«А ты… а ты старая сука! Слышала?! Сука! Сука!...».

Второй монолог из спектакля «Падал теплый снег» (автор Ольга Милованова)
Екатерина Родина, актриса Серовского театра драмы им. А.П. Чехова. Александр Сысоев, главный режиссёр Серовского театра драмы им. А.П. Чехова
фото Дмитрия Красных
Олег Яненагорский, член Союза писателей России. 6 ноября 2023 г.

Второй монолог в спектакле начинается просто и с первого взгляда не обещает «страстей и моральных потрясений» … На сцене – обычный интерьер небогатой квартиры. Сколько лет здесь ничего не менялось? Тридцать? Сорок? Цитирую текст пьесы по рукописи:

«Небольшая квартира, повсюду лежат вязаные салфетки, по стенам вышитые картины, вазы с самодельными бумажными цветами. В углу иконостас с современными иконами, среди них фотография хмурой женщины с траурной лентой через край. На столе библия с закладками. Героиня – женщина неопределённого возраста (30-50), одета в блузку с длинными рукавами и строгую юбку. Всё время оглядывается на портрет, расстёгивает, застёгивает верхнюю пуговицу блузки. Звонок в дверь. Героиня смотрится в зеркало, идёт открывать.
Здравствуйте… Да здесь помощь электрика нужна… Я Снеженна... Нет-нет! Никакой ошибки. Вы всё правильно пришли. Катя – моя соседка, мы с ней с детства знакомы, в соседних подъездах живём... Она просто привыкла меня Машей называть, а на самом деле я Снежанна... Что ж тут странного…».
Много исковерканных судеб я видел на следственных допросах и в залах судов. Не всегда это было результатом преступлений… Но часто - «не пониманием Другого»… и самого себя.
Вы никогда не проводили смысловые параллели между библейской притчей о «таланте, зарытом в землю» и выражением из русского языка «Чужой век заедать»? В притче ведь речь идет не куске серебра… А еще есть несомненная связь между подавленными желаниями и канцерогенными заболеваниями. Присмотритесь как героиня расстёгивает, застёгивает верхнюю пуговицу блузки. Не контролируемые движения, также как оговорки и приговорки могут многое сказать о человеке. На языке протокола это называется «особенности речи в состоянии сильного эмоционального напряжения». Но о речи героини я еще скажу.
А пока вглядываюсь в интерьер, смотрю на чайный сервиз на столе и тапочки для пришедшего мужчины. Конечно, я отчетливо понимаю, что это – только сцена… Но «дурная привычка» осматривать место происшествия с фиксацией деталей на миг прорывается из далёкой и тревожной юности. А поверх этого напластовывается фраза: «Сегодня вечером на Патриарших прудах будет интересная история»!
Я слушаю «интересную история – без мистики и смертоубийства – о молодости, загубленной в кому-то угоду…
«… Что вы? Разожрусь, как корова, и в дверь не пройду… Да, мама говорила… как вы догадались?.. Да, она одна меня воспитывала… Она знаете какая у меня?! Красавица! Фигурка точёная! Не то, что у меня. Волосы густые и длинные, не мои три волосины… В неё все влюблялись: и одноклассники, и потом в институте… и на работе… Даже директор! Всегда ей работу дополнительно давал. А сосед, дядя Валера, с первого этажа её всегда красавицей называл. Только она ему всё равно денег на водку не давала… Да, это она на фотографии... Не видите красавицы?.. Фотографии не точно передают… Да она тут и постриглась уже…».

На столе стоит фотографии «красавицы» - присмотритесь и, может быть, сразу поймете атмосферу «жизни с мамой» …

«… Мама говорила: хорошей работы сейчас не найти, а за копейки нечего мужикам глазки строить, да юбками перед ними трясти. Мужикам ведь только одно надо… Ой! Простите!..
Мама хорошо зарабатывала, нам хватало. А потом и пенсия её была…
Конечно, я всегда маму слушаю… Что вы такое говорите? Разве вы не знаете: «Почитай мать свою, чтобы долго жить тебе в земле, которую Господь, Бог даёт тебе?» А про отца там так… к слову сказано. Я уверена! И мама всегда так говорила…
А какая мама талантливая была. Она всё-всё умела, даже стихи писала. Я вам сейчас прочитаю… вот у меня тут всё в тетрадке записано… Моё любимое… Оно не длинное…».
Уж так моя судьба сложилась, что последние годы приходится много общаться с графоманами… особливо «со стихотворцами». Иногда на просторах интернета нечаянно натыкаюсь на «перлы поэтических изысков».
Слушаю стихи, которые декламирует героини, и сама собой возникает мысль: «И на эту хрень написал бы злую пародию». Нет, не подумайте обо мне плохо - сам стихи не пишу… Только злые пародии на чужие «нетленки».
Второй монолог приближается к концу… Героиня в потрясении – «оказывается не «всем мужикам только это нужно» … И вспоминается мне пошлый анекдот – «Умерла девушка… в семьдесят лет... Сама виновата…».
А на сцене – яростный крик, дерганье волос и размазывание косметики по лицу…
«… Вот сейчас возьму… возьму… и пойду! На улицу пойду юбкой мести! Пойду мужикам глазки строить! Вот! И ты мне ничего уже не сделаешь! Слышишь?! Ни-че-го! Пусть смотрят!.. Пойду этому Валере денег дам, пусть пропьёт. Я сейчас даже закурю… вот, смотри! Что, не нравится тебе?!
Закуривает и сразу начинает кашлять.
Вот прямо с сигаретой и пойду!.. Съела?.. Врёшь! Подавишься!.. А я сейчас ещё и накрашусь… Можно!
Красится перед зеркалом, получается криво и аляповато.
Вот так… и брови… стрелочки подведём, как ты делала… и губы… Вот, смотри!
Я и вавилоны на голове накручу! Можно! Можно! Можно всё!
Делает начёс.
Вот… вот так!.. Ну, и что, что проститутка!.. И пусть! А ты… а ты старая сука! Слышала?! Сука! Сука!...».
Для меня вот в этом злом крике – «момент истины»… И кажется, что после этого бунта… бессмысленного и беспощадного… жизнь героини пойдет другим путем. Но я знаю текст по рукописи – не будет у «Снежанны», которая «Маша», «новой жизни»… Ее «век» по злой воле съеден без остатка… Не будет в ее жизни никаких «мужиков»… Ее ждет только одинокая старость в окружении кошек.
А роль Маши-Снежаны во втором монологе блестяще исполнена Екатериной Родиной!

О первом монологе в исполнении Александры Незлученко https://vk.com/id383659748?w=wall383659748_6073/all

Текст пьесы Ольги Миловановой https://www.chitalnya.ru/work/3655286/