Новости

Пресса называет его «любимым архитектором Барака Обамы» - и, надо сказать, это полностью противоречит творческому методу Дэвида Аджайе. Он никогда не любил играть по правилам и угождать сильным мира сего, а его цель – создавать нечто прекрасное там, где простые люди вынуждены жить в одинаковых прямоугольных коробках. Его интересуют проекты, которые меняют мир к лучшему, он посвятил семитомное исследование архитектуре стран Африки, а свою жизнь – обретению корней.

Юность в скитаниях и японские традиции

Дэвид Аджайе родился в Танзании, в семье дипломата – в интервью он говорит о «юности без корней», потому что семья постоянно переезжала с места на место. В конце концов, они обосновались в Лондоне, который, в частности, был комфортнее для жизни его младшего брата, у которого есть серьезные физические и ментальные проблемы из-за перенесенной в детстве инфекции. В семье были одержимы образованием, однако отец строго-настрого запретил Дэвиду поступать в художественную школу – архитектура стала компромиссом и… настоящей любовью для Аджайе. Уже его студенческий проект пансионата для детей с инвалидностью получил награду Королевского института британских архитекторов – для юноши в самом начале карьеры это было невероятно. Надо сказать, уже в этой работе Аджайе обозначил главный принцип своей деятельности – архитектура должна менять мир к лучшему. Именно поэтому ему важнее заниматься общественными зданиями, а не дорогими частными домами и резиденциями политиков. Год он провел в Киото, где смог по-новому взглянуть на работу архитекторов с национальными традициями и много лет спустя перенес идею о симбиозе традиции и современности на африканскую архитектуру.

«Странный черный парень»

Аджайе было очень сложно найти первые заказы и в целом влиться в британскую архитектурную среду. С одной стороны, он сталкивался с расистскими стереотипами, с другой – и сам не хотел играть по правилам. Он был неудобным, говорил о том, что архитектура работает на капитализм, но не приносит счастья простым горожанам, о том, что профессия по-своему коррумпирована – то есть обращена к тем, у кого есть деньги. К тому же, как и в любой творческой «тусовке», требовались связи, знакомства, покровители. Какое-то время он занимался проектированием декораций, а одним из первых реализованных проектов Аджайе была студия для его друга-художника. Очень необычная – окна были обращены во двор, а не на улицу (как в Японии – окна в сад), а фасад облицован коричневой фанерой. Это здание привлекло всеобщее внимание: «Кто этот черный парень, который делает такие странные штуки?». Но по-настоящему поверил в Аджайе Ричард Роджерс – прославленный архитектор-модернист, который еще и взял на себя… буквально спасение молодого дарования! Лондонские власти подали в суд на Дэвида за нарушение градостроительного законодательства за фасад без окон – к счастью, обошлось.

При этом свой первый крупный заказ Аджайе реализовал… в России! И постройка эта по-своему скандально известна. Это здание Московской школы управления «Сколково», состоящее из четырех корпусов, помещенных на цилиндрическое основание. Именно после работы со «Сколково» Аджайе получил широкую известность. А скандальную славу зданию принесла не личность архитектора, а политический перформанс – в 2011 году группа студентов обмотала здание белой лентой длиной шестьсот метров в поддержку митингующих на Болотной площади.

Архитектурный пророк и неудобное прошлое

Аджайе называют «архитектурным пророком». Его нельзя считать постмодернистом – в основе его творчества лежат исключительно модернистские принципы, он вдохновляется русским авангардом и послевоенными проектами реконструкции городов – в его портфолио есть и жилые комплексы. Например, суперсовременное социальное жилье в Гарлеме с эксплуатируемой крышей, выставочным залом, офисами социальных служб и изостудией на первом этаже. Здание напоминает крепость, однако вдохновлялся Аджайе домами гарлемских богачей – историзм и традиции для него тоже очень важны.
Большое значение Аджайе придает памяти. Он против замалчивания неоднозначного исторического прошлого и сноса памятников «неугодным» историческим личностям – он за открытую дискуссию. Он проектировал мемориальный павильон в южнокорейском городе Кванджу – там во время подавлении студенческой акции протеста в 1980 году полицейскими было убито две сотни человек.

В 2021 году он завершил проект Мемориал на месте захоронения рабов на плантации Ньютон – на острове Барбадос. Также ему принадлежит авангардный проект Мемориала Холокоста в Великобритании.
Аджайе, призывающий критически относиться к колониальному прошлому и не замалчивать проблемы, удостоен звания рыцаря Британской империи. И, если говорить об этике и высоких идеалах, слово «рыцарь» ему действительно подходит.

Африканская архитектура

Дэвид Аджайе привык к путешествиям – первые тринадцать лет его жизни прошли в в Танзании, Уганде, Кении, Гане, Египте, Ливане и Саудовской Аравии, а потом, конечно, был Лондон – который показался ему страшно скучным.
Для Аджайе всегда были важны корни – и он считает несправедливым, что весь «белый» мир игнорирует африканское культурное наследие, да и сами выходцы из Африки стремятся отстраниться от него. Целое десятилетие он посвятил путешествиям и исследованиям африканской архитектуры, расположенной в разных географических зонах. Он побывал в пятидесяти трех африканских столицах, а свои открытия и размышления изложил в семитомном исследовании, первом настолько объемном труде в области изучения современной архитектуры стран Африки.

А «любимым архитектором Обамы» назвали его за постройку Национального музея афроамериканской истории и культуры в Вашингтоне, создание которого и инициировал Барак Обама. Здание музея напоминает корону народа йоруба.
Сегодня Аджайе живет в Гане с женой и детьми, однако все так же проводит много времени в путешествиях и перелетах. Он утверждает, что чувствует себя комфортно там, где возникает необходимость в его проектах – но все же хочет быть там, где его корни.


Текст: Софья Егорова.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/020223/55404/