Новости

«Что такое честь офицера - я хорошо знаю! На фронте этому быстро учились!» - восклицал Шарапов в легендарном «Месте встречи изменить нельзя». С царских времен офицеры в России считались особой кастой на фоне рядовых военнослужащих и гражданских людей. Их отличие состояло не в чванстве и высокомерии, а в пожизненном равнении на долг и честь. Нужно заметить, что следование законам офицерской чести не наделяло никакими привилегиями, а скорее порождало массу ограничений. Русский офицер жил в постоянной готовности рисковать собственной головой, а доступные остальным радости жизни считались в отношении него дурным тоном.

Не кути - лихость не докажешь

Впервые дисциплинарный свод правил для мужчин ввел царь Петр I, составивший пособие по воспитанию юношей из дворянского сословия «Юности честное зерцало, или Показания к житейскому обхождению». Тогда же увидел свет и «Устав воинский», вобравший в себя правила построения, взаимоотношения военных чинов, порядок в армии и обязанности служивых. Но все это касалось практической стороны вопроса. К началу 20 века появились неформальные правила иного толка, апеллирующие к офицерской чести. «Советы молодому офицеру» оформил и записал ротмистр Валентин Кульчицкий. Фактически они представляли собой давно существовавшие неписаные законы, которые автор свёл воедино. На заре 20 столетия брошюра пользовалась огромной популярностью и переиздавалась шесть раз.

Так называемый кодекс чести состоял из 26 подробных пунктов. Один из них предостерегал молодых офицеров от кутежа. Хотя Толстой в «Войне и мире» и изображал яркого офицера Долохова, свесившего ноги из окна 3 этажа и выпивающего на спор бутылку рома. Конечно, истинный офицер мог иметь всякий опыт, но все надлежало делать в меру. В том числе и пить. Отдельный пункт касался карточных долгов, которых следовало избегать, не проигрываясь дотла. Правда, нередко получалось наоборот. Ситуация объяснялась банально: размер офицерского жалованья не позволял оплатить проигрыши.

Военное обмундирование офицеры приобретали самостоятельно, что обходилось, мягко говоря, в кругленькую сумму. Обязательной затратой считалось членство в офицерском собрании и личная библиотека. Особенно дорогое содержание выпадало на долю гвардейской пехоты, которая часто размещалась в столице. Транжирами считались служащие гвардейской кавалерии. В их кругу принято было устраивать шикарные обеды, и никто не имел права отказаться от участия. Кавалеристы не позволяли себе занимать в театре дешевые места, претендуя на ложи. А положенных каждому казенных скакунов заменяли на самостоятельно купленных и как можно дороже.

Береги репутацию женщины

Подчинялись офицеры четким правилам и в вопросах женитьбы. Для вступления в брак им полагалось получить разрешение вышестоящего командования. Командир, дающий такое право, определялся регламентом. До 23 лет - никакой женитьбы, только постижение военного ремесла. До наступления 28-летнего возраста офицер должен был предоставить документальное подтверждение имущественных приобретений.

Негласным законом регламентировался даже тип подходящей русскому офицеру супруги. Такая девушка обязана была слыть в обществе доброй, нравственной и благовоспитанной. Офицерам запрещалось жениться на актрисах и женщинах разведенных, если при расторжении предыдущего брака вина лежала на них. Офицер, без разрешения вступивший в брак, мог быть уволен. Еще одно требование - венчание военнослужащего с его избранницей от руки полкового священника. Если же церемония происходила в другой церкви, выписывалась бумага о разрешении на таинство от командира подразделения.

Лучше худшее решение, чем бездействие

Честь офицера ограничивала его и в ряде других вопросов. Признаком дурного тона считалась демонстрация обиды. При этом по отношению к обидчику нужно было обязательно предпринимать меры. Словесные баталии часто перетекали в смертельные поединки — публичное оскорбление заканчивалось дуэлью. С дуэлями в Российской империи, конечно, всеми силами боролись. Но даже самые высокие указы не справлялись с давней дворянской традицией ставить на место своих обидчиков. В офицерской среде считалось позорным снести оскорбление и не вызвать недруга на решающий поединок. Государство хоть и не поощряло такие разборки, но в 1894-м были изданы отдельные правила, легализующие установленным образом дуэли. Право назначать поединки передали судебной власти, которая решала необходимость мероприятия.

Офицеру полагалось держать слово уже только из уважения к самому себе. Никто не должен был усомниться в искренности любого данного обещания. Обратная картина считалась признаком нехватки мужества и пятнала офицерскую честь.

О том, в какой мере честен военный (или бесчестен), судили главным образом окружающие его люди, поэтому офицер всецело зависел от общественного мнения. «Человек чести» - так принято было отзываться о порядочном мужчине. Честь считалась высшей офицерской святыней, высшим благом, которое он хранил и содержал в чистоте.

«Честь не знает ни тягостей, ни опасностей… честь не терпит и не выносит никакого пятна», - писал в конце 19 века полковник генштаба М.С.Галкин. При этом чувство собственного достоинства не могло перейти в чванство, заносчивость или малейшее превосходства над более низкими чинами. Всякий офицер обязан был почитать любое звание и одинаково уважительно обращаться с представителями любого общественного класса. И особенно учтиво – с людьми, стоящими ниже его рангом. Такая степень благородства подразумевала жертвование личными интересами в пользу ближнего. Ну а венчала эту философию фраза, пояснять которую не нужно: "Душа — Богу, сердце — женщине, долг — Отечеству, честь — никому!" 

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/290622/53649/