СЕДЬМОЕ ДНО

Друзья, поздравляю всех с Новым годом! Как и обещал начинаю публикацию «Седьмого дна…» Желаю приятного прочтения!


СЕДЬМОЕ ДНО
ИЛИ
У СКАЛЫ «ЧЁРНАЯ КЛЕШНЯ» 1

(приключения, мистика)


• * * *
Лазурных песен голубых глубин
Не каждый слышит.
Там в бирюзовом полусне долин
Волна всё тише.
Цветные рифы сторожат покой
В тиши забвения.
На дне подводный город спит -
Песнь колыбельная…



ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Морской водой одетая скала
С воротником из нежной белой пены,
Морщины мха – нефритовые вены,
По ним стекает влага как смола,
Чудовищно отвесна и страшна.
Как старая заброшенная башня,
Лишь волн гряда – вокруг морская пашня,
Скала-гигант как чёрная клешня,
Которую не пожирает бездна…
Что на скале за символ – неизвестно:
Огромный осьминог или кальмар,
Он щупальцами держит земной шар…

Здесь не один погиб рыбацкий чёлн,
С тяжелым кашлем выплюнутых волн
(Колючий ветер здесь особо злостен)
Десятки тех, кто здесь сложили кости…
В тумане спрятавшись, их борт нашла «клешня»
И всё - у крабов пир, от судна лишь квашня.
Притягивая судна как магнитом,
Скала своим проклятьем знаменита.
Проходишь мимо – только лёгкий бриз,
Минутный вихрь и все разбито вдрызг.
Заклинит руль, а ты несешься вскоре
К своей судьбе… и всё загладит море.
Её не зря боятся моряки, - кровавый шлейф
За ней, разбитые мечты и мёртвый дрейф…
Обманный плен у тайны незабвенной.
Один в живых, я слышал, дерзновенный,
Кто выжил на обломке корабля,
Всю ночь барахтался… Нашли…Кричал: - Клешня,
Мол, не скала - мертвецкая копилка…
Что ночью светится проклятая могилка
И звуки разные там крики, голоса…
Ему не верят – бредит матросня…

Мертвецкая ловушка пилигримов,
Рыбацких душ, любителей экстримов.
Скала под символом – как надпись на двери,
Всё ж тайна главная сокрыта там, внутри…

В душе скиталец и авантюрист
Я как обломок сгинувшего судна,
Прибьюсь к скале и пережду до утра,
Чтоб миф развеять или подтвердить.
Во-первых, чтоб себе не навредить,
Ведь я не псих, пусть где-то фаталист.
А во-вторых, чтоб не лукавить мудро -
Нуждающийся в средствах журналист…


ЧАСТЬ ВТОРАЯ


(у морской скалы «Черная клешня» происходят таинственные случаи. За дело берется журналист. Он ищет лоцмана и шхуну, которые не побоятся доставить его на место загадочных катастроф)

Спустилась ночи синяя завеса.
Зияющая рана рваных туч
Сочится лунным светом, полонеза
Звучат аккорды, будто тайный ключ,
Тебе вручили под большим секретом,
А твою тень сжирает темнота,
Но ты, пренебрегая всем запретам,
Откроешь дверь – там бездны чернота.

Проснулся я, а клочья сновидений
Поспешно уплывали в царство сна,
На голове причёска - рог олений,
И нездоровая на коже желтизна.
Мой старый «форд», дитя своей эпохи,
Давно весь трусится, уже не конь-огонь,
А старый пес, что так заели блохи…
И бампер задний валится чуть тронь.

У входа в припортовый ресторанчик
Неона свет волнАми перелива
Манит стриптизом пьяный балаганчик,
Там ты поймешь, что жизнь не так тосклива.

Моряк один уже лежит у входа
С улыбкой безмятежного миляги,
А на руке наколка парохода
И вся душа в разорванной тельняге.

Щербатые ступеньки – вход в тартар:
На сцене жар стриптиза, гомон пира
В хмельном разгуле, чадный перегар –
Клиент у стойки жестом просит пива.
Там с кухни запах жаренной колбаски,
Здесь клоун-боцман клеится к туристам,
Он - одноногий персонаж из сказки -
Жлоб с матерщинным попкою волнистым.
Змеёй ползёт на шест неторопливо,
Швырнув бикини нежной бирюзы,
Со сцены дива манит похотливо,
Две чудные медузы на груди.
По липким клавишам (от пива) даёт жару
Тапёр, молотит ритмы как дикарь,
Не вынимая изо рта сигару
Мучительно насилует рояль.

Кабак какой-то странный, в стиле микс,
Хозяин в сером кителе как стражник.
Узнал меня, усатый хитрый лис:
«Ща Лоцман подойдёт». Ищу бумажник.

«К скале мы близко даже ни ногой.
Твой плот резиновый мы высадим за милю, -
Мне шепчет Лоцман, - ты хоть с головой?
Зачем тебе копать себе могилу?
На днях волна прислала письмо смерти:
На пирс труп выброшен в костюме, как в конверте.
(Штормило накануне и гроза)
Склевали птицы мёртвые глаза.
А может выколоты? Был одет прилично.
К руке пристёгнут кейс, из кожи ската,
Замок под кодом, с виду герметичный,
С эмблемой в точь как со скалы содрато.

Приехала полиция, ищейки
Вынюхивали кто таков, как звать?
И всю мою в свидетели семейку,
А что мы видели – и… нечего сказать.
Нас двое было, а с детьми все пять.
Не местный он, так надо понимать.

Примчался катафалк, как лошадь в мыле.
В нём «тараканов» тьма – агенты в чёрном.
Ищейки при их виде отступили,
А те труп с кейсом погрузили, к чёрту,
И подались крутой дорогой в горы.
Там через пять минут, где серпантин на склоне,
(Об этом случае у нас ходили споры)
Раздался мощный взрыв и все исчезли в море.

Возьми ракетницу, жилет, морской фонарь,
Там радиосигнал не пробивает.
Что на скале за чертовщина, что за тварь?
Кто меньше задаёт вопросов – выживает.
У пирса завтра встреча ровно в восемь.
Всю сумму сразу заплати, потом кто знает?
Шанс, что с покойника тут не получишь вовсе,
А передач «оттуда» не бывает.

До встречи, как вас звать - не мое дело,
Не называйтесь - это не крамола,
Когда волной прибьётся ваше тело,
«Не знаю имени», - скажу для протокола».


(продолжение следует)

Жижа Череповский (Чёрный Поэт) Харьков
2018 (фото инета)