Неаполитанская тоска

Синьор Джиакомо-Джиованни,
Высокий красавец брюнет,
В полдень любил понежиться в ванне
С бутылкою виски и пачкою дорогих сигарет.

Щеголь Джиакомо-Джиованни
Перед выходом на работу галстук вязал
Так, как принято в соседней Испании,
Помадил прическу, тросточку брал.

Сутенер Джиакомо-Джиованни
Неспешным шагом обходил посты
С рутинною задачей по сбору дани.
Требования к девочкам были просты:

Брезгливец Джиакомо-Джиованни
Хочет, чтоб они не целовали клиентов в уста,
Чтобы вовремя ему отдавали его «мани-мани»
И чтоб без уважительной причины не покидали места,

Которые Джиакомо-Джиованни
Лично каждой из них подбирал.
Потом он всю ночь сидел в ресторане,
Куда Джильермо клиентов слал.

Человеком Джиакомо-Джиованни
Слыл неплохим, хотя был весьма ушл,
Но никто из девочек не избегал наказанья:
Джиакомо-Джиованни любящий друг, а не муж.

Считал Джиакомо-Джиованни,
Что коли пришла работать — трудись,
А в свободное время хоть лежи на диване
И бей баклуши, хоть прачкой работай, хоть пей и колись.

Флегматик Джиакомо-Джиованни
Пьяных разборок не выносил
И потому в пиджака кармане
Английский «браунинг» всегда носил.

И, наконец, Джиакомо-Джиованни
Имел обширные связи в самых различных кругах,
Потому-то все его недруги стремительней лани
Оказались кто в каталажке, а кто и на небесах.

А ранним утром Джиакомо-Джиованни
Устало вышагивал к себе домой,
Переодевался, садился, глядел на гвоздику в стакане,
А потом на бумагу укладывал строку за строкой.

Он писал о том, что в далекой-далекой России,
Где так мало солнца и излишне много зимы,
Живет человек с лицом приятным, но не слишком красивым,
Один средь людей, чьи души слепы и немы.

Имя его ни о чем не расскажет многим,
Он считает себя поэтом, хотя и абсента не пьет.
Душой весьма добр, хоть не подает убогим,
Чье поголовье в России увеличивается из года в год.

Он женат на девушке с ориентальным взглядом,
С весьма впечатляющей грудью и с маленькою ступней.
Она, словно ангел-хранитель, всегда находится рядом,
Балуя его подарками и вкусной домашней стряпней.

А раз в три года он уезжает на лето
В края, где итальянцу совсем невозможно жить.
Что уж туда постоянно манит поэта?
Он много раз пытался в стихах объяснить:

«Когда из-за сопок рассвет вытекает желтком яичным,
Орошая, на первый взгляд, ровную, тундру живою водой,
Существованье свое ощущаешь чем-то таким неприличным,
Что мешает в эту минуту земле любоваться собой»…

Никогда Джиакомо-Джиованни
Не увидит запазуху летних солнечных тундр,
Не погладит спину воды в далеком лимане,
Не почувствует ласковость ветра, который вне опыта мудр.

Итальянец Джиакомо-Джиованни
Трет переносицу, болезненно щурит глаза.
Полдень. Прислуга воду готовит в ванне.
В одном из глаз писателя Джиакомо-Джиованни
Слеза.