Версия для поиска «высоких покровителей» …

Из цикла «Первое покушение на убийство Григория Распутина. Взгляд современного юриста
Олег Яненагорский, член Союза писателей России. 11 мая 2024 г.

Мое маленькое исторической исследование в рамках конкретного покушения на убийство начинает превращаться в полноценный исторический детектив. Перед праздником, вечером 8 мая 2024 г., я получил письмо из Государственного архива Томской области… И почувствовал эмоции А.С.Пушкина, который, читая «Бориса Годунова», бил себя в ладоши и кричал «Ай, да Пушкин, ай да сукин сын»!
Я, конечно, не Пушкин, трагедию о Смутном времени не напишу, но вот «чувство глубокого морального удовлетворения» испытал. Нет, нет за последние 35 лет не потеряна полностью «следственная чуйка» и версии мной выдвигаются правильные и обоснованные.
Оказалось, что материалов, хранящихся в Томском архиве достаточно, чтобы сделать обоснованный вывод – Хиония Гусева психическими болезнями не страдала, о чем и писал в 1916 г. директор местной клиники для душевнобольных. Была у меня такая версия, после знакомства с некоторыми следственно-прокурорскими материалами по делу о покушении на убийство Григория Распутина. И эта версия подтверждается архивными материалами.
Но судьи Тобольского и Томского окружных судов почему-то упорно придерживались иного мнения… Детальнее об этом смогу рассказать после оплаты копий архивных документов, находящихся в Томске (до пенсии осталось четыре дня).
А пока меня заинтересовали слухи, которые в 1916 г. циркулировали среди горожан Томска. А слухи были о «высоких заступниках» Хионии Гусевой, якобы приехавших в Томск во время судебного разбирательства о признании ее здоровой или душевнобольной.
Как поискать таковых, приезжавших в Томск больше ста лет, я пока не придумал. То, что кто-то приезжал (выражаясь современном сленгом) «порешать в суде вопрос», сомнений у меня нет. Интернета и сотовой связи в начале ХХ века еще не было, письма и телеграммы проходили через множество чужих рук, и поэтому писать о «деликатных вопросах» было не безопасно. К тому же конкурентная борьба спецслужб и правоохранительных органов – это не выдумка писателей и кинематографистов. Добавьте еще борьбу кланов во властной верхушке и поймете – «некоторые дела не нуждаются в публичной огласке и чужом любопытстве.
Не знаю, был ли в начале ХХ века в России междугородний телефон. Но даже если и была такая связь, с трудом представляю себе, как высокое должностное столичное лицо, говорит телефонистке: «Барышня, а дайте-ка мне председателя Томского окружного суда – хочу обсудить с ним вопрос освобождения Хионии Гусевой от ответственности за покушение на Григория Распутина».
«Прослушка телефонов» была уже тогда, и высокопоставленные должностные лица об этом знали. Значит, либо кто-то должен был приехать в Томск… либо разговор о здоровье Хионии Гусевой с кем-то из томских судей должен был состоятся в столице Российской империи. При этом, снова повторю – Х.Гусева не была в этом «деле» ни самостоятельным игроком, ни субъектом, хоть что-то решающим после неудавшегося покушения. Она была лишь орудием преступления в руках смертельного врага Г.Распутина – С.Труфанова, бывшего когда-то монахом Илиодором).
На предварительном следствии Х.Гусева, Труфанова не выдала, утверждая, что она одна задумала и совершила покушение на убийство. Но как известно, жизнь полна неожиданностей, и Гусева могла заговорить. Труфанов, правда уже давно находился за границами Империи, но ее все же надо было «вызволять из лечебницы для душевнобольных». Да и не разбрасываются «мастера» хорошим инструментом…
К слову сказать, есть неверное мнение, что Хиония Гусева 12 июля 1919 г. совершила покушение на патриарха Тихона во время его выхода из храма Христа Спасителя». Каким способом? Ударив ножом в живот… Способ аналогичный покушению на Г. Распутина за пять лет до этого преступления. Сведения об этом опубликовали «Известия Петроградского Совета рабочих и красноармейских депутатов» 1919, № 156 (349) (14 июля). Я не поленился и просмотрел этот номер.
Газеты того времени писали, что покушалась на убийство Патриарха крестьянка Симбирской губ. Гусева. Это действительно так, но как известно «дьявол кроется в деталях». Это действительно была Гусева, но не Хиония, а Пелагея. Ее девичьей фамилией была Гусева, а после замужества Пелагея носила фамилию Завортникова. Это была многолетняя и ярая поклонница Илиодора и родная сестра Хионии Гусевой. Та, которая в июне 1916 года просила Тобольский окружной суд передать ей сестру «под опеку» в связи с ее полным выздоровлением от сумасшествия. И если вы удивитесь, что в деле о покушении на Патриарха Тихона в 1919 г. мелькает С.Труфанов-Илиодор, то зря…
Однако вернемся к событиям 1913-1916 годов. Не изучив пока томские архивные документы, я выдвинул другую версию – кто мог покровительствовать сначала монаху Илиодору, а после снятие с него сана – Сергею Труфанову?
Ведь то, что творил Илиодор до начала 1912 года воспринимается (мягко скажем) с удивлением. Публичные призывы к погромам, оскорбление полиции и подстрекательство к физическому насилию над «стражами порядка», требования «по пятницам сечь на конюшне премьер-министра Российской империи»… Все сходило ему с рук. Илиодор «свалил» саратовского губернатора и тот подал в отставку, проиграв «битвы с монахом».
Уголовные дела против Илиодора возбуждались неоднократно… и тихо прекращались. Значит, кто-то попустительствовал Илиодору? Или, выражаясь языком современных маргинальных групп, «кто-то его крышевал»? И этот «кто-то», находясь на высоких должностях в Петербурге, должен был иметь возможность влиять на ход расследования уголовных дел, взаимодействовать с прокурорами и судьями в провинциях.
Под такие условия подходил министр юстиции Иван Григорьевич Щегловитов. Хотя возможно он действовал через подчинённых и посредников. Эту версию я и решил проверить поздним вечером 9 мая 2024 г.
Биографию И.Г.Щегловитова можно посмотреть в Википедии и других интернет-источниках, а здесь изложу только то, что навело меня на версию – образование и карьерный путь, реальная власть в министерстве юстиции и ярко выраженный антисемитизм.
«… В 1881 году окончил Императорское училище правоведения с золотой медалью. С 1885 года товарищ прокурора Нижегородского, с 1887 года — Петербургского окружного суда. C 1894 года — прокурор Санкт-Петербургского окружного суда, с 1895-го — товарищ прокурора столичной судебной палаты».
Прерву цитату, чтобы сказать – вот места встречи с будущими прокурорами и судьями региональных судов. «Старо как мир» - кто-то с кем-то вместе учился и работал, дружил или встречался «в одних и тех же домах», может быть вместе охотился…
Это не означает возможность сговора по тому или иному конкретному делу, это означает только «принципиальную возможность для сговора на почве знакомства или дружбы». Правящий слой в любой стране и в любой эпохе не очень большой, а судьи и прокуроры не исключение из этого правила.
Продолжу цитату из Википедии: «В 1898 году назначен товарищем обер-прокурора уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, с того же года — в Первом департаменте Сената. В 1900—1903 годах вице-директор Первого департамента Министерства юстиции. В 1903—1905 годах обер-прокурор уголовного кассационного департамента Сената. С 22 апреля 1905 возглавлял Первый департамент Министерства юстиции…
С 1 февраля 1906 года товарищ министра юстиции при министре Михаиле Акимове. Назначен министром 24 апреля 1906 года, 1 января 1907 года — также и членом Государственного совета... С 1911 года — сенатор...
Известен своими антисемитскими взглядами.. За время управления министерством юстиции Щегловитов получил прозвище «Ванька-каин», а 6 июля 1915 года, на волне общественного возмущения, он был уволен с этой должности. При этом 1 января 1917 года император назначил его на должность председателя Государственного совета Российской империи».
Такая вот блистательная карьера крупного царского сановника И.Г.Щегловитова в Министерстве юстиции. Конец, правда, был печальным – расстреляли его как заложника в Москве в 1918 году. И наверняка перед этим припомнили ему многолетний антисемитизм… Но это – тоже другой историко-правовой сюжет.
Исходным толчком выдвижения этой версии для меня было участие Илиодора в «Союзе русского народа» и покровительство этому Союзу со стороны Щегловитова. Они не могли не быть знакомы (хотя бы заочно) – министр юстиции с антисемитскими взглядами и «пламенный борец с евреями» монах Илиодор.
Позднее, правда, Илиодор будет каяться перед евреями и публично просить у них прощения на страницах русских либеральных газет. Но и это уже другая история.
Первые же усилия по проверке версии «Щегловитов – покровитель Илиодора» принесли интересные результаты. В этом месте сошлюсь на сведения, изложенные современным исследователем А.Б.Изюмским, детально, с опорой на архивные документы, изучавший жизнь С.Труфанова (Илиодора) в период с начала 1913 г. до времени его побега за границу в июле 1914 г. От себя добавлю лишь незначительные комментарии.
1. В 1907 г. Святейший Синод запрещает иеромонаху Илиодору публицистическую деятельность, но он игнорирует запрет и, благодаря поддержке из высших духовных и светских сфер (в частности, архиепископа Волынского Антония и покровительствовавшего ультраправым министра юстиции И.Г.Щегловитова), Илиодор остаётся безнаказанным.
2. В течение только первого года пребывания в Царицыне (1907-1908 гг.) против Илиодора было возбуждено три уголовных дела: о подстрекательстве к избиению учителя Троицкого и помощника пристава Эрастова, о совершении преступления против порядка управления и о словесном оскорблении чинов полиции. Тем не менее, «Первое из помянутых дел было направлено на прекращение за необнаружением виновных, второе — было прекращено вследствие секретного распоряжения Министра Юстиции», а третье находилось в тот момент в стадии расследования.
Мне очень интересны мотивы И.Г. Щегловитова, секретно приказывающего подчиненным незаконно прекратить уголовное дело. Но это уже отдельный историко-правовой сюжет…
3. В январе 1914 г. Труфанова (Илиодора) по делу о подготовке к терактам и убийству Распутина, арестовывают на хуторе «Большом» и назначают залог для выхода на свободу в 50 тысяч рублей – огромная по тем временам сумма (царский рубль еще был обеспечен золотом и экономика России еще не подорвана войной). Труфанов позднее утверждал, что в тот момент у него и 500 рублей не было. И сидеть бы ему по стражей в ожидании суда… но Труфанов направил телеграмму министру юстиции. Вскоре после этого по предложению прокурора окружного суда Труфанову избранная мера пресечения - залог 50 тыс. руб. - была заменена надзором полиции. Через три дня после ареста Труфанов вернулся домой.
Как уходить из-под надзора полиции и скрываться, Труфанов показывал не один раз. В частности, он легко ушел из-под слежки и надзора на хуторе «Большом» в ноябре 1913 г. и той же легкостью уйдет в начале июля 1914 г.
Подведу промежуточный итог. В предвоенной России свирепствует политический террор. Гибнут разные люди – от рядовых сотрудников полиции до губернаторов, министров и великих князей. Совсем недавно жертвой террористического акта стал премьер-министр Росси П. Столыпин.
Министр юстиции царской России И.Г. Щегловитов, славящийся своей жестокостью по отношению к революционерам всех мастей, по делу о покушении на жизнь «Царского друга» Г. Распутина, по делам о богохульстве и подготовке к массовым террористическим актам, на мой взгляд ведет себя «очень странно». Очень сомневаюсь, что лиц, причастных к террористической деятельности из числа эсеров или большевиков, можно было бы выпустить из тюрьмы «под надзор полиции». А Илиодор вышел с гордо поднятой головой…
Поиск высоких покровителей монаха-расстриги Илиодора и его послушного орудия Хионии Гусевой надо продолжать… ибо для этого есть основания.
Фото из общедоступных и бесплатных интернет-источников
И.Г. Щегловитов
С. Труфанов (Илиодор) в 1913 г.