Счастливый случай.

В преддверии Рождества улицы опустели. Наступал волшебный зимний вечер, полный тайн. Неяркое солнце, словно стеснительная барышня, пугливо скрылось за фасадами празднично украшенных домов, уступая место ночной темноте, которая постепенно окутывала спящий город. Пётр Никодимович Счастливцев, тридцати двух лет от роду, утопая в морозном тумане, возвращался домой в заснеженном экипаже.
"Выиграл... Вот повезло... Наконец-то выиграл..." – умиротворённо размышлял барин, сжимая в потной руке счастливый лотерейный билет.
Экипаж, запряжённый измождённой серой в яблоках кобылой, монотонно покачивался, убаюкивая его мысли. Прожитая Петром Никодимовичем недолгая беспутная жизнь казалась теперь такой далёкой, а будущее виделось столь светлым, будто до этого момента он и не жил вовсе. Всё, что прежде его тяготило, наконец исчезло.

"Долги — это бесконечное проклятье!" — размышлял мужчина, прикрыв глаза в блаженной полудрёме. Ему казалось, что отныне ничто не сможет омрачить его безграничного счастья.

Трактир на Никитской этим вечером был полон народу и гудел, словно приходской собор на Пасху. Среди этого бушующего моря голосов и людских фигур находился один по-настоящему счастливый человек. Это был Пётр. Просматривая за ужином свежий выпуск “Русского вестника” захмелевший барин обнаружил, что выиграл огромную сумму денег. Совпал номер и серия в списке ежегодной рождественской лотереи. АА128416 — эти цифры и буквы, напечатанные в газете, сулили ему огромное состояние.

Шутка ли, неожиданный выигрыш в двести тысяч рублей… Вот он, случай: счастье, которое сделает меня богатым.” – думал мужчина, третий раз перепроверяя номер лотерейного билета, который всегда был при нём в модном, объёмном, но практически пустом портмоне. Хмель и головокружительные мечты о будущем затуманили рассудок счастливчика. Никогда прежде барин не испытывал подобного восторга – радость переполняла его, требуя выхода. Не в силах сдержать эйфорию, он жаждал поделиться новостью с каждым встречным.

Раскрасневшийся барин, с упоением рассказывал трактирщику о своих грандиозных планах. Одной рукой опираясь на белоснежную скатерть, другой он размахивал выигрышным билетом перед лицом трактирщика, на губах которого играла приторная улыбка.
– Все долги закрою... все…как одну копеечку… Обо мне ещё услышат!.. Узнают, кто такой… Пётр Счастливцев! Я ещё покажу этим самодовольным снобам, как я умею жить... Что думали… сдулся Пётр! – Мечта о свободе и силе, казавшаяся прежде недостижимой, теперь была на расстоянии вытянутой руки.
"Куплю тех самых арабских лошадей", – взволнованно размышлял счастливчик, вспоминая, как на прошлогодней выставке в Дрездене пара великолепных скакунов смотрела ему прямо в душу своими бездонными глазами. "Наконец-то выиграл! Вот он, билет!”

В это самое время в подворотне возле трактира стояла ветхая, покосившаяся коляска, в которой по-собачьи выл извозчик. Он ждал… А чего именно… не знал и сам… Скорее всего – чуда.
Извозчик отчаянно нуждался в деньгах. Две недели назад хозяин квартиры, милый и улыбчивый человек, предупредил его, что если он не оплатит аренду квартиры за месяц вперед, то на праздники будет выселен. До оплаты оставалось два дня.
Клиентов перед праздниками почти не было. Лошадь, запряжённая в коляску, понуро доедала остатки сена, за которое нечем было платить. Прохудившаяся одежда не согревала. Полная безнадега!
Но не эта безысходность терзала сейчас душу извозчика. Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стало подлое предательство, как удар кинжала в самое сердце.
Крепко сложенный мужчина с проседью в висках беззвучно оплакивал свою судьбу. Любимая жена, прельстившись молодым офицером, оставила его одного с двумя крохотными детьми на руках.

“Не повезло. Не может быть! Неужели так просто?!" – извозчик обхватил голову руками и раскачивался из стороны в сторону. Безразмерное горе надёжно и прочно поселилось в его тяжёлых мыслях.
– Ушла... Змея! – сквозь зубы процедил он, уставясь дикими от злости глазами в пустоту ночи. Горечь измены отравляла все вокруг.
– Лучше бы убил... Да нет... отпустил, – тихо выл глубоко несчастный человек, и не было на свете радости, а лишь одна беспросветная ночь. Он крепко сжимал в своей руке острый финский нож, который, как спасение, холодил карман.
– Поехали, родной, – услышал извозчик сквозь туман своих бесконечных, похожих на пытку, мыслей.
Упитанный и довольный собой Пётр Никодимович, выйдя из трактира, уже устраивался в коляске.
– Плачý, – улыбаясь и разглядывая экипаж, сказал он извозчику, небрежно помахав лотерейным билетом. Извозчик молча сел на козлы, оглянулся, мельком взглянув на пассажира, дёрнул вожжи. Старый истрёпанный экипаж, скрипнув рессорами, сдвинулся с места. Сразу задул холодный пронизывающий ветерок и Пётр Никодимович спасаясь от ночных заморозков , укутался в широченный зипун, лежащий на сидении возле него. Покачиваясь, дрожа и вибрируя, коляска везла счастливчика домой.
“Вот же рухлядь! — раздражённо подумал барин. — Того и гляди, развалится… А лошадь… вообще кляча.”
На внимательный взгляд пассажира экипаж выглядел нелепо и даже убого.
— Ну что братец?.. Экипаж-то у тебя совсем… некондиция, – задорно произнес барин,обращаясь к кучеру. .– Мог бы денег отжалеть… Достойных же людей возишь. Вот, к примеру, меня, – улыбаясь продолжил мужчина. – Пускай не в чинах… пускай ещё вчера можно сказать, что я был никто… букашка… тля… А теперь… — Пётр Никодимович ухмыльнулся. – А теперь… я богат. Карманы мои полны-с денег… как икрой у здоровенный щуки в нерест. Теперь я всё могу себе позволить. И жить буду как хочу.
При этом мужчина громко рассмеялся, вспоминая свою прежнюю жизнь.
– Представь, родной какая оказия… меня-то раньше приличные люди и на порог не пускали… Думали, что я опять за деньгами пришёл… опять просить буду… Всё думали, что я пропащий человек. Вот же будет умора… когда узнают. – тут он широко заулыбался. – Что Пётр теперь богат.
Барин поёжился от холода и закутался поглубже в зипун.
– Теперь сами просить будут… а я ещё посмотрю… давать или нет… Пускай они теперь кланяются…
Ослеплённый выигрышем мужчина не мог остановиться, и долго рассказывал извозчику о своих планах. Извозчик молчал и лишь изредка мельком оглядывал пассажира.
Они медленно ехали по пустым улицам города мимо заснеженных больших белых домов, которые были украшены еловыми ветками и венками с разноцветными лентами в ожидании праздника. Ехать было далеко и Пётр Никодимович, согревшись в богатом меховом зипуне, устало закрыв глаза, наговорившись, замолчал, беззаботно улыбаясь.
“А, впрочем, он не так странен, – думал барин об извозчике. – Чуть злой , молчалив и взгляд ядовит... а впрочем, может, показалось.” Совсем не хотелось думать сквозь приятную дремоту.
Пассажир засыпал.
Необычно-резкая боль вернула Петра Никодимовича в реальность зимней ночи… Мужчина, широко раскрыв глаза, как рыба, выброшенная на берег, делал глубокие вздохи в попытке надышаться.
– Всё, барин, приехали, – услышал он спокойный голос извозчика, который нависал над ним, как стена, загораживая тусклый свет придорожных фонарей.
Барин не мог отдышаться, крепко сжимая ладонью рукоять финского ножа, который торчал из его груди. Ошеломленный человек чувствовал, как тёплая кровь быстро растекается под нарядной белой рубашкой. Он не мог понять, почему крепко держится за наборную рукоять .
“ Откуда?.. Зачем?.. Кто?..”— его голова кружилась от боли и вопросы смешивались с потоком беспрестанно сменяющих друг друга мыслей
– Прости, барин, я не хотел..– вытирая рукой пот со лба, тихо сказал человек , лицо которого было белым как бумага и совсем незлым.
– За что? – тихо прохрипел слабеющий пассажир, обращаясь к извозчику.
Тот, не смотря в глаза, отвернулся и удивительно-спокойным голосом произнес.
— Прости… так надо было… — И не было никакой злости во всём его облике.
– Ткань прилипает... — моргая, приподняв голову, сказал Пётр Никодимович. Он видел как кровь, собираясь между его пальцами, стекала с ладони, образуя тёмное пятно на неровной грубой коже зипуна. Умирающий человек терял последние силы и, как заведённый, тихо повторял одно и тоже:
“А как же билет???”
“Как же?!..”
“Я же выиграл?!!”
“ Выиграл!!”
Его шея ослабла и голова откинулась назад, он потерял сознание.
— Прости, родной… — это последнее, что услышал барин.
Извозчик быстро и ловко шарил по карманам. И, нащупав, достал объёмное портмоне из внутреннего кармана пиджака Петра. Дрожащими руками он открыл его и растерянно уставился на небольшую кучку копеек на дне.
“ Деньги?.. Где деньги? – как рассыпанная на пол мелочь, рассеянно звенели вопросы в голове извозчика. – И тут обман!!”
– Ааа !!! – раздался душераздирающий крик. Это испытание отчаявшийся мужчина не смог выдержать. Он глупо заулыбался, безвольно опустил руки вниз, посмотрел в сторону, и, глядя на обочину дороги, громко вскрикнул. – Да вот же они!
Сознание обречённого человека помутилось. В своём воображении вместо снега в сугробах он видел россыпи насыпанных кем-то серебряных монет. Мужчина, завороженный видением, прытко слез с экипажа, встал на колени и начал быстро собирать пригоршнями настоящие серебряные рубли, складывая их себе в карманы.
“Это же целое состояние… и все моё… только моё…”
Странный заразный смех колокольчиком разносился по улице. Извозчик сходил с ума. Лишенный рассудка человек даже не подозревал, что богатство, о котором так долго рассказывал пассажир, было совсем рядом. Скомканной мокрой бумажкой счастливый лотерейный билет выскользнул из расслабленной ладони Петра Никодимовича и подгоняемый ветром, покатился по отшлифованным до блеска булыжникам мостовой. Счастливый случай, такой призрачный и такой желанный, растворялся в ночи.