и спрятаться где-то в этой местности до очередного захода солнца. Капитан все рассчитал с точностью до мили парсека.

-- Ну, как там наш подопытный? – майор блаженно развалился в синтетическом кресле, которое почти держало его грузную фигуру в воздухе.
-- Да что-то он ползет слишком медленно, как осенняя муха, -- полковник нервно взглянул на фигурку капитан под елью, -- Разленился он что ли?
-- А вы бы не разленились, зная, что за вами слежка?
-- А я думал, это его подстегнет. Я рассчитывал, что уже сегодня его возьмут в плен повстанцы. А он все под елками дрыхнет.
-- А, если не возьмут? Он же как черт хитер. На девку свою он не клюнул...
-- Тогда принесет нам сведения об их пункте. Сам же и будет с ними воевать.
-- Опять героя из него хотите сделать?!
-- А кто же еще на подвиги способен! Это война, брат... С паршивой овцы, да хоть шерсти клок, знаете старую пословицу?
-- Да, с одной овцы мы уже целую шубу имеем...
-- Ничего, этот баранчик себя еще проявит. Там, где-нибудь, и его овечка отыщется.
-- Вы, это... Пока она не отыщется, не давайте ему сгинуть. А то ведь она сразу в тыл подастся.
-- А кто ей это позволит? Раз пришла на фронт, пусть воюет. Для нас она – еще один солдат АСУ. Должна исполнять свой боевой долг, как гласит Устав. Присягу на верность ведь давала перед знаменем Ученных. Пусть несет клятву и обещание.

Капитан осторожно перебирался через поле. Оно вполне могло быть заминировано. Здесь еще могла работать видеозапись. На планшете зеленым светом мигала лампочка, распознающая мины. При малейшей опасности в радиусе полупарсека она меняла цвет на красный. Еще капитана пугала обманчивая тишина. Никакого грохота машин не было слышно в округе. Но, возможно, разведчики повстанцев прячутся где-то поблизости и уже наблюдают за ним. Для этого случая у капитана была наготове самая примитивная голограмма. Эти черти, перемазанные сажей и краской, могли выскочить из любого укрытия со своими древними автоматами. В таком случае, капитан рассчитывал раздвоиться. Затем собственным изображением ввести в заблуждение противника. Пока они будут соображать о случившемся, он скроется из виду. Только опытный воин мог сразу же уловить разницу между настоящим субъектом и его прозрачной копией. Тем более, что эта копия, созданная планшетом, издавал еще и помехи. Но людям, полностью отказавшимся от изобретений цивилизации, это было не под силу.
Ни голосов в дали, ни стрельбы автомата, но грохота мотора так и не услышал капитан, пока перебирался через пограничное поле. Все вокруг, как будто вымерли. Что бы это значило? Не уж-то затишье перед бурей? И, вдруг капитана осенило: они здесь больше не живут. Впереди горы. Вполне возможно, они ушли туда. Значит, там теперь их лагерь, их убежище. Значит, здесь опасности мало. Ему только необходимо разведать указанную местность за положенный срок. Остальное – не его проблема. Руководство будет в полном расстройстве, когда узнает, что силы противника теперь в куда большей недосягаемости. Капитан уже представил лицо полковника со сжатыми губами и искривленной фальшивой улыбкой, которую он всеми силами он выдает за искрению.
Совершенно понятно, что они дадут капитану задание повышенной сложности. Он должен будет разыскать лагерь противника и, возможно, внедриться в их общину. Но успеют ли они сделать это. Капитан, конечно, никогда не был на стороне повстанцев. Он понимал, что от них может быть вреда не меньше, чем от людей полковника. Но как он будет воевать теперь с ними? Рядом с кем выполнять свою клятву и военный долг? Какая армия теперь сможет защитить все человечество?
Капитан помнил еще и другую свою цель, ради которой он здесь находится. Если профессор не сменил координаты своего нахождения и не переместился в другую местность в связи с военными действиями повстанцев, значит, прежний план еще в силе. А, если он уже далеко отсюда и служит противнику АСУ? Тогда придется всеми силами внедрится в лагерь повстанцев и доказать, что он свой. В любом случае, это будет неизбежно, если капитан вернется к своему руководству.
ГЛАВА 26.
Последнюю ночь капитан спал под наблюдением спутника. Он хорошо знал, что за скалами наблюдения нет. Мощный горный массив мешает съемке и наблюдению. Отключать наблюдение сегодня капитан не стал. Это было бессмысленно. Завтра утром он скроется за горными тяжами и будет идти в направлении, указанном в плане его экспедиции. Так было более безопасно. Этот план почти совпадал с маршрутом, начертанным Тианом. Затем капитан рассчитывал отклонится от заданного плана и уйти в сторону, для того, чтобы найти профессора. На это ему понадобилось бы около половины суток. Такое отклонение во времени не вызовет у руководства особых подозрений. Можно сослаться на то, что капитан немного заблудился в незнакомой местности.
Капитан поднимался вверх по крутому склону. Склон не был слишком крутым и каменистым, как у скалы. Но, все же, подъем на него требовал затраты большого количества энергии. В правой руке капитана была увесистая палка для опоры. Упругая ветка одного из росших на склоне деревьев идеально подходила для этой функции. Сухие ветки, сброшенные ветром на землю, были слишком не надежными. А эта могла послужить даже оружием в необходимую минуту опасности. Капитан имел и другие виды оружия, например, лазерный маузер или пластину с отпугивающим запахом, собственный, хотя и примитивный, гипноз, в конце концов. Но, обладая не только даром предвидения, но и бесценным опытом в схватке с противником, он знал, что на войне любые средства бывают хороши. Поэтому, не стал пренебрегать ни одним из них.
Капитан полз, как муравей, все выше и выше в гору. Таков был его план, заданный руководством. Не делать этого он не хотел, хотя бы по той простой причине, что ни одно задание в разведке не задавалось просто так. Капитан хорошо знал, что забравшись на горный хребет он сможет увидеть все силы противника. И, если ему задали ползти именно в этом направлении, значит, сосредоточение основных сил и лагерей повстанцев находится именно там. Возможно, где-то в этом районе расположено и укрытие профессора, которое интересовало капитана сейчас больше всего на свете.
По пути в гору капитан иногда останавливался, чтобы отдохнуть. Живописная картина открывалась его взгляду. Горные долины на склонах были укрыты молодой изумрудной травой и яркими ароматными цветами. Кое-где вдалеке можно было разглядеть фигурки горных ланей или козлов с закрученными мощными рогами. Вокруг по-прежнему была оглушительная тишина. Тишина, скрывающая опасность. Звонкий горный воздух наполнялся только пением птиц да шелестом травы и молодой листвы на деревьях. Из запахов – лишь ароматы цветов. В этом затишье капитан улавливал тревогу. А, что, если повстанцы ушли и с прежнего места пребывания, а профессор, который ему сейчас очень нужен, ушел вместе с ними. Тиан говорил, что пожилой ученный никому не служит, не принадлежит никакой армии, но Армия Ученных пользуется его теориями. А, что касается повстанцев, то они не пользуются никакими теориями и изобретениями новой эпохи. Не пользуются принципиально. Значит, профессорские теории им не нужны. Капитан очень надеялся, что при любых обстоятельствах старый маг останется на прежнем месте.
Ох! Если бы только его найти. Да поскорее... Но что делать в том случае, если на капитана нападут повстанцы. Возможно, они как дикие звери прячутся в ущельях. Капитан тщательно продумывал версию своей легенды для них в этом случае. Он – бежавший из АСУ разведчик. Не смог вынести тех «новомодных» способов военной тактики, которые применяют сейчас на фронте. Неудачник, не достигший никакой ученной степени, воин-дезертир, привыкший воевать только грубым примитивным оружием, вполне подходил как кандидат в армию повстанцев. Но что делать с планшетом? Там находились важные улики разведывательного плана, которые разоблачали капитана во всей его красе. И не только его. Все руководство АСУ. Все их планы и дальнейшие действия. От этих страниц в планшете необходимо было избавиться.
Капитан решил подстраховаться. Он выучил наизусть весь дальнейший свой путь. Затем стер весь заданный маршрут. Теперь он был чист перед любой стороной. Все дальнейшие действия, зафиксированные на камеру и снятые местности, капитан мог объяснить, как страх заблудится в незнакомом регионе. Теперь он следовал по памяти.
Вот уже диск солнца скрылся на половину за снежными вершинами холмов. Его прощальные лучи осветили на короткое время небольшую площадку для капитана, где он мог устроиться на ночлег. Солнце отдало ему последнюю энергию на сегодняшний день и скрылось до утра за ближайшей горой. Капитан устало присел на камень.
Хотелось развести костер и вскипятить свежую воду из горного ручья. В ней развести энергетический коктейль и крепко заснуть. Но капитан ждал. Местность не внушала ему доверия. Вот уже небо покрылось соринками-звездами. Воздух стал прохладней и звонче. Капитану с непривычки стало труднее дышать. Состав воздуха здесь был богаче кислородом, но, все же, разреженнее.
Капитан перебрался под густой ближайший кустарник. Ужин для него обошелся таблетками и чистой водой. Вместо костра – согревающая пластина. Пока не было нужды экономить провизию.
Спать капитану выпадало не много. Он поставил установку в своем мозгу проснуться с первыми лучами солнца и отключился на короткое время. Но даже в таком глубоком сне капитан слышал каждый шорош, чувствовал малейшее колебание прозрачного ночного воздуха. Ничего не поделаешь, военная практика. Такие навыки не стираются никогда.
ГЛАВА 27.
Ясным утром капитан шел по горной тропинке, проложенной неизвестно кем. Конечно, он догадывался, кто ходил раньше по ней. Но сейчас она не имела никаких человеческих следов. Это было и хорошо и плохо для капитана. Это значило, что люди отсюда уже далеко. Значит, шагать ему придется еще долго. И неизвестно, принесут ли плоды его усердные поиски. Капитан за долгие годы военной службы научился быть экономным во всем и рассчитал время, проведенное в разведке с точностью до секунды. Если все пойдет по его плану, то он сможет вернуться в свой лагерь в точно указанное время. Капитан знал свои силы и двигался как можно скорее, как только мог. Но при этом не забывал предел собственной выносливости и щадил себя кратковременным отдыхом.
К полудню, когда солнце взошло достаточно высоко и осветило ярким ослепительным светом все вершины и горные луга, капитан уже выбрался на плоскогорье. Теперь шагать ему было намного легче, и он увеличил скорость передвижения. Но тут возникла другая трудность. Ослепительно яркое солнце мешало смотреть. От этой трудности нашлось спасение – ультра защитные очки. Они не меняли красок окружающего мира, но поглощали вредные и ненужные для глаз излучения. Капитан поставил их спектр на необходимую для себя яркость. Но солнце было неумолимо. Он висело плоским шаром на чистом небосклоне и жгло так, словно его диск находился нескольких парсеках от Земли.
«Ничего не понимаю, -- думал капитан, -- Солнце все таки желтая звезда, а палит землю, как белая. Уж я видел такое на других планетах. Вот закончу воевать и снова стану космическим научным сотрудником. Снова отправлюсь в экспедицию на другую планету, в другую галактику... А в горах воздух все равно чище...»
Так двигался капитан согласно заданному плану, не сворачивая с него ни на единый микропарсек. Лицо его загорело даже под очками. Когда солнечный диск стал клониться к линии горизонта за спиной капитана, ему заметно стало легче. Он снял очки. И, первое, что мог увидеть, это облака. Облака были белые, но низкие. Такие не бывают в ясную безветренную погоду. Некоторые из них даже несли сероватый оттенок. Капитан остановился. Он достал бинокль и стал разглядывать местность под горным хребтом. Так оно и есть. Все эти облака выходили из впадины и сгущались над горными лугами. Они состояли из обычного дыма. И дым этот был не чем иным, как продуктом костров, разведенных в пещерах людьми. Но пещеры эти были умело замаскированы в горах так, что обычный человек никогда бы не догадался об их существовании. Одно только было не ясно капитану, когда и какими способами смогли переместиться сюда повстанцы? Ведь на поверхности не было ни одного следа от ног человеческих. Ни одной траншеи, оставленной боевой машиной.
Капитану стало ясно, что с этого момента необходимо маскироваться и ему самому. Именно здесь кроется настоящая для него опасность. Он накинул на голову зеленый, как и весь камуфляж капюшон. Его ультра защитная поверхность не отражала лучи, как зеркало, а поглощала их, когда это было нужно, и отталкивала при необходимости. Субъект под его защитой становился совершенно невидимым. Теперь капитан настроил свой бинокль на самое далекое расстояние и с высоты птичьего полета над долиной повстанцев смог разглядеть их жилища. Весь их лагерь был обнесен живой изгородью так умело, что ее не было видно на фоне лугов. Под живой листвой скрывался крепкий каменный забор. Поверхность каждого жилища так же оплетали вьющиеся растения. Возле жилищ были высажены огородики и на лужайках паслись прирученные горные животные, ничем не отличавшиеся от диких.
«Обнаружить это все с любого даже самого низко парящего аэрофона ничего не стоит. А, тем более, со спутника. Но вся беда в том, что горные массивы обладают мощной энергетикой. Именно поэтому спутниковый сигнал сюда не доходит. Именно поэтому хитрые повстанцы ушли сюда, в горный регион, а не в какую-то другую местность. Они хоть и недалеки в своих знаниях, но вычислить их достаточно сложно. А теперь к делу...»
Капитан удовлетворился тем, что нашел лагерь повстанцев. Он снял на планшет все, что увидел и уменьшил так, что остались видны только вершины гор. Теперь ему необходимо было найти старого мага. А солнце уже начало клонится к закату.
Капитан сошел с заданного пути. Он двигался теперь несколько в ином направлении. В его памяти отчетливо зафиксировались координаты той местности, которая была ему необходима. Двигаться по склону было на много проще и приятнее, но все же, капитан ускорил свой шаг до максимума. Иногда он скользил, рискуя упасть, по наклонной высушенной тропинке. Иногда цеплялся обдираясь за сучья попутных деревьев. Но он спешил и не обращал внимания на мелкие неприятности. Необходимо было найти жилище мага до наступления темноты.
ГЛАВА 28.
И, вот, наконец-то. Вот та гора, которую обрисовал Тиан в своих рассказах. Грэг отчетливо запомнил его слова:
«Она не крутая и не похожа на скалу. Скорее, на косой холм, поросший зеленой травой и кустарником. Но есть одна странность у этого холма. Один его склон, который плоский, покрыт мхом. Да, да, мхом. И это удивительно, потому, что именно этот склон расположен к восходящему солнцу с южной стороны. В этом склоне и будет потайная дверь. Необходимо приложить ладони к ней и тогда маг прочтет намеренья по исходящей от них энергии...»
Капитан подошел к склону, покрытому мхом. Он хотел было вскарабкаться на ближайший уступ, но не удержался и упал. Уступ оказался скользким. Вдруг капитан увидел, как то, что ему казалось мхом с минуту назад, становится зеленоватой слизью. Слизь стекала со склона и становилась обычной грязью. Размытой почвой после дождя, не смотря на сухую погоду. На глазах грязь сохла и превращалась в высохшую почву, глину и песок. Капитан не верил своим глазам. Возможно, маг не хочет его видеть.
Грэг опять взглянул на заколдованный склон. Никакой дверцы или потайного входа не обнаружил даже в бинокль. Обошел холм еще раз, но так ничего и не увидел. Теперь этот холм напоминал собой обычную огромную землянку. Ничего сверх могучего в нем больше не было.
«Его здесь больше нет... – с горечью подумал капитан.»
Магия больше не пугала капитана. Ее здесь больше не было. Она исчезла с уходом профессора. А солнце уже совсем спряталось за горами. Короткий весенний день подошел к концу. Необходимо было отдохнуть, чтобы продолжать поиски с новыми силами следующим утром. Капитан расположился в зарослях кустов у подножия холма. Он блокировал мешавшие эмоции разочарования и попытался сосредоточиться на происходящем.
Профессора здесь больше нет. Капитан это предвидел. У него есть в запасе время. Необходимое задание он уже выполнил. Назад к лесу он доберется за сутки, поскольку уже знает местность. Значит, в его распоряжении есть целый день. Его надо использовать, чтобы найти профессора.»

Целое утро капитан брел по выжженной солнцем долине. Предварительно он хорошо отдохнул, и ему ничто не мешало в эту ночь. Место ему казалось совсем безопасным. Но от чего так путались мысли? Почему весеннее солнце светит не в меру так ярко? Откуда здесь такая огромная долина? Ведь в горах луга обычно идут под откос. А здесь целое поле выжженной травы. Песок, как в пустыне. Жарко. Невыносимо жарко. Но ведь это же горный район. Должно быть прохладно. Капитан снял с себя камуфляж. Он остался в легких тренировочных брюках их хлопка и ситцевой рубашке. Одежду из естественной ткани по способу древних предков ткали на специальных фабриках только для военных, разведчиков и научных исследователей. Но технология ткацких станков была намного совершеннее, чем раньше. За одни только сутки фабрика могла произвести материи и сшить столько одежды, чтобы обеспечить целый батальон.
Капитан брел из последних сил. Он не знал, куда, но знал, что к вечеру должен достигнуть цели. Ужасно хотелось пить. Капитан расстегнул сначала ворот рубашки, затем всю ее. Походная фляга была наполнена на половину кислородной водой. Один ее глоток заменял пол литра обычной воды. Но капитану одного глотка показалось мало. Все же он крепился.
«Вот дойду до цели и выпью еще... Мало ли, что впереди...»
Сонливость от слишком яркого солнца одолевала его. Ему хотелось лечь прямо на разогретую почву и заснуть. Но было нельзя. Можно было сгореть от знойного солнца. И надо было торопиться. Надо было идти.
«Солнце здесь такое радиоактивно, что ли... куда я иду... разве в нужном направлении... почему именно прямо...»
Капитан не мог думать полной логической цепочкой, как раньше. Его систематическое мышление сменилось ассоциативным, как у животных и людей с расстроенной психикой. Но он этого уже не понимал. И, вот, наконец-то. Палящие лучи солнца стали прятаться за верхушки редких деревьев, которые появились на пути капитана. Повеяло прохладным вечерним ветерком. Капитану стало немного легче. Он почувствовал облегчение в области лба и затылка. Рубашку захотелось застегнуть. Еще через час – вновь надеть камуфляж. Грэг немного оживился и зашагал вперед бодрее.
«Врешь, не уйдешь!» -- повторял он то и дело старую дедову поговорку.
Полный энтузиазма и веры в свою удачу, он почти бежал навстречу заходящему солнцу.
И, вот. Грэг достал бинокль. Неужели! Что это? В дали показался холм. Сейчас все тайны будут раскрыты. Грэг усилием воли сдержал собственное сердцебиение и бьющийся комок энергии, рвущийся наружу из грудной клетки. О, как ему хотелось сию же секунду оказаться возле этого холма. Но он понимал – нельзя! Надо идти размеренным шагом, иначе от перевозбуждения и неожиданной радости может случиться инфаркт. Нельзя, всему свое время! И, если он сумел достигнуть подножья этого холма, то достигнет и его вершины. Грэг шагал размеренным, но быстрым шагом, на сколько хватало его сил. Вдруг, он почувствовал усталость.
«Надо передохнуть.» -- решил капитан и сел прямо на сухую выгоревшую траву. Что-то в нем не хотело подходить близко к холму. Неприятный холодок бередил его подсознание. Предчувствие...
«Прочь, предчувствия, предрассудки! Сейчас я узнаю все. Кто такой Ник. Где моя Лика. Да, моя Лика. Она меня ждет. Я верю только этому предчувствию. И я верю только ей. Ничего, родная, потерпи. Я иду к тебе».
ГЛАВА 29.
Когда солнце уже опустилось так низко над линией горизонта, что длинная тень капитана шагала впереди него на целый микропарсек, он двинулся в путь. С холмом его разделяла только несколько сотен шагов. Но какими же тяжелыми они оказались! Ботинки капитана словно вязли в болоте, настолько тяжело было ему идти. Сами ноги словно спутал кто веревкой.
«Наверное, усталость, -- решил Грэг, -- Но прийти к холму надо сегодня. Потом передохну пару часов.»
Но чем ближе подходил капитан к холму, тем тяжелее становилось любое его телодвижение. Уже оставалось шагов пятьдесят, а Грэг буквально полностью выбился из сил. Солнце вот-вот должно было скрыться за линией горизонта и вокруг спустились серые сумерки. Небо, хоть и ясное, но без звезд. И, как только капитан подумал об этом, тут же мысли его спутались. Он снова брел, не зная куда. Только вперед, только к холму. Его тянуло туда, как магнитом.
Еще и еще немного. Еще шаг, еще. Последний. Солнце блеснуло последним лучом и угасло. Вокруг воцарилась глубокая темнота и тишина. Капитан без сил и почти без сознания упал на землю. Он ничего не помнил, где он, куда идет. Ему хотелось только спать. Спать. Спать. Он закрыл глаза и провалился в блаженное неведение.
Разбудила капитана какая-то далекая свирель. Или мелодия монитора. На секунду ему показалось, что он в Лондосе и Лика будит его любимой мелодией флейты. Он лежал с минуту, не открывая глаз. Прислушался. Мелодия стала казаться непрерывным сюрчанием сверчка. Потом капитан различил, что это пение какой-то небольшой птички. Он открыл глаза. Первое, что он увидел, это холм. Прямо перед собой. Оказалось, что всю ночь он провел у его подножия. Капитан приподнялся на локте. Потом полностью сел и скрестил по-турецки ноги. События вчерашнего дня стали медленно возвращаться в его сознание. Но не все. Он помнил, как удалялся от того места, где должен был быть профессор. Он помнил, что за одни сутки должен сделать то, что хотел. Искать нужно было где-то рядом по приметам. Эти приметы существования старого мага описал в точности Тиан. Но капитан весь день брел по какой-то пустыни. Как он туда попал, не помнил. Что там было, тоже не помнил. Но у него сейчас ужасно болела голова и хотелось пить. Капитан глотнул из фляги. Оказалось, что фляга теперь наполнена только на четверть. Когда капитан успел выпить такое количество влаги, он тоже не помнил. Ведь он расчетливо экономил во всем. Грэг поразмыслил еще минуту. Время его задания подходило к концу. Если он сейчас найдет профессора и расспросит его обо всем, что его интересует, то назад должен будет вернуться за половину суток. Это он сможет сделать, двигаясь без остановок быстрым шагом. Хватит ли у него сил. А разве это большая трудность для опытного разведчика?
Капитан встал и прошелся вдоль холма. Потом он попытался зайти на его склон. Но, что это? Как в старой кошмарной сказке у капитана чуть не вырвалось: «Чур, меня!»
Под его ногами вместо зеленой молодой травы была сколькая слизь. На холм взойти было невозможно. Капитан обошел холм вокруг и к своему ужасу обнаружил, что один его склон более крутой, чем другой. Он был в точности похож на тот, к которому капитан уже подходил ровно сутки тому назад. Грэг огляделся вокруг и заметил те же деревья и кусты вокруг, что были там. Вот даже то раздвоенное чайное дерево, которое напоминало издалека голову великана, а его ветви – волосы. Страшная догадка постигла капитана. Он пришел к тому же месту, откуда вышел. Это тот самый холм, от которого он уходил. Но профессора здесь нет. Попасть к нему невозможно. Ведь Тиан тогда попал к нему без всяких помех. Но почему все приметы не оправдывали себя, пока капитан блуждал в поисках нового пристанища мага. Местность вокруг его жилища должна была быть необычной и необъяснимой никакими природными факторами. Она не починялась никаким погодным и климатическим условиям. Наоборот, условия подчинялись ей. Значит, Грэг был у цели. Но откуда взялся этот холм? Возможно, Грэг заблудился. Целые сутки были потрачены в пустую. Но возвращаться назад ни с чем нельзя. Мага необходимо найти и попросить у него помощи. Иначе, люди полковника раздавят капитана, как комара. Терять нечего, надо идти к намеченной цели.
Капитан вышел в путь. Но теперь не по той же самой дороге, он поменял свое направление на противоположное с обратной стороны холма.
Солнце висело высоко над линией горизонта, в самом зените. Хотелось пить. Было тяжело и жарко. Мысли путались и видели перед собой только воду. Ничего, кроме воды. Вокруг – пески. То были желтые, теперь – красные. Красная глина. Красная порода. Они переходили в красный керамзит. Керамзит густо устилал почву, как крупная галька. По нему было тяжело идти. Под ногами каждый камешек чувствовался подошвами стоп. Упасть на такое адово ложе было нереально. Можно было поджариться как на сковородке. Голова ныла от прямых палящих лучей солнца. Но капитан все брел и брел. Где-то вдалеке он слышал шорох прибоя. В воздухе пахло гарью плавленой сосновой смолы. Этот запах въелся Грэгу с детства, когда дед водил его на свою работу. В те далекие времена разогревали смолу для укладки асфальта. В средине двадцать первого века асфальт стала вытеснять тротуарная плитка, более экологически чистая. Асфальт сохранился только в деревнях. В двадцать втором веке даже в деревне его уже не было. Класть его стали только в пунктах особого назначения. Маленький Грэг часто наблюдал, как кладут асфальт на базах военного полигона, расположенных возле самого моря. С тех пор в его памяти запах паленой смолы застрял навечно в сочетании с морским прибоем.
Грэг прислушался сильнее. Он не ошибался, это шум волны, несравнимый ни с чем. Туда, ближе к прибою. Охладить сое обожженное тело. Напитать кожу влагой. И – снова в путь. Капитан, как обезумевший бежал туда. Он выбивался из сил, но бежал. Он задыхался, но бежал. Он хватал воздух открытым ртом и силы изменили ему. Грэг упал на керамзитную почву. Она была раскаленной и сухой. Грэг не оставлял попытки передвигался в направлении услышанного прибоя ползком. Он полз, хватая сухой прожженный воздух ртом. Но в нем было мало кислорода. Капитан задыхался. Он потерял сознание.
Очнулся Грэг, когда солнце уронило на его воспаленную голову последний свой обжигающий луч. Капитан почувствовал спасительную прохладу. Шум прибоя не оставлял его слуха. Он ожидал, что сейчас небо укроется яркими соринками звезд, но этого не произошло. Воцарилась мертвенная тишина.
«Значит, завтра будет дождь», -- последнее, что мог подумать капитан и отключился в блаженной истоме.
ГЛАВА 30.
Капитан очнулся под высокой сосной. Он никак не мог вспомнит, что было вчера. Голова была тяжелая, как с перепою. Вокруг было свежо и сыро, как после дождя. Где-то шелестела лиственница молодой листвой от малейшего прикосновения весеннего ветерка. Она напоминала шелест волн. Шум прибоя. И капитан очнулся. Вчера он постоянно слышал этот шум. Завтра будет дождь – это были последние мысли, перед тем как солнце скрылось за горизонтом, унося его кошмары из сознания. Но там была пустыня. Странная пустыня, укрытая вся керамзитом. А здесь – лес. Молодой, свежий лес. И холм. Рядом с ним холм, укрытый изумрудной травой, которая отдает золотом на солнце.
Не может быть! Капитан вскочил на ноги. Неужели это опять тот холм?! Капитан подошел ближе. Он не верил своим глазам. Вот та тропинка, которая вела вдоль его подножья. Вот тропинка на склон, который был не так крут. Он вел к тому дому, где раньше жил профессор. Капитан, не веря своим глазам, стал карабкаться по тропинке на склон. Ошибки не было. Вот это дерево, в которое попала молния. Оно раздвоилось и стало похожим на голову великана. Это было умопомрачительно.
Капитан вернулся на прежнее место, сел под кустом и блокировал свое мышление. Он думал подсознательно, в мозг запустил рекламную песенку. Не иначе, как кто-то посылает ему гипнотические суггестии. Значит, все это время он никуда и не ходил, а спал под холмом и видел кошмары. Источник этих суггестий должен быть где-то здесь. Капитан понимал, что должен вычислить шпиона и обезвредить. С минуту еще он сидел на прежнем месте. Потом устало поднялся и, притворно хромая на одну ногу, двинулся прочь от холма. Блокировку он не снимал. Но все, что он видел вокруг, не могло ускользнуть от его опытных глаз.
Вскоре лес начал редеть. Лиственные деревья стали появляться все реже. Капитан уловил одну только четкую мысль в своем блокированном мозгу, что пространство, по которому, он перемещается, вовсе не является склоном холма, а равниной. Он усилил блокировку, полагая, что суггестии не прорвутся сквозь столь мощную оборону. Он очень на это рассчитывал. Такая тактика спасала его уже не раз в схватке с сильными экстрасенсами.
Лес редел и почва под ногами становилась все песчаннее. Сосны попадались все чаще, и были они меньшего роста, чем возле холма. Наконец, лесок сменился степью, в которой, изредка, встречались карликовые сосенки. Под ногами скрипел желтый бессмертник, но вскоре и он сменился просто желтым песком. Песок был везде. И снова солнце. Палящее солнце. Это была пустыня. Пески.
Хотелось пить. Неимоверно хотелось пить. Фляга оставалась наполненной только на четверть. Капитан не выдержал и сделал один маленький глоток. Оказалось, он выпил всю воду. Не может быть! Неужели у него рот увеличился в размерах?! Капитан точно знал, сколько и когда может выпить жидкости... Он швырнул бесполезную пустую флягу в песок, чтобы та не мешала ему двигаться дальше. Воды теперь не было ни глотка. Но надо было идти. Долго идти. Куда и зачем, капитан не мог ответить. Но знал, что идти надо. Хоть ползти. Это приказ!
И он шел. Рубашка расстегнулась сама на массивной груди. Ботинки жали ноги и он их снял вовсе. Рюкзак бесполезно болтался сзади и он выбросил его. Штаны стали изорванными. Капитан шел. Шел. Шел и ни о чем больше не мог думать, как о движении вперед. Надо идти. Это приказ.
Он шел из последних сил, а желтый песок под ногами сменился белым, затем зыбучим. Капитан увязал по колено и с трудом вынимал ноги поочередно. Он выбросил пустую флягу, сделав последний глоток. Но нужно было идти. И он шел.
Капитан снова и снова проваливался в песке. Он увязал так, что не мог вытащить ноги. Но одно только имя «Лика» спасало его снова и снова. «Лика! -- почти кричал он в яростном припадке, -- Я иду к тебе! Лика!» и пески отступались, и Грэг шел дальше...
Вдруг капитан увидел камень. Обычный валун. Он поспешил к этому камню, как к спасителю. Зачем он ему нужен и сам не знал. Почва рядом с камнем оказалась твердой. Капитан вожделенно приблизился и в изнеможении упал рядом с валуном на твердый песчаный грунт. С минуту он лежал не двигаясь, переводя дыхание.
Вдруг он увидел, как песок рядом с ним словно проваливается в какую-то пропасть с одной стороны. Капитан перекинулся на другой бок, но и с другой стороны песок стал тоже проваливаться. Песок проваливался все ближе и ближе к тому месту, где лежал капитан. Со всех сторон, где бы ни глянул капитан. Грунт, на который упал путник, оказался таким же зыбким. Он стал превращаться в зыбучий песок. Грэг в отчаянии ухватился за корень какого-то растения, которое когда-то росло из под камня. И сделал это вовремя. Как только он прикоснулся к коряге, почва под ним провалилась окончательно. Он провалился по грудь в песок. Но и это было не все. Песок затягивал путника все сильнее и сильнее. Времени на раздумья не оставалось. Вот уже грудь капитана полностью была под песком, вот удушливая сыпучая смесь доходит до его горла. Еще немного и рот будет забит ею. А потом, конец... Ужасный конец. Быть утопленным даже не в воде...
Капитан изо всех сил держался за корягу, как утопающий за соломинку. Она немного оттягивала его гибель. Вдруг, коряга дала трещину. Нет! Только не это. Грэг понял, что бессилен. Дикое отчаяние вдруг овладело им. В голове словно взорвалась граната. Собрав последние силы, он крикнул слова, которые часто произносил его дед и которые теперь не произносит никто: «Господи, да помоги же ты мне!» и потерял сознание.
Очнулся капитан под могучим дубом. Над ним шелестела листва. Но в отличие от предыдущих разов он отчетливо помнил, что произошло с ним. Пустыня, зыбучие пески. Господи, помоги! И «Господи» помог. Капитан сел и осмотрелся вокруг. Нет, это был не лес, и заклятого холма не было рядом. Это была степь. Редкие деревья вокруг. И, о чудо, степь оказалась горной долиной, идущей под уклон. Капитан встал и увидел вершины гор, укрытые снегами. Рядом лежала его сумка со всеми сбережениями и ... фляга. Капитан взял флягу, она оказалась наполненной водой, как прежде. «Чудеса!» -- подумал Грэг.
ГЛАВА 31.
Грэг бодро шагал по молодой траве и рассматривал местность вокруг. Голова его как никогда была свежа. Он мог четко вспоминать и анализировать события предыдущих дней. Оказалось, что он помнит все, что с ним было в всех путешествиях, вплоть до наступления сумерек. Как он оказывался возле холма каждый раз, он не мог узнать. Как можно было объяснить его чудесное спасение из губительных зыбучих песков? Ведь из них никто в одиночку выбраться не мог. Нет, на гипноз это все не было похоже. После гипнотического сна обычно наступает гипнотическая амнезия. Всегда. А эти видения были словно обычный ночной сон, кошмарный сон.
«Но, неужели, я сплю? До сих пор сплю. Может, я уже дома? А может, и не просыпался еще? – в ужасе думал капитан, -- Но, если это сон, то я смогу его модулировать. Нет, я сделаю все, чтобы кошмары перестали мне сниться. А где же тот чертов холм, с которого все началось... Нет, только не он! О нем я больше думать не буду. И не подойду к нему ни разу!»
Капитан шел по долине, греясь в лучах весеннего солнца, иногда прячась в тени встречных деревьев и наслаждаясь пением птиц. На межгорных лугах кое-где паслись лани и горные козлы. Капитан не знал, куда он идет, но ему хотелось поскорее покинуть ту местность, из которой он только что вышел. Ему казалось, что за ним кто-то наблюдает.
Кто бы это мог быть? Видеонаблюдение – исключено. Может, очень сильный экстрасенс манипулирует его действиями. Но, в таком случае, его сознание было бы полностью подавлено. Капитан, не веря своим мыслям, взял флягу и осторожно прикоснулся к ней губами. Свежая жидкость оросила кончик языка. Капитан с замирающим сердцем заглянул в флягу. Она была почти полностью наполнена живительной жидкостью, как в тот день, когда он в первый раз приблизился к заклятому холму. Она снова приобрела свойства, которые были ей присущи. Сигнальная отметка на фляге об уровне воды, вспыхнула красным светом, показывая, что жидкости стало меньше ровно на один мили грам. Это было нормально.
Так может, все дело в этом холме? Кстати, сколько времени прошло с того момента, когда капитан отправился на поиски в первый раз? На этот вопрос он едва ли мог ответить. Во всяком случае, ни день и не два. От силы три дня, минимум. Это значило, что со своим отчетом для полковника он уже опоздал. Ему придется сочинять легенду, что его чуть не взяли в плен и ему пришлось прятаться в лесу. Предварительно он стер всю базу данных с планшета. Потом он заблудился.
«Ладно, придумаю что-нибудь, -- беспечно подумал капитан и зашагал быстрее, -- А вот найти мага мне необходимо. Без него мне не выкрутиться из цепких лап полковника. Мне нужна помощь более могущественного человека.»
Мысли капитана больше не путались, вода из фляги не испарялась, солнце больше не жгло так неумолимо и пить не хотелось. Все это показалось Грэгу странно. Не успел он оглянуться, как деревья стали все гуще и гуще. Вскоре степь сменилась небольшим леском, а тот перешел в смешанный лес. Здесь было прохладно и свежо. Капитан вдохнул полной грудью звенящий чистотой хвойный воздух. На одной из сосен он увидел съедобный мох. Грэг отломил кусочек и поднес к губам. тот пах спасительной свежестью. Вдруг капитан отдернул руку:
«Нет, не буду есть. Кто знает, что скрыто в этом лесу. Какая магия. У меня еще есть таблетки.»
Капитан осторожно шел по лесу, который располагался так же, как и долина на горном склоне. Капитан шел под уклон. Идти было не так сложно. Но в каком направлении нужно было искать мага, Грэг не знал. Карта местности была стерта. Он даже не мог определить, в каком регионе он сейчас находится. После произошедших событий в памяти осталось совсем немного из того, что он сфотографировал глазами.
Грэг остановился под одним из деревьев и прислушался. Что-то в окружающей тишине казалось ему странным. Когда он только что вошел в лес, еще были слышны птичьи голоса, жужжание назойливых насекомых и шелест травы от небольшого ветерка. Здесь же опять – тишина. Но тишина какая-то странная, неестественная даже для дремучей тайги.
«Опять что-то нечисто. Именно, нечисто... нечистая... Надо бы сматывать удочки назад, пока не поздно. Уж лучше дело иметь с полковником, чем бесовой армией. Его хоть как-то можно обмануть», -- подумал капитан и попытался сделать шаг.
Но шаг сделать не удалось. Грэг почувствовал, что его ноги словно спутаны оковами. Он замер возле сосны, как стоял. Мысли сами пронеслись в голове:
«Опять, бес попутал...»
Капитан закрыл глаза и всем телом вжался в ствол дерева, словно желая впитать его энергию в себя. Он стал медленно сползать по стволу, пытаясь не думать ни о чем. Он чисто интуитивно знал, как избежать потустороннего вмешательства в свое биополе. С минуту Грэг сидел возле ствола, не подпуская к себе негативные мысли и эмоции. Дыхание было спокойным и глубоким. Грэг знал, что на этот раз все будет хорошо. В лапы темноте он больше просто так не отдаст свою волю. Его состояние сейчас было похоже на легкую здоровую дремоту. Она была необходима, чтобы восстановить силы.
Через несколько минут капитан почувствовал, что его тело и мозг наполняются новой живительной энергией. Он медленно встал и ощутил, что ноги его снова свободны. Возможно, это была просто усталость... Дыхательная гимнастика помогла.
Капитан осторожно отошел от сосны и сделал еще шаг вперед. Но не успел он даже вскрикнуть, как вдруг провалился в глубокую яму.
ГЛАВА 32.
Яма было глубокой. Капитан больно ушибся, когда достиг при падении ее дна. Он чуть не сломал руку и зашиб лодыжку. Но это все были пустяки по сравнению с теми кошмарами, которые он пережил раньше. По крайней мере, его радовало то, что болевые ощущения говорят о том, что это не гипноз. Наверное, это ловушка повстанцев. Они такими пользуются, как их предки. Но те ловили животных, а их потомки – людей. И они при этом считают себя гуманными, потому, что не едят мясо и не пользуются благами цивилизации. Оригинально!
Через несколько секунд вокруг капитана зажглось бледно-розовое свечение. Оно плавно сменялось всеми цветами радуги от фиолетового до зеленого. Нет, на повстанцев это было не похоже. Капитан понял, что сидит он на гладком каменном полу, а вокруг него каменные стены. Но не из кирпича. Скорее, из мраморной плитки. На стенах он сумел разглядеть в бледном свечении какие-то символы, похожие не то на китайские иероглифы, не то на математические формулы эпохи кибернетики. Что это все значило?
Грэг ощупал свое тело, нет ли серьезных повреждений, и попытался медленно встать. Он передвинулся к стене, хромая, как мог. Но, когда попытался опереться на нее, она вдруг поплыла под его рукой. Грэг вскрикнул. Неужели это опять колдовство?!
Стена медленно стала уплывать и, наконец, растворилась вовсе. Капитан оказался в просторном зале. Свет в зале был более тусклым, чем в коридоре. В одном только углу капитан увидел яркое золотистое свечение. Там, на мраморном столике что-то бурлило прозрачном слюдяном сосуде. Из него выходил серебристой струйкой пар. Рядом с сосудом капитан разглядел человека. На нем был белый комбинезон, с защитным биополем, который обычно надевали ученные во время научных экспериментов. Лицо ученного было полностью закрыто защитной силовой маской.
Грэг замер на месте, боясь пошевелиться. Вдруг он почувствовал, как пол уходит из под его ног. Капитан невольно вскрикнул. Человек обернулся к нему:
-- Тише, молодой человек! Что вы раскричались?! Я только хотел предложить вам присесть.
В следующую секунду капитан почувствовал мягкий сгусток энергии под собой. Это было невидимое для обычного глаза силовое кресло. Капитан почти разлегся в нем и вздохнул с облегчением. Счастливая догадка озарила его. Он не вытерпел и почти вскрикнул в очередной раз:
-- Так вы и есть ...
-- Да, я и есть тот маг, которого вы усердно ищите, друг мой, -- перебил его профессор, снимая с лица защитную маску, -- Ну и энергетика у вас, я вам скажу. Вы мне чуть всю мою лабораторию не разрушили!
-- Когда? Я здесь впервые? – оправдывался Грэг как первокурсник.
-- Когда в пустыне кричали и звали на помощь. Как вы тогда крикнули? «Господи, помоги!» -- кажется, так? Я услышал и помог...
Грэг просто ничего не мог сказать от изумления. Он едва мог ворочать языком. Но любопытство брало верх.
-- Скажите, профессор, что это было? Кто меня хотел заколдовать?
-- Это моих рук дело.
-- Как, ваших? Разве вы так враждебно настроены против меня.
-- Ну, конечно, нет, друг мой. Ведь вы – мой лучший ученик. Я вас с первого курса университета помню. А вот пошли вы не по той колее, что я предполагал. У вас могла бы быть замечательная научная карьера.
-- Мне необходимо было спасать человечество. Я служу Армии Ученных. Это мой долг.
Профессор глубоко вздохнул:
-- Это вы так думаете, что ваш долг. Те, кому вы служите на самом деле, так вовсе не думают. Они только пользуются нашими изобретениями, которые мы отдаем на блага людям, и обращают их против людей же.
-- Но ведь еще вчера вы тоже служили им.
-- Я никогда не вмешивался в дела военные и политические. Я тоже думал, что мой долг – служить людям и улучшать условия их существования ни во вред планете и природе. Но потом я понял, все, что я ни делаю, попадает не в те руки, которые нужно. И я решил уйти. Зашифроваться. И работать самостоятельно в одиночку.
-- И вас теперь никто не может найти? Но как я оказался здесь?
-- Друг мой, вы поступили крайне неосторожно, смея нанести мне визит без провожатого и без предупреждения. Кто вам дал мои координаты.
Капитан подумал размышляя. Потом осторожно произнес:
-- Некто Тиан.
-- Ах, этот юноша с пытливыми глазами... Он был у меня ранее. Так что же он не дал мне знать о вашем визите? Вы вместе поступили крайне неосторожно. Кроме того, вы чуть не погибли в песках.
-- Так что же это было, профессор, неужели магия или гипноз высшего уровня?
-- Ни то и ни другое. Мое бывшее жилище, холм возле которого вы были – это особое место. Врата для других измерений. Каждый, кто ступит на него, проваливается в астрал. А там другой мир.
-- Почему я все время к нему возвращался?
-- Да потому, дорогой мой, что у вас потрясающие энергетические способности. И вам не место в армии, а только в научной академии. Вообще, оттуда не возвращаются.
-- ???
-- Да. Из астральной оболочки выбраться трудно. Но у вас столько воли к жизни, что вы всякий раз просто таки взламывали двери астрального мира и возвращались в наш физический мир. В последний раз вы так содрогнули мою лабораторию, что чуть не произошел взрыв. Именно тогда я услышал вас и узнал ваше лицо.
-- Так это что же получается, я все это время находился в коме? И меня нельзя было спасти?
-- Ну, почему, можно. Если вовремя оказать медицинскую помощь.
-- А, если бы вы не помогли мне, я захлебнулся бы в песках?
-- Немножко не так. Вы перешли бы дальше. Из астрала в ментальное измерение. Тогда вас пришлось бы серьезно реанимировать.
-- Но, как же все те люди, которые ступили на этот холм.
-- Я ничего о них не знаю. Они меня больше не беспокоят. Обычным людям холм не виден. А, если кто-то ищет встречи со мной, это враги. Друзья знают мои истинные координаты. В любом случае, они предупреждают меня о визите непрошеного гостя.
ГЛАВА 33.
Капитан потратил слишком много сил, пока путешествовал в астрале, и сейчас им овладела усталость. Веки сковал обычный здоровый сон. Он зевнул, сидя в своем удобном кресле. Профессор это заметил и не стал ему мешать. Тут же силовое облако под капитаном приняло другую форму, удобную для сна. Оно отнесло Грэга в отсек, где он провел всю ночь.
На следующий день профессор, будучи гостеприимным хозяином, отправил прямо в покои капитана завтрак, состоящий из энергетического коктейля с витаминами и глюкозой, которые так были необходимы его переутомленному мозгу. Потом день Грэга продолжили новые впечатления и открытия.
Он, молча, наблюдал за экспериментами профессора в его лаборатории. Иногда даже ассистировал. Потом профессор снова затронул интересующий его вопрос:
-- Скажи мне, друг мой, почему же вы, все таки, бросили учебу, не поступив в аспирантуру? Вы принесли бы не мало пользы для науки. Ведь вы были моим лучшим учеником.
-- Ну, что вы. Я не настолько силен в парапсихологии, как вам это кажется, -- уклончиво отвечал Грэг.
-- Вы способный. Я знаю, -- назидательно уверял его профессор, -- Просто твоим способностям нужен момент. Время и место. Именно это отличает твой талант от других талантливых учеников. Вот, посмотри сюда.
Маг раздвинул движением руки дымовую вуаль за своей спиной.
-- Видишь этот шар?
Профессор указал на прозрачную, медленно вращающуюся вокруг своей оси, сферу.
-- Ты думаешь, он стеклянный? Нет. Он состоит из особой субстанции. Ее наполняет наш эфир. Эта субстанция в шаре концентрированная. Видеть ее может не каждый. Человек, находящийся только на физическом уровне мышления, не может увидеть свою эфирную оболочку в ней. Он не сможет совершить кратковременное перемещение по эфиру, затем по астралу и так далее, пока не увидит свое духовное тело. В моей практике были такие субъекты, которые приходили сюда с определенными вопросами ко мне. Я пытался им помочь, но они сразу же обжигались пламенем огненного шара, настолько не подготовлено было их мышление для встречи с невидимыми в нашем мире оболочками. Но человек подготовленный, вроде тебя, может увидеть всю свою ауру в этом шаре.
-- Профессор помогите мне. Я хотел бы увидеть ауру другого человека. Я знаю, вы умеете делать чудеса, -- голос капитана заметно дрогнул от волнения и осел.
Но профессор невозмутимо продолжал:
-- Чудес на этом свете не существует. Есть просто явления, которые мы еще не сумели объяснить. Именно их мы и называем чудесами или мистикой. Я конечно же помогу тебе увидеть ауру другого человека. Но прежде я хотел бы рассказать о тебе самом. Поверь, это не менее важно для тебя. Поскольку, человек, не видящий пути перед собой и идущий наугад, никогда не сможет помочь другому человеку.
Капитан набрался терпения и стал слушать. Он понимал, что лекции ему не избежать. Профессор снисходительно задал вопрос, как на семинаре:
-- Что видишь ты еще в шаре, кроме его прозрачности?
Капитан присмотрелся. Шар вдруг приобрел новые тона.
-- Там черная и белая жидкости, -- коротко ответил Грэг, -- Черная – внизу, белая – сверху.
-- Какой из жидкостей больше?
-- Белой.
-- То, что видишь ты сейчас – это суть нашего бытия. Наша жизнь изнутри. Теперь взгляни-ка.
Маг хлопнул в ладоши и шар быстро стал вращаться в разных направлениях. По следующему хлопку мага шар остановился.
-- Что видишь ты сейчас? – опять спросил профессор своего ученика.
-- Одну жидкость, которой наполнен шар. Она кофейного цвета.
-- Это потому, что частицы темной жидкости смешались с частицами светлой. Как ты думаешь, каких частиц больше?
-- Темных, -- не задумываясь, ответил Грэг.
-- Ошибаешься, друг мой. Белых частиц по прежнему больше. Так кажется не только тебе. Это происходит потому, что черные частицы поглощают свет белых. Чтобы нейтрализовать одну черную частицу, необходимо три белых. Вот так же происходит и с людьми. Зла в людях меньше. Но каждая темная частица втягивает свет тех светлых добрых частиц, которые находятся с ней рядом. Поэтому, кажется, зло неистребимо. На самом деле, злых людей вовсе нет. Просто темные частицы в их душах поглощают весь свет белых частиц. В астрале скопление темных частиц называется черными дырами, поглощающими энергию. Любой человек может провалиться в такую дыру, если не будет самостоятельно генерировать светлые частицы. Эта дыра может поглотить навечно...
-- А если она уже поглотила многих людей?
-- Многих она поглотить не может. Добродетелей в любом случае больше. И своим светом вы сумеете нейтрализовать то зло, которое кипит в других. Ведь суть нашего бытия – это вечная борьба добра и зла, света и тьмы, дня и ночи. И каждый из нас пришел на эту землю со своей миссией. И должен выполнять ее всю свою жизнь. Это все, что мы можем отдать миру сему – просто жить. Жить и любить, жить и делать то, что мы умеем. Только тогда мы спасем Землю. А за свой долг ты не переживай. Ты обязательно победишь своим светом тех, кто сейчас хочет тебя уничтожить. Тех, кто хочет завладеть Землей. Мертвой Землей, без людей, животных и растений. Но так никогда не будет. Жизнь победить трудно. И каждый из нас неистребимо вносит свой мизерный вклад в ее победу. Вносит каждый день...
ГЛАВА 34.
-- Хорошо, учитель. Я понял вас. Но мне хотелось бы узнать еще кое-что...
-- Я не забыл о своем обещании. Но мне необходима хоть одна ее вещь.
-- Откуда вы знаете?...
Грэг от изумления, не помня себя, достал кольцо, которое носила Лика и протянул магу.
-- Если ты дашь еще и свое колечко, я скажу, какое отношение имеет к тебе эта девушка.
Грэг уже не слышал слов мага и как в трансе достал свое кольцо и протянул ему. Маг положил оба колечка на предметное стеклышко. Затем положил это стеклышко под сферу, которая уже очистилась от предыдущего видения и теперь переливалась голубоватым сиянием. Как только она почувствовала ауру под собой, в ней сразу же закипела субстанция, принимая ее. Потом сфера наполнилась сероватым дымом. Дым постепенно менял цвета, угадывая биотоки, принадлежащие людям, носившим кольца. Вскоре шар стал прозрачным. Профессор подошел к пульту управления:
-- Это старая система. Но более надежная. Новейшее оборудование совершеннее, но я больше доверяю своему опыту.
Маг стал нажимать на рычажки и кнопки. В сфере опять что-то зашумело. Но это шипение не было прохожее на кипение. Скорее, на помехи при передаче изображения. Через некоторое время шар снова стал прозрачным и в нем, отчетливым образом, можно было рассмотреть два силуэта. Они были прозрачны. Постепенно они наполнялись субстратом и становились более реальными. В одном из силуэтов Грэг узнал себя. Но в другом, более тонком и хрупком, он с самого начала видел Лику. И не сомневался в этом ни на каплю. Но что-то вдруг стало мешать строить силуэт дальше по тем биотокам, которые исходили от колечка. Маг вынужден был убрать одно изображение и рассматривать только второй силуэт. Но то, что происходило на экране, было очень неожиданно для Грэга. А профессор был как обычно спокоен. Он сосредоточился на своей работе. Грэг заметно нервничал. На экране он увидел сразу три силуэта. И все они были как один похожи друг на друга.
Первым он увидел своего подопечного курсанта Ника. Коротко стриженного, в защитной спецодежде. В нем все было таким, как тогда в лесу. Ник не спеша двигался и пробирался сквозь ели. Именно таким Грэг знал его в разведке. Бледное веснущатое лицо, светло-русые волосы, синие бездонные глаза. Их оттенок постоянно менялся в зависимости от настроения, как таежное небо осенью.
Второй силуэт принадлежал тоже Нику. Нет, девушке, точь-в-точь похожей на Ника. Все, что ее отличало от курсанта – это длинные светло-русые волосы, разбросанные по плечам. Она была одета в лыжный тренировочный костюм. Грэг обомлел в первую секунду. Но потом вспомнил. Флора. Так это все же она. Но, возможно, она просто носила кольцо какое-то время.
Третий силуэт заставил сжаться сердце капитана. Это была Лика. Он никогда бы не спутал ее облик ни с чьим другим. Волнистые густые волосы цвета морской волны в шторм. Синие бездонные глаза, обрамленные темно-синими ресницами и дугами бровей. Она двигалась легко и грациозно в своей домашней шелковой накидке. Как нимфа.
Капитан не вытерпел:
-- Скажите, учитель, ведь это все те люди, которые хоть раз держали кольцо в руках?
-- Нет, друг мой. Каждая вещь способна прочно впитывать ауру только своего владельца. Остальные токи не воспринимаются экраном. В противном случае, высветился бы и ваш облик. Вероятно, это владелица кольца в разные периоды ее жизни.
-- Не может быть!
Профессор невозмутимо и задумчиво глянул на экран. Он ничему никогда не удивлялся.
-- В этой жизни может быть все.
-- Так значит... Значит, курсант и она это одно и то же лицо! Но как... Как могли ее взять на фронт?! Как она могла?! От куда она узнала...
Капитан в бессилии закрыл лицо руками. Так он сидел некоторое время, не в силах осознать этот факт. Ведь прежде он никогда не видел Лику без косметики. Современная косметика наносилась не менее, чем на месяц и не смывалась водой. В лесу он видел естественное лицо Лики и никогда бы не узнал его, не понял бы... Если бы не ее глаза... Они все время казались ему такими близкими. Но Грэг всякий раз отгонял предчувствия прочь. Ему некогда было вдаваться в собственные эмоции. И, вот, эти предчувствия стали явными. Вот они, как рок перед его глазами. Что делать с этим всем? Где она теперь? Жива ли еще?
Капитан едва успокоил стук собственного сердца. Профессор опять опередил его мысли:
-- Экран отчетливо показывает только живых людей. Поскольку, при переходе в астрал аура блекнет...
-- Где она?
-- Вот это сказать я затрудняюсь. Я могу в точности сказать, где была она ранее. Для этого мне необходимо еще провести наблюдения. Необходимо время.
-- Я не могу ждать, учитель. Я должен идти.
-- Уж не к тем ли ты торопишься, от кого убегаешь? Но помни. У тебя есть все основания, чтобы погубить себя. Ведь прошло так много времени, ты не выполнил задание в срок. Они все узнают.
-- Я задержался всего лишь на несколько дней.
-- Ты задержался на несколько недель, больше месяца. Время в атрале течет незаметно, не так, как в физическом мире.
-- Но мне нужно торопиться к ней.
-- Торопиться не советую. Ты можешь погубить себя и ее. Ты не должен возвращаться к «своим»...
-- Но как я смогу...
-- Я предупредил. Поступай как знаешь, друг мой. Помогут тебе не они... Ты только не останавливайся на пути. Иди, тебя ждут.
Грэг, забыв обо всем, кинулся к выходу. На пороге обернулся:
-- Спасибо, учитель. Я не забуду твои учения!
Когда он повернул голову снова к двери, то увидел перед собой лес.
ГЛАВА 35.
Лес снова принял капитана в свои еловые объятья. В нем было тепло и свежо. Солнце роняло свои лучи сквозь сосновые ветки и играло между их верхушек, словно флаг корабля между мачт. Ветерок приносил ароматы цветов и пение птиц. И все в этой лесной идиллии настораживало капитана. Не таится ли здесь еще какой-нибудь подвох или эксперимент с гипнозом. В то, что сказал ему маг только что, капитан верил только наполовину. Остальную половину сомнений оставил для проверки фактов.
Он шел по лесу и понимал, что за ним может быть слежка. Маг умеет читать мысли. Капитан снова включил блокировку мозга. Другая сомнительная вещь будоражила его воображение. Из памяти никак не уходил Ник. Именно тот Ник, который был с ним в разведке, а потом на пункте обмена пленными выстрелил... не в него. Выстрел он принял на себя. Перед глазами всякий раз возникал окровавленный снег и бледное веснущатое лицо. В нем едва теплились остатки жизни. Но где сейчас эта жизнь? Почему маг ничего не сказал об этом? Не может быть, чтобы он ничего не знал. Он только сказал, что Ник – это и есть Лика. Нет, только ни это. Неужели, это была она?! Неужели она могла погибнуть... Погибнуть ради него, Грэга... Капитан не мог продолжать дальше размышления на эту тему. Он глотал горький ком и шел дальше по лесу.
Солнце уже садилось за горизонт, и нужно было где-то останавливаться на ночлег. На протонных часах капитана было около половины восьмого вечера. Он прекрасно понимал, что изрядно опоздал с докладом о выполненном задании и нужно будет придумать достоверную историю для полковника. А для этого сначала надо отдохнуть и продолжить путь в свой лагерь. Правдоподобные факты придут на ум сами собой в дороге.
Но, как только капитан выбрал подходящее место под одной из раскидистых елей и хотел нырнуть в свой шалаш, как стена дождя обрушилась с неба. Это было совершенно необъяснимо и странно. Эта стена дождя должна были укрыть капитана с головой, но, вместо этого, капитан мог только наблюдать ее со стороны. Она была не здесь. Дождь проливным ливнем шел рядом. Да, именно рядом, за той елью, где собирался спрятаться Грэг.
Капитан поднял голову вверх и увидел потрясающее явление. Половина неба над ним была совершенно ясная, другая половина – обтянута тучами. Это были не просто грозовые облака. Небо было обложено дождевыми тучами и дождь грозился идти долго. Внезапно капитан вспомнил слова Тиана: зона, на которой живет маг, не подвержена ни каким климатическим или погодным влияниям, на ней всегда одно и тоже время года, одна погода. Так, значит, за этой елью заканчивается зона волшебства и магии. Зайдя за нее, капитан снова обретал свободу.
Грэг поежился. Выходить не хотелось на дождь. Но держать блокировку он устал. Силы нужно было экономить. Закутавшись поплотнее в свой камуфляж и надев капюшон на голову, он нырнул под холодный душ. И вмиг вместе с холодной водой у себя на лице Грэг ощутил такое же прохладное и легкое чувство у себя в голове и где-то возле сердца. Он был снова свободен. Ему захотелось закричать от радости, но он сдержал свои эмоции, поскольку привык их все время сдерживать. Теперь можно было вести себя, не опасаясь, что за тобою следят. Идти, куда считаешь нужным, думать, как захочется. Как все же много значит для человека свобода. Капитан почувствовал, что снова обретает внутренний стержень и собственную личность, как почву под ногами. Ему хотелось петь и кувыркаться по мокрой траве. Но нужно было подумать о ночлеге. Вначале, как можно дальше удалиться от опасной зоны. Ночевать на сырой земле не слишком-то уютно. Хотя, это лучше, чем постоянно чувствовать за собой контроль. А экономить во всем капитану было не впервой.
Отойдя несколько мили парсек, Грэг снова взглянул на часы. Но, что это, они разве сломались?! Часы показывали половину второго дня. Не может быть! Значит, время в магической зоне тоже идет с другой скоростью. Чтобы удостоверится в этом, капитан взглянул на небо. За густыми облаками едва виднелся бледный диск солнца. И он был в самом зените. Верно, сейчас день и до заката еще далеко. Значит, дождь к вечеру может прекратиться. Но, как же теперь рассчитать время, которое Грэг просрочил для доклада. Он покачал головой. Возвращаться с такими данными опасно. Надо было выяснить в первую очередь свои координаты и время, в котором он находится. А для этого поначалу надо будет скрываться от руководства.
Но закончить размышления капитану не дал чей-то кашель в нескольких шагах от него. Капитан резко обернулся.
-- Сдавайтесь, вы окружены, -- услышал он негромкий, но строгий голос.
Капитан увидел перед собой трех человек в таких же спецовках, как у него. Они держали маузеры наготове. Капитан автоматически не высоко поднял одну руку вверх, в знак примирения. Один из них, вероятно, командир отряда, осторожно подошел к капитану.
-- Кто вы, откуда? – задал он вопрос, не опуская маузера.
Грэг немного растерялся от неожиданности. Он не сразу понял, что это за люди и от куда. И в ответ он простодушно ответил:
-- Я сам не знаю. Воевал, потерял память. Теперь ищу своих.
-- Как же ты можешь искать своих, если сам не знаешь, кто ты? – иронично усмехнулся командир, -- Хотя, я видел еще и не такие контузии. После нашего гипноза...
Капитан понял, что это не повстанцы. Значит, воины АСУ. А там и до людей полковника не далеко. Надо быть осторожнее.
-- Обыщите его, -- приказал командир странного отряда.
ГЛАВА 36.
-- Это, что такое? Планшет? Какого он года действия? Моя бабушка на такой фильмы снимала.
-- Может, он агент временной разведки? Забрел в наш неспокойный век, теперь мается, бедняга...
-- Да, нет, ребята. Все это странно. Не похоже на воина АСУ. У тех совершеннее техника.
-- Хочешь сказать, что он повстанец?
-- Похоже, так. Но они даже этим не пользуются.
-- Давайте его допросим.
-- Сначала давайте посмотрим, что в планшете.
-- О, да тут нечто личное...
-- Дай посмотреть, больше ничего нет? Подозрительных программ или снимков. Планов.
-- Вроде, нет.
-- А что это за лица? Все три похожи друг на друга.
-- Это его семейство... Ха-ха...
-- Он что, новобранец, не похоже...
-- В АСУ призывают сейчас всех подряд.
-- Ладно, не будем гадать, командир. Давайте с ним побеседуем.
-- Но беседовать буду я сам. Так, дружески, не навязчиво. Он быстрее раскроется. Приведите его в мой сектор. Нет, лучше я сам...

Капитан стоял перед окном изолятора и рассматривал вид во двор. Сооружение, куда привели его вчера, напоминало небольшую каменную крепость. Но никакой защиты вокруг нее не было. Точнее, видимой защиты. Скорее, вокруг было силовое поле. Небольшой песчаный дворик вокруг сооружения, плавно переходящий в лес. Во дворе тоже росли кое-где ели. Кто эти люди? Не повстанцы, это точно. Воины АСУ? Вряд ли. Значит...
Дверь изолятора заскрипела. На пороге появился командир странного отряда. Капитан напрягся. Но командир дружески улыбнулся:
-- Вы достаточно отдохнули после вчерашнего броска?
-- Да.
-- Вы можете разговаривать? Мышление восстановлено?
Капитан незаметно разглядывал незнакомца. Тот был достаточно грамотен и дипломатичен. Он почти оправдывал догадки капитана. Потом коротко ответил:
-- Да, я готов вести переговоры.
-- Нет, я не назвал бы это переговорами. Скорее, хотел бы просто узнать у вас, кто вы и откуда. Меня зовут Вельд. Имя воинствующее, но не подумайте, что это так.
-- Я уже говорил, что потерял память.
-- Очень жаль, но если мы не узнаем о вас ничего, то не сможем вам помочь. Может быть, эти снимки вам напомнят хоть что-то из вашей жизни.
Вельд достал планшет капитана, который его подчиненные изъяли из рюкзака пленного. Нашел страницу, где были фотографии Лики. Показал их капитану. Грэг, увидев то, что никому не хотел бы показывать перед своими глазами в руках противника, невольно стиснул зубы. Его нервная реакция не ускользнула от натренированного чутья Вельда.
-- Так, все же вы их знаете?
Капитан не мог больше бороться со своими чувствами. Но выдавать себя не имел права. Он никак не ожидал от старины профессора, что тот кинет изображения на его собственный планшет. Это было так подло с его стороны!
-- Нет, я не помню. Я только сейчас увидел эти лица в своем планшете...
-- И были глубоко удивлены? – Вельд широко улыбнулся.
-- Кто вы? Почему ничего не рассказываете о себе?
Капитан тоже изобразил дружескую улыбку.
-- Я не стану скрывать. Мы – ополченцы. Слышали о таких? Мы – бывшие воины АСУ, но не хотим больше защищать людей, которые нас предали. Не только нас. Они предали цивилизацию, которую так усиленно строили ученные. Они предали всех людей на планете и опорочили светлое имя науки. Люди теперь не верят ее теориям и уходят жить в леса и горы. Отказываются от развития и называют себя повстанцами.
Капитан обомлел. Его догадки подтвердились. Так вот, как выглядят ополченцы, которые прячутся в лесах. О которых он слышал много раз но не питал к ним никакого уважения, считая их отщепенцами, монстрами.
-- Наши силы ничем не слабее АСУ, -- продолжал Вельд, -- Если мы убедим повстанцев объединится с нами, а не воевать против нас, то сможем убрать нежелательных нам людей и навести прежний порядок во всем мире.
Капитан не был легковерен. Он слушал красивые речи противника. Но потом задал уместный вопрос:
-- Что вы делаете с воинами АСУ, попавшими к вам в плен?
-- Не убиваем, это точно, -- улыбнулся Вельд, -- К нам обычно в плен не попадают, а приходят сами. Мы отпускаем людей, которые не хотят быть на нашей стороне. Но после небольшого гипносеанса. В их памяти не должно быть никаких сведений о нас.
Вельд предложил капитану сигарету. Тот отказался. Ему было не до курения. Похоже, за ним оставалось право выбора.
-- А, если, пленный все же оставался на вашей стороне?
Вельд поразмыслил, глядя на огонек своей сигареты:
-- Тогда мы должны его проверить в начале. Если он действительно не шпион, то остается.
-- А, если...
-- У каждого есть право выбора. А знаете, почему мы так лояльны? Да просто мы знаем, что ждет каждого воина АСУ. Вас используют, как цыплят. Выращивают до осени, а потом...
-- Почему вы сказали «вас»?
-- Вы не глупы и мы тоже. Вы думаете, я не вижу, что ваш мозг слишком хорошо работает для полной амнезии?
Капитан вздохнул. Похоже, выбора у него не было.
ГЛАВА 37.
-- Ну, так как на счет дружбы? – Вельд все так же улыбался.
Капитан решил дружить. Эта сделка будет лучше, чем полное разногласие. К тому же, у него будет возможность убедиться в правоте всего сказанного противником. Но за ним тоже будет установлено наблюдение. Придется блокироваться... Первое время...
Капитан, молча, протянул руку Вельду.
-- Ну, вот и хорошо. А теперь вы можете нам поведать свою историю? Как оказались в лесу возле опасной зоны? Мы хотим вам помочь.
-- Я искал профессора магии.
-- Что? Великого Мага? Но ведь это опасно для жизни. Вам кто-то сказал его координаты.
Капитан потер подбородок. Пришлось рассказать все, как было.
-- Эта зона находится вне наблюдения, и попасть в нее сложно. Только тогда, кода Великий Маг сам этого хочет. Он помогает нам и тем людям, которые того заслуживают.
-- Вероятно, я заслужил, -- иронично заметил капитан.
-- Я понимаю, эти снимки были сделаны им? Вы кого-то ищите?
-- Да, я ищу человека по имени Ник.
Вельд всмотрелся в снимки.
-- Вот этого, -- он указал на лицо курсанта, -- Кажется мне, я видел его уже разок... Да, да... Он воевал в АСУ. Мы с ним встречались. А остальные кто?
-- Это моя жена.
-- Которая из них? Они, как сестры похожи друг на друга.
-- Кажется, обе. Так сказал Великий Маг. И курсант Николс – это тоже она.
-- Вы хотите сказать, что в отряде воевала женщина? Но это невозможно! Через Систему еще никому не удавалось пройти.
-- Я тоже в это не поверил. Но Маг сказал именно так.
-- Если так сказал Великий Маг, значит, это так. Он никогда не ошибается, потому, что он единственный напрямую связан с Вселенским Разумом. Любая его информация достоверна.
-- Вы действительно так свято верите ему?
-- Это не просто святость. Это уважение на уровне подсознания. Мы сотрудничаем с ним, и он помогает нам во многом.
-- Почему же он не сказал мне, где сейчас находится моя жена?
-- Так вот какая загадка! Значит, вы ищите свою жену. Но, если Маг не сказал вам об этом, значит таковы замыслы Вселенной. Нарушать ее законы не имеет права даже Всемогущий Учитель.
-- Да, но она может быть в отрядах АСУ. За ней могут следить люди полковника. Вы понимаете...
-- Да, понимаем. Ее надо вытащить оттуда.
-- И отправить домой. Немедленно. Только тогда я смогу спокойно воевать дальше и делать то, что положено.
-- Но, если вы снова вернетесь в свой лагерь, вас тут же могут уничтожить. И ей тоже придется не сладко.
-- Возвращаться я туда не собираюсь. Я и так уже в подозрении у людей полковника. Я не выполнил задание. Отдаваться своему врагу было бы глупо.
-- Вы будете работать на нас, а мы гарантируем вам и вашей жене спасение ваших жизней. Вам подходит такой вариант?
-- А, если не буду?
-- Поступайте, как вам угодно. Но спасения мы вам не гарантируем. Поскольку оно зависит только от вас.
-- Хорошо. Я выбираю первый вариант.
-- Вот и договорились.
-- Но как же мне освободится полностью от людей полковника? Они теперь преследуют меня всюду. Уже в открытую. Я в этом сам убедился.
-- Да, полковник жадный, но не достаточно умный. Жадность ослепляет даже самый гениальный ум. Вот почему цели и направления во многом способствуют скорейшему их достижению. Если личность пошла по пути развития вопреки Космосу, сам Вселенский Разум встает на свою собственную защиту. А враждовать с Вселенной, нарушая ее законы... Сами знаете, чем все заканчивается. Это не сказка, выдуманная кинематографистами прошлого столетия. Это не древнегреческий миф. Это не религиозное верование. Сейчас – это реальность. Мы не считаем нужным воевать и достигать своего путем нападения. Сама жизнь должна поставить все на свои места. Но пока мы вынуждены держать оборону.
-- Вот так говорит Устав АСУ.
-- Верно. Все, что я сказал сейчас, исходит из Устава. Но кто-то просто нарушает его и потому все происходит вопреки Вселенной. А мы хотим возродить ту армию, которая была изначально задумана теоретически.
-- И чем же будет заниматься эта армия, если не нужно будет воевать?
-- Научными исследованиями и подтверждениями научных теорий.
-- Хорошо, но как же, все таки, мне добиться полной свободы путем подтверждения научных теорий. Похоже, что придется прятаться.
-- Вовсе не обязательно. Вы, наверняка, знаете, что такое голограмма.
-- Да, конечно. Голлографов полно было в нашем отряде.
-- Замечательно. Предлагаю воспользоваться этим спецэффектом.
Капитан задумался.
-- Но люди полковника не так наивны. Они ведь разгадают задумку в два счета.
-- Узнают или нет, сейчас не в этом суть. Конечно, обмануть продвинутого противника сложно. Но пока они будут разгадывать, подлинное это событие или нет, вы выиграете время. Найдете ту, которую ищите и сможете отправить ее в безопасное место.
-- И у вас уже есть план?
ГЛАВА 38.
Лика сидела возле горного ручья, осторожно гладила его бурную волну, резво огибающую камни. Тяжелые мысли не покидали ее. Ей было тяжело не только от того, что она теперь не знает, где находится Грэг и как ему помочь. Ее рассудок был отравлен ядовитыми биотоками местных домохозяек. Сколько в них злобы, не знает даже Вселенная. Почему в таком райском местечке, где даже в пасмурный день тепло и уютно, у людей скапливается столько ненависти внутри? Вероятно, здесь какое-то пересечение энергетических полей. Одним они дают силу для борьбы и жизненную энергию, как пищу разума. Для других эти же поля действуют тлетворно. Здесь человеческая суть становится естественной. Каждый открывает свои истинные намерения и чувства. Так вот о чем на сам деле думают люди. Почему же они тогда плачут о своей нелегкой судьбе? Почему обвиняют в своих несчастьях кого угодно, только не себя?
Сегодня две соседки обвинили Лику в колдовстве только потому, что в ее доме живет одна кошка, одна собака и одна козочка. А в огороде нет ни единого зернышка пшеницы. Весь участок ушел под цветник. И почему это она так по долгу бродит по лесу. Наверняка, ищет траву для зелья, чтобы их мужей привораживать к себе. Вот, одного из них она уже приворожила. Этой жертвой стал Рэмбез. Следующим будет его сын...
На весь этот бред Лика совершенно спокойно и уверенно ответила, что ходила и будет ходить туда, куда сама посчитает нужным, не перед кем не отчитываясь. А Рэмбез – ее друг, но это тоже никого касаться не должно. И, вообще, в поселке долго находиться она не может, потому, что не для этого сюда попала, у нее много срочных дел. И она весьма рада этому, потому, что они спасают ее от общения со здешними, не в меру любопытными жительницами.
После этих слов соседки подняли такой шум, что к ним присоединилось еще пятеро. Они чуть не ворвались в Ликино жилище. Но та заверила их, что если хоть одна их неблагочестивая нога ступит за порог ее дома, об этом тут же узнает их вождь Рэмбез. А уж его гнев они знают. С этими словами Лика взяла свой рюкзак и на долго ушла из дому в горы.
Лика сидела у ручья и слезы капали прямо в бурлящую воду. Как хотелось ей бежать отсюда. Но в таком разноцветном виде это невозможно. Лика спрыгнула с камня поближе к воде. Зачерпнула студеную воду обеими пригоршнями. Прикосновение жидкого «льда» немного успокоило и отрезвило.
-- Даже не пытайся. Эту краску так просто водой не смоешь, -- услышала Лика за спиной знакомый голос.
Она резко обернулась. В трех шагах от нее стоял Рэмбез.
-- Ты что, следишь за мной?! Разве я не свободна в вашей общине?
-- Похоже, нет.
-- Но мы на это не договаривались!
-- Разве может быть свободен человек, которого на каждом шагу подстерегает опасность?
-- Ты о чем, о диких зверях? Но я давно их приручила.
-- Всех?
-- Да, всех.
-- Ты уверенна?
-- Больше, чем уверенна. Во только что я разговаривала с горной рысью. Она приходила сюда на водопой и сообщила мне, что вода слишком холодная перед жарой. Вчера я разговаривала с барсом...
-- А я разговаривал с жительницами нашей общины. Похоже, с ними ты не смогла договориться.
Лика вскипела от негодования:
-- Дай мне ту жидкость, которой смывается краска, и я уйду отсюда навеки. Я знаю, она есть только у тебя.
-- Верно, краска эта только у меня. Но я тебе ее не дам. Ты останешься здесь.
-- Для чего? Для того, чтобы всякий раз выслушивать эти обвинения?
-- Для того, чтобы я смог защитить тебя. Ты ведь снова попадешь в плен. В такую же общину. Что будет там с тобой?!
Лика задумалась.
-- Но мне надо кое-что сделать. Мне это очень важно.
-- Боюсь, одной тебе это не под силу.
-- Оставаться в поселке мне действительно опасно.
-- Нет. Пока ты под моей защитой, тебе никто ничего не сделает. Поэтому сегодня же ты перейдешь жить ко мне в пещеру.
-- Но там твой сын!
-- А он что, страшный? Нарсен немного потеснится. Он уже взрослый, поймет. А ты, если будешь числиться моей женой, тебя никто не тронет.
-- Но я не свободна.
От волнения Лика просто не знала, что ей сказать.
-- Но ты ведь ничего не помнишь!
Рэмбез строго посмотрел в ее сторону. Потом уселся с ней рядом на камне и так же строго потребовал:
-- Ну, давай рассказывай. А то я буду думать, что ты агент АСУ или ополченцев.
Лика замялась. Она поняла, что ей сейчас лучше рассказать все, как есть. И она рассказала все. И про то, как они встретились с Грэгом, как они поссорились, он ушел на войну. Лика тогда не знала о том, что тайно от населения ведутся военные действия, но кое-что случайно слышала от Грэга. Как она проникла в отряд, а Грэг оказался ее командиром, как они были в разведке вместе, а потом руководство приказало ей стрелять в него, а она специально промахнулась и предупредила его об опасности. Но сама не сумела избежать выстрела. Лазер пронзил ее насквозь, она была на волосок от гибели. Но самое главное, Лика рассказала, что видела и слышала в штабе руководства АСУ. Именно поэтому она больше никогда не станет работать на их стороне. Ей сейчас главное найти Грэга и рассказать ему все. Все, что она там видела. Люди полковника за ней наблюдают, но они не знают, какой информацией она владеет. Если узнают, ей конец. Но, как бы там ни было, она должна передать эту информацию людям, которые тоже воюют против АСУ.
-- Вот, посмотри, -- Лика отчаянно отодвинула ворот льняной рубашки и показала Рэмбезу небольшой шрам от сквозного выстрела. Он находился левее горла, сзади на шее был такой же небольшой рубец.
Рэмбез слушал все внимательно и хмуро. Он молчал. Но сострадания пока не высказывал. А Лика переживала, только бы он поверил всему. Казалось, он поверил. Основания для подозрений не было. Один только факт удивил сурового вождя:
-- Скажи мне только одно. Как же тебе все таки удалось попасть на фронт? Ведь для женщин это исключено. Для руководства АСУ это просто сенсация.
И тут Лика поняла. Все, что она рассказала только что этому опытному воину, похоже на бред или сказку. Значит, всему конец. Не только ее собственным планам. Не только капитану АСУ. Конец всему человечеству. Если сейчас она не найдет поддержки хотя бы одного человека, если ей сейчас не поверят, некому будет остановить людей полковника. Значит, то видение горящей Земли сбудется. Всему конец!...
Лика робко произнесла:
-- Я не знаю, как это получилось... Когда я уходила, случился сбой системы и дальнейшую регистрацию выполняли люди...
-- Люди полковника, -- догадался Рэмбез.
-- Сам полковник принял меня.
-- И ты наивно веришь, что они до сих пор не догадываются, кто ты? расскажи подробнее, как произошел сбой системы. На какие вопросы ты отвечала?
Лика опять замялась. Она отлично помнила, как убегала от погони, потому, что сбой произошел именно из за нее. Она коротко ответила:
-- Я поставила в анкете знак напротив «мужской пол» и назвалась мужским именем.
И тут Рэмбез неожиданно громко расхохотался:
-- Слышал я тогда о таком сбое Мировой Системы Интернет. Так это ты, хулиганка, натворила! Ну и хлопот же ты им задала тогда. Они на время вынуждены были прекратить мобилизацию. Система чинилась долго. Сколько же ты жизней тогда спасла!
Лика не верила своим ушам. Рэмбез хохотал от всей души. Лика тоже заулыбалась. Потом спросила:
-- Ты действительно так сильно ненавидишь полковника? Или это просто предубеждение против цивилизации?
Вдруг с могучих глаз на цветную полосу на щеке скатилась слеза. Лика замерла. Что это? Она не нуждалась в сострадании, только в помощи. Но вождь племени иноков вдруг хрипло пробасил:
-- Ты очень похожа на мою дочь. У меня тоже была дочь. И жена. Их взяли в плен эти... Эти... Не люди. Гурасы... Воины АСУ. Они это сделали, чтобы сломить меня. Я не хотел воевать. Я не хотел поддерживать законы цивилизованного мира. Они не давали мне права быть самим собой. За это люди полковника осудили меня на пожизненное заключение и жизнь в тундре за Полярным Кругом. Это было бы ничего. Я люблю Север. Они видели, что меня не сломить. Забрали в плен моих близких. А я не сдался. Тогда они усыпили их. На тысячу лет. Я никогда не увижу больше... моих любимых... Но хуже того, я постоянно думаю, что будет с ними через тысячу лет, когда они проснуться. Что ждет их в другом незнакомом мире? Какой будет Земля? Как они будут там жить? Разве это жизнь?! Это проклятие! Но за что?!
Лика вдруг почувствовала, как горький ком тоски и ненависти сдавливает ее горло.
-- Мы должны спасти... Спасти всех... – прохрипела она сквозь слезы.
-- Вот что, -- вдруг прозрел Рэмбез, -- Я знаю, что тебе нужно. Пойдем.
Вождь взял Лику за руку:
-- Нам надо спросить Нарсена. Он знает!
ГЛАВА 39.
Жилище Рэмбеза находилось несколько вдалеке от самого поселка Инуков. Оно было встроено в скалу, и подниматься к нему необходимо было по извилистой тропинке. Тропинка была вымощена разноцветными плитами из гранита. Это было очень удобно и красиво. В дождь их не размывала вода, они были шершавыми и не скользили если становились влажными. По бокам дорожки росли горные цветы. Ухоженные и посажены в определенном порядке. Само жилище напоминало не столько пещеру, сколько сказочный дворец. Такие Лика видела в старых мультфильмах или в древних писаниях. Он был не похож на здания Лондоса или другого мегаполиса. Это действительно было уникальное сооружение, произведение искусства в архитектуре.
Лика восхищенно рассматривала все вокруг, забыв о недавних своих печалях. Во дворце было несколько этажей. На каждом этаже по несколько секторов. В каждом секторе – один или два отсека. Окна и двери – арки из разноцветных камней гравия. Стены и потолок – мраморные плиты, серые, розовые, белые, жемчужные и, даже, со всевозможными радужными оттенками. Солнечные лучи отражались в низ и играли бликами. В секторах и отсеках никогда не было темно, особенно днем даже без освещения. Ночью энергия солнца задерживалась в плитах и выходила из них равномерным свечением, такого цвета, какой была стена. Возможны были комбинации и переливы цветов. Это все Лика узнала позже, когда осталась здесь ночевать. А сейчас они торопились к Нарсену.
-- Нравится тебе здесь? – спрашивал попутно Рэмбез, видя восхищенные Ликины глаза.
-- Очень!
-- Ты можешь оставаться здесь столько, сколько тебе хочется. Ты всегда желанный гость в моем скромном жилище.
-- Это же дворец.
-- У нас с Нарсеном были планы на весь город. Выстроить его именно таким. Для всех. Но эти люди... Эти ленивые людишки... Пока мы с ним достраивали этот храм, они несколько раз устраивали нам пунш, по тому поводу, что все люди должны быть равны. Мы вовсе не были против, чтобы они жили так же. Но они в ответ чуть не поломали нам нашу постройку. Тогда мы сделали каменную оборону. С тех пор сюда без нашего согласия никто проникнуть не может.
Лика глянула вниз через одно из окон. И, вправду, внизу за крепостью виднелся небольшой дворик с клумбами и деревьями, а за ним – достаточно крепкое сооружение и ров. Да, именно такой ров, как в очень древние времена. Это еще больше напоминало сказку. От восторга Лика захлопала в ладоши. А Рэмбез одобрительно кивнул:
-- Тебе это нравится? Им тоже понравилось. Теперь они нас уважают. Мы для них – символ силы и власти.
-- Но как же так? Ведь ты презираешь власть.
-- Есть такие случаи, когда власть необходима. Но разумная.
Лика призадумалась. Если таким людям нужна сила и власть, то значит, люди полковника правы. Как же тогда отряды, состоящие из таких воинов, будут воевать против насилия? В ответ на ее мысли Рэмбез откликнулся:
-- Просто необходим разумный руководитель, который будет следовать здравому рассудку, а не своим прихотям... Но где же Нарсен? Нар-сен...
Рэмбез звал сына своим громовым голосом. Наконец из одного окна выглянула взлохмаченная голова Нарсена.
-- Чего? – откликнулся он.
-- Иди сюда. Нам поговорить надо.
-- Сейчас. Тут система отопления немного полетела. Поможешь?
-- Ну, конечно, в чем вопрос? Но сначала давай поговорим. Спускайся на этаж ниже.
Рэмбез привел Лику в один из уютных секторов. Там было легко и тихо, как в келье. Просторное окно зашторено гардиной из выбеленного и выкрашенного в салатный цвет льна. По средине комнаты стоял каменный стол. Он был причудливой формы, но сидеть за ним было удобно. В углу перед окном – небольшое ложе. Тоже из камня. На нем была перина из овечьей шерсти и такая же подушка. Лика осторожно присела на вязанное покрывало.
-- Тебе удобно здесь сидеть? – не отставал Рэмбез от нее ни на один шаг.
-- Да, очень мягко.
-- Сегодня ты останешься ночевать здесь.
-- Но...
-- Никаких но. Тебе угрожает опасность со всех сторон, ты забыла?
-- Я не готова...
-- Не нужно быть готовой. Здесь ты полностью защищена. Тебя никто здесь не обидит. Дверь на ночь закрывается на прочный засов. На окно опускается решетка. Запирайся плотно и спи, спокойно всю ночь. А утром я принесу тебе завтрак. Тебе ни о чем не нужно беспокоиться.
-- Но как же мои цветы. Мои друзья...
-- Ах, эти... Кошечка, козочка, собачка. Мы притащим их сюда сегодня вечером.
-- Можно мне ходить ухаживать за цветником.
-- Я думаю не стоит. Цветы дикие, растут где хотят. Мы посадим для тебя новые. И, вообще, из дворца ни на шаг.
Лика немного огорчилась. Вдруг Рэмбез обманет ее и навечно оставит здесь. Но выбора у нее не было. Он смирилась. Пока...
В комнату заглянул Нарсен. Его короткие светлые волосы были растрепаны и перемазаны в мазуте. Выпачканные лицо и руки он вытер собственным фартуком.
-- Ну, в чем дело? – беспокойно осведомился он.
-- Оторвись на минутку, -- заметил Рэмбез, -- Потом вместе починим. Тут дела по важнее.
Нарсен присел в одно из каменных кресел и Лика начала свой рассказ. Нарсен слушал, не перебивая. А в конце присвистнул:
-- Ну ничего себе! Воевала против полковника... И нас не предупредила.
-- Я боялась, что вы меня не поймете.
-- Да, я не сразу понял.
-- Ты лучше скажи, что делать нам теперь? Ведь ты же знаешь этого, как его... Его Величество... Мага!
-- Великий Маг?! Но с ним шутки опасны. Он принимает далеко не всех. Только через знакомства и только тех людей, которые нуждаются. А, если он почувствует, хотя бы, каплю неуважения к себе, тут же отправит противника в астрал.
-- Хорошо. Тогда я с вами не иду. Я никак не могу простить ему, что он работал на АСУ и, возможно, это он отправил твою сестру и мать в астрал!
-- Я не думаю, что это он. Иначе, он исправил бы свою ошибку. Он больше не работает на АСУ.
-- Тогда говори его координаты. Вот ей медлить нельзя. А то люди полковника отправят ее на тот свет без особого колдовства.
-- Хорошо. Завтра мы вместе отправимся к нему. Он меня знает. Я уже был у него. Главное, не наступить на тот холм...
ГЛАВА 40.
-- Вот он.
-- Кто?
-- Тот холм, о котором я говорил тебе.
Инука растерянно смотрела вокруг, но кроме деревьев на склоне холма ничего больше не видела.
-- Так мы идем по тому опасному холму?
-- Нет. Мы находимся сейчас на склоне одной из гор нашего горного хребта. А видим перед собой равнину и на ней холм. Вот он. Ты видишь его? Он весь покрыт изумрудной травой. А под ней – слизь.
Лика опять огляделась вокруг. Она решила, что не понимает, что здесь происходит и задала еще один вопрос:
-- А на нем растут цветы и деревья?
-- Растут, разве ты не видишь? Но они причудливой формы.
-- И их можно потрогать?
-- Нет! Ни в коем случае!
Нарсен готов был схватить за руку Инуку, словно она вот-вот прикаснется к запретному и тогда...
-- И даже тебе?
-- Даже мне.
-- Но как же тогда проверить, существует ли он на самом деле?
-- Да никак. Если мы ступим на его поверхность, тут же провалимся в астрал. А выйти оттуда самостоятельно очень трудно. Нам понадобится помощь медиумов.
-- Но как же я не наступлю на его поверхность, если не знаю, где он находится?
-- Он перед тобой. Я же тебе показываю.
-- Извини, Нарсен, но я ничего кроме леса, перед собой не вижу.
-- Как, ты не видишь этот холм?
-- Нет.
-- Не может быть.
Нарсен зашел с другой стороны Инуки, словно с ее позиции он мог увидеть то, что видела она. Но холм маячил перед его глазами, с какой бы стороны он не смотрел на него.
-- Знаешь, Нарсен, давай уходить отсюда. Не нравится мне это место. Нехорошее оно.
-- Нет, мы не уйдем, пока не найдем профессора.
-- Но почему ты видишь этот холм, а я – нет? Не иначе, как гипноз!
-- Это вы разумники цивилизации, чуть что, и сразу – гипноз. Мы ему не поддаемся.
-- Я это уже заметила, разумник тундры и тайги. А как на счет профессора? Ведь вы ему верите?
-- Да, верим. Это самый могущественный шаман. Великий Маг – так называют его все, даже ополченцы.
-- По-твоему, он творит чудеса?
-- Он многое умеет.
-- А, как же цивилизация, наука? они никак к этому не причастны?
-- При чем здесь наука? мы просто ему верим и все. Он всемогущ.
-- А-а, понятно...
Лика больше не хотела спорить. Дискуссия могла повредить отношениям.
-- Но как же мы найдем его?
-- Я вспомнил. На холм ступать нельзя. Но надо идти севернее в обход. Пойдем.
-- Пойдем.
Но, как только Лика и Нарсен вместе развернулись в одном направлении и сдвинулись с места, как Нарсен упал. Он лежал, не двигаясь, его дыхание стало медленным и тяжелым, а состояние напоминало кому. Лика упала на его грудь и стала слушать сердце. Она решила, что это сердечный приступ. Необходимо было реанимировать. Она достала из походной аптечки прибор, излучающий биотоки, настроила его на нужную частоту и принялась делать массаж сердца. Она сама была близка к приступу от растерянности и испуга. Но вот ее старания дали должные результаты. Пострадавший стал дышать гораздо чаще и глубже. Его щеки порозовели, но глаз он не открывал. Теперь, было похоже, что он спит. Лика облегченно вздохнула и расплакалась. Она устало откинулась на ствол ближайшей сосны и опустила веки. Теперь ей необходимо было восстановить свои собственные силы. Лика глубоко втягивала воздух ноздрями, делала такой же полный выдох, затем небольшая пауза. Вдруг она услышала рядом сопение и колебание воздуха от телодвижений. Это Нарсен заворочался во сне. Он просыпался. Проснувшись окончательно, он приподнялся на локте, затем сел. Растерянно Нарсен вертел головой вокруг себя:
-- Где я? Опять этот холм? Как я сюда попал?
-- Мы искали профессора, -- отозвалась Лика, -- Ты до сих пор под действием гипноза?
-- Какой гипноз?
-- Да вот такой. Ты видишь холм, а я – нет. Тебе только что стало плохо. Сердечный приступ. Сердце не выдержало перенагрузку. Ты упал. У тебя была кома. Я тебя спасала. Пойдем отсюда, пока не поздно.
-- Нет, никуда мы не уйдем. Я был на правильном пути. Я только что побывал в ущелье, где его дом. Но там очень жарко...
-- Да нигде ты не был. Ты здесь лежал без сознания. Я тебя спасала. Но ты еще болен.
-- Нам надо найти его. Я тебе пообещал, и я это сделаю!
ГЛАВА 41.
-- Не может быть, чтобы это был гипноз. Скорее, он действует на тебя. По описаниям, это именно то место, с которого необходимо совершать бросок.
-- Ты хочешь сказать, что кто-то действует на меня. А тебя не трогает? Но в обморок упал ты, а не я. Так бывает при слишком большой дозе чужих излучений.
-- Вот что, давай командовать здесь буду я. Я, все таки, мужчина, воин. И, потом, я был у профессора, а ты – нет.
-- И хорошо, что не была. Голова моя осталась в полном здравии. Может, ты что-то перепутал.
Нарсен неожиданно хлопнул себя по лбу:
-- Как я мог забыть! Ведь профессора надо предупредить о своем визите?
-- Ну, и как мы это сделаем? Пошлем ему телеграмму-молнию, как в старые добрые времена, или видео звонок?
-- Не смейся. Я должен был послать ему биотоки.
-- Как же ты пошлешь их, если не веришь в науку?
-- Меня научили это делать.
-- Кто? Ополченцы? Или воины АСУ?
-- И тех и других я ненавижу и никогда бы не стал учится у них. А вот наш родной шаман... Он ведь спас тебя!
-- Да, верно. И ты свято веришь в то, что это чудо...
-- Не смейся! – строго прикрикнул Нарсен на Инуку, -- Над этим нельзя смеяться, иначе, боги разгневаются на нас.
Лика поняла, что имеет дело с совершенно забитым страхами человеком из этой дикой забитой общины и решила не рвать его душу спорами. Понятное дело, тяжелые моральные и душевные травмы, нанесенные несправедливостью общества, заставили придумать свою религию. Когда человек чувствует себя совершенно беспомощным, он придумывает себе более сильное существо, которое его оградит от бед и поможет в любом случае.
Лика так же понимала, что если она не заставит Нарсена уйти отсюда, то с ним или с ней может случится что-нибудь плохое. Но как было оттащить его от этого места. Тогда Лика пошла на крайний шаг. Она предложила:
-- Знаешь что, я вижу, ты переутомился. Тебе опасно двигаться дальше. Ты скажи мне, куда нужно идти и я пойду сама.
-- Нет, сама ты не пойдешь. Великий Маг тебя не примет. К нему приходят только по его разрешению.
-- Но как же я спрошу у него разрешение?
-- Сейчас, я попробую.
Нарсен лег на траву, закрыл глаза и стал шептать про себя какое-то заклинание. Вдруг он перестал шептать. Его лицо снова стало бледным, дыхание редким и поверхностным, он опять стал проваливаться в коматозное состояние.
«Опять! Да что же это такое!» -- только и успела подумать Лика, быстро схватила прибор и кинулась вновь оживлять пострадавшего попутчика. И вновь она оживила его. Но на этот раз он пришел в себя не так скоро. Минут двадцать он спал обычным сном. Потом медленно открыл глаза. Но не спросил: «Где я?» Вместо этого Нарсен произнес, не поднимая голову:
-- Я знаю, он все мне сказал. Он разрешил нам посетить его. Я только что с ним разговаривал.
Лика заплакала:
-- Нарсен, дружочек, нам уходить отсюда надо. Здесь страшно и опасно.
Нарсен сел на траву, как ни в чем не бывало и заявил:
-- Мы на правильном пути. Профессор сказал, что холм вижу только я, потому, что я ищу его. А ты только следуешь за мной. Но, если бы не ты, он не позволил бы мне войти к нему в контакт. Я произнес правильное заклинание.
Лика удивленно и растерянно смотрела на товарища. Потом тихо произнесла:
-- Пойдем отсюда.
-- Мы уже уходим. Но пойдем мы к профессору. Он сказал, что надо делать.
-- Нет, мы пойдем домой. Я знаю, что нужно делать.
-- Ты не можешь уйти. Профессор хочет видеть именно тебя. Ему необходимо что-то тебе сообщить. Возможно, это касается Грэга.
-- Что?! Откуда ты знаешь Грэга?
-- Я не знаю Грэга. Но профессор назвал его имя и сказал, что оно имеет к тебе прямое отношение. Что ты должна посетить его лабораторию. Он нас ждет!
Лика не верила своим ушам. Как это все могло оказаться правдой. А, может, сам профессор напускает на них гипноз? Может, это ловушка? Что же делать...
Но Нарсен был неуклонен в своем решении. Он встал с травы, подошел к одному из деревьев и прислонился к нему спиной, вытянувшись во весь рост. Затем скомандовал Инуке:
-- Иди сюда и делай то же, что и я.
Лика, боясь, как бы он опять не упал, подошла к Нарсену и взяла его за руку. Нарсен обнял Инуку за плечи и опять стал шептать какое-то заклинание с закрытыми глазами. Вдруг Лика ощутила, как перед глазами у нее темнеет, и она проваливается в пропасть. Такое чувство невесомости она уже ощущала, когда телепортировала в штаб руководства АСУ. Когда Лика открыла глаза, вокруг было все так же темно.
ГЛАВА 42.
Лика ощутила прохладную свежесть и подвальный запах прелости. Она знала, что ничего не видит потому, что вокруг темно. Кое-где органы зрения все же улавливали отблески света от чего-то гладкого и блестящего. Под собой Лика ощутила гладкий и твердый пол.
-- Нарсен, -- робко позвала она своего попутчика.
-- Я здесь, -- тут же отозвался тот где-то рядом.
-- Куда мы попали? Ты тоже не видишь ничего вокруг?
-- Я тоже ничего не вижу. Это какой-то подвал... Наподобие наших подземных лабиринтов...
-- Так это не гипноз?
-- Сейчас разберемся.
Как только Нарсен сказал последние слова и хотел встать, чтобы найти в темноте Инуку, тут же откуда-то снизу небольшим фонтаном возникло сияние. Оно было сначала золотистым, потом постепенно переходило в другие цвета радуги. В полумраке путники смогли различить силуэты друг друга. И не только силуэты. Они увидели, что находятся в темном коридоре, стены и пол которого выполнены из гладкого мрамора. На стенах едва были различимы иероглифы. Но ни того ни другого путника они не заинтересовало. Обоих мучил один только вопрос: где они?
Нарсен встал с мраморного пола и, осторожно ступая, приблизился к одной из стен. Он шарил вдоль по ней рукой и передвигался дальше. Инука удивленно следила за ним.
-- Что ты там ищешь, Нарсен? – тихо позвала она.
-- Здесь должна быть потайная дверь, -- отозвался тот.
Вдруг, стена по которой шарил Нарсен рукой, стала пропадать. Вскоре она совсем исчезла, но, вслед за стеной, исчез и сам Нарсен. Лика вскрикнула от страха. Как же она теперь одна...
Нарсен оказался в прострорном зале. Возле огромного прозрачного шара в самом центре зала сидел человек. Он сидел спиной к Нарсену и тот мог видеть только его седые волосы, разбросанные по плечам. Нарсен догадался, что это профессор, поскольку виделся уже с ним один раз. Профессор наблюдал в прозрачной сфере видение. Это был человек, сидящий на гладком мраморном полу. Нарсен узнал Инуку. Профессор, не оборачиваясь, обратился к вошедшему:
-- Ну, так что же вы застыли, молодой человек? Я ведь не давал вам команду замереть. И где ваша прелестная спутница? Что же вы оставили ее в одиночестве? Я уже давно дожидаюсь ее здесь.
Нарсен растерялся в первую секунду, но потом опомнился:
-- Сначала я хотел попробовать сам...
-- Ну, конечно, мужчина должен все испытать на себе, прежде, чем предложить это даме? Ха-ха...
Профессор оторвался от своей работы и повернулся к Нарсену лицом. Нарсен сделал шаг назад и замялся, как первокурсник:
-- Я сейчас... Сейчас приведу ее...
-- Не стоит трудиться.
Профессор хлопнул в ладоши и стена за Нарсеном пропала. Последний увидел перед собой испуганную Инуку. По следующему хлопку мага стена возникла снова, но теперь Инука сидела рядом с Нарсеном и не на полу, а в прозрачном силовом кресле.
-- Ну, приветствую вас, милая барышня, -- обратился к ней профессор.
-- Здравствуйте, -- едва выдавила из себя слова Лика.
-- Я знал, что вы прибудете сюда. Ждал вас со дня на день.
Лика попробовала встать с кресла, но словно набрала килограмм сто всем своим исхудавшим телом. Она не смогла даже пошевелиться.
-- Не надо, не трудитесь, -- снова обратился к ней профессор, -- Я знаю, вы шли издалека, устали. Вам нужно экономить свою энергию. Иначе, мы не завершим необходимый разговор.
-- Я знаю вас. вы – Великий Маг.
Лика не могла скрыть волнения. Ее голос дрожал, словно она готова расплакаться. Но профессор успокоил ее:
-- Не стоит так волноваться. Я тоже знаю все о вас.
-- Но откуда? Для чего вам было необходимо связаться с нами? Ведь это вы научили Нарсена произносить необходимые заклинания?
Профессор усмехнулся:
-- Самые обычные методики, для того, чтобы войти в астрал. Он оказался способным учеником. Вошел сразу. Там мы встретились и поговорили. Потом он выполнил методику телепортации...
Тут Нарсен потерял терпение:
-- Господин Великий Маг! Я уважаю ваше мастерство, но нельзя ли без умных слов. Мы ведь шли узнать главное. Скажите, пожалуйста, поскорее этой молодой леди, что ее ждет в будущем.
-- Молодой человек, -- в такт ему ответил маг, -- Я, конечно, понимаю вашу юную пылкость, но сейчас я разговариваю с этой молодой леди, как раз о главном. И попрошу вас не вмешиваться, а посидеть спокойно в уголочке.
После этих слов Нарсен буквально упал в облако силовой энергии, которое отнесло его в дальний угол зала. Там он сразу же отключился в крепком сне.
ГЛАВА 43.
Лика оглядела зал любопытным взглядом. Вдруг, в глаза ей бросилось два блестящих предмета, лежащих в слюдяном блюдце. Профессор заметил ее волнение и не стал томить нудным ожиданием. Он поднес, вернее, блюдце подлетело само прямо к Ликиному лицу. Она отчетливо увидела на его прозрачном донышке два золотых колечка. Это были именно те кольца – ее и Грэга.
-- Да, да, -- подтвердил профессор, -- Он был здесь. Недавно. С месяц тому назад.
-- Грэг?! Как он сюда попал?
-- Так же, как и вы. Кто-то подсказал ему, что я могу помочь. И я помог.
-- Что с ним сейчас? Где он?
-- Не могу знать достоверно, для этого нужно время. На кофейной гуще я не гадаю. Скорее всего он с ополченцами.
-- Как это могло произойти?
-- Закономерно. Ведь управление АСУ хотело его убить. Не так ли, милая барышня? Ведь это сделать было поручено именно вам.
Лика содрогнулась от воспоминаний, но профессор словно и не заметил ее выражения глаз. Он миролюбиво продолжал:
-- Я не сомневался, что вскоре здесь появитесь и вы. Он ищет вас. эти кольца он забыл здесь, а я не стал его останавливать. Иначе, чтобы тогда я отдал вам. Люди в наше время так недоверчивы...
Лика осторожно взяла кольца, лежащие на блюдце.
«Так, значит, он жив... Он жив... Он все еще любит меня...» -- шептала она, как в беспамятстве. Потом словно очнулась. Быстро взглянула на профессора и вскрикнула:
-- Так где же он сейчас?! Куда идти мне? Где искать его?
-- Милочка, я еще раз повторяю, я – ученный астродиагност, а не гадалка. Если вам нужно погадать на картах, пожалуйте на базар двадцатого столетия...
-- Нет, нет... Вовсе не это... Но ведь мы так долго шли к вам, чтобы узнать...
-- Так вы узнали все, что вам нужно! Что же я еще смогу сделать для вас?
-- Сказать все. Все, что будет.
-- А вы не думаете, что эти сведения могут сильно подпортить вашу судьбу?! Ведь вы образованный человек и хорошо знаете, что замыслы Вселенной знать нам не положено. Что дороги, ведущие к конечной цели могут быть разными. Но, если мы неверно выберем одну из них, то достижение этой цели усложнится. А может стать недостижима и вовсе.
Лика поняла, что ничего больше от Великого Провидца она не добьется. Даже, если он и знает будущее, все равно не скажет ей, потому, что верно служит законам Вселенной и никакое руководство, ни один из смертных не сможет заставить и упросить сделать то, чего он делать не имеет права. В противном случае, расплачиваться будет не только он, но и тот, кто захотел знать правду. А это может стать гибелью не только для планеты, но и для Вселенной.
Лика сняла с шеи серебряную цепочку, которую подарил ей Рэмбез и нанизала на нее кольца.
«Теперь они всегда будут со мной. До тех пор, пока я не встречу его...»
Профессор видел все. Он понял, разговор себя исчерпал. Он замкнул на себе силовое поле. Внезапно Ликой овладела естественная усталость. Она вытянулась во весь рост на силовом кресле и заснула так же крепко, как Нарсен. Кресло отнесло ее в тот отсек, где ранее спал Грэг в гостях у Мага. Там она снова увидела его... Во сне...
Утром чуть свет, Лика проснулась от странного предчувствия. Ей стало казаться, что им немедленно необходимо собираться в дорогу. Нужно было что-то успеть. Нарсен уже встал и не спеша собирал кое-какие пожитки, которые дал ему гостеприимный профессор.
Лика вышла к ним в зал.
-- Доброе утро, барышня, -- поприветствовал ее Маг.
-- Доброе утро, учитель, -- откликнулась она так же приветливо, -- Благодарим вас за теплый прием и за все, что вы для нас сделали, но мы должны идти. Кроме того, мы не хотим вас больше стеснять.
-- О, нет, что вы. Меня визиты друзей только радуют. Одиночество в пожилом возрасте, знаете ли... Вот, если бы не ваши заботы. Не ваши необходимые дела. Я бы вас никуда не отпустил.
-- Да мы бы никуда и не ушли. Вот, если бы Грэг был с нами...
Нарсен, почти ревниво, глянул на Инуку. Сейчас это была его Инука и больше никто. Он даже забыл, что у нее есть другое имя, которым ее называли в Лондосе. А профессор задумчиво покачал головой.
-- Это лучший мой ученик. Мы обязательно встретимся с ним еще. У нас осталась масса незавершенных дел. Мне без помощника никак нельзя.
-- Да, вы обязательно должны встретиться, -- поддержала его Лика, -- Но это может случится только тогда, когда встречу его я. Встречу и расскажу все, что знаю... Он должен знать... Это необходимо для всех.
-- Да, вы должны сказать ему все. Именно поэтому я не сомневаюсь, что я вновь обрету своего ученика. Совершенно скоро в мире должно произойти прежнее воссоединение народов.
-- Это вы предсказываете?
-- Нет, такова закономерность событий без предсказаний. Законы Вселенной ошибаются очень редко. Совсем, никогда.
Нарсен слушал, не понимая, о чем идет речь. Он, молча, допивал свой утренний коктейль. Потом почти приказал:
-- Нам пора в дорогу.
Через минуту стена перед путниками открылась, и они оказались в свежем утреннем лесу.
ГЛАВА 44.
-- Куда мы идем? – все время задавала Инука один и тот же вопрос, покак путники шли по мшистому покрову смешанного леса.
-- Тихо, -- приложил Нарсен указательный палец к своим пухлым губам, -- Пока мы находимся в его владениях. Здесь всегда хорошо, всегда весна или лето. А там, за пределами магического леса – тайга. Какая там погода или время года, угадать трудно.
-- Так это Маг колдует себе погоду?
-- Да, его область находится вне временных и климатических поясов, географических регионов. Вот сейчас мы идем по равнине. А, когда выйдем из этого леса, сразу же окажемся на склоне одной из гор.
-- А как мы узнаем, что уже вышли из магического леса?
-- Ты это сразу поймешь. Этого не заметить невозможно. И еще хочу тебя предупредить об опасности. Лес Великого Мага охраняется ополченцами. Здесь их нет. Но границы леса под наблюдением. Нам нужно быть осторожными, чтобы не попасть к ним в плен.
-- Может, нам лучше переодеться и краску смыть?
-- Что? Краску смыть? Никогда! Я не стесняюсь символики своего племени и своих потомков. Мне не страшны никакие враги, если на моем лице боевой окрас.
-- Но так нам было бы безопаснее. Иначе, как мы будем выкручиваться?
-- Мы просто станем незаметными, как ящерицы в траве. И мы сможем это сделать при помощи этой же краски. Вот, смотри...
Нарсен достал из рюкзака тюбик с краской и нанес его содержимое себе на золотистые волосы. Они тут же стали серо-зелеными, как травяной покров на земле. Нарсен упал на землю и спрятал лицо в траве. Инука восторженно захохотала и захлопала в ладоши:
-- Ой! Ты совсем как ящерица! Тебя не видно.
-- А теперь, ты, -- протянул Нарсен Инуке тюбик с краской, вставая с земли, -- Наноси краску себе на волосы и на одежду.
-- А ее хватит?
-- Не переживай, у меня еще есть.
Они выкрасились в серые и зеленоватые тона, полностью, как могли. На весеннем ковре эти оттенки делали их почти невидимыми. Если лежать, прижавшись к земле, никто не смог бы различить присутствия субъекта в данной зоне на расстоянии от микро парсека до парсека, пока можно было наблюдать данный субъект. Но, если поднять лицо, яркие тона боевого грима сразу же бросались в глаза противнику. Надо было быть совершенно ловкими и осторожными с таким боевым окрасом.
Путники, смеясь и играя в прятки, двинулись дальше. Так они веселились, пока не приблизились к границе Магического Леса, отделяющего сказочные владения от другого серого мрачного мира.
Лика замерла на месте, видя, как за невидимой стеной пространство неба разделяется резко на две половины: одна – безоблачная, синяя, другая – хмурая, с редкой просинью между дождевыми тучами. И еще ее удивило то, что за невидимой границей срывался порывистый ветер, а здесь было тепло и уютно.
-- Давай останемся здесь, -- робко предложила Инука Нарсену.
-- Нельзя, мы в гостях. И наше время истекло. И, если мы не покинем это место сами, оно само вытолкнет нас в самый неподходящий момент. Пошли.
С этими словами Нарсен взял Инуку за руку и они перешагнули границу леса.
Здесь было холодно. Лика закуталась в ранчо сильнее. Нарсен улыбнулся ей:
-- Не трясись. А теперь, будь наготове. Как только я подам сигнал рукой, сразу же падай на пол и замри. Поняла?
-- Да.
-- Теперь осторожно двигайся за мной.
Лика выполнила команду и спряталась за Нарсеном. Тот бесшумно стал двигаться между стволов деревьев. Вдруг, он услышал едва уловимый хруст ветки. Он быстро махнул Инуке перемазанной краской ладонью. Та уловила жест и плюхнулась на землю. Нарсен замер, едва выглядывая из-за ствола сосны. Из кустов вышел на полянку топтыгин. Нарсен насторожился и достал походной топорик. Вдруг, за зверем покатились кубарем шерстяные комки. Они были с небольшую собаку размером и все кувыркались, нападали и катались по траве. Лика подняла глаза и увидела, как Нарсен готов был кинуть топорик в случае нападения. Она ловко перехватила его руку:
-- Нет! Ты, что не видишь? Это же семейство мишкино. А, вдруг, где-то есть сам глава?...
-- А что ты будешь делать, если эта дружная семейка решит нами позавтракать?!
-- Ну, позавтракать им уже не удастся. Время к обеду... А потом, дай мне поговорить...
-- Что?
Лика уже не слушала предупредительный шепот за спиной. Она подобралась ближе к самке и стала «разговаривать» с ней в астрале. Медведица сидела не шелохнувшись несколько минут. Она даже не смотрела в сторону Лики и Нарсена. Но потом, собрав вокруг себя свое потомство, скрылась за кустами сирени, как будто их здесь и не было. Лика вернулась в укрытие. Нарсен восхищенно смотрел на нее.
-- Ты тоже колдовать умеешь? Ох, не даром тебя ведьмой зовут в округе! – восхищенно смотрел на Лику Нарсен.
-- Да какое колдовство! – недовольно глянула на него Лика, -- Это просто астральный сеанс. Этому даже школьников обучают.
Но, недолго длилось спокойствие. В тех же кустах снова послышался хруст.
-- Они возвращаются! – успел прошипеть Нарсен и дернуть Инуку, чтобы та спрятала свое лицо.
ГЛАВА 45.
Нет, это были не милые мишки. На этот раз на полянку вышло двое разведчиков в униформе. Лика поняла, надо блокироваться. На ухо Нарсену она усиленно прошептала:
-- Не думай. Ни о чем не думай. Они читают мысли.
Нарсен лежал на траве, чуть дыша. А Лика в тишине различила доносящиеся биотоки. Они узнали по их присутствию от медведицы. Эти люди и есть те самые ополченцы, которые следят за границей леса. Они тоже умеют читать через астрал и Лика это знала. Она наблюдала за ними из «тени» своего образа, поскольку приглушила интенсивность своих биотоков. А, вот, не натренированному Нарсену было гораздо сложнее.
Наконец, убедившись, что здесь нет никого, разведчики удалились вглубь сумрачной тайги. А Лика и Нарсен выпрямились в полный рост. Они переглянулись.
-- Вот, это опасней, чем мишки. Эти ребята мысли читают. На этот раз мы спаслись...
Нарсен задумался:
-- Да, мысли краской не закрасишь...
-- Ты можешь приглушить свои биотоки, плотно прижавшись к дереву или к земле. Не шевелись при этом.
-- Знаю, я уже был в такой передряге. Но нам нужно проследить, куда же они ушли. Может, у них важные сведения против нашего лагеря.
-- Мы рискуем...
-- Рисковать – это наша работа ради нашего народа. А ты – грамотный разведчик. С тобой рисковать не страшно. Где так научилась?
-- Ну, я долго скиталась по лесу...
-- Понятно. Мишки научили, -- пошутил Нарсен.
-- Ну, можно сказать, так.
-- Пойдем, -- приказал Нарсен.
Они такой же осторожной поступью двинулись вперед. Лика ощутила биотоки противника, хотя еще не различила их силуэты за деревьями.
-- Стой! – приказала она Нарсену.
Тот остановился, как вкопанный.
-- Позволь мне незаметно подкрасться к ним самой и узнать, о чем они думают.
-- Я не могу отпустить тебя. Это опасно.
-- Опасно будет нам двоим. Ты еще не достаточно хорошо блокируешься. Если понадобится помощь, я дам сигнал.
-- Командую здесь я...
Но было поздно. Лика скрылась в зарослях мимозы.
Как только она приблизилась к источнику биотоков на расстоянии полу парсека, как тут же услышала их мысли, выраженные вербальным способом:
-- Нет, голограмма, пожалуй, в таком деле не годится. В ней будут видны экранные помехи. А нам нужно, чтобы поверили.
-- Да, надо, чтобы было все натурально.
-- Тогда наступление должно быть на лагерь повстанцев около ближайшего лагеря АСУ. Они должны об этом знать и видеть.
-- Но как же с технологией?
-- У меня, кажется, есть идея. Беспроигрышная. Только она требует некоторого воспроизведения и обработки. Если все пойдет четко, наступать будем завтра.
-- Ближайший лагерь АСУ западнее, в нескольких парсеках отсюда.
От последней мысли Лика вздрогнула. Ведь это был тот лагерь АСУ, из которого бежала Лика. И он же располагался ближе всего к ее теперешнему «укрытию», поселку повстанцев, который от него отделяла только полоска гор. Нужно было немедленно доложить об этом Нарсену. Немедленно предупредить об этом своих!
Инука, запыхавшись, подбежала к Нарсену.
-- Что случилось?! – тот достал маузер, -- Почему ты не звала на помощь?
-- Да не мне нужна помощь... Всем нам... – Инука не могла отдышаться.
-- Что? Говори, что? Ну, скорее же.
Инука хватала ртом воздух, как рыба.
-- Завтра ополченцы готовят наступление на наш поселок. Кажется, они возьмут на подмогу воинов АСУ.
-- Ты уверенна, что именно на наш поселок?
-- Да. Совершенно так.
Инука назвала координаты места наступления.
-- Ошибки быть не может. Мы должны успеть предупредить своих.
ГЛАВА 46.
До поселка повстанцев оставалось около половины парсека. Инука и Нарсен почти выбились из сил, добираясь к нему. они почти не спали ночью. У них закончилась вода и провизия. Но они шли, не обращая внимание на голод, жажду и усталость. День выдался солнечный, в упрек вчерашнему. Но это было не на пользу путникам. Лес закончился. Начались равнины плоскогорья. Солнце жгло невыносимо, и укрыться в тени было негде.
-- Давай передохнем, -- взмолилась Инука.
-- Хорошо, давай, -- согласился Нарсен, -- Но недолго. Мы можем не успеть до заката. А наш лагерь должен еще подготовится к отражению нападения.
-- Мы успеем... И почему ты не умеешь передавать мысли на расстоянии. Рэмбез уже знал бы об этом.
-- Это все штучки цивилизации.
-- Но это полезные штучки.
-- Ладно, попробую научиться. Потом.
-- Потом может быть поздно.
-- А сейчас некогда. Вставай. Пошли.
Но, как только Лика с трудом встала со своего места, вдалеке оба воина услышали грохот. Путники переглянулись. Этот грохот не был похож на раскаты весеннего грома. Небо было совершенно ясным. Это был грохот боевых машин. И машины эти принадлежали повстанцам. Только они пользовались такой боевой техникой. Это значило, что поселок Инуков готовится к бою.
-- Они уже все знают! – удивленно произнесла Инука, -- Но откуда.
Нарсен нахмурился. Он понимал, что предупредить было некому. Значит, их могли застать в расплох. Он горько произнес:
-- Мы не успели!
Вдруг блики лазерных лучей озарили полдневное небо. Они тут же сливались с лазурью и были похожи на небывалые лучи молнии ясным погожим днем.
-- Ложись! – скомандовал Нарсен.
Он прижал голову Инуки к своей мощной груди и вместе с ней упал на траву между горными кмнями. Сквозь зубы он повторял одну только фразу:
-- Мы не успели. Мы не успели.
Оба разведчика наблюдали все, что происходила под холмом, на котором они находились. Под ним проходила дорога, принадлежащая повстанцам. По ней грохотала колонна броневиков серо-зеленой окраски. На броневиках – золотисто-оранжевый флаг. На противоположных холмах были расположен отряд ополченцев. Еще на другом – отряд воинов АСУ. Их было немного и из военной техники – самое большее маузеры. Но как же их боялись повстанцы. Ведь один офицер отряда АСУ в состоянии был взять без оружия целый отряд вооруженных бойцов. Ополченцы владели такой техникой боя тоже. Лагерь повстанцев был окружен. С их стороны то и дело мелькали вспышки лазерных молний. Они отражали атаку, как могли. Но выстрелы были только с их стороны. Вдруг, со стороны лагеря ополченцев, эхом донеслись сигналы о том, что они предлагают противнику сдаться в плен мирным путем. В замен они гарантируют им полную свободу и сохранение жизней населения. Но в ответ те должны сотрудничать с ополченцами. Из лагеря АСУ донеслись сигналы, угрожающие ополченцам. В ответ на это все повстанцы ответили новой волной выстрелов. Оба воина, залегших между камней, были в оцепенении.
Вдруг из-за холма, на котором располагались ополченцы, показался их флаг. Он был огромен. И значил символ власти и победы на этот раз. Он ясно говорил противнику, что те должны сдаться. Так лучше для них. В замен они гарантировали им защиту от АСУ.
-- Послушай, Нарсен, -- вдруг сообразила Инука, -- А ведь этот бой развязали АСУ. А ополченцы только отбиваются. Лучше бы вашим людям соединится с ними.
-- Что, -- вскипел Нарсен, забыв об опасности, -- С нашими врагами?! Никогда!
-- Но ведь поселок может погибнуть от гипноза командиров АСУ. Ведь ты же помнишь...
Нарсен смахнул слезу с синих глаз. Он заскрежетал зубами еще яростней.
-- Нет. Только не это. Мы можем умереть за свою свободу. Но сотрудничать... Как подлые шакалы...
Лика видела, что этих людей не переубедить. Она зажала в кулаке пучок вырванной травы. А вокруг все усиливался боевой грохот. Вдруг на фоне флага показалась одинокая фигура. Кажется, это был командир отряда. Он встал в полный рост на фоне лилового флага ополченцев и поднял вверх руку с маузером. Этим жестом он хотел показать, что бросает оружие во имя перемирия. В этой фигуре было так много знакомого для Лики. Она рывком выхватила бинокль у Нарсена. Нет. Это было невозможно. На фоне лилового флага возвышалась фигура Грэга. Молнии лазера не долетали до него. Лика не могла оторвать глаз от бинокля.
-- Что ты там увидела в этом поддонке.
Лика просто онемела от шокирующего видения. Она не могла ничего ответить своему теперешнему попутчику. Видение захватило ее полностью. Вдруг, откуда-то со стороны ополченцев, в высь взметнулась граната. Она разорвалась совсем рядом с фигурой, но все же, не зацепила ее даже осколками. А капитан все так же стоял, не дрогнув, подняв вверх оружие. Но вот еще одна граната взметнулась в лазурную раскаленную высь. Лика не помня себя, закричала:
-- Грэг! Грэг! Берегись!!!
Она встала почти в полный рост, готовая бежать капитану навстречу. Словно могла успеть спасти его.
-- Ты куда! Нас могут убить!
Нарсен еле успел схватить Инуку за рукав рубашки. Но она, не помня себя вырвалась и выпрямилась, желая разглядеть, что же там, за пеленой облака пыли. Когда пыль улеглась, капитана не было. А в флаге сияла огромная дыра. Сомнений не было, граната попала в цель.
-- Грэг! – Лика без чувств упала на песок.
Она каталась в истерике, соскребая кожу с ладоней. Одно только слово не сходило с ее воспаленных губ: «Грэг!»
Нарсен подскочил к Инуке:
-- Ты чего? – он заботливо прижал ее голову к своей огромной груди.
Лика сквозь истерические слезы окровавленными от собственных укусов губами едва произнесла, задыхаясь:
-- Там был человек...
-- Это война, родная. Там много людей.
-- Нет, этот человек – мой муж.
Нарсен в недоумении посмотрел на нее, но не выпустил ее ослабевшую ладонь из своей огромной ладони. Дождавшись темноты, он понес ее в родной поселок. Идти она не могла.
ГЛАВА 47.
Инука проснулась от негромкого разговора рядом. Всю ночь ей снился один и тот же сон. Она видела перед собой порванный осколками гранаты лиловый флаг. Но за ним не было никого. И рядом не было никого. Отряд уходил высоко в горы. Командовал отрядом Грэг. А Лика все время сопровождала его. Она неслась, летела невидимым призраком вслед за ним, и все время пыталась посмотреть ему в глаза. Но всякий раз он прятал свое лицо и отворачивался. Но Лика точно знала – это Грэг. А в низу горы, у самого ее подножья ее звали назад Рэмбез и Нарсен. Они звали ее по имени. Ее настоящим именем – Лика. Но Лика не хотела возвращаться. Она упрямо следовала за Грэгом. И голоса зовущих тянули ее вниз. Лика проснулась.
Она вспомнила весь свой вчерашний кошмар. Ох, лучше бы она ничего не видела. Лучше бы она потеряла память от нервного переутомления. Этот взрыв. Такой ужасный. Но кто сказал, что граната могла задеть кого-то. Ведь за облаком пыли ничего не было видно. Быть может, командир успел прыгнуть в ущелье или укрыться за камнями. Тонкая ниточка надежды не хотела обрываться и связывала ее с капитаном все крепче.
Лика открыла глаза. Она поняла, что находится в жилище Рэмбеза, в секторе, отведенном для нее. Лежит она на шерстяной перине под шерстяным одеялом. Во сне она несколько раз сбрасывала его с себя и металась в полубреду. Кто-то заботливо поправлял постель и смачивал ее губы. Об этом отчетливо говорила бутылка с водой, стоявшая на столике рядом. Вокруг была полутьма и тишина, в которой слышалось только потрескивание древесных угольков в камине. Сквозь льняные шторы просвечивал свет неполной луны. Вокруг никого не было. Лика опять закрыла глаза. И опять, впав в забытье, услышала негромкий разговор двух людей рядом. Она опять проснулась. Голоса умолкли. Лика насторожилась. Она закрыла глаза и снова постаралась уснуть. Но это был не сон. Это было состояние, похожее на транс. И в этом состоянии Лика отчетливо услышала, как Рэмбез разговаривает с Нарсеном:
-- Вы успели вооружиться? – спрашивал Нарсен у Рэмбеза.
-- Мы держали оружие наготове всегда. Но ополченцы наступили внезапно. Или, нет, сначала АСУ. Потом за ними ополченцы. Если бы мы знали, достали бы более сильное оружие из лабиринтов.
-- Это мы виноваты. Мы не успели вас предупредить.
-- Вы и не успели бы. Когда они появились здесь, вероятно, вы были еще далеко от поселка.
-- Они говорили, что наступление начнется на следующий день.
-- Оно и началось. Только утром. До рассвета.
-- Большие у нас потери?
-- Ну, не совсем. Мы отстреливались. Вероятно, ополченцы решили отступить. Они пошли на перемирие. А что с Инукой?
-- Она больна.
-- Ранена?
-- Нет. У нее шок из-за видения. Командир ополченцев встал во весь рост и требовал, чтобы вы прекратили бой. Он хотел соединить свои силы с вашими против АСУ. А в него кинули гранату. Больше его никто не видел.
-- Значит, граната попала в него. А кто он такой? Ты не знаешь?
-- С Инукой случился нервный припадок. Она кричала в безумии имя «Грэг». Потом сказала, что это ее муж.
-- Да, плохо дело. Но это может быть правдой. Кто бросил гранату?
-- Ты у меня это спрашиваешь? Вероятно, из нашего лагеря.
-- Но я не давал команды стрелять. Может, это АСУ?
-- Нет, мы видели четко. Граната была выпущена с нашей стороны.
-- Ты уверен, что это не была голограмма? Обычно, на такие переговоры посылают только электронное изображение.
Со стороны Нарсена послышался вздох.
-- Нет, лично я наблюдал эту картину в бинокль. Но это было не изображение. Оригинал...
-- Странно...
Внезапно Лика очнулась. Она не могла слушать дальше, чувствуя, как липкая дрожь опять овладевает ее телом. В комнату вошли. Неяркий свет лучины осветил каменный потолок. Лика увидела перед собой лица Рэмбеза и Нарсена. Они склонились над ее кроватью. Лика приподнялась на локте. Двое мужчин расположились около ее кровати. Рэмбез осторожно поправил плед, который укрывал Инуку и тихо произнес:
-- Дочка, ты прости, что так получилось. Но мы не виноваты... Я не знаю, кто стрелял в командира.
Он потупил глаза в пол и едва сдерживал слезы. Лика напряглась. Она опять задрожала всем телом. Потом хрипло от застывших в горле слез попросила:
-- Постарайтесь хорошо вспомнить, что было потом, после взрыва?
Рэмбез содрогнулся, словно его вновь разбудили. Он не мог некоторое время вымолвить ни слова. После попыток вспомнить, медленно произнес:
-- Я не могу точно сказать. Я дал команду своему отряду отступать, иначе у нас могло быть много потерь. АСУ собиралась идти в наступление...
Лика опять упала на подушку. Она смотрела в потолок невидящими глазами. А Рэмбез пытался ее успокоить, как мог:
-- Ну, что поделаешь, дочка, это же война. Вот я говорю, оставайся у нас в доме. Я могу быть тебе мужем. Ну, не я, так Нарсен, молод и селен.
Он замолчал, услышав сдавленное рыдание Инуки. В поспешности Рэмбез заговорил, чтобы заглушить их:
-- Ну, хорошо, хорошо, дочка. Не хочешь и не надо. Все равно, будь мне как дочь родная. Ты на мою здорово похожа. А он тебе братом будет. Будь в нашей семье. Мы тебе всегда поможем...
Лика не переставала тихо плакать. Потом немного успокоилась и спросила:
-- Его можно найти или узнать, что с ним?
Рэмбез потер подбородок и задумчиво произнес:
-- Оно-то можно... Если захотеть. Но зачем тебе? Ведь легче не станет...
-- А вдруг он жив. Он спасся, я знаю. Грэга так просто не возьмешь!
ГЛАВА 48.
Отряд ополченцев залег в засаде между камней. Один из них зорко наблюдал в бинокль, как развязываются боевые действия в межгорье. Потом он скомандовал остальным:
-- АСУ идет в наступление на повстанцев. Подготовить прибор. Наладить излучение.
Двое других, кроме помощника, находившегося рядом, вскочили и стали хлопотать над излучателем биоэнергии.
-- Командир, прибор к работе готов, -- доложил один из боевых техников.
-- Подготовится к запуску эфирной видеограммы.
-- Есть, подготовится.
-- Слушать мою команду. Теперь постепенно отпускайте изображение.
-- Есть, командир. Изображение начинает появляться.
-- Так, хорошо. Отлично. Есть! Не отличить от настоящего.
Командир отряда ополченцев удовлетворенно вздохнул. Он передал бинокль Грэгу, лежавшему рядом:
-- Посмотри на свою копию. Сейчас ты совершишь подвиг во имя повстанцев. И АСУ это увидит. Но не оценит... – командир иронично засмеялся.
Грэг взял бинокль. Он долго наблюдал. Потом так же иронично заметил:
-- Цвет у флага не достаточно натуральный. На фингал под глазом похожий. В период риканвалесента.
-- Ну, извини, брат. Мы в лесу живем. На настоящий цвет могло не хватить краски.
Разведчики дружно расхохотались.
-- А теперь, -- командир снова приобрел боевой голос, -- Готовьтесь к выпуску гранаты.
-- С какой стороны? – спросил техник.
-- Лучше, со стороны ополченцев. АСУ должно быть обмануто по полной. Тем более, они должны поверить и в то, что мы с повстанцами не договорились. Так нам будет проще выполнить свои оставшиеся планы.
-- Есть, командир! – доложил техник, -- Граната к запуску готова.
-- Приготовились, -- командир выжидал нужный момент, -- Пли!
Техники выполнили приказ и прильнули к своим биноклям.
-- Эй, а мне посмотреть! Так нечестно, -- подал голос Грэг.
Ему как раз бинокля не хватило. Капитан похлопал его по плечу и отдал свой.
-- Ух, ты! -- одобрительно прокомментировал Грэг, -- Все так натурально. Даже я поверил.
Отряд разведчиков снова дружно расхохотался.
Командир снова взял бинокль. Но на этот раз он долго смотрел в него. Потом прокомментировал:
-- А вы знаете, что нас могли видеть.
-- Кто?
-- На противоположной горе кто-то тоже смотрит в бинокль. Кажется, это двое повстанцев, которые залегли в засаде.
Грэг медленно взял бинокль у командира:
-- Да, это повстанцы. Видно по их боевому окрасу. Да, дикари... Я не думаю, что они смогут понять происходящее...
Вдруг Грэг замолчал. Он пристально всматривался в бинокль. Потом тихо произнес, словно самому себе:
-- Что-то мне кажется знакомым один из дикарей. Это не мужчина и не парень. Это...
-- Как ты смог определить. Ведь за их дикими красками на лице не возможно определить даже возраст.
-- Это не краска говорит мне. Эти глаза мне до боли знакомы.
Командир снова взял бинокль:
-- О, да у самочки брачный период. Она так здорово катается перд своим обезьяньим самцом.
Вдруг, волна эфирного ветра, оттолкнулась от посланного изображения, донесла Грэгу неуловимые для других крик. Крик доносился со стороны этих двух дикарей. Тонкий плачь кричал и звал его. С кажной секундой он становился все интенсивней. И, вот, отчетливо и пронзительно Грэг услышал в своем мозгу: «Нет! Не-е-ет! Грэг! Грэг!!!»
Грэг рывком вырвал бинокль у командира:
-- Это не брачный период...
-- Что ты увидел там? – недоуменно выспрашивал командир.
Волна эфирного ветра доносила волны тяжелой утраты и горя. Они относились к нему, Грэгу. Он понял, что единственный человек, который не должен был видеть этого спектакля, оказался именно здесь, почти рядом с ним на расстоянии полу парсека от него. Грэг облизал пересохшие губы. Непослушным сухим языком он едва выдавил из себя:
-- Это не дикари... Это она... Лика... Я найду ее!
ГЛАВА 49.
Майор недоуменно всматривался в изображение. Он в сотый раз пересматривал картину боя, произошедшего в межгорье Кордельер.
«Ничего не понимаю, -- рассеянно повторял он, -- Как об этом доложить полковнику, ума не приложу... Может, это хорошо, а может, нет? Как он на это отреагирует?..»
Совершенно неожиданно стена растворилась и в секторе, прямо у прозрачного столика оказался полковник. Майор не заметил его. Он был увлечен видеозаписью. Полковник кашлянул. Майор вздрогнул.
-- Я вижу, коллега, вы заняты разработкой нового плана, -- произнес он иронично.
Майор изобразил улыбку, как можно дружелюбнее.
-- О, нет. Без вас это невозможно. Я просто изучаю произошедшие события.
-- И планируете что-то новое, -- полковник хитро подмигнул, -- Например, как бы отхватить медаль покрупнее...
Майор замялся. Полковник продолжал в том же духе:
-- И это возможно?
-- Я думаю, да. Там такое произошло...
-- Ну-ка, ну-ка... Чем порадуют нас патриоты своих идей на этот раз, -- полковник меланхолично глянул на экран видеофона.
Он некоторое время всматривался в запись. Что-то промычал себе под нос. Потом перекрутил все заново. Еще некоторое время он всматривался в события. Майор сидел рядом, боясь вздохнуть. Полковник забыл о его существовании рядом. Он словно окаменел. Потом пунцовая краска залила его лицо от внезапной догадки. Не помня себя, он рявкнул, вскочив с места:
-- Так это что, он?!!! Это кто, я вас спрашиваю, майор?!
Майор недоуменно смотрел то на полковника, то на экран. Он обескуражено вертел головой, не зная, что сказать. Полковник опять заревел:
-- Вы только посмотрите, до чего дело дошло!
Майор, заикаясь, попытался его успокоить:
-- Наша армия не потерпела потерь...
-- Еще бы наша армия терпела потери от каких-то повстанцев. Или этих зазнаек ополченцев! Но у нас одна крупная потеря! Вы только всмотритесь в экран...
Майор тупо уставился в монитор, не зная, что он там должен увидеть.
-- Ну, что, узнаете, кто там? – не переставал реветь полковник в бешенстве.
-- Д-да, -- неуверенно ответил майор.
-- Как это могло произойти?! Как смог он оказаться на их стороне? Почему не выследили? Я не верю... Почему мне не доложили?!
-- Мы следили... – растерянно отвечал майор, все еще не понимая, о чем идет речь.
-- За кем вы следили? Или вы замышляете план против меня, майор?
Полковник зло прищурил глаза и сжал губы. Майор хватал ртом пустоту и ничего не мог ответить. Потом он снова взглянул на экран. Догадка медленно начала вползать в его ленивые мозги. Наконец, он прозрел:
-- Но это... Это... невозможно!
-- Так что же, перед вами призрак?
-- Это голограмма.
-- Нет, дорогой мой. Я в состоянии отличить электронное изображение от настоящего.
-- Да, но он, кажется, взорвался. Значит, с ним покончено, -- почти радостно произнес майор.
-- Я бы рад был, если бы он взорвался, будучи нашим воином. Но он на стороне повстанцев. И пользы от его подвига нам не будет.
Майор опять широко разинул рот, не зная, что и сказать. А полковник опять взглянул на экран:
-- Одно только радует, граната была пущена со стороны повстанцев. Значит, перемирие не состоялось. Значит... У меня есть план.
У майора заблестели глаза. Полковник приблизил свое пунцовое лицо к небритой щетине майора.
-- Вы знаете Тигровое ущелье?
-- Конечно знаю. Отличное место для ловушки.
-- Вот мы и устроим ловушку и тем и другим. А сами выйдем с победой. Вот там и добудем много наград и повышений к нашим скудным зарплатам.
-- Но как? – майор все еще не верил в удачу после столь шокирующего известия.
-- Очень просто. Мы оставим один из отрядов АСУ в этом ущелье, как приманку для врага.
-- Какого из них?
-- Для обоих. С одной стороны – ополченцы. С другой – повстанцы. Мы – посередине.
-- А дальше?
-- А дальше, у нас будет запасной выход для отступления. А они как раз столкнутся лбами там. И мы закроем их, как пауков в консервной банке.
Полковник накрыл пепельницей, пробегавшего мимо паучка.
-- Ха-ха, -- взвизгнул майор, -- И они перебьют друг друга... Отлично... Но как же завоевать награды?
-- А мы подоспеем к концу спектакля и спасем наш немногочисленный отряд. В результате, бой выигран нами и этих зазнаек проучим.
Майор потер толстыми потными ладонями одна об другую:
-- Вы, как всегда, гениальны, полковник!
ГЛАВА 50.
Инука сидела на каменном подоконнике и грустно смотрела вдаль живописного пейзажа. Под ней простиралась межгорная цветущая долина. Вершины гор ослепляли белизной снега на солнце. Да еще этот ручей. Бурный ручеек в самом низу замка мог свести кого угодно своей быстротой и свежестью. Он фонтаном разбрызгивал ледяные капли, ударяясь о камни. Вокруг столько цветущих растений, начиная от деревьев и заканчивая стелящимися травами. Безоблачное синее небо над головой. И так почти каждый день. Почва плодоносная. Климат мягкий. Жить здесь можно было круглый год, не думая ни о чем. Лике очень хотелось остаться здесь. Навсегда. Новая семья ее полностью устраивала. Рэмбез и Нарсен заботились о ней, не спуская глаз ни днем, ни ночью. И Лика осталась бы, забыв обо всем. Но тот взрыв... Он остался черной кровоточащей раной в ее душе. Память не могла стереть его. Ни на секунду. Грэг приходил к ней каждую ночь. Во сне. Он ничего не говорил. Но видение его облика не покидало, ни на минуту. Лика понимала, что сейчас она слишком слаба. Сейчас она болеет. Но настанет день, настанет минута. И ей придется покинуть уютное жилище. Возможно, навсегда. И не ее это прихоть. Спасители должны ее понять.
Входная дверь скрипнула. Инука медленно повернула голову. В сектор вошел Нарсен. Он присел рядом у окна.
-- О чем ты думаешь? – заботливо спросил он.
-- Так, не о чем, -- Лика не хотела затрагивать наболевшую тему.
-- Не может быть. У тебя такой тревожный вид. Ты напряженно думаешь о чем-то.
-- Да ни о чем, уверяю тебя.
-- Нет, ты думаешь. Я читаю твои мысли. Но сбежать отсюда крайне тяжело. Даже и не мечтай.
Лика засмеялась:
-- Разве можно мечтать сбежать из этого райского уголка? Сюда можно мечтать только попасть.
-- А я знаю, о чем ты все время думаешь.
Лика тревожно глянула в сторону Нарсена.
-- Об этом и гадать не нужно. Ты все время думаешь о нем.
-- О ком? – Лика грустно перевела взгляд на долину.
-- Ты смотришь туда и думаешь, что он появится. А вдруг не появится? Вдруг все произошло по настоящему? Как ты будешь жить?
Лика не хотела больше претворятся и скрывать свои мысли. Ей и так было достаточно тяжело.
-- Ты помнишь, Нарсен, когда мы были у медиума, он сказал напоследок, что ждет Грэга. Он хочет видеть его помощником. Неужели медиум соврал или ошибся?
-- Великий Маг не ошибается.
-- Тогда это правда. Грэг жив.
Нарсен замялся.
-- я не знаю, о чем вы говорили с Магом, я не понимаю ваших толкований. Но одно я знаю точно. Я верю только в то, что я вижу своими глазами. И я знаю, что Маг не врет. Все, что он говорит – это правда.
-- Но твои верования противоречат друг другу. То, что видели мы – это вовсе не то, о чем говорил Маг.
Нарсен опять задумался. Он понимал, что Инука права в своих ожиданиях и что нужно что-то сделать, чтобы ей помочь. Но на глубине своей суровой души он все же надеялся, что вопреки его вере, Маг ошибся. Нарсен глянул в даль на синее небо и как-то в никуда произнес:
-- Я не знаю, права ты или нет. Но если ты хочешь что-то сделать, предупреди об этом нас. Мы не можем пожертвовать еще и твоей жизнью.
Не дожидаясь ответа он вышел. А Лика осталась сидеть у окна, размышляя, пока солнце не стало прятаться за горой.

Это была безумная ночь для капитана. Он видел Лику. Лику в наряде дикаря. Что сделала с ней эта нелепая игра! Эта война. Неужели ей здесь место? Неужели она здесь так необходима? Или те, кто ее пропустил сюда, до сих пор не поняли, кто находился в разведывательном отряде? Или они не хотят отправить ее назад, в тыл?! Такой подлости от правящих структур капитан не ожидал. От этих мыслей он ненавидел полковника еще сильнее. И эта ненависть помогала ему сосредоточиться на планах против него. Она предавала ему силы для дальнейших боев. Необходимо было сделать все, чтобы такие люди больше не правили миром. Иначе подобное чудовище в состоянии разрушить Вселенную ради своей наживы. А наживой станут все. Все, кто смирился с подобным положением вещей, и слепо следуют его указаниям. Но это уже не люди. И они сами расплачиваются за это. Капитан больше не видел Лику ни в одном из ее образов. Он видел, как нужно убрать людей полковника. Выдавить гной и залечить рану на лице Земли навсегда.
ГЛАВА 51.
Сегодня весь день шел мелкий моросящий дождь. Небо не предвещало скорого просветления. Оно было затянуто обложными тучами. Дождь прекращался лишь на время. И Лика почувствовала, что ей больше не уйти от собственной тоски. Райский уголок, отвлекавший ее прежде хоть немного своим солнцем, теперь тоже вторил ее внутренней тревоге. Даже здесь бывает грустно и тоскливо. И, все же, ее влекло вдаль. Куда? В дождь и слякоть? Но чувство не отпускало, что ее кто-то ждет.
Весь день Лика провела в постели. То спала, то снова просыпалась, ходила по длинным коридорам замка, выглядывала из его окон. В редкие перерывы дождя она пробовала выходить во двор. Нарсен не уставал пристально наблюдать за ней. Он был занят домашней работой – рубил дрова, бросал их в котел для обогрева замка, чинил сеть подачи протонной энергии. Лика пыталась ему помочь. Но, видя ее измученный сонный вид, Нарсен всячески уговаривал ее улечься снова в постель. Инука подчинялась, но выдержать могла горизонтальное состояние не долго. Ей начинало казаться, что этой угрюмой погоде и заточению не будет конца.
Вдруг из ворот замка послышался сигнал вызова. Нарсен насторожился. Он нажал кнопку видеофона. На экране вспыхнуло изображение. Сгорбленный старик просил милостыню. Подходить к воротам было опасно. В опыте молодого воина уже были случаи. Когда таким способом подсылали агента, чтобы развязать бой. Он отправил небольшую корзину с продуктами по веревочной передаче за ворота замка. Но старик этим не удовлетворился. Сигнал заработал снова. Нарсена это встревожило всерьез. Он набрал связь с Рэмбезом.
-- Что делать? – спросил он отца.
-- Не открывай ворота, но спроси на расстоянии, чего ему нужно.
Нарсен выполнил распоряжение. Старик хотел видеть вождя древнего племени Инуков. Но это было безумно и неосторожно с его стороны. Нарсен доложил отцу о запросе. Рэмбез напрягся. Подобная дерзкая выходка старого скитальца ему не понравилась:
-- А, если я окажусь? – прикинул он такой вариант.
Нарсен сразу же отправил сообщение, что вождь племени в отъезде. Но старик был настойчив. Он попросил его заместителя. Говорил, что у него важные сведения для него. Ему необходимо доложить об этом сейчас. Завтра может быть поздно. Рэмбез размышлял. Не похож был скиталец на обычного бродягу. Уж слишком много знал он о жизни в поселке. Не иначе, как подосланный ополченцами агент. Но оставлять эту встречу так было нельзя. Если выпустить агента из виду, можно не уловить необходимой информации.
-- Почему обязательно агент, -- вмешался Нарсен, -- Может это посол от повстанцев. Он шифруется от АСУ. Они ведь предлагали нам объединить свои силы.
Рэмбез пошел на рисковый, но разумный шаг. Он решил выйти к скитальцу, но не без оружия. Нарсена попросил подстраховать его.
Старик ожидал возле ворот. Он был сгорблен, но не худ. Руки его держали деревянный посох. И форма руки не могла ускользнуть от зоркого глаза Рэмбеза. Она не была похожа на слабую руку старика. Скорее на увесистый кулак воина. А лицо не укрыто сетью глубоких морщин. Только седая копна волос на голове и борода, укрывающая большую часть лица, придавали мужчине вид старика. Рэмбез сжал рукоять маузера под плащом. Но скиталец произнес то, что предполагал Рэмбез:
-- Совершенно прав ваш младший воин. Я не агент АСУ. Я – посол ополченцев. И пришел я к вам с миром.
Рэмбез напрягся еще больше.
-- У вас подслушивающее устройство? Вы шпионите за нами!
-- Нет. Вы просто забываете, с кем имеете дело. Эта подслушка постоянно со мной у меня в голове. Уж сколько раз пытался ее выключить... Но, видимо, годы службы берут свое.
-- Так вы, к тому же, воевали в отряде АСУ!
-- Совершенно верно. Любой ополченец когда-то воевал в отрядах АСУ.
-- Где та гарантия, что вы пришли с миром?
-- Эта гарантия у вас на видео. Прокрутите его еще раз и вы увидите сюжет, где я рисковал жизнью ради нашего с вами сотрудничества.
Догадка кольнула Рэмбеза в самое сердце. Он понял, что этот человек не просто исполняет свой военный долг. Он пришел сюда за Инукой. А с ней расставаться и Рэмбезу и Нарсену, ой, как не хотелось. Рэмбез нахмурился:
-- Видео я посмотрю потом. Где ваши документы?
-- Типичная бюрократия двадцатого века. И это говорит человек, отказавшийся от цивилизации.
Старик с упреком глянул в глаза Рэмбеза. И взгляд у него был озорной, лукавый.
-- Вот что. Давайте, вы меня выслушаете сначала на нейтральной полосе, а потом сделаете выводы.
Рэмбез сжал зубы. Он больше не в силах был сдерживать эмоции:
-- Да не буду я тебя выслушивать. Ты мне зубы пришел заговаривать. А сам ее схватишь и – был таков!
-- Кого ее? – ошалело спросил старик.
-- Да ее. Она из-за тебя уже третьи сутки в себя прийти не может. Одно только повторяет: «Найду его! Найду его!» а он тут ошивается, да спектакли на войне разыгрывает.
Старик вдруг стал совершенно серьезным. Он помрачнел, но эмоций не выдал. Потом сдержанно произнес:
-- Так она здесь? Лика.
-- Да она здесь. Инука.
-- Хорошо, пускай Инука. Но у нее другое имя. И пришел я сюда именно за ней. Я хочу отправить ее в полностью безопасное место.
-- Здесь полностью безопасное место для нее. Ни один враг не проникнет сюда за эти стены.
-- Даже вроде меня?
-- Если ты враг, то пожалеешь об этом.
Рэмбез угрожающе достал маузер. Старик присвистнул:
-- Таких игрушек и у нас достаточно. Но речь сейчас не об этом. Мне важна жизнь этого человека. Важна не мене, чем все боевые действия. Не менее, чем победа справедливости Вселенной над насилием.
-- Так что ты хочешь.
-- Во-первых, заключить с вами договор о сотрудничестве и далее вместе вести военные действия против лжеправительства АСУ. Во-вторых, забрать Лику и отправить ее домой в тыл.
-- Ну, на счет первой части, -- медленно произнес Рэмбез, раздумывая, -- Я подумаю. Если вы действительно портив АСУ, то я с удовольствием буду на вашей стороне.
-- Думай, вождь, быстрее. Полковник готовит всем нам ловушку. Но он не знает, что мы можем быть вместе. Времени у нас мало. Если тебе дорога жизнь своих людей, то мы должны успеть объединить все наши лагеря.
-- Хорошо. Я жду от тебя подробных известий.
ГЛАВА 52.
Старик ушел в неизвестном направлении. А Рэмбез остался наедине со своими мыслями и печалями. Завтра бывший капитан АСУ должен появиться снова. Он принесет подробные сведения о планах АСУ против их отряда. Главное для вождя повстанцев сейчас – это убедиться в достоверности информации, которую принесет скиталец под именем капитана. Не врет ли тот ему? Не подстраивает ли ловушку? Только после этого Рэмбез решит, объединятся им с ополченцами или нет. У него было время продумать все наперед. Завтра он должен суметь быстро принять верное решение. От этого зависело многое. Но вот на счет Инуки. Он не мог успокоиться всю ночь.
Инука мирно спала в своем секторе, когда солнце входило над долиной Инуков. Рэмбез тихо подошел к ней, но будить не стал. Это была первая спокойная ночь для нее. Казалось, она забыла о своем несчастье, хотя бы на время сна и теперь мирно наблюдает счастливые сновидения. О чем же? Там она вместе с ним... Рэмбез отвернулся, перевел дыхание и быстро вышел с кошачьей мягкой проворностью, не оставляя от себя следов.
Пришелец ждал его на указанном месте. Он был по прежнему с бородой и седой копной волос на голове. Но теперь он не горбился так явно. Из далека было видно, что этот человек молод. Только в подозрительный для него момент, он, кряхтя, сгибался и опирался на посох. Рэмбез увидел скитальца в бинокль. Немного понаблюдал за ним, убедился, что вокруг все чисто и нет слежки. Затем осторожно приблизился к мнимому старику.
-- Я выполнил свое обещание. Пришел один, без военного отряда и без оружия. Где твой долг?
Старик деланно покряхтел:
-- Ну, на счет оружия, сомневаюсь. Это было бы совсем опрометчиво для такого опытного воина, как ты. А, вот, на счет отряда... Как ты думаешь, тебя окружают верные люди?
-- Я в них никогда не сомневался. Они проявили себя не раз в бою.
-- Хорошо. Как они на счет соединения с нами?
-- Ты, капитан, зубы мне не заговаривай. Показывай, что принес. И можешь больше не кряхтеть, тебе не идет.
Капитан выпрямился во весь рост. Он был чуть выше Рэмбеза, но тот был крепче его. Капитан усмехнулся:
-- Кряхтение помогает мне войти в образ. А мне еще необходимо скрываться, поскольку для своего руководства я – мертв. И в этом никто не должен сомневаться. Даже Лика. Иначе я не смогу выжить и сделать то, что должен.
-- А вот на счет Инуки. Ты хоть знаешь, что она пережила?!
-- Да. Но она больше ничего не должна знать обо мне. Ей так будет спокойнее.
Рэмбез присвистнул.
-- Перейдем к делу, -- капитан сделал сосредоточенный взгляд.
Он достал из нагрудного кармана свой планшет.
-- Вот, смотри, -- предложил капитан Рэмбезу, -- Наша разведка тоже не дремала. Они выведали все. Где и когда будет бой, в котором должны погибнуть все – и ваши, и наши. Таким образом полковник со своими людьми сможет укрыться далеко в горах, да еще и будет награжден званием и деньгами. Вот их видео проект, составленный в кабинете полковника. Тебя это впечатляет?
Рэмбез внимательно просматривал видеозапись. Потом спросил:
-- Скажи мне, как все же тебе удалось выжить. С такого расстояния гранатометчик промахнутся бы не смог. Это было видно по траектории. А укрыться там было негде. Все равно на таком плоском месте тебя зацепило бы осколками.
-- А был ли я на этом месте?...
Капитан косо глянул куда-то в сторону. Глаза его смеялись, но он не хотел выдавать их озорство. Вот, что значит, святое невежество, -- словно говорили они. Хотя, шутку повстанцев не смогли разгадать даже опытные техники АСУ. И капитан надеялся, что они долго еще не разгадают. Он вздохнул и принялся на пальцах объяснять Рэмбезу что к чему.
-- Если бы мы применили голограф, это сразу было бы видно. Но мы сконструировали на скорую руку другой прибор. Понять его устройство под силу только Великому Магу. И он помог нам в этом. Он не посылает на расстояния изображение при помощи электромагнитных излучений. Он посылает... эфир.
Рэмбез прикурил. Казалось, он не совсем понимает, о чем идет речь. Рэмбез думал. Потом, глядя на кончик сигареты, он хмуро произнес:
-- Ты давай короче и понятнее.
-- Короче не получится. Ты не веришь в потустороннее измерение. Сказки о привидениях читал в детстве?
-- Так ты что, привидением прикинулся?
-- Ну, можно сказать, так. У человека есть кроме физической оболочки еще девять. Так вот, мы воспользовались эфирным телом. То, есть, моими биотоками. Хотя, и это было не совсем безопасно. Меня могло затянуть в эфирное измерение навсегда и я остался бы привидением. Но, это все же лучше, чем быть разорванным гранатой. Из последнего есть шанс реанимировать...
-- А потом?
-- Потом, сняв мои биотоки на специальный прибор записи, мы зарядили их в голограф и отправили не электромагнитное изображение, а эфирное. Понимаешь?
-- Н-не совсем.
-- Ладно, потом поймешь.
Рэмбез все еще хмурился, пытаясь понять, о чем это рассказал ему капита. Правда ли все это. Но, какое это теперь имеет значение, если сведения о предстоящем бое – это реальность. Во всяком случае даже не соединившись с ополченцами, их ждут неминуемые потери. Похоже, терять было нечего. Рэмбез еще раз глянул капитану в глаза. Тот не отводил взгляда и смотрел прямо на вождя. Тот уверенно протянул ладонь открытой стороной.
-- Вот тебе моя рука. Мы объединяемся.
ГЛАВА 53.
Капитан протянул в ответ свою широкую ладонь:
-- Каковы дальнейшие планы? – прямо без колебаний спросил он.
Рэмбез опять глянул на кончик дымящейся сигареты:
-- Военные действия мы обсудим немного позже, -- неторопливо произнес он, -- Сейчас меня интересует другой вопрос. Судьба Инуки. Ты ведь, кажется, хочешь, чтобы она ничего о тебе не знала?
-- Да. Я не хочу показываться ей раньше времени. Но я хотел бы отправить ее в тыл. В Лондос.
Рэмбез нахмурился:
-- Я не думаю, что ей там будет хорошо. Что она захочет этого.
-- Я тоже не думаю, что она этого захочет. Но так надо. Это война. И она не для женщин. А с некоторых пор я узнал Ликин строптивый норов. Я уверен, она опять впутается в каое-нибудь приключение.
-- Не впутается. Это я вам обещаю.
-- Ох! И нужны вам хлопоты?
-- Она нам не чужая теперь. Она как дочь мне теперь, а Нарсену – вместо сестры. И мы никому не дадим ее в обиду.
-- Если она сама не найдет ее...
-- Она находится за могучими стенами нашего замка. Туда еще никто не мог проникнуть.
-- Не забывайте, что люди полковника умеют проникать даже сквозь такие могучие стены.
-- Я не забыл о том, что Инука сама может проникнуть куда угодно...
-- Я знаю. Именно поэтому, я настаиваю, чтобы она вернулась домой. Возможно, там она получит должное образование и сможет нам помогать будучи в тылу. А здесь...
-- Здесь – ее дом. У нее есть мы. И ей это необходимо.
Теперь призадумался капитан.
-- Но у нее есть я.
-- Нет. Тебя у нее больше нет.
-- Но это пока.
-- В общем так, капитан. Ты сейчас же снимаешь свою бороду и идешь к ней. Или я тебе ее не отдам.
С этими словами Рэмбез быстро протянул руку, желая дернуть капитана за седую бороду. Тот ловко увернулся:
-- Минуточку! Не надо трогать. Борода – моя собственность. Ее так просто не снимешь.
-- Она, что приросла?
-- Она растет на мне.
-- Так ты меня обманул? Ты не капитан?!
-- Нет, не обманул. Я действительно скрываюсь от людей полковника. Так натуральнее.
-- Так ты что же, седой совсем?
Капитан открыто и громко расхохотался:
-- А мы что, глупее вашего? У нас тоже краска есть, как у вас. Только натуральнее.
Потом, серьезнее он добавил:
-- Это опять изобретение Мага. Он сократил время в астрале. Потом, эфирным способом перенес меня туда. У меня поседели волосы. Потом он вернет меня в свое время. Я снова стану молод.
-- Ох, уж, все ваши штучки!
-- Да, наука может многое, если ее уважать...
Капитан устало посмотрел в небесную высь:
-- Так, что, вы сможете уговорить Лику?
-- Я попробую, -- так же грустно отозвался Рэмбез.

Уже вечерело, когда вождь ополченцев вошел через каменные ворота в собственный двор перед замком. Солнце отбрасывало последние лучи. Спускались сумерки. Нужно было включать отопительную систему. Вечера все еще были прохладные. Рэмбез поднял голову и глянул на окно сектора Инуки. Оно было открыто, льняная штора отодвинута. Значит, Инука сейчас у себя.
«И чем тут не приют для бедной девушки?! Всего достаточно. Вокруг – свежий воздух да простор. Ведь она тут счастлива. Неужели она сама захочет уйти отсюда? А, если – нет?»
Рэмбез устало поднимался по каменной наружной лестнице на третий этаж в сектор Инуки. По пути он думал, как уговорить ее. Но и другие мысли постоянно крутились у него в голове. Завтра его ждал напряженный день.
Рэмбез постучал в дверь, чего раньше почти не делал. Никто не ответил. Рэмбез постучал еще и еще раз. Никто не отвечал. Тогда он попробовал войти без приглашения. Дверь не открылась. Она была заперта изнутри. Рэмбез не на шутку взволновался. Что есть силы он толкнул ее. Мощный деревянный засов не выдержал напора старого воина, он, скрипнув, сломался. Рэмбез ввалился в сектор. Смятая постель свидетельствовала о том, что ее обитательница с полчаса назад еще была здесь. Она уже хотела укладываться спать. Протонный светильник на столике был поставлен на ночной режим и светил бледно-изумрудным свечением. Окно было открыто, а занавеска отдернута так, словно она мешала тому, кто хотел выбраться через окно наружу.
ГЛАВА 54.
Рэмбез недоуменно осмотрелся вокруг. Неужели Инуке пришло в голову поиграть в прятки? Вдруг, страшная мысль мелькнула у него в голове: ее выкрали. Но кто мог проникнуть в столь крепкий замок, находящийся под защитой толстых каменных стен, окружного рва и нескольких десятков воинов? А, может, это все он? Этот странный старик. Все эти их штучки с астральными перемещениями. Это все они. Они умеют телепартироваться. А ему, Рэмбезу, и людям его мира это все недоступно. Ну, и что?! Зато у них есть понятие о верности и долге. Долге перед другими, кто им дорог. А еще у них есть своя гордость. И унижать ее никто не посмеет! Рэмбез стиснул кулаки. Он весь побагровел от ненависти к цивилизованным людям. Нет, не людям, гурасам. Он уже хотел было бежать и трубить тревогу по всему поселку, как вдруг увидел небольшой исписанный лоскут бумаги. Он лежал на подоконнике. Ветром его сдуло вбок, под раму. Рэмбез взял лист, поднес его ближе к светильнику и прочитал:
«Дорогие мои Рэмбез и Нарсен! Вы теперь моя родная семья. Но прошу простить меня за такой исход. Не ищите меня нигде. Не нужно. Я не отказываюсь, и никогда не отказывалась от вашей помощи, но сейчас она может мне повредить. Я услышала голос из астрала и должна лететь. Так надо. Я знаю, Рэмбез, ты встретил Грэга. Об этом сказал мне голос. Я не знаю, когда смогу встретить его и очень прошу выполнить единственную мою просьбу. Завтра, когда будешь говорить с ним о соединении ваших лагерей и сотрудничестве, скажи обо мне только одно. Расскажи ему, что я видела и слышала в штабе главного руководства АСУ. Не забудь. Это очень важно для всех нас! Больше ничего ему не говори. Скажи, что я благополучно отправилась в Лондос. Ты всегда меня понимал, я знаю. На прощание целую тебя и Нарсена. Надеюсь, еще увидимся. Ваша Инука(Лика).»
Рэмбез почти упал в кресло, стоявшее рядом со столом, уронил голову себе на ладони и тихо зарыдал. Он не знал, что ему делать дальше. Как он может не сказать Грэгу о том, что Лика пропала? Ведь с ней может что-нибудь случиться. А, если скажет, что Грэг подумает про него? Что он не хочет ее отдавать ему. Теперь из доверия выходит Рэмбез. Но как же ему было тяжело это все. Неужели сотрудничество не состоится? Ведь от него зависят судьбы многих. Ах, Инука, Инука, что ты наделала...
Шатающейся походкой Рэмбез поспешил найти Нарсена. С ним надо было посоветоваться, где найти беглянку.
Нарсена искать долго не пришлось. Он был у себя. Собирался спать, чтобы встать завтра до зари. У него всегда было много дел.
-- Ну, как прошли переговоры? – спросил он с порога отца.
-- Отлично. Мы соединяемся с ополченцами. Будем воевать против АСУ вместе. Я так давно ждал расправы с ними... Но у меня плохая новость. Очень плохая.
Рэмбез опустил голову и сел рядом с Нарсеном на край кровати.
-- Что случилось?
В ответ Рэмбез протянул сыну листок, исписанный Инукой. Тот приблизился к светильнику и медленно прочитал. Потом недоуменно спросил:
-- Я не понял, она, что, сбежала?
-- Да, прямо со своей комнаты. Из окна.
-- Не может быть. Спуститься с окна третьего этажа нашего замка может только опытный скалолаз. В стене, конечно, есть выступы из камней. Но за них не всегда можно зацепиться.
-- Там написано: я улетаю. Это опять их фокусы.
-- Да. Но это не помешает нам попытаться найти ее в лесу. Далеко она уйти не может.
-- Она ушла за Грэгом. Значит, искать нужно будет там.
-- Я знаю. Она у Великого Мага. Ничего не говори Грэгу. Мы ее найдем.

Лика приземлилась буквально через несколько долей секунд, после того, как оставила записку на подоконнике. Вокруг темнело, солнце уже полностью зашло за линию горизонта, но она точно знала, куда ей идти. Это был штаб ополченцев. Там был Грэг. Лика постоянно слышала его голос у себя внутри. Она не понимала, почему и действовала ни о чем не раздумывая. Как Грэг может быть в астрале и на земле одновременно? Где сейчас она сама и кто она такая? Что она должна делать? Одно только знала наверняка: она должна его найти, он здесь. Но так, чтобы он этого не знал. Иначе, не захочет, чтобы она была с ним. Лика плыла, как в полусне. Она подкралась к огромной двери, за которой сейчас шло совещание.
Лика слушала, не подходя близко к двери. Она была начеку, блокировав свои мысли. Но слышала все отчетливо, каждое слово. Там было несколько голосов. И один из них был голосом Грэга. Его она слышала громче всего. Совещание шло о завтрашнем соединении и дальнейшем сотрудничестве враждующих сторон – ополченцев и повстанцев. Завтра сюда должен был прийти вождь повстанческого лагеря для заключения договора о перемирии. Дальше они будут вместе работать против людей полковника. В их задачи входило привлечь на свою сторону как можно больше воинов АСУ. Лика слушала до последнего, пока не поняла, что совещание заканчивается. Сейчас двери отворятся и выходящие из сектора люди могут ее увидеть. Она выбежала из здания и спряталась в зарослях каланхое.
ГЛАВА 56.
Двери здания, встроенного внутри скалы, отворились. Из него стали выходить люди, присутствующие на военном совещании. Лика знала, что это штаб ополченцев. Откуда, она не задумывалась. Просто знала и все. Все эти воины были ополченцами и Грэг теперь с ними. лика всматривалась в лицо каждого из них. Ее засада была далеко от дверей внутрискального замка, но она видела отчетливо каждую черту, каждую морщинку у каждого из них. И, вот он. Но, неужели это он. Лика изумилась. Он был не похож на себя. длинные седые волосы спускались до плеч. Лицо до половины скрывала такая же седая борода. Он не выглядел слишком старым, но морщины под глазами выдавали тяжесть прожитых лет. Что с ним? Может, это не он? Лика точно знала, что это Грэг. Неважно, как он выглядит, она чувствовала его каждым своим дыханием. Дыханием сердца. Но подходить к нему было нельзя. Это она тоже знала. Лика решила остаться на ночлег в лесу. Здесь, в зарослях суккулентов было тепло и сухо.
Воины разбрелись каждый в свой сектор. В лагере было тихо. Ночь не предвещала ненастья. Да и сам лагерь был надежно скрыт от посторонних глаз.
Рэмбез явился раньше положено на назначенное место проведения переговоров. Его уже ждали командир повстанческого лагеря Вельд и бывший капитан АСУ Грэг. Хотя, его звание и погоны сохранялись на той стороне, куда он перешел. Далее обе стороны стали обсуждать все те моменты, о которых уже говорилось ранее. Они предварительно уже были готовы к заключению договора и разработке дальнейших планов. Оставалось толко подписать бумаги. И в тот самый момент у Рэмбеза дрогнула руку. Он заметно занервничал.
-- Что вы, коллега, не волнуйтесь. Вместе нам будет надежнее.
Рэмбэз сжал перо в своих железных пальцах и так сильно черкнул по бумаге, что та не выдержала и лопнула.
-- Видим, видим по почерку, что перед нами настоящий воин. Нам такие нужны!
Похвалил его Вельд. А сам незаметно взглянул на капитана: «Он что-то хочет тебе сказать, но не решается.»
Рэмбез стал хмурым и не поднимал больше глаз. Капитан сам решил натолкнуть его на откровение:
-- Дружище, неужели вы до сих пор сомневаетесь в чистоте наших отношений? Я вижу вы несете в себе какую-то печаль или страх.
Рэмбез еще сильнее стиснул зубы, но молчать у него больше не было сил. Сквозь стон он ответил:
-- Ох, капитан, вы станете недоверять мне и расторгнете договор, если я вам скажу о своих страхах и печалях.
-- Но почему? В любом случае лучше сказать обо всем прямо. Иначе вас будет мучать еще и ответственность за то, что вы промолчали. Нельзя брать все только на себя.
-- Не хотел говорить, но придется. Инука сбежала. Вчера вечером. Вы мне верите?
Грэг нахмурился:
-- А почему я не должен вам верить?
-- Вы же знаете, как тяжело мне расстаться с ней. Вы не думаете, что я ее спрятал?
С этими словами он полез в свой нагрудный карман камуфляжа и достал смятую записку. Протянул ее Грэгу:
-- Вот. Оставила на подоконнике, а сама испарилась.
Грэг глянул на Вэльда. Тот заитресованно слушал разговор и молчал. Грэг не верил своим ушам. Он знал о Ликиных способностях, но как она могла «испариться» не предполагал. Грэг отошел в сторону и стал медленно и вдумчиво читать все, что было написанно в письме. Вельд все это время стоял в стороне рядом с Рэмбезом и тоже молчал, глядя на свои боевые ботинки. Он думал. Когда Грэг подошел, спросил:
-- Ваши предположения, коллега?
-- Не могу поверить, но если это правда...
-- Я думаю, ничего сверхестественного. Обычный телекинез. Вероятнее всего, она сейчас где-то здесь. Ведь это та девушка, которую вы ищите?
-- Да, но я не думаю...
-- А вы не думайте. Другого способа спуститься с каменной стены так быстро и в одиночку просто нет. Мы сейчас же организуем поисковый отряд и осмотрм каждый кустик.
Грэг усмехнулся:
-- Полагаете, что человека с такими способностями легко найти?
-- Капитан, вы не дооцениваете нашми способности.
Тут вмешался Рэмбез:
-- Мы с Нарсеном решили сделать тоже само. Потом Нарсен вспомнил, что она может отправиться за помощью к Великому Магу. Она уже была там, когда хотела узнать, где капитан.
-- Так она меня ищет?! – воскликнул Грэг, -- Что же вы сразу мне об этом не сказали? Теперь мне понятны все мотивы ее столь странного поведения. От самого начала ее службы в АСУ. От самого момента нашей ссоры. К Магу мы пойдем вместе. Я тоже хочу еговидеть. Он должен вернуть мне прежний облик.
ГЛАВА 57.
От Мага Грэг вернулся совсем разбитым. Тот упорно ничего не хотел говорить ему, где Лика. Будущее знать нельзя, это закон вселенной. Она мудра, и все, что происходит на Земле, продуманно ею. Поменять ее замыслы невозможно, мы можем только поменять средства достижения своей высшей цели. И достигать ее мы должны своим трудом. Зная будущее, человек не захочет больше идти вперед и будет ждать, что оно само наступит. Но Великий Маг был прав. У каждого есть своя миссия и мы должны ее выполнять, как бы трудно не было в пути. Только тогда любые трудности беды отступают перед нами. И Грэг готов был идти вперед, зная, что это кратчайший путь встречи с нею. Она назначина ему судьбой. Но в лагерь он вернулся опечаленный.
-- Что, не нашли? – поинтересовался Вельд.
-- Нет, конечно.
-- А я и знал, что не найдете.
-- Почему же тогда не сказал. Мы столько времени потеряли. К бою готовиться надо.
-- Время, проведенное с Магом, не может быть потерянным. Каждая встреча с ним – это приобретение новых знаний или закрепление старых. А к бою ты готовиться не будешь.
-- Ты отстраняегь меня? Но я в полной форме.
-- Нет, по другой причине. Рэмбез рассказал нам важные сведния. Лика просила предать нужному лицу. Когда она была в разведке вместе с тобой, случайно попала в Штаб Высшего Руководства АСУ. Опять благодаря своим способностям.
Последние слова Вельд не мог не произнести с иронией. Грэг опять напрягся. Теперь он узнавал такие вещи о Ликиных похождениях, которые вводили его в оцепинение. Вельд положил руку на плечо товарища, видя его волнение и продолжал:
-- Так вот, там она узнала то, что наша разведка пронюхать не могла... Оказывается, у них на Луне и других планетах военные базы. Города, о которых не знает никто. Там они планируют разместиться в недалеком будущем. А нас всех стереть с лицка Земли.
Грэг стал бледным, как меловые залежи. Он не знал, какое из известий для него хуже.
-- Что мы должны предпренять? – еле выдавил он хриплым от волнения голосом.
-- Мы уже предприняли. Завтра состоится бой. Мы обязательно его выиграем. Я уверен. Большинство людей станут с нами в одни ряды, ведь мы воюем не на поражение.
-- А остальные?
-- Я уверен, их останется нмного. Наша спецслужба уже работает над тем, чтобы воины АСУ, начиная от курсантов, знали всю правду, на кого они работают.
-- Что должен делать я?
-- А вы готовьтесь к полету на Луну? Причем, времени у вас совершенно мало.
Это известие ошарашило капитана. Это единственная приятная новость, которая была сегодня.
-- О, Луна, -- мечтательно взглянул он на Вельда, -- Это планета моей юности. Я так давно не был на ней.
-- Так что же вас может остановить?
Грэг снова помрачнел:
-- Лика. Я никуда не полечу, пока не найду ее здесь. Я виноват перед ней и я хочу просить у нее прощения.
-- Ну-у, -- иронично протянул Вельд, Да у нас просто драма.
Он обнял капитана за плечи, пытаясь успокоить:
-- Не перживай, дружище, мы найдем ее. Ведь нас – вон сколько. От нас она не уйдет.
-- Я хотел сам найти ее и попросить отправится домой в Лондос. Там ей безопаснее. Там она будет ждать меня.
-- Мы найдем ее и отправим.
-- Нет. Вас она не послушает. Я ее знаю. Она опять будет искать неприятностей. В общем, завтра я иду в бой вместе с вами и точка!
-- Как, в бой?! Вы отказываетесь выполнять мои приказания. Теперь я у вас командир. И приказываю вам собираться в научную экспедицию. Не переживай, там тоже много трудностей. Но вы нужны там больше. Ведь вы – хороший специалист по разработке нахождения опасных ископаемых. А там их полно.
-- Но как же Лика? С нею обязательно что-нибудь случится, если я ее оставлю здесь!
-- Не будьте так наивны, капитан. Случится с теми, кто стоит на ее пути. Это мне стало понятно...
ГЛАВА 58.
К отправлению экспедиции было готово все. Эскадрилья космических кораблей выстроилась на равнине плоскогорья одного из хребтов Кордельер. Командывал эскадроном Грэг. Он занял место на своем посту в ведущем аэрофоне. До старта оставались считанные минуты. Сейчас ему надо было проверить все приборы и рычаги, хотя проверены они были уже не раз. Не раз за эти несколько дней подготовки капитан взлетал и приземлялся. Не раз переносил состояние невесомости и другие физические нагрузки. Но это все было пустяком с тем, что происходило сейчас западнее межгорнгого региона. Там велись бои. Бои, которые решали судьбу человечества. Ополченцы вместе с повстанцами неустанно натупали на лживое правительство АСУ. Все больше и больше воинов присоединялось к их отрядам. Но грэг мысленно сожалел, что не он возьмет в плен полковника и его верноподданных. Не он отдаст их под высший военный суд. Не он будет освобождать и спасать обманутых им людей. А еще он всей душей сожалел, что не увидит перед стартом Лику. Она не придет провожать его на космодром. Ее нет сейчас рядом. И не он найдет ее где-то в густом лесу. Испуганную и озябшую. Не он скажет ей о победе и отправит домой в Лондас. А в Лондасе ее ждет пустой холодный сектор, в котором она будет ожидать его, Грэга. Снова ожидать долгими томительными ночами и не знать, где он. А он не даст о себе знать и не объвится до тех пор, пока их войска не освободят человечество Земного Шара полностью от невежества и лжи. Но она все равно будет ждать. Ждать и верить. Эти мысли придавали капитану большей уверенности в себе и решимости.
Капитан надел гермошлем. Взял в руки рацию.
-- Командирам космических кораблей научно-исследовательской экспедиции. Слушать мою команду. Надеть гермошлемы и пристегнуть фиксирующие устройства. Через пять секунд старт. Начинаю отсчет: пять... четыре... три... два... один... поехали!
Аэрофоны один за другим взлетали в небо. Они за считанные доли секунд пронзали воздушные сферы и растворялись в темном космическом пространстве. Один за другим... Один за другим. Через пять минут на Земле не осталось ни одного корабля. Вдруг у себя в наушнике капитан услыхал взволнованный голос одного из командиров эскадрильи. Это был седьмой номер:
-- Капитан Грэг, разрешите доложить. Вынужден прекратить полет и совершить посадку на Земле. Непредвиденные обстоятельства.
-- Какого черта! – не мог сдержаться капитан, -- Все шло отлично!
-- Не могу сейчас докладывать. Сообщу после посадки. До связи...
Связь оборвалась.
Через полчаса экспедиция совершила посадку на Луне. Корабли один за другим плавно опускались на синеватый грунт. Здесь было гулко и тихо. Глаза постепенно привыкали к тусклому голубоватому сиянию.
-- Ну, и где же этот Город Тень? – спросил один из командиров Грэга.
-- А вот на этот вопрос предстоит ответить нам, -- задумчиво и серьезно ответил тот.
В наушнике у Грэга снова послышался скрежет и голос командира седьмого аэрофона закричал:
-- Капитан Грэг, разрешите доложить.
-- Докладывайте.
-- Аэрофон номер семь вынужден был прекратить полет и приземлиться из-за непредвиденных обстоятельств.
-- А именно? Не тяните время...
-- На борту корабля был обнаружен незапланированный пассажир. Дикарька неопределенного возраста...
-- Что?! – заревел как сумасшедший Грэг, -- Лика!!!
В наушнике послышалось сопение. Командир приземленного аэрофона замялся:
-- Не могу знать, как ее зовут. Она сопротивлялась при высадке, кусалась и выла. Произносила невнятно какие-то слова. Была невменяема.
Грэг отлично понимал, что это не дикарка и была она совершенно вменяема. Не было сомнений, что это Лика. Более спокойным голосом он распорядился:
-- Командир аэрофона номер семь, попрошу выполнить мои распоряжения. С дикарькой оюращаться крайне осторожно. Проследить за ее психическим состоянием и отправить в Лондос. В лучший санаторий для отдыха и дальнейшего лечения. Вам понятно?
-- Так точно. Она уже в пути...
Капитан Грэг вздохнул с облегчением. Теперь он наконец-то спокойно сможет заниматься земными... нет, Лунными делами.
ГЛАВЫА 59.
Прошло совсем немного времени. Капитан Грэг вернулся из экспедиции с положительным результатом. Кроме того, ученные смогли обезопасить всю Солнечную систему от взрыва, который готовил полковник. Он сам не знал, что взрыв, произошедший на Земле, не оставит не задетыми другие планеты.
Капитан явился к своему теперешнему руководителю. Вельд ждал его в своем отсеке:
-- Ну, рассказывай, счастливец. Я тоже так мечтаю о полетах...
-- Ничего, скоро каждому из нас достанется по заслугам. Полетаем!
-- Полетаем! – эхом откликнулся товарищ.
-- Да, хочу попросить отпуск. Дня на три. Мне надо в Лондос.
-- Но почему же на три дня? Бери, насколько хочешь.
-- Да я не на долго. Хочу повидать одного только человека и назад.
-- Можешь отдыхать, сколько угодно, -- Вельд одобряюще хлопнул капитана по плечу.
-- Некогда нам отдыхать.

Капитан вошел в знакомую до боли пустую квартиру. Почему он явился именно сюда, именно сейчас, сам не знал. Здесь его никто не ждал. Искать нужно было в другом месте. И квартира ему казалась от этого еще более пустой. Он вспомнил Лику, вспомнил, как она встречала его в своем домашнем блестящем балахоне. Вспомнил, ее поцелуи, пахнущие мятой волосы. Это все теперь оставалось так далеко позади. Но все еще казалось таким реальным. Ему даже показалось, что он снова слышит шелест ее платья рядом. Нет, капитан не верил в чудеса, но, все же, был готов к неожиданности.
Войдя в зал, он невольно окинул обстановку взглядом. Все было как прежде, как в то дождливое утро, когда он покинул этот сектор и ушел под моросящий холодный дождь. Навсегда...
Вдруг, возле окна капитан заметил фигуру. Силуэт человека. Он был невысок и строен, принадлежал, скорее юноше. Юноша смотрел в окно и не видел капитана.
«Это новый хозяин квартиры» -- мелькнула мысль.
Капитан осторожно приблизился к юноше. Он хотел спросить, где теперь прежняя хозяйка квартиры, но слова застряли у него в горле. Единственная фраза, которая с хрипом сорвалась у него с губ, была: «Курсант Ник!» и прозвучала она как-то повелительно.
Ник стоял спиной к капитану. На его плечах была накинута льняная рубашка, короткие волосы гладко зачесаны назад. От голоса капитана юноша вздрогнул и резко обернулся по старой военной привычке. Капитан сам не ожидал подобного появления его боевого товарища. Он растерянно смотрел на юношу, словно спрашивал: «Это не сон? Ты действительно Ник? Старый Маг соврал мне, что Лика и ты одно лицо? И вообще, откуда ты взялся?...»
Лицо капитан было обескуражено неожиданностью. Ведь Лика должна проходить сейчас реабилитацию в одном из лучших мегаситивых санаториев после всего, что она перенесла. Капитан сам проверял, чтобы ее туда отправили. Значит, перед ним должен быть Ник или его двойник. Взглядом капитан окинул юношу с ног до головы. И тут он увидел, что под расстегнутой рубашкой прячется тонкое жемчужно-розовое белье, отделанное тончайшими кружевами. Молниеносно Грэг вспомнил, что именно такое белье носила Лика. В нем она стояла перед ним тогда на пороге их спальни, когда он собирал вещи. У нее еще были роскошные, разбросанные по плечам локоны. Капитан удивленно рассматривал грудь курсанта, выступающую над уровнем кружевного декольте. Выше декольте на тоненькой золотой цепочке... кольцо. Да, это было кольцо Грэга. То самое кольцо, которое он поручил Нику отдать Лике. То самое кольцо, которое он забыл в спешке у медиума. То самое кольцо...
Чуть выше кольца едва виднелся скрываемый цепочкой шрам. Тот самый памятный шрам, не совсем сошедший и навсегда оставшийся шрамом в сердце... у Грэга.
Капитан взял правую руку курсанта в свою натруженную шершавую ладонь. Так и есть, другое кольцо красовалось у нее на безымянном пальце, где и должно было быть.
-- Лика! – закричал капитан вне себя.
-- Грэг... – прошептала Лика, не в силах вымолвить ни слова из-за слез, сковавших горло.
Капитан только молча обхватил ее руками. Он сжимал изо всех сил ее фигуру, словно она может куда-то исчезнуть, раствориться в астрале и это все снова окажется сном или видением. Изо всех сил бывший воин сдерживал слезы, но они полились неудержимой рекой.
-- Откуда ты здесь, Лика? -- шептал он как в бреду.
-- Я сбежала, -- откликнулась та таким же безумным шепотом так, словно за ней гнались, -- Я очень сильно хотела увидеть тебя и сбежала. Они хотели меня излечить. От тебя.
Капитан окинул Лику еще раз пытливым взглядом, словно не верил, что она здесь, с ним рядом. А она гладила его волосы и говорила, будто в никуда:
-- На мне еще была краска. Все лицо в краске. Я смыла ее своими растворителями для косметики. А волосы не отмылись. Я их срезала. Совсем...
Капитан, молча, слушал. Он не в силах был оборвать ее шепот, который так давно не слышал. И ему все равно было, о чем она рассказывает ему. Он просто слушал. Вдруг взгляд Лики стал более осмысленным, словно она снова вернулась на землю:
-- Грэг, а как же там город Тень?.. Как же все?... Как же мы?...
-- Ничего, ничего, родная... – Грэг гладил Лику по стриженым волосам, -- Я сделал все, что мог. Я буду делать все, что могу. А ты меня всегда будешь ждать, я знаю. Но я больше не стану тобой рисковать.
-- Ты уйдешь на войну сам?
-- Что ты, войны больше нет. Есть мы с тобой. А значит, будет жизнь. Ведь я – не военный. Я – ученный. Я вынужден был воевать.
-- А как же полковник со своими людьми? Они нас уничтожат?
-- Полковника больше нет в руководстве. Там теперь порядочные люди. Только ученные. Я нашел порядочных людей. Но мы сумели запустить другу программу в Мировую Систему Интернет. Повстанцы объединились с ополченцами и примкнули к ученным. Войны больше нет.
-- А что будет с городом на Луне? С такими же городами на других планетах?
-- Там мы сделаем санатории для тяжелобольных. Для тех, кто пострадал от противозаконного воздействия гипнозом и был усыплен на долгие годы. Там можно создать все условия для быстрейшего их выздоровления и восстановления жизненных функций. На Земле это сделать гораздо сложнее.
-- Скажи мне, Грэг, помнишь там, в лесу ты говорил мне, что ни политики, ни ученные смогут спасти этот мир, эту Землю. Что спасти ее сможет только... Что, что, ее спасает?
Грэг глубоко вдохнул воздух, пропитанный запахом Ликиных волос.
-- Спасти этот мир и эту Землю сможет только... любовь. Да, любовь к этой Земле, к этим людям, к этому миру. То единственное чувство, которое делает человека уникальным среди людей и роднит их с ними. это чувство к другому человеку, спасающее его самого и весь мир. Его единственная ЛЮБОВЬ.
ЭПИЛОГ.
Утро выдалось погожим. Такого Грэг ожидал долго. Сегодня должен был состояться его очередной полет на Венеру. Там научная экспедиция готовила разработку новых мест под научные лаборатории и добычу цветных металлов, которых не было на Земле. С помощью новейших методик экосистема Земли должна была восстановиться и тем самым перестать быть изолированной от других планет. Солнечная система готовилась к новому научному перевороту, вследствие чего все девять планет могли сотрудничать и быть взаимосвязанными в дальнейшем. Города, выстроенные бывшим военным руководством в военных целях, хорошо помогли ученным обосновать свои научные базы.
Грэг сидел в своем командирском кресле за штурвалом одного из аэрофонов. Он ждал команды «В пуск!»
Автоматически руки сами собой проверяли все регуляторы, манометры и рычаги управления, которые и так уже были отлажены сотни тысяч раз перед каждым полетом. Вот в наушниках послышалось шипение. Хриплый голос Вельда словно из далека донес бодрящее:
-- Ну, как ты, старина? К полету готов?
-- Готов! – откликнулся Грэг.
-- Тогда, слушай.
В наушниках начался отсчет: пять, четыре... И: «впуск!»
-- Поехали! – крикнул капитан в динамик другим командирам кораблей.
Эскадрилья аэрофонов по очереди взмывала в ослепительно солнечное небо.
Капитан был в восторге. Теперь ничто не волновало его. Он мог спокойно работать. Там на Земле его ждала Лика. В наушниках он услышал едва уловимый ухом вальс Шопена. Или это память эхом доносит до слуха дорогие сердцу мотивы. Капитан прислушался. Может, Вельд решил его поразвлечь во время полета. Музыка не умолкала. Капитан удивился силе подсознания, которое приносит ему то, что так необходимо, но не вовремя... Он попытался отвлечься вычислениями. Но музыка не смолкала. Что за фокусы? Капитан попробовал переключиться и блокировать мышление. Но от этого мотив стал раздаваться еще сильнее. Капитан не поверил своему рассудку. Неужели?!...
Грэг расслабил свое сознание. Он четко увидел перед собой всех курсантов, сидящих в салоне аэрофона. Среди них один показался достаточно странным. Он опустил белесую голову и почти втянул ее в воротник камуфляжа. Одна мысль взрывом пронеслась в сознании капитана:
-- Курсант Ник! Взять себя в руки!
-- Я только хотела предупредить... – откликнулся в его голове нежный голос.
22 января – 30 марта 2015г.







Голосование:

Суммарный балл: 0
Проголосовало пользователей: 0

Балл суточного голосования: 0
Проголосовало пользователей: 0

Голосовать могут только зарегистрированные пользователи

Вас также могут заинтересовать работы:



Отзывы:



Нет отзывов

Оставлять отзывы могут только зарегистрированные пользователи
Логин
Пароль

Регистрация
Забыли пароль?


Трибуна сайта

Сказочный лес

Присоединяйтесь 




Наш рупор







© 2009 - 2024 www.neizvestniy-geniy.ru         Карта сайта

Яндекс.Метрика
Реклама на нашем сайте

Мы в соц. сетях —  ВКонтакте Одноклассники Livejournal

Разработка web-сайта — Веб-студия BondSoft