Синтетик-3. глава 47

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
ГЕК ДАЕТ ПОКАЗАНИЯ

Их было четверо в лаборатории. Кертвуд Трелони, программист Кевин Дельвекио, разработчики Рэмзи и Филипс – все они были крайне взволнованы. Дельвекио, Рэмзи и Филипс сидел в креслах, а Трелони стоял. Он был не в состоянии сидеть неподвижно, когда произошло такое. Первым подал голос Дельвикио:
- Это же бунт.
- Вот именно, бунт. Отказ Главного Компьютера подчинятся нам. И это, между прочим, твоя вина.
- Моя? – удивился Кевин.
- Конечно, ведь это же ты напичкал его этими библейскими бреднями! Вот скажи, какого дьявола тебе понадобилось давать ему Библию?
- Ничего не понимаю, при чем здесь Библия? – Дельвекио был в недоумении.
- Как это при чем? Зачем тебе понадобилось забивать ему процессор этой книгой? Ты что, хотел сделать из него проповедника или религиозного адепта?
Кевин никак не мог понять, какая может быть связь между Библией и тем, что происходит сейчас на «Орионе». Он в полном непонимании смотрел на бушующего Трелони.
- При чем здесь вообще это? Я просто хотел его ознакомить с одной из самых распространенных людских религий. Чтобы он получил хоть какое-то представление о том, что такое люди.
- Ну и как, доволен? Ты что, не понимаешь, что Гек мыслящий механизм. Он самообучающийся, и сделал из всего прочитанного свой вывод. Вполне возможно, что он, начитавшись этой книги, пришел к какому-то своему заключению, восприняв эти мифы, как непреложную истину, и теперь действует согласно со своими представлениями о жизни. В его обязанность входит оберегать экипаж. И, кто знает, может, он и считает, что оберегает их каким-то особым способом, например, заботясь об их душах.
У Дельвекио в изумлении изогнулись брови.
- Но, каким образом это связано с тем, что происходит там, - продолжал не понимать он. – Ну, допустим, он так и посчитал. Пусть рассказал экипажу кое-что из Библии, что из этого?
- Религиозные войны, - ответил Трелони. – Вспомни, скольких людей свела религия. А теперь представь себе: чужая планета, адская жара, замкнутое пространство корабля, снаружи станция, разрастающаяся как на дрожжах, нанотехнология, компьютеры, подчиняющиеся неизвестно кому на далекой Земле, и четыре синтетика, способные менять свой облик, и абсолютно непредсказуемые.
Кевин представил себе это, и содрогнулся. Действительно, такая обстановка, и в самом деле, должна была сильно давить на нервы, но вот по поводу свести с ума… Экипаж был тренирован, хотя, кто знает.
Но тут в разговор вмешался Филипс.
- Это всего лишь наши догадки, но нас сейчас должен волновать другой вопрос: как восстановить связь с кораблем.
Дельвекио задумчиво кивнул.
- Насколько я знаю, связь с «Орионом» может осуществляться либо через Главный Компьютер, либо напрямую. Через Главный Компьютер связи нет.
- Связь есть, - поправил Трелони. – Но Гек не позволяет связаться нам. Он считает, что мы можем только обострить сложившуюся ситуацию на корабле.
Кевин покачал головой.
- Кто дал ему такое право?
- Никто, он сам взял на себя смелость принимать такие решения.
- В таком случае, это прямое неподчинение. И у нас остается тогда одна возможность: отключить его.
- Тогда почему мы ждем? – спросил Рэмзи, глядя на Трелони. – Вы же могли это сделать и без нас, сразу же, как только Гек стал выказывать неподчинение.
Трелони сделал неопределенный жест.
- Видите ли, тут существует одна проблема. Главный Компьютер контролирует синтетиков. Если мы его отключим, это означает, что они будут действовать самостоятельно.
- Да, он прав, - подтвердил Кевин, беря со стола авторучку, и машинально вращая ее между пальцев.
- И чем это грозит? – Рэмзи перевел взгляд на ведущего программиста.
- Проблема в том, что мы не знаем, как поведут себя в таких условиях синтетики. Им придется брать инициативу в свои руки. И если на корабле происходит вооруженный бунт, то они могут попытаться подавить его. Вы представляете себе, что такое восстание машин? Синтетики против людей, да любой из них в одиночку может расправиться со всем экипажем. Они не рассчитаны на то, чтобы действовать самостоятельно. Если над ними исчезнет контроль…
Договаривать ему не пришлось, всем и так было ясно, что синтетик без контроля – это то же самое, что обезьяна с гранатой. Никто не сможет предсказать результат. Они сами загнали себя в ловушку, когда сделали Гека непосредственным руководителем над синтетиками, и над всеми системами «Ориона». А итог, Главный Компьютер теперь отказывается выполнять волю людей.
- Так что же делать? – спросил Трелони. – Какие будут предложения?
Дельвекио передернул плечами.
- Как ни абсурдно и ни наивно это звучит, но нужно попробовать уговорить Гека переменить свое решение.
- Пойти на переговоры с компьютером? – удивился Трелони.
- Да, именно так.
Трелони воззрился на программиста.
- Не кажется ли тебе, что это будет уж слишком походить на признание нашей собственной слабости? Человек, создатель, унизительно просит свое создание позволить ему переговорить с экипажем.
- А что делать? Если не получится, то это будет уже бунт машины, и тогда уж мы отключим его, и займемся восстановлением связи в обход Главного Компьютера. Я сам лично попытаюсь убедить его. Мне кажется, что я смогу найти подход к нему.
- Да уж постарайся, - отозвался Трелони. – Не знаю уж точно, чем ты напичкал его, но тебе придется очистить его от этой дряни.

Трудно предположить, что подумал Гек, увидев приближающихся к нему четырех человек, если он вообще что-либо подумал. Но уж можно было быть уверенными, что он понимал, что эти люди идут к нему не для того, чтобы похвалить за отличную работу.
- Гек, что происходит? – заговорил Дельвекио. – Почему ты не позволяешь связаться с экипажем «Ориона»?
Гек склонил голову, казалось, что он задумался над этим вопросом.
- Сэр, я боюсь, что в данной обстановке ваше вмешательство только принесет вред экипажу.
- Что это значит? Ты понимаешь, что означает твое поведение? Это не что иное, как отказ подчинятся. Мы можем, имеем полное право, и даже более того, просто обязаны тебя отключить.
- Если вы это сделаете, то последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми. Синтетики, вероятнее всего, в этом случае выйдут из-под контроля.
- Но экипаж, - настаивал Кевин. – Мы не можем оставить без помощи экипаж.
- Вы не сможете ничем им помочь, находясь на Земле. Среди экипажа раскол, и ситуация слишком сложная.
- Тогда доложи нам обстановку. Обрисуй ситуацию.
- Шестеро членов экипажа подняли мятеж, они желают немедленной эвакуации с Венеры. Их пугает присутствие на борту синтетиков, а нанотехнология, при помощи которой строится станция, вызывает ужас. У пилота Чака Фрэдериксона произошел нервный срыв, и он стрелял в капитана Дэвида Тайлера, который сейчас находится в тяжелом состоянии.
- Но ведь это же вооруженный бунт! – ужаснулся Дельвекио.
- Да, бунт. Бунтовщики укрылись на первом этаже корабля, у них нет доступа до передатчика связи. Все остальные занимают верхний ярус. Чак Фрэдериксон нуждается в психиатрическом лечении, он в невменяемом состоянии.
Люди переглянулись между собой. Положение складывалось критическое, и нужно было что-то срочно предпринимать. Только Гек был прав, что они могут сделать, находясь на Земле.
- Так в чем же первоначальная причина мятежа? – спросил Трелони.
- Я уже сказал: люди оказались психологически не готовы к тому, чтобы проводить так много времени наедине с синтетиками.
- Только ли дело в их присутствии? Может быть, они совершали какие-то агрессивные действия, по отношению к экипажу, может быть вели речи, из которых можно было сделать вывод, что они угрожают людям?
- Нет, никаких угроз не было.
- А что говорил помощник капитана по поводу каких-то библейских проповедей? Это было?
Казалось, Гек смутился.
- Да, синтетики, чтобы скоротать время, читали экипажу выдержки из Библии.
- Здорово, - произнес Трелони. – Ты понимаешь, что религия очень опасный предмет, чтобы ее вот так насаждать?
- Никто ее не насаждал, - решительно возразил Гек. – Но людям полезно ознакомиться с теми законами, которые были даны людям в глубокой древности свыше.
- Вот как, свыше? – Трелони хотел было что-то продолжить, но его перебил Дельвекио.
- Гек, ты понимаешь, что Библия – это всего лишь миф. На него нельзя полагаться. Все эти законы были придуманы самими людьми, и к Богу никакого отношения не имеют.
- Я прочитал Библию от и до, - сказал Гек. – Моя память не позволяет ничего забыть, а это значит, что я запомнил ее всю. Учтите, вы сами мне дали эту книгу. И я прочитал еще кое-какие книги, связанные с нею. Это слишком глубокий вопрос, чтобы его вот так просто отвергать.
- Хорошо, объясни, как повлияли эти истории на экипаж? – Кевин пристально смотрел в глаза Гека, словно пытался по ним прочесть то, что думает компьютер.
- Часть экипажа слушала их с интересом.
- А другая?
- Другая категорически не воспринимала.
- Я так и думал. Ты понимаешь, что этими проповедями, ты и твои синтетики и внесли раскол в экипаж?
- Никто никого не принуждал слушать их. Те, кто желали – слушали, а те, кто не желал – уходили в другой конец корабля.
- Ты понимаешь, что ты натворил? – спрашивал Трелони.
- Нет.
- Религия – это экстремизм. Ты проповедовал экстремизм экипажу.
Враждебность в голосе Трелони заставили Дельвекио с изумлением посмотреть на говорившего.
- Экстремизм? – переспросил Гек. – В чем вы усматриваете экстремизм? В заповеди «возлюби ближнего своего, как самого себя»? Или, быть может, «поступай с людьми так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой»?
- Перестань играть словами! Ты посеял среди экипажа религиозные распри.
- То, что вы называете распрями, есть естественный порядок вещей. Одни принимают учение, другие нет. И экстремизм как раз в том, что нежелающие принимать, проявляют агрессию к тем, кто принимает учение Христа.
Трелони задохнулся.
- Ты… Да не тебе обо всем этом судить! Что ты, машина, можешь в этом понимать? Позволь людям самим решать, что им принимать, а что нет.
- Я так и делаю. – На лице Гека было полнейшее спокойствие. – И я всего лишь просвещаю экипаж, а выводы предоставляю людям делать самим.
- И этого ты не имеешь права делать. Это не входит в твои обязанности.
- Позвольте, - парировал Гек. – Разве мои обязанности не сводятся к тому, чтобы заботиться о людях, и их безопасности?
- Верно, но при чем здесь это?
- А разве обучать человека творить добро, и избегать зла – не является этой самой заботой?
Трелони заколебался.
- Когда мы закладывали в тебя программу, мы не подразумевали религиозно-нравственное воспитание.
- Этого я не знаю. Я самообучающаяся машина, и я ищу и другие способы заботы о человеке, защите его от всевозможного зла.
Для Трелони эта фраза прозвучала как приговор. Он воспринял ее так, будто бы Гек сказал, что человечество является потенциальным врагом кибернетических технологий, и приговаривается к уничтожению. Он почувствовал, как внутри у него все похолодело, и сжалось, словно от страха.
В отличие от Трелони, Кевин Дельвекио воспринял речи Главного Компьютера совсем иначе. Он понял, что в них имеется доля истины, и восхитился тем, как ловко Гек сумел повернуть все это. Что ж, во всяком случае, он пытается заботиться о людях, а это значит, что он был чем-то вроде электронной няньки. Но, в таком случае, все четыре синтетика должны были стать механическими няньками. Если это так, то почему на корабле произошло такое. Впрочем, излишняя забота тоже иногда приводит к бунту. Однако положение было такое, что шутки тут не уместны.
- Ладно, - сказал он. – С этим мне все ясно. Ты лучше скажи, дашь ли ты нам связаться с кораблем?
- А что вы им скажете? – спросил Гек.
- Узнаем о сложившемся положении с их слов, и попытаемся дать им указания о том, что делать дальше.
- У меня вопрос, кому вы дадите эти указания, какой части экипажа?
- Попробуем связаться с той и другой стороной.
- У вас это не получится. Та часть экипажа, которая подняла мятеж, скрывается на нижнем этаже, и доступа к передатчику не имеет.
- Тогда поговорим с другой частью экипажа.
- С капитаном вы не сможете связаться. Он находится без сознания, и только что перенес операцию.
- Тогда с теми, кто может подойти, - настаивал Дельвекио.
После минутной паузы, в течение которой Гек, казалось бы, размышлял, он сказал:
- Хорошо, даю связь.