Остров неясных смертей. Глава 22

Олег Яненагорский, член Союза писателей России
7 апреля 2024 г.


Глава двадцать вторая
Вторая половина четвертого дня.
Воспоминания о моей молодости, прерванные стрельбой и взрывом

В рассказах часто встречается это «но вдруг».
Авторы правы: жизнь так полна внезапностей!
Антон Павлович Чехов

Верил ли я Сан Санычу после рассказа о «региональных исследованиях экспортного потенциала и анализе конкурентной среды»? Конечно верил. Почему не поверить человеку? Все происшедшие события вроде бы подтверждали его слова. Но ещё я пытался вспомнить, с кем из предыдущей туристической группы он успел пообщаться за тот «час с небольшим», пока яхта стояла у пирса. Вроде бы с кем-то из отъезжающих он здоровался у отеля, а с кем-то прощался на пирсе. То ли старые знакомые, то ли бывшие деловые партнёры… Мог он провести «моменталку»? Мог. Даже в наше время активных действий спутников-шпионов, передачи шифрованной информации через интернет-каналы и спутниковые телефоны бывают ещё нужны старые добрые способы, в том числе — «моменталка». Долго и муторно добираться до острова, жить здесь неделю, чтобы потом «в одно касание» передать материалы? Конечно, долго и муторно. Но порой не скорость поступления информации, а безопасность контакта имеет важнейшее значение. Здесь, на одиноком острове, всё на виду и легче обнаружить контроль и слежку. Да и сама идея неспешной подготовки к передаче информации в наш суматошный век, когда счёт на секунды, а тут срок исчисляется неделями, — довольно оригинальна, а значит, может быть выигрышной.
А может быть, всё было не так? Может быть, есть на острове тайник — один «турист» закладывает информацию, а другой её забирает. И они даже не встречаются друг с другом, и никто никого не знает. Всё может быть, но мне нет дела до этих шпионских игр, даже если это только промышленный шпионаж. И не важно — какая именно разведка здесь могла быть задействована: научно-техническая, военная или политическая… И чья она? Дай Бог, российская — если всё же тут какие-то «игры» ведутся. Но не моя это забота. Поэтому буду верить словам Сан Саныча.
Все эти мысли шевелись в моей голове. Сан Саныч терпеливо ждал, пересыпая песок из одной ладони в другую.
— Слушай воспоминания о моей молодости и «делах давно минувших дней, преданьях старины далекой». Жила-была на белом свете девочка Люба. Она родилась в 1971 году в провинциальном городе, который всё же был областным центром. К двадцати годам Люба стала очень красивой девушкой с решительным характером. Ещё через два года она окончила старинный сибирский университет по специальности «филология». Во время учёбы вышла замуж за однокурсника — тихого интеллигентного мальчика. И в первой половине «лихих девяностых» Люба вместе с мужем вернулась в родной город. Когда я впервые увидел мужа Любы, то первой и единственной мыслью была — не пара, бросит она его…
Капитализм уже вовсю шагал по российским просторам, и активно начинал развиваться рекламный рынок. Люба устроилась в региональный филиал российской медиакомпании, проработала год, затем развелась с мужем и уехала в Москву. И там красивая молодая женщина быстро сделала блестящую карьеру в рекламном бизнесе крупных зарубежных медиагигантов. Точнее сказать — в российском сегменте этих гигантов. Насколько мне известно, дважды или трижды Люба в Москве выходила замуж, каждый раз всё выше подымаясь по карьерной лестнице. И это — не считая мелких увлечений полу-романтического характера. Теперь это крутая бизнес-леди с очень хорошим личным капиталом.
— А ты как всё это узнал?
— Случайно нас судьба свела в филиале той региональной компании — я там службу информации организовывал в это же время. Потом в интернете её фото видел с краткой информацией о служебной деятельности.
— Юрист, организующий службу информации в СМИ? Интересный ты человек… А может, была какая-то романтическая история? Или ты просто спал с этой Любой? А, Петрович? — с весёлой ехидцей в голосе спросил Сан Саныч. — Тогда ты ещё ведь не был «старым импотентом»?
— Ваш неприкрытый цинизм, Сан Саныч, меня огорчает. Не все красивые девушки, которые встречались на моём жизненном пути, были в моих объятьях. Не с любой я спал. К тому же именно тогда — «по большой любви» — я женился во второй раз. Нет, с Любой я никогда не спал. Но не запомнить красивую женщину было нельзя.
— Ну, вот… теперь ты кота за уши тянешь.
— Во время завтрака на второй день нашего пребывания здесь я подсел к столу, где сидели Ольга и Надежда. Цель была простой — в упор посмотреть на лицо Надежды. Желание такое возникло ещё накануне — во время вечеринки. А после этого я с компьютера ресепшен распечатал скан её паспорта. Это всё ты уже знаешь.
— Так… понял, откуда «корни растут» у воспоминаний о поездке в Ленинград твоего друга с любовницей. И ты считаешь, что Люба прибыла сюда по паспорту Надежды Владимировой?
— Есть такой интеллектуальный грех. Но, хотя уверенность в результатах идентификации почти полная, однако проверку всё же надо провести. И разобраться в интересе Виктора к Надежде, которая Люба, — зачем-то он ей жучков натолкал и в комнату, и в сумочку. А вообще-то «усталая женщина, приехавшая на далёкий остров отдохнуть и написать книгу», — это отличное прикрытие для любых комбинаций.
— И как мы это провернём? — поинтересовался Сан Саныч.
— Хочу попробовать такую штуку, — начал я, но в этот момент вдруг послышался звук работающего мотора. Не сразу стало понятно, что это стучит мотор катера, пришвартованного возле пирса. Звук начал удаляться в море. Мы вскочили с песка и бросились в сторону пирса. Обогнув скалу и подбежав к пирсу, увидели удаляющийся катер. Затем услышали звук выстрела, доносившийся откуда-то сверху, и раздался сильный взрыв. Над катером взметнулся столб пламени, и он загорелся. Пока мы добежали до края пирса, катер затонул…