Новости

Украинец-крепостной Устим Кармелюк ассоциируется с освободительным бунтарским движением на украинских землях Российской империи. Но личность его до сих пор видится историкам по-разному. В украинских учебниках он обозначен борцом со шляхтой, предводителем и защитником крестьян. Вот только часть историков подвергает сомнению воспетый героизм Устима. Ведь членами его группировки были и поляки, и евреи. А щепки летели не только в ограбленных богачей, от проделок Кармелюка страдал и простой люд.

Родина и власть

Устим Кармелюк родом из Подольской губернии – сегодня Винницкая область. Родился будущий бунтарь в 1788-м, на тот момент еще в границах владений Речи Посполитой. Спустя несколько лет родное село Кармелюка досталось по третьему разделу Польши уже Российской империи.

Смена подданства не очень-то сказалась на буднях жителей Головчинцев. Правящий класс Подолии по-прежнему составляли шляхтичи, торговлей заправляли местечковые евреи, а в крепостных ходили украинцы, называвшие себя тогда «русинами». Новые владельцы территорий были выгодны Устиму Яковлевичу в одном: в будущем, более 25 лет ему сходили с рук все его «проказы». А будь он под польской властью, грабежи и поджоги зарубили бы на корню привычной для украинцев смертной казнью. Поляки-европейцы безэмоционально резали гайдамацкие спины на ремни, четвертовали и развешивали части тел убитых вдоль дорог для устрашения. В России же к тому моменту высшая мера наказания пресекалась волей государей. Так что Кармелюк действовал фактически безнаказанно: порка и даже каторга выглядели на фоне польского правосудия сущей мелочью.

Неуловимый враг богатых

В начале 19 века Кармелюк пополнил крепостные ряды властного помещика Пигловского. Существуют свидетельства, что в 1812-м он попал в крайнюю панскую немилость из-за дел сердечных. Якобы пани Розалия, супруга Пигловского, проявила к бойкому Устиму недвусмысленный интерес. Накануне, Кармелюк спас ей жизнь, и расчувствовавшаяся женщина не сдержалась в благодарственных порывах. Да и знавшие Кармелюка в один голос описывали его, как хоть и невысокого, но плечистого, крепкого, уверенного в себе и смекалистого парубка. Учуяв происходящее, разгневанный Пигловский сначала повелел хорошенько пройтись по Кармелюку кнутом, а после переквалифицировать в рекруты на 25 ближайших лет. Такое решение оказалось сродни долгой ссылке.

Кармелюка-романтика постригли в солдаты и отправили в уланский царский полк. Но уже спустя пару месяцев он ловко дезертировал в компании близкого товарища из казармы в Каменец-Подольском, вернувшись в родные края мстить. Устим поджег усадьбу ненавистного Пигловского и близлежащие панские винокурни. Этот эпизод и прописан в учебниках «первым сопротивлением помещичьему произволу». Следом пожары перекинулись и на соседей Пигловских. Устим Кармелюк быстро сколотил многочисленную компанию сподвижников-бунтарей, взявшихся активничать во имя спасения от порабощающего произвола.

Власти, которым не пришлось долго перебирать потенциальных преступников, сходу объявили Устима Кармелюка вместе с его соратниками в розыск. Поиски длились не один месяц, пока подозреваемых не поймали в 1813 году. Наказанием бывшему крепостному Пигловского назначили полсотни ударов шпицрутенами с последующей ссылкой в крымский батальон штрафников. Предприимчивый Кармелюк до места назначения не доехал, сбежав по пути следования домой. Там он продолжил предпринимать меры противостояния российскому дворянству и местным властям, особо не перебирая методами борьбы.

В 1814-м очаги восстаний, причастность к которым приписывают Кармелюку, вспыхнули в Летичеве, Ольгополе, Литине и остальных винницких и хмельницких районах. Но теперь уже отыскать поднаторевшего Кармелюка было делом непростым. Попался украинский Робин Гуд жандармам только спустя 3 года, в 1817-м. На этот раз за весь комплекс содеянных преступлений ему назначили высшую меру наказания, но по какой-то счастливой случайности смертную казнь сменили 25 ударов кнутом и десятилетняя сибирская ссылка. В Сибирь Устима доставить не удалось: он сбежал при первой же возможности в районе села Вятка в границах нынешней Сумщины. Технично покинув этапную тюрьму, Кармелюк снова пришел на родное Подолье.

Судебный роман

Учитывая череду удач, сопровождавших борца за свободу долгие годы, соратники считали его заговоренным. Блюстители порядка и представители высшего слоя населения шептались о том, что он колдун. Мститель из народа был бельмом на властном глазу. В общей сложности его официально задерживали и отдавали под суд восемь раз, клеймили раскаленным железом, Кармелюк перенес порядка сотни ударов батогами. Но всякий раз Устим умудрялся избегать продолжительного заключения и неизменно возвращался в родной дом, снова и снова подбивая народ на противостояние. Есть данные, что несколько раз Кармелюк спасался от силовиков, выдавая себя то за костромского солдата, то за шляхтича из Люблина. Тому способствовала природная смекалка и отличное владение польским языком и русским с его краевыми наречиями.

Серебряная пуля

Осенью 1833-го для борьбы с мощной волной повстанцев создали так называемую Галузинецкую комиссию, призванную покончить с Кармелюком и бунтарскими явлениями. К 1835-му след народного мстителя был взят. Против Кармелюка снова сыграли любовные связи. Бунтаря взяли в доме его любовницы Процьковой, расправившись с ним из засады. По легенде, героя застрелил шляхтич Рутковский, специально изготовивший на этот случай серебряную пулю. Ведь, по сложившемуся мнению, обычный заряд непотопляемого Устима не брал. Бездыханное тело еще не один день возили по окрестным селам, убеждая испуганных крестьян в том, что царская власть достанет любого. И неуязвимость «кармелюков» - лишь дело времени.

И если сегодня Устим Кармелюк по-прежнему преподносится национальным украинским героем, то есть на эту версию и альтернативный взгляд. Согласно другим историческим мнениям, «подольский Робин Гуд» и в солдаты угодил вполне заслуженно (за крупное воровство), и его личная «армия» помимо помещиков грабила и даже убивала простых смертных.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/180521/49881/