Что если...

Я пристально всматриваюсь в этого странного человека напротив и не узнаю его… его, смотрящего на меня с надеждой на понимание и одобрение. Его, молящего меня о помощи и спасении. Он незнаком мне. Я его не знаю. Разглядываю с недоверием и некоторой опаской. Не понимаю, что происходит и реально ли вообще всё это.
- Кто ты? – спрашиваю я его, но не получаю ответа. Он лишь поднял на меня свой тусклый взгляд и криво улыбнулся. Эта улыбка напугала меня.
Чьи это усталые, выцветшие глаза? Чьи это волосы искрящиеся сединой? Чьё это лицо, испещренное, изрытое морщинами? Кто ты, незнакомец, и что делаешь здесь?
Я провожу распахнутой ладонью по лицу, ощущая мерзкий пот: холодный, липкий, только страх способен вызывать такой, только ему подвластно это. Но чего я боюсь? Не понимаю. Смотрю на него и вижу печаль, тоску, скорбь…
«Ему жаль меня», - с ужасом понимаю я и отвожу глаза. Я боюсь его! Он страшен мне! Он тот, кто способен вызывать во мне это чувство!
- Зачем вы здесь? – он не отвечает. – Какую цель преследуете? – молчит.
Я начинаю раздражаться, в груди собирается комок какого-то непонятного мне разочарования. Он не скажет мне ни слова, вдруг понимаю я и опускаюсь в кресло. Он молча последовал моему примеру. Что ж, раз ты не хочешь говорить со мной, молчи, я сам скажу всё, что считаю нужным. Я расскажу тебе то, что никому никогда не говорил. Я открою тебе свою душу… хотя бы тебе…
- Что если вся эта жизнь, случившаяся со мной, всего лишь сон? – спрашиваю вдруг я, сам не понимая зачем и почему. Он молчит, пристально всматриваясь мне в лицо. - Что если я, не понимая этого, сплю? – продолжал я, принимая его теперь как немого слушателя. - Что если через три минуты я проснусь и осознаю, что мне всего лишь 10 лет; услышу, как мама, осторожно перебирая тарелки, готовит мне завтрак; и что через полтора часа или около того нужно будет идти в школу? Что если вся наша жизнь - это всего лишь чья-то фантазия?
Фантазия? Я, правда, употребил это слово? Фантазия… какая глупость сидит в моей голове.
- Что было бы, если бы у меня была способность из маленького ребёнка в одну секунду превращаться во взрослого и наоборот? Что было бы, если я сам мог выбирать свой возраст? Молчишь? А я знаю, что было бы. Хочешь, скажу тебе, - он не ответил, но мне не нужно было его разрешение. - Я бы навсегда оставался ребёнком… Я бы заморозил самый счастливый день в моей жизни и проживал бы его раз за разом целую вечность. Что? Ты спрашиваешь, почему? – усмехнулся я, хотя он по-прежнему не говорил ни слова. – А потому что только в детстве мы были по-настоящему счастливы, только в детстве маленькая речушка казалась нам необъятным океаном, а пара сосен за забором непроходимыми джунглями. Только в детстве лето длилось целую вечность, а Новый год по-настоящему дарил чудеса. Потому что только в детстве мы были искренне: улыбка, смех, слёзы, печаль, боль, мы не стеснялись своих эмоций, нам не было стыдно за свои слёзы и мы не чувствовали неловкость после своей слабости.
Я вдруг увидел себя маленьким мальчиком на огромном велосипеде, до педалей которого мне едва удавалось доставать. Мне стало нестерпимо грустно, и я захотел остаться один. Но он не уходил.
- Знаешь, я бы каждый день хотел, приходя со школы, видеть мамину улыбку: чистую, искрящуюся, беззаботную. Я бы бросал на диван рюкзак, обнимал её и говорил, насколько сильно люблю и боюсь её потерять. Я хотел бы каждый день чувствовать её загрубевшие от работы, но самые нежные в мире руки; слышать её голос, не обременённый тяжестями жизни; вдыхать её аромат, обхватив маленькими руками её тонкую шею.
Да, если бы у меня была такая способность... Если бы только она была…
Я взглянул на него и ужаснулся тому, с какой лёгкостью он повторяет все мои движения, жесты, взгляды, предугадывая каждый из них.
- Да кто же ты? – спрашиваю я, недоумевая, и в одну секунду подскакиваю и оказываюсь подле него, уже стоящего напротив. Осторожно протягиваю руку и… трясущимися пальцами ощущаю гладкую поверхность… зеркала…

КОНЕЦ…