16+
Лайт-версия сайта

Артист. 2. Держись

Литература / Мистика, хоррор / Артист. 2. Держись
Просмотр работы:
19 сентября ’2019   14:27
Просмотров: 8626

Держись

Со мной пойдем
Только мы вдвоем
Мы этот мир взорвем
Только мы вдвоем

И не нужны нам эти люди
Тишина наступит.
Со мной пойдем.
Только мы вдвоем.

За руку меня бери. Крепко держись.
Я сделаю все, только скажи

В эту ночь мы не заснем.
Только мы вдвоем.
И эту ночь взорвем.
Только мы вдвоем,

За руку меня бери. Крепко держись.
Я сделаю все, только скажи

УБИЙЦА

Я иду по площади перед торговым центром. Еще утро, а народ уже образовал толпу: уличные музыканты песнями зарабатывают себе на вечерний отдых в баре, религиозные фанатики завлекают в свои секты, здесь назначаются встречи друзей… Что бы делали эти люди, зная, что жить им осталось несколько минут? О чем бы они думали? Были бы они довольны собой, своей жизнью? Также ли для них были бы важны статусные шмотки, количество подписчиков в соцсетях и мировые конфликты? Потратили ли бы они это время на зависть, обиды, злобу? Нет, они бы умоляли сохранить им жизнь и клялись бы, что все изменят, исправят, что станут лучше. Но как верить тем, кто обещает заняться спортом с понедельника, а в назначенную дату поглощает пивко, закусывая чипсами? Но они не знают, что умрут сегодня... уже совсем скоро... Для моей решимости нет преград, я не буду ждать понедельника.
Уличные музыканты уже играют одну из моих любимых композиций. Они будут играть до тех пор, пока я не уеду отсюда. И я шагаю уже в такт музыке. Охрана на входе проверяет почти всех, кроме детей и… беременных. А я как раз беременна… смертью. Капюшон и темные очки скрывают лицо, а балахон для беременных фигуру.
Поднимаюсь на последний этаж, там расположены кинотеатры и… утренние сеансы для детей. Вы думаете, что яркие краски способны только радовать, уносить в детство и дарить чувство безопасности, погружая в сказку? А знаете, никакие мрачные эпохи не способны передать ужас детской смерти среди сказочных цветов.
В кинозале погас свет, и на экране запестрели веселые картинки самой беззаботной части нашей жизни. И у кинофильма жизни этих детей продолжения не следует…

Спокойно выхожу из здания и сажусь в автомобиль. Музыканты все еще играют. «И не нужны нам люди» Хм, и правда, зачем? И нажимаю кнопку ручного взрывателя. За шумом улицы взрыв такой небольшой площади кажется легким хлопком. Люди заметят, что что-то не так, только когда по улице замечется паникующая толпа обитателей развлекательного центра. И к этому времени меня тут уже не будет. Я уже вижу поднимающиеся в небо клубы черного дыма. Наверняка внутри уже пляшут горячие языки пламени, слизывающие детскую плоть. И взрослую тоже…
На заднем сиденье храпит смердящее тело исполнителя моей небольшой музыкальной прихоти – его величество местный бомж. Это тоже временно… «За руку меня бери. Крепко держись. Я сделаю все, только скажи». Да, это все для тебя, любовь моя.

С этими мыслями Убийца завел авто и уверенно скрылся в утреннем потоке машин, увозя с собой еще одну жизнь.

I

Почерневшие окна торгового центра окидывали улицы пустым взглядом смерти. Спасатели уже несколько часов доставали фрагменты тел с пепелища. Быстро вспыхнувший пожар уничтожил почти все здание, осталась только коробка стен. Выживших среди посетителей развлекательной зоны не случилось. То, что находили и выносили с места трагедии, опознать без специальных медицинских процедур было невозможно. Место взрыва окружала разношерстная толпа: праздные зеваки, родственники умерших. Кто-то возмущался, кто-то плакал, кто-то кричал… Майор долго стояла среди них. Именно здесь приходило понимание, что истинное страдание безмолвно. Таких здесь было мало, но они были. Эти люди молча ждали, когда смогут проводить в последний путь своих мертвых. Осколки тел погибших стали осколками душ живых.
Женщина прошла сквозь этих людей, вперед, представилась, и ее пропустили за ленту. Она одета во все черное, хотя ее наряд трудно назвать траурным, скорее спортивный, но в этом месте чернота извещает только о смерти. Женщина прошла мимо рядов черного полиэтилена туда, вглубь, по пути убийцы. Первый этаж почти не тронут, только человеческая паника разметала товар по коридорам. Когда она дошла до третьего этажа, и ее остановил один из сотрудников МЧС:
- Выше нельзя, опасно.
- Не опасней, чем было во время взрыва, - самоуверенно заявила Майор: ей больше нечего бояться.
- Я предупредил, а там как хотите… - устало отмахнулся МЧСник. Этот человек, за долгое время работы, уже понял, что чтение длинных проповедей по технике безопасности приводит к противоположному результату, нежели хотелось бы.
- Хочу… - себе под нос пробормотала женщина, поднимаясь в развлекательную зону торгового центра.
«Присмотрите за ней», - слышит позади себя голос спасателя Майор.
Здесь здание напоминает обожженный скелет без плоти. Черные стены еще хранят недавний жар огня, превратив его в тепло. На улице солнечный день, но здесь пространство погрузилось в ночную тьму. Лишь перед глазами мелькают яркие комбинезоны спасателей. Ей удалось встать так, чтобы не мешать разгребать завалы. Майор закрыла глаза и принялась мысленно воссоздавать картину того, как это было. Ее рука, помимо воли, коснулась одной из обугленных стен.
Сначала интерьер: большой экран, ряды кресел, их цвет, цвет стен… как заходят зрители: родители, их дети. Кто-то скромно, держась за руку мамы, садится на свое место, а кто-то разбегается, толкая других, прыгает на кресло. Как возмущается отец, глядя на такое поведение сына, а сам вспоминает себя в эти годы. В зал заходит беременная женщина. Кто-то ее замечает и думает, что она хочет порадовать своего малыша, находящегося в утробе. И отворачивается, забывает… Как гаснет свет, на экране сначала идет реклама, а потом начинается добрая детская сказка. Под громкие звуки из динамиков в зале раздается хруст попкорна, чипсов. Все готовы провести уютно время в кругу своей семьи.
Убийца садится на задний ряд. В это время он почти всегда пустой. И в этот раз… Посмотрев начало сказки, он достает бомбу, осторожно кладет на соседнее сиденье. Еще несколько минут созерцает яркие краски детства и… хладнокровно покидает помещение. Спускается вниз, садится в машину. И приводит в действие взрыватель. Шум улицы заглушает взрыв, убийца смотрит на результат своих трудов… и выезжает с парковки.
Я перемещаюсь по лабиринтам своего сознания в кинозал перед взрывом. Посетители наслаждаются показом. Дети то увлеченно смотрят на экран, то устраивают мелкие проказы. Яркая вспышка, оглушающий взрыв, осколки разлетаются в стороны, ведомые потоком воздуха и огня. Кто-то погибает, даже не заметив этого, кто-то видит лишь белый свет, а кому-то повезло меньше. Девочка лет пятнадцати попала в плен пламени, зажата огнем в углу. Она не кричит, а слезы быстро высыхают в этом адском пекле… она достает телефон и непослушными пальцами набирает: «Мы горим. Скорее всего, мы больше не увидимся. Прощайте». И приносит свой телефон в жертву богу огня, может, еще надеясь, что за это он милостиво расступится и позволит пройти в жизнь. Но силы неумолимо заканчиваются, она медленно опускается на раскаленный пол и закрывает глаза. Огонь безжалостно срывает с нее одежду и страстно облизывает своими языками ее нежное тело. Словно возбуждаясь кожа вздувается и лопается, пытаясь влагой загасить пламя ее ласкающее, но поддается напору и обнажает красное нутро. А любовник и не думает останавливаться на этом, он ненасытно поглощает юную плоть, и останавливается лишь когда показываются кости.
Майор не заметила, как оказалась на полу, и ее уже за плечи тряс «комбинезон». Она сделала глубокий вдох, словно вспоминала как дышать. Взгляд сфокусировался на человеке. Спасатель…
- С вами все в порядке? – тоном профессионала спросил он.
Майор неспешно поднялась, отчаянно пытаясь отряхнуть грязь пепелища с одежды:
- Абсолютно…
- Может все-таки нужна помощь? – настойчиво интересуется ее «спаситель». – Вы потеряли сознание.
- Я не теряла сознание… А вам, что? Заняться больше нечем? Или я тут тоже стала похожа на кучку обгоревших костей, что вы меня перепутали с жмуриком? – цинично спросила она и, не дожидаясь ответа, направилась к лестнице, ведущей вниз. Майор слышит, как за ее спиной раздаются возмущенные голоса, и долетают лишь обрывки фраз. «Кто это?», «Да мент…», «Стерва», «Бездушная», «Сука»…
«Эти люди сами не понимают, насколько близки к истине», - ее мозг предательски согласился с толпой.


Теплый весенний город остался за пределами квартиры. Несмотря на достаточно теплую для апреля погоду, в этих апартаментах теперь не бывает тепло. Даже физического тепла не бывает, а уж душевное и вовсе не вернется сюда уже никогда. Холод смерти поселился здесь, подрывая все научные каноны. Единственным, что согревало здесь тело хозяйки, был алкоголь, а душу уже не способно отогреть ничто.
Майор сняла одежду, перепачканную сажей пепелища, и отправила в корзину для грязного белья, которой служит обычный эмалированный таз. Она достала свой собранный дорожный чемодан, проверила содержимое: сменная одежда, зарядки для всевозможных устройств, средства гигиены… вроде все на месте… остались только повседневные мелочи.
Майор села за ноутбук, чтобы проверить почту: туда уже упало несколько отчетов, которые можно будет изучить во время полета; скинула музыку на плеер. Да, тот самый альбом Артиста, и еще несколько композиций из его репертуара.
Когда-то, музыка была неотъемлемой частью ее жизни. Она помогала расслабиться или, наоборот, собраться. В детстве Майору даже довелось окончить музыкальную школу по классу фортепиано. И порой играла вечерами для «своих». Но отчего-то сейчас не могла смотреть ни на какие инструменты, и каждый аккорд заставлял боль подниматься в ее душе, заполнять ее чернотой. Так порой случается, что то, что нас спасало в трудные времена, становится вечным бременем. А ведь в юности она спокойно слушала тяжелую музыку и одевалась исключительно ей под стать. Ни мрачные одежды, ни страшные рассказы, ни хоррор фильмы не способны передать весь ад человеческой души.

II

Самолет движется над густыми тяжелыми облаками. Майор смотрела в овальный контур окна, а ее мысли блуждали далеко отсюда - в прошлом, в ее детстве. Тогда, как и сейчас, она сидела у окна самолета и наблюдала за облаками. Они были легкими, воздушными, в них хотелось запрыгнуть, как в перину, а сверху их освещало яркое солнце. И девочка летела среди них, в них. Ребенку не нужен был самолет, чтобы подняться к облакам и затеряться в них. А взрослея, нас сковывает холодный металл, и мы тяжелой поступью идем по жизни. И это не металл машины, это сталь, в которую заключены наши души. И когда же умирает этот непосредственный, любознательный ребенок? Что с ним случается?
Мысли беспощадно возвращают Майора в сегодня. Когда-то она была эталоном цинизма и мастером насмешки: ей никогда не было жалко жертв насилия, тем более мертвых, потому что считала, что они сами виноваты, что стали жертвами. А люди… это недисциплинированные, глуповатые существа, которые ради своих интересов готовы совершить любое преступление. Хотя зачастую ими правят даже не «интересы», а эмоции. Сиюминутные порывы, о которых они потом жалеют. Но переодеться в беременную женщину, чтобы пронести взрывчатку… это было слишком даже для нее. Хотя… она уже не та, что прежде: и не ребенок, и не циник. Будто чужая самой себе…

СОН

Перед глазами во тьме возникает белая надпись #ДЕРЖИСЬ. Я поднимаю глаза, фигура чуть удаляется, я вижу бесформенный силуэт человека, стоящего спиной ко мне. Бесшумно подхожу и кладу руку ему на плечо. Человек полностью разворачивается. Я не вижу лица за медицинской маской. Меня затягивает в омут черных глаз, его глаз. Поглощенная этим бездонным взглядом, чуть игривым, чуть печальным, чуть безумным, я не замечаю движения его руки. Лишь ощущаю, как что-то ложится мне на левое плечо. Отработанным движением выхватываю из-за пояса оружие.

Майор вздрогнула. На нее смотрели небесные глаза стюардессы: такого же цвета, что и у нее, только мягкие, воздушные, как весеннее небо.
«Все правильно, в салон с оружием не допускают. Да я его и не взяла. Смерть все равно не застрелить и не зарезать…» - эти мысли вернули женщину в реальность.
- С вами все в порядке? Может принести воды? – профессиональным тоном спросила девушка.
- В порядке, - тяжело дыша, ответила Майор. – Не надо воды.
- Тогда пристегнитесь, пожалуйста. Самолет готовится к посадке.
И бортпроводница исчезла в хвосте самолета. По лицу пассажирки, спине, груди стекал ручьями пот. Внешне она уже была спокойна: ее научили не идти на поводу у эмоций. Но вот сердце устроило в груди бунт и впервые не подчинялось приказам рассудка.
«За руку меня бери. Крепко держись», - все это время надрывались наушники.

Покинув аэропорт, Майор направилась сразу в отель, где остановился Артист. Эта многоэтажная постройка расположилась на центральной площади города. Проходя мимо, можно подумать, что это бизнес-центр или здание какой-то крупной компании, но точно не отель. Внутри ее встретили безупречные люди в строгих костюмах.
- Добрый день, - с профессиональной улыбкой поприветствовал ее менеджер отеля.
Сотрудник гостиницы ждал, пока гостья отреагирует на его приветствие, и Майор молча кивнула в ответ.
- Хотели бы снять номер? – кажется, что его не смущал далеко не шикарный вид посетительницы.
- Хотела бы, только, думаю, мой отдел не потянет ваши цены, - сухо произнесла Майор, демонстрируя рабочее удостоверение. – Не могли бы вы проводить меня в номер Артиста. Если он у себя, разумеется.
- Да, конечно… Что-то случилось? – с наигранным удивлением спросил сотрудник отеля.
- Нет, ну что вы?! Я просто решила воспользоваться служебным положением и прогуляться из Питера в Мурманск в надежде повстречаться со своим кумиром! – издевательским тоном осадила Майор.
Кажется, администратор рецепции не особо вник в иронию ее слов, продолжая вопросительно смотреть на женщину-полицейского, так что пришлось пояснить не очень интеллектуальному сотруднику:
- Он проходит консультантом по одному делу. Так проводите? Или мне самой дойти?
- Да, конечно. Подождите минутку, - администратор суетливо набирал номер на внутреннем телефоне. Через несколько минут к Майору подошла столь же ухоженная девушка в деловом костюме и попросила следовать за ней. Женщины поднялись на пятый этаж, и когда лифт затормозил на нужном этаже, Майор обратилась к своей спутнице с просьбой:
- Скажите мне, в каком он номере, я предпочту дойти сама.
Девушка с отстраненной вежливостью назвала номер, объяснила, как пройти, пожелала хорошего дня и удалилась.
Из-за двери номера раздавались тихие звуки пианино, которые складывались в плавную мелодию… Полицейский осторожно нажала на дверную ручку, дверь бесшумно открылась. Тихо, чтобы не отвлекать, прошла в номер. «Неплохо бы посмотреть на него наедине с собой», - подумала Майор, следуя за музыкой по трехкомнатному люксу. Воистину, хорошо жить не запретишь. Она нашла музыкальную комнату и неслышно зашла внутрь, где присела на мягкое кресло, стоящее рядом с дверным проемом. Артист сидел к ней спиной, не замечая, что происходит вокруг. Он будто бы здесь, но полностью в музыке. И уже не понятно: то ли он играет музыку, то ли музыка ведет его. «Интересно, если я сейчас хлопну в ладоши, он услышит? - шкодливая мысль закралась в голову Майора. - Но мне даже шевелиться не хочется. И кажется, что даже легкие вибрации моего дыхания способны разрушить эту гармонию музыки и человека». Женщина закрыла глаза, и мелодия уводит ее за собой: нежно берет за руку, бережно окутывает теплом, заботливо укладывает в мягкий мотив и плавно покачивает на своих волнах. Майор не заметила, как Артист перестал играть.
- Майор? – удивленно произнес он, глядя на незваную гостью.
Женщина открыла глаза. На лице Артиста читался вопрос, недоумение, удивление, любопытство и даже неловкость, но ни капли раздражения.
- А майор был бы Штирлицем, если б не приуныл, - попыталась сгладить юмором нелепость ситуации полицейский.
В глазах Артиста запрыгали чертики.
- Гипнотическая мелодия, красивая… Ваша? – с легкой улыбкой поинтересовалась Майор.
- Моя… - смущенно подтвердил он. – Вам правда понравилось?
- Правда…
- Садитесь, - он указал на стул рядом с собой. – Покажу вам несколько аккордов…
- Вы думаете, что я сюда музицировать приехала? – резко сменив тон на ледяной, спросила гостья.
- Я уж было подумал, что с человеком разговариваю, - грустно произнес Артист.
- А оказалось, с ментом, - ехидно усмехнулась женщина.
И тут же холодно добавила:
- И если мы закончили обмен любезностями, может, перейдем к делу?
- Разговор будет долгим, как я понимаю… Я налью себе кофе, если позволите, -не дожидаясь разрешения, он удалился в другую комнату. – Вы что будете? Чай или кофе?
«Ох уж эти манеры. Что ж поиграем в твою игру, только правила будут моими…» - подумала Майор, произнося вслух:
- Кофе…

III

Пока Артист готовил напитки, Майор уселась за стол и достала папку с документами, бегло просмотрела бумаги и засунула их обратно. Через несколько минут Артист появился в дверях с подносом, на котором дымился горячий кофе для гостьи и его зеленый чай, рядом лежали порционные сливки и сахар. Он поставил чашку перед женщиной, сам же с чаем сел напротив.
- Что вас снова привело ко мне?
- А вы не догадываетесь? – сдвинув брови, спросила Майор.
- А должен? – продолжил он еврейскую беседу.
Женщина достала из папки снимки с места взрыва и, пока поясняла причину своего визита, по одной выкладывала фотографии перед ним: сначала здание торгового центра до взрыва, потом группу уличных музыкантов, далее «взрыв – вид с улицы», «взрыв изнутри», задымленное пространство здания, обугленные стены, черные полиэтиленовые пакеты, обожженные тела жертв… и в самом конце увеличенный силуэт подрывника с надписью на спине #ДЕРЖИСЬ. И на этом этапе закончила свой недолгий монолог:
- Уличные музыканты играли вторую композицию из твоего альбома с момента входа убийцы в здание до момента явной паники посетителей.
В процессе этого спича выражение лица Артиста трансформировалось от непонимания через гнев в испуганное недоумение. Для него это было чем-то невероятным, нереальным, происходящим не с ним.
- Я жду пояснений, - откидываясь на спинку стула, сухо произнесла Майор.
- Каких? – на лице Артиста появилось недоумение. – Вы думаете, я сбегал туда с бомбой, потом вернулся в отель и лег спокойно спать? Так?
- Этого не стоит исключать, - она наклонилась к Артисту, неотрывно глядя в его глаза.
- Временами вы меня пугаете… Вы случайно пытками не занимались? – пытаясь смягчить беседу, нервно пошутил Артист.
- И это тоже возможно, - небрежно надменным тоном сказала собеседница. – У меня есть все основания задержать вас до окончания следствия. Игры здесь не уместны. Я надеюсь, что это понятно?
Артист отчаянно искал, что возразить, но Майор жестом остановила его мысленные поиски и продолжила:
- Я не буду этого делать, потому что это вызовет обширный общественный резонанс, который не нужен ни мне, ни вам. Но, справедливости ради стоит заметить, это идеальный способ решить вопрос вашей «виновности-невиновности». Если убийства продолжатся в момент вашего нахождения под стражей, то у вас будет абсолютное алиби. Но, как я уже сказала, на данный момент я этого сделать не могу. Зато я могу неотступно следовать за вами. С сегодняшнего дня я ваша тень, сиамский близнец…
- Неделимые? – едва улыбаясь прошептал Артист.
- Если так нравится, пусть будет неделимые. И в ваших интересах не отходить от меня и уведомлять о своих планах заранее. И сейчас я хочу узнать ваш график. Выступления, встречи, переезды, планы на отдых… абсолютно все.
- Даже в какое время я планирую принимать душ и идти в туалет? – попытался пошутить ее собеседник.
- Совершенно верно, - тяжело вздохнула Майор.
«Шутки… всегда одни и те же шутки… Хоть бы что-то новое придумали…» - пронеслось в голове у оперативника.

IV

Получив достаточно подробный отчет о рабочих и досуговых планах, Майор уселась за работу. Просмотрела пришедшие на почту отчеты по двум эпизодам. Не нашлось ничего, за что можно было уцепиться: эти два преступления невозможно было бы связать друг с другом, если бы ни этот злосчастный альбом. И это давало только две возможные версии произошедшего: либо эти преступления направлены против Артиста, либо маньяк – он сам. «Если первая, то какой возможен мотив? Месть? Ревность? А может быть любовь? Вторая… тут, кроме психического расстройства, ничего другого быть не может».
Ее размышления прервал телефонный звонок.
- Слушаю, Капитан…
- Мы допросили музыкантов. Они утверждают, что им заплатил за то, чтобы они играли эту песню, бомж. И мы даже нашли этого бомжа. Только…
- Только что?
- Он в коме. Его напоили до отключки, выбросили в лесополосе и переехали на машине несколько раз. Врачи не уверены, что он выживет.
- Машину нашли?
- Да. Преступник бросил автомобиль недалеко от того места, где оставил бомжа и ушел пешком. Дальше его след теряется. Машина прокатная.
- И что в прокате говорят?
- Да… сначала сказали, что арендовала машину беременная женщина, а после нескольких вопросов уже были не уверены в этом.
- Это как? – недоумеваю я.
- Там наша «дама» была в кепке, очках, безразмерной хламиде для беременных и толстовке с белой надписью на спине #ДЕРЖИСЬ. А записи с камер «чудесным» образом исчезли, разумеется.
- Они не помнят, на кого были документы: на мужчину или на женщину? – еще больше удивилась Майор.
- На женщину… только это может быть и вовсе не женщина… Ах да! Вот…
- Что?
- Она, или он… В общем, она сняла очки ненадолго, и администратор запомнил глаза. Цитирую: «большие, темные, даже черные… зрачки не рассмотреть…»
- Это все?
- Пока да. У меня вопрос есть. Разрешите задать, товарищ Майор! – серьезно гаркнула в ухо трубка.
- Валяй, - устало разрешила женщина.
- Как Артист? – и он многозначительно засвистел в трубку. – Ну ты поняла…
- Еще будут новые сведения, звони, - с этими словами она разорвала соединение.

Дневное солнце севера уже давно захватило замерзший холод. Апрель уже перевалил за середину, а на улицах до сих пор лежал снег. Дворники приготовили центральные улицы к наступлению тепла, сколов зимние наледи, но весеннее тепло не спешило в промерзший город. Артист вел Майора по холодным улицам в «город» изо льда, попутно увлеченно рассказывая о памятниках, знаковых домах и прочих достопримечательностях, встречающихся на пути.
- Вы подготовились для прогулки. Прямо настоящий гид. Если работа артистом не заладится или надоест, то можно в экскурсоводы податься, - выслушав очередную историю про некий дом, в котором проживал кто-то очень известный, сказала Майор.
Артист слегка улыбнулся:
- Я люблю читать. Многие сведения из сети, но и многое я почерпнул из книг. - Ну вот мы и пришли. Добро пожаловать в ледяное царство, Снежная Королева. Вам должно здесь понравиться.
Дорога вела к, с виду, небольшому одноэтажному зданию, окруженному парковой зоной. Майор зашла за спину Артисту, слева, чуть диагонально. Он обернулся назад и изумленно спросил:
- Это еще зачем?
- Я ваш охранник, вы не забыли? Если телохранитель один, то он занимает положение сзади слева, немного по диагонали.
- Хорошо… А почему именно слева и по диагонали?
- Большинство людей правши, а по диагонали – для лучшего обзора и скорости реакции. Мне проще убрать вас с линии атаки именно из этого положения, и либо контратаковать, если есть такая возможность, либо закрыть собой, - пояснила полицейский, сосредоточенно осматривая окрестности.
- А если еще кто-то одновременно сзади нападает? – снова полюбопытствовал Артист.
- Значит тебе не повезло… и мне, возможно, тоже, - с этим разговором они подошли к зданию ледовой выставки. Их приветливо встретила пухлая женщина лет сорока. Она в шапке, нескольких свитерах, куртке и теплой жилетке. На ее простоватом лице при виде Артиста моментально засветилась улыбка, поднимая ее красные, то ли от холода, то ли от смущения, щеки вверх. Артист вежливо, но прохладно, как подобает обращаться с прислугой, представил своего телохранителя.
- Женщина-телохранитель? Во дела… - покачала головой тетушка.
- Один из лучших телохранителей, если не лучшая, - откровенно польстил Артист. Майору ничего не оставалось, кроме как сохранять молчаливую невозмутимость.
Женщина скептично осмотрела чудо-телохранителя, пытается изобразить надменный взгляд, развернулась и… упала, споткнувшись о ступеньку. Артист галантно помог ей встать, поинтересовался, не ушиблась ли она, пытаясь поймать взгляд ее небольших водянистых глаз. Дама, смущаясь еще сильнее, чем при знакомстве, заверила, что не ушиблась и повела гостей к экскурсоводу.
Экскурсовод, тоже дама, встретила гостей теплой живой улыбкой. Она небольшого роста, такая же полненькая, как и встретившая их женщина, но вроде моложе. А может и нет… ее глаза выглядят более живыми, увлеченными, что ли, и тем самым создают эффект молодости.
- Здравствуйте, - приветливо улыбнулась экскурсовод. – Мы очень рады вас видеть. Если готовы погрузиться в наш импровизированный ледниковый период, прошу за мной.
Женщина открыла дверь, и двое ступили на чистый, прозрачный, гладко отполированный лед.
- Будьте осторожны, не поскользнитесь, - мило предупредила женщина.
Гости спустились по хрустальному льду вниз, прошли по узкому коридору с низким ледяным потолком и попали на площадку, где выстроились ледяные фигуры. Экскурсовод неспешно начала рассказ о фигурах, о мастерах, о том, как это создавалось. Посетители еще долго блуждали по узким извилистым ледяным коридорам. Артист все это время увлеченно слушал рассказ гида. Ему было интересно абсолютно все: и какие техники использовались для создания ледяного царства, и о фигуре неизвестного космонавта, и о разных существах: мифических и реальных; и о трудностях, с которыми сталкивались мастера, и о том, как их преодолевали. Он задавал вопросы не для того, чтобы просто спросить, не из вежливости… ему действительно было интересно.
Майор отвлеклась от рассказов гида: вряд ли эта информация может быть хоть сколько полезной. Она остановилась перед фигурой какого-то мифического существа. Это небольшое и, судя по всему, лохматое создание на двух ногах, похожее на предка человека, или домового. В этом образе переплелись отблески искусственного освещения, играющего в нем разноцветными искрами, и неведомо откуда проникающего в подземелье естественного. Женщина долго всматривалась в эту фигуру.

СОН

Ее очертания начинают расплываться, образ тает, лед превращается в вязкую субстанцию. Все цвета перемешиваются, образуя грязную лужу, ползущую в моем направлении. Я стараюсь сохранять невозмутимость, а жидкость все ближе и ближе подбирается к моим ногам, оставляя грязный горячий след там, где только что была. Пар от растаявшего льда заполняет площадку, разъедая, словно кислота, творения мастеров. Желеобразная масса останавливается перед моими ногами, словно наткнувшись на невидимое препятствие. Помедлив несколько секунд, поднимается вверх, будто моя фигура заключена в прозрачный кокон. Не проходит и минуты, как субстанция полностью облепляет пространство вокруг меня, заслоняя грязью обзор. Я осторожно делаю шаг вперед, еще один… кокон движется синхронно со мной. Проходя все дальше, я ожидала, что лед исчезнет из-под моих ног, ведь он должен был растаять, но подо мной по-прежнему был замерзший хрусталь воды со световыми переливами.

- Вас интересует эта фигура? – экскурсовод обратилась к спутнице Артиста, замершей перед одной из ледяных фигур. Майор несколько раз моргнула, чтобы вернуть привычные очертания миру.
- Пожалуй. Если вас не затруднит, расскажите об этом… существе, - попросила гида посетительница, чтобы замаскировать свое странную отрешенную реакцию.
- Это существо из мифов коренных жителей севера. По преданию, даже изображение этой сущности способно даровать человеку одну уникальную способность – видеть души людей и проникать в них, видеть их прошлое, их радости и горести. Но не каждому это существо открывает свои секреты, только тем, кого выберет.
- И по какому принципу происходит отбор? – усмехнулась Майор.
- Думаю, это известно только этому существу и, может быть, местным ведунам и шаманам, - уклончиво ответила экскурсовод, внимательно оглядывая фигуру получеловека.
Еще около часа группа из трех человек блуждала по лабиринтам коридоров ледяного поселения и вернулась в точку, с которой начала свой путь. Экскурсовод завершила свой рассказ каким-то местным преданием, открыла перед гостями дверь с надписью «выход», и троица снова оказалась во владениях неуклюжей женщины-администратора. Артист еще несколько минут фотографировался с дамами, рассказывал о своих творческих планах, умело избегая разговоров о личной жизни. Через несколько минут мягко завершил беседу, ссылаясь на неотложные дела. Майор все это время молча разглядывала помещение и людей, находящихся в непосредственной близости к Артисту, давая понять присутствующим, что готова начать действовать в любой момент и, возможно, без проявления жалости. Наконец Артист попрощался с дамами, и гости покинули ледяную деревню. «Мертвое тоже может быть красивым», - неожиданная мысль пронзила сознание Майора.
- Что произошло там? – задал неопределенный вопрос Артист.
- Не поняла… Где? – уточнила его спутница, уже успевшая забыть о своем видении.
- На экскурсии… Я понял, что вам не особо было интересно. Ваш взгляд. Он был другим. Вы были не здесь. Я бы хотел сказать, что он был направлен внутрь себя… но… я никогда не видел такого взгляда. Он пугал и одновременно с этим притягивал. О чем вы думали?
- Не знаю, о чем вы, - сухо ответила Майор. – Я не вижу себя со стороны, и не знаю, что там был за взгляд.
- А я думаю, что знаете. Если не хотите, не говорите, но только не отрицайте, - не глядя на нее и не ожидая ответа, сказал Артист. – Вас заинтересовала именно эта фигура и никакая другая. Почему?
- Не знаю… - тихо ответила женщина, догоняя Артиста. – По твоему распорядку, мы сейчас должны ехать в концертный зал.
- Да. Только я ненадолго заеду в гостиницу, надо забрать микрофон.
«Микрофон… Ведь Артист никогда не расстается со своим белым микрофоном, он выступает только с ним и ни с какими другим. И на месте первого убийства был найден такой же. Не очень похоже на совпадение», - в памяти Майора всплыла картина спальни, в которой была найдена первая жертва.
- А он у тебя один? И не терялся ли в последнее время? – заинтересованно спросила Майор.
- Их несколько, и ни один не терялся. Ни разу. А что?
- Да так… просто интересно, ведь у каждого вокалиста свой микрофон, личный, и если он теряется или ломается, то…
- Всегда есть запасной, - усмехнулся Артист.

ТЮРЬМА

- Принес? – донесся хриплый голос из тьмы.
Мужчина подошел к решетке и протянул небольшой сверток сквозь прутья. Похожий на призрака заключенный появился перед своим гостем, осторожно взял посылку и развернул. В темноте остро блеснула сталь бритвы.
- Знаешь, ведь боли не существует. Это иллюзия, созданная нашим мозгом и подкрепляемая обществом. Ведь управлять можно только теми, кто боится…
Узник прошел к койке, неспешно сел и задрал штанину. Кожа ноге была вся в ссадинах: почти заживших и совсем свежих. Он покрутил бритву в руке, наслаждаясь холодом металла, потом аккуратно приблизил лезвие к икроножной мышце снизу, надавил и повел вверх, оставляя красную полосу на изможденной конечности. Кровь ручейком потекла к ступне, образовывая небольшую алую лужицу под ногой. Заключенный убрал руку и закрыл глаза, наслаждаясь теплом, разливающимся по всему телу.







Голосование:

Суммарный балл: 0
Проголосовало пользователей: 0

Балл суточного голосования: 0
Проголосовало пользователей: 0

Голосовать могут только зарегистрированные пользователи

Вас также могут заинтересовать работы:



Отзывы:


Оставлен: 19 сентября ’2019   14:39
Все по законам жанра. Приятно было читать. Спасибо.

Оставлен: 19 сентября ’2019   14:44
Спасибо Вам)


Оставлен: 01 октября ’2019   09:56
Согласен с комментарием выше. Спасибо!!!


Оставлять отзывы могут только зарегистрированные пользователи
Логин
Пароль

Регистрация
Забыли пароль?


Трибуна сайта

С днем Рождения

Присоединяйтесь 




Наш рупор

 
Научите меня прощать. Заходите друзья послушайте новое направление в создании песни.
https://www.neizvestniy-geniy.ru/cat/playcasts/nastroenie/2541276.html?author


Присоединяйтесь 





© 2009 - 2024 www.neizvestniy-geniy.ru         Карта сайта

Яндекс.Метрика
Реклама на нашем сайте

Мы в соц. сетях —  ВКонтакте Одноклассники Livejournal

Разработка web-сайта — Веб-студия BondSoft