Мастер. На стыке Времён.

Глава 20. «Нехорошее» купе.

Клавдии Пухляковой, проводнице шестого купейного вагона, что-то не спалось. И причиной бессонницы была не проснувшаяся Совесть (эта милая женщина отличалась весьма ангельским характером, она даже у мухи всегда просила прощения, прежде чем накрыть её мухобойкой или домашней тапкой), а вполне реальные раздражители. То титан шибко бурлить начинал и Клавдии приходилось всякий раз вскакивать и проверять давление; то радиоточка, доселе молчавшая, вдруг внезапно просыпалась и пела голосом Шуры, которого женщина на дух не переносила; то рыжий дед, ехавший у самого туалета, и, видимо, скучающий в пустом купе, приходил за очередным стаканом чая и даже пытался поиграть в «кошки-мышки «, чем только смешил её, как говориться, седина в бороду, бес в ребро. А то, вдруг, как снег на голову, сваливалась Ленка Кузякина, официантка из вагона-ресторана, и начинала плакаться в жилетку: то муж козёл, денег не даёт на приличную стрижку; то сын балбес, учиться не хочет, одни двойки в дневнике; то свекровь, дура старая, житья не даёт своими тупыми советами; то Гретта, псина шелудивая, опять тапку домашнюю разорвала. И всё у неё не так, и всё у неё не этак, весь мир виноват, но только не она сама. Клавдия и рада была бы послать Ленку, куда Макар коров не гонял, да, по доброте душевной, никак не могла, вот и слушала все эти причитания. Наконец, устав ворочаться, проводница решила сделать обход своих владений, дабы выявить злостных нарушителей ночного сна.

Нет, она совсем не собиралась никого штрафовать, как другие, а вот провести воспитательную беседу вполне могла. Даром, что ли, по первому образованию была педагогом. Э-эх, Судьба-Судьбинушка…

Поднявшись с неудобного сидения, Клавдия подошла к зеркалу и улыбнувшись своему отражению, весело сказала:
-Пора в поход, труба зовёт.
И хотела было взяться за дверную ручку, как вдруг кто-то громко произнёс:
-Какая труба?! Какой поход?! Ты что, совсем ополоумела, что ли?! Ночь на дворе и все нормальные, я повторяю, нормальные люди спят и видят сны!
Не веря своим ушам, женщина включила весь свет, положила свисток в рот и громко предупредила:
-А ну, вылезайте сейчас же, не то полицию позову!
На что тут же послышался ответ:
-Напугала попа кадилом! Вот же, полоумная! Ей говорят, спать иди, а она полицией стращает! Дура дурой!
Клавдия не привыкла у такому обращению и была готова расплакаться, но сдержала эмоции и так же грозно повторила:
-А ну, вылезайте сейчас же, не то полицию позову!
Но никто и не подумал вылезать, что немного напугало проводницу. И неспроста.
Ходила легенда, что именно в этом вагоне, лет десять пятнадцать назад, пьяный муж зарезал жену, дочку и сына, а потом вскрыл себе вены. Вот и ходит теперь по ночам, плачется.
Немного поразмыслив, Клавдия достала нательный крестик и хотела было перекрестить все углы, думая, что таким образом избавится от «призрака «, да не тут-то было. Некая Сила схватила её за руку и очень даже сильно сжала. Женщина вскрикнула от боли. На что тот же самый голос грозно произнёс:
-Ещё раз и рука вон! Тоже мне, охотница за призраками, нашлась!
Не зная, что делать, Клавдия тяжело опустилась на сидение и заплакала. Она всегда пыталась как-то себя успокоить. Но на этот раз эмоции взяли верх.
Вся жизнь пролетела перед её глазами, словно кадры самой грустной мелодрамы. Вдруг вспомнились первая детская обида, когда мама, обещая взять девочку с собой, ушла одна, оставив её до самого утра с парализованной бабушкой, которая всё время страшно кричала от боли. Промелькнула первая несчастная Любовь, чуть не закончившаяся трагедией. После чего Клавдия зареклась больше никогда ни в кого не влюбляться. Первая потеря, первый жизненный опыт, первая серьёзная ошибка… Впрочем, как и у всех.
Замолчавший на двадцать минут голос вновь очнулся и быстро затараторил:
-Жила была девица, тощая, как спица. День за днём ревела, жила не очень смело. Учила ночью гаммы, концертной для программы. Жалела очень кошек, клещей ловила, блошек. Обиды все прощала, терпела их не мало. А годы всё летели, Любви взрастали хмели. Ни с кем не миловалась и дурою осталась…
Не дослушав до конца, Клавдия закричала, плотно закрыв уши руками:
-Хватит!!! Достаточно!!!
Она кричала так громко, что была услышана нарядом полиции, обходящим поезд. Не прошло и минуту, как к ней ворвался Вася Лоханкин, старший наряда, вместе с сослуживцами:
-Что случилось, Клава?!
Женщина и была рада ответить, да побоялась насмешек. Вася ещё ничего, свой в доску. Он даже, как-то пытался ухаживать за ней. Но, не срослось. А вот остальные могли и съехидничать. Убрав от ушей руки, проводница улыбнулась и ответила:
-Сон страшный приснился, вы, уж, извините.
Вася улыбнулся в ответ и произнёс:
-Ничего, бывает. Мне, вот, вчера такое привиделось, что я посреди ночи вскочил и чуть было стрельбу не открыл. Хорошо, пистолет в сейфе оказался, а то бы такое случилось.
Клавдия поблагодарила его за бдительность и вручила большую шоколадку. Вася улыбнулся и вышел вместе с нарядом в коридор. Им ещё предстояло обойти десять вагонов. А Клавдия вытерла слёзы бумажным платком, поправила форму и стремительно покинула своё купе. На этот раз её никто не остановил. Только зеркальная гладь как-то резко потускнела, но женщина это списала на обман зрения.
Клавдия очень любила свою работу и всегда старалась выполнять её как следует, несмотря на житейские проблемы и хамство пассажиров. Что касается последнего, то она, хоть и была миниатюрной снаружи, внутри имела твёрдый стержень, полученный в результате жизненного опыта, и поэтому могла спокойно поставить на место любого громилу, причём, без мата и применения силы. За что её, за глаза, называли Жанной де Арк.
Пройдя половину коридора, проводница вдруг замерла на месте перед шестым купе и долго не могла понять, почему.
Вроде бы, ничего этакого, ни криков, ни пьяной драки, ни плача ребёнка… Стоп, какой ребёнок? По билетам, там ехал один, весьма импозантный, мужчина. Клавдия никак не могла отделаться от де жа вю, уж очень его лицо ей показалось знакомым, но сколько бы она не вспоминала, всё попусту.
Очнувшись, проводница подошла впритык к дверям купе и хорошенько прислушалась. Ничего. Ни тебе тихого шёпота, ни тебе сапа или храпа, ни тебе…
Абсолютная тишина, будто, там и нет никого. Другая бы пошла дальше, всё списав на обман слуха, но Клавдия с ранних лет привыкла всё доводить до конца. Не найдя ничего лучшего, она тихо постучалась и не услышав ответа, дёрнула за дверную ручку и дверь с лёгкостью поддалась. Но и это ничуть не озадачило Клавдию, ведь не все же любят запираться изнутри. Чуть приоткрыв, женщина смело заглянула во внутрь и чуть было не заголосила от ужаса-вместо пола, стен, стола, полок и окна зияла абсолютная пустота. Как-будто кто всё это языком слизал или закрасил чёрной краской. Но далеко не это так напугало смелую проводницу. Прямо посреди пустоты витали три ужасных морды, отдалённо напоминающие звериные. Увидев Клавдию, они все сразу уставились на неё и стали громко горланить:
-Смотрите-ка, кто к нам пришёл?! Сама Клавдия Петровна! И ведь не побоялась же, хоть и советовали сидеть на жопе!
-Да ладно тебе, пришла так пришла! Я, вот, например, даже очень рада этому! Надоело на твою мерзкую рожу смотреть!
-Да тише вы, обе! Не видите, что ли, как она сильно напугана?! Не каждый ведь день видит пришлецов из самой Преисподней! А ну, примите нашу гостью, как положено!
Две первые рожи тут же оскалились в улыбке и принялись кружить вокруг женщины, нашёптывая всякие фривольности. А третья продолжала пристально смотреть и уже через мгновение Клавдия почувствовала себя лучше и не долго думая, выскочила в коридор, закрыв дверь снаружи своим ключом. Последнее, что она услышала, был недовольный окрик «строгой» рожи:
-И эта сбежала! А всё вы, недомерки!
Добредя до своего закутка, она закрылась изнутри, чего никогда доселе не делала, легла на сидение и закрывшись с головой одеялом так и пролежала до самого утра. О том, что произошло с ней, женщина решила никому не говорить.
Если бы Клавдия посмотрела в зеркало, то одним испугом бы дело не закончилось. Тьма наступала…


Глава 21. Ох, уж этот Дали.

Входя следом за Азазелло в новую ирреальность, Борис был уже внутренне готов к первоначальной пустоте.

Ко всему можно привыкнуть. Даже к таким вещам, о которых раньше и слыхом не слыхивал. Такова природа человека. Поначалу приходит глубокое удивление и даже полное неприятие происходящего. Ведь все мы живём в эпоху материализма, который опутал нас с самого рождения. И главный постулат его гласит следующее: всё, что выходит за рамки осязания, обоняния и зрения, является плодом воображения. Но когда этот «плод» намного реальнее реального, то тут либо веришь, либо ставишь себе диагноз и спешишь к врачу.
Борис же Верил безо всяких сомнений. Да, он несомненно был дитём своего века. Однако это не мешало ему верить в чудеса, а не как ярые материалисты, подвергать всё сомнению. Тут, конечно же, не обошлось без влияния Бронислава, который был сведущ не только в человеческой психологии, но и в оккультных науках, что не раз и демонстрировал. Так что, путешествие по ирреальности , хоть и пугало, но не настолько, чтобы сжаться клубком и кричать благим матом. Ещё святой Авакумий писал: «Дети мои, не всё то, что ужасает взгляд, должно заставить трепетать тело» Да и русский народ от него не отставал, придумав пословицу «У страха глаза велики» Таким образом, Борис был готов ко всему. Во всяком случае, он в это всей своей сущностью верил. Да и сложно было бы себе представить, что Мессир бы остановил свой выбор на Фоме неверующем, что отрицал бы Бога, отрицая своё собственное существование. Тогда игра просто бы не стоила свеч. А Мессир был существом высшего порядка, привыкшим всегда принимать только хорошо взвешенные решения.
Как только перемещение закончилось, Борис сразу же открыл глаза(он их закрыл чисто механически, так, на всякий случай) и огляделся по сторонам. Сказать, что он нисколько не удивился, значит обмануть самого себя. А удивляться, притом, с глубоким благоговением, было чему. Они как будто бы попали на полотна Сальвадора Дали, в некий его сюрреалистический мир. Всё вокруг было и как бы не было одновременно, что наводило на мысль о царящей повсюду нематериальности. Деревья возносили, к постоянно меняющему цвет(от ярко фиолетового до иссиня чёрного), небу не ветви, а одеревеневшие руки. А некоторые из них расправляли огромные, похожие на паруса, крылья и уносились вослед малиновым облакам, меняющим как форму, так и содержание(то они походили на огромные мельницы, которые перемалывали воздух в снег или становились человеческими лицами и посылали на землю самые настоящие слёзы, которые превращались в солёные моря). Изредка можно было встретить зверей с человеческим лицами и частями тела, либо сами лица, а точнее , их отдельные фрагменты , каким-то образом парящие в небесах и время от времени опускающиеся на землю, поглазеть тремя или семью глазами на Бориса или обнюхать его громандыми носами . Видимо, Азазелло для них не представлял никакой важности. Один раз вместе с глазами подлетели рот с пухлыми губами и одно ухо, висящее то над ним, то под ним. Страждущий чуть было не рассмеялся, да Азазелло поднёс палец ко рту и покачал головой. Мол, не буди Лихо, пока оно тихо.
И Борис тут же убрал улыбку. И уже через мгновение рот принялся что-то быстро-быстро лепетать на каком-то птичьем языке, а ухо, то подлетало к Борису, то возвращалось ко рту, то вовсе исчезало в неизвестном направлении. Ничего не понимая, Страждущий посмотрел на своего спутника. И Азазелло, подарив ему самую «милую» из своих улыбок, тут же перевёл:
-Понимаешь ли, Мастер, в этом мире никогда не видели таких, как ты. Твоё тело, по здешним канонам, весьма и весьма уродливо. Вот это «существо», например, никак не может понять, почему у тебя всего два глаза, один нос и два уха. И предлагает помочь стать «нормальным», дабы ты не испытывал «стеснения», быть как все.
Услышанное немного покоробило Бориса и он поспешил как можно дальше отойти от назойливого «существа». То вдруг снова что-то быстро пролепетало и скрылось из глаз .
Но больше всего Бориса удивило Нечто с длинными руками, вместо ног, и ногами, растущими на месте рук. Между ними у него была огромная голова, лишённая глаз, ушей и рта, но зато с гигантскими, дико пульсирующими, ноздрями. Борис никак не мог понять, как это мракобесие перемещается, не имея ни глаз, ни ушей. Не по нюху же. Когда существо подлетело к Борису, то чуть было не засосало его. Хорошо, Азазелло смачно щёлкнул по ноздрям и оно, громко хрюкнув, улетело восвояси. Даже часы Бориса(с которыми он, даже готовясь ко сну, никогда не расставался) повели себя как-то «по свински».
Они вдруг растеклись на несколько метров, подобно подтаявшему мороженому( их стрелки стали больше походить на железнодорожном рельсы и тут же потеряли подвижность) но они, как ни странно, тяжелее от этого не стали. Но тут же потеряли свою значимость, ибо время по ним определить было уже нельзя. Борис попытался отстегнуть ремешок, но всё было напрасно, так как он только больше стал растягивался, подобно резине, и вскоре заполнил собою всё свободное пространство, опутав Бориса с ног до головы и лишив всякого движения. От произошедшего, Страждущий даже впал в ступор. Ведь такого с ним и в самом ужасном кошмаре не происходило. Азазелло мило улыбнулся, щёлкнул пальцами и в тоже мгновение часы приняли свой обычный вид. Борис благодарно улыбнулся и хотел было что-то сказать, да не успел. Прямо на него, на огромной скорости, с фиолетовых небес налетело нечто мрачно- тёмное и тут же сбило с ног. Последнее, что услышал несчастный, был злобный окрик демона:
-Ах ты, сучий потрох!
Очнулся Борис от ужасной ломоты в костях и жара на лице. Сколько времени прошло после нападения, он не знал. И ещё немного полежав, с огромным трудом приподнялся над землёй и огляделся по сторонам. Повсюду царила темнота, но не такая, как в его мире, а как будто живая. Словно Борис попал в брюхо огромной рыбины. Азазелло рядом не оказалось. Этот факт немного привёл его в замешательство, но он тут же взял себя в руки и предпринял попытку подняться во весь рост. Но это, к несчастью, не вышло.
Немного передохнув, Страждущий встал на колени и пополз вперёд, ориентируясь больше по запаху, нежели по слуху, ибо темнота пахла чем-то средним между мускусом и олифой.
Поначалу двигаться было очень и очень трудно, приходилось останавливаться и переводить дух. Но вскоре всё пошло как по маслу. Запах становился всё отчётливее и отчётливее. Не прошло и нескольких минут, как Борис оказался на свободе и даже смог выпрямиться во весь рост. Но тут же вернулся обратно на колени. А точнее, нечто невидимое заставило его сделать это. Вновь стало невыносимо больно и Борис опять лишился чувств. Но Сила, что всегда оберегала его, не дала свершиться ужасному и вскоре он заснул спокойным сном.