Новости

Сейчас-то фумизм причислен к искусству – в некотором роде посмертно, а при его жизни ни сами фумисты, ни те, кто имел возможность столкнуться с их творчеством, не замахивались на такие громкие определения. Интересно то, что без этого эксцентричного, порой абсурдного, иной раз смешного, а чаще всего – нелепого явления не было бы ни «Черного квадрата» Малевича, ни вообще супрематизма, ни минимализма, да и всех других «-измов», что прочно вошли в сферу интересов увлеченных искусством людей. Вот чем занимались фумисты и как вышло, что они изменили традиционные взгляды на творчество и на шедевры.

Клуб «Гидропаты»

Это было довольно приятное времяпрепровождение – те, кто чувствовал в себе желание творить, но не желал (или не мог) соответствовать общепризнанным стандартам – в живописи и графике, в музыке, в литературе – вполне мог прийти в клуб, в одно из парижских кафе, где представить на суд публики свои произведения, взамен потратив собственное внимание на восприятие творчества одноклубников. Вступая в это сообщество, требовалось обозначить область своих интересов, а также принять едва ли не единственное правило: воду здесь не пили.

Клуб получил название «Гидропаты», выдуманное, скорее всего, сходу и без особого смыслового наполнения, но потом вариантов трактовки этого термина появилось сразу несколько. На поверхности лежало буквальное «тот, кому плохо от воды», и это оказалось вполне правдоподобно: поэты, писатели, музыканты и художники, приходившие в клуб, употребляли совсем другие напитки, отдавая особенное предпочтение модному тогда абсенту.

Был вариант связать термин с гидрой – существом с множеством голов, которые сколько ни отсекай, получишь еще больше– как росли и множились в условиях сообщества направления и течения творческой мысли. И еще одно интересное объяснение «неприятия воды» было связано с игрой слов (которую гидропаты очень ценили): фамилия основателя клуба и вообще движения фумистов была Гудо, что на французском звучало как «вкус воды» – название выглядело иронично и сразу задавало не очень серьезный тон мероприятиям клуба.

Представители нового бунтарского течения

Эмиль Гудо, который начинал карьеру как типичный француз из семьи среднего класса, в какой-то момент свернул с пути обычной службы на сомнительный творческий путь, попробовав силы в писательстве, стихах и создании материалов для газет. Гудо основал «Общество гидропатов» и придумал термин «фумизм», который не столько объединил мастеров с определенным мировоззрением, сколько дал возможность художникам и писателям творить без оглядки на стандарты.

Фумисты противостояли «бюргерскому сознанию», в их представлении от искусства требовалось другое – вызывать удивление, недоумение, запутывать публику, «пускать пыль в глаза»; множество фразеологизмов с использованием понятия «дым» (а во французском языке их едва ли не больше, чем в русском) и позволили назвать этот подход фумизмом – от «fumée», «дым». Некоторые из художников, недолго думая, посвящали этому термину и все произведение – в конце концов, любые запреты и ограничения подвергались высмеиванию.

Это было в конце 1870-х – задолго до супрематических «опытов» того же Малевича, даже дадаизма, который в большой степени вырос из фумизма. А «лицами» этого первого бунтарского течения стали еще несколько человек, французов, пусть не снискавших оглушительной славы, но все же вписавших свои имена в историю искусства – хотя бы как новаторы и борцы с многовековыми устоями.

Чем стал фумизм и что оставил после себя

Артюр Сапек, чьим настоящим именем было Эжен Батай, был художником-иллюстратором, карикатуристом с едким чувством юмора, любителем разного рода мистификаций. Он рано умер – в возрасте 37 лет, причем последние два года провел в заведении для душевнобольных. Очередным идейным вдохновителем гидропатов стал писатель и журналист Альфонс Алле, знаменитый своими каламбурами и специфическим чувством юмора. Пойдя сначала по стопам отца, фармацевта – и даже добившись на этом поприще серьезных успехов, он, тем не менее, свернул на литературную стезю.

Алле, как он сам признавал, «ни в чем не терпел порядка», над книгами не работал, все обращал в шутку и не перегружал ни себя, ни читателя. Его девизом было «никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра». Именно Алле принадлежит авторство некоторых знаковых произведений живописи, оказавших безусловное влияние на развитие искусства. Его друг, Эрик Сати, тоже один из лидеров фумистов, был музыкантом и композитором, он придумал новый жанр – ненавязчивой музыки, которую необязательно было слушать «специально». Эксцентричность этого фумиста проявлялась, например, в названиях произведений – «Высушенные эмбрионы» - или в многократных (свыше 800) повторений в пьесе одной темы.

Гидропаты-фумисты собирались поначалу в кафе на Левом берегу, потом перебрались в открытое в начале 1880-х кафе «Черный кот» на Монмартре. Там собиралась вся богема, количество участвующих в слушаниях или просмотрах произведений порой превышало три сотни. Фумисты даже начали организовывать собственные выставки. Существовала и газета «Гидропат», которая выходила с февраля 1879 года по инициативе Гудо. За первый год увидел свет 31 выпуск.

Фумизм просуществовал как философия, как направление в искусстве всего несколько лет, вскоре уступив место похожему на него дадаизму, а затем и другим течениям, чьи названия гораздо более знакомы и чьи лидеры давно переведены мировой культурой в категорию гениев. Для того он и был нужен – весело и шутя сломать стандарты и подготовить почву для экспериментов, а публику – к тому, что с ней церемониться не будут, а постараются как минимум удивить, обескуражить, запутать.

��������: https://kulturologia.ru/blogs/240922/54316/