Новости

Стихи самобытной русской поэтессы Агнии Барто знают далеко за пределами нашей страны. Но была в ее жизни и другая миссионерская сторона. Агния Львовна много лет вела малоизвестную деятельность по воссоединению близких людей, разлученных войной и разбросанных по миру. И, надо сказать, с ее легкой руки нашли друг друга тысячи семей. А еще Барто пыталась стать балериной, освоила токарное ремесло с самых азов и ни разу не поссорилась с мужем, с которым прожила полвека.

Барто-женщина

Первый раз Агния Львовна вышла замуж, едва ей исполнилось 18. Юный обаятельный поэт Павел Барто с англо-немецкими корнями сразу обаял талантливую девушку. К тому же у пары была общая страсть – поэзия. На этой почве молодые люди и сблизились с первой же встречи. Но, как выяснилось позже, ничего другое их совершенно не связывало. Да, они привели на свет общего сына Игоря, которого называли Гариком. Но наедине друг с другом новоиспеченным родителям становилось все тоскливее день ото дня. Развод стал лучшим выходом для обоих.

Агния Львовна погрузилась в творчество и воспитание сына, но судьбе было угодно иначе. Барто познакомилась с ученым Андреем Щегляевым. Этот талантливый и чуткий мужчина неспеша, терпеливо и основательно ухаживал за поэтессой. С виду это были две абсолютно разные личности – творческая и неземная Агния и обстоятельный Андрей. Но, видимо, сыграл закон о противоположностях, и вскоре они осчастливили друг друга на редкость гармоничным союзом двух поистине любящих сердец. Все близкие и друзья Барто утверждали, что почти за полвека прожитых вместе Агния и Андрей ни разу не ссорились. Оба много работали, каждый в своей сфере, часто выезжали в командировки. Но неизменно поддерживали друг друга в любом начинании. И оба заслужили известность. Муж Агнии не тешился в тени ее поэтической славы. Он сделал массу важных научных открытий в теплоэнергетике и стал членом-корреспондентом Академии наук.

Барто-балерина и Агния-токарь

Московский ветеринар Лев Волов, отец Агнии, тщательно следил за качеством образования девочки. В их доме привычно заливались канарейки, а семейными вечерами вслух читались стихи классиков. Глава семьи слыл опытным ценителем искусства, поэтому походы в театр были привычным досугом. Особенно - на балет. Агния поступила в балетное училище, желая исполнить волю отца. Правда, в свободное от занятий время зачитывалась Владимиром Маяковским и Анной Ахматовой, записывая в скромную тетрадь и свои первые творения.

Через какое-то время танцевальный коллектив Барто эмигрировал за границу, а девушка осталась в Москве. Лишь однажды, в 1938-м в своих стихах «В театре» поэтесса упомянула о балете в своей жизни. Ироничными строками Барто посмеялась над своей несостоявшейся балетной карьерой.

В разгар Великой Отечественной, в 1942 году, семья Агнии Львовны находилась в Свердловске в эвакуации. Наблюдая вокруг массивные оборонные предприятия Урала, поэтессу посетила идея сочинить серию рифмованных работ о героизме сотрудников этих промышленных заводов-гигантов. Писатель Павел Бажов подсказал Агнии Львовне, как можно максимально качественно выполнить задуманное. Он сделал Барто предложение лично пройти путь токаря от самого низа и до получения профессионального разряда. И женщина не отказалась. Поэтесса успешно воспользовалась советом, смело примерив на себя образ рабочего человека. И только после официального получения непростой профессии токаря, Агния Барто написала книгу стихов «Идёт ученик».

Соединительница судеб

Агния Львовна долгие годы вела малоизвестную, но очень важную и трудную работу. С окончанием войны страна пребывала в руинах. За военный период миллионы людей бежали от боевых действий и фашистских карателей. Близкие и члены семей, которым удалось выжить, попросту не могли найти друг друга. Работая над большой и, как потом выяснилось, одной из самых результативных поэм «Звенигород», увидевшей свет в 1947-м, Барто столкнулась с картиной трагедии общечеловеческого масштаба. Сотни тысяч детей всех возрастов потеряли родителей, братьев с сестрами, дедов и бабушек. В их новые послевоенные документы часто вписывались вымышленные имена.

По такому же принципу определялись даты и места рождения, если и не выдуманные, то записанные со слов приютивших детей-одиночек или подобравших их случайных прохожих. Нормативный милицейский розыск в таких случаях оказывался неэффективным. И Агния Львовна, не желавшая стоять в стороне, решила сыграть на детских воспоминаниях, на внимании к деталям и мелочам, сохранившихся в памяти. Несмотря на ушедшие военные годы и повзрослевших с довоенной поры детей, женщина верила, что есть детали, известные только их близким. Распространять полученную информацию решили посредством самого популярного и на тот момент доступного средства массовой информации — радио. И с 1965 года на радио «Маяк» стартовала программа «Найти человека». И пусть выпуски были не такими уж и частыми – 25 минут эфира раз в месяц из расчета на 13 судеб, после каждого по стране рассылались сотни писем. Одни вспоминали детей своих знакомых по описанию их особенностей и давали наводки, кто-то и вовсе сразу находил родителей. Шаг за шагом, месяц за месяцем выстраивались цепочка, исключались ложные следы и происходили чудеса.

За 2 года в эфире соединились две сотни семей, а в редакцию «Найти человека» и лично Агнии Барто пришло свыше 30 тысяч писем. Конечно, озвучить в прямом эфире все не представлялось возможным, но за кулисами обрабатывались колоссальные объемы информации. По мотивам радиопередачи вышла книга «Найти человека», опубликованная в 1968 году в журнале «Знамя». Передача просуществовала до 1974 года, оказав помощь в поисках родных 927 семьям. За 9 эфирных лет по радио прозвучало 1404 истории, из которых 927 закончились результатом. И это только официально подтвержденные цифры, помимо судеб, оставшихся за кадром.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/220222/52662/