Ведьма. (Окончание)

Жадность.
……..Егор всегда путешествовал автостопом. Это был не фанатизм, а чистый расчёт. Он вообще любил считать деньги, поэтому каждый свой шаг просчитывал именно потому, выгоден он или нет. Огромная красно белая фура остановилась метров за тридцать от остановки и Егор ловко спрыгнул на землю. Фура недовольно урча, набрала скорость и скрылась за ближайшим леском. Парень мысленно помахал ей вслед, покачался с пятки на носок, разминая затёкшие ноги, накинул на плечо полупустой рюкзак и, машинально посмотрев направо и налево, перешёл трассу. Прямо по заросшему травой полю он направился в деревню. Солнце уже высушило росу, но воздух был ещё по-утреннему свеж. В голове Егора чётко щёлкал счётчик, высчитывая правильно или нет, он поступает, неся неизвестно кому древний фолиант. Он не замечал ни чудесного утра, ни кузнечиков, разлетавщихся из-под его ног. Не прошло и получаса. А он уже шёл по улице, разглядывая грязные стёкла ветхих домишек и пытаясь определить. Где же живёт эта ведьма. На обочине дороги стояла лохматая девчонка лет восьми с перепачканым ещё с вечера лицом.
-Привет, красавица!
-Здравствуйте.
-Не подскажешь ли мне. Где живёт ведьма?
-А что ты мне за это дашь?
Парень немного подумал, потом достал из кармана использованную зажигалку ( сам он не курил в целях экономии, но зажигалку всегда носил с собою).
-На, держи. Она с двухцветным фонариком.
-Мало.
Он снова залез в карман и вытащил горсть монет. Девочка тщательно пересчитала их и, подняв серьёзное личико, строго сказала:
-Мало.
-Ну, извини. Сейчас больше дать не могу. А вот лет через десять…
Егор замолчал, соображая, что же можно пообещать этой меркантильной девчонке.
-Через десять лет я женюсь на тебе.
-Правда?
-Конечно, если ты не забудешь, что ты моя невеста и не влюбишься в какого-нибудь принца.
-Хорошо, я согласна. Идите в тот проулок, там, в конце найдёте, что ищите.
Он остановился у зелёной калитки,, поискал глазами звонок, но не нашёл и решил просто постучать.
-Не нужно стучать. Заходи.
Во дворе, в тени навеса, в удобном плетёном кресле сидела ведьма и вязала что-то белое и пушистое.
-Зачем пришёл?
-Принёс Вам подарок от бабушки Томы. Померла она. Сегодня девять дней. Просила передать Вам вот это.
Он вынул из рюкзака старинную книгу.
-Сказала, что Вы взамен можете исполнить самое сокровенное желание.
-Правильно сказала. Могу. Хоть два.
-Нет, не надо два. Одного хватит.
-Ты в этом уверен?
-Как никогда!
-Желание хоть стоящее?
-Стоящее. Очень стоящее. Я бы сказал ДОРОГОстоящее. Нереально дорого.
-Так денег хочется?
-Очень.
-Много?
-Очень много.
-Ты считаешь, они сделают тебя счастливым?
-Считаю.
-А зря!
-Почему же зря? Разве может быть не счастлив человек, у которого всё есть?
-Деньги ещё не всё.
-Остальное докуплю на эти самые деньги.
-Есть вещи, которые не купишь ни за какие деньги.
-Это Вы про любовь что ли?
-И про неё тоже.
-За деньги можно купить какую хочешь любовь.
-Можно купить физическую близость не более.
-Меня бабы и без денег любят.
-Потом будет всё иначе, тебя не будут видеть за деньгами. Ты будешь лишь бесплатным приложением к своему кошельку.
-А мне по фиг! У меня уже есть невеста. Женюсь через десять лет, если не найдёт кого-нибудь помоложе.
Ведьма звонко расхохоталась, словно молодая девчонка.
-Ловлю на слове. Ты должен будешь непременно жениться на ней. Это моё спасибо твоей бабке.
-А как же деньги?
-Сдались тебе эти деньги! Что ты с ними делать будешь?
-Буду хранить их и приумножать.
Глаза его лихорадочно заблестели, руки беспорядочно жестикулировали. Он жил жаждой денег. Блеском ещё несуществующей роскоши.
-А как же твои друзья?
-Они что, не захотят дружить с богатым человеком?
-И о чём же вы будете разговаривать при встрече? Про рыбалку, или про золотые унитазы в твоих дворцах?
-Вокруг меня будут другие люди.
-Да, будут! Но они будут видеть только твой кошелек, а ты для них будешь только ключиком для него.
-У меня не будет друзей?
-Только слуги.
-Меня это устраивает.
-Ты хорошо подумал, отрекаясь во имя денег от самой жизни.
-Разве это жизнь в нищете-то?..
-Это как раз и есть жизнь, потому что в ней есть чувства.
-Да-да, например, чувство собственной никчёмности.
-Раз ты так уверен, скажи своё желание и назови его цену.
Парень побледнел, прижал руки к сердцу и срывающимся голосом сказал:
-Хочу стать одним из самых богатых людей планеты. Взамен возьмите мою душу, больше у меня пока ничего нет.
-Хорошо. Меня это устраивает. Оденешься в лохмотья и пойдёшь на паперть просить милостыню. Забирай только однокопеечные монеты, остальные деньги оставляй там, куда упадут. Когда наберёшь тринадцать копеек, иди на кладбище, там найдёшь могилу старого еврея. Закопай монеты по одной в могильный холмик, капнув на каждую капельку своей крови. В ночь перед Иваном Купало выкопай деньги. Они и будут твоим первоначальным капиталом.
-А когда же я стану самым богатым?
-После того как женишься на той, которой сегодня обещал.
Будущий миллиардер попрощался и отправился в обратный путь. Бабка его была мудрой женщиной, видя патологическую тягу внука к деньгам, его неуёмную жадность, послала его к Марине, чтобы уберечь ему хоть частицу его души. Ведьма раскрыла старую книгу, текст которой не представлял ничего стоящего, потому как каждое заклинание создается для конкретного человека и под его сокровенное желание. Марина любила в старинные картинки, в замысловатую вязь букв и видела в них жизнь прошлых поколений. Бабка угодила ей своим подарком, а взамен ведьма оставила этому бедолаге способность создать семью, иметь рядом с собою любящую жену, иметь детей, не заражённых его пороком. А миллиардером он бы стал и без её вмешательства.

Гордыня.
Июль месяц в Сибири пора сенокосов и сбора ягод. Марина любила это время. Воздух в горах был густым от запаха трав и солнца. Правда горами эти холмы можно было назвать лишь условно, жителю Кавказа или, скажем, Терского Ала-Тау и в голову не пришло бы назвать эти густо покрытые травой и березняком складки земли горами. Да и местные жители, словно извиняясь, зовут их не горами, а горками – Красная горка, Юродивая горка…
Подоив корову и пропустив молоко сквозь металлическое ситечко, покрытое сложенной вчетверо марлей, Марина оставила его под навесом – на творог.
- Ты скоро?
-Иду!
Муж уже ждал её за воротами. Их зелёный железный конь, сорокалетний мотоцикл «Урал» мягко урчал. Марина села в люльку, поставив жёлтое эмалированное ведро себе на колени. Пока муж косит, она успеет набрать клубники. Мотоцикл мягко тронулся с места и, оставляя за собой клубы пыли, помчался по извилистой грунтовке. Минут через двадцать они были на месте. Марина повязала голову белым платком, проверила, не выпала ли кружка, и стала пониматься по высокой траве к редким берёзкам. Именно там должна быть самая крупная ягода. Марина раздвинула траву и вот она! – тяжёлая кисть из пяти ярко красных клубничек! Она поставила ведро и, сорвав ягоды, опустила их в кружку. Милая детская привычка – кружку набрать проще, да и в ведро наполняется ею быстрее. Марина улыбнулась своим воспоминаниям и тут же вздохнула. Кто-то чужой, неведомый нарушал гармонию утра. Марина подняла голову и увидела человека на вершине горки. Он покрутил головой и начал спускаться вниз к дороге. Джинсовый костюм, бейсболка и кроссовки только подчеркивали его юный возраст. За плечами у туриста был довольно объёмный рюкзак.
-Ну, здравствуй!
-Здравствуйте
-Ты знаешь кто я?
-Нет, но догадываюсь.
-Далеко ли направляешься?
-В город.
-А родители знают?
-Пока нет.
-Не жалко их, они ведь любят тебя?
-Любят. Но что они могут мне дать?
-Не сомневайся, ещё многое.
-То, что мне надо было от них, я уже получил.
--Ты считаешь, что всё?
-А что ещё они могут дать мне со своими коровами, да свиньями?..
-Хотя бы среднее образование.
-В деревенской школе? Смешно! Я уже сейчас знаю больше любого учителя в этой школе.
-Даже так?!
-Вундеркинды рождаются не так уж и редко, гениями становятся немногие.
-Так ты считаешь себя гением?
-Да, считаю. И все вокруг знают, что то мне многое дано.
-Ум без доброты и состраданья может сыграть злую шутку.
-Доброта и состраданье мешают развивать свои способности.
-Гордыня страшный грех.
-«Человек – это звучит гордо!» Читали у классика?
-А родители?..
-Родители – обыкновенные люди. Поплачут, поищут, а когда найдут – простят: я их единственное дитя.
Подросток уже спустился к дороге, а Марина ещё раз вздохнув, высыпала кружку ягоды в ведро, и только после этого поймала себя на мысли, что так и не поняла, мальчик это был или девочка. Впрочем, легко быть вундеркиндом, если мама директор школы. Ведьма была спокойна: ничего страшного, сейчас с ребёнком не произойдёт. Доберётся до города, поступит в колледж и пойдёт по жизни, просчитывая каждый свой шаг. А пока он считает, что выгодно, а что – нет, кто-то другой, набивая шишки и, разбивая в кровь душу, станет гением. И будет этот гений из той самой деревенской школы, о которой так пренебрежительно отозвался доморощенный вундеркинд, тот самый, которому он однажды на школьной олимпиаде по физике бросил: «В учёбе ты мне не соперник»…


Властолюбие

Пятеро мужчин уютно расположились у костерка, над которым дымился котелок с пшенной кашей, заправленной свиной тушенкой.
-Власти?
-Да. Нужно становиться на ступеньку выше.
-На ступеньку?
-Это даёт нам многое…
-А через 2-3 года ещё на ступеньку?
-Что поделаешь, диалектика жизни.
-Ступеньки оставим другим. Нужно участвовать в президентских выборах.
-А потянем? Можем лишиться всего.
-Денег хватит, плюс задействуем резервы.
-Ты ещё магию предложи.
-А почему бы и нет. Слышали про зыряновскую ведьму? Говорят, у неё ни одной осечки не было.
-Она на метле летает?
-Чего не знаю, того не знаю, но желание может исполнить любое.
-Сибирская экзотика! Ты её видел?
-Да. Баба как баба, в возрасте, но старухой язык не повернётся её назвать.
-А давайте ещё по одной. За ведьму!
-За ведьму!!!
Мужики чокнулись гранёными стаканчиками из прошлого века. Здесь, в дремучей тайге они чувствовали себя в безопасности. Пламя костра освещало их руки и лица. Кто бы мог подумать, что эти пятеро мужчин самые богатейшие люди России, одной фразой менявшие судьбы сотен тысяч людей (а может миллионов). Их изворотливый ум складывает и вычитает человеческие судьбы, делит чужое и умножает своё.
У Марины с утра всё валилось из рук – предстояла тяжёлая встреча, из тех, что выхолаживает душу. Старый пес тоже нервничал, скалил зубы, тихонько рычал. И когда перед калиткой остановился черный джип, рванулся к калитке с такой силой, что ведьма вздрогнула. Пёс толкнул калитку передними лапами и сел в проёме, загораживая собой дом от зла. Стекло в джипе немного опустилось.
-Не бойтесь , он не кусается.
-Вы – ведьма?
-Я.
-И Вы исполните моё желание?
-Исполню, если не передумаете.
-А я могу передумать?
-От чего же нет? Вот скажите, чего ВАМ не хватает?
-Бизнес…
-Я не про бизнес, я – про ВАС. Когда Вы, к примеру, играли со своим сыном?
-У меня не так много времени…
-А когда Вы оставались наедине со своей женой?
-Вообще-то мы спим в одной спальне.
-В одной-то одной… вместе с нерешёнными делами. Вот и получается, что телом с женой, а голова на работе.
-Она счастлива со мною!
-Счастлива? Вы в этом уверены?
-Мама говорила…
-Мамы всегда говорят детям то, что они хотят слышать.
-Мама гордится мной!
- Вами, а не Вашими достижениями.
-Вы меня отговариваете?
-Нет. Помогаю принять правильное решение. Перейдя рубеж, Вы измените не только свою судьбу, но и судьбу своих близких. И кто знает в лучшую ли сторону.
-Ведьма – философ. Занятно!
-Ответьте себе на один вопрос: оно ВАМ надо? ВАМ - человеку, а не бездушному винтику в огромном механизме?
-Иногда…
-Вы сами лишили себя этого «иногда».
Человек в джипе уронил голову на руль и замер. Пес потянулся, поджал хвост и, опустив голову к самой земле, поплелся к своей конуре. Налетевший порыв ветра подтолкнул калитку, и она, мягко повернувшись в петлях, захлопнулась лёгким металлическим щелчком. Минут через двадцать джип заурчал и тронулся в обратный путь.
Марина села в кресло и задумалась. Этот человек мог быть счастливым сыном, мужем, отцом, а стал преуспевающим бизнесменом, обладал иллюзорной властью над потоками денег, которые гарантировали ему и власть и известность. Деньги высосали из него молодость, убили в нём чувство меры. Он ещё не догадывается, насколько они искалечили его жизнь. Какое бы решение он сегодня не принял, ничего хорошего в будущем его не ожидало. Деньги лишают человека счастья, власть убивает душу. Несчастные бездушные правители, как вам завидует толпа! Эта же толпа растопчет, распнёт любого из вас. Пресса будет копаться в вашем грязном и чистом белье, выставляя вашу жизнь на показ. Толпа будет знать вас такими, какими вас преподнесут журналисты. Остаться в истории удел единиц. Остальные просто канут в лету. Их забудут сразу же после похорон, и только родственники ещё долго будут поминать не добрым словом, проигрывая и выигрывая суды по разделу наследства. И пусть сегодняшний посетитель, отказавшись от дальнейшей борьбы за власть, а значит и от большей части денег, думает, что встал на путь очищения. Его не сломит тюрьма (власть и деньги мстят отступнику), а даст возможность передышки, посмотреть на свою прошлую жизнь со стороны, задуматься о своём месте в этом мире, о счастье растить детей и радоваться внукам. Потом он будет просто жить и смотреть уже с земли на небожителей, бездушных и несчастных. И не завидовать им!

Встреча

В воскресенье Марина собиралась в город. Нужно было прикупить пряжи, кое-каких приправ. Утром муж отвёз её на остановку, дождался автобуса. Он всегда беспокоился за неё, оберегал, считая, что она не приспособлена к жизни среди людей, поэтому и жили они в этой богом забытой деревушке. То, что к Марине приезжали незнакомые люди, его не трогало – ни один из них не появлялся дважды. Правда иногда приходили переводы на довольно-таки значительные суммы, но не он, ни Марина не нуждались в этих деньгах, малая толика уходила детям, всё остальное – на деревенскую школу. Как ни как, а полста ребятишек учились в родной деревне.
Марина смотрела сквозь грязное стекло автобуса на запущенные поля, серебрившиеся ковылём. Немного же потребовалось времени природе, чтобы залечить раны, нанесенные человеком. Вот тебе и царь природы! Редкие полуразрушенные деревеньки, некогда богатые совхозы и колхозы, словно иллюстрации к её мыслям проплывали мимо. Грязные заборы, проросшие насквозь мхом шиферные крыши и деревенские магазины, отделанные пластиком с крышами крытыми цветной металл черепицей, вопиющие контрасты 21 века.
Но город ещё жил беспорядочной никому не нужной суетой, увешанный вывесками с нелепыми названиями, с витринами, скорее отталкивающими, чем завлекающими покупателя. Банки, нотариусы, офисы, магазины… Холодный мрамор, гранит, их имитация делали город похожим на большое кладбище. Живые цветы, так заботливо посаженные на клумбах, только подчеркивали это сходство. И люди, с полуразложившимися душами, с одной только мыслью: «Выжить, выжить»…Почему так случилось? Как мы потеряли самих себя? Вот девочка, юная красавица лет двадцати, зацепила взглядом роскошный автомобиль и уже примеряет на себя роль подруги его владельца. А вот молодой парень. Лениво оглядывая с ног до головы красавицу, прикидывает свои шансы затащить её в кровать. Опускается стекло у серебристой иномарки и бизнес-вумен, словно перезрелая ягодка из травы, Смотрит сквозь цветные стёкла стильных очков на парня, соображая, сколько он может стоить. Из офиса появляется хорошо одетый господин небольшого роста, с животиком восьми месячной беременности и проплешиной во всю голову. Ему нет дела ни до кого – всё дела, дела… Да кому нужны его дела!
Закончив все свои дела, Марина пешком возвращалась на автовокзал. Она любила эту аллею с её вечными тополями, ещё с той поры, когда училась в здешнем пединституте. Сумка была не тяжёлой, но возраст давал о себе знать. Дойдя до свободной лавочке, она осторожно села, поставила рядом сумку и , достав из неё пакет с пирожными, улыбнулась. Это тоже было оттуда, из юности. Студентками они приходили сюда после стипендии, лопали эклеры с масленым кремом, не боясь располнеть, весело хохотали и были довольны собой и своею жизнью. От воспоминаний Марину отвлёк странный звук. Она повернула голову и увидела человека на костылях. Очень короткая стрижка, видавший виды спортивный костюм, китайская футболка с шаловливой надписью на английском и черная бейсболка не красили женщину. Подойдя к лавочке, она басом спросила:
-Не побрезгуете?
-Садитесь,-Марине понравилась незнакомка.- Хотите пирожное?
-Хочу. Вот выписали из больницы, иду домой, а дома-то и нет.
-Где же ты так?
-Пьяная была, то ли упала, то ли ещё что… Не помню. Брат у меня умер, а мне никто не сказал, даже попрощаться не дали, без меня похоронили.
-А у тебя кроме брата кто-нибудь ещё есть?
-Мать. Только она отреклась от меня. Как второй раз замуж вышла, так и кончилась её любовь ко мне. Рожала меня для себя, а тут мужик подвернулся, сына родила, а я как с ума сошла, куролесить начала. Вот и докатилась до зоны, прицепом за дружками пошла. Два года на зоне вечностью показались. Домой на крыльях летела.
Женщина судорожно вздохнула, Марина молча слушала, изредка кивая головой.
-Устроилась работать в теплицу, а там он - хозяин! Влюбилась в него с первого взгляда. А он мне то шоколадку, то яблочко. Короче, забеременела я от него. Он как узнал, пылинки с меня стал сдувать. Следил, чтобы тяжёлое не поднимала, кормил по часам. То нельзя, это не можно. Надоел со своей опекой до чёртиков! Чтобы отстал, познакомилась я с его женой, думала, порвёт она меня, а она в глаза мне заглядывает, угодить старается. Родила я Сашку легко, молока вдоволь было. Только месяца через три меня такая тоска взяла. До родов я как щепка была – ни спереди, ни сзади, а тут расцвела. Парни знакомые проходу не дают. Оставила я Сашку с семьёй его отца (Он к тому времени усыновил его и на свою фамилию записал) да и сбежала с Виталиком. А через три года опять на нары попала, теперь уже на семь лет. Уже на зону пришло от Сашки письмо. Отец ему про меня рассказал, письмо научил написать. И после тюрьмы помогли и с жильём и с работой. А меня опять только на месяц хватило.
-Звать-то тебя как?
-Мариной.
-Тёзка значит. И чего же ты, тёзка, от жизни хочешь?
-Не справедливо, что Татьяна, жена Виктора калекой живёт. Пусть бы моё здоровье забрала, ей оно понадобится моего сына поднимать. А я уеду на север, если не сгину, то, может, за ум возьмусь.
-Мне пора. Прощай.
Марина встала, взяла удобнее сумку и пошла на автовокзал. До отправления автобуса оставалось полчаса.
Женщина попыталась встать с лавочки, но не смогла: «Ведьма! Зыряновская ведьма». Она не знала радоваться ей или оплакивать свою непутёвую судьбу – на зоне про эту ведьму разное болтали.
А Марина шла по аллее и улыбалась – нагнала страху на молодуху. Ничего переживёт, уедет на север, а он трудом выбьет из неё всю дурь, только вот Сашка у неё останется единственным ребёнком. И Татьяна поправится, хоть и у неё Сашка будет единственным.

Эпилог.

Сентябрь в этом году стоял теплый, заморозков не было. Земля, прогретая за день солнцем, не успевала остыть за ночь. Марина с удовольствием ходила босиком, словно собирая в себя последнее тепло уходящего лета. Управившись со скотиной, садилась во дворе в своё любимое кресло и вязала. Сегодня вязать не хотелось. Марина положила руки на колени и задремала. Сквозь сон она слышала, как к дому подъехала машина, но окончательно проснулась только от лязганья щеколды. Калитка распахнулась, и в проёме показалась спина Юрия Михайловича. Он тащил во двор человека, обхватив его на уровне груди. Голова у человека безвольно болталась из стороны в сторону, длинные ноги бороздили по песку. Следом шла удивительно некрасивая женщина. Не обращая ни какого внимания на Марину, они аккуратно разложили инвалида на дорожку, вытянув ему ноги и уложив руки вдоль туловища. Юрий Михайлович повернулся к Марине:
-Вот! Исполни моё заветное желание – верни его к жизни. Готов заплатить за это любую плату, можешь забрать у меня всё, даже жизнь. Витёк когда-то давно спас меня, теперь желаю вернуть ему долг.
Марина встала с кресла, подошла к Юрию и посмотрела ему в глаза долгим страшным взглядом, но он не испугался её:
-Помоги, пожалуйста…
По щеке Юрия Михайловича покатилась крупная слеза, он медленно опустился на колени и склонил голову. Женщина тоже опустилась на колени, но головы не склонила, а смотрела на Марину пустыми от горя глазами. Заворочался пес, вылез из конуры, подошёл к инвалиду, обнюхал его и, сев в ногах, поднял к небу морду и тихонько завыл. Марина встала на колени в изголовье инвалида, положила ему руки на виски и подняла лицо к небу. Где-то запел жаворонок и, подчиняясь его песне, прямо в Марину с неба опустилась радуга, и, переливаясь, стала перетекать через Марину в Витька. По инвалиду пробежала дрожь, в глазах его появилась осмысленность, потом пошла первая волна, за ней вторая, Виктор возвращался к жизни, и первым ожил его детородный орган.
-Ну, ты, Витёк, даёшь! – изумился Юрий Михайлович.
В пустых глазах женщины зажглись искорки, слёзы солёные, обильные потекли по её щекам.
-Не плачь, Валюша, мы ещё деточек с тобою родим.
Речь была невнятной, язык ещё заплетался, но мужчина повернул голову, пошевелил сначала руками, потом ногами и, как только Марина отпустила его голову, сел. Ведьма встала с колен, ласково посмотрела на женщину, улыбнулась ей, и в ту же минуту золотой луч пошёл от Марины ввысь, в синеву осеннего неба. Валентина упала к ней в ноги, припала губами к ступням и заплакала, запричитала о том, как подала раппорт и уехала в Афганистан, потому что была самой некрасивой девушкой в училище. Как встретила Виктора, самого красивого мужчину в их роте, как в шутку назвал он её своей невестой, и как вся рота стала звать её «Витькиной невестой», и как отбили их с Юрой у душманов – от роты они двое только и остались. И как без малого двадцать лет ходила она за своим наречённым, кормила его с ложечки, утром – массаж, в обед – массаж, вечером – массаж, и Бога молила только чтобы жил.
Золотой луч оторвался от ведьмы и исчез высоко в небе. Смолк жаворонок. Марина наклонилась, подняла женщину с земли:
-Чего же ты рыдаешь? Вот он твой герой, забирай.
Всю обратную дорогу Юрий Михайлович молчал. На заднем сиденье ворковали Витёк с Валентиной, но он не слышал их. Он снова и снова переживал последнюю встречу с Мариной. Он, конечно, знал, что она – ведьма, но чтобы так! Если бы ни Витёк, забыл бы и имя её! Находятся же дураки, которые идут к ней на поклон! Он уж как-нибудь сам и судьбу свою устроит и книгу новую напишет.
А Марина сидела в своём любимом кресле и улыбалась. Через год привезут ей Юрка с Витьком Валентину и примет Марина роды, здоровеньких двойняшек – девочку и мальчика. Потом Юрий Михайлович напишет очередную книгу, и все будут счастливы, как в сказке, потому что в жизни так не бывает.


Обложка Ирины Чардымовой.