Новости

В середине XIX века европейские исследователи и географы были одержимы одной целью: найти исток Нила. Но они были не единственными. Задолго до того, как Генри Мортон Стэнли достиг берегов озера Виктория, древний Рим также пытался найти исток могучей реки. Неудивительно, что Нил занимал особое место в сознании древних. От искусства и религии до экономики и военных триумфов, могучая река нашла своё отражение во всех аспектах римской социальной и политической жизни.

При императоре Нероне две экспедиции пытались найти мифический исток Нила. Хотя эти нероновские исследователи так и не достигли своей цели, они стали первыми европейцами, отправившимися вглубь экваториальной Африки, оставив подробный отчёт о своём путешествии.

Кратка предыстория

Греческий историк Геродот назвал Египет даром Нила. Без мощной реки и её регулярных разливов, оставлявших после себя новые слои плодородного чёрного ила, не было бы древнеегипетской цивилизации. Поэтому неудивительно, что Нил приобрёл мифический статус, став центральным элементом египетской мифологии. Символ возрождения, река имела своё собственное божество, преданных жрецов и пышные церемонии (включая знаменитый Гимн Нилу).

Одной из главных обязанностей фараона было следить за тем, чтобы ежегодное наводнение проходило гладко. Когда римляне захватили власть, египетская мифология была включена в постоянно растущий римский пантеон. Что ещё более важно, «дар Нила» стал житницей Римской империи.

Интерес римлян к этой экзотической земле и её могучей реке, по крайней мере на столетие опередил завоевание. Уже во втором веке до нашей эры римская элита прониклась очарованием самого богатого региона Средиземноморья. В течение полутора столетий влиятельные фигуры в Римской республике довольствовались тем, что издалека влияли на политику царей Птолемеев. Крах Первого триумвирата и смерть Помпея Великого в 48 году до н. э. ознаменовали глубокие перемены. Прибытие Юлия Цезаря в Египет ознаменовало прямое участие Рима в делах древнего региона. Это вмешательство завершилось римской аннексией Египта в 30 году до нашей эры.

Когда Октавиан (вскоре ставший Августом) праздновал захват богатой провинции с триумфом в Риме, олицетворение Нила было одним из центральных элементов процессии. Для зрителей это служило наглядным доказательством превосходства Рима и представлением расширяющейся империи. Парад победы открыл окно в огромный мир, находящийся под контролем Древнего Рима, а статую Нила сопровождали экзотические животные, люди и огромное количество добычи.

Население наслаждалось этими тщательно организованными проявлениями власти, получая представление о отдалённой провинции, большинство из которых никогда бы не посетили. Римская элита отреагировала на это новое завоевание, украсив свои роскошные особняки и дворцы мотивами, представляющими Египет, что привело к возникновению так называемого нилотического искусства. Этот специфический художественный стиль стал популярным в первом веке нашей эры и привнёс экзотику в домашнюю обстановку. Искусство нилотов говорило о римской имперской власти, которая укротила дикую и чужую землю, и её могучей реке, дающей дары.

Южная граница Империи

Ко времени прихода к власти императора Нерона (54-68 гг. н. э.) Египет был неотъемлемой частью империи почти столетие. Для большинства римлян она всё ещё оставалась экзотической страной, и нильские пейзажи, найденные на виллах и в гробницах богатых и могущественных, поддерживали этот образ далёкой и таинственной провинции. Но древний Рим всегда хотел большего, выйти за пределы Египта и найти исток реки Нил.

Уже в 25 году до н. э. греческий географ Страбон и римский правитель Египта Элий Галл последовали по стопам эллинистических исследователей, поднявшись вверх по реке до Первого порога. В 33 году н. э. римляне пошли ещё дальше. По крайней мере, так утверждает надпись, найденная в Пселхисе, в которой упоминается солдат, составивший карту местности. Примерно в то же время великий храм Дакки получил свои стены, обозначив самую южную точку римского владычества.

Однако форт в Пселхисе был всего лишь изолированным аванпостом с символическим гарнизоном. Фактической самой южной границей Римской империи была внушительная крепость в Сиене (современный Асуан). Именно здесь взимались таможенные пошлины со всех лодок, проходящих по Нилу, как на юг, так и на север. Именно здесь Рим разместил солдат одного из своих легионов (скорее всего, из III Киренаики) с задачей охранять границу. Эту задачу не всегда было легко выполнить, и не раз этот район был захвачен, разграблен южными захватчиками.

Одно из таких нападений произошло в 24 году до н. э., когда кушитские войска разграбили этот район, вернув в Мероэ бронзовую голову Августа, большую, чем в жизни. В ответ римские легионы вторглись на территорию кушитов и вернули себе множество разграбленных статуй. Конфликт зафиксирован в Res Gestae Августа, монументальной надписи о жизни и достижениях императора, установленной во всех крупных городах Империи после его смерти. Римляне, однако, так и не добрались до Мероэ, где большая голова статуи была похоронена под лестницей храма, пока ее не раскопали в 1910 году. После карательной экспедиции при Августе военные действия прекратились, поскольку Куш стал государством-клиентом Рима, и между двумя державами была налажена торговля. Римляне, однако, не путешествовали дальше Пселхиса до правления Нерона.

Поиски истока Нила

Когда Нерон взошёл на трон, на южной границе римского Египта царил период мира. Это выглядело как прекрасная возможность организовать экспедицию в неизвестное. Точные мотивы Нерона неясны. Экспедиция могла бы быть предварительным обследованием для полномасштабной Южной кампании. Или это могло быть вызвано научным любопытством. В обоих случаях экспедиции пришлось плыть на юг, вверх по дарящей дары реке, чтобы найти исток Нила. И если действительно было две экспедиции, то первая была предпринята около 62 года н. э., а вторая состоялась пять лет спустя.

Важные детали этого отчёта сохранены Плинием в его Естественной истории. Известно, что Сенека был очарован Нилом, о котором он много раз упоминал в своих работах. Влечение Сенеки к великой африканской реке могло быть отчасти вдохновлено его стоической философией. Помимо того, что философ провел часть своей юности в Египте, он использовал это время для своих исследований в этой области. Он играл видную роль при дворе Нерона, и, возможно, даже был зачинщиком одной из экспедиций.

Дары Нила

В источниках не упоминается начальная часть путешествия, которая привела бы исследователей Нерона через римскую границу и через область, в которой Империя имела некоторую степень влияния. Было бы разумно предположить, что центурионы воспользовались рекой, которая была самым простым и эффективным способом передвижения в этом районе. Они должны были пересечь границу в Сиене, миновав Филы, прежде чем покинуть территорию империи. Острова Филы в то время были важным святилищем в Египте, но они также были торговым центром, местом обмена различными товарами из Римского Египта и с дальнего юга. Что ещё более важно, это был также центр, где можно было получить информацию и где можно было найти гида, который знал местность. Достигнув Пселхиса с его небольшим римским гарнизоном, экспедиции пришлось бы отправиться по суше в Премнис, так как эта часть Нила была трудной и опасной для навигации.

В Премнисе участники экспедиции сели на лодки, которые повели их дальше на юг. Эта область была вне номинального римского контроля, но после Августовской кампании Королевство Куш стало государством-клиентом и союзником Рима. Таким образом, исследователи Нерона могли рассчитывать на местную помощь, припасы, воду и дополнительную информацию, чтобы приблизиться к истоку Нила. Кроме того, можно было заключить дипломатические соглашения с представителями местных племён. Именно во время этой части путешествия центурионы начали более подробно записывать своё путешествие.

Они описали местную фауну, в том числе крокодилов и гигантских бегемотов, самых опасных животных Нила. Они также стали свидетелями упадка могущественного королевства Куш, наблюдая, как разрушаются старые города и на смену им приходит дикая местность. Этот упадок мог быть результатом карательной римской экспедиции, предпринятой более века назад. Это также могло быть следствием опустынивания этого района. Двигаясь на юг, путешественники посетили маленький городок Напата, который когда-то был столицей кушитов до его разграбления римлянами.

Римляне столкнулись с terra incognita, с пустыней, постепенно отступающей перед пышной зеленой землёй. С лодки экипаж мог видеть попугаев и обезьян, павианов, которых Плиний называет киноцефалами, и sphynga, маленьких обезьян. В конце концов, район, через который проходили преторианцы, считался далеко за пределами их цивилизации. Римляне называли его Эфиопией (не путать с современным государством Эфиопия), страной сожжённых лиц - всей населённой землёй, найденной к югу от Египта.

Экспедицию возглавляли два центуриона преторианской гвардии, которыми командовал трибун. Этот выбор неудивителен, поскольку гвардия состояла из самых доверенных людей императора, которых можно было отобрать и проинструктировать тайно. Они также обладали необходимым опытом и могли вести переговоры с правителями, встречавшимися на пути вверх по Нилу. Было бы логично предположить, что не так уж много людей отправилось в это опасное путешествие. В конце концов, меньшие силы облегчали логистику, транспорт и обеспечивали секретность миссии. Вместо карт римляне полагались на ранее существовавшие маршруты, основанные на данных, собранных различными греко-римскими исследователями и путешественниками с юга. Во время своего путешествия исследователи Нерона записали маршруты и представили их по возвращении в Рим вместе с устными отчётами.

Далёкий Юг

Прежде чем они приблизились к острову Мероэ, исследователи Нерона имели возможность увидеть некоторых из самых больших животных в Африке, включая слонов и носорогов. Расположенный к северу от современного Хартума, Мероэ был новой столицей Кушитского королевства. В наши дни древний Мероэ разделяет судьбу, постигшую Напату, погребённую под песками пустыни. Однако в первом веке это был самый большой город в этом районе, наполненный монументальной архитектурой, которая включала знаменитые пирамидальные гробницы. Королевство Куш было древним государством, которое столкнулось с волнами захватчиков от армий фараонов до римских легионов. Мероэ был местом, куда римляне никогда не добирались до прибытия неронских исследователей.

Именно в Мероэ рассказы об экспедиции разошлись. Согласно Плинию, преторианцы встретились с королевой по имени Кандаке. Но на самом деле, Кандаке — это не имя, а титул, греческое слово, которым кушиты называли своих цариц. Женщина, которую встретили исследователи Нерона, скорее всего, была кандаке Аманихаташан, которая правила примерно с 62 по 85 год н. э. Она поддерживала тесные отношения с Римом и, как известно, послала кушитскую кавалерию на помощь Титу во время Первой иудейско-римской войны 70 года н. э. Сенека упомянул, что вместо этого преторианцы встретили короля Куша. Кушитский монарх сообщил римлянам о ряде южных правителей, с которыми они могли столкнуться на своем пути вглубь страны, когда они направлялись ближе к истоку Нила.

Как только преторианцы покинули Мероэ, продолжив путь вверх по реке, пейзаж снова изменился. Дикие леса с небольшим количеством людей сменили зелёные поля. Достигнув района современного Хартума, исследователи обнаружили место, где Нил разделялся надвое, а вода меняла цвет с коричневого на тёмно-синий. Тогда они этого не знали, но теперь известно, что исследователи нашли Голубой Нил, который течёт с высокогорья Эфиопии. Вместо этого солдаты решили продолжить спуск по Белому Нилу, который привёл их в Южный Судан. В этот момент они стали первыми европейцами, проникшими так далеко на юг Африки. Для римлян это была страна чудес, населённая фантастическими существами—крошечными пигмеями, животными без ушей или с четырьмя глазами, людьми, управляемыми собачьими повелителями, и людьми с обожженными лицами. Даже пейзаж выглядел потусторонним. Горы светились красным, как будто их подожгли.

Заключение

По мере того, как они продвигались дальше на юг к истоку реки Нил, местность, по которой путешествовали исследователи, становилась всё более влажной, болотистой и зелёной. Наконец отважные преторианцы достигли непреодолимого препятствия: обширной болотистой местности, которую было трудно пересечь. Это регион, известный сегодня как Судд, большое болото, расположенное в Южном Судане.

Судд, соответственно, переводится как барьер. Именно этот барьер густой растительности остановил римскую экспедицию в экваториальную Африку. Римляне были не единственными, кто не смог пройти Судд. Даже когда европейские исследователи достигли озера Виктория в середине XIX века, они избегали этого района, достигнув великого озера с востока. Тем не менее, есть интересная информация, оставленная Сенекой. В своём отчёте, переданном Нерону, исследователи описали высокий водопад, как две скалы, с которых стекал огромный объём речной воды, который некоторые учёные определили как водопад Мерчисон (известный также как Кабарега), расположенный в Уганде.

Если это правда, это означало бы, что римляне подошли очень близко к истоку Нила, так как водопад Мерчисон расположен в том месте, где Белый Нил, вытекающий из озера Виктория, впадает в озеро Альберт. Какой бы дальней точки ни достигли римские исследователи, по возвращению в Рим экспедиция была объявлена очень успешной. Однако смерть Нерона предотвратила любые дальнейшие миссии или потенциальные кампании на юге. Его преемники не разделяли стремления Нерона к исследованиям, и в течение почти двух тысячелетий исток Нила оставался вне досягаемости европейцев. Потребовалось много лет, вплоть до середины XIX века, чтобы исток Нила раскрыл свою последнюю тайну, благодаря которой европейцы наконец-то нашли место, с которого все начинается, место, откуда могучая река Нил приносит свои дары Египту.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/101021/51182/