Очередная поездка. Записки экстремала.

…Выехали по хорошей погоде на моей большой машине, которую мы за год собрали сами… Набрали с «бору по сосенке» и в итоге получился монстр, но сильный и проходимый. Спасибо Василию – у него золотые руки. Он машину слышит и чувствует. Уникальное понимание работы механизмов. Я ему только помогал и нужные части машины доставал.
Но в итоге получился зверь. Я его уже проверил и зимой и летом. Правда однажды, при высоком снеге и морозе под минус двадцать, меняли колесо и чуть не обморозились, но зато приехали домой ещё до полуночи!
А тут осень, на равнине плюс пятнадцать и катить по асфальту одно удовольствие.
Доехали до Жохоя нормально, часов за семь. Остановились у речки, и не рискуя в полной темноте перебираться на ту сторону, река то горная, пусть и по известному броду, остановились ночевать. Погода хорошая – ночью всего минус два или три и потому, в будке, которую мы тоже сами поставили на раму грузовика, спали как в пяти звёздном отеле…
Утром плотно поели (позже оказалось, что правильно сделали, не ограничившись чаем) и без проблем переправились через речку, где в прежние поездки, на квадриках, испытали несколько неприятных минут, когда казалось, что не только снаряжение утонет, но и самим придётся в ледяной воде спасаться вплавь. Вот тогда был настоящий экстрим и жизнь была в реальной опасности.
…Отъехали километра два от брода, ещё по хорошей погоде и сели глухо, по ось. Приспущенные колёса не помогли, а наоборот мешали вытаскивать машину. Тут такой грунт, что он оплывает и засасывает слабо накачанные колёса ещё больше!
Нас трое и потому, впряглись вместе – кто-то пилит деревья и разваливает их на слеги и чурки, а я работаю с домкратом. В такие поездки берём много разного рода приспособ, которые пригодятся, - не на себе ведь нести!
Места здесь дикие и машины ходят очень редко, раз в два месяца и часто в сопровождении гусеничных тракторов. Опасная река, «фильтрует» всех желающих. Тут на квадриках не всегда проедешь, а на легковой вообще делать нечего…
Поэтому на помощь не рассчитывали и даже удивления в нас такая «посадка» не вызвала – только озабоченность. Мы как команда уже привыкли ко всему. Однажды здесь, на меня упал квадрацикл, который я пытался поддержать на крутом спуске в реку. Пришлось стоя по грудь в ледяной воде держать эту махину, да ещё нагруженную снаряжением, пока Рома спрыгнул в воду и помог мне.
Вот тогда было тяжело, а посадки в трясину – это дело хлопотное, но знакомое. Вот зимой страшнее – однажды, вдвоём с другом поехали прокатиться на старой «Волге», тоже зимой. Пока ехали по асфальту было красиво, а потом, когда свернули на проселок, заваленный снегом и утоптанный лесовозами, несколько раз садились в сугробы, так что вместе пришлось выталкивать. Я сзади налегаю, а Гена, вылез, одной рукой руль держит и плечом давит…
Луна взошла, темно-синее небо со звездами, белая снежная равнина и мы выпихиваем буксующую машинку из сугроба. А кругом широкая речная долина, а и на горизонте тайга, - молчаливая, равнодушная, словно спит в морозной тишине!
А мороз все крепчает и неизвестно, как будем выбираться, если не вытолкнем…
Пришлось попотеть, я и пальто снял чтобы не мешало. Кое – как вывели машину на дорогу, и уже аккуратно возвращались в город. Дома посмотрел, а у меня на плечах синяки диаметром в десять сантиметров…

…Поэтому «посадка» в пути – это привычная ситуация которую мы конечно не ждём, но всегда опасаемся и готовы к любым неожиданностям. И воспоминания о таких экстримах, при рассказах уже много после – греют душу. Иначе зачем ехать так далеко. Но душа просит приключений, потому что жизнь в городе засасывает! Каждый день одно и тоже, и неделя за неделей проходит, а жизни настоящей нет!
…Вот и в этот раз - целый день, по очереди, сначала откапывали одно колесо, потом второе! Подкладывали под них «подложку», а потом, с помощью домкрата стоявший на основании из спиленных стволов деревьев и чурочек, которые здесь же пилили. Поднимали по колесу – каждое отдельно – и подкладывали туда твёрдый материал.
Земля была похожа на влажный песок и расплывалась при нагрузке во все стороны, в том числе больше всего, под давлением вниз. Приходилось раскручивать домкрат на полную и поднимать этот край машины только на два-три сантиметра, потому что проваливался в грунт и домкрат.
Часа за полтора подняли заднее левое колесо. После, приступили к правому. И так продолжалось до вечера…
Наконец, кое-как вылезли и я уже осторожно, иногда выходя из машины чтобы ногами пощупать землю, приехали на обычную нашу, промежуточную стоянку на берегу горного озера. Там поужинали и сразу повалились спасть, потому что все очень устали.
За ужином вспоминали, как в этом озере весной, на небольшую сетку ловили харьюзов, по килограмму каждый. Тогда и ухи наелись вдоволь, и жарили, и засолили несколько штук…
…Надо рассказать о нашей команде. Три человека – мой сын известный в городе доктор, которому передалась моя страсть к приключениям, и мой давний товарищ, с которым мы в молодости катались на коньках. Он стал мастером, а я остался кандидатом, потому что проявились проблемы с лёгкими – в детстве, я переболел и в лёгких образовались каверны. А гоняться приходилось по морозу в минус двадцать пять, да ещё в задымленном городе…
Я его иногда беру с нами, чтобы жирок растряс. Однажды, в конном походе, тоже в Оке, при переправе через полную речку, его мерин дно не удержал и поплыл по течению. А Санёк вцепился в гриву и тоже плывет, только голова видна. Река поворачивала и их на отмель вынесло.
Конь из воды вышел, и Саша за ним вылез. Мокрый, лицо белое, с одежды течёт, а он одну фразу повторяет: - Ну, мужики! Ну, мужики! – и зубами клацает, то ли от холода, то ли от пережитого.
Мы ему тут же стакан водки налили, он выпил как воду, а мы разожгли костер и стали сушить его… Вот такое тоже в наших походах-поездках бывает!
…Утром проснулись ещё по хорошей погоде и поехали – теперь уже очень осторожно…
Но в какой-то момент, я совершил ошибку. В том месте, по которому я ехал, как позже выяснилось мерзлота растаяла и нельзя было останавливаться ни на секунду и тем более маневрировать. А я, боясь, что правым бортом задену дерево стоящее на пути, остановился, сдал назад и стал выкручивать влево.
Но при спущенных колёсах, машина теряла управляемость и я долго возился на месте, пока машина прорезав грунт, одним боком провалилась до самой рамы. Корпус накренился градусов на тридцать и казалось, что наша машинка вот-вот перевернётся!
Походили вокруг, поохали-поахали, но делать что-то надо. Я вспомнил, что по пути сюда, ещё вчера видел протоптанную в горной тундре колею, в которой разглядел - и следы больших машин, и даже тракторов.
Пошёл в ту сторону и скоро пришёл в лагерь укладчиков оптоволокна, которые вели его из-за перевала в сторону райцентра.
Поговорил с начальником. Тот сказал, что поможет. Подождал немного. После обеда, сели в большой «Урал» и поехали. Приехали на место часам к трём, потому что помня свою неудачу, я иногда вылезал из кабины и ногами пробуя грунт, показывал куда и как надо ехать. Хорошо ребята были опытные и слушали мои команды.
Подъехали к нашей машинке, Рома и Саша засуетились, но я сказал, что ребята всё будут делать сами.
Подогнали их большую машину к нашей, заякорились, при помощи крановой установки подняли нашу машину, насыпали в ямы подложку и я осторожно вылез из грязевой ловушки!
Все были осторожно рады, потому что впереди были ещё несколько километров дороги до базовой стоянки.
Оставив машины сели неподалеку, развели костер, наготовили закуски, поели, ну и конечно выпили. После, когда ели и чай пили, разговорились и ребята с «Урала», рассказали, что тянут линию оптоволокна напрямик по горной тундре и работают уже несколько недель в автономном режиме, изредка на день выезжая в бане помыться и отоспаться – работа тяжелая и грязная…
Водила их, здоровенный мужик рассказал, что видел гонного быка-изюбря на противоположном склоне от их стоянки. Зверь ревел и копал копытом землю, и для них это природное чудо, когда олень как тигр ревёт и сердится! А мы к этому уже присмотрелись. Я рассказал ребятам, что вчера под утро, слышал пару быков, которые ревели совсем недалеко от нашего бивака. Но утром так хотелось поспать после вчерашнего трудного дня, что я накрылся теплее и снова заснул. А когда проснулись, то было тихо, видно звери ушли за сопку и мы не стали задерживаться.
После, еды и выпивки тепло распрощались с нашими спасителями и разъехались - они в своей трёхосной громадине к себе на базу, а мы сели в свою и отправились дальше. Ехали на основную базу довольные, но настороженные - не дай бог что-нибудь подобное ещё раз случится…
Места эти я уже по прошлым приездам хорошо знал, поэтому без приключений добрались до нашей «базы». «Бросив якорь», оборудовали жилище – ещё дома, мы с Василием смастерили навес который пристыковывался к машинной будке. И получалась что-то похожее на «прихожую», в которой можно не толкаясь есть и просто отдыхать глядя на окружающую природу. Ну и конечно от дождя и снега прятаться.
Василий с нами в дальние леса, да ещё компанией не ездит. Иногда я беру его с собой, когда едем куда-нибудь в тайгу километров за двадцать – тридцать. А так, он с матерью живет и не хочет её надолго одну оставлять…
После ужина и выпивки, все крепко заснули, ничего не подозревая, и как обычно в такое время все спали крепко. Утром по нужде вышел на улицу и обомлел: кругом лежит белый снег сантиметров в двадцать толщиной и с тёмного неба, вместе с порывами ветра, падают, летят снежинки.
Подумал: «Вот так сюрпрайз»! Но такое часто бывает в конце сибирской осени – ещё вчера светило солнце и «пели птицы», а за ночь наваливает столько снегу, что трудно ходить!
…Вспоминаю, как с старшим братом пошли в тайгу, ещё по суху, а в полдороги ударил снежный смерч с дождем. Промокли насквозь за пятнадцать минут. Помню, что братец кожаные перчатки несколько раз выжимал, как столовую тряпку.
Пока топтались на месте, решали идти дальше или домой возвращаться, тут и ночь навалилась. А кругом, под влажным тяжелым снегом да ещё и с ветром, стали ветки деревьев обламываться и падать, иногда совсем рядом – того и смотри что прибьют…
Делать нечего, идти уже невозможно – вспомнилась песня Высоцкого, про «МАЗ», которого засыпало пургой: «…Вперед пятьсот и взад пятьсот, до завтра точно занесёт, так заравняет, что не надо хоронить».
Сошли с дороги, уже в темноте, сели под громадную лиственницу, раскорчевали несколько смолистых лиственничных пеньков, - хорошо топор с нами был, развели большой костер и всю ночь сидели слушая шум ветра в вершинах и шуршание снега о ветки.
Так сидели всю ночь, вначале разговаривали, вспоминали разные охотничьи истории, а потом стали задремывать и просыпались, чтобы дров в костер подложить. Промучились так до свету, а когда вышли из леса на дорогу, то увидели, что снегу навалило чуть ли не по колено. Но пошли дальше и даже мысли не мелькнуло домой возвращаться.
Погода успокоилась и сквозь облака, холодное солнышко проглядывало. На душе стало светлее и мы брели по снегу удивляясь, как много за одну ночь навалило.
Дошли до речки Ола, решили поесть, развели большой костер, вскипятили чай, поели, а потом немного поспали сжавшись в комочек – все-таки снег кругом и холодно, когда на месте лежишь.
Идти дальше по сугробам уже не очень хотелось и потому, решили ночевать здесь. Место было хорошее, чистое – широкая ровная долина реки с лесом по сторонам от речного болота.
Под вечер, я взял ружье и решил прогуляться вдоль берега по сосняку, росшему на крутом берегу. Вдруг увидел впереди, среди снега вода блестит, небольшой омут по течению речки. Остановился, присмотрелся и увидел утку, которая сидела под камышом, иногда выплывая в середину озеринки. Я подкрался, долго прицеливался, а потом выстрелил…
Убитую утку мы ощипали и сварили классный супешник. Поели, а тут и новая ночь наступила…
…Вот и сегодня что-то похожее случилось. Однако отсюда до дому километров четыреста, да ещё часть пути, самую трудную, по горной тундре надо поехать, где можно опять «устроиться» надолго.
Но делать нечего, мы за приключениями и ехали такую даль!
Кто-то скажет, что глупо, лучше бы дома сидели, а я думаю, что жизнь вот такими моментами интересна. А потом, всю зиму можно вспоминать и удивляться, как все плохо шло, но хорошо закончилось!
Утром, после унылого завтрака в будке, поговорили о том, кто куда отправится и разошлись в разные стороны. Рома пошел вдоль долины, а я с Сашей, стал подниматься на гребень холма, под которым стояла наша «база».
Идти было трудно, но после такого тяжелого и долгого заезда, хотелось скорее увидеть хотя бы один звериный след. Шли медленно по «новорождённой» белой пустыне и через порывы ветра со снегом, громко обменивались впечатлениями – одетые на головы капюшоны мешали. Теплые куртки с наголовниками не давали нам замерзнуть, но при ходьбе по сугробам, снег попадал через голяшки внутрь сапог и ноги, вскоре стали мокрыми и замерзли.
Но для нас в таких путешествия - это привычное состояние и потому, мы продолжали наш путь, как ни в чем не бывало. Вскоре вышли на старый изюбриный след и стали тропить зверя. Часа через два увидели засыпанную снегом лежку, где бык ночевал и след, можно сказать сделался «парным». Но дело уже двигалось к вечеру - дни то короткие стали - и решили возвращаться - Санёк к этому времени сильно приуныл и едва двигал ногами…
Возвратились на стоянку мокрые и уставшие и сразу развели большой костёр, конечно при помощи бензинчика – кругом все сильно отсырело.
Поужинали, выпили по стаканчику водки, стало полегче и мы расслабились, - залезли в будку, внедрились в спальники, перед этим сменив одёжку на сухую и почти мгновенно заснули…
Наутро погода немного улучшилась и потому договорились идти в разные стороны. Но Санёк решил сделать выходной, отоспаться и походить только вокруг стоянки.
Мы с Ромой двинулись каждый в свою сторону, как часто в таких охотах делаем – вероятность встретить зверя возрастает в два раза...
Часа через два неспешного ходя, я пересёк старый медвежий след. Постоял, прикинул, подумал: «Где наша не пропадала?» и стал тропить медведя, забыв о вчерашнем изюбре…
Дни осенью не такие длинные как летом и потому, пройдя несколько часов вслед медведю до густого кедрача, я не рискнул в него влезать и возвратился на базу, отложив охоту до завтра…
Рома был уже на базе и за ужином рассказал, что около полудня, встретил два крупных следа и понял, что это пара лосей спустившись со склона, пошли неспешно в долину, где по дну, торчали частые невысокие кустарники Они вначале шли вдоль кустарника, временами останавливались и кормились.
Рома пошёл за ними и к вечеру вытропил эти следы до свежих, двух-трёх часовой давности. Начало смеркаться и он тоже повернул «домой». - А звери там и заночуют – подытожил он и устало вздохнул… А я, вслед за ним пришёл на бивак уже в полной темноте…
Эту ночь спали как у «христа за пазухой» - наверное стали привыкать к «полевым условиям». В будке к утру тепло нашего дыхания и тел нагрели воздух и было даже теплее, чем вечером у костра. Будка была воздухонепроницаемая и пищеварение у нас было на уровне. Поэтому воздух внутри был вполне приличного качества…
Утром снова разошлись, а Саше понравилось быть на хозяйстве и он, в очередной раз, «манкировал» походом по снегу и под ветром…
Я быстро дошёл до вчерашнего кедрача и немного постоял не его границе, обдумывая свои действия. Лезть в частый кедрач, было не очень приятно – медведь при близкой встрече мог пуститься наутёк, но ведь мог и атаковать меня. А видимость в чаще не больше двадцати метров. Тут и повернуться не успеешь, как он на тебя насядет.
Я читал где-то, что Лев Толстой, однажды на медвежьей охоте попал под медведя, который его куснул за голову и чуть череп не раздавил Шрам около глаза так и остался…
Какое-то время я колебался, но в кармане куртки лежала лицензия на медведя, которую заказал и выкупил ещё по весне и потому, надо было рисковать. Подумал: «Была не была!» и вошёл в кедрач, ступая осторожно и все время оглядываясь…
Медведь шёл не торопясь, загребая передними лапами снег немного внутрь Его поэтому называют косолапым. Шёл медленно вглядываясь вперед и по бокам. Медведь, если почует что за ним идут по следам – делает полупетлю и ложится ждать преследователя.
Поэтому, чувство опасности не покидало меня до конца. В такой момент, что называется «ушки на макушке» и слышишь каждый треск и шуршание. Может быть поэтому, я был предельно внимателен...
В какой-то момент, я инстинктом почувствовал близкую опасность и оглянувшись, увидел над большой коряжиной неподвижную, почти черную голову медведя, внимательно следившего за мной!
И тут тоже сработал инстинкт. Я мгновенно развернулся, стал устойчиво, вскинув винтовку, приложился и почти не целясь выстрелил первый раз. Медведь рявкнул и вывернувшись из – за завала бросился в мою сторону…
Не отрывая взгляда от прицела я выстрелил один, потом второй раз… Третий выстрел остановил зверя буквально в десяти шагах от меня. Медведь как-то мгновенно осел, зад его привалился к земле и он, словно по инерции ещё полз, скрёб громадными передними лапами по снегу, стараясь так или иначе добраться до меня!
В этот момент страх прошёл и я все делал автоматически - отступив несколько шагов, встал за дерево, тщательно прицелился в рявкающего медведя, приложив винтовку к стволу и выстрелил в большую медвежью голову.
Медведь словно проглотил эту пуля и как-то мягко, совсем как плюшевый, ткнулся головой в снег, совсем неглубокий здесь, в кедровой чаще…
Я глазам своим не верил и сильно зарадовался – ведь медведь мог меня в этой чаще поймать и задавить, как лиса ловит мышку. Но слава богу всё обошлось. Тут главное не стушеваться. А у меня уже был большой опыт встреч с медведем.
Однажды, я отстреливался от нападавшего зверя, когда вышел к останкам задавленного медведем оленя – он только собрался этим оленем поживиться. Тогда тоже все обошлось благополучно. Медведя я ранил и он убежал. Но после тех разборок, я шёл по тропе с ружьем наготове и ножем за голенищем – боялся нападения раненного зверя!
Вот и сегодня все получилось очень удачно…
Немного продышавшись и приходя в себя от вдруг появившегося волнения, осторожно подошел к распластанному на снегу медведю с ружьем у плеча и аккуратно тронул его зад сапогом, проверяя реакцию зверя. Плоть под сапогом мягко подалась и стало ясно что медведь мертв!
Чуть обойдя зверя, осмотрел голову с неподвижными, открытыми глазами и только тогда расслабился и поставив винтовку к дереву, уже откровенно радуясь и поздравляя себя с добычей, принялся разделывать большого зверя.
Работа эта тяжелая и требует умения. Но я уже говорил, что опыт у меня был и потому приступил к работе немедленно.
Первым делам сделал острым ножём разрез на шее и спустил кровь, а потом острым топориком, без которого я в тайгу не выхожу, по разрезу отрубил голову. Отложив её в сторону, стал делать разрез по брюху и лапам. Потом стал орудуя руками и кулаком отделять шкуру от тела. Под кожей медведя был толстый слой жира, который приятно пах кедровым орехом - зверь перед залеганием кормился в кедраче несколько недель.
Содрав шкуру с одной стороны, с трудом перевернул тушу и стал освобождать другой бок. Потом освободил лапы одну за другой, стараясь снимая шкуру не прорезать кожу. Потом отрубил лапы одну за другой и тоже отложил в сторону, рядом с головой.
Я уже не замечал ни ветра, ни редких снежинок падающих порывами с темного неба… Когда снял шкуру полностью, глянул на белую от покрывющего тушу жира и подумал, что так медведь похож на человека атлетического сложения, лежащего на снегу…
Скоро сказка сказывается, но дело долго делается. С разделкой я провозился почти до сумерек и когда, вырезав кусок мяса из стегна, накрыл зверя снятой шкурой, понял, что разделка заняла несколько часов. Уложив кусок мяса в рюкзак, я ещё раз глянул на добытого с такой опасностью медведя, и тронулся в обратный путь…
И у Ромы поход тоже оказался удачным…
Вытропив лосей, он после их очередной лежки шёл осторожно и в какой-то момент оглянувшись, увидел в невысоком кустарнике темный зад и повернувшуюся в его сторону голову, на которой успел рассмотреть большие уши.
Немедля, приняв устойчивое положение, он выстрелил, потом ещё и ещё. Лось прыгнул с места и напролом, кустами, убежал вперёд! Осторожно подходя к следам оставленным зверем шагов через двадцать он заметил следы крови. «Ага, попал!» подумал Рома и сразу повеселел и усталость прошла, словно её и не было. Продвинувшись через кусты вперед, метрах в тридцати, сквозь ветки увидел черное пятно и сердце радостно ёкнуло.
Действительно это был убитый им молодой бычок – двухлеток, ещё без рогов.
Разделка лося заняла много времени. Хотя бычок был небольшой, но повозится с ним пришлось долго. Рома был врач и одно время, в институте ещё, подумывал стать хирургом. Поэтому хорошо знал анатомию, и анатомию зверей в том числе.
Ножичком Рома орудовал мастерски, шкуру снимал аккуратно и часа через два, обрезав мясо с костей, собрал в кучку, накрыл шкурой и взяв в рюкзак несколько кусков вырезанных из заднего стегна, пустился в обратный путь.
Шел по своим следам уже свободно, осматривал склоны горной тундры и радовался так легко доставшейся добыче. К тому же, погода улучшилась, видимость увеличилась и горная, мшистая тундра представала во всей своей простой красоте и обширности.
И любуясь этими просторами, он уже не помнил ни кабинета, ни очередь из больных которая выстраивалась каждый день перед его кабинетом. Теперь он чувствовал себя свободным от этой надоедливой рутинв, а приключения доставляли удовлетворение, которое редко бывает в надоевшей уже работе…
Рома возвратился на базу уже в темноте по своим следам.
Только начал рассказывать Саше, обрадовавшемуся возвращению Ромы, о своей добыче, как я появился и тоже с тяжелым рюкзаком за плечами…
…Весь вечер жарили шашлыки и пили водку не пьянея. Саша, большой специалист по приготовлению шашлыков, угощал всех свежим жареным мясом и после третьей чарки, я и сын перебивая друг друга стали рассказывать о произошедшем. Мы оба были счастливы удачей и особенно я. Ведь мне пришлось испытать смертельную опасность и выйти из схватки с хищником победителем!
Спать легли поздно, спали долго и только к полудню пошли за мясом…
Сделали несколько ходок с тяжеленными рюкзаками и особенно неловко было тащить большую медвежью голову. Рома хотел сделать чучело медведя для своего кабинета и потому, вынесли не только шкуру но и не тронутую голову, которую можно было аккуратно обработать уже в городе…
…Назавтра мы выезжали и по пути, заехали к нашим друзьям-помощникам оптоволоконщикам и оставили им много мяса, за что они были нам искренне благодарны. На их благодарности, помня их помощь, я говорил: «Мы все должны помогать друг другу…»
Оказывается, тогда, их возвращение на базу тоже не обошлось без приключений. Когда мы ехали вместе, то я иногда шел впереди машины и показывал безопасный путь. А в тот раз, слегка навеселе они ехали и не разбирая дороги и в километре от стоянки сели глухо. Пришлось звать на помощь трактор, который вначале выскреб грунт впереди машины, а потом потащил на буксире. Тогда все обошлось, но в следующий раз они будут аккуратней – даже большую машину в горной тундре можно посадить надолго.
В этих местах бывало и трактор глухо садился и приходилось оставлять его до весны, чтобы из оттаявшей земли вытащить другим трактором…
…Выехали на тракт без приключений, легко преодолев речку – местный дух-бурхан, после удачи на охоте, явно благоволили к нам.
Уже во втором часу ночи, мы подъехали к городу и поочерёдно, заезжая к участникам экспедиции, выгружали снаряжение и мясо. Добыча делала нас счастливыми, а пережитые приключения заставляли уважать самих себя!!!

Октябрь 2018 года. Лондон. Владимир Кабаков.


Остальные произведения автора можно посмотреть на сайте: www.russian-albion.com
или на страницах журнала “Что есть Истина?»: www.Istina.russian-albion.com
Писать на почту: russianalbion@narod.ru или info@russian-albion