Не так дорог подарок, как...

Александр Миронов.
Не так дорог подарок, как...
Рассказ.

Сегодня день рождения. Выпал аккурат на субботу.
Вера Васильевна грустно улыбнулась. Теперь её это событие не волновало, как раньше. Стало будничным, обычным и даже как будто бы лишним. Умер этот день вместе с Сергеем Маркеловичем три месяца назад.
Дети, конечно, гоношатся, подарки, видимо, хотят какие-то приготовить. А какие сейчас подарки? Какие подарки… Тут жить не хочется.
Ещё вчера Вера Васильевна предупредила старшего сына Маркела – никаких дней рождений! И чтобы передал всем.
Сына назвали Маркелом в честь отца Серёжи. Традиция у них такая – детей называть именами их предков, дедов.
Среднего назвали Серёжкой, в честь самого отца – Сергея. Раз в честь родителей – так тому и быть.
Дочерей – в честь их матерей: Еленой и Анной.
Итог их совместной жизни: 44 года и четверо детей. И какой жизни!..
Вера Васильевна покачала головой из стороны в сторону. Она сидела за столом на кухне, за остывшим чаем.
Вот при Сергее Маркеловиче – это были дни рождения, были праздники. Душа им радовалась, и руки знали, что делать.
И в последние годы, даже при болезни, Сергей организовывал их сам. И как символ – букет цветов! А на прошлый день рождения, едва мог ходить, всё равно принёс букет. Обычно они вместе ходили на непродолжительные прогулки, а тут отвлеклась на два часа – Анюта попросила приехать и посидеть с внучкой. У Ани сессия, и надо было сдавать курсовые.
Когда вернулась домой от дочери – на столе в вазе стоял букет!
– Серёжа, ты зачем вставал? – изумилась она. – Зачем ходил за цветами?
А он улыбнулся:
– Ничего. Я на такси.
Традиция дарить цветы привилась не сразу. С того дня, как она родила Маркешу. Потом – Серёжу. Далее – девочек. То есть – на каждое рождение ребёнка. И потом, продолжая традицию, стал дарить цветы на каждый её день рождения. И даже, если по каким-то обстоятельствам, Вера Васильевна отсутствовала дома, он посылал ей поздравительную телеграмму с цветами, а дома всё равно ставил цветы.
Вера Васильевна ушла в воспоминания. Ей представлялся муж. У Сергея был хороший голос, и он всякий раз за столом или наедине с ней напевал:
– Не могу я тебе в день рождения дорогие подарки дарить. Но зато в эти ночи весенние (хотя её день рождения в декабре), я могу о любви говорить.
И далее добавлял от себя:
– А ещё я хочу в этот день обязательно, даже в холод цветы подарить.
Здесь его импровизации были разные. Но в любом случае – радостными, сердечными. А теперь… просто до боли чувственными.
И чем ближе надвигался её день рождения, тем острее чувствовалось сиротливое чувство. И сегодня, чем ближе подходило время к вечеру, тем томительнее становилось на душе. Это первое застолье без него. Без его цветов. Лишь в сознании, в памяти слышатся слова, мелодия его песен, которые вытапливают на глаза слёзы.
Но Вера Васильевна знала, хочет она того или нет, а к шестнадцати часам дети всё равно соберутся. И её поздравить и отца помянуть. Какой же это теперь праздник без поминания самого близкого им человека. Привезут и внуков. И надо для них что-то приготовить вкусненькое. И надо встретить их не зарёванной, не с мокрыми глазами.
Вера Васильевна старалась постоянно чем-то отвлекаться, но стоило остановиться, присесть – перед глазами представал Сергей Маркелович. Его улыбка, с которой он дарит ей цветы, и песенки… Из груди невольно вырывался стон, и Вера Васильевна прятала лицо в платок, который теперь всегда сопровождал хозяйку по квартире, и за её пределами.
Эх, Маркелыч, Маркелыч… что же ты так… Ведь обещался вместе, а ушёл первым… Как без тебя тоскливо…
Первыми пришли Маркел с семёй. Принесли торт, шампанское, букетик из трёх цветочков. А внуки свои подарочки – рисунки-раскрашки. Вера Васильевна расцеловала их. В квартире тишина и тоска постепенно перетекли в гомон, движение, детский смех. А с приходом остальных детей и внуков – унынию, грустным воспоминания не осталось и места. Они уползли в потаенные уголки души. Однокомнатная квартира стала напоминать растревоженный улей, от шума которого становилось легче на душе и веселее жить.
Свою четырёхкомнатную квартиру, полученную ещё в золотое время застоя, они разменяли на однокомнатную − Сергей Маркелович предложил. И доплату от той квартиры поделили на всех детей. Эти доли и ипотека, помогли детям приобрести каждому своё жильё. Сейчас этот шаг Вера Васильевна одабривала и часто мысленно благодарила мужа за его заботу о детях и о ней. Он говорил:
– Детям мешать не надо. У них теперь своя жизнь. А помогать надо.
У Сергея Маркеловича болело плечо. В молодые годы как будто бы не сильно донимало, но как перевалило за пятьдесят лет, поселились в нём настоящие адовы мучения. Во время срочной службы на Дальнем Востоке на советско-китайской границе, довелось ему принять участие в мирных демонстрациях китайских граждан на реке Уссури. Целых трое суток и днём и ночью с ними гуляли на сибирском морозе. Там-то ему и пришлось прочувствовать тяжесть политических догм друзей и товарищей по соцлагерю. Толпы китайских молодчиков – хунвейбинов и дзяофаней – катали по льду Уссури горстку пограничников, помогая этому весёлому развлечению флагштоками и древками от транспарантов, разорвав на них сам транспарант. Многих в той веселой компании его однополчан пострадало, у кого-то были перебиты руки, ноги. Кого-то до сотрясения мозга довели подобным внушением великих идей Мао Дзе-дуна, и удалось ли кому-то из них эти мозги вправить назад – осталось неизвестным. И остановить провокаторов не могли, так как приказ был жёстким – оружие не применять, огня не открывать. Даже приклады на первых порах не разрешалось использовать. Только отмашки, только убеждения и уговоры… Тогда-то Сергей и ощутил остроту тех политических разногласий.
И как бы стоически пограничники не выносили издевательства и наглость провокаторов, это друзей не отрезвляло и не успокаивало – через два года на Даманском всё же пошли они на откровенный вооружённый конфликт. Где и сами пострадали и пограничников положили.
После госпиталя Сергея не комиссовали, и он продолжил службу на своей же заставе. При демобилизации каких-либо пометок о конфликте на советско-китайской границе в военном билете проставлено не было, но на груди был знак "Отличный пограничник", а внутри неё – тихая ноющая боль.
И хоть знаки отличия сохранились, но чаще о службе на границе напоминала травма. И чем старше становился, тем острее и тягостнее. А уж последние пять лет кости ключицы, а затем и другие косточки стали отравлять жизнь окончательно. Оказывается, на старые раны поселился кровосос – рак. Как шутил Сергей – хунфейбинчик. Не там, на границе, так здесь догнал и добил, паразит…
К шестнадцати часам наконец-то все угомонились, расселись за столом. Маркел разлил шампанское. Поднялся и начал произносить тост:
– Мама, печально этот день твоего рождения проходит, – вздохнул, – без папы…
От его слов стало грустно всем, а Вера Васильевна приложила к лицу платочек, всхлипнула.
А сын продолжил:
– Но давайте всё же, вначале этот тост поднимем за тебя, мама. А следующий – за папу…
За столом зазвучал звон бокалов. А в двери прихожей – звонок, напоминающий трель соловья.
Застолье переглянулось. А Маркел спросил:
– Мама, ты кого-то ещё ждёшь?
Вера Васильевна пожала плечами: нет…
Сын пошёл в прихожую, и там послышался щелчок замка.
Перед дверью стоял молодой человек. В одной руке он держал большой букет цветов, в другой – розовую папку.
– Здравствуйте! – поздоровался малый. Маркел кивнул. – Здесь проживает уважаемая Вера Васильевна Вдовина?
– Да, – ответил Маркел, недоуменно посматривая на незнакомца и на букет.
– Она дома?
– Да.
– Тогда разрешите войти?
Маркел посторонился, и молодой человек шагнул через порог.
– Где она?
– Там, – показал рукой Маркел на комнату.
Разговор в прихожей слышали, и потому у всех головы были повёрнуты на коридор прихожей.
В комнату вошёл человек в тёплой куртке с капюшоном, в синих джинсах, и утеплённых сапожках, на которых ещё не стаял снежок. Лицо слегка удлинённое, приветливый взгляд, добрая улыбка, искрящиеся глаза от комнатного света. Молодой человек изливал душевное обаяние и радость.
– Здравствуйте! – торжественно сказал гость.
– Здравствуйте… – не дружно ответили ему сидящие за столом.
Молодой человек цепким взглядом выявил виновницу торжества и приступил к делу.
– Уважаемая Вера Васильевна, разрешите от лица нашей фирмы и от себя лично поздравить вас с замечательным событием – с вашим днём рождения! Пожелать вам счастья, здоровья, любви близких и друзей. И от имени Сергея Маркеловича Вдовина вручить вам этот замечательный букет цветов.
Молодой человек торжественно шагнул к середине стола, где сидела Вера Васильевна и протянул ей цветы.
Растерявшаяся именинница приподнялась. Но, чувствуя, что ноги не выдерживают её вдруг отяжелевшее тело, оперлась в стол одной рукой, другой, подрагивающей, приняла букет.
Букет был пышный и показался тяжёлым, Вера Васильевна приняла его всё же обеими руками.
– И вот, – положив на стол на свободное место папочку, раскрыв её и выдернув из зажима шариковую ручку, протянул имениннице. – Пожалуйста, распишитесь.
Вера Васильевна приняла ручку, и беспомощно, полными слёз глазами, посмотрела на детей. Её немую просьбу поняли, и сидевший рядом с ней Сергей, взял из её руки ручку. Спросил гостя:
– Мне можно?
– Пожалуйста. Если именинница не возражает? – улыбнулся тот.
Возражений не последовало, и квитанция была подписана.
Тем временем Вера Васильевна промокнула с глаз слёзы и увидела в средине букета записку. Достала её дрожащими пальцами. Это был бланк, на твердой бумаге, как визитка, на котором были отпечатаны слова:
"Верочка, я тебя поздравляю с днём рождения! Жаль, что этот последний букет, я не смог подарить сам", – прочитала она негромко. Но в возникшей тишине её слова расслышали.
– Спасибо, мой дорогой… – так же тихо сказала она и сквозь слёзы улыбнулась. – Как же ты смог?..
Молодой человек пояснил:
– Сергей Маркелович оплатил заказ заранее. Так что желаем вам здоровья и долгих лет жизни. До свидания.
Молодой человек повернулся и вышел.
Застолье на несколько секунд зачарованно молчало.
Его нарушил возглас Лены:
– Папа, браво! – и всплеснула ладонями.
Её поддержала Аня, следом невестки.
Старшая внучка, Верочка, сбегала на кухню и принесла вазу под цветы. Освободив место на столе, её поставили посредине.
Вера, приняв от бабушки букет, поместила его в вазу.
Мужчины, за ними женщины, поднялись.
Над букетом зазвенели бокалы.
– Мама, мы тебя поздравляем вместе с папой!