роассказ "В гости к дяде Мише"

В гости к дяде Мише.
(из детских воспоминаний)


Лето катилось к закату, подходили к концу летние каникулы. Совсем скоро новый учебный год в школе (мне предстояло учиться в 4-м классе). Данный факт меня не сильно расстраивал, так как отдых уже поднадоел, и хотелось уже увидеть школу, учительницу и одноклассников, узнать, как отдыхали они, рассказать, как провёл лето я. Однако, особого желания учиться я никогда не испытывал.
К нам в гости с Украины приехал дядя Лёня. Приезжая в гости один или с семьёй, он всегда останавливался у нас. Так уж повелось издавна. Ярким признаком приезда дяди были яблоки, разложенные на кровати в прихожей, иногда там лежал ещё виноград, черешня или абрикосы, всё зависело от времени приезда, но аромат там – в прихожей, от фруктов был восхитительный. Фрукты и другие плоды дядя привозил в большом решётчатом ящике-чемодане с ручкой.
В один из дней он собрался навестить своего брата Михаила и пригласил меня сопровождать его, на что я с радостью согласился. Путь до дома дяди Миши был не далёк и занял у нас не более получаса пешком в прогулочном темпе. День был ясный, солнечный и умеренно жаркий. За время пути дядя Лёня успел расспросить меня об успехах в школе, моих увлечениях, мечтах. Он рассказал мне сказку о зайчике Кули-Кули (ударение на «и»), сюжет мне не запомнился, а вот имя зайчика отложилось в памяти. Дядя Лёня был майором авиации, прошёл всю войну, был ранен и контужен на фронте. Он пояснил мне, почему строй военнослужащих при следовании по мосту должен идти не «в ногу». Делается это для того, чтобы мост не разрушился от резонанса, и как важно командиру вовремя скомандовать военнослужащим идти не в ногу (то есть шагать вразнобой). Несколько раз я попытался «сбить ногу», но дядя всегда очень быстро подстраивался под мой шаг, и мы продолжали идти «в ногу». Беседовать с ним было «одно удовольствие». Дядя внимательно выслушивал собеседника, непринуждённо и доходчиво рассказывал истории из жизни и разнообразные «байки», пояснял непонятное, часто шутил. Никогда в разговоре он не показывал своего преимущества в знаниях и в возрасте. Так, беседуя спокойно и непринуждённо, мы дошли до дома дяди Миши.
Нас встретили очень радушно. Дяди обнялись, все поздоровались по-мужски – крепко пожав руки. Мой двоюродный брат Коля (он старше меня на полтора года) стал мне рассказывать о том, как они с пацанами лазили на стройку за карбидом. Он пообещал и меня сводить туда. А дяди неспешно беседовали о жизни, рассказывали друг другу о своих семьях, детях, вспоминали молодость, родную деревню Калинкино, рыбалку на речках Ухтохма и Санеба, обсуждали погоду, здоровье. Чтобы нас не заметили и не отправили гулять или за чем-нибудь в магазин, приходилось вести себя тихо, «не высовываться», то есть стараться не обращать на себя внимание, при этом продолжать наблюдение за взрослыми и внимательно слушать то, о чем они говорили. Так интересно было слушать «взрослые разговоры»! Некоторые слова и фразы мы, конечно не понимали. Но это только «подогревало» желание прислушиваться к разговору.
Дядя Миша зачёсывал волосы на голове со лба, поэтому периодически ладонью убирал их резким движением вверх и назад. Взрослые то располагались на кухне, то сидели на деревянном невысоком крыльце, мы перемещались вслед за ними. Перед крыльцом позади узкой дорожки находился крохотный сад-огород дяди Миши. Там были маленькие грядки с зеленью и овощами, росла вишня и белая акация, которая зимой часто подмерзала в нашем климате, и весной приходилось срезать сухие побеги (совсем маленьким кустиком эту акацию привёз с Украины дядя Лёня, и дядя Миша очень гордился столь редким для наших мест растением). Из-за морозов акация не цвела весной, но дядя Миша продолжал за ней ухаживать и вырубать её не собирался. Там же росли кусты крыжовника и смородины, чёрной, красной и желтой. Позади всех этих посадок, вплотную к забору, прижимались кустики малины. Дядя Миша, показывая и рассказывая, что и где растёт, выкопал несколько репок, размером с кулак, ярко-жёлтого цвета, плотных и крепких, сухая земля с них при этом осыпалась почти полностью. Он оборвал вращательным движением с них ботву и отнёс овощи в дом, прихватив с огорода пучок зелени. Там дядя Миша помыл принесенные овощи под струёй воды из крана на кухне и положил чистые репки, лук и укроп на стол. Дядя Лёня достал из сумки яблоки, принесённые с собой в качестве гостинцев, и вручил их дяде Мише. Ещё он достал оттуда пол-литровую бутылку с пробкой, без этикетки, пояснив, что это чистый медицинский спирт, и что маленькая стопка этого напитка очень хорошо успокаивает желудок при болях. Затем взял нож, почистил пару репок, и, нарезав их дольками, выложил на тарелку. Мужчины налили себе немного спирта в стопки. Дядя Лёня пояснил, что, перед тем, как выпить, надо выдохнуть воздух, потом опрокинуть рюмку в рот, проглотить, и несколько секунд не вдыхать. Потом можно закусить, запить, и, только после этого, вдохнуть. Так они и поступили. Дядя Лёня все манипуляции проделал тихо и спокойно, а дядя Миша – громко «крякнул». Они закусили кусочками репы. Сочные дольки звучно и аппетитно хрустели у них на зубах. Предложили попробовать репу и нам, что мы незамедлительно сделали. Кусочки репы были твердыми и упругими, сладкими и немного терпкими на вкус. Звук поедаемой репы раздавался на всю кухню, все улыбались, а дядя Миша отпустил какую-то шутку, на что он был большой мастак. Проглотив репу, дядя Лёня круговым движением погладил себя по животу и сказал дяде Мише, что ему уже легче.
Вечером мы играли вчетвером в карты. Игре нас обучил дядя Лёня, называя игру ошибочно покер (позднее, уже студентом, я играл в аналогичную игру под названием «джокер»). Из обычной карточной колоды для игры в дурака убрали шестёрки, а семерка пик была «покером» (джокером) и по ходу игры могла быть самой сильной картой, либо быть простой семёркой пик (это решал и объявлял игрок, владеющий этой картой, выкладывая её на стол во время своего хода). В этот период времени по телевизору показывали замечательный фильм «Угрюм-река» и, в шутку, семёрку пик называли именем персонажа – Ибрагим-оглы. Всем от этого было весело. После каждой раздачи показывалась козырная масть, а игроки, оценив свои карты, начиная с игрока, сидящего слева от раздающего, то есть «по солнышку», объявляли свою игру и говорили, сколько взяток планируют взять. Эти заказы записывались в таблицу, а после сыгранной раздачи, записывались каждому очки в отдельную графу. Если игрок правильно заказал свою игру, то ему ставились очки со знаком плюс – 100 очков за первую, и по 50 за каждую последующую взятку. Если игрок брал взяток больше заказанного, то получал за каждую взятку по 10 очков, а если взяток не добирал – то за каждую не полученную взятку ему ставилось 100 очков со знаком минус. В конце всех раздач и заполнения игровой таблицы производился несложный подсчёт очков, и определялось, кто и сколько выиграл, а кто проиграл (конечно же, мы играли на интерес). Омрачало игру только одно обстоятельство – Коля часто проигрывал, а проиграв, плакал. Я не мог понять, как это можно плакать из-за такой ерунды, поэтому часто спрашивал Колю: «Что ты плачешь? Не корову же проиграл?». А дядя Лёня и дядя Миша его успокаивали и предлагали сыграть ещё разок. Потом такая игра всем надоела. Нас пригласили ужинать. Ужин приготовила тетя Фиса (Анфиса) - жена дяди Миши, пришедшая с работы. Мужчины спели на два голоса пару военных песен, очень проникновенно, не громко и душевно. После ужина все поблагодарили хозяйку за еду, а потом стали укладываться спать. Перед сном дядя Лёня рассказал нам очередную историю о зайчике Кули-Кули. Спокойные и уставшие за день, мы быстро и крепко заснули.
Проснувшись, я увидел, что все уже встали и готовятся к завтраку. Дядя Лёня и дядя Миша опять беседовали, Коля носил из водоразборной колонки от дороги ведром воду в огород и наполнял стоявшую там бочку, это была его домашняя обязанность. За день вода в бочке нагревалась, и вечером можно было уже поливать из лейки огородные растения. Дяди обсуждали на кухне, какие бритвенные лезвия лучше: «Нева», «Ленинград» или «Спутник», и как можно заточить затупившееся лезвие о внутреннюю поверхность гранёного стакана, прижимая лезвие пальцем и двигая его взад-вперёд по окружности стакана. В тот же день, к обеду, мы возвратились домой.
На другой день дядя Лёня надел свою майорскую форму, фуражку, начистил ботинки, и мы с ним пошли в военкомат, чтобы он отметил там своё отпускное удостоверение. Я должен был показать короткий путь. Дядя Лёня относился к форменной одежде очень трепетно и с любовью. Позднее он прислал нам свою фотографию вместе с женой, на фото он был в форме. На обороте фотографии он написал, что снимок сделан при выходе на пенсию, и что ему разрешено носить форму.
Мы перешли Коровий мост, в то время он уже был пешеходным, а название своё получил из-за того, что раньше по нему пастухи прогоняли на луга коров из частных домов (как в фильме «Весёлые ребята»). По мосту я переходил с опаской, доски хотя и были крепкие, но между ними попадались промежутки в палец толщиной, и сквозь них виднелась текущие воды реки, а плавать я тогда не умел. Затем, мы пошли по правому берегу реки и увидели впереди на траве парочку - рядового военнослужащего и девушку. Они мирно восседали на кителе солдата, постеленном прямо на траву, и о чём-то спокойно беседовали. Солдатик заметил нас, но попыток подняться и встретить офицера в форме надлежащим образом никаких не сделал, так и продолжал сидеть рядом с девушкой. Поравнявшись с ними, дядя Лёня спросил солдата, почему он не отдаёт воинскую честь старшему по званию. Солдатик вскочил, застегнул воротничок рубашки, надел галстук и китель, застегнул все пуговицы, после чего, надев фуражку, отдал дяде Лёне воинскую честь и пояснил, что находится в увольнении. Прочитав увольнительную записку, дядя Лёня объявил ему, что прекращает его увольнение и приказывает следовать в расположение своей части и доложить дежурному о том, что майор авиации Марков прекратил увольнение за нарушение формы одежды и неотдание воинской чести старшему по званию. Ещё дядя Лёня предупредил солдата о том, что проверит выполнение приказа. Конечно же, дядя Лёня не стал проверять, выполнил ли солдат его приказ, но рассказал моей маме об этом случае.
Надо пояснить, весной этого года моего старшего брата Сашу призвали в армию, и он проходил службу в воинской части в городе Куйбышев. Моя мама (сестра дяди Лёни) работала медсестрой в госпитале в военном городке под названием «Красные сосенки» и, после призыва Саши, стала по-особому относиться к солдатам. Она всегда готова была им помочь, каким-нибудь способом облегчить их расставание с домом и родными, жалела их, такие чувства передались и мне. Поясняла, что, помогая солдатам здесь, она надеется и верит в то, что кто-то поможет её сыну там. Поэтому описанный поворот событий я воспринял неоднозначно. С одной стороны мне было жаль солдата, а с другой, я понимал, что для соблюдения дисциплины дядя не мог поступить иначе. Я даже не спросил дядю, почему он не пожалел рядового, я просто воспринял его действия как должное.
Мы продолжили наш путь. Около военкомата я подождал дядю на улице, потом мы зашли в хозяйственный магазин, раньше он носил длинное название «Посудо-хозяйственный», тогда это название было привычным. Там дядя Лёня купил два одинаковых складных перочинных ножа, без которых просто невозможно играть в «земли», «зубарики» и другие «пацанские» игры. Ручка одного ножа была ярко голубого цвета, а другого - коричневая. Голубой нож дядя подарил мне, а коричневый - попросил передать брату Коле, что я потом и сделал. Ещё в магазине дядя Лёня купил нам плоские электрические батарейки (бывшие тогда в большом дефиците) для фонариков. Там подрабатывал коллега моего папы дядя Коля Тутуев. Он вынес батарейки, завёрнув их в серо-жёлтую упаковочную бумагу (чтобы избежать вопросов покупателей). Какое счастье было получить все эти подарки! Для нас это были незаменимые вещи, ценность их определялась не деньгами, а нашими мальчишескими приоритетами.
В те дни я был счастлив абсолютно. Даже если бы я не получил эти подарки, то всё равно был несказанно рад общению с дядей Лёней. Я через это общение познавал мир, жизнь. Моя любовь к нему была безусловной. Я был страшно горд знакомством и родством с этим человеком.