Продаю юмористические рассказы

Шоферская история

Николая вызвали на работу, и это в субботу. С больной головой, не хорошо вспоминая начальника за вызов, и друзей Ваньку и Семена, с которыми вчера слишком хорошо отметили пятницу-развратницу. Можно было и меньше выпить, да только, не с этими друзьями. Жалуясь самому себе на собственную голову, с похмелья болеть, придумала, раньше такого не было. С тяжелыми мыслями и такой же тяжелой головой, Николай пришел на базу, завел свой КАМАЗ, получил в путевку, товарно-транспортные накладные, проще говоря, товарки, 6 штук, их всегда много дают. И выехал из базы.
Несмотря на больную голову, автоматически, сказалась профессиональная интуиция, зачем порожним ехать 50 километров, когда можно кинуть левака. Обещанная бутылка водки, превратилась в полный кузов песка, экскаваторщик тоже человек, и у него тоже вчера была пятница-развратница.
Николай сходил в рейс. Толкнул песок, загрузился на обратную дорогу. В пути, скрутило живот, и так как в советские времена с туалетной бумагой, а тем более с придорожным сервисом была напряженка, пришлось воспользоваться одной товаркой и ближайшей полянкой с кустиком.
Решил проблему, в путь, успеть к обеду. Не успел.
Как только поставил машину на базу, к нему милиция, она тогда так называлась.
- Пройдемте.
Вот так всегда, только головная боль проходит, геморрой начинается.
Пришли. Молодой лейтенант – девица, вся из себя, без всякого предисловия,
- ну, рассказывай, мы все знаем.
У Николая сильнее голова разболелась. Что ее рассказывать? Что они знают?
А девица - лейтенант,
- давай рассказывай, мы все про тебя знаем, а то хуже будет.
Николай про себя начал все пятничные грехи вспоминать. Левый груз, водку из под прилавка, Маринку - продавца, легкую драку с Семеном, из-за Маринки. Все как всегда, и раньше такое милицию не интересовало. Вот машину с портвейном, пропавшую прошлым летом, так это не я. Я только портвейн попил не много, да и то, за компанию. И Николай решил молчать как рыба, пусть варят, жарят, вялят, рвут жабры, не чего не скажу.
А девица-лейтенант, чуть на голову не садиться,
- рассказывай, нам все известно, не отвертишься, у нас есть доказательство.
И так продолжалось часа два, без обеда, перекура и в туалет.
Когда, наконец, девица-лейтенант, уморилась, а Николай совсем больную голову повесил,
- все не хочешь, по хорошему, будет по плохому.
И тычет, Николаю в лицо товаркой в целлофановом пакете.
- узнаешь, это твоя, товарно-транспортная накладная, вот и номер машины, вот и груз, вот и дата.
У Николая в голове звон появился, от этой девицы-лейтенанта и вида испачканной и помятой товарки. А мысли все равно двигаются, если узнают про левый песок, все водилы базы останутся без колыма.
- Кажется моя товарка.
А девица-лейтенант,
- значит, ездил, тогда рассказывай, что там было, эту улику мы на месте преступления обнаружили.
У Николая во рту пересохло, за испорченную товарку и в милицию,
- Что я мог сделать, живот прихватило, вот пришлось останавливаться, туалетов на дороге нет, и бумаги туалетной тоже нет, не хотел товаркой, и больше так делать не буду.
У девицы-лейтенанта челюсть с накрашенными губами отвисла, накрашенные глаза округлились, накрашенные щеки покраснели, выщипанные брови встали дыбом.
Нависла мертвая тишина, для Николая это показалось вечностью, он попытался вжаться как можно больше в стул, но не получилось, только шею в плечи сумел втянуть.
Громкий смех милиционеров и топот убегающей девицы-лейтенанта, испугал Николая еще больше.
И тут дежурный по РОВД, все это время наблюдавший за проводимым расследованием девицы-лейтенанта рассказал, бедному и больному Николаю. Как в том самом месте, где Николаю посчастливилось остановиться по большой нужде, и использовать совсем не по назначению всего одну товарку, и конечно оставить ее. Кто то грузил украденный крупно -рогатый скот, коров. Этот, кто то, не оставил после себя явных следов, а только не ясные признаки. А наш Коля оставил все следы и признаки и товарку.
Девица-лейтенант, эти признаки и следы обнаружила, товарку, хоть и бывшую в употреблении, очистила от посторонних, нанесенных Николаем, продуктов жизнедеятельности, разгладила и поместила в целлофан. И даже отрапортовала о раскрытии кражи.
За всю историю советской милиции, это был единственный случай, когда милиционеры и шофера вместе смеялись. А Николаю, почему то, дали прозвище, Шерлок Холмс.


Селиверстов Вячеслав Алексеевич
4101235@mail.ru